Н. Г. Кузнецов, Герой Советского Союза

В Тезисах ЦК КПСС к 50-летию Октября говорится: "Наш героический народ под руководством Коммунистической партии сумел преодолеть трудности первого периода военных действий и добился в 1942 - 1943 годах перелома в ходе войны. Историческими этапами на пути к победе Советского Союза над фашистской Германией стали: победа в грандиозной Сталинградской битве, разгром гитлеровских войск под Курском, крупнейшие их поражения в других сражениях".

Преодолевая трудности первого периода военных действий, Советская Армия и Военно- Морской Флот приобретали опыт и учились не только отражать наступления немецко- фашистских полчищ, но и наносить по ним удары. Ярким свидетельством этого является Сталинградское сражение. Оно выявило превосходство советского военного искусства. Итогом этой битвы явился окончательный переход стратегической инициативы в руки Советских Вооруженных Сил.

Мне хотелось бы рассказать о том, как военные моряки участвовали в Сталинградской битве. В воспоминаниях о битве на Волге встречаются страницы, посвященные морякам. Однако по ним трудно составить цельное представление о действиях флотских частей в этом сражении. Между тем в боевых операциях на Волге и на суше принимало участие довольно много моряков, и роль их в обороне Сталинграда весьма существенна.

Весной 1942 г. Волжская флотилия пополнилась боевыми кораблями. Десятки тысяч военных моряков отправились на фронт. Они образовали морские стрелковые бригады, полки или сводные отряды. Немало моряков в составе маршевых батальонов и рот влилось в сухопутные части. Так, только во 2-й гвардейской армии под командованием генерала Р. Я. Малиновского находилось свыше 20 тыс. военных моряков. Если корабли Волжской флотилии комплектовались прежде всего из личного состава Балтийского и Черноморского флотов, то морские стрелковые бригады были сформированы в основном за счет Тихоокеанского флота и Амурской флотилии. После создания 20 морских бригад (на основании октябрьского решения ГКО) в дни наступления немцев на Москву, помнится, в январе 1942 г. в Ставке стоял вопрос о возможном участии моряков в надвигавшихся весной 1942 г. новых сражениях. Вопрос И. В. Сталина "чем бы могли помочь моряки" мне передал начальник Генерального штаба маршал Б. М. Шапошников. "Мы берем подкрепления с Дальнего Востока. Нельзя ли взять кое-что и вам с Тихоокеанского флота?" - спросил он. В это время было хорошо известно, что имевшиеся на Балтике и Черном море флотские резервы были уже исчерпаны, а обстановка в Севастополе и Ленинграде продолжала оставаться напряженной. На нашем побережье Тихого океана в 1942 г. было сравнительно спокойно. Оттуда-то и было решено взять людей для формирования восьми - десяти морских бригад и пополнения некоторых сухопутных частей. Именно в первые месяцы 1942 г. в Красную Армию влилось около 150 тыс. моряков. Случилось так, что к моменту прибытия тихоокеанцев и амурцев "на запад", как иногда любят говорить на Дальнем Востоке, в весенне-летнем наступлении фашистской армии наметилось волжское направление, и больше всего моряков было направлено именно сюда, в междуречье Волги и Дона.

1 . Боевые дела Волжской флотилии

Как мы увидим ниже, в битве на Волге не существовало единого флотского соединения. Волжская военная флотилия действовала в основном на реке. Для действий же на берегу из ее состава выделялись лишь небольшие части. Когда флотилия готовилась к боям в районе Сталинграда, в ее составе имелось два батальона морской пехоты и шестидюймовая железнодорожная батарея. К тому же флотилия и эти мелкие береговые части, в оперативном отношении подчиняясь командующему Сталинградским фронтом, постоянно находились под руководством и контролем Наркомата ВМФ. Морские же бригады перешли в полное подчинение сухопутного командования.

Волжская военная флотилия была сформирована еще в 1941 г., и борьба за Волгу как коммуникацию стратегического значения началась значительно раньше Сталинградской битвы. Флотилии пришлось вести напряженную боевую деятельность и после поражения немцев на Волге, когда бои за Сталинград отгремели, а Волга тем не менее приобрела исключительно важное значение как единственная крупная артерия питания фронтов боеприпасами, горючим, продовольствием, снаряжением и т. п. в период развернутого наступления Советской Армии.

Полугодовая битва, разгоревшаяся на берегах Волги, явилась для Волжской флотилии самым суровым испытанием. Ее помощь сражавшимся армиям своей артиллерией и доставкой в город резервов и боеприпасов была весьма существенной. И не случайно бывший командующий 62-й армией, ныне Маршал Советского Союза В. И. Чуйков в своей книге "Начало пути" неоднократно вспоминает о героизме моряков Волжской военной флотилии.

И все же в воспоминаниях о битве на Волге о Волжской флотилии и моряках сказано удивительно мало.

Свой рассказ мне хочется начать с событий весны 1942 года. В конце апреля мне довелось вместе с маршалом С. М. Буденным лететь из Москвы в Краснодар. Семен Михайлович, назначенный тогда Главнокомандующим Северо-Кавказским направлением, собирался обосноваться со своим штабом в Краснодаре, а я предполагал посетить Керчь, Новороссийск и Поти, где базировалась эскадра Черноморского флота. После битвы под Москвой, казалось, наступило время взять инициативу в свои руки и гнать врага с советской земли. К этому и готовились наши войска на Керченском полуострове. Ставка считала возможным освободить весь Крымский полуостров. Развернув карту с нанесенной сине-красным карандашом линией фронта, мы с Семеном Михайловичем вспоминали о тяжелой осени 1941 г., о героической обороне Одессы и Севастополя. Все наше внимание было привлечено к Крымскому полуострову. Севастополь, отбивший яростные атаки немцев в ноябре и декабре 1941 г., прочно удерживался в наших руках. Керченско-феодосийская десантная операция, осуществленная в самом конце 1941 г., позволила освободить Керчь, и наши войска стали готовиться к дальнейшему наступлению. Когда мы летели над местами, памятными С. М. Буденному еще по гражданской войне, разговор перенесся в прошлое. Семен Михайлович вспоминал отдельные эпизоды тех незабываемых лет. Огибая излучину Дона, самолет в районе Сталинграда приблизился к Волге. Я вспомнил, как еще в июле 1941 г. мы внесли в ГКО предложение сформировать на Волге учебный отряд в целях подготовки личного состава речного военного флота. В октябрьские дни наступления немцев на Москву этот отряд был преобразован в Волжскую военную флотилию. С тех пор, помимо решения задач по подготовке личного состава, флотилия готовилась к боевым действиям в бассейне Волги на случай, если обстановка вынудит к этому.

