1. Задача
Запустить процесс производства различий внутри региона и на его границах с другими сообществами. Для этого - собрать "каркас системы идентичностей", который далее можно было бы продолжать и бесконечно ветвить. Его предметность не столь важна, так как он - род медиума, который позволяет людям структурировать и направлять в трансреальность энергию, которую не могут вместить нынешние формы действия. Единственное требование к предметности - она должна укореняться в автохтонном субстрате: ландшафтном, ментальном, историко-культурном.

Идеальное "древо региона" укоренено в территории, а ветвями уходит в трансреальность и там бесконечно ветвится. Идеал - Древняя Греция, где каждый прибрежный полис - уникальный обособленный мир, и в то же время - вовлечен в контакты (торговые и культурные) со всей известной тогда ойкуменой.

2. Дифференциация топосов
В случае Карелии мы имеем уже готовую предструктуру внутренней дифференциации, укорененную в ландшафте: сеть озер, которых бесконечно много и которые равномерно покрывают весь регион. Каждое озеро, во-первых, уникальное ландшафтное образование (береговая линия, прилегающие леса и с/х угодья, прибрежные строения, святилища и населенные пункты). Во-вторых, в силу своей индивидуальности, каждое озеро - потенциальный носитель уникальной мифологии - мифологии топоса и связанного с ним сообщества. Озеро может выступать как "инструмент индивидуации" сообщества.

Карелия может рассматриваться как "Древняя Греция наизнанку" (озера = острова наоборот): бесконечная внутренняя береговая линия, разделенная на обладающие индивидуальным лицом озерные топосы, потенциально - носители уникальной культуры и мифологии. Множественность топосов обеспечивает бесконечность ветвления - в трансреальность Карелия выходит не как некое схожее единство, но как живое многообразие. Это до бесконечности увеличивает плотность культурно-экономических связей. В частности, в экономическом плане мы продвигаем не единичный бренд, а мега-бренд, который включает в себя бесконечную серию вариаций (каждое озеро - свой вариант), причем эти вариации еще сложным образов взаимодействуют друг с другом. Это дает неисчерпаемое количество культурно-экономических ниш. По своей "внутренней емкости" Карелия, как система различий, становится соразмерна полноценной стране или даже континенту.

При раскрутке проекта не обязательна непосредственная территориальная связь сообщества со своим топосом. Связь опосредуется мифом. Топос может выступать, например, как объект паломничества и поклонения на расстоянии. Т.е. в процесс вовлекаются не только и (не столько!) обитатели окрестностей данного озера, но и люди, удаленные от него и способные воспринимать его через призму экзотики. Первичный пиар должен быть рассчитан именно на удаленную от топоса публику, а не на тех, кто веками жил рядом с ним и сливал в него помои. Скажем, жителей столичного Петрозаводска легче соблазнить не Онежским озером, а маленькой ламбушкой, затерянной в дальнем лесу, обитателей ее окрестностей - наоборот. Отсюда прямой выход в трансреальность: "озерный культ" базируется в Сети, а его поклонники могут жить хоть в Японии, приезжая время от времени в качестве туристов-паломников. Это новое отношение к топосу неизбежно захватит и его непосредственных обитателей: им захочется соответствовать этому культу (в том числе по экономическим соображениям).

3. Прототип проекта
Экспериментальный образец предлагаемой операции - история вокруг озера Лох-Несс. Началось все с чьей-то шутки, потом в дело включились энтузиасты поиска динозавров со всего света, началось массовое паломничество туристов и одержимых. Наконец, пропекло местных жителей, и они настолько прониклись легендой, что создали "комитет защиты лохнесского чудовища" от туристов и исследователей-ловцов. Результат: затерянный в шотландской глубинке поселок обрел лицо в глобальном масштабе и основал трансконтинентальную "лохнесскую индустрию".

