I

Русско-турецкая война 1877 - 1878 гг. закончилась Сан-Стефанским миром, который закрепил национальное освобождение и государственную независимость Болгарии. Однако европейская дипломатия в корыстных целях захвата турецких владений и облегчения проникновения на Балканы принудила Россию согласиться на пересмотр Сан-Стефанского договора.

В результате продиктованного англо-австро-германским блоком Берлинского трактата Болгария была расчленена на три части. Только Северная Болгария получила фактическую независимость. Южная Болгария была оторвана от Северной и превращена в автономную область под названием Восточная Румелия. Что касается Македонии и Фракии, то они были полностью возвращены под власть султана.

Решение Берлинского конгресса нанесло жестокий удар делу национального освобождения балканских народов. Болгарский народ не мог примириться с этим насилием и ответил на него решительной борьбой.

Яркую страницу в истории борьбы против реставраторов султанской власти в Болгарии представляет восстание болгар Мельникского и Разложского округов, отошедших по Берлинскому договору под власть султана. Это восстание, известное под названием Кресненского, совершенно не изучено.

Освещение Кресненского восстания стало возможным лишь благодаря опубликованному в 1942 г. сборнику документов¹ , содержащему архив К. Босилкова, бывшего в 1878 г. председателем Джумайского благотворительного комитета, который играл большую роль в судьбах восстания. Документы представляют переписку Джумайского комитета со штабом восставших (37 писем), с Софийским, Пловдивским и Т. Пазарджикским благотворительными комитетами, а также с воеводами и другими активными участниками восстания.

Анализ опубликованных документов позволяет осветить полную драматизма истерию Кресненского восстания, раскрыть причины заговора молчания вокруг него, царившего в буржуазной историографии, и сделать поучительные выводы о действительной роли болгарской буржуазии в национально-освободительной борьбе болгарского народа.

¹ Документы по Кресненското възстание от 1878 год. Сборник на БАН (Сборник на Българската академия на науките и изкуствата). Кн. 36-я. София. 1942.

II

Из всех европейских владений Турции Македония подвергалась наиболее грубому национальному и социальному угнетению. Крепостничество здесь господствовало и процветало. В то время как в Южной и Северной Болгарии в 60 - 70-х годах XIX в. шёл интенсивный процесс образования слоя более или менее свободных мелких земельных собственников, в югозападных районах - Кюстендильском, Джумайском - и прилегающих к ним округах ликвидация спахилука (система ленного землевладения) сопровождалась превращением бывших спахийских крестьян в крепостных, так называемых кесимджиев. По данным отчёта специальной правительственной комиссии, обследовавшей в 1880 г. положение крестьян в Кюстендильском округе, в нём почти треть всех земель принадлежала небольшой кучке турецких помещиков² . В том же округе, по официальным сведениям, насчитывалось уже после освобождения 60 тыс. безземельных крестьян³.

Процесс откупа (выкупа) сёл от беков в Македонии ещё только начинался. Так, в Мельникской казе (уезде) Сересского санджака, основном очаге восстания, по данным русского исследователя Теплова, турецким бекам принадлежало 51 из 66 сёл. В числе свободных сёл Теплов называет Влахи, Ошаву, Сенокоси, Мораску, т. е. как раз те сёла, в которых прежде всего вспыхнуло восстание⁴ .

Тридцать лет спустя после освобождения Болгарии от турецкого ига, в 1912 г., В. И. Ленин характеризовал Македонию как один из самых отсталых районов на Балканах. "Там, - указывал он, - ещё уцелели сильнейшие остатки крепостного права, средневековой зависимости крестьян от помещиков-феодалов"⁵ .

Сан-Стефанский договор принёс Македонии освобождение от турецкого ига, но Македония, по этому договору, делилась между Болгарией и Сербией с явным преимуществом в пользу первой. Подобное решение было следствием того, что судьба Македонии решалась не путём общенародной революции, а путём военного разгрома Турции в результате русско-турецкой войны. "Если бы, - указывал Ленин в 1912 г., оценивая результаты первой балканской войны, - освобождение Македонии совершилось путём революции, то есть посредством борьбы и сербских и болгарских и турецких крестьян против помещиков всех национальностей (и против помещичьих балканских правительств), то освобождение стоило бы балканским народам, наверное, во сто раз меньше человеческих жизней, чем теперешняя война. Освобождение было бы достигнуто неизмеримо более лёгкой ценой и было бы неизмеримо полнее"⁶ .

Развивая это ленинское положение, Г. М. Димитров в докладе на V съезде Болгарской рабочей партии (коммунистов) указывал, что история современной Македонии есть история борьбы двух путей её освобождения. "Как известно, - говорил Димитров, - в разрешении македонского вопроса, бывшего в течение целых десятилетий центром соперничества и войн на Балканах, обрисовались два пути. Первый путь - демократическая революция, которая должна была довести Македонию до освобождения от турецкого ига... Второй путь - это буржуазно-националистический путь, а именно, путь освобождения Македонии от турецкого ига посредством войны и присоединения её к одной из балканских стран или раздела её между ними"⁷ .

Сан-Стефанский договор был победой второго пути освобождения Македонии, пути войн и раздела её, пути непоследовательного, незавершённого освобождения. Однако и такое освобождение Македонии от турецкого ига имело прогрессивное значение, так как тем самым наносился удар по феодализму.

Решения Берлинского конгресса лишили македонский народ всего, что он должен был получить в результате победы русского оружия, и снова вернули его под ненавистное турецкое иго.

Македонский народ ответил на это насилие глубоким возмущением и борьбой. Инициаторами выступило болгарское население районов, отошедших обратно к Турции.

В 1878 г. в Македонии были созданы отряды для освободительной борьбы. В мае этого года кюстендильский окружной начальник доносил софийскому губернатору, что к нему "явилась депутация из Велесского округа (Македония. - Н. Л. ) и заявила, что в оном (округе. - Н. Л. ) имеется 900 вооружённых болгар, которые ждут благоприятного момента, чтобы ударить на турок"⁸. До известий о решениях Берлинского конгресса борьба велась в форме разрозненных действий отдельных чет и не принимала массового характера. В Юго-западных Родопах действовало, по документальным данным, не менее 12 чет⁹ .

² См. А. Башмаков. Виды крепостничества в Болгарии. "Юридический вестник" N 6 - 7 за 1885 г., стр. 436 и сл.

³ См. Дневници на 4. О. Н. С. 68-е заседание 18 января 1885 г., стр. 261. София.

⁴ См. В. Теплов. Материалы для статистики Болгарии, Фракии и Македонии, стр. 241 - 242. СПБ. 1877.

⁵ В. И. Ленин. Соч. Т. 18, стр. 368. 4-е изд.

⁶ Там же, стр. 369.

⁷ Г. Димитров. Доклад пред V конгресс на БРП (к). "Българо-съветска дружба". Кн. 1-я за 1949 г., стр. 32.

⁸ Центральный государственный военно-исторический архив (ЦГВИА), ф. военно-учёного архива (ВУА), д. 8775, л. 105. Донесение софийского губернатора Дондукову.

⁹ См. "Сборник материалов по гражданскому управлению и оккупации в Болгарии в 1877 - 78 - 79 гг.". (В дальнейшем "Сборник материалов"). Изд. Военно-исторической комиссии главного штаба. Вып. V, стр. 124 - 125. СПБ. 1906.

Решения Берлинского конгресса открыли новый этап в национально-освободительном движении - этап массовой вооружённой борьбы, прямого восстания против турецкого ига.

История Кресненского восстания вскрывает истинную роль чорбаджийско-либерального лагеря в борьбе болгарского народа за своё национальное и социальное освобождение. Отношение различных классов и слоев болгарского общества к Берлинскому договору не было одинаковым. Немногочисленные тогда рабочие, крестьянство, радикальная буржуазия, составлявшие революционно-демократический лагерь накануне освобождения, заняли непримиримую позицию: они готовы были с оружием в руках бороться против реакционных решений этого договора. Напротив, чорбаджийство¹⁰ , экономически заинтересованное в рынках Турецкой империи, выступало против народного движения, пыталось повернуть его в приемлемое для них русло. Представители чорбаджийско-либерального лагеря стремились занять командные позиции во вновь создаваемом государстве (Северная Болгария) и в новой автономной области (Восточная Румелия).

