Рейтинг
Порталус

© НЕПОКОРЕННЫЙ ГАРНИЗОН

Дата публикации: 03 декабря 2016
Автор(ы): В. Ф. ТРИБУЦ
Публикатор: Научная библиотека Порталус
Рубрика: МЕМУАРЫ, ЖИЗНЕОПИСАНИЯ
Источник: (c) Вопросы истории, № 5, Май 1970, C. 131-138
Номер публикации: №1480756783


В. Ф. ТРИБУЦ, (c)

Адмирал В. Ф. Трибуц

 

В устье Финского залива, там, где открываются просторы Балтийского моря и волна в штормовую погоду заставляет искать укрытия даже большие корабли, затерялся маленький скалистый остров Осмуссар (старое название - Оденсхольм). С военной точки зрения он расположен очень удачно, прижимаясь к побережью Эстонии в 12 километрах от самой западной точки берега и как бы прикрывая вход в залив. Оденсхольм вошел в историю русского Балтийского флота еще в период первой мировой войны. В ночь на 13 августа 1914 г. отряд немецких боевых кораблей особого назначения под командованием адмирала Беринга попытался проникнуть в Финский залив и уничтожить русские дозорные корабли. В тумане крейсер "Магдебург" с большого хода наскочил у Оденсхольма на камни и сел на мель. Попытка миноносца "V-26" снять крейсер с камней успеха не имела. Тем временем к острову подошли русские крейсеры "Паллада" и "Богатырь". Немцы вынуждены были оставить свой корабль и потопить его. Русские водолазы нашли позднее на затонувшем крейсере трехфлажную сигнальную книгу германского флота, а в каюте командира обнаружили шифровальную таблицу, вахтенные журналы, карту морских квадратов и дневники. Эти документы позволили русскому командованию точно определить боевую обстановку на Балтийском море и в дальнейшем дешифровывать немецкие радиограммы. Копию шифровальной таблицы и экземпляр сигнальной книги русское командование передало англичанам1 .

 

Название острова не раз встречалось в сводках о военных действиях Балтийского флота и в годы Великой Отечественной войны. Еще до вхождения Эстонии в состав СССР, по договору между Советским правительством и правительством Эстонии, остров Осмуссар в начале июня 1940 г. был передан Советскому Союзу для строительства здесь мощных батарей. Такие батареи намечалось создать для защиты наших границ на нескольких островах, в том числе на соседнем с Осмуссаром острове Хиума, а также на полуострове Ханко, который арендовался у Финляндии по советско-финскому договору 1940 года. Специальная комиссия, назначенная народным комиссаром Военно-Морского Флота, во главе с флагманом 2-го ранга И. И. Греном выбрала на Осмуссаре места для строительства батарей: четырехорудийной башенной 180-мм и открытой четырехорудийной 130-мм. Во взаимодействии со строившимися батареями на острове Хиума и полуострове Ханко они должны были надежна закрыть будущему противнику вход в Финский залив. Строительство на Осмуссаре возглавил военинженер 2-го ранга П. И. Сошнев, главным инженером был назначен военинженер 2-го ранга Б. Я. Слезингер.

 

В первой декаде июня 1940 г. батальон строителей - 1200 москвичей и ленинградцев - под командованием капитана Н. П. Токарева и его заместителя старшего политрука Е. Ф. Васильева, везя с собой всевозможную технику, на транспорте "Днестр" прибыл из Ораниенбаума к небольшой лоцманской пристани Осмуссара. Плоский, покрытый мелкой щебенкой остров в тот день, пожалуй, впервые за всю свою историю увидел такое количество людей. Забивая колья для палаток, приехавшие убеждались, что работа здесь будет нелегкой: каждый кол упирался в скалу. А строительство, как и на островах Моонзунда, предстояло завершить всего за год. Военно-

 

 

1 "Балтийский флот". М. 1960, стр. 126.

