Рейтинг
Порталус

ОДИН ИЗ ОРГАНИЗАТОРОВ "БОЛЬШОЙ МЕТАЛЛУРГИИ" И. Ф. ТЕВОСЯН

Дата публикации: 19 ноября 2016
Автор(ы): А. Ф. ХАВИН
Публикатор: Научная библиотека Порталус
Рубрика: ТЕХНОЛОГИИ
Источник: (c) Вопросы истории, № 7, Июль 1969, C. 129-148
Номер публикации: №1479504814


А. Ф. ХАВИН, (c)

Еще в начале 30-х годов советских людей, посещавших завод компании Круппа в Эссене (Рур), старые немецкие рабочие спрашивали: "А где сейчас "черный Иван"? Как он поживает?"1 . На этом заводе, славившемся "а весь мир производством качественных сталей, хорошо знали Ивана Федоровича (Ованеса Тевадросовича) Тевосяна. В 1929 - 1930 гг. молодой инженер, направленный сюда на стажировку, долгие месяцы работал здесь сначала рядовым, разливщиком стали, потом подручным сталевара и, наконец, исполнял обязанности обершмельцера - помощника мастера. И. Ф. Тевосян ничем не выделялся среди рабочих-металлургов. Так же, как и его немецкие товарищи, он был включен в, общий график, переходил со своей бригадой из смены в смену, являлся на работу точно в назначенный час, уходил из цеха вместе со всеми. Внимательно изучал "черный Иван" приемы шихтовки и загрузки печи, плавки металла, особенности разливки стали. После работы он любил побеседовать со своими товарищами-сталеварами. Они рассказывали ему о своей жизни, о семьях, нередко заходил разговор об обстановке в стране, но чаше всего - об искусстве варить и разливать сталь. У каждого были свои большие и малые секреты, излюбленные приемы. И каждый охотно делился тем, что знал, с советским товарищем. Молодой инженер внимательно слушал и, придя домой, записывал то, что, по его мнению, могло ему в дальнейшем пригодиться. В то время, когда И. Ф. Тевосян работал у Круппа, ему было всего 27 лет. Но он прошел уже большую, богатую событиями жизненную школу.

 

Путь в металлургию

 

Осенью 1921 г. в Москву, в здание общежития студентов Горной академии, что в Старомонетном переулке, съезжались со всех концов страны новички. Здесь были и юноши и люди зрелого возраста. Одни щеголяли в кожаных куртках, другие носили солдатские шинели, третьи - ватники. Почти все они были членами партии. Некоторые из них стали большевиками еще до революции, но основная часть - в годы гражданской войны. Это были закаленные в борьбе с царизмом и в боях с белогвардейщиной бойцы, люди с большим жизненным опытам. Теперь, когда враг был разбит, они шли учиться, овладевать знаниями для того, чтобы стать строителями нового мира. Из далекого Баку в академию приехал и И. Ф. Тевосян. Ему было 19 лет.

 

Родился Иван Федорович в небольшом городке Шуше (Азербайджан, Нагорный Карабах). Здесь его отец работал портным. Но заработки был очень скудны, прокормить семью становилось все труднее, и отец решил податься в Баку. Так четырехлетний Овик (Ваня) попал в город, с которым были связаны детство и юность будущего металлурга. Восьми лет его отдали в церковноприходскую школу. Затем учеба в торговой школе. Он окончил ее в 1917 г., когда ему исполнилось 15 лет. Пришла пора вносить свою долю в скудный семейный котел. И он был счастлив, когда ему удалось устроиться счетоводом в контору одной из фирм "Волжско-Бакинского нефтяного товарищества". Работая, Иван не переставал учиться. Два года он посещал вечернюю гимназию, упорно и целеустремленно занимался самообразованием.

 

 

1 "За индустриализацию", 22.I.1935.

