Рейтинг
Порталус

ПОД ДУГОЙ КОЛОКОЛЬЧИК ПОЕТ

Дата публикации: 17 января 2014
Автор(ы): Ольга Брюзгина
Публикатор: Научная библиотека Порталус
Рубрика: КУЛЬТУРА И ИСКУССТВО
Источник: (c) http://portalus.ru
Номер публикации: №1389951195


Ольга Брюзгина, (c)

НАЧАЛО этой необычной коллекции было положено в 1976 году в известном ленинградском магазине "Старая бронза", именно здесь был куплен первый поддужный колокольчик. Сегодня в собрании Анатолия Константиновича Ганулича, говоря музейным языком, поддужных колокольчиков и бубенцов насчитывается ровно 602 единицы хранения. Неординарность на сегодняшний день этой коллекции не в выборе темы, человеческая фантазия не знает границ в предмете собирательства, не в явном пристрастии к художественной и технической стороне предмета, все таки коллекционер - доктор технических наук, а в абсолютном знании истории предмета, его изучении, популяризации, научном и эстетическом восприятии самого явления - колокольной сигнальной системы, и исключительно точном понимании исторической миссии канувшей в прошлое бытовой культуры нашей страны.

Итогом собирательской деятельности Анатолия Константиновича Ганулича является не только самозабвенное приобретение, музейная систематизация накопленных произведений, посильная реставрация и постоянный поиск новых экспонатов в различных краях и областях европейской части России (экспедиционный сбор), но и многочисленные статьи, выступления на научных конференциях, создание первого в стране полного каталога поддужных колокольчиков и богатейший материал по истории конской упряжи.

Эта коллекция - и глубокий исторический экскурс в прошлое провинциального литейного кустарного производства, и иллюстрация одной из областей в становлении отечественной почты, обустройства транспортной системы и транспортных средств, богатейший пласт нашей литературы, в которой не последнее место занимает вечный спутник путешественника - поддужный колокольчик. Анатолий Ганулич, профессор, доктор технических наук, специалист по авиационной электронике, наверное, непроизвольно, но очень точно определил свой объект собирательства как историко-художественный раздел памятников своеобразной технической мысли в области становления и развития отечественных транспортных и бытовых сигнальных систем.

Маленький колокол или колокольчик органично вошел в культуру и искусство народов всего мира еще с древних времен. Он был и музыкальным инструментом, и культовым атрибутом. В Древней Азии и Древнем Китае по звону колокольчика предсказывали погоду и гадали на удачу в делах, ими украшали праздничные колесницы и диковинных искусственных птиц в садах восточных императоров. Звон колокольчика отгонял печаль и услаждал слух, радуя своим мелодичным, как капель, напевом. В Китае иероглиф, означающий колокольчик, подразумевает еще и благополучное преодоление трудностей, поэтому изображение колокольчика - это всегда пожелание удачи и счастья. В Западной Европе существовало поверье, что звон маленького колокольчика отгоняет троллей, гномов и злых карликов, отпугивает ведьм и коварных лесных духов. Народные предания и приметы нашли даже свое художественное отображение в произведениях великих немецких поэтов - Гете "Странствующий колокол" и Шиллера "Песня о колоколе".

И действительно, есть в этом нехитром на первый взгляд сигнальном приспособлении своя красота и своя прелесть. Гармония лаконичной формы, трогательная миниатюрность церковного колокола, который можно разместить на ладони, и неповторимость звона - все это делает каждый образец уникальным творением мастера. На гладкой золотистой поверхности колокольчика можно увидеть и бойкую надпись типа: "Купи не скупись - езди веселись", имя мастера и год изготовления. Но особо полюбилось и ямщикам, и путешественникам более романтическая надпись, прославившая Валдай на всю страну и ставшая своеобразным лирическим именем "звонаря" - "Дар Валдая", впервые данная колокольчику Глинкой в своем стихотворении, ставшем почти народной песней. И уже по всей России мастера украшали блестящие бока своих изделий этим поэтическим именем. "Дар Валдая" или "Валдай" часто встречается на колокольчиках касимовских (рязанских), слободских (вятских), а позже и пурехских мастеров (Нижегородской губернии). Только валдайские литейщики были точны: "Мастер лил в Валдае" или "Лит в Валдае". Иногда литой орнамент был более разнообразен - это и одноглавые орлы, святой Георгий Победоносец, а если мастер получал за свое умение еще и медаль на Российской художественно-промышленной выставке, то аверс и реверс этой награды гордо красовались на колокольчике. В редких случаях наряду с орнаментом ставилось имя не только мастера, но и самого заказчика.

