Рейтинг
Порталус

Черноморский флот как фактор международной безопасности на юге Европы

Дата публикации: 22 апреля 2014
Автор(ы): Владимир Ворошнин - капитан 1-го ранга запаса, председатель Белорусского союза военных моряков →
Публикатор: Научная библиотека Порталус
Рубрика: МЕЖДУНАРОДНОЕ ПРАВО →
Источник: (c) "БЕЛАРУСЬ В МИРЕ" No.001 01-01-97 →
Номер публикации: №1398149808

Владимир Ворошнин - капитан 1-го ранга запаса, председатель Белорусского союза военных моряков, (c)

Грядущее расширение НАТО на Восток стало доминирующим сюжетом во всех прогнозных сценариях, исследующих военно-политическую ситуацию на Европейском континенте. Напряженность, возникшая в связи с планами альянса, закономерна, равно как и оправдан поиск странами СНГ адекватного ответа. Вместе с тем и аналитики, и властные структуры, и общественное мнение отдают себе отчет в том, что по обе стороны европейских разделительных линий военно-политическая ситуация все-таки достаточно стабильна. Да, существует потенциальная угроза этому равновесию, но существует и осознание необходимости найти стратегический консенсус. Гораздо меньше исследована (и на уровне аналитических центров, и в СМИ) ситуация на южном фланге бывшего Варшавского Договора. Если отказаться от антинатовской риторики и принять все-таки за данность неагрессивность НАТО как политико-военного союза, обеспечивающего общеевропейскую безопасность и стабильность, то все равно в контексте недавних дипломатических и военных заходов Турции (в меньшей степени - Греции) если не весь альянс, то во всяком случае некоторые его члены для осторожного наблюдателя могут выглядеть не столь уж миролюбивыми и дружелюбными.

Вспомним знаменитую "дугу нестабильности" Збигнева Бжезинского, проходившую, по его мнению, в середине 70 - 80-х гг. через страны Ближнего и Среднего Востока, африканские регионы. Сегодня по аналогии с этой моделью можно построить другую "дугу" конфликтов, начало которой - на Балканах, а продолжение - на Кавказе, в долинах и горах Таджикистана и Афганистана. В этом геостратегическом разломе с начала 90-х годов идут локальные войны, которые в СМИ по традиции называют "гражданскими", но очевидно, что истинная причина внутренних конфликтов - очередной цикл передела мира, борьба за зоны влияния, которые оказались практически "бесхозными" после распада СССР.

Бассейн Черного моря в сравнительно недавнем прошлом населяли народы, либо испокон веков исповедовавшие ислам, либо давно прошедшие принудительную исламизацию. А головная боль России - Чечня стала республикой, использующей ислам и идеи священной войны в вооруженной борьбе. Заметим, при явном содействии Турции, что выразилось, среди прочего, в предоставлении мятежным группировкам чеченских сепаратистов всевозможной помощи в войне. Таким образом, можно было бы (при желании поспекулировать на опасности Турции для России) договориться и до того, что страна - член НАТО уже фактически принимала косвенное участие в военных действиях против конституционного порядка России. Будь в этом случае на месте России Соединенные Штаты, нельзя было бы исключить адекватную (с превышающим, разумеется, коэффициентом) реакцию.

Понятно, что идеи премьера Н. Эрбакана о создании "исламского НАТО", его призывы к борьбе с "мировым империализмом и сионизмом", насильственное и противоестественное вырывание Турции из новоподписанного таможенного союза с ЕС, равно как и его установки на установление "справедливого экономического порядка на исламских принципах" - главным образом являются примерами предвыборной риторики. Но когда (если) дело дойдет до реального конфликта, безразлично, внешнего - с Грецией, Кипром, Сербией или Арменией, или внутренним - с теми же курдами, со светской бюрократией, с европейски настроенной интеллигенцией или высшими военными, не исключено, что придется вспомнить о том, что именно эта предвыборная риторика принесла его Партии благоденствия успех сначала на местных, а потом, в подтверждение тенденции, - и на парламентских выборах. Ясно также, что член НАТО Турция, единственная мусульманская страна, входящая в альянс, в случае возникновения подобных сложностей в крупном масштабе вряд ли будет следовать трансатлантическим обязательствам. И, кстати, имея в виду теоретическую возможность таких неприятностей, готовность турецкого руководства вернуться к мыслям об "исламском НАТО" весьма симптоматична.