 
стр. 129

 

В 1918 г., когда мусаватисты с помощью иностранных интервентов захватили власть в Азербайджане, Иван стал свидетелем бесчинств белого террора. Коммунисты Азербайджана ушли в глубокое подполье. Нашлась работа и для И. Тевосяна, шестнадцатилетним юношей вступившего в партию. Подпольщики быстро оценили самоотверженность, смелость, находчивость и живой ум нового товарища, его умение вести работу в конспиративных условиях. Уже через год И. Тевосяна избирают членом подпольного райкома, а затем и секретарем. Революционное подполье стало его первым "университетом". Здесь он научился владеть собой, не робеть перед лицом опасности, самостоятельно принимать решения, а главное, начал постигать искусство общения с людьми. Бакинские коммунисты направили девятнадцатилетнего Тевосяна на X съезд партии, где он слышал выступление В. И. Ленина. Вместе с другими делегатами съезда Тевосян участвовал в подавлении контрреволюционного Кронштадтского мятежа2 . После съезда молодого бакинского делегата вызвал Е. М. Ярославский, тогда один из секретарей ЦК партии. Мы, сказал он, пошлем тебя учиться в партийную школу. Советской Армении нужны квалифицированные, преданные делу партии национальные кадры. Но Тевосян твердо решил стать инженером-металлургом, и Ярославский, выслушав его, не настаивал больше на своем предложении3 .

 

Учиться в ту пору было нелегко. Созданная по декрету В. И. Ленина Горная академия, по существу, никакой учебной базы не имела: лаборатории, мастерские, кабинеты были почти пусты - ни механизмов, ни приборов. Когда решили организовать первую в СССР лабораторию электрометаллургии, ее пришлось оснащать на средства, заработанные самими студентами. Студенты добивались государственных заказов, выполняли их и 60% вырученной суммы отдавали на приобретение оборудования. И это в то время, когда стипендии и продовольственного пайка едва хватало на жизнь. Большинство студентов искало дополнительного заработка; чаще всего работали грузчиками на железной дороге. Но молодых большевиков не пугали лишения и трудности. Жили студенты коммунами, общим котлом. В коммуне, в которую вошел Иван Тевосян, было еще шесть студентов, среди них - его земляк, бакинский рабочий Василий Емельянов, ныне член-корр. АН СССР, крупный ученый-металлург; будущий писатель Александр Фадеев; сын известного латышского революционера Феликс Зильбер, впоследствии горный инженер; Иван Апряткин, профсоюзный работник, потом видный машиностроитель; ставший позднее горным инженером Белецкий; костромской юноша Николай Блохин, в дальнейшем металлург. Все они быстро сблизились и сохранили дружбу юных лет на всю жизнь.

 

И. Ф. Тевосян, как и другие его товарищи, не только учился. В партии тогда бушевала дискуссия, развернутая троцкистами. Она не миновала и Горной академии. Избранный секретарем партийной ячейки, Иван Тевосян возглавил студентов-коммунистов в борьбе с троцкистами, потерпевшими полное поражение. Но партийная деятельность И. Тевосяна не замыкалась рамками академии. В годы учебы он работал и в аппарате Замоскворецкого райкома партии.

 

С третьего курса Горной академии начиналась узкая специализация. Кем быть? Доменщиком, сталеплавильщиком, прокатчиком? Мартеновцем, решил он. Сталь варят не только на металлургических, но и на крупных машиностроительных заводах. Следовательно, больше всего страна нуждается в сталеплавильщиках. А спустя год, на четвертом курсе, перед Тевосяном возникла новая дилемма, - каким сталеплавильщиком стать: факультет готовил инженеров для работы в мартеновских цехах, варивших обычную сталь, в просторечии именуемую "торговой", и инженеров для электросталеплавильных цехов, производящих качественную сталь. Тевосян решил: буду овладевать обеими специальностями. Практику он проходил на Донецком металлургическом заводе разливщиком стали, на Днепродзержинском - помощником мастера, на Таганрогском металлургическом - мастером. В Днепродзержинске он познакомился с видным ученым, позднее ставшим вице-президентом АН СССР, главным инженером за-

 

 

2 Архив семьи И. Ф. Тевосяна. Его автобиография.

 

3 Об этом эпизоде И. Ф. Тевосян позднее рассказал своему сыну Владимиру Ивановичу. В настоящей работе в ряде мест использованы, без специальных на то ссылок, сообщения Ольги Александровны Хвалебновой (вдовы И. Ф. Тевосяна) и Владимира Ивановича Тевосяна.

