Рейтинг
Порталус

Воспоминания. ДЕЯТЕЛИ ИТАЛЬЯНСКОГО РАБОЧЕГО ДВИЖЕНИЯ О ВЕЛИКОМ

Дата публикации: 21 октября 2016
Публикатор: Научная библиотека Порталус
Рубрика: ИСТОРИЧЕСКИЕ РОМАНЫ
Источник: (c) Вопросы истории, № 11, Ноябрь 1967, C. 126-130
Номер публикации: №1476999707


I

 

Когда Великая Октябрьская социалистически я революция потрясла мир, я только еще вступал на путь политической борьбы. Это были трудные, мучительные для народов годы: кровопролитная война, неисчислимые бедствия, нищета, голод. Сколько событий, неожиданных, противоречивых, волнующих событий, историческое значение которых я не мог тогда осознать. Они стали понятными мне гораздо позже, в полной мере, пожалуй, только сейчас; но тогда мне было едва двадцать два года, а сейчас больше семидесяти.

 

Я вернулся домой с фронта в 1917 году в связи с тяжелым ранением после двух долгих лет, проведенных солдатом на передовой линии и в окопах... Война еще бушевала, сея смерть. И тогда из России стали поступать - сначала отрывочные, подчас искаженные, но затем все более определенные - сведения о бурно нараставших событиях: о Февральской революции, о возвращении В. И. Ленина в Россию, о предательстве Керенского и, наконец, о Великой Октябрьской социалистической революции. А в последовавшие затем годы мы узнали об империалистическом заговоре против молодой Советской республики, об интервенции и блокаде, о гражданской войне и героических подвигах народа, о рождавшейся пролетарской Красной Армии.

 

В Италии отзвук всех этих событий был очень велик. Как вдохновляло нас сознание, что Октябрьская революция победила, что созданная ею власть выстояла, что она укрепляется! Влияние Октябрьской революции сказалось на всем, что происходило в те годы в нашей стране, на борьбе, которую вели итальянские народные массы. А борьба была трудная, она велась против дороговизны и голода, против ненавистных капиталистов-спекулянтов, наживавшихся на страданиях бедняков, против правительства, ограждавшего интересы капитала и обрекавшего страну на катастрофу. Вскоре поражение при Капоретто обнаружило всю глубину кризиса, который переживала страна. Не случайно особую силу приобретала борьба против войны и ее виновников, против господства милитаризма. И, конечно, главной задачей было вывести рабочее движение из состояния идейного разброда, в которое завели его оппортунизм одних лидеров социалистической партии и Всеобщей конфедерации труда, нерешительность и неспособность других. Нужно было создать революционную пролетарскую партию.

 

Возвращаясь мыслью к боям тех лет, трудно отделить их от событий, происходивших тогда в мире, и прежде всего в России. Об этом говорят и значительные явления и мелкие, казалось бы, эпизоды, сохранившиеся в памяти. Помнится: в декабре 1919 года в Риме происходило заседание Национального совета Пролетарской лиги инвалидов и ветеранов войны, на котором я представлял Лигурийскую федерацию. На заседании разгорелись горячие дебаты: следовало определить политическое направление деятельности лиги. В непримиримой полемике с нашими оппонентами мы отстаивали ее пролетарский, революционный характер. Назначение лиги, утверждали мы, не только в том, чтобы вести решительную антимилитаристскую пропаганду и неустанную пропаганду революционных идей, но и в том, чтобы готовить грядущую революцию. Примечательно, что докладчик, товарищ Сеассаро (впоследствии павший жертвой фашистских погромщиков), предлагал создать боевые отряды ("Красную Армию"), ссылаясь на опыт Октябрьской революции. Поддерживая его мысль, я указывал, что в Лигурии все 5 тысяч членов федерации готовы вступить в Красную Армию, а другой товарищ, Альберани, обосновывал необходимость создания такой боевой организации (которую он называл "Красной гвардией") именно тем, что "бывшие фронтовики, испытавшие все бедствия войны, сохраняют ненависть к войне и к буржуазии, которая вовлекла их в войну". Примечательно также, что при обсуждении вопросов, касавшихся деятельности лиги, мы обращались и к опыту революционной деятельности германских спартаковцев, о героической борьбе которых волнующе рассказывал нам участник январских баррикадных боев в Берлине Франческо Мизиано, один из будущих основателей Итальянской коммунистической партии. Так, вопреки сопротивлению некоторых членов совета подавляющим большинством голосов мы решили назвать цент-