4. Существо проекта
В эпоху Кастанеды и Пелевина эффективный "озерный миф" должен иметь не "лохнесскую", а психоделическую и религиозно-эзотерическую подоснову. Заселять озера нужно не динозаврами, а духами. Озера издревле кишат божествами, водяными, русалками, утопленниками и т.п., что неизбежно оставило крючки в подсознании. В этом смысле нет ничего необычного в том, чтобы рассматривать озеро как медиум при общении с оккультными силами, как окно в иную реальность. Можно подключить остаточные мифы карело-финского населения.

Базовая посылка: озеро как идеальное место для медитации. Идеал - "тибетизация" Карелии, превращение ее в "страну священных озер". В идеале каждое озеро в Карелии должно иметь свой уникальный миф и свой медитативный культ. Вокруг этого культа структурируется сообщество, завязываются транснациональные контакты и возникает сопутствующая экономическая деятельность (в том числе такая, которая прямо не связана с культом и туризмом).

Сакрально-психоделическая доминанта проекта отражает "обратно-древнегреческий" характер карельского ландшафта. В обоих случаях береговая линия (острова и озера) замкнута на себя, что предопределяет "полисный" тип социальной структуры. Но греческий ландшафт - это береговая линия, обращенная "наружу", в бескрайнее море, а карельский ландшафт - береговая линия, обращенная "внутрь" и вглубь.

5. Механизм реализации
Мотивационные механизмы (для разных групп): естественное любопытство, притягательность игры, разумный расчет, эффект самовнушения и "синдром голого короля" (перечитайте сказку - там дан образец успешного пиара на пустом месте). Добровольная помощь потусторонних сил также приветствуется.

I этап. Рождение феномена
Вдруг выясняется, что некоторые (многие) озера Карелии у людей в соответствующем (медитативном) состоянии способны вызывать видения и галлюцинации. У каждого озера - своя специфика: свой ряд видений; уникальный настрой сознания, в который вводит озеро, или наоборот, - в который нужно предварительно войти, чтобы озеро "открылось" медиуму; избранный круг вопросов и проблем, в решении которых "духи озера" могут оказать помощь. Проще говоря, одни озера расширяют философско-метафизический опыт, другие - помогают решить любовные проблемы, третьи - дают успех в бизнесе, и т.д. и т.п.

Появляются люди, которые всем этим озабочены, выходят с этим в интернет, привлекают энтузиастов-паломников из других регионов. На ту же тему выходит несколько книг типа Кастанеды, только более документальных и "рецептурных" по стилю; отыскиваются "трактаты карельских шаманов" и "старинные рукописи старообрядцев". Выдвигается гипотеза, что каждое озеро Карелии обладает какими-то скрытыми свойствами. В Сети появляются многочисленные отчеты об "исследовательских экспедициях" к затерянным в тайге озерам, с целью выяснить их оккультный потенциал. Паломники, погружаясь в медитацию, потом описывают и сравнивают свой опыт. Отчеты - иногда разноречивые, иногда (о чудо!) показывают сходные эффекты. При этом для строгости опыта, используются разные техники входа в "измененное состояние". Местные жители там и сям изумленно наблюдают этих паломников в действии.

II этап. Первые отклики в СМИ
Эта информация начинает просачиваться в местные СМИ и на телевидение. Сначала - в специфических рубриках и передачах (типа "Очевидное-невероятное"). "Эксперты" разного рода пытаются объяснить эти феномены, каждый на свой вкус. Объяснений множество: естественнонаучные (геомагнитные аномалии и выделение каких-то газов), медицинские (ребята объелись грибов), фантастические (озера как организмы типа Соляриса), оккультные (в каждом озере живет свой дух-посредник) и даже православные (в озерах являются души миссионеров, которых в древности там утопили язычники-карелы). Где-то отыскивают "потомка карельских шаманов" и он объясняет, что его предкам все это было давно знакомо. Упоминает что-то о забытой древней науке, которая насчитывала 19 000 озерных духов и 800 видов медитативных практик, с помощью которых с ними общались. Кастанеда отдыхает.

