Рейтинг
Порталус

Г. БРЮНИНГ. МЕМУАРЫ. 1918 - 1934

Дата публикации: 06 января 2017
Автор(ы): Л. И. ГИНЦБЕРГ
Публикатор: Научная библиотека Порталус
Рубрика: МЕМУАРЫ, ЖИЗНЕОПИСАНИЯ
Источник: (c) http://portalus.ru
Номер публикации: №1483657103


Л. И. ГИНЦБЕРГ, (c)

Heinrich BRONING. Memoiren 1918 - 1934. Stuttgart. 1970. 721 S.

В течение нескольких десятков лет специалисты по новейшей истории Германии, особенно те, кто занимается изучением Веймарской республики, тщетно ожидали появления мемуаров бывшего рейхсканцлера, деятеля католической партии Центра Генриха Брюнинга. Было известно, что они написаны, но автор упорно отказывался публиковать их. В начале 1970 г. Брюнинг скончался в США, а осенью того же года в Западной Германии вышла в свет книга его воспоминаний. И сразу стало ясно, почему Брюнинг не хотел издавать ее при жизни. Книга произвела впечатление разорвавшейся бомбы, многие факты и признания автора, содержащиеся в ней, начисто перечеркивают тот миф о Брюнинге-демократе и принципиальном противнике фашизма, который в течение многих лет настойчиво насаждали его апологеты1 . Известный западногерманский историк Э. Дойерляйн утверждает, что мемуары Брюнинга "фактически ставят под вопрос все известные выводы, мнения, точки зрения... История заключительного этапа кризиса Веймарской республики - в этом не может быть никаких сомнений - должна быть написана заново" 2 .

Историки-марксисты всегда характеризовали Брюнинга и его политику отрицательно. Для них мемуары бывшего рейхсканцлера не содержат откровений, а являются лишь подтверждением положений о реакционности правительства Брюнинга, о связанных с его приходом к власти антидемократических замыслах правящих кругов, о его попытках сговора с Гитлером И т. п. Это, однако, не значит, что для марксистов рецензируемая книга не представляет существенного интереса. Признания бывшего рейхсканцлера весьма авторитетно подтверждают некоторые выводы, основывавшиеся ранее на косвенных источниках; мемуары его дают представление также о секретных переговорах, о документах, которые прежде были неизвестны;. Таким образом, они являются источником первостепенной важности, тем более ценным, что их автор не считал нужным маскировать и приукрашивать свои действия, взгляды и стремления.

Одним из главных звеньев "легенды о Брюнинге" в буржуазной историографии является тезис, что создание правительства во главе с ним не было подготовлено заранее монополиями и реакционной кликой президента, намеревавшимися лишить парламент его влияния и максимально ограничить сферу действия буржуазно-демократических свобод. После же выхода мемуаров Брюнинга даже самый яростный его апологет вряд ли решится оспаривать это. Их автор сообщает о содержании ряда бесед с


1 См. об этом: Л. И. Гинцберг. О предыстории установления гитлеровской диктатуры. "Вопросы истории", 1966, N 4.

2 "Publik", 13.XI.1970.

стр. 167


президентом Гинденбургом, генералами Тренером и Шлейхером и другими лицами, происходивших задолго до отставки правительства Г. Мюллера. В ходе указанных переговоров, шедших за спиной тогдашнего рейхсканцлера, Брюнинг заверял, что "уже из соображений лояльности ни при каких условиях не сможет стать лично преемником Мюллера" (стр. 150). Это, однако, ничуть не помешало богобоязненному католику нарушить свой обет.