Их план заключался в организации на словах кампании протестов против Берлинского договора с тем, чтобы на деле не допустить активных самостоятельных действий народных масс, но угрозами этих действий добиться кое-каких уступок от реставраторов султанских порядков.

В Пловдиве сразу же после Берлинского конгресса те же круги, которые организовали петиционную кампанию в Болгарии, начали планировать организацию аналогичной деятельности и в Македонии.

Как сообщает П. Урумов (один из активных участников македонского движения), "сразу же после известий о Берлинском конгрессе в Пловдивской митрополии собрались мужи из Македонии в количестве 50 - 60 человек. Там были: Панарет, Методий Кусев, Натанаил, А. Мянев, А. Георгов, К. Шулев, О. Панов, П. Урумов, д-р Мишайков, И. Ковачев и др."¹¹ .

На повестке дня собрания "македонских мужей" стоял лишь один вопрос - об участи Македонии.

После оживлённых прений были приняты следующие решения: 1. Просить европейские державы о поддержке. 2. Отправить делегацию в Россию и лично просить Александра II о поддержке "македонского дела". 3. Направить делегацию к австрийскому императору и просить его взять македонское население под своё покровительство¹² .

"В прениях, - вспоминает Урумов, - большинство полагало, что лучше установить связь с Австрией, ибо считали, что Европа более склонна содействовать австрийскому протекторату, чем русскому. Поэтому было решено раньше всего войти в связь с австрийским консулом в Пловдиве"¹³ .

Обращает на себя внимание также и особенно активная роль духовенства. Митрополиты Панарет, Натанаил Охридский, Милетий Софийский, протосингел Методий Кусев и ряд других представителей высшего духовенства с самого начала выступали с претензией на руководство македонским движением. В дальнейшем активность церковников не уменьшалась, а возрастала.

Такая активность представителей духовенства объясняется рядом причин, из которых важнейшими, как нам кажется, были следующие. Македония оставалась ещё ареной незавершённой церковной борьбы. Хотя султанский фирман 28 февраля 1870 г. и учредил самостоятельную болгарскую церковь, но он не исчерпал полностью спорные вопросы между болгарским экзархатом и греческой патриархией, так как оставалась нерешённой судьба двенадцати епархий, на которые претендовали и болгары и греки. Большинство этих спорных епархий (драмская, сересская, мельникская, битольская, струмницкая, солунская и др.) находилось в Македонии. Существо этих споров справедливо вскрывает советский исследователь проф. С. А. Никитин: "Вопрос же о границах экзархата, имевший, по существу, совсем не церковный характер, был спором по Македонскому вопросу, спором о том, в чьи государственные пределы должны со временем отойти эти территории, чьим национальным достоянием станет население спорных областей"¹⁴ .

Берлинский конгресс ещё более осложнил вопрос о церковной принадлежности этих епархий, так как глава болгарской церкви - экзарх - продолжал оставаться в подчинении султану.

Затянувшиеся греко-болгарские церковные распри создали благоприятную обстановку для распространения католической пропаганды в Македонии, что означало усиление австрийского влияния. Католическая пропаганда делала заметные успехи и выросла в серьёзную угрозу для болгарского духовенства, ставшую особенно реальной после берлинских решений, когда отдельные слои болгарской буржуазии решили опереться на Австрию.

Таким образом, для болгарского духовенства активное участие в самом животрепе-

¹⁰ Чорбаджийство - собирательное название тех классовых слоев и групп болгарского общества, которые были экономически и политически кровно связаны с турецкими феодалами. В него входили болгарские крупные землевладельцы - чифликчии, ростовщическая (сельская и городская) и крупноторговая части болгарской буржуазии, высшее духовенство, чиновничество, занявшее протурецкие позиции в государственном бюрократическом аппарате. Чорбаджийство являлось прямой опорой турецкого режима среди болгар.

¹¹ П. Урумов. Кресненското възстание в 1878 г. по спомени на Пант. Урумов, съобщава Хр. Чочков. "Македонски преглед". Ч. VI. Кн. 2-я за 1930 г., стр. 87.

¹² См. там же.

¹³ Там же.

¹⁴ С. Никитин. Дипломатические отношения России с южными славянами в 60-х годах XIX в. "Славянский сборник", стр. 279 Огиз. 1947.

щущем вопросе дня - в движении против берлинского насилия - было борьбой против католической пропаганды, против патриархии, за сохранение и увеличение своего влияния в Македонии. Кроме того, видимость участия в освободительной борьбе народа для чорбаджийства вообще и духовенства в частности была средством реабилитации в глазах народа, попыткой нажить себе политический капитал для завоевания руководящего положения в новосоздаваемом болгарском государстве. И, наконец, не последнюю роль играли чисто личные мотивы - желание обеспечить себе выгодные места в новых епархиях. По крайней мере, такое мнение создавалось у современников о ряде активных деятелей македонского движения. Так, например, Домонтович (ближайший помощник комиссара русского царя в Болгарии Дондукова) объясняет необыкновенно энергичную деятельность в Македонии софийского митрополита Мелетия тем, "что Мелетий не рассчитывает с уходом русских из края на получение митрополии в княжестве и заблаговременно желает себя обеспечить материально"¹⁵ .

В силу указанных причин болгарское духовенство, особенно духовенство Северной Болгарии, развивало большую деятельность, пытаясь использовать в своих целях движение против Берлинского договора в Македонии.

Не удивительно, что выработанный на собрании "македонских мужей" план обращения к Австрии не встретил одобрения ни со стороны духовенства, ни со стороны русских оккупационных властей и был по их настоянию отставлен. "Об этом (решении обратиться к Австрии. - Н. Л. ) узнал экзарх, - пишет Урумов, - и уведомил Дондукова. Последний через духовных лиц внушил собранию, чтобы оно оставило идею обращения к Австрии"¹⁶ .

Новый план действий заключался в том, чтобы привлечь внимание европейской дипломатии к событиям в Македонии и выторговать у неё некоторые уступки. Перед инициаторами этого плана стояла сложная задача - так организовать "события", чтобы можно было кричать "о решительной борьбе народа", однако чтобы в действительности народ не принимал активного и самостоятельного участия в них.

Практическое осуществление македонского варианта всё той же чорбаджийско-либеральной тактики сведения борьбы против берлинского насилия к дипломатическим закулисным сделкам началось с повсеместной организации комитетов помощи македонцам под названием благотворительных настоятельств. Инициатором создания подобных настоятельств выступил экзарх Иосиф.

В середине сентября 1878 г. в Пловдиве было образовано центральное благотворительное настоятельство, в которое вошли видные деятели чорбаджийско-либерального лагеря.

Одновременно экзарх специальным обращением ко всем митрополитам предложил образовать во всех епархиях подобные настоятельства с подчинением их пловдивскому. Официальная цель образования настоятельств - сбор пожертвований в пользу македонцев, пострадавших от турецкого режима, неофициальная - помощь "македонскому делу"¹⁷ .

Инициатива Иосифа нашла быстрый и горячий отклик, и во второй половине сентября настоятельства, или комитеты, образовались по всей Болгарии. 3 октября 1878 г. был создан "благотворительный комитет в г. Джумая", "по примеру других городов в отечестве нашем"¹⁸ , - как гласит протокол учредительного собрания.

Этому комитету, председателем которого был избран К. Босилков, суждено было играть заметную роль в судьбах Кресненского восстания.

В середине октября Дондуков в письме к Милютину даёт следующую характеристику деятельности комитетов: "Почти во всех городах северной Болгарии стали тайно учреждаться комитеты с целью помощи македонским жителям. Вначале комитеты эти имели чисто благотворительный характер, но в последнее время приняли политический характер и под именем комитетов единства стали стремиться к тому, чтобы возбудить восстание среди македонских болгар"¹⁹ .

"Комитеты единства" возникли не только в Северной, но и в Южной Болгарии - в Пловдиве, Т. Пазарджике, Карлове и других городах. Однако южноболгарские комитеты относились очень пассивно к македонским делам и практически никакого серьёзного участия ни в подготовке, ни в проведении восстания не принимали.

