Рейтинг
Порталус

Коллекция агитфарфора в собрании Музея на Делегатской

Дата публикации: 06 января 2014
Автор(ы): Ирина Шупер
Публикатор: Научная библиотека Порталус
Рубрика: КУЛЬТУРА И ИСКУССТВО
Источник: (c) http://portalus.ru
Номер публикации: №1389011010


Ирина Шупер, (c)

НЕТ, НАВЕРНОЕ, на земле человека, который не любил бы получать подарки. Есть в этом слове и детское ожидание чуда, и теплое в самом звучании своем доброе открытое начало: ДАР, ПОДАРОК. Талантом красиво принимать подарок обладают немногие, а уж великим даром преподносить его - наделены единицы. И величие человека определяется порой по тому, насколько его душа способна одарить ближнего.

Искусство наиболее полно отражает реалии и иллюзии нашей жизни, оно - овеществленная мечта о прекрасном. Общение с произведениями искусства любого жанра - это и удовольствие, и работа души и мысли, и целая философия. Собирать коллекцию произведений искусства - это тоже очень большое искусство. Своего рода талант - не только "красиво", с точки зрения бытового окружения и молвы, потратить деньги, получить понятное только знатоку наслаждение от обладания раритетом, но и порой удачная возможность выгодно вложить деньги под процент, гарантированный собственной прозорливостью и временем.

Последнее десятилетие значительно изменило нашу страну, социальные проблемы вторглись не только в частную жизнь, но и поколебали такие, казалось бы, устойчивые и академические структуры, как музеи. Трудно прожить человеку без поддержки друзей, еще труднее порой выживать музею без доброго и умного друга. Поэтому частная коллекция, переданная в собрание музея, приобретает значение не только ценного взноса в сокровищницу отечественной культуры. Это - благородный акт поддержки великой миссии музеев сохранять для потомков наследие эпохи, истории, народов и стран.

Несмотря ни на что, жива в "человецех" великая жажда "радения на благо отечества", чтобы память о человеке оставалась "по делом его".

Коллекции, как живые существа, имеют не только свой характер, особенности и судьбы. Они, словно дети, являются зеркальным отражением личности своих собирателей, их пристрастий и слабостей, мудрости или амбиций. В коллекции отчетливо видна не только эпоха, художественный стиль или творческое кредо художника. Коллекция - это всегда театр, это почти путешествие, зрелище, это тайный, интимный, скрытый от посторонних глаз диалог эпохи и человека, истории и личности. Коллекция - это всегда галерея оживших иллюстраций к ненаписанному философскому трактату, который рождался в сознании и фантазиях собирателя о художественном явлении или эпохе.

Особой судьбой наделены частные коллекции, которые преподнесены в дар музеям. О них и их собирателях порой можно рассказать целые истории. А иногда трудно решить, что значительнее и интереснее - история самой коллекции, ее значимость и неординарность или личность ее собирателя.

Этим по праву знамениты две известные коллекции агитационного фарфора 1920-1930-х годов, составившие один из лучших отделов экспозиции Всероссийского музея декоративно-прикладного и народного искусства (Музея на Делегатской). Большая его часть передана музею выдающимися отечественными артистами, непревзойденными звездами российской эстрады, замечательными людьми, талантливыми и незаурядными собирателями Леонидом Осиповичем Утесовым и артистическим дуэтом Марии Владимировны Мироновой и Александра Семеновича Менакера.

"В уме не чутком - нет места шуткам", - говаривал принц Гамлет датский. Наверное, именно эта чуткость ума, изящная ирония и незаурядное чувство юмора позволявшие разглядеть тончайшие нюансы жизни и искусства, сделали их выдающимися актерами своего времени. Недаром именно им и принадлежали два самых крупных частных собрания советского фарфора 1920-1950-х годов. Каждый из этих замечательных актеров создал целое направление в эстрадном жанре, оставил нам свое творческое наследие, о котором еще наверняка не все сказано. Но - что для нас, может быть, не менее важно - своей собирательской деятельностью они сохранили нам культуру прошлого, искусство, промелькнувшее в первые годы революции, а затем пренебрежительно отодвинутое на задний план и забытое советским искусствознанием на долгие десятилетия.

Агитационный фарфор - исключительное явление в истории мирового декоративного искусства. Его появление предопределили реалии художественной действительности первых лет революции, стиль жизни и образного мышления времен военного коммунизма и ленинского плана монументальной пропаганды. В этом новом жанре искусства было ново все. Его отличала активная политическая направленность, лаконизм и доходчивость революционного плаката, жесткая социальная ориентация и культура воплощения монументальных могучих идей в камерной живописи пусть даже на банальной тарелке, то есть вроде бы совсем не "высокохудожественной" форме.

