КТО ОТ КОГО должен охранять природу? Простота вопроса, смею вас уверить, кажущаяся. Вот мы сидим на берегу Братского моря, в котелке преет уха с вечерней зорьки, потрескивает в костре смолистый сушняк, на душе благость от тишины, от цветущей в распадке черемухи и колдовских сумерек белоночья. Назови нас кто разрушителями природы - обидимся. Между тем не все так просто. Две моих спутника, радеющие здесь о травинке, завтра заступят на смену один на алюминиевом заводе, другой на лесопромышленном комплексе.

От Братска мы убегали на моторках без малого три часа. Теперь без опаски можно пить студеную ангарскую воду, рвать молодую черемшу - остались позади облака дыма над белым городом. Остались позади утонувшие в промышленных стоках речки.

Конечно, если соразмерить урон, нанесенный городской промышленностью природе, с вкладом в экономику, то тема предстоящего разговора может показаться мелкой и, быть может, даже мелочной. Миллиардные объемы производства у промышленных флагманов Братска, и далеко не последнюю роль играют они в повышении нашего с вами благосостояния. Оглянитесь-ка в своем доме - сколько вещей в нем из алюминия, из прошедшей через котлы и трубы древесины. Так что корить своих спутников я поостерегусь.

Нашему знакомству скоро год. Рабочий-электролизник и инженер-лесохимик, братчане по духу и прописке, откликнулись на статью "Горький дым" ("Известия" N 194/195, 1983 год) пространными письмами. Газета давала оценку экологической обстановке в молодом городе, и, соглашаясь с ней в главном, братчане возражали по частностям.

"У каждого времени свой потолок возможностей. К сожалению, мы не научились сегодня получать алюминий, не загрязняя атмосферу. Гибнет лес? Да, гибнет. Но ведь и самолеты строить надо!" - писал один.

"Плач по ромашке и роднику человек может себе позволить, когда у него на столе есть хлеб, а на плечах рубашка..."- вторил другой.

Так началась наша переписка, которую я, сознаюсь честно, поддерживал с корыстной целью - чтобы знать, что думают о своих проблемах сами братчане.

Что касается официальных ответов... Братский горисполком принял выступление "Известий" с одобрением и благодарностью. Министерство лесного хозяйства РСФСР признало его злободневным и правильным. Минцветмет, Минлесбумпром и другие упоминавшиеся в статье ведомства лаконично (в лучшем случае) сообщили, что "для изучения вопроса будет создана межведомственная комиссия", и с тех пор хранят молчание.

Напомню, о чем шла речь в "Горьком дыме".

При формировании в Братске промышленного узла правительство предусмотрело и меры по охране природы. Современные системы пылегазоочистки, дезодорационные установки, оборотное водоснабжение - все это обещало Сибири ясное небо и чистую воду. Вопрос о получении алюминия или целлюлозы любой ценой у нас никогда не стоял, не стоит и стоять не будет.

Но природозащитный комплекс вопреки постановлению создавался по урезанной схеме. Алюминиевый завод (БрАЗ), например, не построил фонарную очистку, а через фонари цехов как раз и летит более трети газов. Лесопромышленный комплекс (БЛПК) и по сей день откладывает "на потом" дезодорацию газов, оснащение очистными устройствами важнейших технологических точек. Притчей во языцех стала установка "Розенблад", через которую улетает в братское небо почти половина всего метилмеркаптана. Преградить ему путь должны были лет семь назад, но реальные сроки - конец нынешней пятилетки. Немало вреда природе доставляют содорегенерационные котлы, печи цехов регенерации извести и пр. Но самая большая беда- отсутствие на БЛПК оборотного водоснабжения. Комплекс дает 99 процентов всех промышленных стоков в Братске. Потребляя 316 миллионов кубометров воды в год, он ввел в оборот из них всего 6 процентов.

Тревожная ситуация с загрязнением залива Сухой лог в Братском море. Ежегодно с условно чистыми водами ливневой канализации в него плывут тысячи тонн отходов.

Через полгода после выступления "Известий" мне писали:

"Последние новости у нас такие - якобы по предписанию Байкальского бассейнового управления будут закрывать целлюлозный завод N 2. Завод этот, честно говоря, всем как ость в глазу. В наказание за нарушение природоохранных мероприятий руководство ЦЗ-2 по нескольку раз на круг оштрафовано и депремировано. Но, чтобы навести порядок, его действительно нужно остановить. Только кто осмелится принять такое решение? Скорее всего наше министерство выпросит очередную отсрочку..."

"Если действительно хотите разобраться, почему на БрАЗе не работает в среднем каждая четвертая газоочистная установка, зайдите в Иркутский филиал ВАМИ, есть там такой. Зайдите и спросите вот что. С 1978 года наш завод получает нефтяной кокс для футеровки электролизеров. От него в отходящие газы выделяется смолистых веществ так много, что они забивают воздуховоды, оседают в электрофильтрах и, как правило, самовоспламеняются. По причине этих пожаров газы летят в небо напрямик. Сколько нам еще ждать от ВАМИ решения, как приспособить рассчитанные на угольный кокс фильтры под новую технологию".