Именно в этом ракурсе я предлагаю взглянуть на те проблемы, которые связаны с разделом Черноморского флота, их влиянием на геостратегическую ситуацию на южном фланге. Напомню, что раздел флота - лишь один из аспектов раздела собственности СССР между его правопреемниками.

Можно ли рассматривать судьбу Черноморского флота только как частную проблему России и Украины? Присутствуют ли здесь национальные интересы других государств? К чему ведет промедление с политическим решением этого вопроса? Разумно ли вообще искать решение проблемы Черноморского флота вне контекста проблем европейской безопасности? Что произойдет, если Черноморский флот исчезнет как военно- политический инструмент, влиявший на политику в регионах Черного и Средиземного морей уже добрых два века? При этом замечу, что самые горячие дискуссии ведутся по поводу того, что и как делить, а не о том, как повлияет фактическая ликвидация флота на геостратегическую ситуацию.

Для справки. Как следует из официальных источников, основной раздел Черноморского флота уже осуществлен. В настоящее время российской стороной передано Украине значительное количество кораблей, береговые объекты, в том числе база в Донузлаве (сравнимая с Севастополем), объекты в Балаклаве, Керчи, Измаиле, Николаеве, Одессе, Очакове, Феодосии и далее по всему Крыму; аэродромы стратегической авиации в Гвардейском, Веселом, Саках; подземная пусковая установка крылатых ракет на мысе Айя.

"Перетягивание каната" неминуемо осложнило экономические и политические отношения между двумя государствами. Полуостров Крым, город Севастополь стали потенциальными "горячими точками", и все это привело в конечном итоге к тому, что в регионе появилась третья сила, потенциал которой ощутимо нарастает.

Небольшой исторический экскурс. Более века Российская империя соперничала с другой крупной Черноморской державой, Оттоманской империей, за влияние на Черном море, Кавказе, Придунайских территориях. Речь шла о жизненно важных интересах России, которая через южные порты осуществляла не менее 40% своего экспорта-импорта. Черноморский флот защищал эти коммуникации, не давая Турции запереть морские ворота - проливы Босфор и Дарданеллы. Режим проливов был частым поводом для военных и дипломатических конфликтов. (Кстати, участие Турции в первой мировой войне на стороне Германии, ее прогерманский нейтралитет в первой половине второй мировой войны позволили немецким боевым кораблям, вопреки статусу проливов, войти в Черное море, создав угрозу всему Российскому побережью). Наличие такого рода третьей силы существенно влияло и на политику других причерноморских государств.

После 1991 года аналитики вновь заговорили о турецком факторе в регионе. И здесь любопытно проследить динамику изменений на таком, казалось бы, локальном примере, как соотношение сил Российского и Турецкого Черноморских флотов.


1985 год 1991 год 1996 год

3:1 2:1 1:2

 

За десятилетие ситуация принципиально изменилась. К тому же ВМС Турции постоянно обновляются кораблями и вооружением американского производства. Стоит упомянуть включение в их состав пяти фрегатов типа "Нокс", трех фрегатов управления ракетным оружием "О.Х.Перри", десятков эсминцев, тральщиков и новых десантных кораблей, подлодок последнего поколения "Скарья", вооруженных крылатыми ракетами, самолетов "Орион" и немецких фрегатов типа "Мекко-200", вошедших в строй в 1993 -- 1994 гг. Таким образом, баланс сил в Черноморском регионе существенно изменился в пользу ВМС НАТО.