 

 

* Воспоминания, как и помещенная выше статья У. Террачини "Великая Октябрьская социалистическая революция и Италия", являются частью материала подготовленного Институтом истории АН СССР сборника "Россия и Италия (Из истории русско- итальянских и советско-итальянских отношений в XVIII - XX вв.)".

 
стр. 126

 

ральный орган лиги "Спартакус" - в честь сторонников Карла Либкнехта и Розы Люксембург.

 

Помнится и другое: трудная, сложная обстановка создалась в 1917 - 1920 гг. в Федерации моряков, которой диктаторскими методами руководил соратник Д'Аннунцио - Джузеппе Джульетти. Сочетая средства демагогии, подкупа и насилия, разлагая людей и вербуя среди "их сторонников, он подчинил себе федерацию. Нам пришлось вести решительную борьбу с такой системой. С этой целью и были созданы коммунистические группы внутри самой федерации, руководителем которых стал Энрико Мариоттини. Коммунистические группы приняли самое активное участие в движении солидарности с Советской Россией, которое ширилось в Италии. Почти все итальянские суда, заходившие в Геную, получали здесь от революционеров газеты, пропагандистскую литературу и фотографии В. И. Ленина. В апреле 1920 г. коммунистические группы активно участвовали в операции по задержанию четырех русских судов из флота Деникина. Они же обеспечили безвозмездную погрузку на пароход "Амилькаре Чиприани" зерна и других продуктов, собранных в подарок для голодавших в России. Вместе с другими товарищами Энрико Мариоттини организовал нелегальную отправку морским путем многих десятков иностранных коммунистов - венгров, поляков и революционеров других национальностей, чтобы дать им возможность уйти от преследований агентов контрреволюции.

 

Как перечислить все различные меры и средства, которыми мы стремились выразить нашу преданность русскому пролетариату, помочь ему в борьбе? Помню, например, многолюдный митинг "В защиту России", проведенный в июле 1921 г. в городе Савона, где было решено отправить зерно голодавшим Поволжья. Обстановка была накаленная, произошли столкновения с полицией, которая арестовала многих участников митинга. И тем не менее подписка и сбор средств прошли весьма успешно. Впервые наряду с рабочими и служащими крупные суммы внесли ремесленники, мелкие буржуа, лица свободных профессий.

 

Таковы лишь отдельные, разрозненные факты из числа тех, что сберегла память...

 

Гвидо Мариоттини*

 

Солидарность с русскими революционерами всегда находила в нашей стране самую благоприятную почву и приобретала чрезвычайно широкие масштабы. С самого начала нынешнего века Италия по традиции давала приют политическим эмигрантам, хотя немало революционеров-итальянцев оказывалось в то же время за решеткой. Многих из них, особенно крестьян, боровшихся за свои насущные права, даже ждал расстрел. Когда в 1909 году русский царь по приглашению итальянского короля приехал в Италию, революционеры всех политических оттенков встретили его традиционным свистом, выразив таким образом свою ненависть к монарху-тирану. Разумеется, и я, молодой социалист, участвовал в этом приеме. Думаю, что этот краткий экскурс в историю необходим для того, чтобы лучше понять тот грандиозный отзвук, который нашла в Италии Великая Октябрьская социалистическая революция.

