Полная версия публикации №1518110099

PORTALUS.RU МЕМУАРЫ, ЖИЗНЕОПИСАНИЯ ДЕДАЛ, МИНОС И КОКАЛ (ЛЕГЕНДЫ И АРХЕОЛОГИЯ) → Версия для печати

Постоянный адрес публикации (для научного и интернет-цитирования)

По общепринятым международным научным стандартам и по ГОСТу РФ 2003 г. (ГОСТ 7.1-2003, "Библиографическая запись")

Л. С. ИЛЬИНСКАЯ, ДЕДАЛ, МИНОС И КОКАЛ (ЛЕГЕНДЫ И АРХЕОЛОГИЯ) [Электронный ресурс]: электрон. данные. - Москва: Научная цифровая библиотека PORTALUS.RU, 08 февраля 2018. - Режим доступа: https://portalus.ru/modules/historical_memoirs/rus_readme.php?subaction=showfull&id=1518110099&archive=&start_from=&ucat=& (свободный доступ). – Дата доступа: 28.03.2024.

По ГОСТу РФ 2008 г. (ГОСТ 7.0.5—2008, "Библиографическая ссылка")

Л. С. ИЛЬИНСКАЯ, ДЕДАЛ, МИНОС И КОКАЛ (ЛЕГЕНДЫ И АРХЕОЛОГИЯ) // Москва: Научная цифровая библиотека PORTALUS.RU. Дата обновления: 08 февраля 2018. URL: https://portalus.ru/modules/historical_memoirs/rus_readme.php?subaction=showfull&id=1518110099&archive=&start_from=&ucat=& (дата обращения: 28.03.2024).



публикация №1518110099, версия для печати

ДЕДАЛ, МИНОС И КОКАЛ (ЛЕГЕНДЫ И АРХЕОЛОГИЯ)


Дата публикации: 08 февраля 2018
Автор: Л. С. ИЛЬИНСКАЯ
Публикатор: Научная библиотека Порталус
Рубрика: МЕМУАРЫ, ЖИЗНЕОПИСАНИЯ
Номер публикации: №1518110099 / Жалобы? Ошибка? Выделите проблемный текст и нажмите CTRL+ENTER!


С древней Сицилией связано несколько циклов легенд, сохранивших отзвук древнейших контактов с Восточным Средиземноморьем: бегство в Сицилию с Крита Дедала и преследование его Миносом; путь Геракла с коровами Гериона; высадка на крайнем западном берегу Сицилии беглецов из Трои, одна часть которых, смешавшись с местными жителями - сиканами, положила начало народу элимов, другая же во главе с Энеем, продвинувшись через Сицилию, осела в Италии; плавание Одиссея в граничащих с Сицилией морях и его приключения в стране лестригонов и на островах Циклопов, Кирки, Калипсо и Эола1 .

Первая из этих легенд, единственная, связывающая с Сицилией Крит, стоит несколько особняком в том круге мифов, которые греческая фантазия создала вокруг Крита. Ведь в большинстве из них мы находим отсвет самой блестящей поры древнейшей жизни острова, ставшего затем одним из малопримечательных островов эллинского мира. То была пора бурной строительной деятельности, расцвета искусства и "талассократии" (господства на море) Крита. Она настолько неразрывно слилась в памяти греков с мифической историей богов и героев, что превратилась в легенду. И из области легенд в сферу реальной истории начала возвращаться лишь более трех тысячелетий спустя - с XX в., когда археология раскрыла древнейшее прошлое Крита. Вписавшись в общую картину крито-микенской эпохи, мифы, связанные с этим островом, явились прекрасным дополнением к тому археологическому материалу, который позволил в этих мифах увидеть своеобразный, трудный для интерпретации, но все же сугубо исторический источник.

И лишь один миф из всего критского цикла долгое время не находил никаких археологических параллелей, которые позволили бы выделить в нем под слоем преданий историческое зерно: миф о бегстве с Крита на Сицилию Дедала, который создает открывающие ему путь к свободе крылья, и о сицилийском походе Миноса, решившего во что бы то ни стало вернуть непокорного художника, погибающего в неприступном Камике, выстроенном Дедалом для местного царька Кокала. Впервые мы встречаем это предание у "отца истории" Геродота в неожиданной связи с Саламинским сражением 480 г. до нашей эры.


1 О последних см. Л. С. Ильинская. Острова Эола. "Вопросы истории", 1978, N 5.