Для сравнения: в состав Черноморского флота входят, как правило, корабли, построенные более 15 лет тому назад. Если посмотреть на военный бюджет и на правительственный прогноз развития до 2005 года, то Россия, по всей видимости, в течение ближайших пяти лет будет вынуждена отказаться от содержания не только Черноморского флота, но и вообще от ВМС, так как в государственном бюджете средства на это не предусмотрены. Финансовые и технические ресурсы Украины на содержание ВМС вряд ли выше. Поэтому можно сделать вывод, что соотношение сил в регионе станет еще более неблагоприятным и для России и для Украины.

Проникновение ВМС, прежде всего США и Турции, позволит их судам, на вооружении которых имеются крылатые ракеты, поражать цели на расстоянии 1000-2500 км, уменьшить подлетное время ракет и повысить вероятность достижения носителями ядерного оружия других объектов как на территории Украины и России, так и в Беларуси, Грузии, Армении, Азербайджане, Болгарии, Румынии.

Рискну напомнить прописную истину: военный флот - это всегда инструмент государственной политики. Сегодня можно констатировать, что НАТО, усиливая свое присутствие на Черном море, однозначно перехватывает стратегическую инициативу в регионе. Нетрудно представить и такой возможный сценарий, когда снова в случае конфликта запираются черноморские проливы и страны, чьи ВМС контролируют их, диктуют свою волю государствам, порты которых расположены на Черном море.

В связи с (пусть теоретическими) допущениями такого пути развития событий стремительный выход Турции на позиции военного доминатора в Черном море, становится вполне достойным рассмотрения и вариант принятий Турцией гласных или необъявленных экономических санкций против в первую очередь России, а косвенно - и других черноморских стран СНГ и бывшего Советского Союза.

Симпатии известной части их населения обеспечены - во-первых, чисто из остаточной нелюбви к России. Во-вторых, и это серьезнее, - реальная исламизация, очередная религиозная реконверсия народов Причерноморья. Поэтому интересам России и придерживающихся России стран СНГ урон будет нанесен не только и не столько непосредственно экономическими последствиями, скажем, изменения режима прохождения проливов, - куда более опасным и непредсказуемым в долгосрочном плане может стать рост внутригосударственных напряжений на межрелигиозной почве и межгосударственных - на почве разной степени сочувствия к сторонам этих напряжений.

Впрочем, существуют известные различия между стратегическими целями и Атлантического альянса и одного из его членов - Турции. При этом, разумеется, член НАТО Турция не оставит своих планов наращивания всяческого, в том числе и в первую очередь - военного присутствия и там, куда она так стремится уже сегодня, а это Кипр и мелкие острова - предмет конфликта с Грецией, и если десяток торчащих из-под воды скал вряд ли можно включить в сферу жизненных интересов стран СНГ, то Кипр, без сомнения, может и должен считаться таковой.

Ряд аналитиков видит причину в некоей идеологической экстреме ислама, особенно его фундаменталистской ветви. На мой взгляд, "турецкий фактор" связан прежде всего с растущим экономическим потенциалом Турции, ее новой ролью региональной супердержавы. Именно поиск рынков сбыта, а значит, и сфер влияния определит на среднесрочную перспективу политические векторы Турции.

Западные и российские политологи, прогнозируя ситуацию на южном фланге, так определяют направление турецкой экспансии:

Ыконтроль над Черноморским бассейном, в первую очередь маршрутами транспортировки нефти в Западную Европу;

Ыраспространение экономического и политического влияния на Крым, Кавказ, Балканы;

Ыконтроль над устьем Дуная, этим "ключом" к Центральной Европе и Балканам.

Ряд данных свидетельствуют в пользу такого рода прогнозов. С начала 90-х годов "турецкий след" прослеживался в зоне конфликтов между Азербайджаном и Арменией, в Чечне; усилилась деловая и политическая активность в тюркоязычных государствах, сформировавшихся на территории бывшего СССР.