Мемуары содержат интереснейшие сведения относительно упорных, но тщетных попыток автора привлечь силы крайней реакции к более тесному сотрудничеству, о его вынужденном альянсе с лидерами социал-демократии. Весьма характерны клятвенные заверения Брюнинга Гугенбергу, что коалиция с руководимой последним Национальной партией является неизменной целью канцлера, которая будет осуществлена после проведения в жизнь некоторых неотложных мер. Симпатии и антипатии Брюнинга и его окружения не были секретом. Тем не менее, как становится известно из мемуаров, лидеры СДПГ были с самого начала готовы поддержать новое правительство (целью которого как раз являлось оттеснение социал-демократии от участия в управлении страной), разработавшее программу резкого сокращения социальных расходов (стр. 167). Но на том этапе Брюнинг отклонил их предложения, ибо стремился к соглашению с Национальной партией (стр. 169).

Положение изменилось после досрочных выборов в рейхстаг, состоявшихся в сентябре 1930 г. и принесших успех гитлеровцам. В буржуазной литературе считалось общепринятым, что Брюнинг, распустив парламент, не мог предугадать стремительный рост влияния нацистов. Этот тезис опровергает сам Брюнинг, сообщая, что он оценивал число мандатов, которые могут получить нацисты, в 120 (стр. 186). Брюнинг вполне мог (и должен был) предвидеть резкое усиление влияния гитлеровцев, ибо уже в итоге некоторых местных выборов, происходивших до роспуска рейхстага, они добивались успехов.

Но, быть может, Брюнинг и рассчитывал на такой результат? Еще до того, как новый рейхстаг собрался, состоялись первые (сугубо секретные) переговоры Брюнинга с Гитлером. О содержании этой беседы в литературе имелись лишь весьма отрывочные сведения. То, что сообщается на сей счет в мемуарах Брюнинга, иначе, как сенсацией, назвать нельзя. Оказывается, рейхсканцлер сделал находившемуся в оппозиции к правительству фашистскому главарю обстоятельный отчет о положении в стране и своих целях, первой из которых являлась полная отмена репараций. Чтобы добиться этого, заявил Брюнинг, весьма полезны оппозиция со стороны нацистской партии, ее кампания против репарационной системы. Исходя из этого, Брюнинг предложил Гитлеру сделку: фашистская партия получает полную свободу критики внешней политики правительства (конечно, добавил Брюнинг, если Гитлер даст слово на каждом этапе договариваться о формах этой критики!); это создаст предпосылки для последующего тесного сотрудничества с целью реформы конституции. Брюнинг поведал Гитлеру о своем сокровенном замысле, к которому он не раз возвращался в своих мемуарах, - намерении восстановить монархию (стр. 194). Рейхсканцлер выразил готовность уже на том этапе создать в землях, где это возможно, коалиционные правительства из гитлеровцев и представителей партии Центра (стр. 196). Гитлер, однако, добивался немедленного участия в имперском правительстве;" кроме того, ему вряд ли улыбалась перспектива восстановления монархии. Договоренность достигнута не была, но контакты продолжались.

Пока же Брюнинг вступил в сговор с социал-демократическими лидерами и благодаря их содействию добился отклонения рейхстагом вотума недоверия правительству. То был решающий шаг к управлению страной при помощи чрезвычайных декретов, издаваемых на основании ст. 48 конституции. "С этого момента, - с нескрываемой гордостью констатирует Брюнинг, - рейхстаг уже более не собирался против воли правительства" (стр. 201). Следующий шаг в этом направлении был сделан весной 1931 г., когда правительство добилось дальнейшего ограничения прерогатив парламента. "Это было, - подчеркивает бывший рейхсканцлер, - максимально мыслимое ограничение власти парламента... Государственная реформа в смысле возврата к принципам Бисмарка была практически осуществлена - без изменения конституции" (стр. 247, 256). Таково было действительное лицо и политические идеалы "истинного демократа" Брюнинга.