 
стр. 131

 

служащие строительного батальона отличались высокой сознательностью и трудолюбием, это были специалисты высокой квалификации. Все они хорошо понимали свою задачу - как можно быстрее и в глубокой тайне вырубить в известняке и песчанике котлованы, забетонировать этажи подземелья для будущих орудийных систем, смонтировать дальнобойную береговую артиллерию. Прошло несколько месяцев, прежде чем с помощью пневматических инструментов и взрывчатки, вгрызаясь в скалистую землю ломами, бойцы сделали три больших котлована, два из которых - глубиной до 12 м - для двух башен, один - для командного пункта. Круглые сутки непрестанно автомашины вывозили наверх взломанные пласты породы. Бороться приходилось не только со скалами, но и с морем. Как только строители начали выбирать породу ниже уровня моря, в котлованы хлынули грунтовые воды. День и ночь качали воду насосы. Порою они не справлялись, и котлованы затопляло. Всем приходилось подниматься наверх, работа приостанавливалась.

 

Одновременно с котлованами на острове сооружался бетонный завод. Когда начался новый этап строительства - бетонирование объектов (это было под новый, 1941 г.), разыгрался страшный снежный буран. Шесть дней и ночей над островом ревел ветер. Температура воздуха упала ниже минус 18°. Но работу нельзя было приостановить. От бойцов, командиров и инженеров потребовались буквально нечеловеческие усилия. То была проверка их выдержки и мужества. Собрав всю свою волю, напрягая все силы, люди боролись со стихией. Горячее чувство патриотизма, тревога за порученное дело спаяли их в единый дружный коллектив. Каждый стремился помочь другому, и все вместе они победили. А весной 1941 г. строители закончили бетонирование башенных блоков. Начался монтаж обеих башен, в каждой по два орудия, приборов на командном посту. Сборку артиллерийских систем вели 60 ленинградских мастеров-монтажников под руководством опытного инженера П. П. Белозерова. Они имели большой опыт сооружения оборонных объектов. Позднее все шестьдесят рабочих, достроив батареи на острове уже в ходе войны, стали бойцами орудийных расчетов.

 

Началась Великая Отечественная война. С первых же ее дней строители и монтажники приняли энергичные меры для ввода оборудования в эксплуатацию. 11 июля из Палдиски доставили все, что нужно было для стрельбы башенной батареи на электрическом действии. Кроме строителей и монтажников, в оборудовании береговой артиллерии активное участие принимал прибывший на остров личный состав 180-мм батареи, которой командовал старший лейтенант И. В. Клещенко, выполнявший одновременно и обязанности коменданта гарнизона. Командир батареи и ее военком старший политрук В. П. Ускав сплотили краснофлотцев и командиров в крепкий коллектив. Клещенко умело руководил затем личным составом и во время боевых действий.

 

С первых дней войны стало ясно, что ранее доставленная 76-мм зенитная батарея старшего лейтенанта П. Л. Сырма и военкома П. И. Антонова не сможет обеспечить защиту всего гарнизона от авиации врага и нужно в самый короткий срок закончить работу хотя бы на одной 130-мм четырехорудийной открытой батарее. Ее материальную часть без боевого расчета, который формировался в Кронштадте, доставили на остров 27 июня. По примерным подсчетам специалистов, для установки батареи требовались две с половиной - три недели. Такой срок не устраивал защитников острова. Собравшись на рабочее совещание, они решили сократить его втрое. Пока не было орудийного расчета для этой батареи, Клещенко решил укомплектовать ее личным составом первой башни 180-мм батареи. Командир первой башни младший лейтенант Ф. С. Митрофанов еще в апреле 1941 г. прибыл на остров из Кронштадта. Его призвали из запаса в войну 1939 - 1940 годов. По возрасту Митрофанов был старше остальных артиллеристов и имел многолетний опыт работы с людьми. Он-то и возглавил строительство и монтаж 130-мм батареи.