В состав флотилии вошли 7 канонерских лодок, переоборудованных из речных судов, 15 бронекатеров, сыгравших потом важную роль в обороне Сталинграда, около 30 тральщиков и две плавучие батареи. Зима застигла флотилию в процессе формирования, а победа наших войск под Москвой даже ставила под сомнение необходимость ее дальнейшего развертывания. Однако важность Волги как транспортной артерии была осознана в кампанию 1941 г., а с приближением линии фронта в 1942 г. по Волге предвиделись очень крупные перевозки. Никто из нас тогда и не предполагал, что месяц спустя противник предпримет именно здесь, на юге, крупное наступление с задачей выйти к Волге и Волжской флотилии суждено будет сыграть важную роль сначала в деле обеспечения движения судов, а затем и в самой битве за Сталинград.

Как-то в самом начале 1942 г. я разговаривал с назначенным новым командующим флотилией Д. Д. Рогачевым. Он с первых дней войны участвовал в тяжелых боях, командуя Пинской флотилией. Назначение на Волгу пришлось ему явно не по душе. "Разве я не могу принять более активного участия в военных действиях?" - спросил он. Однако после разъяснения важных задач флотилии на Волге контр-адмирал Д. Д. Рогачев встал и коротко ответил: "Есть!"

Формирование на Волге сначала учебного отряда, а потом флотилии в скором времени полностью себя оправдало. Уже в апреле 1942 г. появились признаки готовившегося наступления немцев. Приходилось только гадать, на каком участке фронта протяженностью более 2 тыс. километров, от Мурманска до Севастополя, враг будет искать возможность для этого наступления.

Тяжелое положение с перевозками на Средней и Нижней Волге создалось как-то неожиданно. В октябре 1941 г., когда формировалась флотилия, мы больше думали о Верхней Волге. В период наступления на Москву противник угрожал именно этому району. На первых порах здесь-то, от Куйбышева и выше, были сосредоточены соединения флотилии. На Нижней Волге в то время имели место лишь отдельные налеты немецкой авиации и небольшие постановки мин. А уже в июле 1942 г. обозначилось направление удара из большой излучины Дона прямо на Сталинград.

Едва весной 1942 г. открылась навигация, как по Волге один за другим потянулись караваны судов и барж. Среди потока различных грузов нефтепродукты, пожалуй, занимали самое важное место. От них во многом зависела боеспособность фронтов.

Немецкие самолеты-разведчики, появившиеся над Волгой, были первыми в июне месяце признаками возможной угрозы с воздуха. И она не заставила себя долго ждать. В июле немецкие самолеты начали на Волге постановку мин. В районе от Астрахани до Саратова в темное время суток то тут, то там появлялись группы вражеских самолетов, которые сбрасывали мины. Возникла серьезная угроза для судоходства. Меня вызвали в Ставку. Я доложил о наших мероприятиях на Волге. Новые электромагнитные мины требовали особых средств борьбы с ними. В срочном порядке пришлось переоборудовать под тральщики два десятка деревянных речных судов и несколько барж. Командовать бригадой тральщиков был назначен Б. В. Хорошкин, бывалый моряк и опытный специалист. Дивизионы его бригады спешно направлялись на опасные участки между Астраханью и Саратовом.

Помимо постановок мин, немецкая авиация начала бомбить суда в портах и на переходах. Теперь караваны надо было сопровождать боевыми кораблями, вооружен-

ными зенитной артиллерией. За сравнительно короткий период немцы выставили в нижнем течении реки до 350 мин. Временами наши тральщики не справлялись со своей задачей, и тогда создавалась угроза нарушения коммуникаций. Самым напряженным месяцем был август. 500 постов наблюдения, развернутых для обнаружения сброшенных мин, десятки вооруженных судов и катеров, почти круглосуточное траление мин и, выбор обходных фарватеров с трудом обеспечивали движение. На протяжении тысячи километров шла упорная борьба с минами и самолетами. Командующий Волжской флотилией Д. Д. Рогачев и комиссар А. Л. Расскин всеми силами старались выполнить решение ГКО.

В период с 22 июля и до конца августа немецкая авиация наносила бомбовые удары по нашим судам и ставила мины на фарватерах. Именно в это время мы потеряли около 60 различных судов от бомб противника. До 20 судов подорвалось на минах.

Враг продвигался к Волге и всеми силами старался приостановить движение судов по реке. Не успевала флотилия организовать противовоздушную оборону и борьбу с минами на одном участке, как бомбежки и постановки мин начинались на другом. В эти тяжелые дни большую помощь флотилии оказал Наркомат речного флота, а также партийные и советские организации.

Особенно трудная работа легла тогда на заместителя командующего флотилией контр- адмирала Б. В. Хорошкина. Ему поручили возглавить траление. Находясь всегда на самых опасных участках траления, он проделал огромную работу. В начале августа Борис Владимирович Хорошкин погиб на боевом посту. Рассказы свидетелей его гибели позволили установить следующее. Когда ниже Сталинграда из-за минирования реки образовалась "пробка", Б. В. Хорошкин тотчас же направился туда. Бронекатера N 21 и. N 22 пошли в Никольское (200 км ниже Сталинграда), пренебрегая опасностью. Уже при подходе к Никольскому раздался сильный взрыв, и объятый пламенем бронекатер, на котором держал свой флаг Б. В. Хорошкин, исчез в воде. Подошедший бронекатер N 22 уже никого не обнаружил. Погибла вся команда бронекатера вместе с адмиралом.

Моряки геройски отражали натиск противника, и все-таки жертв избежать не удалось. На минах около города подорвались пароходы "Тимирязев" и "Академик Лядов", буксирные пароходы "Алтай" и "Ленинградская правда".

Командование Сталинградского фронта и Волжской флотилии принимало все возможные меры для того, чтобы усилить флотилию тральщиками. Ставку и наркома ВМФ настоятельно просили, прислать необходимые тралы, укомплектовать моряками зенитные расчеты на речных судах. Флотилия выделила пятьдесят шесть 37-мм зенитных орудий, десять 45-мм орудий и около 200 пулеметов. Командование фронтом оказало помощь истребителями. Так называемые аэродромы-засады сыграли тогда большую роль в защите речных судов от немецкой авиации. Только 14 августа группа самолетов-истребителей 268-й авиационной дивизии полковника Сгибнева успешно отразила несколько атак. 16 августа эскадрильи "юнкерсов" неоднократно атаковали караваны, но были отогнаны и потеряли два самолета.