Известный деятель чорбаджийского лагеря Методий Кусев в письме к Босилкову довольно откровенно объясняет причины бездействия Пловдивского комитета. "В этом комитете, - пишет он, - ведущие лица живого участия не принимают. Причины этого разнообразны, и нет нужды все их излагать, но главная из них та, что они постоянно занимаются дипломатическими делами и у них не остаётся времени заниматься подобными вещами, к которым они не питают никакого расположения"²⁰ .

Месяц спустя Д. Матювский, заместитель председателя Пловдивского комитета, сооб-

¹⁵ Центральный государственный исторический архив в Ленинграде (ЦГИАЛ), ф. 932 князя Дондукова-Корсакова, д. 63б, л. 127. Домонтович - Дондукову, 19 марта 1879 года.

¹⁶ П. Урумов. Указ. соч., стр. 88.

¹⁷ "Документи по Кресненското възстание от 1878 г." Сборник на БАН. Кн. 36-я, стр. 17. Обращение Иосифа I к самоковскому митрополиту Досифею от 16 сентября 1878 г. (В дальнейшем: "Документи по Кресненското възстание").

¹⁸ Там же, стр. 18, док. N 2. Протокол учредительного собрания по организации благотворительного комитета в г. Джумая.

¹⁹ "Сборник материалов". Вып. V, стр. 60 - 61. Дондуков - Милютину, 16 октября 1878 года.

²⁰ "Документи по Кресненското възстание", стр. 86, док. N 157. М. Кусев - Босилкову, 9 ноября 1878 года.

шает об отказе комитета послать своего делегата в намечаемый к созданию центральный комитет единства и мотивирует отказ тем, что "наши более мудрые и способные люди в городе заняты борьбой с международной комиссией, борьбой дипломатической"²¹ .

Это писалось в разгар Кресненского восстания. Полное отсутствие интереса у южноболгарских комитетов к начавшемуся восстанию наглядно вскрывает и ещё раз подтверждает предательскую тактику чорбайджийско-либерального лагеря. Если бы организаторы петиционной кампании серьёзно собирались претворить в жизнь свои угрозы, они не стали бы игнорировать такого мощного союзника, как македонское крестьянство, уже поднявшее оружие. Под предлогом занятости "своим" румелийским делом, т. е. борьбой за изменение условий Берлинского договора в отношении Восточной Румелии, южноболгарские комитеты отстранились от вооружённой борьбы, начавшейся в юго-западных районах Болгарии.

Иной была роль североболгарских комитетов, среди которых особенно выделялся Софийский комитет, возглавляемый уже упомянутым митрополитом Мелетием. Эти комитеты производили активный сбор средств на покупку оружия и вербовали добровольцев для отправки в Македонию. Первыми добровольческими повстанческими кадрами явились македонские болгары из бывшего болгарского народного ополчения. Хорошо зная Македонию, обладая военным опытом, они первые откликнулись на зов комитетов. В то же время были подысканы и военные руководители готовящегося восстания - некие Луи Войткевич и Адам Калмыков²² .

В последних числах сентября 1878 г. Войткевич с отрядом в 300 человек был послан в пограничный город Кюстендил. Здесь он попытался перейти границу у деревни Каменица, но был разбит турецкими войсками и, потерпев неудачу, вернулся в Софию за инструкциями Софийского комитета²³ .

Несколькими днями позже, в первых числах октября, в другой пограничный городок - Джумая - прибыл с той же целью Калмыков. Калмыков свою задачу выполнил успешнее, чем Войткевич. Появление его отряда было воспринято крестьянами как сигнал к восстанию. Восстание началось 5 октября 1878 года. В этот день отряд Калмыкова и крестьяне ряда сёл напали на турецкий гарнизон, расположенный в большом болгарском селе Кресно, Мельникского округа.

5 октября в Джумайский комитет поступило первое донесение от восставших, подписанное "начальником штаба македонских партизан" Димитрием поп Георгиевым. "Сегодня утром, - говорится в донесении, - начался бой крестьян сёл Кресно, Влахи и Ошава с турками. Турки окружены в хане (постоялый двор. - Н. Л. ). Битва продолжается"²⁴ . Поднялись крестьяне и соседнего большого болгарского села Сърбинова. Некий Г. Димитриев того же 5 октября сообщил в Джумайский комитет, что крестьяне этого села "собрались в среду вечером до 400 душ и в ту же ночь, часов около 10, пришли в Кресно и ударили на турецких аскеров и бились до утра..."²⁵ . Исход боя был решён приходом на помощь восставшим воеводы Стояна Карастоилова со своей четой и несколькими другими четами, действовавшими в соседних горах. Объединённые усилия восставших крестьян, присланных из Болгарии добровольцев, и четников принесли успех. 6 октября, потеряв 20 человек убитыми и ранеными, турецкий гарнизон в количестве 121 человека сдался в плен восставшим²⁶ .

Так стихийно сложился союз трёх элементов в восстании: небольшой отряд добровольцев быстро оброс многочисленной массой восставших крестьян; к ним присоединились разрозненно действовавшие до того воеводы со своими четами. Участие крестьян превратило выступление отрядов добровольцев в массовое народное восстание, в которое влились и отдельные отряды воевод.

В ближайшие недели восстание продолжало успешно развиваться. 7 октября турки, собрав все наличные силы этого района, в количестве 500 человек, напали на село Влахи. Атака турок была отбита с большими для них потерями, что деморализовало турецкие власти и турецкое население в районе восстания²⁷ . 8 октября восставшие перешли в наступление и заняли деревни Ново-Село, Моравско, Брезница, Будница, Сливница. 10 октября начальник штаба Димитрий поп Георгиев с удовлетворением доносил в Джумайский комитет, что "восстание в Мельникском округе развивается очень хорошо", "Турки до того объяты страхом, - сообщает он, - что некоторые сёла сдаются без боя, а другие, находящиеся в 8 часах (ходьбы. - Н. Л. ) от

²¹ Там же, стр. 87, док. N 158. Матювский - Босилкову.

²² О Войткевиче и Калмыкове имеется очень мало сведений. В цитированном выше письме Дондукова к Милютину Войткевич характеризуется как авантюрист, а Калмыков - как человек "несерьёзный и неспособный к руководящей деятельности": К этой характеристике мало, что можно прибавить. Во всяком случае, и Войткевич и Калмыков были случайными людьми и не могли стоять во главе восстания.

²³ См. ЦГИАЛ, ф. 932, 1878 г., д. 64, ч. II, л. 504. Записки Войткевича.

²⁴ "Документи по Кресненското възстание", стр. 20, док. 9. Д. Георгиев - К. Босилкову, 5 октября 1878 года.

²⁵ Там же, стр. 21, док. 10. Димитриев - Босилкову, 5 октября 1878 года.

²⁶ См. там же, стр. 22, док. 12. Калмыков - Джумайскому комитету, 6 октября 1878 года.

²⁷ См. там же, стр. 26, док. 22. Д. Георгиев - Джумайскому комитету, 8 октября 1878 года.

восставших, высылают депутатов и сдаются"²⁸ .

18 октября восставшие заняли горный проход Скалота в 30 километрах от города Сереса. Восстание распространилось на соседние округа. 17 октября Калмыков доносит в Джумаю: "Восстание день ото дня расширяется. В Малешеве (центр соседней казы. - Н. Л. ) вспыхнул бой, и многие из малешевцев прибежали в мельничье окружие. Одна чета бьётся под Мельником в селе Демир-Хисар. Турки из Мельника и окольных сёл бегут на Петрич и Серее"²⁹ .

Вскоре весь Мельникский округ, кроме окружного центра, оказался в руках восставших. Благодаря активному участию крестьянства восстание приняло массовый характер. Размах восстания напугал местные турецкие власти. 26 октября английский консул в Лариссе Блянт сообщал британскому послу в Константинополе Лайарду о панических настроениях турецких властей в Салониках в связи с восстанием. "Согласно телеграммам, полученным вчера командующим от военных и гражданских властей в Салониках, - доносит Блянт, - положение дел в болгарских районах Македонии чрезвычайно серьёзно. Значительные отряды болгарских повстанцев из собственно Болгарии концентрируются около Петрича в провинции Серее, и болгарские крестьяне в этом и смежных районах присоединились к движению. Четыре отряда турецких войск были окружены и уничтожены восставшими. Турецкие власти в Салониках весьма встревожены и настаивают на посылке сильных подкреплений"³⁰ .