 

Большая часть матросов, сержанты и старшины гарнизона прибыли на остров с фортов Кронштадтской крепости и были воспитаны на славных традициях Краснознаменного Балтийского флота. Все они, как правило, были старослужащими, понюхавшими порох еще в советско-финскую кампанию 1939 - 1940 годов. Многие из них в составе берегового отряда генерала Н. Ю. Денисевича или отряда Б. М. Гранина прикрывали в ту жестокую зиму левый фланг наших войск от нападения противника со стороны Выборгского залива (через лед). Это были физически крепкие люди, хорошо

 
стр. 132

 

подготовленные к несению боевой службы со всеми ее тяготами и лишениями, способные к самопожертвованию ради спасения товарищей, как это впоследствии случалось неоднократно на острове. Высокое чувство ответственности за выполнение воинского и гражданского долга перед лицом опасности поднимало солдат, матросов, командиров и рабочих на трудовой подвиг, в результате которого Осмуссар за короткое время превратился в немалую боевую силу. Все трудились напряженно, день и ночь, отдыхая и обедая тут же, на рабочих местах. В течение 104 часов 130-мм батарея была установлена и подготовлена к отстрелу. Вместо трех недель - немногим более четырех суток! Таков итог трудового героизма защитников острова, показатель их верности своему долгу. 3 июля 130-мм батарея, орудийный расчет которой состоял из матросов еще не законченной башенной батареи капитана Клещенко, встала на боевую вахту. Это была победа гарнизона острова, вселившая в каждого уверенность в своих силах и веру в возможность выполнения любых, самых ответственных задач. С таким же большим подъемом шли монтажные работы на башенной батарее. Трудностей было много, не хватало материала и отдельных деталей, а в августе в связи с боями под Таллином убыл на берег инженерно-строительный батальон. Обстановка осложнялась. Сроки ввода в строй башенной батареи должны были отодвинуться. Но воля, изобретательность и, наконец, полное напряжение физических и моральных сил помогли гарнизону преодолеть все трудности.

 

Инженер П. П. Белозеров, руководивший отрядом монтажников-ленинградцев, в одном из писем ко мне писал: "Все береговые башенные батареи большого калибра устанавливались, монтировались тружениками нашего завода. Нет такого уголка, где бы мы не работали: Очаков, Одесса, Севастополь, Керчь, Прибалтика... Укрепления в этих местах созданы руками тружеников заводов. Наши башни, батареи на берегу и кораблях дали стране как в обороне, так и в наступлении очень многое. Сколько времени держались Одесса и Севастополь! Мы не были военными - обыкновенные заводские рабочие и инженерно- технические работники. Нам поручали важное дело, и мы ехали, оставляли семьи в Ленинграде, меняли уют, относительно хорошие квартиры на полуразрушенные бараки. Часто недосыпали, недоедали... На Осмуссаре мы должны были установить башенную батарею и сдать ее командованию в 1942 году. В нашем распоряжении вместо двух кранов оказался один, да и тот потерпел аварию, разбился, повредив башню. Золотые руки наших рабочих совместно с личным составом башни за две недели восстановили кран, исправили все повреждения башни, опустили ее в гнездо. Этим же краном смонтировали вторую башню, причем в чрезвычайно сложных условиях. Наступала война, а у нас монтаж башен только начался. Командир дивизиона на острове требует от нас укоротить высоту крана на 8 - 10 метров, так как он виден с берега, занятого врагом, а нам еще надо работать и работать с краном, поднимать и опускать детали по 20 - 30 тонн весом. Командование гарнизона поставило перед нами задачу работать день и ночь: башню нужно было пустить хотя бы на ручном действии. Людей нам давали сколько нужно, еду носили на башню. И мы ценой неимоверных усилий сделали то, что тогда считали чудом... Вы представьте, только за несколько считанных дней и ночей мы установили качалки-пушки, "накидали" с помощью крана броню на каркас стола, а потом из башни уже домкратами наводили все на свои законные места. Всю неимоверную трудность этой работы может понять только артиллерист или опытный монтажник башен.

 

Здесь отличились мастера нашего завода Александр Степанович Захаров, Иван Февралев, Василий Гвоздев, медник Саша Медведев (погибший в пути, при эвакуации), Никита Федорович Кукайло, Александр Егорович Юленков и многие-многие другие. Через десять дней башня уже стреляла... Морская башенная артиллерия главного калибра, может быть, первый раз в жизни стреляла, как полевая, без приборов, прямой наводкой по ручному визиру и грубой шкале вертикального и горизонтального наведения. Она заставила корабли противника, прорывавшиеся в Финский залив, повернуть обратно...