стр. 215


Когда афиняне незадолго до этой морской битвы обратились к критянам с призывом принять участие в общеэллинской борьбе с персами, те, прежде чем принять решение, направили послов в дельфийский оракул Аполлона, чтобы вопросить бога, стоит ли им помогать материковой Элладе или лучше остаться в стороне. И пифия, как повествует Геродот, напомнила жителям острова о том, что эллины не помогли им в свое время отомстить за смерть их царя Миноса в Сицилии. Приведя слова дельфийского оракула, Геродот раскрывает содержащийся в них намек, передавая предание о Миносе в Сицилии2 .

Отсутствующие у Геродота подробности о бегстве Дедала и длительных его поисках Миносом мы узнаем из сочинения мифографа II в. до н. э. Аполлодора, собравшего и систематизировавшего несколько циклов греческих мифов3 . Затем в I в. н. э. к тому же сюжету обращается в посвященных Сицилии главах своего обширного сочинения сицилийский историк Диодор4 . Тогда же его частично затрагивает Овидий в связи с поэтическим изложением гибели сына Дедала Икара5во время его бегства от Миноса. Наконец, во II в. н. э. отдельных деталей легенды касается Павсаний по ходу описания достопримечательностей Эллады6 .

Согласно передаваемым этими авторами преданиям, Дедал, благополучно завершив перелет (во время которого, рванувшись к солнцу, погиб Икар), прибывает в Сицилию, называвшуюся тогда еще Сиканией по имени населявшего ее народа сиканов. Их царь Кокал оставляет у себя прославленного художника, и тот долгое время живет в стране сиканов, непревзойденный в своем удивительном искусстве. Он строит для оказавшего ему гостеприимство царя неприступную столицу Камик. Вход в этот город, расположенный на высокой горе, был столь узок и извилист, что его легко могли защищать три- четыре воина. Поэтому и сделал Кокал новый город своей столицей и свез в возведенный в нем дворец все богатства, которые оказались здесь в полной безопасности. Показывает свое искусство Дедал и во многом другом. Особенно удивительной считали сделанную им в горе пещеру, куда собирались пары, идущие, как думали, от подземного огня. В этой своеобразной парильне, имевшей лечебное назначение, можно было находиться довольно долго, не страдая от жары, а напротив, испытывая наслаждение от нежащей теплоты.

Тем временем Минос, безраздельно владевший морем, приходит в ярость, узнав, что Дедал, которого он привык считать своей собственностью, бежал, использовав единственную неподвластную царю стихию- воздух, и отправляется на поиски непокорного. Разыскивая его по всем землям, царь Крита возит с собой закрученную спиралью раковину, обещая большую награду тому, кто сумеет продеть через эту раковину нить. Такой хитростью он рассчитывает разыскать местопребывание искусного изобретателя Дедала. И действительно, когда, оказавшись после долгих странствий в Сицилии, он показывает эту раковину Кокалу, то царь сиканов, взяв ее у Миноса, поручает решение загадки Дедалу, и тот, привязав нить к муравью, пропускает насекомое через раковину. Увидев нить продетой, Минос понимает, что это работа Дедала, и требует от Кокала его выдачи. Кокал обещает, но медлит, задерживая критского царя у себя во дворце. Дочери же Кокала, не желая расставаться с искусным художником, обливают Миноса кипящей водой во время купания в ванне.

Между тем, как повествует Геродот, через некоторое время после появления Миноса в Сицилии и по внушению божества все критяне, кроме полихиитов и пресиев, "выступают в Сицилию великим походом" и оказываются на острове как раз к моменту гибели царя (Диодор, впрочем, считает, что они прибыли туда на многочисленных кораблях еще вместе с Миносом). Как бы там ни было, Кокал, испугавшись расправы, объявляет, что Минос, поскользнувшись, сам упал в кипяток, и с почетом хоронит его, поручив Дедалу создать пышную гробницу. Гробница эта (по словам Диодора, просуществовавшая до VI в. до н. э. и разрушенная лишь при расширении Агригента Тироном) представляла собой сочетание погребения и возвышавшегося над ним храма Афродиты.

Критские воины не были удовлетворены версией о случайности, погубившей Миноса, и осадили неприступный Камик. Но взять город в течение пяти лет так и не смогли и вынуждены были отплыть обратно, не отомстив за смерть своего царя. Однако вернуться на Крит им не было сужде-


2 Her., VII, 169 - 170.

3 Apollod., I, 13.

4 Diod., IV, 77 - 79.

5 Ovid., Met.

6 Paus., I, 21, 4; VII, 4, 6; IX, 11, 4 - 5.

стр. 216


но. В пути, у берегов Япигии, критян застигла страшная буря. Она выбросила корабли на берег, разбив их о скалы. Лишенные возможности вернуться на Крит, воины остались в Сицилии и основали там город. Геродот называет его Гирией, Диодор - Миноей (что точнее отражает связь названия с воспоминаниями об оставленной критянами родине). На новой земле они утратили не только прежний образ жизни, но и прежнее имя, став япигскими (по названию местности, куда буря выбросила их корабли) мессапиями (по имени возглавившего поход Месапа, сына Дедала от критской женщины).