IV этап. Репрессии
Движение приобретает некий оттенок скандальности, поскольку часть адептов, очевидно, употребляет психоделики. Официальные представители проекта, естественно, от этого усиленно открещиваются, утверждая, что единственный психоделик - озерная вода, что вызывает еще большие подозрения. Появляется заявление медиков о том, что некоторые водоросли, обитающие в воде некоторых карельских озер, производят природный ЛСД. По рукам ходят списки этих озер. К этим "секретным озерам" направляются толпы "страждущих".

Обеспокоенное этим энтузиазмом, правительство Карелии принимает репрессивные меры, заведомо нелепые, чрезмерные и противоречивые. В официальных СМИ появляются разоблачительные публикации, по ТВ выступают научные эксперты, доказывающие, что это - гигантская мистификация, что ничего нет и быть не может. Подключаются разнообразные комитеты озабоченных матерей, дети которых увлекаются "новой сектой" и т.п. У особо популярных озер и мест медитации появляются милицейские патрули. МВД после борьбы с "оборотнями" логично переключается на розыск шаманов, леших и водяных. Наконец, запрещается брать воду из всех озер и подходить к ним ближе, чем на 100 метров, мотивируя это опасностью для здоровья. Но бум только растет.

В конце концов, глава Карелии обращается в Думу, Совет Федерации, лично к президенту РФ и пытается перетащить бум на общероссийский уровень. Некий известный депутат утверждает с думской трибуны, что ЛСД в озерах есть, что он сам пробовал эту воду и разговаривал с духами. Наркотик туда, очевидно, подсыпало НАТО, чтобы окончательно споить русский народ. Предлагаются всякие безумные проекты, типа осушить все озера, засыпать их хлором или окропить святой водой (чтобы изгнать духов). В ходе этих репрессий в общероссийском сознании рождается новый имидж Карелии ("оккультной психоделической страны").

V этап. Реабилитация
В определенный момент глава Карелии "вдруг прозревает", меняет свою позицию на 180 градусов, увольняет нескольких чиновников ("которые ввели его в заблуждение") и объявляет новый культ уникальным достоянием республики. Он публично, перед телекамерой, выпивает стакан воды, доставленный из самого психоделического озера. Далее в телеобращении к согражданам он разворачивает социально-экономический позитив этого феномена (типа, "никто не понял, а я вдруг сам это открыл"). Начинается официальная поддержка озерного культа и всех его культурных и экономических приложений.


Примечание к этапам IV-V
Если ныне действующее правительство Карелии не захочет в это играть, тогда сценарий меняется. Репрессии провоцируются "снизу" (это не так сложно сделать, учитывая глупость чиновников), а "реабилитационная программа" продается альтернативной силе, которая способна выйти на выборы (эта сила будет поддерживать проект изначально, уже начиная с этапов I-III).

VI этап. Полная реализация
Пользуясь поддержкой влиятельных сил, озерный культ выходит из "молодежно-андеграундной" фазы и становится затравкой для серьезных культурных, экономических и политических инноваций.

6. Результат
1. Оформляется новая общественно-политическая и конфессиональная доктрина Карелии. Озера-топосы при этом играют двоякую роль: и как принцип структурирования внутренней жизни региона, и как основа живой практики местного культа.

2. Карелия превращается в высоко дифференцированную систему с мощной привязкой к ландшафту и входом в глобальную экономику. Вокруг каждого озерного топоса вырастает свой вариант карельской идентичности, со своими (и притом подчеркиваемыми) особенностями в культуре, стиле жизни, экономических практиках.

3. Формируется узнаваемый глобальный образ (мега-бренд) Карелии как "страны священных озер", "страны психоделических озер". Этот образ идет как на экспорт, так и для внутреннего потребления.

4. Новый образ служит основой для налаживания экономических и культурно-информационных связей с другими регионами России и всем миром.