 
стр. 130

 

вода И. П. Бардиным, который уделял много времени и внимания практикантам. "Хотите быть подлинными хозяевами дела, - внушал им Бардин, - умейте трудиться не только головой, но и руками, будьте не только грамотными инженерами, но и первыми по умелости рабочими цеха". И Тевосян понял, что инженер должен овладеть не только комплексом теоретических знаний, но и всеми трудовыми приемами. Год за годом он упорно изучал теорию и познавал практику. Однако не только "голая техника" интересовала его. Он учился "читать" калькуляцию, разбираться в балансе, знакомился с планированием производства.

 

Надо отдать должное преподававшим тогда в Горной академии профессорам М. А. Павлову, Г. Е. Грумм-Гржимайло. Они не ограничивались обучением студентов сухим формулам науки. Сами пламенно любившие металлургию и верившие в ее будущее, они заражали своих учеников всесторонним интересом к этой отрасли производства. Их блестящие лекции производили глубокое впечатление на студентов.

 

Как раз в дни, когда XV съезд партии принял директивы о первом пятилетнем плане, в которых большое место отводилось развитию черной металлургии, в частности развертыванию производства качественных сталей, И. Ф. Тевосян с отличием окончил академию. Он получил сразу две специальности - инженера-мартеновца и инженера- электросталеплавильщика по производству качественных сталей. Тогда ему было 25 лет. Не просто инженером, а инженером-коммунистом новой формации, широко образованным марксистом-ленинцем вступил И. Ф. Тевосян в новый этап своей жизни.

 

"Электросталь" становится лидером

 

С путевкой ВСНХ СССР И. Ф. Тевосян был направлен на подмосковный завод "Электросталь", где зародилась советская качественная металлургия. На заводе было много вакантных мест. Нужны были специалисты в техническом отделе, в тарифно- нормировочном бюро, в отделе технического контроля. Тевосяну предложили должность заведующего бюро технического контроля сталеплавильного цеха. Однако молодой инженер хотел работать помощником мастера. Удивленный главный инженер был вынужден согласиться. Закончив смену, Тевосян часто оставался в цехе, внимательно изучал электросталеплавильные печи, смотрел, как их ремонтируют, как готовят для них шихту. Часто наблюдал, как берут пробы, и бывал в лаборатории. Но больше всего занимался разливочной канавой, ибо именно за этот участок он непосредственно отвечал. Она имела непривлекательный вид, была сильно засорена. Немало настойчивости пришлось проявить помощнику мастера, но он добился своего, и канаву почистили. Когда это было сделано, составил график систематической чистки ее, а начальник цеха издал приказ, узаконивший этот график.

 

Всего четыре месяца был Тевосян помощником мастера. Потом его сделали сменным мастером. На плечи молодого инженера легла вся полнота ответственности за смену. Но ее работа во многом зависела от работы других смен. Между тем начальник предшествующей смены работал по принципу "после меня хоть потоп". Да и вообще производственная обстановка оставляла желать лучшего. На заводе царила текучка; постоянно сказывалось стремление некоторых лиц приукрасить очередную сводку. Чтобы "выжать" лишний десяток тонн металла, откладывали ремонт печей, всеми правдами я неправдами старались избежать освоения новых марок стали, в погоне за тоннами забывали о качестве. У руля технического руководства, во главе цехов стояли либо практики, либо инженеры старой закваски, кичившиеся своим производственным стажем, ревниво и неприязненно воспринимавшие всякое новое предложение молодых специалистов.

 

Очень скоро Тевосян убедился: с такими настроениями нужно кончать. Его активно поддержали передовые рабочие, питомцы заводской школы, а, прежде всего партийная организация; с ним рука об руку шли молодые мастера. И Тевосян ринулся в бой против рутины. С трибуны партийной конференции и на производственных совещаниях он ратовал за смелое внедрение, новых марок стали, критиковал техническое руководство за то, что оно погрязло в текучке и не думает о перспективах завода. В разгар этой борьбы Тевосяна вызвал к себе заместитель председателя ВСНХ СССР В. И. Межлаук ''ВСНХ, - сказал он, - посылает Вас в Германию, на завод Круппа.

 
стр. 131

 

По договору о технической помощи этой фирме уплачены немалые денежки. Езжайте, учитесь, чтобы с лихвой окупить затраты. А что касается "Электростали", мы наведем порядок".