Борьба с минами в речных условиях, к чему мы оказались недостаточно подготовленными, потребовала специальных речных тралов, а пока обстановка вынуждала использовать для траления деревянные баржи или посылать на траление металлические неразмагниченные тральщики. Все это приводило к излишним жертвам, но иного выхода не было. Исключительный героизм в те суровые дни проявили зенитчики речных судов. Зенитные расчеты военных моряков на пароходе "Сократ", который сопровождал баржи, выдержали 48 атак немецких самолетов. Три бомбардировщика удалось сбить. Весь груз был доставлен на место. Для конвоирования караванов широко использовались бронекатера. Один дивизион бронекатеров бригады речных кораблей контрадмирала С. М. Воробьева только в августе отбил 162 атаки самолетов противника. Другой дивизион бронекатеров под командованием капитана 3-го ранга А. И. Пескова отконвоировал 123 каравана, отбив 190 воздушных атак и сбив 4 немецких самолета. Команды и руководящий состав речных судов следует отметить особо. В эти критические месяцы они действовали так же самоотверженно, как и военные моряки.

Потребовалась особенно тесная и дружная работа командования флотилии и речного пароходства. Д. Д. Рогачев и начальник технического участка пути К. С. Емельянов нередко совместно производили рекогносцировку русла реки в поисках более безопасного фарватера. С большой ответственностью выполняли свой боевой долг работники участка пути капитаны Созин, Ремезов, Жуков, Конев, Зимин и многие другие. Самоотверженно действовали и экипажи тральщиков. Особенно много хлопот доставляли этим судам новые, высокой чувствительности немецкие мины с большой кратностью приборов. На них иногда подрывались боевые и транспортные суда или баржи даже после многократного траления фарватера. Встречались мины, в которых приборы для взрыва делались опасными лишь через сутки. И все это заставляло осуществлять постоянное траление фарватеров и сопровождать караваны, не доверяясь полностью уже сделанному.

Первые месяцы своего существования Волжская флотилия непосредственно подчинялась наркому ВМФ, и Главный морской штаб (ГМШ) от его имени ставил задачи Военсовету флотилии. 24 июля решением Ставки Верховного главнокомандования Волжская флотилия передавалась в оперативное подчинение командующего Сталинградским фронтом. К этому времени уже возникла непосредственная угроза Сталинграду.

Меня вызвали в Ставку, Я доложил о составе флотилии начальнику Генерального штаба. Командующий фронтом поставил флотилии следующие задачи: быть готовой поддержать сухопутные войска на водном рубеже; обеспечить коммуникацию на участке Камышин - Астрахань; не допустить переправы войск противника через Волгу и обеспечить переправу своих войск. Решая эти задачи, флотилия заняла позиции севернее и южнее Сталинграда. Она периодически пополнялась бронекатерами и тральщиками, ведь наряду с обороной Сталинграда следовало осуществлять траление фарватеров и конвоировать караваны речных судов. В обстановке быстро надвигавшейся угрозы флотилия по требованию командования фронта все свое внимание сосредоточила на артиллерийской поддержке сухопутных частей, сражавшихся на внешнем оборонительном рубеже. Когда в начале августа наступление 4-й немецкой армии из района Котельниково на Абганерово создало угрозу не только выхода противника на берег реки, но и переправы через нее, командование фронта потребовало сосредоточить все корабли южнее города, где оборонялись 64-я и 57-я армии. Именно здесь и начались первые боевые операции флотилии по оказанию помощи сухопутным частям огнем своих орудий.

Три канонерские лодки, шесть бронекатеров и две плавучие батареи 1-й бригады кораблей под командованием контр-адмирала С. М. Воробьева и полкового комиссара С. Д. Бережного взаимодействовали с 64-й армией. Вторая бригада кораблей в составе четырех канонерских лодок и четырех бронекатеров под командованием контр-адмирала Т. А. Новикова и полкового комиссара И. И. Величко находилась в оперативном подчинении командования 57-й армии. Одним из соединений 64-й армии, с которым кораблям Волжской флотилии пришлось взаимодействовать особенно тесно, была 422-я дальневосточная стрелковая дивизия. Поэтому в период особенно тяжелых боев - сентябрь - октябрь 1942 г. - и в дальнейшем, до момента прорыва позиций немцев, командующий флотилией Д. Д. Рогачев имел тесную связь с командиром дивизии И. К. Морозовым. "В самые тяжелые дни августовских и сентябрьских боев 1942 г. дивизия нуждалась в огневой поддержке, - писал позднее генерал-майор И. К. Морозов, - и она пришла. Это была Волжская флотилия под командованием контр-адмирала Д. Д. Рогачева. Несмотря на большую воздушную и минную опасность, матросы и офицеры на кораблях самоотверженно сражались с врагом. С наступлением темноты корабли занимали позиции, а с рассветом громили врага". На командном пункте 64 армии комдив и командующий флотилией договаривались о системе целеуказаний, взаимно информировали друг друга и готовились к новым совместным действиям. "Рано утром 14 сентября, - писал И. К. Морозов, - начала действовать артиллерия кораблей флотилии. Скорострельность и точность огня морской артиллерии по наземным целям покоряла нас"¹ . Моряки флотилии неоднократно помогали дивизии выполнять боевые задачи.

Хочется вспомнить еще об одной встрече Д. Д. Рогачева и И. К. Морозова. "Когда нависла вторая смертельная опасность над войсками соседней 62-й армии, мы снова встретились с контр-адмиралом Рогачевым, - пишет комдив. - Немецкое командование решило во что бы то ни стало сбросить армию в Волгу и уничтожить ее. Надо было любой ценой отвлечь хотя бы часть сил врага. Дивизия обратилась за помощью к флотилии. Рогачев с группой офицеров на утлой лодке под огнем врага перебрался с Сартинского острова на командный пункт 422-й дивизии. Ему доложили, что положение крайне серьезно"² . Надо сделать все возможное, чтобы не оставить в беде воинов 62-й армии, сказал тогда Д. Д. Рогачев и, уточнив задачи кораблям, отбыл на флотилию. С самого раннего утра зазвучала канонада ее орудий. Дивизия и корабли флотилии выполнили возложенную на них задачу.

Так продолжалось в течение многих недель. В конце октября 1942 г., когда дивизия прорывала оборону противника, артиллеристы флотилии сделали последние залпы. С 24 августа канонерские лодки 2-й бригады поддерживали 15-ю гвардейскую дивизию 57-й армии. Командир дивизии Е. И. Василенко дал очень высокую оценку стрельбе канонерской лодки "Руднев". С 26 августа до середины сентября, меняя позиции, корабли флотилии оказывали помощь частям 57-й армии. Когда противник наступал на балку Купоросная, 1-я бригада получила приказ подняться вверх по реке и поддержать своим огнем 26-ю стрелковую дивизию. В момент напряженных боев в этом районе артиллерия двух канонерских лодок "Руднев" и "Громов" была включена в состав фронтовой артиллерии.