Не только местные власти, но и центральное правительство было не на шутку встревожено начавшимся восстанием. 12 (24) октября русский посол в Константинополе князь Лобанов телеграммой сообщил Дондукову, что Порта получила известие о восстании. "Тревога здесь (в Константинополе. - Н. Л. ) большая. Совет министров рассуждал (обсуждал. - Н. Л. ) сегодня, и так как Самаков в Болгарии, то нас делают ответственными за эти беспорядки"³¹ .

И действительно, в тот же день последовала турецкая нота, которая возлагала на Россию ответственность за "мятежные нападения, только что совершённые болгарскими шайками в некоторых Македонских округах"³² .

Порта имела все основания для серьёзного беспокойства. Вопрос о мирном договоре с Россией был ещё далеко не решён: в Боснии и Герцеговине с боями продвигались австрийские войска, Южная Болгария бурлила и готовилась к восстанию, отношения с Грецией были самые напряжённые. В таких условиях македонское восстание легко могло превратиться в сигнал к общему восстанию во всех европейских владениях Турции. Для разбитой в войне, раздираемой внутренним кризисом султанской империи, это было серьёзным испытанием.

На помощь Оттоманской Порте пришла Англия, потребовавшая быстрого и решительного подавления восстания. "Что касается движения в Македонии, - писал с циничной откровенностью английский "Таймс", - то турки, разумеется, должны прежде всего справиться с ним и всем другим соображениям предпочесть одно: они должны доказать свою способность удержать то, что им оставил Берлинский конгресс"³³ .

Призывы к расправе с восставшими сопровождались в "Таймсе" клеветнической антирусской кампанией. Размеры восстания преувеличивались, ему приписывались необычайная стройность, плановость и организованность, предполагающие руководство из одного центра, т. е. из России. "Нашим читателям уже известно, - сообщал "Таймс", - как широко распространена агитация, какие значительные собраны силы, как хорошо определены цели"³⁴ восстания.

Чтобы оправдать в глазах мирового общественного мнения свою позицию, английская дипломатия пустила в ход излюбленное своё оружие - клевету, - и попыталась изобразить движение в Македонии как "действия грабителей". Особенно "отличился" в этом отношении известный специалист по доставке ложных сведений из Болгарии Кальверт, английский вице-консул в Пловдиве. "Надежда на грабёж, - заявил он, - является самой главной побудительной причиной, подымающей болгарских добровольцев"³⁵ .

Английская дипломатия и пресса не преминули использовать македонское движение для достижения одной из главных в тот момент своих целей в Болгарии - вытеснения русских оккупационных властей из Болгарии.

Английские правители пытались скрыть от общественного мнения тот факт, что восстание было ответом народа на позорные решения Берлинского конгресса, стремились замаскировать свою роль палачей свободы балканских народов. Цель этих фальсификаций заключалась в том, чтобы под их словесным покровом провести разгром восстания и организовать новое нападение на позиции России, которая в тот момент, несмотря на корыстные цели ца-

²⁸ Там же, стр. 28 - 29, док. 26. Д. Георгиев - Джумайскому комитету, 10 октября 1878 года.

²⁹ Там же, стр. 37, док. 43. Калмыков - Джумайскому комитету, 17 октября 1878 года.

³⁰ "Turkey" N 54, стр. 225. 1878 г. Блянт - Лайарду. 26 октября 1878 года.

³¹ "Сборник материалов". Вып. V, стр. 202. Лобанов - Дондукову, 12 (24) октября 1878 года.

³² Там же, стр. 207. Нота Савфет-паши, адресованная князю Лобанову, 12 (24) октября 1878 года.

³³ "Times" от 19 октября 1878 года.

³⁴ Там же от 2 ноября.

³⁵ "Turkey" N 54 за 1878 г., стр. 233. Кальверт - Лайарду, 11 ноября 1878 года.

ризма на Балканах, являлась препятствием для планов реставраторов турецкого ига. Безусловно, надежда на русскую помощь, пример освобождённой Россией Болгарии, военный разгром русскими войсками Турции - всё это способствовало возникновению восстания и массовому участию в нём крестьянства. Однако самое восстание не было ни организовано, ни инспирировано русским правительством.

В то же время английское правительство оказывало прямую поддержку турецким властям в подавлении народного восстания. В районах, прилегавших к восставшим округам, концентрировались войска, спешно перебрасываемые из Константинополя на английских пароходах. Донесения английских консулов позволяют судить о размерах сил, собранных для подавления восстания. 26 октября Блянт сообщал, что в Воло прибыло шесть батальонов пехоты³⁶ , через три дня он извещал, что такое же количество прибыло в Салоники³⁷ ; туда же через два дня вновь прибыли два британских парохода с 2400 солдатами, о чём извещал консул Баркер из Салоник³⁸ .

Таким образом, во второй половине октября и в начале ноября 1878 г. происходила концентрация турецких войск, готовившихся безжалостно разгромить восстание. Во главе карательных войск турецким правительством был поставлен палач болгарского народа, кровавый усмиритель апрельского восстания 1876 г. Шефкет-паша. Однако Англия выступила против такой уж слишком большой прямолинейности, ибо появление Шефкет-паши в той же роли в 1878 г. сразу обнаружило бы истинную цену всех "реформ", обещанных Берлинским договором. Во избежание этого Лайард специальным меморандумом на имя Савфет-паши потребовал замены Шефкета кем-нибудь другим, "менее известным". "Одно его (Шефкета. - Н. Л. ) присутствие в настоящий момент, - писал по этому поводу Лайард к Солсбери, - может произвести самое болезненное впечатление на Европу, особенно на Англию"³⁹ .

Выполняя требование Англии, Порта заменила Шефкет-пашу Салим-пашой.

Над восставшими нависла угроза разгрома. В то же время внутри лагеря восставших происходили серьёзные события, чреватые опасными последствиями для исхода восстания.

Первые же успехи восстания потребовали проведения известных организационных мероприятий. Прежде всего, было избрано командование и произведена разбивка на отряды (четы). 8 октября 1878 г. восставшие сообщили в Джумайский комитет, что они избрали командующим ("атаманом") Адама Калмыкова, начальником штаба македонских повстанцев - Димитрия поп Георгиева, помощником начальника штаба - Георгия Михайлова. Там же сообщалось об организации четырёх чет⁴⁰ .

Вторым шагом восставших была попытка определить свои взаимоотношения с комитетами. Калмыков обратился ко всем македонским комитетам с предложением послать к нему от каждого комитета по два опытных члена с тем, чтоб они взяли на себя заботу о снабжении, уходе за ранеными и т. п.⁴¹ . Комитетам, таким образом, предлагалось взять на себя второстепенные, тыловые функции.

"По выбору народа и войска я назначен атаманом македонс. инсургентов, - пишет Калмыков на русском языке в Джумайский комитет. - Я назначил начальником штаба Димитрия П. Георгиева, о чём всем комитетам сообщаю. Вы стесняетесь писать "от ...Македонского комитета. Это имя не умрёт, почему заявляю, что без слова "Македон" Ваши письма будут возвращены назад - прошу заявить всем комитетам"⁴² .

Предложение о присылке членов комитетов для организации тыловой службы не встретило поддержки со стороны комитетов, имевших свои взгляды на взаимоотношения с восставшими.

Между тем в распоряжении восставших был уже значительный район с десятками сёл, что требовало уже не только военной, но и гражданской организации. 19 октября 1878 г. Д. Георгиев сообщил в Джумаю, что в "Красно образовалось полицейское начальство, которое будет заботиться о сборе воинства из взятых мест, собирать дань от неспособных к войне, обслуживать нужды повстанцев, преследовать бежавших и наводить порядок и спокойствие у населения и пр."⁴³ . Следовательно, не получив от комитетов ответа на своё предложение, восставшие сами взяли на себя задачу организации тыла, причём, как

³⁶ См. там же. Блянт - Лайарду, 26 октября 1878 г., стр. 225, N 259/3.

³⁷ См. там же, стр. 225, N 254/5. Блянт - Лайарду, 30 октября 1898 года.

³⁸ См. там же, N 259/11, стр. 228. Баркер - Лайарду, 2 ноября 1878 года.

³⁹ Там же, стр. 167, N 196.