 

В моем родном городе Турине, одном из важнейших промышленных центров Италии, предприятия которого выполняли военные заказы, рабочее движение развивалось тогда под влиянием драматических событий, связанных с первой мировой войной. Можно сказать, что в те годы формировался новый рабочий класс, причем его борьба против войны (и вместе с тем за право на хлеб) даже в условиях промышленной мобилизации и военной дисциплины принимала самые острые формы. Когда наши рабочие узнали, что в Швейцарии, в Циммервальде и Кинтале, была предпринята попытка вновь объединить разобщенное после распада II Интернационала международное рабочее движение и что в работе этих конференций принимали участие также представители русских революционеров во главе с В. И. Лениным, надежда на возможность прекращения мировой войны значительно возросла. Конечно, в то время рабочие массы были еще далеки от понимания большевистской постановки вопроса - превращения империалистической войны в гражданскую; лишь очень немногое узнали они от итальянских делегатов о позиции великого Ленина на этих конференциях.

 

Февральская революция в России не явилась неожиданностью для итальянского народа. Напротив, в Италии полагали, что рано или поздно в этой далекой стране героическая попытка 1905 года будет возобновлена. Мы были убеждены, что война приведет к обострению классовой борьбы и в России; что русский народ потребует от господствующих классов ответа за принесенные им жертвы, даже если эти жертвы и вызывались, как утверждалось, исторической необходимостью защиты исконных рубежей родины. Февральская революция глубоко взволновала большинство населения Италии, включая и часть господствующего, буржуазного класса, по крайней мере тех его представителей, которые говорили о своих либерально-демократических устремлениях. Памятными страницами нашей истории являются манифестации в итальянском парла-

 

 

* Автор - один из старейших членов Итальянской коммунистической партии.

 
стр. 127

 

менте, организованные группами социалистов и радикалов. Для нас был важен самый факт свержения ненавистного царского режима путем народного восстания, то, что это могло способствовать прекращению войны хотя бы на одном участке фронта.

 

Восторженная реакция на Великую Октябрьскую социалистическую революцию не была столь единой. Октябрьская революция напугала господствующие классы, и не только в Турине: можно сказать, что своего рода паралич охватил эти классы в национальном масштабе. Вместе с тем многие реформистски настроенные руководители рабочего движения если не отнеслись к революции прямо враждебно, то, во всяком случае, скептически оценили способность рабочего класса России осуществлять политическое руководство государством. Они утверждали, что русское общество не созрело еще ни в политическом, ни в экономическом отношении, чтобы перегнать капитализм западного типа. Вот что дает мне основание утверждать, что только рабочий класс Италии понял, что началась наконец новая эра, и это произошло именно в той стране, где народ больше всего страдал от эксплуатации и отсутствия свободы. Вероятно, это было скорее проявлением у итальянских рабочих классового инстинкта, чем результатом глубокого политического осмысления событий.

 

Я вспоминаю, как вслед за событиями в России в неразрывной связи с ними разворачивалось движение на наших предприятиях. Только тот, кто, подобно автору этих строк, был свидетелем и участником сильнейших волнений того времени, может понять, с каким огромным энтузиазмом наши рабочие, несмотря на военную дисциплину, введенную на предприятиях, следили за событиями Великой Октябрьской социалистической революции, за процессом возникновения Советской власти. Подобные чувства мы вновь переживали лишь значительно позднее, когда во время Великой Отечественной войны Советского Союза Красная Армия опрокинула фашистских захватчиков под Сталинградом.

 

Несомненно, что идеи Октября оказали немалое влияние на наше августовское восстание в Турине, хотя непосредственной его причиной было стремление к миру и невыносимое экономическое положение. Позднее, когда народы Советской республики отражали натиск белогвардейцев и интервентов, трудящиеся Италии организовывали всеобщие забастовки, проводимые в общенациональном масштабе в защиту Советской власти. В период, когда на большие районы Советской страны обрушился голод, мы в Италии собрали тонны продовольственных и промышленных товаров, погрузили их на огромный пароход, принадлежавший кооперативу "Джузеппе Гарибальди" в Генуе, и добились, хотя и с большим трудом, его отправки в Советский Союз. В этой конкретной форме проявления солидарности принял широчайшее участие итальянский рабочий класс, его поддержали большие группы мелкой и средней буржуазии, хотя эти последние руководствовались, конечно, соображениями не политического, а гуманистического характера. Примерно к тому же времени относится эпизод, ярко обнаруживший пролетарскую солидарность. На одном из наших крупных авиационных предприятий администрация задерживала поставку материалов для производства самолетов по заказу Советской России. Узнав об этом, рабочие предприятия в знак протеста прекратили работу. Автор этих строк немедленно сообщил об этих фактах в советское консульство в Генуе, которое поручило доверенному лицу из нашего города осуществлять постоянный контроль за выполнением советского заказа. Им был назначен Джованни Пароди, которого компания Фиат вскоре уволила с работы, как, впрочем, и многих из нас. Во время Генуэзской конференции в Геную из Турина нами была отправлена группа передовых рабочих для охраны советской делегации.