Агитационный фарфор - искусство, поразившее мир своей неожиданностью и неординарностью, оно перечеркнуло устоявшуюся традицию умиротворенной и респектабельной фарфоровой росписи, оно шокировало, восхищало и притягивало, оно было грубовато, простодушно и прямолинейно, как лубок, и одновременно изысканно, как поэма тончайшего стилиста и рафинированного эстета Александра Блока "Двенадцать".

В этом новом для мирового декоративного искусства явлении поражало все - и нарочитая грубость формы, и профессиональная культура рисунка, ломкий декаданс и манерность фигур в сочетании с категоричностью лаконичных текстов, которые скорее напоминали приговор революционного трибунала, чем оптимистические лозунги светлого "завтра": "Пролетарии всех стран, соединяйтесь!", "Кто не с нами - тот против нас", "Кто не работает - тот не ест", "Кто душой и сердцем молод - в руки книгу, серп и молот" - это било по нервам и бесцеремонно врывалось в теплый уют комфортабельных петербургских квартир, от этого искусства веяло одновременно модой кирзовых сапог и духами "Коти".

Агитационный фарфор - искусство, странное для современников и потомков. Оно не вмещалось в обывательское сознание своей бесшабашностью и непривычным изыском. Оно было слишком революционно, слишком стилистически грамотно, слишком авангардно и ни на что не похоже. Даже искусство времен французской революции не знало таких резких перевоплощений. Агитфарфор родился в эпоху великой исторической и человеческой катастрофы, его противоречивость созвучна по своей энергетике судьбам великих своих современников, таких как Александра Коллонтай и Лариса Рейснер. В нем европейская культура, образованность и интеллект с русской страстью и безоглядностью были брошены в горн революции.

Революция, или, как теперь принято говорить даже на уроках истории, государственный переворот сломал все общественные и политические устои, но не дал благополучия, надежности и реальных перспектив. Он только еще туже затянул страну солдатским ремнем. Глобальные идеи о скорой мировой революции, звучавшие в то время исключительно "натощак", как магические заклинания, как проповедь апостолов или жрецов новой религии на многочисленных митингах, были высоки и красивы, они окрыляли души, но не решали простых житейских проблем. Эмоциональный подъем рождал размах; монументальность образов и художественных задач неожиданным образом ярко и самобытно проявилась в традиционно камерном, интимном по своей сути искусстве фарфоровой росписи.

Неординарность воплощения эпического, исключительно нетерпимого по своему политическому напору и бескомпромиссности великого и могучего содержательного начала в непривычно утилитарном предмете, эстетическое несоответствие формы привычного бытового предмета и идейной мощи сюжета перевернули представление о синтезе формы предмета, характера художественной росписи и назначении самой вещи - декоративного произведения из фарфора. Это не сразу позволило современникам по достоинству оценить исторический феномен этого искусства, краткость его бытия и уникальность замысла и воплощения. Подобно блеску кометы, оно "обрушилось" на фарфоровые тарелки, посудные формы и запутавшегося в новых социальных категориях современного зрителя, и так же быстро, потеряв свою агитационную наглядную политическую актуальность, так до конца и не понятое современниками, постепенно ушло, вспыхивая напоследок редкими выставочными образцами.

Коллекция агитационного фарфора собиралась Леонидом Осиповичем Утесовым в контексте простого собирательского интереса, не было в нем одержимости и аскезы антиквара, идейной самоцели в приобретении именно этого искусства. Он страстно любил жизнь во всех ее проявлениях, и агитационный фарфор тоже был своего рода памятью его молодости, того бурного и динамичного периода, когда артист только начинал покорять сердца людей своим теплым праздничным талантом. Жизнь этого человека всецело принадлежала его творчеству, натура яркая, сильная, полная страстей, шарма, удивительного мужского обаяния и трудолюбия. В такой жизни трудно было найти место еще одному сильному увлечению, а коллекционирование всегда сродни любви - чувству сильному, требующему большой душевной и материальной отдачи.

Коллекция известных эстрадных актеров Марии Владимировны Мироновой и Александра Семеновича Менакера, наоборот, всегда и всех поражала своей музейной, коллекционной, научной концептуальностью, идейной и художественной цельностью собрания. Даже специалисты всегда высоко ценили ее интеллектуальный и исследовательский потенциал, обширность и неординарность в выборе предмета коллекционирования - редко у кого из частных собирателей хватит культуры и несуетливости остановить свой выбор на советском фарфоре 1920-1950 годов. "Изюминку" собрания, бесспорно, составляют изделия Ленинградского фарфорового завода им. Ломоносова (бывшего Императорского фарфорового завода) первых послереволюционных десятилетий, традиционно называемые "агитационным фарфором" или "полпредом советской власти за рубежом", так как именно работы этих лет первыми стали активно экспонировать и продавать за рубеж.

