Кузьма Сергеевич Петров-Водкин (1878 - 1939) обладал не только талантом художника, но и несомненным литературным даром. Его автобиографические книги "Хвалынск" и "Пространство Эвклида" изданы большими тиражами и до сих пор пользуются читательским спросом. В детстве и юности он писал стихи, рассказы, повести, пьесы и долго не мог выбрать, каково же его истинное призвание - литература или живопись.

В 1914 году в петербургском издательстве "Грядущий день" была издана повесть Петрова-Водкина "Аойя. Приключения Андрюши и Кати в воздухе, под землей и на земле" с его рисунками.

В иллюстрациях почерк художника уже определен. Отдельные портреты можно, наверное, рассматривать как эскизы к будущим живописным полотнам, известным ныне каждому. Но что касается текста, он обращен к самому юному читателю:

Жили мальчик Андрюша и его подруга Катя. Андрюша много рассказывал Кате о том, что он читал в книгах и что видел сам.

Девочка любила расспрашивать своего друга обо всем, и не было такого вопроса, на который бы она не получила ответа.

Кажется, про все знал Андрюша: и почему зимой холодно, а летом тепло, и как ходит железная дорога, и много всего другого, о чем Катя и спросить не умела.

Тихо и счастливо текли дни и часы их мирной дружбы и полезных бесед. Но неожиданно случилось такое происшествие, которое совершенно изменило жизнь наших друзей.

А произошло следующее. Дети из любопытства забрались в корзину воздушного шара, на котором известный заморский путешественник собирался исследовать Землю. Шар, естественно, отвязался и поднялся в воздух. Начинаются увлекательные приключения. Андрюшу и Катю ждут встречи со страшными чудовищами и мудрыми подземными жителями, с чудесным островом Аойя, ставшим жертвой вулканического взрыва. Можно себе представить, с каким упоением читали эту книгу наши прадедушки и прабабушки! Ведь персонажи Жюля Верна были

стр. 106

где-то далеко и подвиги их почти недоступны для подражания, а тут - обычные русские ребята, узнаваемые, понятные. Петров-Водкин сумел не просто увлечь маленьких читателей, но и показать, как в самых неблагоприятных обстоятельствах преодолеваются страх и малодушие.

Внизу была сплошная тьма, и только далеко впереди земля казалась освещенной. По мере движения шара свет становился яснее.

Андрюша прислушался. Сквозь редкий шорох веревок мальчику показалось, что из освещенного на земле места доносится глухое жужжание, похожее на пчелиный улей. Жужжание становилось яснее, и в трубу Андрюша различил приближение большого города. Сердце его учащенно забилось в надежде на спасение.

Вот стали видны освещенные полосы улиц, круги площадей. Видны были проходящие улицами трамваи и черные движущиеся точки людей. Слух различал уже дребезжанье звонков, гул человеческих криков, и, наконец, вырвавшись из общего шума над городом, к небу, к Андрюше, поплыли звуки колокола.

Каждый удар отчетливо подымался от земли, будто возвещая близкую радость оторванным от нее детям.

- Что надо сделать? - тревожно шептал Андрюша. - Кричать?! Но кто же услышит? А если и услышит - кто же поможет? Да и как помочь?

И мальчику стало тяжело до слез от разбивающейся надежды на спасение.

Звон стал глуше... Он удалялся, словно прощаясь с брошенными на произвол ветра нашими друзьями. Андрюша не выдержал, и слезы сами собой потекли из его глаз.

Когда он устыдился своей слабости и поднял голову, свет уже оставался далеко сзади, и была снова тишина, в которой можно было расслышать тихое дыхание спящей Кати.

- Что я делаю? Как можно предаваться отчаянию? - упрекнул себя Андрюша. - Ведь на мне все надежды более слабого человека... Что же делать Кате, если я паду духом и буду беспомощным, как последний трусишка!

стр. 107

Мальчик по привычке тряхнул головой, и его всегдашняя бодрость вернулась к нему.

Тьма окутала землю и шар.

Книга имела большой успех. Что помешало Петрову-Водкину его развить? Мировая война, когда было уже не до детской литературы? Или живопись, которая все более становилось судьбой? Можно только гадать. Однако сам художник о своей детской повести не забыл. В 1922 году он самым серьезным образом готовился к переизданию "Аойи" и сделал серию новых иллюстраций к ней. Был заключен договор с одним из московских издательств.

В это время жена Петрова-Водкина ждала ребенка. Кузьма Сергеевич был уверен, что родится мальчик, и заранее назвал его Андрюшей. В семейном кругу он шутил: "Молодец, Андрюша, сам себя в люди выводишь, на свое рождение зарабатываешь".

По каким-то причинам переиздание повести не осуществилось. А вместо сына родилась дочь - Елена. Много лет спустя она вспоминала, как отец любил сочинять истории об удивительных приключениях, героями которых были дети. Именно благодаря Елене Кузьминичне состоялось возвращение книги ее отца современному читателю. И мы с нетерпением будем ждать выхода "Приключений Андрюши и Кати в воздухе, под землей и на земле" в санкт-петербургском издательстве "Детгиз".