⁴⁰ 1-я чета - воеводы Стояна Карастоилова, имени губернатора Тухолки; 2-я чета - воеводы Стойо Торолинка, имени губернатора Алябина; 3-я чета - воеводы Косты Георгиева, имени Каравелова; 4-я чета - воеводы Кристьо Аризанова, имени Домонтовича. Принятие четами имён видных чинов русской администрации было и выражением веры в русскую помощь и средством привлечения новых повстанцев. ("Документа по Кресненското възстание", стр. 27, док. 22. Георгиев - Джумайскому комитету 8 октября 1878 года.) Тухолка был видинским губернатором, Алабин - софийским; Петко Каравелов в тот период был тырновским вице-губернатором; Домонтович - директором канцелярии при комиссаре русского царя.

⁴¹ См. "Документ по Кресненското възстание", стр. 22, док. 12. Обращение Калмыкова к македонским комитетам от 6 октября 1878 гола.

⁴² Там же, стр. 28, док. 25. Калмыков - Джумайскому комитету, 8 октября 1878 года. Орфография подлинника.

⁴³ Там же, стр. 36, док. 43. Д. Георгиев - Джумайскому комитету, 19 октября 1878 года.

явствует из приведенных материалов, они готовились к длительной и серьёзной борьбе с турецкими войсками. Кресно превратилось в главную тыловую базу восстания, а штаб восставших с 13 октября переместился в с. Влахи.

Самой острой проблемой для восставших была проблема вооружения. К восстанию примкнули тысячи безоружных крестьян, число которых ежедневно увеличивалось. Их нужно было срочно вооружить, пользуясь временным перерывом в военных действиях. У комитетов же имелись известные запасы оружия и средства на его покупку. Штаб восстания, поэтому непрерывно бомбардировал Джумайский комитет требованиями о присылке оружия. "Оружия и патронов" - к этому сводятся все обращения восставших к комитетам.

Уже в первом своём донесении от 5 октября 1878 г. Д. Георгиев просил Джумаю: "Не откладывайте ни на минуту, нужда в патронах большая"⁴⁴ . 9 октября Калмыков делает энергичную приписку к донесению своего начальника штаба: "Обратитесь во все комитеты за патронами, и немедленно пришлите сюда... посылайте людей и оружие"⁴⁵ .

На следующий день Д. Георгиев снова обратился с тем же настойчивым требованием. "Прошу вас не терять ни минуты в это критическое время, - умолял он Джумайский комитет, - пишите во все комитеты с нарочными, чтобы прислали 2 - 3 тысячи ружей и самое малое 50 повозок с патронами прямо в Джумаю. Сегодня немедленно вышлите десять повозок, чтоб немедленно прибыли в Кресно"⁴⁶ .

Несмотря на то, что восстание в Кресно достигло явных успехов, комитеты не оказывали ему никакой помощи. Просьбы и требования об оружии оставались неудовлетворёнными. Более того: предпринимались меры, чтобы кресненский центр не получил оружия. Главную роль в этом играл Софийский комитет. После первых известий о победе в Кресно Софийский комитет во главе с Мелетием явочным порядком взял на себя роль руководителя движения.

По получении из Джумаи 8 октября известия о начале восстания Софийский комитет немедленно телеграфировал об этом остальным североболгарским комитетам и просил их направлять людей и оружие не непосредственно к месту восстания, а к нему, в Софию⁴⁷ . Остальные североболгарские комитеты признали главенствующую роль Софийского комитета и действовали через Софию. Очевидно, они ценили в Софийском комитете не только близость к району восстания, но и близость к русскому оккупационному начальству и к иностранным консулам, в соответствии со статьёй 6-й Берлинского договора, собравшимся в Софии, для контролирования действий комиссара русского царя.

Причину задержки оружия для восставших, а также истинное отношение к восстанию и цели, которые преследовались чорбаджийско-либеральными кругами, принявшими участие в македонском движении, позволяют вскрыть инструктивные письма Софийского комитета к Джумайскому.

25 октября Софийский комитет инструктировал Джумаю: "Напишите г-ну Калмыкову, чтобы он произвёл быстрые действия таким образом, чтобы поднялся шум. Было бы очень важно для дела, если бы можно было направить одну часть взять Разлог, а также, если есть вооружённые люди, то послать попа Константина внутрь Македонии действовать таким образом, чтобы поднять население в нескольких местах, захватить позиции в горах и постоянно беспокоить турецкие власти"⁴⁸ .

Две недели спустя вице-председатель Софийского комитета Д. Каранфилович вновь указывает, что "цель этого дела - не регулярная война, а герилья - партизанская война. Сегодня вы здесь, а завтра, судя по обстоятельствам, - в другом месте"⁴⁹ . Софийский комитет стремился тем самым подменить массовое восстание действиями отдельных разрозненных чет, ибо комитеты не верили в успех непосредственной вооружённой борьбы народа и были прямыми противниками массового вооружённого народного восстания.

Начиная свою предательскую деятельность, члены комитета, однако, недооценили готовность народа к действительной вооружённой борьбе. Случилось то, чего не учёл Софийский комитет: набег Калмыкова послужил сигналом к народному восстанию, а его отряд потонул в массе присоединившихся к нему крестьян и четников.

Это совсем не входило в планы членов комитета. Вот почему Софийский комитет организовал фактическую блокаду повстанцев, оставляя без оружия уже вполне определившийся центр восстания - Мельникский округ - и направляя всё оружие и добровольцев в Кюстендил, где находились Войткевич и другой ставленник Софийского комитета, "дед" Натанаил. Комитет не без основания рассчитывал в их лице найти верных проводников своей преступной тактики.

В письмах Д. Георгиева в Джумайский комитет постоянно встречаются жалобы на посылку оружия в Кюстендил без всякой

⁴⁴ Там же, стр. 20, док. 9. Д. Георгиев - Джумайскому комитету, 5 октября 1878 года.

⁴⁵ Там же, стр. 28, док. 23. Д. Георгиев - Джумайскому комитету, 9 октября 1878 года.

⁴⁶ Там же, стр. 28 - 29, док. 26. Георгиев - Джумайскому комитету, 9 октября 1878 года.

⁴⁷ Там же, стр. 24, док. 19., Софийский комитет - Джумайскому, 8 октября 1878 года.

⁴⁸ Там же, стр. 49 - 50, док. 76. Софийский комитет - Джумайскому, 25 октября 1878 года.

⁴⁹ Там же, стр. 73, док. 133. Д. Каранфилович - Босилкову, 15 ноября 1878 года.

пользы для дела⁵⁰ . Столкновение между комитетами и восставшими надвигалось. Оно углубилось ещё взаимным соперничеством комитетских "полководцев" Калмыкова и Войткевича, причём особенно неприглядную роль играл последний.

18 октября, очевидно не без санкции Софийского комитета, Войткевич прибыл из Кюстендила в с. Влахи и "присоединился, - как сообщает Калмыков, - к главной команде с добровольцами из Кюстендила"⁵¹ .

Цель приезда Войткевича обнаружилась в тот же день: он прибыл, чтобы стать во главе отряда Калмыкова. "Г-н Войткевич, - говорится в сообщении Д. Георгиева от 22 октября, - ходит от человека к человеку и просит идти под его команду"⁵² .

Между Войткевичем и Калмыковым завязалась открытая борьба за место командира. Вот что писал по этому поводу Д. Георгиев: "Между обоими была страшная злоба и ненависть ещё до того, как они встретились. Встретившись, они презрели все предстоявшие им обязанности, и для их личного славолюбия и властолюбия ничего не значило, если перережутся между собой отчаянные юнаки, воюющие за свободу своего народа"⁵³ .

Угроза междоусобной резни нависла над восставшими. Перед лицом этой грозной опасности воеводы, которые тщетно "употребили всевозможные средства, чтобы их примирить и прекратить зло", как сообщает Д. Георгиев в том же донесении, решили радикально покончить с источником зла: они отстранили обоих претендентов на командование - Войткевича и Калмыкова. При этом воеводы не удовлетворились тем, что Войткевич ушёл из с. Влахи в Брезницу, а решили его совсем изгнать из района восстания. "Завтра рано утром вызовите его (Войткевича. - Н. Л. ) в Джумаю неотложно, - пишет 22 октября Георгиев в Джумайский комитет, - ибо воеводы решили, что если Войткевич не примет Предложения (удалиться из района восстания. - Н. Л. ), утром будет отправлен отряд, взять его и застрелить публично перед повстанцами"⁵⁴ .