57-й армией, в состав которой входила 2-я бригада речных кораблей, командовал Ф. И. Толбухин. В своем приказе он отмечал, что "личный состав бригады показал высокую выучку, стойкость и беспредельную преданность социалистической Родине". Федора Ивановича я знал лично. Еще в 1931 г., будучи слушателем Военно-морской академии, я оказался у него посредником на одном крупном учении Ленинградского военного округа. Ф. И. Толбухин был тогда начальником штаба корпуса, но ближе мы познакомились уже в ходе войны. Ф. И. Толбухину как командующему фронтом пришлось тесно взаимодействовать с Черноморским флотом при освобождении Крыма, при овладении Одессой, а позднее во время боевых действий в Румынии и Болгарии. В те дни мы с ним нередко вспоминали и Сталинград.

Так уж сложилось, что все военачальники, принимавшие участие в боях за Сталинград, никогда не забывали этой труднейшей битвы. Помнил ее и Ф. И. Толбухин.

¹ Неопубликованные рукописи И. К. Морозова.

² Там же.

Уже будучи Маршалом Советского Союза, командуя фронтами, а после войны - округом, он говорил о тех трудных днях, когда его войска, прижатые к Волге, стояли насмерть на южном фланге Сталинградского фронта. Не забывал он и существенной помощи ему со стороны флотилии. Но не будем уклоняться от темы.

Избрав своим главным объектом в летнем наступлении 1942 г. Сталинград, немецкое командование прежде всего попыталось прервать движение по Волге, вывести из строя боевые корабли флотилии, чтобы изолировать наши части на правом берегу реки, лишить их подвоза снабжения и резервов. Так началось выполнение директивы Гитлера N 41 о летнем наступлении группы армий "Юг". В ней говорилось: "В любом случае необходимо попытаться достигнуть Сталинграда или по крайней мере подвергнуть его воздействию нашего тяжелого оружия..."³ .

Понятно, что по мере продвижения врага к Волге повышалось значение надежного обеспечения перевозок. Необходимо было принять экстренные меры, касающиеся увеличения тральных сил, организации караванов и сопровождения их боевыми кораблями, наблюдения за фарватерами и действиями вражеских самолетов, сбрасывающих мины. Опасность с воздуха возросла, и увеличение средств ПВО стало настоятельной необходимостью. Только совместными усилиями командования Сталинградского фронта, Волжской флотилии и речников можно было преодолеть возникшие трудности. В связи с быстрым наступлением немецкой армии приходилось готовиться к отражению ударов противника на случай, если он приблизится к Волге или попытается форсировать ее. Артиллерийские корабли и бронекатера усиленно готовились к ведению огня совместно с сухопутными частями, выбирали огневые позиции и разрабатывали планы заграждения реки.

Для всего фронта в целом и Волжской военной флотилии в частности борьба за Сталинград с каждым днем все настоятельнее выдвигалась на первый план. В конце августа развернулись бои на близких подступах к Сталинграду. Еще 20 августа по указанию Главного морского штаба командование флотилии рекомендовало Военсовету фронта сосредоточить корабли для помощи войскам на северной окраине города, куда рвался враг. Это предложение было принято.

23 августа немцам удалось выйти к Волге, занять позиции на берегу и начать обстрел речных судов. Был поврежден теплоход "Иосиф Сталин". Командование флотилии для оказания помощи войскам начало спешно формировать батальон морской пехоты. Морские пехотинцы под командованием капитана 3-го ранга П. М. Телевного, доставленные на машинах, сразу же бросились в бой. Батальон занял позиции северо-восточнее тракторного завода. На 260 моряков имелось 100 винтовок, 20 ручных пулеметов и 14 автоматов. С утра 24 августа и до исхода дня 26 августа моряки вместе с ополченцами сдерживали натиск врага, пока не подошли подкрепления. 29 августа оборону этого участка взяла на себя 124-я стрелковая бригада полковника С. Ф. Горохова. Моряков, а позднее и 124-ю бригаду поддерживали канонерские лодки "Усыскин" и "Чапаев", четыре бронекатера и две плавучие батареи. Они вели огонь по противнику, занявшему пункты Рынок и Латашанка. Следует отметить, что именно здесь впервые на бронекатерах были использованы "катюши". До подхода крупных армейских подкреплений моряки стояли насмерть. Совместно с 282-м полком НКВД и танками 99-й танковой бригады моряки перешли в наступление, заняв позиции противника в пунктах Рынок и Латашанка. После прорыва немецких позиций следовало немедленно закрепить успех, но пополнений не было. Выполняя приказ, морской батальон стойко оборонял позиции, потерял более 45% личного состава, но вынужден был отойти. К сожалению, приказ об отходе моряки получили с запозданием, и потому лишь небольшой части их удалось выйти из окружения. Так ценой человеческих жизней морской батальон на некоторое время задержал врага на окраине города. Геройски погибли старшина 1-й статьи Авдеев, капитан 3-го ранга Редькин. Героями были старшина Стрижук, матрос Добротворский, техник-интендант Кайдалов. Всех перечислить невозможно. Оставшиеся в живых 60 моряков получили пополнение. Это подразделение было переименовано в роту морской пехоты и в дальнейшем действовало в составе 124-й стрелковой бригады.

В течение сентября эта рота моряков, которой командовал старший лейтенант А. В. Горшков, находилась на самых ответственных участках боя и выдержала несколько жестоких атак. 30 сентября рота понесла большие потери, а командир роты был серьезно ранен. Поддержка сводного отряда моряков и сухопутных частей флотской артиллерией также имела большое значение. Морские орудия действительно отличались большой эффективностью огня, но многое зависело от корректировщиков. Недаром об одном отважном корректировщике, В. М. Загинайло, фронтовая газета писала: "Он так корректирует огонь, словно сам своими руками кладет снаряд в цель". Правда, для этого ему приходилось находиться на самых передовых позициях, а иногда и на ничейной земле, прячась под подбитым танком. Много неприятностей немцам причинила флотская шестидюймовая железнодорожная батарея. В дни, когда город подвергался жестоким атакам, она маневрировала между заводами "Баррикады" и Тракторным. В 15.30 8 сентября ее орудия дали свой первый залп. Батарея многократно подвергалась специальным ударам немецкой авиации, но действий не прекращала. Так начались

³ См. В. И. Чуйков. Начало пути. М. 1962, стр. 42.

действия Волжской флотилии по непосредственной защите города-героя, но самое трудное было впереди.