 

Были взяты Сарема, Хиума и другие острова. Фашисты многократно пытались взять и наш остров, несколько раз пробовали высадить десант... Не было мин, не было запалов. И вот рабочие совместно с личным составом сами проектировали, сами точили и изготовляли из тола, различных труб мины и запалы всякие: ударные, гальванические и управляемые из дзотов. Потомки питерских рабочих готовились

 
стр. 133

 

стоять насмерть, стояли до конца и остались непокоренными. По нашему острову фашисты выпускали до трех тысяч снарядов в день, сожгли все наружные постройки. Мы ушли в землянки и, как ханковцы, продержались 165 дней... Высшее командование подчинило нас командиру ШШ Ханко, и мы были сняты с острова одновременно с защитниками этой военно-морской базы. Турбоэлектроход, на котором почти всех нас эвакуировали, в пути подорвался и подал в руки Фашистов. Некоторые были спасены нашими кораблями, некоторые попали в плен, но не уронили чести и достоинства рабочих ленинградского завода. При возвращении в Кронштадт... рабочие и инженеры были демобилизованы и направлены вновь на завод по запросу. В дальнейшем всю войну и блокаду мы обслуживали воинские артиллерийские дивизионы береговых и железнодорожных морских батарей, а также все форты и корабли кронштадтского сектора. Кроме того, ставили башенные батареи на "Дороге жизни", на берегах Ладоги..."

 

В июле командиром дивизиона и начальником гарнизона о. Осмуссар назначили капитана М. Р. Цепецюка, ранее служившего в Кронштадте, военкомом - полкового комиссара Голубева, призванного из запаса; начальником штаба дивизиона - капитана Г. Г. Кудрявцева. Внимание командования было сосредоточено на бистром окончании строительства тяжелой батареи, формировании штаба и управления дивизиона, на доставке боеприпасов и продовольствия из Палдиски. Капитан Кудрявцев, несмотря на те, что весь личный состав был занят на строительно-монтажных работах, находил время, чтобы изучать с артиллеристами правила стрельбы по береговым и морским целям. Ему был обязан гарнизон острова высокой культурой управления огнем и хорошей подготовкой артиллерийских расчетов. В июле на остров прибыл личный состав 130-мм батареи во главе с ее командиром капитаном А. И. Пановым, артиллеристы лейтенанты Москаль, Саковский, Синопальников и Шептуха из Севастопольского военно-морского училища.

 

По окончании строительно-монтажных работ инженеры и рабочие ленинградских предприятий имели право вернуться в Ленинград. Они не подлежали мобилизации как специалисты особой квалификации. Но все они решили остаться на острове и были включены в боевые расчеты батарей и подразделений противодесантной обороны. Воспитанники социалистической революции, уроженцы Выборгской стороны и Невской заставы, они понимали, в каком тяжелом положении находится Родина. Бывшие рабочие и инженеры включились в оборонительные работы по укреплению острова, подготовке траншей, дотов, дзотов. Часть из них стала саперами и создавала минный пояс вокруг острова. Они отлично несли боевую вахту, проявляя выдержку, мужество и отвагу наравне с кадровыми матросами и старшинами. Парийский и Василевский стали командирами 180-мм орудий, Н. Ф. Кукайло - старшиной комендоров-электриков; кроме того, он обучал личный состав овладевать новой техникой. А. Е. Юленков стал горизонтальным наводчиком, а П. П. Белозеров - политруком батареи и секретарем партбюро дивизиона. Закончив строительство и монтаж артиллерийских систем, вооруженные первоклассной техникой, объединенные единым командованием, командиры и матросы гарнизона могли доложить, что Осмуссар к бою готов. И вполне вовремя.