С Калмыковым поступили значительно мягче. "Чтобы не дать повода большему злу, мы дали господину Калмыкову похвальное письмо, - пишет в тот же день Д. Георгиев в Джумаю, - ...это вам и другим комитетам предмет, который должен послужить для вас [уроком] не доверять каждому. Копию пошлите комитетам, а имя атаман больше не существует"⁵⁵ .

Это были решительные меры борьбы за дисциплину и порядок, крайне необходимые восставшим.

Отстранив от руководства и изгнав Войткевича и Калмыкова, повстанцы тем самым порывали с предательской тактикой комитетов и делали ставку на развёртывание массового восстания, на расширение борьбы за полную независимость.

С момента изгнания "атамана" во главе восставших стал Димитрий поп Георгиев совместно с воеводами, среди которых выделялся воевода Стоян, Первый же документ, подписанный новым командованием, отражает ведущую роль Стояна⁵⁶ . Документ был написан в связи с тем, что Джумайский комитет, узнав о событиях 22 октября, потребовал, чтобы Д. Георгиев явился в Джумаю. Однако восставшие настолько уже не доверяли комитетам, что запретили Георгиеву ехать в Джумаю, опасаясь физической расправы с ним.

К сожалению, мы мало знаем о прошлом героя Кресненского восстания - воеводы Стояна. Нам известны только те несколько строк, которые посвящает ему в своих мемуарах Ар. Костенцов, учительствовавший в этих местах. Он пишет: "Началось Кресненское восстание под руководством Стояна - воеводы из Неврокопского села, человека доброго, честного, неустрашимого юнака"⁵⁷ . Весь последующий ход событий подтверждает руководящую роль Стояна в восстании.

Три дня спустя после отставки Калмыкова новое командование в письме к Джумайскому комитету потребовало решительного объяснения с комитетами, формулируя свою точку зрения на отношения с ними. Это письмо бросает яркий свет на историю восстания. Прежде всего, из письма явствует, что восставшие догадывались о том, что комитеты вели с ними нечестную игру, и самым решительным образом осуждали тактику распыления сил, тактику действий мелкими отрядами.

В письме говорится: "Надежда, которую мы возлагали на вас, пропала. Видно, вы играете с нами. Расходуете средства и обращаете внимание туда, где не требуется, а нас оставляете без помощи. Людей надёжных с оружием по нескольку дней задерживаете и отправляете неизвестно куда... не время даже и думать о восстании в Разлоге. Совестно даже думать, с какой силой хотите открыть такой круг (т. е. браться за такое дело. - Н. Л. ). Вы одобрили и в Паланку несколько чет направить. Ради бога, подумайте, с посланными вами пер-

⁵⁰ Там же, стр. 28, док. 26. Георгиев - Джумайскому комитету, 10 октября 1878 года.

⁵¹ Там же, стр. 38, док. 50. Калмыков - Джумайскому комитету, 22 октября 1878 года.

⁵² Там же, стр. 43, док. 62. Георгиев - Джумайскому комитету, 22 октября 1878 года.

⁵³ Там же, стр. 43. То же донесение.

⁵⁴ Там же, стр. 42, док. 61. Д. Георгиев - Джумайскому комитету, 22 октября 1878 года.

⁵⁵ Там же, стр. 43, док. 62. Д. Георгиев - Джумайскому комитету, 22 октября 1878 года.

⁵⁶ Там же, стр. 48, док. 74. "Вожди и четоводцы Македонского восстания: воевода - Стоян. секретарь - Кристо Аризанов..."; затем идут подписи остальных "четоводцев".

⁵⁷ Арсений Костенцов. Спомени. Сбр. на БАН. Кн. 6-я, 1916 г., стр. 51.

выми и последними 60-ю. ружьями, сколько уже чет образовано"⁵⁸ .

И восставшие требовали, чтобы комитеты, наконец, сформулировали своё отношение к восстанию. В том же письме говорится: "Поэтому мы считаем обязанностью, сказать вам, что если дело будет идти и дальше так же, чтобы вы хоть объявили нам откровенно это, чтобы мы знали, что делать"⁵⁹ .

Восставшие провозгласили свою полную самостоятельность. "Мы полагаем, - писали они, - что ваша обязанность помогать нам средствами, а что касается военной стороны, то вы должны быть просто зрителями"⁶⁰ .

И, наконец, очень важна часть письма, в которой делается предупреждение комитету: "Видя, что комитет просто играет с этим делом, мы вынуждены будем начать действовать по-нашинскому, по-своему (ще ся принудим да почнем нашинската), а ответственность за кровь невинных будет ваша... И снова вам говорим, что мы употребим то средство, за которое вы и другие комитеты будете отвечать перед народом и перед богом"⁶¹ . Таково содержание этого письма, яркого документа, свидетельствующего о разрыве восставших крестьян и четников с чорбаджийско-либеральными кругами. Восставшие разгадали игру, затеянную членами комитетов. "Видно, вы играете с нами"⁶² , - со справедливой укоризной пишут они.

Комитеты встретили письмо в штыки и приняли решение любой ценой сломить неповиновение повстанческих отрядов и восстановить своё господствующее положение.

30 октября 1878 г. Софийский комитет сообщил в Джумаю, что им приняты следующие решения: арестовать начальника штаба Д. Георгиева; образовать временную комиссию в составе трёх человек: Димитра Г. Стателова, Пандо Урумова, Андрея И. Георгова.

"Ваш комитет, - указывал Софийский комитет, - должен подчиняться вышеупомянутой комиссии, являющейся представителем Центрального комитета... Впредь ваш комитет будет иметь переписку по делам восстания только с комиссией и здешним комитетом"⁶³ .

Временная комиссия, или, точнее, "чрезвычайная тройка", должна была "управлять финансами, почтой и административными делами во взятых местностях". Кроме того, на неё были возложены особые задачи, о чём две недели спустя доверительно сообщал Босилкову вице-председатель Софийского комитета Д. Каранфилович. "Комиссия, которую мы отправили, - писал он, - имеет другую цель"⁶⁴ . В чём заключалась эта цель, показывают события, последовавшие вслед за приездом комиссии в район восстания.

В начале ноября комиссия, к которой были присоединены черногорский воевода Пеко Павлович, сербский офицер Сречкович и корреспондент австрийских газет военный инженер Вальтер Шульц, прибыла в Джумаю и начала свою "деятельность". Прежде всего, комиссия, как сообщает П. Урумов, собрала представителей восставших сёл и потребовала от крестьян "хранить недвижимое имущество - собственность сбежавших турков, дабы передать его по возвращении беглецов в полном порядке"⁶⁵ .

Смысл этого требования ясен - оно направлено к сохранению феодальной собственности турецких беков, к предотвращению перерастания национальной борьбы в борьбу социальную. Комиссия немедленно отстранила от руководства восставшими Д. Георгиева и восстановила в должности атамана Калмыкова. Снова появился Войткевич. Был создан так называемый "военный совет", куда входили оба претендента на командование - Калмыков и Войткевич. Калмыков был оставлен в Мельниксом районе, а Войткевич послан в Разложский район, где только что вспыхнуло восстание⁶⁶ .

Сигналом к восстанию крестьян Разложского округа послужило появление на его территории отряда Братана Маринова, перешедшего 5 ноября в Разложский округ из села Градово. 8 ноября Маринов и крестьяне ряда сёл Разложского округа напали на расположенный в большом селе Банско, под Разлогом, турецкий гарнизон, насчитывавший 400 человек⁶⁷ . Турки были разбиты, но Маринов в этом бою получил тяжёлое ранение.

Образовался новый район восстания. Восставшим разложчанам, так же, как и кресненцам, не хватало оружия. 10 ноября население четырёх сёл Разложского округа: Горна Драглища, Годлево, Долна Драглища и Нидобрацка - обратились в Джумайский комитет с призывом о помощи. "Братья, - писали крестьяне, - спешите скорее прислать нам помощь людьми и оружием, ибо турки сосредоточили все свои силы и собираются на нас напасть"⁶⁸ .

С таким же призывом они обратились к старейшинскому совету в Риле, прося "достопочтенных господ первенцов и чест-

⁵⁸ "Документи по Кресненското възстание", стр. 49, док. 75. Д. Георгиев - Джумайскому комитету, 25 октября 1878 года.