А на опустевший Крит (передает Геродот предание, услышанное им от потомков тех самых пресиев, которые не приняли участия в сицилийском походе) переселились другие народы, главным образом эллины. Использованное Геродотом предание относит эти события за три поколения до Троянской войны, то есть, следуя геродотовой хронологии Троянской войны (1280 - 1270 гг. до н. э.), примерно к 1400 г. (поскольку одно поколение древние исчисляли 40 годами). Таким образом, восходящее к доэллинскому населению Крита предание о заселении Крита эллинами дает ту же хронологию, что и археологический материал, добытый уже в первой половине XX в. и фиксирующий ахейское проникновение на Крит с XIV в. до нашей эры7 . Сходную хронологию дают фактически и все остальные предания, в той или иной мере затрагивающие конец критской "талассократии", единодушно связываемой с закатом жизни Миноса. Геракл нанес поражение сыновьям Миноса, правившим одним из соседних с Критом островов, уже тогда, когда у владыки Крита были взрослые внуки. Аргонавты убили охранявшего остров великана Талоса еще позднее. Тесей освободил Афины от позорной дани, выплачиваемой Криту, незадолго до того, то есть также к концу жизни Миноса. Но, несмотря на отдельные неудачи в правление Миноса, как явствует из мифов, его держава не утратила еще своей мощи. Недаром доступным Дедалу оставался лишь воздух. События эти, если внимательно проанализировать соотношение их с Троянской войной, отстоят от нее все на те же три поколения: они заполняют собой промежуток времени между Троянской войной и победой Геракла над сыновьями Миноса (Приам и Нестор, юноши во время этой победы, - уже глубокие старцы во времена Троянской войны); современники же старости Миноса - отцы или деды участников войны, в которой сражались внук самого Миноса Идоменей, внук Геракла Еврипил и сын Тесея Акамант.

Тот факт, что разные мифы дают примерно одну и ту же хронологию, позволяющую установить конец критской "талассократии" за три поколения до Троянской войны, то есть в начале XIV в. до н. э., свидетельствует о том, что миф сохранял не только основу имевшего место и мифологизированного затем события, но и его хронологию. Сицилийское продолжение критского цикла подтверждает эту хронологию: легенда не знает еще тех сикулов, которые, заполнив страну сиканов, дали ей новое имя - Сицилия; легенде известны только сиканы. Значит, она отражает события, предшествовавшие XIII в., к которому античные авторы относят вторжение в Сицилию апеннинского племени сикулов. Таким образом, и ранее можно было предположить наличие исторической основы мифа о Миносе и Сицилии, вполне вписывающегося хронологически в общую канву "минойского" круга мифов. Но никакого археологического подтверждения этому вплоть до 1950-х годов не было найдено.

На Крите среди множества иноземных предметов исследователи встречали вещи из Египта, Двуречья, Ханаана; но ни одной вещи западного происхождения8 . Что касается Сицилии, то находки отдельных фрагментов микенских сосудов, которые с 1897 г. стал обнаруживать на территории вокруг Сиракуз известный итальянский археолог П. Орси, были настолько единичны и разрозненны, что у самого открывшего их ученого вызвали сомнения относительно пути, каким попали они на этот западный остров. Одно время Орси думал даже, что их перенесли финикийцы (хотя финикийские плавания на запад в критомикенское время никогда зафиксированы не были)9 .

Чтобы как-то осмыслить происхождение мифа, явно выбивавшегося из остального круга критских мифов, уже вписавшихся в


7 В настоящее время доказано, что датировка самых ранних текстов линейного письма "В", связанного с ахейским" вторжением на Крит, XV веком до и. э. была ошибочной и ,что первые следы ахейцев на острове относятся лишь к XIV в. (N. Platon. Crete. Р. 1958, pp. 54 - 74).

8 Дж. Пендлбери. Археология Крита. М. 1950, стр. 200 - 255.