Иногда корабли флотилии включались в бои за городские кварталы. Так, 7 октября немцы предприняли сильную атаку. В наступлении участвовало 100 танков. Пять дней шли упорные бои. Враг ценой гибели всех танков продвинулся всего на 300 - 400 метров. Канонерские лодки и бронекатера вели по танкам меткий огонь. 14 октября противник предпринял новую атаку. Теперь удар был направлен на участок обороны 37-й дивизии. Корабли и на этот раз поддерживали сухопутные части. Бронекатера запускали реактивные снаряды с "катюш". Противнику ценой больших потерь все же удалось прорваться к Тракторному заводу и выйти к Волге. В трудных условиях два дивизиона бронекатеров под командованием капитанов 3- го ранга Лысенко и Пескова получили задание перебросить 308-ю дивизию под командованием генерала И. И. Людникова в район завода "Баррикады". Бронекатера приказ выполнили. В ночь на 17 октября дивизия была высажена у завода "Баррикады". Отрезанная от других частей, она вела здесь ожесточенные бои, и в результате врагу не удалось подойти к Волге. 11 ноября враг прорвался на территорию завода "Баррикады". В этот день железнодорожная батарея, выполнившая свои последние боевые задачи и расстрелявшая весь боезапас, была подорвана.

В трудные для Сталинграда месяцы - сентябрь - ноябрь - вопрос о перевозках с левого берега реки в город и на фланги наших армий был вопросом жизни или смерти. Пожалуй, основное участие в этих перевозках принимали инженерно-технические войска фронта. Однако без различных средств речного пароходства (пароходы, катера, паромы) и боевых кораблей флотилии осуществить эти перевозки было бы невозможно. Недаром в своей книге "Начало пути" В. И. Чуйков писал: "О роли моряков флотилии, об их подвигах скажу кратко: если бы их не было, возможно, 62-я армия погибла бы без боеприпасов и без продовольствия и не выполнила своей задачи"⁴ . По сути дела так оно и было. Когда немцам удалось отрезать 62-й армии все пути в город, она, будучи изолированной, вела ожесточенные бои. В это время жизнеспособность армии полностью зависела от бесперебойного снабжения боеприпасами и людскими ресурсами, а также от своевременной эвакуации раненых. В эти дни противник явно принимал все меры к тому, чтобы сорвать переправу, а флотилия делала всё возможное для ее сохранения. Тогда для перевозок использовались любые средства: боевые корабли, катера, речные буксиры. Во время обороны Сталинграда с левого берега на правый, чаще всего под огнем противника, было перевезено 98290 солдат и офицеров, 11429 тонн различных грузов, 1975 ящиков с минами, 404 автомашины. Этим, конечно, не исчерпывается описок доставленного на фронт в темные осенние ночи, в условиях ледохода. Всего различные плавучие средства сделали более 35 тыс. рейсов через Волгу. В обеспечении перевозок принимали самое активное участие все военачальники до командующего фронтом генерала А. И. Еременко. Из боевых кораблей флотилии в перевозках участвовали чаще всего бронекатера и тральщики. Из затонов у истоков реки Ахтубы выходили катера и пароходы, и им редко удавалось незамеченными пробраться к городским причалам. Чаще всего их обнаруживали с помощью осветительных ракет, и тогда на них обрушивалась стена огня. В таких случаях другие боевые корабли шквалом своего огня "тушили" огневые точки противника. Но это дело было очень трудным. Как правило, завесы огня одна за другой ложились перед бронекатерами с таким расчетом, чтобы накрыть их на середине реки. Заместитель командующего фронтом генерал М. М. Попов как-то рассказал мне, как он 16 октября вместе с командующим фронтом совершил такой поход под огнем противника. "При подходе бронекатера к командному пункту 62-й армии катер был обстрелян не только артиллерийским огнем, но даже из автоматов", - говорил Маркиан Михайлович. Потери в личном составе бронекатеров при перевозках доходили до 65%.

Особые трудности при переправах возникли во время ледохода. Командам катеров приходилось проявлять большое мужество, чтобы спасти суда от затирания льдами. В этих трудных условиях личный состав катеров совершал чудеса героизма. Известен такой случай. В октябре 1942 г. бронекатер N 337 под командованием лейтенанта А. Н. Вертюлина прорывался к заводу "Баррикады". На борту находились ящики с боеприпасами. Один из снарядов противника попал в катер. Несколько ящиков загорелось. Вертюлин, рискуя жизнью, сбросил горящие ящики за борт. Боеприпасы могли взорваться в любую минуту. Однако лейтенант Анатолий Николаевич Вертюлин выполнил свой долг. (На счету А. Н. Вертюлина было много героических поступков. Так, 22 сентября, командуя отрядом тральщиков, он спас отрезанную противником от наших частей группу бойцов.) А. Н. Вертюлин погиб, когда его катер затонул на обратном пути от прямого попадания снаряда.

Вспоминая о действиях бронекатеров Волжской флотилии как в дни героической обороны Сталинграда, так и на протяжении всего времени ее существования, хочется сделать небольшое отступление. Во всех речных флотилиях, тесно взаимодействовавших с армейскими частями, самыми удобными во всех отношениях кораблями оказались именно бронекатера. Эти мелкосидящие и в то же время бронированные суда отлично решали свои задачи при непосредственном сопровождении армии вдоль речных путей или при переправах через реку. К довольно мощной артиллерии мониторов для

⁴ Там же, стр. 182.

борьбы с противником в непосредственной близости от берега на практике обращались реже, чем к 100-мм орудиям в башнях бронекатеров и крупнокалиберным пулеметам. В операциях на реках нужны были своего рода речные танки - небольшие подвижные единицы, которые могли бы бить танки противника на берегу и выдерживать их огонь. Такими речными танками и были бронекатера. От орудий крупного калибра они успешно уклонялись с помощью маневра, могли легко подойти к цели и часто в упор бить по ней. Нужду в бронекатерах мы ощутили в первые же месяцы войны. На строительство бронекатеров было переключено несколько заводов. Возникли трудности с башнями и броней. Крайняя нужда в танках не позволяла отсюда выделить флоту какую-то часть вооружения. Помнится, я не раз бывал у В. А. Малышева, ведавшего в годы войны танковыми заводами. "Могу что-либо выделить только в случае перевыполнения плана, - обычно говорил он мне. - За танки отвечаю головой". На последнем этапе борьбы, когда армия двигалась вперед, речные флотилии оказывали немалую услугу сухопутным частям, и бронекатера были всеми признаны как самые удачные корабли. Не случайно бронекатера действовали в верховьях Дуная, дошли до Берлина и на Дальнем Востоке "свой закончили поход", действуя на реке Сунгари во время последних операций против Квантунской армии Японии. На берегах Волги на постаменте стоит гвардейский бронекатер "Алексей Калюжный". Названный так в честь героя А. Калюжного, командира одного из катеров, этот катер с боями прошел в годы войны от Сталинграда до Вены.

