PORTALUS.RU → КУЛЬТУРА И ИСКУССТВО → Новый Герман. В Петербурге состоялась премьера еще одной "Пиковой дамы" → Версия для печати
Гюльнара Садых-заде, Новый Герман. В Петербурге состоялась премьера еще одной "Пиковой дамы" [Электронный ресурс]: электрон. данные. - Москва: Научная цифровая библиотека PORTALUS.RU, 14 мая 2017. - Режим доступа: https://portalus.ru/modules/culture/rus_readme.php?subaction=showfull&id=1494759231&archive=&start_from=&ucat=& (свободный доступ). – Дата доступа: 20.04.2024.
публикация №1494759231, версия для печати
Новый Герман. В Петербурге состоялась премьера еще одной "Пиковой дамы"
Дата публикации: 14 мая 2017 |
Однако в самом спектакле нет примет места: действие разворачивает ся на вполне абстрактных ступенях лестницы, ведущей в никуда и деля щей мир на посю- и потусторонний. У подножия лестницы, цвет которой отсылает к зеленому сукну игорного стола, стоит мирное домашнее пиани но (сценограф _ Зиновий Марголин). Приметы же времени странно смещены и дрейфуют в сторону настоящего: за время спектакля перед зрителями разворачивается панорама ХХ века, начавшегося революциями, кокаиновой эйфорией и кровью гражданской войны и через раннесталинский ампир, бло каду и позднесталинский террор пришедшего к бесшабашным оргиям "новых русских" (сцена в игорном доме), подобным пиру во время чумы. Композиционный принцип последовательных временных сдвигов явно за имствован из популярного в свое время фильма "Бал". Если же говорить в целом, то киноцитаты и киноссылки в постановке Александрова явно пре вышают норму. Не боясь обвинений в плагиате, словно заправский линоти пист, Александров запускает руку в ящик с литерами-знаками и вытаски вает оттуда именно то, что нужно. Например, девочку с роскошным бан том и красным мячом _ зловещее олицетворение Смерти, являющейся Графи не. (Она давно знакома любителям кино именно в этом обличье по фелли ниевской новелле из фильма "Три шага в бреду".) Даже Пастораль в изложении Александрова превратилась в парафраз давнего советского фильма "Свинарка и пастух": гордый пастух в бурке и папахе, как орел, зорко вглядывается вдаль с вершины горы _ а кроткая свинарка гуляет внизу в павловопосадском платке, поджидая милого друж ка. Пиршественные столы (отсылка к череде новейших фильмов") уставле ны "золотой" снедью из папье-маше, а "дружная семья народов" в нацио нальных костюмах явно рифмуется со знаменитым многофигурным фонтаном на ВДНХ. Художественный текст "Пиковой" послужил для режиссера поводом еще раз обозначить слитность, единство хронотопа Пушкин _ Чайковский. Его Лиза (Ольга Ковалева); его нервный, больной, циничный демон Герман (Виктор Алешков), нюхающий кокаин и бьющийся в эпилептических припад ках, порою чем-то смахивает на Самозванца из "Бориса Годунова", хотя внешне "подведен" под популярного польского актера Ольбрыхского: пенс не, застенчивость, повадки интеллигента, раздвоение личности... Такие сквозные герои укрепляют пушкинскую трилогию Александрова, поставленную им в своем театре: "Онегин" _ "Годунов" _ "Пиковая дама". И огромная посмертная маска Поэта, вокруг которой суетится на пушкин ском юбилее праздная толпа (музыкальный фон _ антракт ко второму акту и бой кремлевских курантов), вдруг возвышается до многозначного и до вольно зловещего символа. Александров переинтонировал главные смыслы и мотивацию героев опе ры: его Лиза искренно любит Елецкого, белого рыцаря без страха и упре ка (Евгений Уланов). Потому она до последнего сопротивляется домога тельствам обезумевшего Германа, появившегося в девичьей горнице, как тать в нощи, и уступает лишь после откровенного шантажа: Герман при ставляет пистолет к своему виску. Так, пистолет _ важная деталь _ сра ботает дважды: в сцене с Лизой и в сцене с Графиней, образовав некую симметрическую