9 P. Orsi. Contributi all' Archeologia preelenica Sicula. "Bolletino di paletnologia italiana", 1889, t. XV, p. 197.

стр. 217


древнейшую историю Средиземноморья благодаря археологическим параллелям, ученые прибегли к такому хитроумному построению: миф о Кокале и гибели Миноса в Сицилии предложили рассматривать как позднюю попытку крито-родосского населения греческой колонии Гелы (выведенной в VII в. до н. э.) объяснить отношения, сложившиеся у ее жителей с сиканами, населявшими юг Сицилии10 . Но это искусственное построение сразу же вызвало ряд возражений. Прежде всего было непонятно, зачем населявшие Гелу выходцы с Крита стали создавать столь непатриотический рассказ, приписывая своим предкам позорное поражение и неотомщенную гибель царя11 .

И только серия находок Л. Бернабо-Бреа в 1950-е годы на Эолийских островах неожиданно показала реальность микенского присутствия в западных землях. Это позволило вновь, уже на иной основе, вернуться к легенде о критянах на западе. С середины 1950-х годов в Сицилии начинается исследование мест, к которым ведут следы легенды, прежде всего поиск столицы Кокала - неприступного Камика. К северо-западу от Агригента, в долине Платани, обратили внимание на скалу Сан-Анджело-Муксаро. Извилистые и узкие "дедаловы" дороги, ведущие на вершину скалы, тесный вход, вполне допускающий защиту силами нескольких воинов, - все это отвечало образу древнего Камика12 . Тогда вспомнили, что еще в начале века П. Орси открыл неподалеку, в верхней части одной из гор, несколько могил бронзового века, не построенных, как это делалось обычно в Сицилии того времени, а выбитых в скале13 . Эти могилы и по своей круглой форме, и по грандиозным размерам вполне сопоставимы с аналогичными могилами, найденными когда-то Г. Шлиманом в Микенах, то есть с микенскими, а не с критскими. Но ведь и Дедал, занесенный волею случая на Крит, не был его уроженцем. Миф делает его родиной Афины. Значит, если в основе его лежит какое-то историческое зерно, то и та строительная деятельность, которая приписывается Дедалу сначала на Крите, а затем при дворе сиканского царя в Сицилии, должна носить печать не критской, а микенской специфики.

Одновременно с переосмыслением результатов прежних раскопок в Сан- Анджело-Муксаро, археологическое исследование окрестностей Агригента дало новые материалы. Из вещей, которые могут пролить свет на проблему микенских связей этого района, особенно интересна находка в гроте горы Крона (Монте-Кронио), получившем название "паровые печи"14 . В почти недосягаемой пропасти, насыщенной водяными парами, была открыта большая группа сосудов позднего бронзового века. Видимо, культовый склад был сделан в каких-то других геологических условиях. Открытие косвенно подтвердило историческую основу легенды о пребывании Дедала в царстве сиканов: ведь среди проявлений строительной деятельности легенда приписывает ему и создание в этой горе "паровых печей" с лечебными целями. Некоторые исследователи стали на основании этого открытия предполагать местоположение Камика именно здесь, несколько западнее Агригента 15 . Вместе с тем в конце 1950-х годов была сделана находка, подтверждающая микенское проникновение в ту самую долину Платани, на которой расположен Сан-Анджело-Муксаро: обнаружен фрагмент микенского сосуда16 .

Но, независимо от того, следует ли искать Камик на горе Сан-Анджело- Муксаро или на горе Крона, в обоих случаях речь идет о районе Агригента - о том единственном из западных районов Сицилии, который легенда связывает с именами Кокала, Дедала и Миноса, тогда как в остальных районах Западной Сицилии, даже на территории соседней Гелы, несмотря на самое тщательное археологическое исследование ее окрестностей, никаких микенских следов не обнаружено. Кроме Агригента, микенские следы концентрируются вокруг Сиракуз и восточного побережья Сицилии, то есть опять-таки в тех местах, к которым ведет легендарная традиция, но уже связанная с фигурой Геракла.


10 Е. Manni. Minosse ed Eracle nella Sicilia nell'eta di bronzo. "Kokalos", 1962, p. 7.

11 E. Manni. Sicilia pagana. Palermo. 1963, p. 72.

12 P. Griff o. Sull'identificazione di Camico con l'odierna S. Angelo Muxaro a nordo-vest di Agrigento. "Archeologia storica per la Sicilia orientale", 1954, fasc. I- III, pp. 89 - 103.

13 Ibid, p 96.

14 "Fasti archeologici", 1957, t. XII, N 2960.

15 E. Manni. Alia ricerca della reggia di Cocalo. "Sicilia", 1958, fasc. 20, p. 62.

16 G. Pugliese-Carratelli. Prime fase della colonizzazione greca in Italia. "Atti del I Convegno di Taranto". Napoli. 1962, p. 142.