⁵⁹ Там же.

⁶⁰ Там же.

⁶¹ Там же.

⁶² Там же.

⁶³ Там же, стр. 56, док. 92. Софийский комитет - Джумайскому, 30 октября 1878 года.

⁶⁴ Там же, стр. 73, док, 133. Д. Каранфилович - Босилкову, 15 ноября 1878 года.

⁶⁵ П. Урумов. Указ. соч., стр. 93.

⁶⁶ См. "Документи по Кресненското възстание", стр. 70, док. 125. Письмо Войткевича в Джумайский комитет, 12 ноября 1878 г., подписанное: "Член военного совета Македонского восстания, майор Войткевич".

⁶⁷ Там же, стр. 68, док. 108. Маринов - Джумайскому комитету, 5 ноября 1878 года.

⁶⁸ Там же, стр. 63, док. 111.

ных священников" поскорее "прислать вооружение, а также рассказать о восстании населению соседних сёл"⁶⁹ . Но помощь так и не была оказана. К тому времени турецкое командование закончило концентрацию войск и приступило к подавлению восстания.

Свой главный удар турки обратили, прежде всего, против основного очага восстания - Влахи - Кресно, но вначале потерпели поражение. "Собрав все силы, - сообщает об этом сражении Калмыков, - возстанцы напали на турок с ожесточением и разбили их... Турки постыдно отступили и сожгли много домов во Влахии... Мы голы, босы и голодны, табаку нет, комиссия не помогает... поспешите помощью"⁷⁰ . Но и после этого помощь не пришла. Турецкие войска перегруппировались и заняли Влахи и Кресно, нанеся восставшим решающее поражение.

Получив известие, о контрнаступлении турок, взятии Кресно и поражении восставших, Софийский комитет не предпринял никаких шагов для организации сопротивления турецким войскам в районах восстания. Стремясь привлечь к событиям в Македонии "общественное мнение Европы", Софийский комитет считал, что зверства турок возбудят негодование европейской общественности, приведя в дальнейшем к вмешательству иностранных государств.

"Немецкие и английские газеты запестрели телеграммами о зверствах в сёлах Мельника, - писал 15 ноября с удовлетворением член Софийского комитета В. Расолков. - Европа обратила внимание на восстание и стала рассматривать его как нечто серьёзное"⁷¹ .

Софийский комитет, таким образом, связывал свои планы не с успехом восстания, а с его поражением и поэтому не только не помогал восстанию, но прямо препятствовал его развёртыванию.

Пораженческая тактика "временного правительства" не могла не встретить сопротивления восставших. К сожалению, имеющиеся в нашем распоряжении документы не позволяют подробно осветить ход борьбы между восставшими и присланными Софийским комитетом членами "тройки", борьбы, окончившейся предательским убийством членами комиссии самого популярного вождя восстания - Стояна-воеводы.

В своих мемуарах Арсений Костенцов, ошибаясь в деталях, в общем, правильно вскрывает картину взаимоотношений Стояна с Софийским комитетом и причины предательской расправы с ним. "Из Софии, - пишет Костенцов, - прибыла в Кресно компания во главе со Стефаном Стамболовым и состоящая из Илии-воеводы, Стателова (брат бывшего солунского учителя), Дим. п. Георгиева и деда Натанаила Охридского и ещё нескольких проходимцев, которые хотели взять Стояна-воеводу под свою власть и команду. Стоян-воевода им ответил, что как он делал до сих пор, так будет и впредь делать сам и своих товарищей не выдаст. В отсутствие его дружины, его (Стояна. - Н. Л. ), по распоряжению Стамболова, застрелили в комнате спящего"⁷² .

Приведённые в этих, воспоминаниях детали нуждаются в уточнении. Состав "софийской компании" указан неверно: Димитрий поп Георгиев никакого участия ни в этой компании, ни тем более в убийстве Стояна не принимал, а, наоборот, сам был жертвой комиссии. Не участвовал в убийстве Стояна и Ст. Стамболов, прибывший в Македонию лишь "во второй половине декабря, т. е. через три недели после гибели Стояна⁷³ .

Но воспоминания Костенцова совершенно правильно указывают, что "софийская компания" встретила со стороны Стояна решительный отпор попыткам подчинить себе его и его товарищей, и что именно за это Стояна предательски убили по распоряжению "компании".

Мы имеем основание, полагать, что непосредственным организатором расправы с народным вождём был член пресловутой "тройки" Стателов. Об этом прямо говорит заместитель председателя Пловдивского комитета Матювский, указывающий на Стателова как на виновника убийства Стоянова.

В своём письме в Джумайский комитет Матювский пишет: "Мы скорбим о потере такого храброго болгарского воеводы, как Стоян, о которой нам рассказал О. Х. П. Атанас, нарочно посланный к нам Софийским благотворительным комитетом. До тех пор, пока существуют подобные чёрные души между нами, как гнусный Стателов, мы, болгары, во всех отношениях будем слабы"⁷⁴ .

Подтверждение этого предположения мы находим и в письмах самого Стателова. 28 ноября 1878 г. на скверном русском языке он писал неизвестному адресату: "Прибыл щастливо в Джумая, вечером в 7 немедленно мъня членовы комитета позвали на разговор; Покамись я говорил, они молчали но, как я кончил говор, все напали на меня как на злодейца и умал што неподралисъ, но утром все просили опрощанья от меня. Я сего дня уезжаю в

⁶⁹ Там же, стр. 64, док. 112.

⁷⁰ Там же, стр. 69, док. 122. Калмыков - Босилкову и военной комиссии Македонского восстания, без даты. Орфография документа.

⁷¹ Там же, стр. 74, док. N 134.

⁷² А. Костенцов. Указ. соч., стр. 51.

⁷³ Натанаил в письме Джумайскому комитету от 20 декабря 1878 г. извещал, что Стамболов прибыл из Тырнова в Кюстендил и собирается быть в Джумае. Это - первое известие о пребывании Стамболова в районе восстания ("Документа по Кресненското възстание", стр. 95, док. 172).

⁷⁴ Там же, стр. 87, док. 158. Матювский - в Джумайский комитет, 10 декабря 1878 года.

Софии по приказание комитета Софыйскаго"⁷⁵ .

В тот же день Стателов пишет письмо некоему господину Стовани ("Stovani gospodini"), в котором, между прочим, есть строки, продиктованные страхом перед отмщением за убийство Стояна или желанием довести до конца расправу. "Хорошо было бы, - пишет Стателов, - поймать Стоянова свояка и застрелить"⁷⁶ . Всё это позволяет с большой степенью достоверности полагать, что "злодеец" Стателов и был организатором, а может быть, и непосредственным убийцей Стояна. Убийство произошло между 24 и 27 ноября 1878 года.

В свете этих событий становится ясным зловещий смысл фразы Д. Каранфиловича: "Комиссия имеет другую цель и своё особое значение". "Особой целью" комиссии были кровавая расправа с революционными вождями восстания, предотвращение развития массового народного восстания и сведение его к четническим набегам, рассчитанным на возбуждение газетной шумихи.

Взятую на себя миссию "чрезвычайная тройка" выполнила довольно успешно. Своей предательской деятельностью она помогла туркам подавить восстание.

Когда народное восстание было подавлено в основных районах, комиссия стала ненужной. Вместе с нею ушли и Калмыков с Войткевичем. Во главе остатков восставших комитеты поставили своего надёжного человека, митрополита Натанаила Охридского⁷⁷ , который и проводил тактику комитетов: действовал отдельными, разрозненными четами, скрывавшимися в горах и не имевшими связи с местным населением. Более того: предательская тактика комитетов привела к тому, что крестьянство стало враждебно относиться к этим четам, составленным из присланных комитетом "добровольцев" во главе с воеводами. Донесения четоводцев полны жалоб на враждебное к ним отношение местного населения. "Питания нет, крестьяне говорят: доставайте сами; говорят, уходите, а то ударим на вас"⁷⁸ , - жалуются Джумайскому комитету воеводы Илья Симонович и Дим. Неделчов.

Отстранённый комитетами настоящий руководитель восстания, Дим. поп Георгиев, находясь в Кюстендиле, выражал беспокойство за судьбу восстания. "Умоляю вас, - писал он Босилкову 12 ноября, при первых известиях о контрнаступлении турок, - сообщите, как идут дела, есть ли добрые надежды или нет... я готов сам стать против зла"⁷⁹ .