 

В. И. Межлаук в то время возглавлял Главметалл, объединявший всю металлургию и машиностроение страны. Этот всесторонне одаренный человек был пламенным борцом за Советскую власть. В юные годы вступил он в ряды революционеров. В июле 1917 г. Межлаук становится членом Коммунистической партии и принимает активное участие в социалистической революции и гражданской войне. С переходом к мирному строительству партия посылает Валерия Ивановича на фронт восстановления народного хозяйства. Он занимает руководящие посты на железнодорожном транспорте. В 1924 г. партия по просьбе Ф. Э. Дзержинского направляет его в ВСНХ, где он работает членом Президиума, заместителем, а затем и начальником Главметалла. Он успешно осваивает новое дело. Во время своих многократных посещений "Электростали" он познакомился с Тевосяном и высоко оценил его дарование. По предложению Межлаука Тевосян был включен в список металлургов, направлявшихся на стажировку в Германию, на завод Круппа.

 

После почти годичного пребывания в Эссене И. Тевосян вернулся на свой, ставший уже родным завод. За этот год на заводе многое изменилось. В. И. Межлаук выполнил свое обещание. Консерваторы были отстранены от руководства цехами и направлены для работы в другие места, где можно было использовать их опыт и знания, но где их консерватизм не мог повредить производству. Тевосян написал подробный отчет обо всем, что увидел и узнал, работая в Руре. Он сопоставил крупповские технологию и метод с электростальскими и на богатейшем фактическом материале сделал конкретные выводы и практические рекомендации. Отчет внимательно прочитали В. И. Межлаук и В. В. Куйбышев. Тевосян убедился в этом, когда, явившись к Межлауку, увидел у него на столе свой отчет с пометками, подписанными хорошо знакомыми инициалами "В. М." и "В. К.". Отчет был размножен, разослан по предприятиям и ряд лет служил одним из пособий по металлургии качественных металлов.

 

На завод Тевосян вернулся уже не мастером, а начальником сталеплавильного цеха; он сразу же принялся ремонтировать агрегаты и наводить чистоту, нисколько не страшась того, что несколько суточных сводок будут неблагоприятными. Укрепил лабораторию и превратил ее в свой опорный пункт, укомплектовал службы технического контроля знающими и толковыми работниками. Вскоре кривая показателей выпущенной стали, резко взметнулась вверх, а главное, столь же круто пошла вниз другая кривая - показатели брака. В начале 1930 г. Тевосян был назначен главным инженером завода. Перед ним встали новые задачи - подтянуть остальные сталелитейные цехи, а, прежде всего "тылы" производства: электрическое и ремонтное хозяйство, внутризаводской транспорт. Наступило время большой творческой работы всего коллектива. В июле 1930 г. XVI съезд партии, уделивший много внимания вопросам развития черной металлургии и перспективам самой молодой ее отрасли - производству качественных металлов, избрал И. Ф. Тевосяна членом ЦКК. Председателем ЦКК был избран Г. К. Орджоникидзе.

 

Полтора с лишним года находился Тевосян на посту главного инженера "Электростали". За это время сильно изменился облик цехов, производственный быт рабочих, весь уклад заводской жизни. Методически, но планомерно партийная организация и главный инженер претворяли в жизнь свои замыслы. Коренная реформа на заводе началась, к изумлению электростальцев, с тылов завода, в первую очередь с ремонтных цехов. Полукустарная механическая мастерская была превращена в небольшой, но хорошо оснащенный заводик, укомплектованный квалифицированными работниками. Технические совещания неизменно начинались с сообщения начальника этой мастерской, и скоро она оказалась способной самостоятельно изготовлять любую, даже самую сложную, деталь. Такая же метаморфоза произошла с примитивной ремонтной мастерской транспортного цеха, превращенной в депо. Укрепили кадры ремонтников, изменили систему оплаты их труда, поставив ее в зависимость от темпов и качества ремонта. И тогда график предупредительного ремонта действительно стал законом. Ушли в прошлое "капризы" и неполадки электропечей и станов: они исправно давали

 
стр. 132

 