Автор мемуаров ничуть не скрывает свои симпатии. Из книги впервые становятся известными подробности его визита в Италию в августе 1931 г. и его отношение к Мус-

стр. 168


солини. Даже теперь, спустя более четверти века после падения фашистского режима в Италии, Брюнинг отзывается о дуче с нескрываемым восхищением. Беседа с ним была, по словам автора мемуаров, "незабываема", "более интересного разговора о положении в мире я не имел никогда" (стр. 355, 356). Мемуары обнаруживают подлинную цену вымысла о "коммунистической опасности", к которому нередко прибегал и Брюнинг. Он рассказывает, что даже американский посол в Берлине скептически поморщился в ответ на разглагольствования рейхсканцлера о "грозящем распространении большевизма". Брюнинг с сожалением подчеркивает в этой связи, что предостережения подобного рода "за прошедшие (после Ноябрьской революции. - Л. Г. ) 12 лет слишком обесценились" (стр. 223 - 224). Это - безусловно ценное признание, ибо не только вся тактика нацистов, но и политика правящих кругов опиралась на тезис о "коммунистической угрозе".

Брюнинг стремится доказать, будто в период его канцлерства были достигнуты серьезные успехи - прежде всего в вопросе о репарациях, а также во внутренней политике, где своим основным достижением он считает резкое сокращение расходов на социальные нужды. О том, что это означало для народных масс, Брюнинг почти не говорит. Зато он уделяет много внимания перипетиям финансового кризиса, начавшегося летом 1931 г., и своим действиям, предпринятым во имя "санирования" обанкротившихся банков и промышленных компаний за счет казны. Весьма впечатляющи (по его собственным словам - "пугающи") приводимые Брюнингом цифры выплаченных магнатам капитала государственных субсидий. За последний год пребывания Брюнинга у власти эта сумма превысила 3 млрд. марок (стр. 408). Он подчеркивает, что даже поверхностное изучение деятельности компаний, требовавших помощи у государства, обнаружило спекулятивный характер их задолженности. "Уже тогда, - пишет Брюнинг, - у меня сложилось убеждение, что безответственно выбрасывать все новые сотни миллионов марок на спасение концернов от последствий бессмысленной спекуляции" (стр. 365). Но это не мешало ему и в дальнейшем делать банковским и промышленным монополиям многомиллионные подарки, хотя было известно, что некоторые из них расходовали полученные от государства средства на финансирование противников правительства справа3 . Тем красноречивее признание Брюнинга, касающееся последнего периода его пребывания у власти: "В эти месяцы перед нами открылась пропасть коррупции и легкомыслия в области экономики, превосходивших самую смелую фантазию" (стр. 449). Аналогичные признания касаются и другого конька правительства Брюнинга - так называемой "Восточной помощи": так именовались огромные субсидии остэльбским юнкерам с целью сохранить в их руках имения, где хозяйство, как правило, велось весьма отсталыми методами. Здесь порочность системы проявлялась особенно ярко. "Если бы правительство вдруг оказалось в состоянии, - пишет Брюнинг, - выплатить Восточной Пруссии миллиард, то через год они (юнкеры. - Л. Г. ) вновь громко потребовали бы новых средств" (стр. 245).

Уже с осени 1931 г. главной заботой Брюнинга и его коллег стало переизбрание Гинденбурга (чьи полномочия истекали весной следующего года) на пост президента республики. Мемуары Брюнинга неопровержимо свидетельствуют, что этой цели были подчинены все действия правительства в области внутренней политики. На кого же делали ставку "демократ" Брюнинг и его единомышленники? То, что Гинденбург - реакционер, было общеизвестно; особенно хорошо представлял себе это рейхсканцлер, видевший, что Гинденбург все более тяготится им, стремясь призвать к власти еще более правое правительство, не связанное в своих действиях оглядкой на социал- демократию. Цинизм, который характерен для воспоминаний бывшего рейхсканцлера, здесь, пожалуй, достигает апогея. Вот лишь один пример - рассказ о выступлении на избирательном митинге в нетопленом помещении рынка в Штеттине. "Я должен был, - пишет он, - агитировать сидевших там людей, нищета и бедствия которых были написаны на их лицах, отдать свои голоса за президента, должен был убедить их, что это явится гарантией неприкосновенности конституции, хотя знал, что сразу же после своего переизбрания президент нарушит ее" (стр. 537). Как отмечает автор, это