Естественно, что в этих условиях православная часть населения Кавказа (Армения, Грузия) обеспокоена ростом влияния ислама и хотела бы иметь представление о том, кто определяет правила игры в регионе, гарантирует защищенность.

Разумеется, не стоит увлекаться историческими аналогиями. Республика Турция - это не Оттоманская империя времен Сулеймана Великолепного; турецкие янычары вряд ли вновь появятся у стен Вены, а русским войскам не придется штурмовать дунайскую крепость Измаил. Замечая, что Республика Турция - не Оттоманская империя времен Сулеймана Великолепного, имеет смысл вспомнить пример ближайшей истории - исламскую революцию в стране, также считавшейся в достаточной мере стабильной, постепенно идущей по пути принятия европейских ценностей, усиленно развивающей традиции светского образования и т.д. - сейчас эта страна называется Исламской Республикой Иран.

С падением Российского влияния в Причерноморье будет расти роль исламского фактора на всем юге Европы - это очевидно.

Сегодня Россия, Украина, Беларусь вынуждены искать ответ на планы восточного расширения НАТО. С появлением натовских сил на Черном море возникнут угрозы с юга. Но есть еще один вариант такого сценария - продвижение на север турецкого влияния. Я не уверен, что натовские аналитики исследовали этот военно- политический сюжет, его возможное развитие уже в антизападном направлении.

С эскалацией турецкого военного фактора в Черном море закономерно неизбежно снизится роль американского военно-морского присутствия во всем Средиземно- Черноморском бассейне, что является прямым покушением на трансатлантический характер НАТО, которым так гордятся США, оправдывая им свою военно-политическую и наоборот экспансию в дела Европы. Вряд ли это по зрелом размышлении вызовет оптимизм Вашингтона, и даже совпадение тактических интересов США и Турции на каком-то этапе развития событий тоже вряд ли замаскирует общую тенденцию противоречий, во всяком случае - разности интересов этих стран в стратегическом плане .

Тактически США и Турция были союзниками во время нанесения массированных бомбовых ударов силами НАТО по сербским (христианским) объектам в целях защиты мусульман Боснии. Это был, пожалуй, единственный момент, работавший на примирение США с мусульманским миром, однако в смысле долговременности пропагандистского эффекта этой защиты основные лавры США достанутся скорее всего в последнюю очередь, в то время как Анкара выкачает максимум из своей не такой уж и серьезной вовлеченности в решение боснийского кризиса.

Ни конфликт Турции с натовской Грецией, когда лишь самые отчаянные дипломатические меры спасли две страны от сползания от имевшего уже место вооруженного противостояния к настоящим перестрелкам, ни откровенно спекулятивная позиция Турции по вопросу о закупках Кипром российских зенитных комплексов, ни более чем тревожные непрекращающиеся сигналы о внутреннем напряжении в Анкаре, похоже, не смущают Брюссель. Почему-то за данность принимается посылка о том, что членство в Североатлантическом Союзе автоматически гарантирует верность Турции ранее принятым обязательствам и никакой вероятности принятия ею собственного курса, совершенно не учитывающего интересы остальных натовских стран, в принципе нет.

Таким образом, то, что происходит с бывшим советским Черноморским флотом, - это маленькая иллюстрация для выяснения большого вопроса. Замечу при этом, что пропагандистская шумиха в СМИ, сакцентированная лишь на технических аспектах раздела Черноморского флота и на политических скандалах вокруг Севастополя, лишь уводит внимание от "тихих" геополитических перемен.

От судьбы Черноморского флота в немалой степени зависит стратегическое равновесие в этом регионе, а установить его невозможно без создания надежной системы безопасности. Это тем более важно, что Балканы, Причерноморье все еще остаются источниками потенциальных угроз, как внутренних, так и внешних.

Опубликовано на Порталусе 22 апреля 2014 года

Новинки на Порталусе:

Сегодня в трендах top-5


Ваше мнение?



Искали что-то другое? Поиск по Порталусу:


О Порталусе Рейтинг Каталог Авторам Реклама