Технологически он достаточно прост. Лили поддужные колокольчики кустарным способом из колокольной бронзы, в состав которой входили 4 части меди и 1 часть олова. Только в первую мировую войну олово заменили цинком, а после войны колокольчики почти вышли из употребления.

В России издавна были две беды, и одна из них - дороги. Кареты и дорогие европейские экипажи запрягали обычно в одну, две и три пары лошадей дышловой запряжкой, в которой дуга не использовалась. Подобные экипажи сопровождал вагенмейстер, подававший сигналы рожком. Большие расстояния и ухабы требовали особой надежной упряжи, и именно дуга позволила смягчить удары и стала служить прекрасным амортизатором при езде по российскому бездорожью. Под дугу в простую дорожную кибитку запрягали и одного коня, и пару, и тройку. В зимнюю пору установлено было запрягать лошадей меньше, чем летом, и оптимальной упряжкой для русских дорог оказались трое коней, запряженных в ряд, т.е. тройкой.

Официально этот вид упряжи был узаконен в 1770 году в связи с реорганизацией почтовой службы и так органично вошел в быт и жизнь народа, что уже более 200 лет "тройка" считается традиционной русской упряжкой. Знающие люди лошадей для нее подбирали и готовили специально. В центре упряжи ставили коренника, который бежал обязательно рысью. По бокам, отвернувшись от коренника и опустив немного вниз к плечу голову, мчались галопом пристяжные.

Во второй половине XVIII века военные действия на юге страны и расширение торговых связей со странами Дальнего Востока и Закавказья потребовали реорганизации всей транспортной системы. Развитие почтовой службы, фельдъегерской связи и гражданских транспортных перевозок требовало порядка, скорости и безопасности. Заботой Сенатской комиссии стало обустройство почтовых станций и дорожных буфетов. Перегоны стали составлять 20-25 верст, что позволяло дать отдых проезжающим и сохранить жизнь лошадям. Не осталась без внимания и внешняя сторона дела. Было введено строгое ношение новой формы почтальонов - красный картуз, кафтан с медной гербовой бляхой на груди и сигнальным рожком на гарусном шнуре. На курьерских же и почтовых лошадях сигнальный рожок дополнялся, а иногда и заменялся - поддужным колокольчиком, чтобы заблаговременно, почти за две версты мог смотритель услышать приближение государственного транспорта и приготовить для него свежих лошадей, так как казенный транспорт запрещено было задерживать более 10 минут.

Скучно жить без сказки, каждое дело должно иметь свою историю и свою правду. Городок Валдай в Новгородской губернии стоит на старом почтовом тракте из Петербурга в Москву. Живет в нем мастеровой кузнечный люд, может при случае проезжающим и лошадей перековать, и коляску или бричку поправить, а заодно звонкий колоколец под дугу продать. И хотя маленький поддужный колокольчик появился только после почтового указа генерал-прокурора Сената Вяземского в начале 1770-х годов, любили валдайцы рассказывать старую быль о том, как на валдайской земле появился первый звонкий колокольчик.

В 1478 году пал под натиском московского войска Господин Великий Новгород. Старинный вечевой колокол - символ вольности и свободы, собиравший своим набатом новогородцев на народный парламент, сбросили войска Ивана Грозного со звонницы, вырвали язык и повезли его тело медное под плач новогородцев в Москву. Стенали, провожая его, новогородцы, молча страдал гордый вечевой колокол. Но на подъезде к Валдаю не выдержало литое сердце - разорвалось оно от горя и тоски на тысячи маленьких брызг, звонких колокольчиков. Проломились от такой тяжести сани и рассыпался медный звон по земле. И с этих пор только валдайские мастера были наделены тайным даром - искусно отливать это звонкое чудо с бойким язычком.