 

Таковы лишь немногие факты борьбы рабочих Турина в защиту Великой Октябрьской социалистической революции и Советской власти.

 

Антонио Оберти*

 

Я происхожу из буржуазной семьи либерально-прогрессивных взглядов, в том смысле, который эти слова имели в Италии в начале века, когда либералы под руководством Джолитти вели борьбу и одержали победу над реакцией 90-х годов. Проникнутый этими идеями, мой отец приветствовал Февральскую революцию, ниспровергшую царизм в России: он ожидал, что революция будет развиваться в буржуазно-демократическом направлении и что, разумеется, Россия будет с удвоенной энергией продолжать войну против Германии бок о бок с союзными державами. Мне, воспитанному в духе этих принципов и не достигшему в ту пору еще 14-летнего возраста, было нелегко выйти из этого круга идей. В гимназии, где я тогда учился, почти все учителя и школьные товарищи, которые принадлежали к буржуазии, в большей или меньшей степени разделяли те же идеи.

 

 

* Автор - по профессии рабочий-столяр, член группы, объединявшейся вокруг созданной А. Грамши газеты "Ordine Nuovo", и Итальянской коммунистической партии с самого начала их существования. В настоящее время член Туринского городского комитета ИКП.

 
стр. 128

 

В то время я уже начинал интересоваться социализмом и общественно-политическими проблемами. Мировые события помогали формированию моего мировоззрения. С одной стороны, война, принявшая характер гигантской бойни, внезапно опрокинула все те идеи, которые мне внушали о ценностях современной цивилизации, и поставила меня лицом к лицу с совершенно иной действительностью; с другой стороны, революционные события в России вызывали во мне все больший энтузиазм. Революции, эти "локомотивы истории" (К. Маркс), ускоряют ход событий и процесс формирования сознания масс: такого рода воздействие Великая Октябрьская социалистическая революция оказала на процессы, происходившие не только в самой России, но и в остальной Европе, равно как и в обширных зонах колониального и полуколониального мира. К сожалению, я не в состоянии описать на основе личных воспоминаний, как воздействие Октябрьской революции проявлялось в тогдашней Италии: я мог бы говорить об этом лишь на основании изучения этого вопроса в последующие годы. И все же поскольку речь идет обо мне самом, я совершенно определенно помню, что именно эти события и вызванные ими отклики в Италии помогли мне довольно быстро усвоить социалистические идеи, верность которым я сохранил в течение всей моей жизни. Я употребил выражение "помню совершенно определенно", говоря о влиянии Октябрьской революции, хотя мне и было бы трудно восстановить точные формы и проявления этого влияния. Но я не отступлю от истины, если, роясь в массе воспоминаний, сохранившихся от этого периода, скажу, что, независимо от полемики, которая была вызвана Октябрьской резолюцией в среде лидеров итальянского рабочего движения, итальянские массы усмотрели в ней в первую очередь то, что было наиболее важным, а именно, что впервые в мировой истории рабочие и крестьяне огромной страны свергли режим классового угнетения и социального неравенства, взяли свою судьбу в собственные руки и приступили непосредственно к разрешению труднейших проблем жизни, государства и общества. Даже для тех, кто ничего не знал об учении К. Маркса и о работах В. И. Ленина, кому не было точно известно значение самого слова "социализм", даже неграмотным крестьянам и подвергавшимся самой тяжелой эксплуатации рабочим это крушение старой системы социальной иерархии представлялось важнейшим аспектом революции, открывавшим новые, безграничные перспективы мирового развития. И этому аспекту революции было суждено глубоко проникнуть в сознание итальянских рабочих, рабочих страны, в которой, хотя она и принадлежала в некоторых отношениях к миру западного, развитого капитализма, большинство населения находилось на задворках общественной и культурной жизни, половина населения была неграмотна или полуграмотна и в которой принцип деления на классы и классового неравенства глубоко укоренился и последовательно проявлялся во всех областях повседневной жизни.