3 Так, летом 1931 г. из государственных средств был "санирован" кёльнский банк Шредера, политические симпатии которого безоговорочно принадлежали крайне правым ("Deutsches Zentralarchiv Potsdam, Reichskanzlei, Kabinettssitzungen" (Mikrofilme), N 736. Bl. 787512). В январе 1933 г. именно Шредер устроил встречу Гитлера с Папеном и тем самым сильнейшим образом способствовал приходу фашистов к власти.

стр. 169


сделали абсолютно ясным многочисленные беседы с Гинденбургом в октябре 1931 г. (стр. 496). Угроза нового резкого поворота вправо усугублялась и неуклонным усилением влияния президентской камарильи, пользовавшейся тем, что фельдмаршал, которому было уже за 80, подчас впадал в старческое слабоумие.

Но Брюнинг упорно добивался переизбрания Гинденбурга, ибо надеялся при его помощи осуществить восстановление монархии, что, подчеркивает он, "было осью всей моей политики" (стр. 378). Таким образом, в начале 30-х годов высшая власть в Веймарской республике находилась в руках двух закоренелых монархистов-реакционеров. В силу различных причин реставрации не произошло, но самый факт достаточно симптоматичен. Чтобы выполнить свой замысел, Брюнинг шел далеко навстречу нацистам, которых он рассчитывал убедить "объединиться вокруг Гинденбурга". Брюнинг сообщает, что именно он был инициатором первой встречи Гитлера с Гинденбургом в октябре 1931 г., имевшей для фашистов большое пропагандистское значение. Из книги становится известно, что рейхсканцлер распорядился не давать хода сенсационному "боксгеймскому делу" - следствию о проектах драконовских приказов на случай прихода гитлеровцев к власти, обнаруженных в Гессене, а также то, что с целью сближения с Гитлером был разрешен прием членов нацистской партии в ряды рейхсвера, и многое другое. Зато скупо и неохотно Брюнинг пишет о запрете фашистских штурмовых отрядов, изданном в апреле 1932 г., после того, как все попытки побудить Гитлера поддержать Гинденбурга окончились провалом. Такая лаконичность в данном вопросе чрезвычайно интересна, ибо буржуазные историки упорно стремятся выдать этот запрет за доказательство антифашизма Брюнинга; на деле это был маневр, продиктованный стремлением сделать Гитлера более уступчивым в вопросе о сотрудничестве, которое, по мысли Брюнинга, не должно было быть преждевременным в интересах самих фашистов. Во всяком случае, следовало до этого достичь решающих успехов в области репараций и перевооружения Германии, чему Брюнинг придавал первостепенное значение (стр. 309, 492, 561 - 563 и др.).

Два тура президентских выборов (март - апрель 1932 г.) были кульминационным моментом политики "меньшего зла", проводившейся руководством СДПГ. Без нее двухлетнее правление Брюнинга, ставшее важным этапом на пути к фашистской диктатуре, было бы невозможным, и в рецензируемой книге мы находим доселе совершенно неизвестные, важные свидетельства этого. Книга не оставляет сомнений в том, что между "канцлером чрезвычайных декретов" и главарями СДПГ существовало теснейшее сотрудничество, что Брюнинг посвящал их не только в свои ближайшие планы, но и в самые сокровенные замыслы. Так, он сообщает, что в ноябре 1931 г. вызвал к себе О. Брауна, К. Зеверинга и Р. Гильфердинга и поставил их в известность о своем проекте переизбрания Гинденбурга и последующих намеченных им шагах, имевших целью сплочение с крайне правыми. "Господа, - пишет Брюнинг, - проявили далеко идущее понимание моей точки зрения, хотя и выразили большую озабоченность дальнейшими перспективами. Они дали понять, что легальное восстановление монархии не будет для них непреодолимым препятствием. Если встанет альтернатива - нацистская диктатура или монархия, - им удастся постепенно подвести руководимые ими массы к этой идее" (стр. 462). Как известно, социал-демократические лидеры дали согласие поддержать на выборах заклятого врага трудящихся Гинденбурга. Но характерно, что им не была даже предоставлена "честь" участвовать в выдвижении его кандидатуры. Из книги Брюнинга мы узнаем, что он провел специальную беседу с Брауном и его коллегами с целью "дать им понять, что они должны проглотить и это". Собеседники Брюнинга, как это бывало уже не раз, "проглотили" (стр. 510, 514). "Социал-демократическая партия, - подчеркивает Брюнинг, - ...с готовностью приняла тяжелейшие жертвы, которых когда-либо немецкое правительство открыто требовало от народа... СДПГ поддержала в высшей степени непопулярные мероприятия правительства" (стр. 378).