Колокольчик, как и ездовая тройка, стал символом дороги. Может, поэтому поддужный колокольчик, осенявший своим "однозвучным" и "унылым" звоном монотонное путешествие по российским просторам, и остался в отечественной лирике ХIХ века олицетворением вечно мятущейся русской натуры, неизбывной дорожной грусти и тоски, свидетелем горьких раздумий и несчастий. Под его звон скучали и пели в дороге почтари и фельдъегеря, дремали под его гомон Пушкин и Глинка, Баратынский и Языков, Апухтин и даже Иван Бунин. "Погружай меня в сон колокольчика звон, выноси меня тройка усталых коней", - писал в 1854 году Яков Языков. "Путь заносит снегом, по полю бежит, вместе с колокольчиком жалобно дрожит", - вторил ему Бунин почти через 40 лет.

Было в езде на тройке и ухарство, и ожидание новых встреч, опасностей и впечатлений, а рассказы о "лихих людях" в пути окружали любую дальнюю поездку ореолом неизвестности, приключения и риска. Сильные, мускулистые тела коней в отлаженном беге волновали воображение, красиво посаженные крупные головы с замшевыми нежными губами заставляли любоваться собой каждого, кто мог видеть. Недаром же древние говорили, что на свете есть три вещи, услаждающие взор и радующие сердце, - красивое оружие, бег породистого коня и танец женщины. Поэтому неудивительно, что несущаяся безоглядно вперед борзая тройка вдохновила не только поэтов, но и скульпторов.

Замечательный скульптор Евгений Александрович Лансере (1848-1886 гг.), большой любитель и незаурядный знаток лошадей, в своем многоплановом творчестве не смог не отдать дань таким поэтичным "конным" сюжетам. С увлечением и кропотливой педантичностью создавал он исключительно выразительные многофигурные композиции на тему русской тройки. В произведениях Лансере упряжка коней всегда живая и грациозная в своем бесконечном беге. Это и художественный образ, и исторически точное воспроизведение всех мельчайших деталей упряжи.

Не миновали увлечения "тройкой" как олицетворением русской натуры, русской жизни и "русского стиля" в искусстве даже известные ювелирные фирмы. И если многие из них ограничились изображением тройки коней на подстаканниках и портсигарах, то известнейшая в стране ювелирная фирма Игнатия Сазикова, имевшая почетное звание придворного поставщика, в конце 1860 - начале 1870-х годов выпустила целую серию серебряной литой скульптуры в виде мчащейся во весь опор тройки лихих коней, погоняемой удалым ямщиком. И во всех композициях - будь то бронза или серебро - маленький поддужный колокольчик скромно застыл под дугой.

Вообще интересно, что только в России транспорт стал символом страны. И тройка, и колокольчик вошли в культуру и искусство государства как образ души ее народа, исторической судьбы и кармы. "Куда ты, Русь, как бойкая тройка несешься?" - вечный вопрос нашей истории, на который нет и не будет, наверное, ответа.

Невозможно собирать коллекцию и не полюбить сам предмет собирательства, не стать его пристрастным и верным поклонником. И действительно - колокольчики, как люди, каждый имеет свой голос, свою судьбу и свой секрет. Нет ни одного похожего. И хотя существует поверье, что когда льют колокол, то на его звон влияет содержание серебра в сплаве, или еще бытует примета, что чем больше вранья вокруг дела, тем звук будет чище. И хотя в колокольный сплав иногда на счастье и на удачу бросали серебряный рублик, а приврать русский мастеровой люд всегда был мастак - содержание серебра, как и небылиц, на акустический эффект влияния не оказывало. Настоящий секрет мастера всегда хранили строго, и заключался он в составе опоки (формы для литья) и сплава, размере корпуса и толщине стенок, режиме литья и структуре металла. Лучшие образцы поддужных колокольчиков "держат звук" от 40 секунд до минуты, голос имеют звонкий и слышны бывают издалека.

Но в любой установленный официальный распорядок жизнь и человеческая слабость рано или поздно вносят свои коррективы. Бойкая езда под звон колокольца пленяла обывателя. С шумом и музыкой лихо прокатиться по почтовому тракту, распугивая случайных путников, любил не один провинциальный помещик. И несмотря на строгий указ в начале XIX века, колокольчики стали появляться и на частном транспорте. Дорожное и почтовое ведомства жаловались "по инстанциям", и запрет стал более жестким, но любовь к "дорожной музыке" нашла обходные пути этого закона. "Закон, что дышло" - и на смену колокольцам пришли бубенцы. Стоили они дешевле, да и делать их было проще. Из металлического листа вырезалась форма, сгибалась должным образом в полый шар, где свободно вместо языка "болталась" дробина, - и бубенец был готов. Но бубенец под дугой звучал глухо и сиротливо. А вот если на кожаный ошейник лошади закрепить 7 или 9 штук разного размера и звучания, да так, чтобы какой-нибудь с хорошим слухом мастер подобрал бы их в гамму с "согласным звоном", вот тут-то и разливалась по степи удалым многоголосьем "ямская гармонь". И дорога была уж не так монотонна и скучна, под нее веселее пелись песни и сладостнее мечталось в пути. Вскоре и крестьянский свадебный "поезд" и дорожная тройка зазвучали веселее.