 

Продолжавшаяся уже в течение 25 лет борьба Итальянской социалистической партии вела, разумеется, к расшатыванию этой прочно сложившейся иерархической системы, но деятельность социалистической партии содействовала росту классового сознания только меньшинства рабочего класса. Большинство же пролетариата на юге и во многих районах центра и севера страны продолжало оставаться в положении зависимости как материальной, под влиянием экономической системы и сильного давления карательного аппарата государства, так и духовной, обусловленной низким уровнем просвещения и воздействием клерикализма на итальянское общество. Мировая война, долгие годы, проведенные в окопах, связанный с этим новый опыт, ставшие возможными новые контакты с людьми, впервые открывшиеся новые горизонты - все это содействовало дальнейшему созреванию сознания масс, создавая угрозу установившемуся социальному порядку. Накопилось громадное количество легко воспламеняющегося материала, и Великая Октябрьская социалистическая революция явилась искрой, вызвавшей пожар. Она показала, что нет такого естественного и вечного общественного порядка, который не мог бы быть поставлен под вопрос, что разделение на классы, на эксплуататоров и эксплуатируемых, или, говоря проще, как это представлялось глазам народа, на богатых и бедных, на угнетателей и угнетенных, на господ и рабов, не было чем-то неизменным, соответствующим "божественному предначертанию", но что, наоборот, бедные, эксплуатируемые, угнетаемые, рабы также могут притязать на полное человеческое достоинство и на более ответственную роль в обществе. Октябрьская революция в этой форме, нечеткой по своим контурам, но ясной по своему содержанию, была в то время инстинктивно понята самыми широкими итальянскими массами, даже теми, кто еще не имел ясного политического сознания: она была понята как требование признания за трудящимися человеческого достоинства и политической ответственности, как ниспровержение дедовских принципов и освященных временем традиций, как начало новой эпохи, в которой на историческую сцену выступают новые, главные действующие лица.

 

Пока продолжалась война, вызывавшееся ею напряжение, воздействовавшее также и на психику, интенсивная пропаганда, национальная гордость, униженная поражением при Капоретто (октябрь. 1917 г.), и, наконец, предпринимавшиеся правительственным аппаратом меры безопасности - все это сдерживало проявление новых настроений, вызванных в народных массах Октябрьской социалистической революцией, но окончание войны открыло им свободный путь. Это была тоже "революция" - в смысле коренного изменения сознания масс, крушения традиционных ценностей, внезапного созревания демократической воли, нового чувства, ответственности, осознания собственного человеческого достоинства и собственной ответственности. Разумеется, были так-

 
стр. 129

 

же и глубокие экономические мотивы, стимулировавшие борьбу трудящихся: оставался унаследованный от прошлого гнет, который нужно было ликвидировать, равно как вновь возникшие трудности, которые следовало преодолеть, оставались неразрешенные проблемы земли, инфляции, дороговизны жизни, включения демобилизованных солдат в гражданскую жизнь и т. д. Всего этого, несомненно, было достаточно, чтобы объяснить беспокойство, тревогу, мятежный дух, которым были охвачены массы, чтобы понять истоки подъема стачечного движения, крайнего напряжения социальных противоречий, неуклонного нарастания выступлений масс, роста профсоюзов и Социалистической партии. Но основным наряду со всеми этими процессами фактором, который вдохнул в массы великую надежду, придал даже экономической борьбе политическое содержание, глубоко вскрыл единство всех этих видов борьбы, открыв перед трудящимися новые перспективы, побудил их смело требовать предоставления им более ответственной роли на исторической арене, было победоносное утверждение Великой Октябрьской социалистической революции.