Есть ошибки и упущения, которые за год исправить невозможно. Поэтому я и не надеялся, что за год Братск избавится от горьких дымов и вод. Меня интересовало, преодолена ли инерция потребительского отношения к природе. Как со стороны министерств и ведомств, так и со стороны самих братчан.

Говоря о проектных недоработках, о несовершенных очистных устройствах и укороченных природоохранных, комплексах, нужно твердо помнить: уже существующие мощности по очистке промышленных стоков и газов в состоянии резко снизить загрязнение окружающей среды. Для этого не нужны ни дополнительные ассигнования, ни специальные постановления, ни новые установки. Нужна добросовестная работа.

В официальных справках я читал, что главными причинами загрязнений Сухого лога (БЛПК) является захламленность территории, частые аварии на технологических нитках, постоянная неисправность промышленной канализации. Существенно влияют на загрязнения воздушного бассейна разгерметизация электролизеров, неисправные горелочные устройства (БрАЗ). Пылегазоочистные установки неправильно эксплуатируются и поэтому выходят из строя (БЛПК, БрАЗ, ТЭЦ).

Старая истина-все начинается с порядка... И тут нам придется признать, что в этой части у братчан резервы немалые, что среднестатистический труженик города не особенно обременен ни экологической грамотой, ни ответственностью перед будущим. Почему?

Не научили - слишком простой ответ. Как мне кажется, мнение о второстепенности природоохранных мер рядом с производственным планом складывалось в сознании трудовых коллективов не годами-десятилетиями. Невыполнение природоохранных мероприятий объяснялось отвлечением сил на более важные и нужные дела. Так воспитывалось ощущение безнаказанности за нанесение природе тяжких увечий. Постепенно складывалось мнение, что эта аномалия и есть норма. Пустила корни и с каждым годом крепла обывательская мысль - в ответе за все начальство, а наше дело сторона...

Разве нормально - при сложнейшей экологической обстановке в городе, когда все зависит от людей, когда только всеобщее старание и может поправить положение, на предприятиях так и не дошло дело до принципиального разговора о путях решения проблемы.

Все сказанное не означает отсутствие в городе добрых времен. Особенно порадовал меня алюминиевый завод. Его коллектив пришел наконец к пониманию, то облако дыма над корпусами застит много добрых дел и справедливых заслуг. По-новому смотрел директор Михаил Павлович Авдеев на мертвый лес за окном. Мы говорили о совершенствовании технологии плавки алюминия, внедрении новой техники, о несовершенстве разработок по охране природы.

- Загрязнение окружающей среды экономически невыгодно, - говорил Михаил Павлович. Таких слов в заводских стенах я прежде не слышал.

К сожалению, мажорности в тоне поубавится, когда мы перейдем к положению дел на БЛПК. Это крупнейшее в отрасли предприятие по-прежнему совершенствуется в методах защиты от природоохранных органов, в эквилибристике ведомственного истолкования фактов. Я просто диву давался, читая отчеты БЛПК, - с размахом велась в них работа, сокращалось количество загрязнений, осваивались средства.

Думаете - обман?! Святая правда, только своя, ведомственная. И чтобы разобраться в ней, я попросил руководителей всех представленных в Братске контролирующих органов поделиться своими мнениями.

- Лесопромышленный комплекс уже давно не принимает кардинальных мер по охране окружающей среды, - почти в один голос сказали мне инспектора. - Все его действия сводятся к тому, чтобы создать впечатление активной деятельности. Если судить не по намерениям и заверениям, а по конкретным делам, то проблема очистки промстоков БЛПК будет решаться в XXI веке.

Я помнил эту оценку, когда читал сложный документ - технико-экономическое обоснование мероприятий по охране окружающей среды БЛПК. Программа рассчитана на 86 миллионов рублей, разбита на три этапа. Все впечатляюще, масштабно и... без сроков исполнения.

Я помнил оценку инспекторов, когда генеральный директор БЛПК В. Чуйко в два счета доказал мне, что временный поселок в санитарной зоне вовсе и не в санитарной зоне - правда, по первоначальным проектным меркам. Что переселение оттуда людей никакого отношения к сохранению природы не имеет. Что бараки там вовсе не бараки, бывает, похуже живут. Что визг о погубленной речке или усыхающем лесе только вредит общему делу.

Тут самое время вернуться нам к старому вопросу - кто от кого должен охранять природу?

Говоря высоким стилем, в своем отечестве мы все равны и одинаково ответственны перед будущим. Пройдет не так много лет, история спрессует в емкие строки сегодняшние события, а нас всех назовет одним словом - "народ". На всех поровну будут поделены просчеты и успехи. И никто не будет там, в будущем, знать, какой рерострат от проектирования решил за всех нас, что речку Вихореву можно принести на алтарь производства целлюлозы. Кому 70 тысяч гектаров леса были пустяком... С высот своего времени наш далекий потомок установит свою цену вечной ромашке и преходящей рубашке, которая была так близка нашему бренному телу.

БРАТСК.