 

Фашисты не предполагали, что остров за короткое время сможет стать неприступной крепостью. Поэтому в начале войны они не предпринимали печти никаких активных действий против его гарнизона. Эти действия начались уже осенью, в сентябре, когда вся территория Эстонии оказалась в руках захватчиков. 28 августа корабли и части, оборонявшие Таллин, были вынуждены оставить город. Из Палдиски ушел штаб береговой обороны. Вскоре почти весь материковый берег залива, до непосредственных подступов к Ленинграду, за исключением Ораниенбаумского плацдарма, был занят врагом. А далеко на западе, в глубоком тылу противника, продолжали защищаться два героических гарнизона: на полуострове Ханко и отделенном от него тридцатью милями морского простора острове Осмуссар. Они стояли непреодолимым препятствием на пути фашистского флота в Финский залив.

 

6 сентября противник решил с Осмуссара начать затем покорение островов Моонаунда. Маленький остров по сравнению: с другими казался гитлеровцам самым беззащитным. В этот день первые вражеские снаряды разорвались на его территории. Мощная броневая и железобетонная защита позволяла спокойно и уверенно нести службу советским артиллеристам даже в минуты самого сильного обстрела. Осколки

 
стр. 134

 

вражеских снарядов лязгали по броне. Снаряды взрывались на поверхности бетона, оставляя в нем лишь воронки глубиной в 20 - 30 сантиметров. Затем редкая стрельба сменилась более интенсивной. Батареи противника располагались на мысу Шпитхамн - Ригульди (западная точка на побережье Эстонии). Все наши боевые расчеты находились в полной готовности, но ответного огня не открывали, не давая возможности противнику засечь точные места батарей. Вскоре пост наблюдения и дальномерный пост обнаружили около 12 вражеских катеров, шедших из рыбачьей бухты (около м. Шпитхамн) по направлению к острову. Одновременно дальномерный пост 130-мм батареи заметил и вторую группу - из девяти катеров, вышедших из бухты Ригульди и тоже направившихся к острову. Выждав, пока они подойдут на дистанцию, с которой можно поражать цель с большей эффективностью, наши батареи открыли огонь. К разрывам вражеских снарядов добавился оглушительный грохот батарейных залпов с острова. Фашисты пытались ослабить силу наших ударов по десантным катерам, усилив огонь. Но противник недооценил мощь артиллерийской обороны острова. Итог для врага оказался плачевным: часть катеров была уничтожена, часть повреждена и выбросилась на камни, стремясь спасти живую силу. Уничтожив в мере десант, батареи острова нанесли короткий, но мощный удар по огневым позициям врага на материке.

 

В двадцатых числах сентября у Або-Аландского архипелага появилась эскадра немецко-фашистского флота, готовая идти на прорыв в Финский залив с тем, чтобы поддержать свои сухопутные войска, остановленные Красной Армией у стен Ленинграда. Но путь им был накрепко закрыт минными заграждениями, введенными в строй в первые дни войны, уже под обстрелом врага, усилиями рабочих, строителей и матросов батарей военно-морских баз Ханко и Осмуссара. Противник не оставил мысль о захвате острова. Установив более мощные батареи на побережье, он начал систематический обстрел. Тысячи снарядов падали в районе жилых построек, складов, огневых позиций и дальномерного поста. Изнуряющий повседневный огонь, угроза высадки десанта, постоянная боевая готовность стали будничной жизнью острова. Его батареи отвечали редко, сберегая боезапас на тот случай, если враг попытается высадить десант. Никто не мог знать, какой из темных ночей противник воспользуется и предпримет попытку захватить остров. Поэтому ночью вся противодесантная оборона находилась в полной боевой готовности: две трети личного состава отдыхали тут же на боевых постах, одна треть бодрствовала, большое количество "слухачей" располагалось по периметру острова, непосредственно у среза воды, наблюдая за горизонтом. Днем боевая готовность сохранялась: дальномерщики зорко наблюдали за горизонтом. Матросы продолжали рыть в земле, в известняке щели и укрытия.