Но настала пора, и на смену удалой дорожной тройке пришла железная дорога. И постепенно из года в год упрощались и ускорялись почтовые и правительственные перевозки, а затем и разъезды по стране гражданских лиц. Ветшали почтовые станции, размывало дороги, и гужевой транспорт перешел в разряд средств передвижения местного значения. Колокольчик утратил свое служебное назначение и обрел гражданскую, правда, не очень долгую жизнь. В городах громкие звуковые сигналы были запрещены, только пожарные и полицейские при исполнении служебной надобности использовали их. Мирно и без каких бы то ни было событий доживал свой век поддужный колокольчик. А после Октябрьской революции литье его и использование прекратилось. Ненадолго воспрянул он духом только в период новой экономической политики, но эта пора миновала быстро, не оставив заметного следа в истории поддужных колокольчиков. Возобновилось литье "валдайских" колокольчиков как сувенирной продукции в начале 1970-х годов на заводе в Новгороде, почти через два столетия после своего рождения.

Вообще в коллекции Ганулича собраны колокольчики и бубенцы почти со всего мира. Ездовые, или сигнальные, определившие главную страсть коллекционера, занимают в ней почетное место и являются гостям в виде развернутой экспозиции. Особую гордость собрания представляют седельные бубенцы, закрепленные на особой металлической конструкции в виде ажурной рамки, которые на кожаном ремне, "седелке", дополняли праздничное убранство упряжи.

Вторая группа колокольчиков - скотоводческие. Они собраны как в нашей стране, так и по большей части света. Ими "украшали" шеи рязанских и ярославских буренок, коз и овец. Многие из них оберегали по-европейски выхоленных капризных коров на альпийских лугах и аргентинских пастбищах. Любопытно, что, как заметили пастухи, колокол на шее животного, не отличающийся обычно мелодичным звуком и служащий, скорее, как шумовой сигнал, нравится носить коровам. Когда вдруг его снимают, то у животного портится настроение.

Третья, немногочисленная часть коллекции - это сувенирные колокольчики, которыми так богата сегодня туристическая нива. В отличие от основного фонда собрания они представляют собой многоликий мир гремящих, шумящих, звенящих изделий в виде колокольчиков. Эти разнообразные по виду предметы выполнены из различных материалов в разных техниках. Но они не требовали от Ганулича особых душевных сил или научных изысканий, они как маленькие дети заслышав, что есть такая "хорошая компания", стали постепенно "подтягиваться" сами - это всегда подарок друга или гостя, который знает, что для Ганулича и, что самое главное, для его супруги Нины, колокольчик - лучший подарок и всегда радость.

Дело в том, что этот супружеский союз объединяет еще и коллекционная страсть, иначе вряд ли можно понять и должным образом оценить и осмыслить подвиг женщины, еженедельно сладостно протирающей пыль с нескольких сотен "лошадиных" мелочей и предпочитающей с большим удовольствием истратить последние деньги на новый "совершенно необыкновенный" экспонат своего домашнего музея, чем на женские капризы и побрякушки.

Так и живет под теплой московской крышей, в уютном доме мудрых и чутких людей, собирателей и сподвижников эта звонкая коллекция маленьких чудесных "шедевров" российского кустарного затейливого ремесла, памятников нашей истории и культуры. Да охранит этот дом от бед и печалей, отпугнет от него ненастье тонкий и удивительно надежный звон русского поддужного колокола.

Опубликовано на Порталусе 17 января 2014 года

Новинки на Порталусе:

Сегодня в трендах top-5


Ваше мнение?



Искали что-то другое? Поиск по Порталусу:


О Порталусе Рейтинг Каталог Авторам Реклама