полагающееся количество металла, притом нужной марки. Прекратились жалобы сталеплавильщиков на электроснабжение, от равномерности поступления которого зависит, качество стали. Вдумчиво пересмотрели и отремонтировали всю сложную систему электрохозяйства - подстанцию, густую сеть электропроводов, кабелей, электрическую часть печей. Внесли серьезные поправки в систему зарплаты энергетиков: теперь она зависела от качества работы обслуживаемого ими хозяйства. Серьезно занялись лабораторным делом. Укрепили общезаводскую лабораторию. А лаборатория сталелитейных цехов стала делать экспресс-анализы, во время процесса плавки стали, что позволяло тут же вносить поправки в технологический процесс, а, следовательно, предотвращать брак. Не остались вне поля зрения и базы снабжения чугуном и другими материалами. Были налажены тесные связи с поставщиками.

 

Так кропотливо перестраивались, звено за звеном, тылы производства. Одновременно шли смелые поиски новых методов работы в сталелитейных и в прокатных цехах. В них, как, впрочем, и на всей заводской территории, исчезли годами накапливавшиеся хлам и мусор. В цехах стало не только чисто, но светло и просторно. Теперь сложные агрегаты находились под постоянным надзором ремонтного и цехового персонала. Мастера, прежде озабоченные тем, как бы "вырвать" те или иные материалы, могли теперь спокойно заниматься своим прямым телом - организацией производства, инструктажем рабочих. Впрочем, когда жалоб на снабжение не стало, они поняли, что и самим им надо учиться. И учились! В цехах рождалась новая технология. Сталелитейщики не переставали улучшать и совершенствовать методы шихтовки, плавки и разливки металла. Беспрестанно шли поиски наиболее оптимальных скоростей и температур: ведь именно они определяют качество, сортность стали. В прокатных цехах размышляли над тем, как добиться лучшего нагрева металла и повысить точность проката. Осваивались новые марки сталей, новые профили проката. С разрешения ВСНХ была введена специальная система премирования за скоростное освоение новых производств.

 

Конечно, не все шло гладко, были и неудачи, но коллектив мужественно преодолевал трудности. Душой творческой работы, развернувшейся на заводе, организатором преобразившей его технической революция была партийная организация, а инициатором этих преобразований, автором многих идей о путях реконструкции завода стал его главный инженер. Но творил эту революцию весь многотысячный коллектив. Люди уяснили себе большие цели, выдвинутые перед ними, и сотни рядовых тружеников вдруг заявили о себе как дерзновенные изобретатели и рационализаторы. Уже в самом начале трудового пути И. Ф. Тевосяна ярко выявился его облик руководителя, его методы работы. Выговоры - будь то строгие или обыкновенные, равно как и любые другие административные взыскания, снижения в должности и увольнения, даже "постановка на вид" - не входили в арсенал средств, которыми он пользовался. Тевосян сохранил на производстве всех людей, в том числе и тех, кого раньше справедливо критиковал как замшелых консерваторов. Но, будучи поставлены в новые условия, они стали вносить полезный вклад в общее дело. Излюбленным методом воздействия главного инженера было поощрение каждого хорошего, пусть даже самого маленького начинания: в одном случае - просто похвалой, в другом - благодарностью, объявленной в приказе, в третьем - премией. Заботиться о людях, воспитывать их, учить и самим учиться - этого он требовал от всего руководящего состава завода. "Учите показом, - не уставал повторять он. - Не только отдавайте распоряжения, но, если надо, умейте выполнить любой рабочий прием". И сам показывал пример. Идет, бывало, по канаве сталелитейного цеха. Видит, у разливщика что-то не ладится. Главный инженер сбрасывает пиджак: "А ну-ка, разрешите, я поработаю". Полчаса поработает, покажет, как и что надо делать. Потом спросит разливщика: "Теперь поняли?". И только убедившись, что разливщик усвоил показанные ему приемы, Тевосян покидал разливочную канаву и продолжал обход завода.