 

7 сентября Военный совет Балтийского флота, учитывая обстановку в западной части залива, решил подчинить остров Осмуссар командиру военно-морской базы Ханко генералу С. И. Кабанову, который командовал теперь всей западной оборонительной позицией в Финском заливе. 10 сентября на Осмуссар прибыл военком военно-морской базы Ханко дивизионный комиссар А. Л. Раскин с работниками штаба и политотдела для ознакомления с обстановкой и оказания необходимой помощи защитникам. Они предложили усилить руководство на острове, учитывая особое положение и значение Осмуссара. Военный совет флота назначил командиром дивизиона капитана Е. К. Вержбицкого и военкомом - батальонного комиссара Н. Ф. Гусева, имевших большой боевой опыт. Батальонный комиссар быстро завоевал доверие и уважение людей. Проводя партийно-массовую и разъяснительную работу с личным составом, он учитывал тяжелое в то время положение на фронтах Великой Отечественной войны, изолированность гарнизона, огромное физическое и моральное напряжение людей, вынужденных совмещать трудовую и боевую нагрузку. Гусев требовал, чтобы политработники и пропагандисты доводили до сведения личного состава действительное положение на фронтах; разъясняли меры, которые партия и правительство принимали для мобилизации сил страны на борьбу с врагом; чтобы четко ставилась задача перед каждым бойцом. Многие из защитников острова в этой сложной обстановке вступили в ряды Коммунистической партии. Свидетельством высокого боевого духа, развитого чувства коллективизма и боевого товарищества являлись многократные случаи отказа раненых покинуть остров и эвакуироваться в тыл. На первой башне бессменную охрану объекта несли матрос, потерявший левую руку в результате ранения и отказав-

 
стр. 135

 

шийся уйти с острова, и старик-эстонец - механик погибшего военного транспорта "Вохи", добровольно изъявивший желание помочь гарнизону. Вооруженные наганами, они с особым пристрастием несли свою нелегкую двенадцатичасовую вахту изо дня в день на протяжении нескольких месяцев.

 

Командир дивизиона капитан Вержбицкий учел запасы продовольствия, боеприпасов, горючего на острове и рассредоточил их в нескольких местах с расчетом продержаться не менее года. Оживилось строительство бытовых помещений - кухонь, столовой - и подземного госпиталя. Эти работы не могли быть выполнены раньше, когда все силы были направлены на то, чтобы ввести в строй батареи. Штаб дивизиона под руководством капитана Г. Г. Кудрявцева отрабатывал новую, более действенную и приспособленную к осложняющейся обстановке организацию противодесантной обороны. Главной ударной силой становились батареи, а доты, дзоты, окопы и траншеи с боевыми расчетами и оружием располагались между ними. Был сформирован трехротный батальон численностью до 450 человек. Каждая рота занимала определенный участок обороны побережья. Командиром батальона назначили начальника строительства военинженера 2-го ранга П. И. Сошнева, начальником штаба - главного инженера Б. Я. Слезингера (погибшего впоследствии при эвакуации). В распоряжении командира дивизиона оставался для маневра взвод численностью до 50 человек.

 

Одновременно на побережье создавались траншеи полного профиля, дзоты и доты для пулеметов. Районы, наиболее удобные для высадки десанта, перекрывались плотными проволочными заграждениями под током, минами, управляемыми фугасами. Над созданием инженерной обороны трудился весь личный состав острова. Особенно отличался изобретательностью: подрывник сержант Георгий Вдовинский, в прошлом большой специалист по применению взрывчатки в мирных целях. Он устроил на острове целую фабрику по производству различных мин, используя для этого все, что попадалось под руку, вплоть до водопроводных труб, начиненных толом. В течение сентября 180-мм батарея несколько раз открывала огонь почти на предельной дистанции по транспортам противника, выгружавшим на остров Вормси подкрепления войскам, которые готовились к высадке на Хиума; по тральщикам, пытавшимся протралить фарватер в нашем минном заграждении. Враг подтянул на побережье десятки батарей, которые ежедневно выпускали по острову тысячи снарядов. Защитники острова понимали, что они, заставляя врага растрачивать свои силы, облегчают в какой-то степени положение советских войск под Ленинградом.