стр. 218


Конечно, немногих находок, сделанных до настоящего времени, еще недостаточно, чтобы представить себе зримо землю, куда легенда привела Дедала, и след, который он оставил на этой земле. Однако их достаточно для того, чтобы обрести уверенность в том, что контакты крито-микенского мира и Сицилии не ограничивались торговыми связями, и даже наметить хронологию появления на острове критского населения. Это можно увидеть и в традиции. Все критяне, кроме двух племен, как говорит Геродот, двинулись в Сицилию. А когда они не вернулись, на их место пришли другие, в основном эллины. Оставшееся население, те пресии, на которых ссылается Геродот как на источник информации, хорошо знали прошлое Крита и отразили лишь одну сторону событий: им известно, кто заселил опустевший остров. Об ушедших покинутая ими земля редко хранит память. И подобно тому, как лидийцы ничего не знали об оставивших Малую Азию этрусках-тирренах17 , так и пресиям могли быть не известны исторические судьбы тех, кто покинул Крит.

Другая сторона тех же событий продолжена Сицилией, то есть традицией той территории, на которой оказались пришельцы. Сначала рассказ Геродота рассматривался только как легенда: придя сюда по велению божества на помощь попавшему в беду царю и не сумев отомстить за него, критяне поплыли в свою землю и вернулись бы, если бы не буря, разметавшая их корабли. Но археология заставила заметить в легенде историческое зерно, и стало возможным прочитать ее до конца и раскрыть между строк легендарной новеллы вкрапленные в нее крупицы истории. И тогда выяснилось то, чего не договорил Геродот. Неужели выброшенные бурей на берег критяне не смогли восстановить разбитые корабли, но смогли зато построить город? Здесь явное противоречие в рассказе Геродота. Легенда отталкивалась от того факта, что критяне остались в Сицилии, но осмысление этого факта оказалось наивным. Обращает на себя внимание и другое место в рассказе Геродота: эпитет "опустевший" не мог быть отнесен к Криту, на который не вернулись ушедшие в поход воины. Ведь обычное соотношение мужчин-воинов и остального населения - один к трем или даже к четырем. Это заставляет думать, что с насиженных мест снялось вообще все население, кроме пресиев и полихнитов, и направилось не в военный поход, а с намерением захватить новые земли и уже не возвращаться.

Геродот знает со слов пресиев два факта: уход с Крита значительной части старого населения и приход на него нового. Но последовательность этих событий не должна была интересовать пресиев, поскольку для них главным был лишь факт появления пришельцев, с которыми пришлось делить обжитые места. Логика же диктует обратную последовательность: вытесненное с Крита население, использовав свой самый сильный на Средиземноморье флот, навсегда покинуло остров в надежде обрести лучшие земли. Однако расчет на колонизацию сицилийских земель и подчинение населения Сицилии (Сикании) провалился, и пришельцам пришлось обосноваться не в роли владык, а в качестве скромных поселенцев несколько севернее тех земель, которые они тщетно пытались захватить. Тот небольшой участок Сицилии, который заселили пришельцы, дав ему имя своего царя Миноса, действительно, как зафиксировано источниками, пользовался критскими законами уже в историческое время, когда на его месте возникла греческая колония Гераклея, получившая эпитет Минойской. Это позволяет думать о реальности существования древней критской колонии в Сицилии, хотя археологических ее следов под слоями греческого города пока не выявлено.

Итак, Сицилия дала в XIV в. до н. э. приют осколку того, что осталось от критского могущества. Крит же вступил в новую фазу своего существования, ахейскую, и новое критское население вместе с остальными ахейцами три поколения спустя участвовало в грандиозном по тем временам совместном предприятии греков - Троянской войне, которую певцы-аэды украсили столькими подробностями. После же Троянской войны легенды вновь ведут нас на Сицилию, вслед за покинувшими горящую Трою троянцами и греческими героями, возвращавшимися долгими и трудными путями к себе на родину.


17 А. И. Немировский. Этруски в греческой литературе и историографии. "Вестник древней истории", 1976, N 3, стр. 77 - 78.

Опубликовано 08 февраля 2018 года

Картинка к публикации:


КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА (нажмите для поиска): ДЕДАЛ, МИНОС И КОКАЛ (ЛЕГЕНДЫ И АРХЕОЛОГИЯ)



Полная версия публикации №1518110099

© Portalus.ru

Главная МЕМУАРЫ, ЖИЗНЕОПИСАНИЯ ДЕДАЛ, МИНОС И КОКАЛ (ЛЕГЕНДЫ И АРХЕОЛОГИЯ)

При перепечатке индексируемая активная ссылка на PORTALUS.RU обязательна!



Проект для детей старше 12 лет International Library Network Реклама на Portalus.RU