 

В те годы отдельные руководители считали, чуть ли не признаком деловитости и боевитости крик и брань. Была в моде и "небритая жизнь", как ее метко назвал Г. К. Орджоникидзе. Некоторые директора, главные инженеры, начальники цехов, мастера являлись на работу небритые, взъерошенные, неряшливо одетые, что считалось показателем их чрезвычайной занятости. Подчас так оно и бывало, но чаще всего

 
стр. 133

 

это свидетельствовало лишь о распущенности, о неумении планировать свое время. Подлинным бичом являлась внеурочная работа, часто до полуночи, работа в выходные. Это приводило к тому, что люди не имели строгого распорядка дня, погрязали в текучке. Где уж тут было следить им за новейшей технической литературой! Тевосян шел другим путем. Он всегда был не только вежлив, но даже деликатен. Не распекал, а только указывал на промахи и ошибки и при этом находил общий язык с каждым работником. Такое отношение оказалось во много раз эффективнее окриков и брани. На работу Тевосян всегда приходил подтянутый, чисто выбритый, в скромном, но тщательно выутюженном костюме. Он считал, что с опрятности командиров производства следует начинать наведение порядка на заводе. Тевосян боролся и с "ночными бдениями". Много внимания уделял он изучению специальной советской и иностранной литературы. Нередко на техническом совещании главный инженер рекомендовал присутствующим прочитать ту или иную статью, освещающую важные вопросы производства. Раньше руководители завода, как правило, обращались ко всем работникам предприятия на "ты", а те говорили с начальством на "Вы". Так было заведено, и никого это не коробило. Тевосян вопреки этой традиции ко всем, включая учеников-подростков, стал обращаться на "Вы". И только с несколькими работниками, с которыми крепко сдружился, был на "ты", причем обоюдно. Таковы были некоторые методы, с помощью которых И. Ф. Тевосян руководил заводом.

 

Дело новое и беспокойное

 

В стране широким фронтом создавались новые мощные отрасли машиностроения, и все они нуждались в качественном металле. Наша страна - родина знаменитого златоустовокого булата. Еще в начале XIX в. прославленный русский металлург П. П. Аносов заложил основы учения о качественных металлах. Однако условия царизма не позволяли развить эту сложную и тонкую отрасль металлургии. В годы первой мировой войны качественная сталь, как и 100 - 150 лет назад, плавилась лишь на карликовых заводах Урала. Требовались совершенно другие масштабы, принципиально иные методы. К началу первой пятилетки мы производили только 90 тыс. т качественных сталей. Эта отрасль металлургии, делавшая свои первые шаги, была распылена по многочисленным заводам, занимавшимся массовым производством так называемых "торговых" марок металла4 . "Хватаешься за голову! - писали буржуазные газеты Германии. - У нас, да и в других странах, качественная металлургия строилась многими десятилетиями, искусство производить этот металл передавалось от отца к сыну. А большевики хотят, чтобы опьяненные революционными лозунгами комсомольцы, еще вчера ухаживавшие за свиньями, под руководством юнцов-инженеров, только сошедших со школьной скамьи, плавили, легированные стали. Нет, не выйдет это!" - уверяли они и зловеще предрекали: "И впредь советская автомобильная, тракторная, авиационная промышленность будет зависеть от нашей металлургии. Стоит нам только прекратить поставку Советскому Союзу качественных металлов, и конвейеры его заводов-гигантов замрут...".

 

Эти "пророчества", как и многие другие, не сбылись. Г. К. Орджоникидзе внимательно следил за событиями на "Электростали", не раз бывал на заводе. В июле 1931 г. он вызвал Тевосяна к себе домой. Нарком лежал в постели больной, просматривая присланную ему почту. Тевосяна он встретил тепло, весело. "Ну, "немец", выкладывай, - с оживлением сказал он, - пожалуйста, выкладывай все, что ты там видел и взял". И по мере того, как Тевосян рассказывал Серго о вынесенных им наблюдениях из опыта европейской металлургии качественных сталей, внимание Серго все росло, и глаза его заблестели тем особенным, свойственным ему блеском, когда он был увлечен одной какой-нибудь мыслью. Он слушал, не перебивая, рассказ Тевосяна о солидной, годами накопленной методике производства, о том, что из этого опыта мы можем взять и перенести на нашу почву, и думал, что настало время решать проблему создания базы высококачественных сталей практическим делом: организацией такого треста, который бы объединял все заводы качественных сталей5 .

 

 

4 "За индустриализацию", 22.XII.1934; 4.II.1935.