смысловую ось. К тому же Герман связан весьма двусмысленными отношениями с моло дой и порочной Графиней (она предстает уверенной соблазнительницей, дорогой правительственной содержанкой, подкармливающей убогих соседок по коммунальной кухне дармовой колбасой, вынесенной с Лукулловых пи ров). Отношения Германа и Лизы уже на балу ни для кого не являются тайной: слова "Смотри, любовница твоя!" _ имеют в виду Лизу и реальный факт ее сожительства с Германом, а вовсе не издевку Сурина над интере сом героя к тайне Графини. Прием возвращения текстам оперы их буквального смысла Александров использует еще не раз. Так, слова Лизы "Безумный человек!" обращены к действительно помешавшемуся Герману и вовсе не являются преувеличени ем. А призрака Графини в сцене казармы вовсе нет _ есть только ее ис кусственный "микрофонный" бестелесный голос. Парадоксальное, шокирующее сочетание "чужих" приемов, киноэстети ки, избыточного использования "киношных" штампов, а также неожиданных переакцентировок ключевых моментов оперного сюжета _ фирменный знак ре жиссуры Александрова. Обытовленная, приземленная картина мира, кото рая порой захлестывает его постановки, имеет и положительную сторону: спектакли Александрова всегда динамичны, фактурны и _ просто занима тельны. Конечно, "Пиковая дама" трактована Александровым довольно попо верхностно. Но режиссера, собственно, и не занимали глубинные слои оперы. Тема смерти, смертного тварного страха, который обуревал Чайков ского, когда он писал оперу, превращена у Александрова всего лишь в могильно-кладбищенскую: мраморный ангел рыдает над скорбной урной, на мраморной же надгробной плите, разложив на газетке нехитрую закуску, мирно выпивают, как и полагается в русской традиции, три приятеля: Томский (Эдем Умеров), Сурин (Александр Торадзе) и Чаплинский (Валерий Смирнов). Далее следует калейдоскоп быстро меняющихся кадров: сестры мило сердия свивают бинты и рыдают под звуки романса Полины, вычитав в списках убитых, опубликованных в "Русских ведомостях", имена своих же нихов; Лиза тащит труп старухи на блокадных санках; на встопорщивших ся, как противотанковые "ежи", ступенях лежат страшноватые кадавры в кальсонах; распутные девицы в "мини" бегают вокруг кавалеров в игорном доме, недвусмысленно обозначая неприличность происходящего; и, нако нец, финальный кадр: из вздымающегося зеленого сукна выступает женс кая фигура с ярко очерченными вторичными половыми признаками, она об волакивает и уносит в небытие умирающего героя... Известно, что в "Пиковой Даме" два финала: первый _ сцена у канав ки и второй _ в игорном доме. Как правило, второй финал в большинстве постановок выглядит неким необязательным довеском: после объяснения ге роев и самоубийства Лизы, кажется, все уже сказано. Однако это концеп туально неправильный подход _ сцена в игорном доме очень важна. И Александров это понимает. Его решение сцены в игорном доме _ это кульминация всего спектак ля. Истерика и одержимость Германа, вспархивающие в воздух купюры и игральные карты, последний, за гранью сил, рывок к желанной цели: "там груды золота лежат, и мне, мне одному они принадлежат" _ все сделано резко, отчетливо, артистично. Виктор Алешков, исполнитель главной ро ли, выложился на спектакле до конца: его высокий, пронзительный те нор, нервические подергивания, исступление невероятно достоверны. Так в премьерном спектакле Камерной оперы миру явился новый Гер ман _ и его появление стало, бесспорно, важным достижением новой по становки.
Опубликовано 14 мая 2017 года Картинка к публикации:Полная версия публикации №1494759231 → © Portalus.ru Главная → КУЛЬТУРА И ИСКУССТВО → Новый Герман. В Петербурге состоялась премьера еще одной "Пиковой дамы" При перепечатке индексируемая активная ссылка на PORTALUS.RU обязательна! |
|