Весьма любопытны также характеристики, которые автор дает отдельным деятелям социал-демократии. Наибольшими его симпатиями пользуются Р. Гильфердинг, ближайший советник канцлера по экономическим вопросам, и К. Зеверинг. "У этого социалиста, - вспоминает он о первом, - я нашел больше понимания принципов капиталистической системы банков, чем у всех руководителей крупных банков, вместе взятых" (стр. 315). В лице Зеверинга, пишет Брюнинг, он имел незаменимого сотрудника в деле "санирования" общинных фи-

стр. 170


нансов в Пруссии, иными словами, снижения всех коммунальных расходов и пособий безработным. "Зеверингу была чужда какая-либо оглядка на собственную партию... К моей великой радости, я обнаружил у него глубокое религиозное мировоззрение" (стр. 208).

Мемуары Брюнинга показывают, что уже задолго до своей отставки он понимал, к чему ведет проводимый им курс. Единственной опорой Брюнинга, но опорой, как стало абсолютно ясно, крайне ненадежной, были президент и рейхсвер, "от которых, - пишет он, - я чем больше ограничивал власть парламента, становился все более зависим" (стр. 378). А к весне 1932 г. у Брюнинга не оставалось никаких сомнений, что "политика, которая зиждется на такого рода личности, как Гинденбург, рано или поздно должна окончиться провалом" (стр. 552). Конечно, дело было не в одном Гинденбурге, который выступал лишь в качестве олицетворения сил, стремившихся покончить с буржуазной демократией. Брюнинг отнюдь не был просто орудием в их руках; на одном из этапов он являлся едва ли не главным действующим лицом. Но по ряду причин он перестал удовлетворять своих хозяев, ибо им нужно было нечто большее, и был уволен в отставку тем самым Гинденбургом, которому незадолго до того помог остаться на посту президента (это не помешало Брюнингу до последнего дня относиться с рабским подобострастием к бывшему кайзеровскому фельдмаршалу).

В книге описываются также события, имевшие место позднее - вплоть до отъезда Брюнинга из Германии в мае 1934 года. Характерны попытки как-то оправдать позорную позицию руководителей партии Центра в момент назначения Гитлера главой правительства (когда они добивались участия в этом правительстве) и в момент принятия рейхстагом закона о чрезвычайных полномочиях кабинету Гитлера в марте 1933 г. (что стало возможным лишь с благословения депутатов партии Центра, в том числе Брюнинга). Но все же главными в книге являются те разделы, где речь идет о годах пребывания Брюнинга в должности рейхсканцлера. И ценность ее как весьма своеобразного исторического источника, оказывающего существенное влияние на историографию вопроса, тоже прежде всего в разделах, касающихся событий 1930 - 1932 годов.

Опубликовано на Порталусе 06 января 2017 года

Новинки на Порталусе:

Сегодня в трендах top-5


Ваше мнение?



Искали что-то другое? Поиск по Порталусу:


О Порталусе Рейтинг Каталог Авторам Реклама