 

Буржуазные писатели, политические деятели и журналисты неустанно предсказывали быстрое крушение большевистского строя. Теоретики социал-демократии "научно" доказывали, что строй, рожденный Октябрьской революцией, не может удержаться, так как для этого якобы отсутствуют необходимые "исторические условия". Однако вопреки предсказаниям деятелей буржуазии и "научной" аргументации социал-демократов советские рабочие и крестьяне продолжали защищать завоевания революции, а большевистская партия в условиях беспрецедентных в истории трудностей продолжала сохранять в своих руках власть, несмотря на гражданскую войну и внешнюю агрессию, невероятно тяжелое экономическое положение и распадение вследствие этого значительной части социальных связей. Это был непрерывный творческий процесс, каждодневный ответ народной власти на возникавшие повсюду новые проблемы, это была победа воли, разума и молодости нового класса, проявлявшего в самых тяжелых условиях свой неистощимый дух инициативы. По мере того, как предрассудки рушились, предсказания опровергались фактами, а социал-демократическая "наука" оказывалась несостоятельной перед лицом действительности, итальянские массы начинали понимать, что невозможное стало возможным, что идеалы, третировавшиеся в течение десятилетий как утопия, могут претвориться в действительность, что трудности, проблемы, противоречия, тяготевшие до сих пор над историей их страны, могут получить новое решение.

 

Я не сомневаюсь в достоверности моих воспоминаний в том смысле, что я правильно передал то толкование, которое, будучи мальчиком 15 - 16 лет, я давал не только Октябрьской революции, но и политической и социальной борьбе, развертывавшейся в тот послевоенный период в нашей стране. Именно в связи с этим новым аспектом, в котором мировые события преломлялись в моих глазах, я к концу 1918 г. начал ощущать и объявлять себя социалистом, а в 1919 г. впервые начал знакомство с марксистской литературой. В частности, я прочитал "Манифест Коммунистической партии" и исторические работы К. Маркса о революциях 1848 - 1849 гг., которые в некоторых отношениях представляли черты сходства с современным периодом. Чтение этих работ помогло мне понять истинный ход истории и противоречия между отдельными классами общества, скрывавшиеся за внешней личиной событий и за меняющимися позициями политических деятелей. Это привело меня к острым столкновениям внутри семьи. Я разрешил для себя лично противоречия в ноябре 1919 г., поступив на работу в качестве стенографа и переписчика на машинке на одно предприятие, чтобы обеспечить свою экономическую независимость и возможность без помех вести новую жизнь активного социалиста. Это был также мой первый непосредственный контакт с миром труда. Поскольку предприятие, в котором я работал, было невелико, число рабочих в нем было незначительно и уровень их политического развития по большей части невысок. Вспоминаю, с каким увлечением я сразу же окунулся в политические споры и пропаганду и как под воздействием событий, потрясавших всю Европу - от Советского Союза до Италии, даже этот замкнутый и достаточно косный круг людей постепенно поддался влиянию новых идей. Мы сохраняли непоколебимую уверенность в том, что Октябрьская революция означала вступление в новый период истории человечества и что борьба за освобождение человека - начиная с освобождения колониальных народов от империалистического гнета и кончая решающей победой социализма над капитализмом - зависит от успеха советской революции.

 

Семя, брошенное Великой Октябрьской социалистической революцией в мое сознание, как и в сознание многих молодых людей, принесло свои плоды: это были воля к единству, активная солидарность со всеми борцами против империализма, понимание творческой способности масс (эта "историческая самостоятельность", о которой писал К. Маркс и которая была продемонстрирована Октябрьской революцией), вера в возможность завоевать для всех людей достойные условия жизни, свободу, и активное участие в историческом процессе. Таково и сейчас мое понимание социализма.

 

Лелио Бассо*

 

 

* Автор - председатель Итальянской социалистической партии пролетарского единства.

 

 

Опубликовано на Порталусе 21 октября 2016 года

Новинки на Порталусе:

Сегодня в трендах top-5


Ваше мнение?



Искали что-то другое? Поиск по Порталусу:


О Порталусе Рейтинг Каталог Авторам Реклама