1 декабря Д. Георгиев стал во главе восставших крестьян в новом очаге восстания, в районе Киршияка⁸⁰ .

Д. Георгиев окружил себя товарищами героя болгарского народа, воеводы Стояна. "Кланяйтесь от меня воеводе Коста, Анастаси и другим, сколько осталось из стояновой дружины, - пишет он в Джумайский комитет, - пусть перебираются сюда, вся наша братия имеет желание повстречаться"⁸¹ .

В то время как воеводы Натанаила жаловались на неудачи и на враждебное отношение крестьянства, восстание в Киршияке развивалось при массовом участии крестьянства и одерживало ряд побед. "В последней битве при р. Лебнице поразили до 400 турок, - сообщает Д. Георгиев в Джумаю 13 декабря и добавляет: - Крестьяне сегодня принялись наводить порядок. Через три-четыре дня будем иметь на всякий случай в трёх местах 600 воинов в Киршияке готовыми, а в помощь им вооружим всех, кто может носить оружие"⁸² .

"Дела идут хорошо, - сообщает он снова через неделю, - в Игралище, Добрилаки и Горема постоянно наготове 400 душ в качестве регулярных войск, и они через каждые десять дней будут меняться. Таким образом, всё население будет вооружено для боя, и держаться настороже"⁸³ .

Для обеспечения питанием восставших, находившихся под ружьём, был избран старейшинский совет. Были избраны также особые "мудрые главари" для руководства внутренней жизнью.

К сожалению, мы не имеем никаких сведений о том, как обстояло дело с разрешением аграрного вопроса в районе этого восстания.

Обращение Д. Георгиева к комитетам, тактику которых он давно разгадал, вызвано было надеждой получить от них необходимое для восставших оружие. "От имени всего населения, - пишет он в Джумайский комитет, - прошу подумать о достаточном снабжении оружием. Самое малое требуется ещё тысячу ружей, чтобы вооружить крестьян. И знайте, - убеждённо добавляет он, - что в настоящее время может быть Киршияк является очагом восстания"⁸⁴ .

⁷⁵ Там же, стр. 83, док. 150. Орфография подлинника.

⁷⁶ Там же, стр. 84, док. 151.

⁷⁷ См. "Жизнеописание митрополита Охрида Пловдивского Натанаила" (автобиографини бележки). Сб. НУК. 1909. Кн. 25-я, стр. 7.

⁷⁸ "Документа по Кресненското възстание", стр. 92, док. 166.

⁷⁹ Там же, стр. 72, док. 128. Д. Георгиев - Босилкову, 12 ноября 1878 года.

⁸⁰ Киршияком, или Каршияком, называют южную и юго-западную часть скопской (ускюбской) казы. Населена болгарами. См. "Материалы по изучванието на Македония", стр. 518. София. 1898.

⁸¹ "Документа по Кресненското възстание", стр. 85, док. 155. Д. Георгиев - Джумайскому комитету, 13 декабря 1878 года.

⁸² Там же, стр. 90, док. 162. Д. Георгиев - Джумайскому комитету, 13 декабря 1878 года.

⁸³ Там же, стр. 93, док. 170. Д. Георгиев - Джумайскому комитету, 20 декабря 1878 года.

⁸⁴ Там же, стр. 94, док. 170. Д. Георгиев - Джумайскому комитету, 20 декабря 1878 года.

Однако надежды Д. Георгиева на помощь комитетов не оправдались. Вместо оружия Джумайский комитет направил Д. Георгиеву "помощника" - некоего архимандрита Пахомия, бывшего ещё раньше соглядатаем и агентом комитета при четоводце Б. Маринове⁸⁵ . Пахомий должен был следить за Д. Георгиевым и сообщать о его действиях в комитет.

Д. Георгиев быстро нашёл способ отвязаться от комитетского шпиона. "Архимандрита, отца Пахомия, оставили в селе Горема, - извещает он Джумайский комитет, - чтобы он не мучился по холодным и плохим дорогам, до тех пор, пока не установится дело. Старец тяжёл для такого бремени"⁸⁶ .

Таким образом, восстание развивалось вне контроля комитетов и вне их руководства. В письме одного из членов Джумайского комитета (без даты, написанном вскоре после ухода Босилкова с поста председателя, т. е. после 1 января 1879 г., и без адреса) говорится прямо: "Мы не имеем полномочий Софийского или Джумайского комитетов касаться восстания в Киршияке"⁸⁷ .

Последнее, что имеется в публикации документов, - это письмо Д. Георгиева от 29 декабря 1878 г. членам Джумайского комитета, в котором он призывает не верить распространяемой о восстании клевете и снова просит оказать восставшим помощь оружием: "Господа, имейте терпение и не верьте слухам, которые кое-кто распускает. Следуйте народному предприятию с полным доверием, и, если бог скажет, то дело покажет самым правильным образом, кто и что делал"⁸⁸ .

К сожалению, этим ограничивается возможность детального исследования истории киршиякского очага восстания. Восстание в Киршиякском районе было жесточайшим образом подавлено турецкими войсками так же, как незадолго перед тем было задушено восстание в Мельникском и Разложском районах.

Приведённый выше материал при всей его отрывочности и неполноте позволяет сделать следующие выводы:

1. Кресненское восстание было вызвано реакционными решениями Берлинского конгресса и представляло собой яркую страницу вооружённой борьбы болгарского народа против берлинского диктата. Это было крестьянское национально-освободительное, антифеодальное восстание, направленное против турецких помещиков и национально-политического гнёта Турецкой империи.

2. Восстание возникло вопреки намерениям болгарской либеральной буржуазии и чорбаджии заключавшимся не в организации массового народного восстания, а в стремлении к дипломатической сделке за спиной народа. Либеральная буржуазия и чорбаджии пытались помешать распространению народного восстания, боясь, что национальная борьба может перерасти в борьбу социальную, классовую. Либеральная буржуазия и чорбаджии поэтому создали фактическую блокаду района восстания, оставили восставших без оружия и боеприпасов и учинили кровавую расправу с революционными вождями восстания. Либеральная буржуазия и чорбаджии связывали свои планы не с победой восстания, а с его поражением, рассчитывая на привлечение внимания европейской дипломатии, к зверствам турок над потерпевшими поражение повстанцами.

3. История Кресненского восстания есть, история борьбы двух путей разрешения незавершённых задач национально-освободительной революции: пути непримиримой" революционной борьбы против турецких угнетателей, по которому шли народные массы и демократически настроенная часть буржуазии, и пути дипломатических сделок за спиной народа, по которому шли либералы и чорбаджии. История Кресненского восстания со всей неопровержимостью показывает предательство болгарской либеральной буржуазии и чорбаджийства, нанесших огромный ущерб национально-освободительному движению болгарского народа против турецкого ига.

4. Кресненское восстание потерпело поражение. Отсутствие русских оккупационных войск лишило восставших тех благоприятных условий, при которых протекала борьба южных болгар против Берлинского договора, закончившаяся уничтожением турецкого аппарата насилия и получением национальной свободы.

Важнейшей причиной поражения восстания было отсутствие у крестьянства верного и надёжного вождя. Современного пролетариата и его партии, способных возглавить народные массы на борьбу за национальную независимость, в 1878 г. в Болгарии ещё не было, революционно-демократическая буржуазия была разгромлена в 1876 году. Руководство национальным движением попало в руки либеральной буржуазии, сыгравшей предательскую роль.

5. Кресненское восстание занимает видное место в борьбе болгарского народа против Берлинского договора; оно показало решимость народа с оружием в руках бороться за свою независимость и свободу; оно способствовало общему подъёму национально-освободительного движения в Болгарии против антинародных берлинских решений; оно помогло разоблачению предательской тактики либерально-чорбаджийского лагеря и разрыву с ней.

⁸⁵ См. там же, стр. 60 - 62, док. 103, 107, 109.

⁸⁶ Там же, стр. 91, док. 162. Георгиев - Джумайскому комитету, 13 декабря 1878 года.

⁸⁷ Там же, стр. 96, док. 174.

⁸⁸ Там же, стр. 98, док. 175. Георгиев - Джумайскому комитету, 29 декабря 1878 года.