 

Известный швейцарский историк Ю. Майстер в работе "Война на море в восточноевропейских водах. 1941 - 1945 гг." писал: "В начале сентября русские внезапно обстреляли с острова эстонское побережье и временно вывели из строя германскую батарею. Кроме того, русские мешали перевозкам снабжения и пополнения из Ревеля в гавани, расположенные к западу. Таким образом, имелись более чем достаточные основания, чтобы овладеть этим опорным советским пунктом. Однако в связи с тем, что район вблизи Оденсхольма не был протрален, а также в связи с большой активностью советских батарей германское командование решило предоставить остров самому себе и ждать того момента, когда русские, измученные голодом, вынуждены будут сдаться... Фактически этого момента не наступило"2 . Да, события развивались совсем не так, как планировало фашистское командование. После двух месяцев почти непрерывного обстрела территории острова и неудавшейся попытки захватить его с помощью десанта вражеское командование решило, что моральные и материальные ресурсы на острове исчерпаны, что настало время для предъявления ультиматума. В начале ноября фашисты прекратили обстрел острова. Стояли морозные ясные дни. Корабли эскадры и отряда заградителей Балтийского флота в это время эвакуировали защитников полуострова Ханко. Днем 4 ноября наблюдатели Осмуссара обнаружили в море шлюпку, шедшую от мыса Шпитхамн к острову. В ней сидели 3 человека - наши матросы, взятые в плен фашистами на островах Моонзунда. Бойцы противодесантной обороны встретили их у пирса, завязали глаза и доставили к командиру дивизиона. Немецкое командование передало с ними капитану Вержбицкому письмо от командующего фашистскими войсками генерала Карлса. В письме генерал лицемерно

 

 

2 J. Meister. Der Seekrieg in den osteuropaischen Gewassern. 1941 - 1945. Munchen. 1958, S. 65 - 66.

 
стр. 136

 

восхвалял защитников острова, отлично выполнявших свой воинский долг. Там была также дезинформация о взятии Ленинграда, окружении Москвы и т. д. Враг предлагал прекратить сопротивление и сдаться в плен. Командиру дивизиона предлагалось через сутки собрать личный состав острова в юго- восточной части и вывесить на кирхе белый флаг.

 

Капитан Бержбицкий и военком Гусев немедленно донесли о случившемся командиру базы Ханко генералу Кабанову. Вечером на острове были собраны командиры для ознакомления с ультиматумом и проведены общие собрания по подразделениям. Выступавшие на собраниях матросы, бойцы, рабочие, командиры единогласно решили острова не сдавать и продолжать выполнение поставленных задач. В первой башне тяжелой батареи лейтенанта Митрофанова всю ночь из добротного материала делали большой красный флаг.

 

На следующий день, ровно в 12 часов, над островом взвилось боевое Красное знамя нашей Родины, символ свободы и мужества. Это был ответ героических защитников фашистам. Одновременно все артиллерийские орудия открыли интенсивный огонь по врагу. В первые минуты противник молчал, затем тоже ответил артиллерийским огнем. Немецкие батареи били по кирхе, стремясь разрушить ее и вместе с ней уничтожить Красное знамя. Но все было напрасно. Несколько дней фашистская артиллерия совместно с авиацией обрушивала на остров тонны металла. Надежные укрытия защищали его гарнизон. Ни техника, ни орудийные расчеты потерь не имели. 14 ноября, задолго до рассвета, артиллерия врага снова открыла огонь. Видимо, противник подтянул новые батареи. Тысячи снарядов опять летели на остров. После 8 часов утра дальномерщики гарнизона обнаружили 18 больших моторных катеров, которые шли в сторону острова. По предварительным расчетам, они могли иметь на борту до тысячи вражеских солдат. Вскоре катера направились к намеченным фашистами местам высадки. Капитан Вержбицкий некоторое время выжидал, чтобы в бой смогли вступить орудия и меньшего калибра. Когда катера подошли на расстояние около 60 кабельтовых (примерно 13 км), открыли огонь зенитчики старшего лейтенанта П. Л. Сырма. Затем в бой вступили 130-мм орудия капитана Панова. Наконец, огонь открыли мощнейшие в мире советские 180-мм орудия капитана Клещенко. Один за другим взлетали на воздух вражеские катера. Поверхность залива покрылась побросавшимися с них в воду фашистами. Шесть катеров пошли на дно, несколько были сильно повреждены и выбросились позднее на берег у мыса Шпитхамн.