 

5 В. С. Емельянов. О времени, о товарищах, о себе. М. 1968, стр. 103.

 
стр. 134

 

В каждом деле надо найти решающее звено, учил В. И. Ленин. О решающем звене в качественной металлургии, а вместе с ней и в машиностроении много думали в ЦК партии, в коллегии Наркомтяжпрома. В результате пришли к выводу: надо создать единый центр руководства новой отраслью и сосредоточить в нем все наличные силы, сконцентрировать все ресурсы. Таким центром стало организованное в 1931 г. объединение "Спецсталь". Его начальником был назначен двадцатидевятилетний И. Ф. Тевосян. Объединению передали ряд крупных предприятий, ранее производивших металл "торговых" марок. Им предстояло освоить выпуск в массовых масштабах углеродистых, легированных, конструкционных сталей, научиться плавить жароупорные, нержавеющие, магнитные и антимагнитные стали. Московский завод "Серп и молот", некогда принадлежавший Гужону, десятилетиями выпускал болты, заклепки, гвозди, жесть. Теперь его коллективу нужно было за несколько месяцев освоить выпуск автомобильного листа, калиброванного металла. Столь же сложные задачи встали перед Днепропетровским, Верх-Исетским и другими заводами.

 

Речь шла не об отдельных, может быть, и крупных поправках в технологическом процессе, а о внедрении принципиально иной технологии. Примитивная техника производства рыночного железа должна была уступить место новейшей технологии качественной металлургии с ее точными, научными методами исследования и контроля, специальными методами практики, особыми, строгими режимами нагрева и охлаждения. Требовался не только революционный переворот в технике, но и коренная ломка психологии людей. Нелегко было старым металлургам, привыкшим вести процесс, регулируя его режим "на глазок", полагаясь целиком на свою интуицию и опыт, сразу переходить к научно обоснованным методам, следить за показаниями приборов и вовремя делать необходимые выводы. Предстояло освоить производство ферросплавов, без которых нельзя варить качественную сталь, сотни новых марок сталей. А ведь каждая из них требовала индивидуальных решений, творческих экспериментов, знания "души металла", как образно выразился И. Ф. Тевосян на заседании президиума ВСНХ СССР во время своего первого выступления в качестве руководителя "Спец-стали"6 .

 

Обширны, сложны были задачи нового объединения. И решать их надо было в чрезвычайно сжатые сроки. Тевосян сам комплектовал аппарат объединения. Он не прибегал к мобилизации специалистов, хотя ему и было дано это право, а обычно вызывал нужного работника и спрашивал: "Хотите работать в качественной металлургии? - При этом неизменно добавлял: - Предупреждаю, дело новое и беспокойное. Все надо строить заново. Легкой жизни не будет!" И брал лишь тех, кого вопреки всем трудностям привлекала эта новая отрасль. Он справедливо считал, что приказом заставить человека творчески трудиться нельзя и что только коммунистическая партийность и подлинная любовь к делу могут воодушевить работника. На пост технического директора "Спецстали" И. Ф. Тевосян пригласил своего учителя, крупнейшего ученого в области качественной металлургии Константина Петровича, Григоровича. Главным инженером назначил одного из немногих специалистов, имевших опыт в этой области, Ивана Ивановича Субботина, а его заместителем - иностранного специалиста, чеха Стефана Ивановича Крица. Эта четверка стала "мозгом" нового объединения. И. Ф. Тевосян не уставал вновь и вновь подчеркивать, что дело объединения - не только требовать, а помогать заводам, вовремя приходить им на выручку советом, инструктажем, причем не ограничиваться письменными указаниями, а непосредственно на заводе, в цехе, у печей, у станков показывать, как надо работать " создавать технологию, самим учиться и учить всех, начиная от рабочих и кончая руководителями предприятия. И еще одно положение отстаивал Тевосян: не нужно изобретать уже изобретенное; на первом этапе будем, не мудрствуя лукаво, перенимать имеющийся опыт; используем его, а потом, когда у нас будет создана своя база, займемся совершенствованием технологии.

 

Следуя своему обыкновению, Тевосян не снял с поста ни одного из прежних директоров заводов, ни одного инженера. Но зато методически, месяц за месяцем укрепляя технические кадры заводов, присылал новое пополнение, большей, частью молодых инженеров. Такой молодой специалист начинал, как правило, свою деятель-

 

 

6 "За индустриализацию", 9.IX.1931.