Основой коллекции стали произведения, приобретенные артистами еще перед войной. И хотя основная идея собрания в целом созрела всего за три предвоенные года, ее художественные ориентиры даже в те времена выглядели весьма экстравагантно. Интересно, что уже в 1930 годы приоритеты в коллекционировании или просто приобретении произведений антиквариата беспрекословно отдавались стилям "побежденного буржуазного и аристократического искусства": барокко, ампиру, респектабельному бидермайеру и классицизму.

Имперское сознание молодого советского государства утверждалось в частном интерьере "сталинского ампира" во второй половине 1930 годов особым пиететом к могущественной лаконичности античного мира. Собирательским интересом пользовались вещи бесспорные, освященные традицией русских усадеб, лучших образцов европейского и отечественного классицизма, непогрешимым совершенством минувших столетий. Ампирная и классицистическая мебель, тончайший фарфор и "алмазная грань" хрусталя Императорских заводов, магические иллюзии "волшебного фонаря" французского стекла фирмы Галле, мейсенский и копенгагенский фарфор составляли стандартный набор дорогих, модных и общепринятых коллекционных предметов.

В такой "компании" собрание почти современных изделий советского фарфора воспринималось странным капризом и непрактичным чудачеством. Мария Владимировна рассказывала об этом времени так: "Это увлечение было постоянным объектом шуток наших друзей: настоящие коллекционеры старину собирают, а вы - черепки. Но, надо сказать, старину в то время собирать было гораздо проще, чем агитационный фарфор".

Несомненно, нужно было обладать определенной смелостью и независимостью мышления и, конечно, хорошим вкусом, чтобы наперекор моде "увидеть" эти вещи, почувствовать их художественное совершенство и обаяние, правильно оценить их значение в истории советского искусства и в короткий срок собрать такую замечательную коллекцию. В своих мемуарах Александр Семенович писал: "Еще живя в Ленинграде, я начал увлекаться собиранием советского фарфора Ломоносовского завода. Почему - трудно сказать. Просто мне это нравилось. А сегодня смотрю на эту коллекцию и чувствую, как звонко отразился в этом искусстве дух эпохи... Заразившись моей болезнью, Мария Владимировна сделалась еще более страстным коллекционером. Вместе с ней нам удалось собрать многие произведения этого периода, которые стали ныне уникальными".

Коллекция Мироновой и Менакера исключительно целостна. Это в основном фарфоровая пластика 1920-1930 годов и произведения живописной мастерской Государственного фарфорового завода раннего периода (1918-1920 гг.), который в истории советского фарфора принято называть "чехонинским".

Сергей Чехонин - исключительно интересная личность в истории советского искусства первых лет. Его идеями наполнено не только искусство фарфора. В 1920-е годы он много работал в текстильной промышленности, на производстве "агитационных" ситцев, экспериментировал с рисунком и костюмом, стремился создать новую эстетику синтетического (от слова "синтез", а не "синтетика") костюма.

С 1918 по 1923 г., работая в художественной лаборатории завода, С. Чехонин являлся не только художественным руководителем завода, но и бесспорным художественным лидером. Его виртуозная манера письма и гармоничная, тонко просчитанная композиция открыли новое направление в понимании культуры агитационного фарфора. Его росписи можно "смотреть" и "видеть". В красивых изящных орнаментах и элегантности цветовой гаммы терялся "глобальный" смысл изображенного. Но при желании увидеть его зритель начинал рассматривать узор и постигал революционный смысл лозунга в буквах витиеватой росписи и торжество символов "РСФСР" в вязи цветочного орнамента.

Вслед за многочисленными работами Чехонина в коллекции представлена блистательная когорта первоклассных художников - можно сказать, почти весь фарфоровый "бомонд" тех лет: Г.Нарбут и А.Щекотихина-Потоцкая, Р.Вильде и М.Адамович, В.Лебедев и З.Кобылецкая, Е.Розендорф, М.Лебедева, Е.Данько. Так неожиданно и странно судьба свела вместе и перемешала множество творческих индивидуальностей, теорий и взглядов на искусство, школ и группировок. Подчас противоречивых и несовместимых: мирискусников и супрематистов, академистов и представителей различных "левых" течений.