 

Мощная артиллерийская оборона, созданная самоотверженным трудом защитников Осмуссара, отличная выучка артиллерийских расчетов, мужество, проявленное доблестным гарнизоном, сделали свое дело: очередная попытка противника подавить сопротивление героев провалилась. Особенно отличились артиллеристы тяжелой батареи и ее командир капитан Клещенко, командиры башен лейтенанты Митрофанов и Синопальников, командир 130-мм батареи капитан Панов и зенитчики старшего лейтенанта Сырма. В сообщении Советского Информбюро от 19 ноября 1941 г. отмечалось: "Береговые батареи Балтийского флота отразили попытку немцев высадить десант на остров 0. Метким огнем советские артиллеристы потопили 6 катеров с солдатами противника". "Чувство гордости присуще всем оставшимся в живых, - писал в письме ко мне командир башни Митрофанов. - Мы гордимся героическими делами своих соратников, погибших в боях с заклятыми врагами Родины и не щадивших своей жизни в борьбе с ними. Мы гордимся тем, что нам выпала честь быть членами замечательного боевого коллектива защитников Осмуссара. Несмотря на тяжелую обстановку, настроение личного состава оставалось бодрым, боевые повреждения немедленно устранялись, ежедневно появлялись новые сооружения, делавшие оборону острова еще крепче, еще неприступнее. В бою матросы и младшие командиры проявляли мужество и отвагу, высоко держали боевой авторитет Краснознаменной Балтики".

 

Активность артиллерии противника снизилась. А тактика его осталась старой: "редкий огонь на изнурение". Но этот огонь был не опасен, он велся почти всегда в одно и то же время и одинаковым количеством снарядов. Командир дивизиона приказал совершенствовать противодесантную оборону острова, ибо враг не отказался от мысли овладеть им. В это время по приказу Ставки корабли Балтийского флота продолжали эвакуировать гарнизон Ханко, а Осмуссар прикрывал своим огнем переходы боевых и транспортных кораблей от возможного воздействия противника. Помимо от-

 
стр. 137

 

ражения попыток врага высадиться на остров, батареи с момента ввода их в строй провели до 70 стрельб по береговым и подвижным целям противника на море.

 

Остров Осмуссар, как и Ханко, в бытность там наших гарнизонов не был захвачен врагом, несмотря на неоднократные попытки фашистов подавить сопротивление его защитников огнем артиллерии, бомбежкой с воздуха и высадкой десантов. 165 дней с начала войны он гордо держал знамя Родины, пока не был получен приказ об эвакуации всего гарнизона в Кронштадт. В ночь с 1 на 2 декабря 1941 г. базовый тральщик N 205 под командованием Е. Ф. Шкребтиенко снял с острова личный состав гарнизона в количестве 340 человек и доставил их на Ханко, откуда они эвакуировались на турбоэлектроходе, за исключением группы подрывников под руководством старшего лейтенанта Васерина, военпреда флота, принимавшего от строителей готовую батарею. Теперь Васерин должен был уничтожить эти ценные объекты. Верным помощником у Васерина остался специалист по подрыву сержант Г. А. Вдовинский, пять матросов. Им было приказано в ночь со 2 на 3 декабря, после отхода последнего эшелона с Ханко, подорвать артиллерийские батареи и железобетонные блоки. Небольшая группа патриотов точно выполнила приказ командования. Подошедший к острову сторожевой катер старшего лейтенанта Г. И. Лежепекова снял подрывную команду и доставил ее на остров Гогланд.

 

Так сражались рабочие-ленинградцы, солдаты, матросы, инженеры, техники, командиры непокоренного острова Осмуссар. Вместе с защитниками Ханко они отвлекли на себя часть сил противника, наступавшего на Ленинград. Дальние морские подступы к городу Ленина в самые тяжелые дни его обороны были прикрыты от прорыва вражеских надводных кораблей. Защитники Осмуссара выполнили поставленную перед ними задачу.

Опубликовано на Порталусе 03 декабря 2016 года

Новинки на Порталусе:

Сегодня в трендах top-5


Ваше мнение?



Искали что-то другое? Поиск по Порталусу:


О Порталусе Рейтинг Каталог Авторам Реклама