Перевозки полков и дивизий иногда напоминали скорее высадку десанта, чем обычную переправу через реку. В середине сентября немцы предприняли попытку овладеть центром города. Специальным решением Ставки в помощь 62-й армии выделялась ставшая потом знаменитой 13-я гвардейская дивизия генерала А. И. Родимцева. Ее нужно было перевезти через Волгу. Выполняли эту задачу боевые корабли флотилии. В ночь на 15 сентября под сильным и непрерывным огнем противника бронекатера и катера-тральщики форсировали реку и высадили на другом берегу сначала 42-й стрелковый полк. Высадка сопровождалась боем и происходила под прикрытием боевых кораблей и сухопутной артиллерии. Задача полка состояла в том, чтобы оттеснить немцев и захватить плацдарм для последующей высадки основных сил дивизии. Действия этого полка явились своего рода первым броском десанта. На следующую ночь была высажена вся дивизия. Войска переправлялись на катерах, буксирах, баржах и даже на простых рыбачьих лодках. Была дорога каждая минута. Город переживал критические часы.

Иногда на Волжскую флотилию возлагались задачи и по высадке десанта. В ночь на 1 ноября бронекатера произвели высадку десанта в 600 человек (батальон 1049-го стрелкового полка 300-й дивизии). Поддержанный артиллерией канонерских лодок, десант благополучно высадился. Насколько мне известно, отойдя далеко от берега и не имея должной поддержки, батальон попал в окружение, и лишь немногим удалось вырваться из этого кольца.

Заслуживают внимания действия Волжской флотилии в 1943 году. Строго говоря, к обороне Сталинграда это уже не имеет отношения, но, прежде чем говорить о моряках, дравшихся на суше, я позволю себе немного забежать вперед, чтобы больше не возвращаться к действиям Волжской военной флотилии. После разгрома армии Паулюса, в январе - феврале 1943 г., противник откатился от Волги, однако он еще упорно цеплялся за каждую пядь нашей земли. Назревали серьезные военные события в районе Курской дуги. Советская Армия с каждым днем получала от военной промышленности все больше самолетов, танков и другой военной техники. Техника требовала горючего. Активизация Балтийского и Северного флотов также обусловила увеличение спроса на мазут. В связи с этим Волга превратилась в особо важную стратегическую коммуникацию. От успешности перевозок по ней грузов во многом зависели успехи в борьбе с фашистской Германией. Это понимали и немцы. Едва открылась навигация и по реке из Астрахани двинулись караваны сухогрузных и наливных судов, как противник предпринял крупную операцию по закупорке этой артерии минами и бомбежке судов в портах и на коммуникациях.

Между тем, по правде сказать, наше внимание к Волге после победы под Сталинградом несколько ослабло. Казалось, самое тяжелое осталось позади. И за это мы вскоре были наказаны. Немцы выделили более 100 самолетов 4-го воздушного флота специально для борьбы на Волге. С ранней весны они приступили к минированию фарватеров. В конце апреля и самом начале мая на минах подорвалось несколько барж с топливом. Нефть горела, разлившись по реке. Движение караванов замедлилось, а в районе Каменного Яра скопилось 40 нефтебарж. Это вызвало серьезное беспокойство не только в Наркомате ВМФ, но и в ГКО.

Однажды утром мне позвонили из секретариата Верховного Главнокомандующего и передали приказание: "Немедленно приехать". "Разбирается вопрос о плавании по Волге", - добавил сотрудник и повесил трубку.

В кабинете Верховного Главнокомандующего И. В. Сталина в Кремле собрались члены ГКО и работники Генерального штаба. И. В. Сталин ходил вдоль длинного стола, слушая докладчика. "О значении Волги и перевозок по ней, вам, я думаю, говорить не нужно", - выбрав момент, обратился он ко мне и взял со стола какую-то телеграмму. В ней, видимо, говорилось о срыве перевозок по реке. "Кто командует флотилией? - спросил он. - Не нужно ли его сменить?" К Д. Д. Рогачеву у меня не было

больших претензий, однако отстаивать его пребывание на этом посту в тех условиях было трудно. О необходимости помочь флотилии в новой сложной обстановке мы уже говорили с начальником Главного морского штаба. Помнится, Д. Д. Рогачеву ставили в вину то, что он не срабатывался с гражданскими властями. После справедливых упреков в адрес моряков И. В. Сталин дал мне указание: "Вам надлежит выехать на место, разобраться во всем и принять самые решительные меры для обеспечения движения судов". По своему обыкновению он тут же спросил, когда я намерен вылететь в Сталинград. Я попросил разрешения задержаться на сутки, чтобы обсудить ряд вопросов с наркомом речного флота З. А. Шашковым. С этого момента я переключился на выполнение этого поручения ГКО. Будучи в кабинете И. В. Сталина, я назвал контр-адмирала Ю. А. Пантелеева как кандидата на должность командующего флотилией. Возражений не было. Юрий Александрович действительно справился с поставленными перед ним задачами. Он установил хорошие деловые отношения со всеми гражданскими инстанциями и представителями Наркомречфлота. Членом Военсовета утвердили капитана 1-го ранга Н. П. Зарембо. Начальником штаба назначили капитана 1-го ранга В. В. Григорьева, а немного позднее его сменил капитан 2-го ранга Н. Д. Сергеев.

8 мая вместе с З. А. Шашковым и новым командующим Волжской флотилией контр- адмиралом Ю. А. Пантелеевым мы вылетели в Сталинград. Было около 14 часов. В прогретом воздухе и при порывистом ветре самолет сильно бросало. Моторы работали как- то с надрывом, делая максимальные обороты. Мы с З. А. Шашковым обсуждали вопросы, интересующие обоих.