Нашли свое достойное место в коллекции известные скульпторы Ленинградского фарфорового завода 1920-1930 годов - Н.Данько, В.Кузнецов, Д.Иванов и А.Матвеев. Фарфоровую пластику той поры отличает такое же, как и в росписи, стилистическое многообразие.

С особой любовью Миронова и Менакер собирали фарфоровую пластику. Кто из нас в 1950-1960 годы не увлекался рассматриванием маленьких нарядных "человечков" или блестящих "куколок" в горках родительского дома. Но 61 (!) фигурка из коллекции Мироновой-Менакера - это целый настоящий театр типов и характеров.

Этот интерес наверняка не был случаен. Актерам краткого динамичного жанра характерной сатирической миниатюры наверняка были близки свойства и жанровой фарфоровой пластики, которая традиционно всегда имела сюжетную и образную основу, своего рода театральную драматургию роли, почти сценическую выразительность мизансцены и непринужденность диалогов изящных жестов.

В работах тех лет традиции дореволюционной фарфоровой пластики мирно сосуществуют с высокими идеалами современного мира. Идиллические образы работающих, танцующих или отдыхающих "анемичных" работниц и поселян, бытовые типажи городских улиц и окраин, гротеск и аллегория - все это нашло свое воплощение в пластике агитационного фарфора. Шумная улица революционного Петрограда застыла в фарфоровом тесте: матрос с крейсера "Аврора", пренебрежительно озирающийся вокруг, плутоватая цыганка, гадающая пикантной "нэпманше", образцово-показательный красногвардеец и женщина, несущая покупки с рынка, женщина-"милиционерка" и женщина-делегатка или депутатка (вспомним полотна художника Ряжского), самозабвенно митингующая, - вся эта пестрая толпа пролетарок и пролетариев, обывателей и военных составляет исторически верный маленький фарфоровый театр, панораму быта революционной толпы, знакомый нам по книжной иллюстрации и графике двадцатых годов.

В наши дни художественные достоинства фарфора этого периода несомненны, его историческая и художественная миссия общепризнанна. "Второй молодостью" искусства агитационного фарфора стала выставка "Москва-Париж" в ГМИИ им. А.С.Пушкина. С этого времени произведения агитационного фарфора широко экспонируются в музеях, на многочисленных отечественных и зарубежных выставках, престиж на современном российском и зарубежном антикварном рынках неизменен и высок.

С начала 1980-х годов, и особенно с "горбачевской оттепели", вырос интерес к русскому искусству, и особенно к периоду 1920-1930 годов. Это позволило музеям страны осуществить ряд крупных выставочных программ в Англии, Италии, США, Франции, посвященных искусству революционной России. И именно на гребне этого интереса и восхищения, после экспонирования коллекции на выставке "Москва-Париж" Леонид Осипович Утесов в 1982 г. и выразил желание передать свое собрание в дар Всероссийскому музею декоративно-прикладного и народного искусства. Коллекция же Мироновой и Менакера достаточно часто "гостила" в залах музея на временных выставках, а в 1989 г. окончательно перебралась из арбатской артистической квартиры в музей на Делегатской. Это были важные решения в жизни артистов. Это были важные события в жизни и истории музея. Они стали еще одним подтверждением того, что настоящий талант всегда щедр.

Их искусство приносило людям улыбку и радость в самые трудные годы нашей истории. Они не только вписали свое имя в летопись мастеров советской и российской эстрады, но и на протяжении долгих лет, совершено по-разному относясь к своему собирательству, по-разному мотивируя факт коллекционирования этого странного искусства, тем не менее собрали и сохранили, оставили нам еще один бесценный дар - свою коллекцию советского агитационного фарфора.

Надо обладать не только хорошим художественным вкусом и чутьем, обладать чувством нового, авангардного восприятия новых изобразительных форм, культурой, чтобы в те далекие годы разглядеть это странное искусство и начать его коллекционировать.

Поэтому, может быть, как раз эстрадные актеры, в силу своей профессии, жанра, наиболее динамично и остро воспринимающие действительность, все мельчайшие изменения политических настроений, моды, общественного вкуса и массового сознания, именно они смогли уловить эту тонкую связь, грань между временем и художником, рано поняли быстротечность и уникальность этого вида искусства, полюбили и поняли его художественную природу и суть. Именно поэтому они и посвятили себя собиранию этих на сегодняшний день абсолютно уникальных коллекций. За это им низкий поклон и вечная память.

Опубликовано на Порталусе 06 января 2014 года

Новинки на Порталусе:

Сегодня в трендах top-5


Ваше мнение?



Искали что-то другое? Поиск по Порталусу:


О Порталусе Рейтинг Каталог Авторам Реклама