5. Новый образ становится удобным и уже раскрученным мега-брендом для успешного продвижения на мировые рынки местных культурно-экономических практик:

а) паломничество, экологический туризм, с сопутствующей инфраструктурой. Каждое озеро (а их тысяча) является потенциальным объектом паломничества-туризма. Разумеется, к некоторым особо почитаемым озерам доступ ограничен и только для очень солидных клиентов;

б) видео-, аудио- и компьютерная индустрия (в т.ч. кино, музыка, игры), отсылающая к "карельской психоделике", "карельским культам". Учитывая, что культы бесконечно ветвятся (по числу озер), тематический запас неисчерпаем;

в) произведения изобразительного искусства и различных "народных промыслов", подаваемые как выражение новообретенной "карельской экзотики" либо ее осмысление. Вариантов "карельского стиля" будет множество - по числу озер, так как каждое - отдельный источник вдохновения;

г) производство мебели и предметов интерьера (здесь подключается лесная промышленность), выдержанных в специфическом "карельском психоделическом стиле" и его многочисленных вариантах. Часть этих предметов может подаваться как "сакральная утварь" и "предметы культа". Особое направление - составление "озерных коллекций". Скажем, тысяча (по числу озер) вариантов кого-нибудь культового предмета. Причем каждая вариация имеет развернутое метафизическое обоснование;

д) уникальный архитектурный стиль (стили), вырастающий из стиля озерных храмовых сооружений. Стиль скорее всего - деревянный и малогабаритный, что дает прекрасные возможности для экспорта (дачные домики, медитативные беседки для сада и т.п., - еще одно приложение лесного комплекса);

е) экспорт запечатанной в бутылки психоделической "живой воды". Причем из каждого озера - несколько марок воды, в зависимости от сезона. Из "особо священных" озер вода поставляется только на заказ, малыми партиями по высокой цене (для истинных ценителей);

ж) особая психоделическая "карельская кухня", скажем, на лесных травах, грибах и озерной рыбе, с сетью ресторанов по всему миру. Кухня так же имеет много вариантов. Разумеется, есть и напитки (не считая "психоделической воды"). Кроме этого - сеть доступных забегаловок и продуктов типа "фаст-фуд", которые придают бодрость (или наоборот - вызывают релаксацию) по особым рецептам карельских шаманов (например, пиво на "психоделической воде" + "психоделическая вобла" из священного озера).

з) индустрия "кареловедения": множество специалистов и писателей, на разные лады объясняющих карельский миф, пишущих книги, статьи, дающих интервью и прогнозы, обучающих жить "по-карельски" и т.п. База этой индустрии - собственная полиграфия (опять отсылка к лесному комплексу);

и) и т.д., поскольку "специфически карельским", в тысяче "озерных вариантов", может быть все что угодно.

7. Философский базис
Не будет ли весь проект грандиозной мистификацией и обманом? На самом деле речь идет не о мистификации, а о вовлечении в игру, точнее - в нечто пограничное между игрой и реальностью. Проект по своей сути - постмодерн-фундаменталистский, т.е. принципиальная разница между реальностью и игрой, реальностью и мифом, внутренним и внешним сознанию исключается априори даже по настроению. Эти различия - часть мифологии модерна, т.е. нечто антинаучное и несерьезное. Пока в оккультные силы озер никто не верит, этих сил действительно нет. Когда в них верят, строят в соответствии с этой верой свою жизнь и добиваются успехов - они есть, ибо их воздействие на реальность очевидно даже для скептиков (экономический успех и т.д.). Это значит, что вопрос о том, реальны ли духи Карельских озер, сводится к вопросу о том, способны ли они нам помочь. Если они нам могут помочь, то с очевидностью реальны, а неверие в них - абсурдно, иррационально и ненаучно. (Постмодерн-фундаменталистское доказательство божественного присутствия.)

8. Особое достоинство проекта
С точки зрения обычного пиара, проект настолько бредовый, что можно не беспокоиться насчет авторских прав. Заказчику можно раскрыть итоговую картинку, социально-экономическое обоснование, даже схему реализации, но без нашей поддержки "собрать все вместе" он не сможет, - у него все развалится. Ведь тут основное - не "пиар", а создание мифологии, целого культа (множества культов). Успех реализации проекта напрямую зависит от экзистенциальной наполненности этого мифа (системы мифов). Обычные пиарщики и имиджмейкеры в этих сферах плывут...