Еще в Москве с работниками ГМШ решили, что для надежного обеспечения движения судов по Волге от Астрахани до Горького следует как можно быстрее увеличить количество тральщиков. Выделить пригодные для этого суда, переоборудовать их скорее всего мог Наркомат речного флота. Зосима Алексеевич Шашков был согласен. И вскоре флотилия уже имела более 200 тральщиков. Траление Волги - на первый взгляд незаметная тыловая работа, а сколько героизма было проявлено военными и гражданскими командами тральщиков, буксиров и барж в борьбе с коварными электромагнитными минами немцев. Немецкое командование, сознавая значение Волги как коммуникации, от которой зависели боевые операции фронтов в 1943 г., не пожалело и в это время мин, выделило самые новые. "С чего начать?" - думал я. Тральщики будут не сразу, а караваны уже идут, корабли подрываются на минах. Ответ на этот вопрос мог быть только один: прежде всего нужно знать, где и когда мины сбрасываются в Волгу, и тогда будет легче найти и вытралить их. Следовало развернуть большое количество постов наблюдения. С этого и начал новый командующий. А для поощрения старательных наблюдателей были выделены средства. Но и без этого все прекрасно понимали, что о минах нужно быстро докладывать. Недавно Ю. А. Пантелеев напомнил мне об одном случае. Как-то, объезжая участки реки где-то около Каменного Яра, мы с ним встретили девушку, которая с волнением рассказала, что "совсем недавно, вот здесь упала мина". "Вы в этом уверены?" - спросил ее Юрий Александрович. Тем временем мы подошли к берегу, и девушка рукой показала место падения мины. Неподалеку от нас буксир тянул несколько барж, до предела загруженных топливом. Пантелеев уже хотел было распорядиться остановить движение каравана, но в этот самый момент в указанном месте поднялся огромный столб воды и песка. Затем раздался оглушительный взрыв. Мина взорвалась на быстром течении реки. Мы поблагодарили девушку, а буксир стал двигаться дальше.

В течение недели сотни новых постов наблюдений были развернуты вдоль Волги и сыграли свою роль. Но это было только начало. Главная и самая трудная работа была еще впереди. Каждая баржа, особенно с топливом, строго учитывалась и заранее закреплялась за тем или иным фронтом. За движением караванов следили не только в Главном морском штабе, но и в Генеральном штабе и даже в ГКО. Обстановка на Волге докладывалась ежедневными оперативными сводками ГМШ.

В помощь флотилии на Волгу командировали начальника минно-торпедного управления ВМФ Н. И. Шибаева. Удивительно спокойный и трудолюбивый человек, Николай Иванович проделал огромную работу по организации тральных соединений и прежде всего по обеспечению флотилии нужными тралами.

Для решительного усиления ПВО было спешно создано 200 отдельных взводов. Они-то и сопровождали караваны, а иногда даже отдельные, особо ценные баржи. На берегу было сформировано 15 береговых батарей ПВО, которые прикрывали места стоянок караванов. Помимо сопровождения караванов, специальные отряды вели наблюдение и охраняли фарватеры. Эту цель выполняли 20 хорошо вооруженных кораблей ПВО и 55 различных катеров. Это заставило противника бомбить или сбрасывать мины только с больших высот, пренебрегая точностью попадания. Бомбы стали реже попадать в цель. В деле прокладки новых фарватеров, обозначения их, а иногда и спешной проводки караванов новыми путями большую роль играли гидрографы флотилии.

В мае 1943 г. началась борьба за Волгу как стратегическую артерию. Мы выиграли ее почти без потерь. Противник выставил более 400 мин новейшего образца. Вместе с теми минами, что оставались на фарватерах еще с 1942 г., тральщики флотилии обезвредили не менее 600 мин. Когда не хватало тральных сил, флотилия использовала глубинные бомбы. Несколько мощных взрывов в месте падения мины - и ее можно

было считать "нейтрализованной". В 1943 г. по Волге прошло около 8 тыс. самых различных судов. Было перевезено более 6 млн. т жидкого топлива. В ходе борьбы с минами имели место потери боевых кораблей, но, как писал недавно бывший командующий флотилией, в ту пору "ни одна баржа с топливом не подорвалась на мине". В этом опасном деле трудно выделить героев. Рисковали все. Хочется сказать, что некоторые тральщики были полностью укомплектованы девушками-краснофлотцами. По отзывам командования, они трудились ничуть не хуже мужчин.

Немцы не выдержали напряжения и прекратили в этом районе борьбу. По правде сказать, и у нас был момент, когда казалось, поставь враг еще сотню-две мин, и движение будет прервано. Но об этом знали только мы. К осени 1943 г. фарватеры действовали надежно, а флотилия продолжала прочесывать все подозрительные районы.

2. Морская пехота под Сталинградом

Теперь вернемся к обороне Сталинграда. На подступах к Сталинграду в дни его обороны и уничтожения армии Паулюса действовало несколько морских бригад. Много моряков Тихоокеанского флота и Амурской флотилии вливалось в сухопутные соединения и воевало в их составе до конца войны. Особенно много моряков было во 2-й гвардейской армии под командованием генерала Р. Я. Малиновского, когда она останавливала группу армий "Дон" фельдмаршала Манштейна, стремившегося соединиться с окруженными в районе Сталинграда немецкими войсками. В составе 62-й армии под командованием В. И. Чуйкова действовали части 42-й, 92-й и 66-й морских бригад. В середине сентября вместе с 13-й гвардейской дивизией они героически сражались на улицах Сталинграда. Иногда в день им приходилось отражать по 10 - 15 атак противника. Несколько позднее 42-я и 92-я морские бригады совместно с 308-й стрелковой дивизией дрались в районе заводов "Красный Октябрь", "Баррикады" и Тракторный. Здесь, как известно, происходили особенно ожесточенные бои. Нельзя не упомянуть о подвиге моряка-тихоокеанца М. А. Паникахи. Он служил в 883-м стрелковом полку. Когда полк был атакован танками противника, матрос Паникаха, находясь в противотанковом рву, подпустил танки на близкое расстояние и бросил в один из них бутылку с горючей смесью. Танк был выведен из строя. Тогда другой направился прямо на матроса. Паникаха уже приготовился было метнуть вторую бутылку, но пуля пробила ее, и разлившаяся жидкость охватила пламенем героя. Паникаха бросился к танку и разбил о него еще одну бутылку. Матрос-тихоокеанец погиб, но загорелся и немецкий танк. С Тихоокеанского флота прибыл и старшина В. Г. Зайцев. Он сам попросился на Сталинградский фронт. Там сделался снайпером. На его боевом счету было более 200 убитых фашистов. "За Волгой для нас земли нет"⁵ , - сказал В. Г. Зайцев, когда его награждали орденом.

В 64-й армии под командованием генерал-майора М. С. Шумилова, переименованной позднее в 7-ю гвардейскую армию, действовали две морские бригады. Сначала из Тамани прибыла 66-я морская стрелковая бригада, которая до этого воевала на Карельском фронте. 64-я армия в это время прикрывала переправы через Дон и Чир. Уже в середине июля 1942 г. эта бригада отличилась в боях с танками и пехотой противник а. Командовал бригадой А. Д. Державин. Позднее с Калининского фронта для усиления 64-й армии прибыла 154-я морская стрелковая бригада под командованием полковника А. И. Мальчевского. Она также приняла участие в боях за Дон. 66-я и 154-я морские бригады, за отвагу в боях переименованные позже в 11-ю и 15-ю гвардейские стрелковые бригады, дошли до Праги. Эти соединения, уже только частично состоявшие из моряков, сохранили боевые традиции, сложившиеся в боях за Сталинград. Они тесно взаимодействовали с Волжской флотилией.

Нельзя не сказать несколько слов о действиях моряков в составе 2-й гвардейской армии. Как я уже говорил, в ней насчитывалось свыше 20 тыс. моряков - тихоокеанцев и амурцев. Когда армия Манштейна попыталась прорваться к окруженной армии Паулюса, Ставка выдвинула перед 2-й гвардейской армией задачу немедленно сосредоточиться для отражения ударов наступающих из района Котельниково немецких частей. Для этого 2-й гвардейской армии пришлось совершать суточные марши протяженностью до 50 км и пройти по бездорожью и при сильных морозах свыше 250 км. В одной только 86-й стрелковой дивизии насчитывалось около 4 тыс. моряков. Среди них был морской пехотинец комсомолец И. М. Каплунов. Владея противотанковым ружьем, он отразил не одну атаку танков. Когда 20 декабря он подбил пять немецких танков, осколком снаряда ему оторвало ногу. Но моряк не оставил своего поста. Он уничтожил еще три танка. А когда его ранило в руку, он из последних сил метнул гранату и вывел из строя еще один танк. И. М. Каплунову было посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.

Много моряков доблестно сражалось в составе 27-й гвардейской стрелковой дивизии. Она родилась под Москвой, когда 75-я морская стрелковая бригада под командованием капитана 1-го ранга К. Д. Сухиашвили после упорных боев была переформирована в 3-ю гвардейскую дивизию, позднее переименованную в 27-ю гвардейскую. 27-я

⁵ "История Великой Отечественной войны Советского Союза. 1941 - 1945". Т. 2. М. 1961, стр. 449.

гвардейская дивизия, не теряя боевых традиций 75-й морской стрелковой бригады, дошла до Берлина, форсировав Вислу и Одер.

Существовали соединения, официально не называвшиеся морскими, подобно 92-й стрелковой бригаде. Но в большинстве своем они были укомплектованы моряками Северного и Балтийского флотов. Эта бригада в самый разгар боев за город - 18 сентября - переправилась через Волгу и вступила в бой. Несколько дней морские пехотинцы вели бои в центре города. Им приходилось отвоевывать дом за домом, этаж за этажом, а иногда часами "выкуривать" немцев из подвалов. 21 сентября части бригады заняли элеватор, где потом стояли насмерть.

Мне хочется привести по этому поводу выдержки из книги В. И. Чуйкова "Начало пути". В. И. Чуйков вспоминает слова А. Хозяинова, командира пулеметного взвода бригады морской пехоты: "В элеваторе горела пшеница, в пулеметах вода испарялась, раненые просили пить, но воды близко не было. Так мы отбивались трое суток... потрескались губы. Но вот наступило 20 сентября. Примерно около 12 часов дня с южной и западной стороны элеватора подошло двенадцать танков. К нашему огорчению, противотанковые ружья были уже без боеприпасов, гранат также не оставалось ни одной. Однако никто не дрогнул. Из пулеметов и автоматов мы били по пехоте, не давая ей ворваться внутрь элеватора. "Ура, полундра!" - кричали мы, поддерживая друг друга"⁶ . А вот что писал в своем дневнике об этом бое немецкий солдат, который был позднее взят в плен: "16 сентября наш батальон ,с танками наступает на элеватор, из которого валит дым. Там горит хлеб. В ротах осталось не больше 60 человек. 22 сентября. Сопротивление русских сломлено. В здании элеватора найдено 40 трупов русских. Среди них половина в морской форме - "морские дьяволы". Да! "Черные дьяволы", или "морские дьяволы"! Так уже давно фашисты называли моряков. Впервые это было сказано при обороне Либавы. Потом враги повторяли это всю войну. И мы этим гордились. По 10 - 12 раз ходили моряки в контратаки в своих полосатых тельняшках. Одно их появление наводило ужас на гитлеровцев. Но давалось это не даром: моряки несли большие потери. Только остатки бригады переправились 27 сентября на остров Голодный. Из них был сформирован батальон, который был снова направлен в город - теперь уже в район завода "Баррикады". Здесь он вошел в состав 308-й стрелковой дивизии. В октябре этот батальон, пополненный свежими силами, опять вернулся в город для усиления 37-й гвардейской дивизии. От бригады, начавшей бои в сентябре, оставалось всего несколько человек. Почти заново сформированная на острове Рыбачьем из моряков-тихоокеанцев, бригада заняла участок обороны у Метизного завода. Потом начались бои за Мамаев курган. А в самом конце января 1943 г. бригада очищала от немцев один из цехов завода "Баррикады".

71-я морская стрелковая бригада воевала под Москвой в тяжелую осень 1941 г. и была переформирована во 2-ю гвардейскую бригаду, а с апреля 1942 г. она называлась 25'й гвардейской стрелковой дивизией. В ней уже к этому времени оставалось немного моряков. Прославился своим героизмом взвод лейтенанта Н. П. Широнина. 25 моряков этого взвода в течение пяти суток отражали танковые атаки врага во время обороны важного железнодорожного переезда на правом фланге дивизии в районе Змиева. 20 воинов этого взвода погибли, но 30 танков и бронемашин противника осталось на поле боя. Всем 25 широнинцам было присвоено звание Героя Советского Союза. К маю 1944 г. дивизия была уже в Чехословакии. Моряков в ней к этому времени тоже осталось мало, однако память о 71-й морской бригаде и подвиге 25 широнинцев продолжала жить в этом соединении.

На всем протяжении Великой Отечественной войны, даже в период вынужденного отступления, Советская Армия одерживала одну за другой нравственные победы над захватчиками. Моральное превосходство наших войск и русский характер особенно проявились во время битвы на Волге. Действия моряков под Сталинградом еще раз подтверждают это. Кроме того, армия и флот приобрели к этому времени достаточный опыт и уверенно били немцев. Если в начале войны мы не везде имели достаточное количество оружия и оно уступало по своим качествам немецкому, то ко времени Сталинградской битвы наши самолеты и танки, "катюши" и автоматы превосходили немецкое оружие, а в количественном отношении фронты получали все необходимое. Со всех концов нашей страны в район Сталинграда стекались эшелоны с людьми и оружием. Весь советский народ помогал отстоять Сталинград.

⁶ В. И. Чуйков. Указ. соч., стр. 130.