 
стр. 135

 

кость не в заводской конторе и не в конторе цеха, а там, где производился металл, - рядовым рабочим, у электропечи, у прокатного стана. Не все были довольны этим. Как-то на заседании хозяйственного актива молодой специалист одного из уральских заводов обвинил администрацию в том, что его используют неправильно. "Я, - говорил он, - закончил институт на "отлично". Мне предлагали остаться в аспирантуре. Но я пошел на завод: считал, что там мои знания нужны больше. И что же? Меня назначили подручным вальцовщика, а мой непосредственный начальник, вальцовщик, имеет лишь четырехклассное образование". Заключая прения, Тевосян не обрушился гневно на молодого инженера, а мягко и в то же время убедительно объяснил суть его заблуждений. "Не считайте месяцы, которые вы работаете подручным, потерянными. В действительности вы потом всю жизнь будете с благодарностью вспоминать это время, когда незаметно для себя впитывали знания, опыт, которые не почерпнете ни из одной книги. Поверьте мне, авторитет у рабочих создается не дипломом, а умением вовремя дать правильный совет, умением помочь, поэтому руководитель должен лучше рабочего знать все рабочие приемы". В то же время Тевосян требовал от руководителей заводов смело продвигать одаренных молодых специалистов7 . Уже в 1934 - 1935 гг. во главе цехов, а порой и у технического руководства заводами стояли молодые инженеры, годом раньше работавшие разливщиками металла и подручными вальцовщиков. В аппарате самого объединения важнейшим звеном был технико-производственный отдел с опытными и инициативными инженерами - сталеплавильщиками, прокатчиками, энергетиками, механиками, специалистами по металлургическому оборудованию.

 

Очень скоро методы руководства новым объединением подверглись суровой проверке самой жизнью. Никак не ладилось дело на волжском заводе "Красный Октябрь". Руководители соседнего Сталинградского тракторного завода беспрестанно, и не без оснований, жаловались на перебои в доставке металла, на его плохое качество. На "Красный Октябрь" выехала бригада "Спецстали" во главе с И. Ф. Тевосяном. Руководители завода ссылались на нехватку людей, отсутствие материалов, изношенность оборудования. В течение десяти суток специалисты бригады (сталеплавильщики, прокатчики, механики, транспортники, нормировщики), не вмешиваясь в оперативную работу, наблюдали организацию дела, изучали оборудование, порядок сдачи и приема смен. Дневал и ночевал в цехах руководитель бригады "Спецстали". Ежесуточно Тевосян собирал своих работников, и они делились впечатлениями, мыслями, выводами. Так совместными усилиями были нащупаны пути оздоровления производства, рождался план действий. Однажды Тевосян поздней ночью зашел к директору. В его кабинете находились главный инженер, начальник планового отдела, главный диспетчер, главный сталеплавильщик. Все они смертельно устали, глаза их покраснели, они уже несколько ночей не спали. "Когда дадите плавку? - с пристрастием допрашивал директор. - Попадет она в сводку?" Руководители завода, всей душой болея за дело, бились лишь над одним вопросом: как скрасить очередную сводку и вписать в нее еще сотню тонн металла. И во имя этого был отложен предусмотренный графиком профилактический ремонт двух электропечей. Тевосян внимательно вслушивался во все происходящее, потом внес неожиданное предложение: "Совещание немедленно закончить. Всем разойтись по домам, выспаться и набраться сил. Дежурному по заводу записать в сводку уже выданное количество металла".

 

Гипертрофированная забота о "внушительных" показателях дорого обошлась местному производству. Мартеновская канава, как и весь цех, утопала в грязи. Катали, доставлявшие материалы, вынуждены были делать внутри цеха причудливые зигзаги, чтобы объехать горы хлама. Не удивительно, что график доставки сырых материалов срывался, а в кучах хлама порой терялись тонны ценнейших ферросплавов. Не соблюдались сроки ремонта оборудования. Бесчисленные неполадки, каждая из которых вызывала очередной аврал, не оставляли руководящему составу времени для инструктажа и обучения рабочих и помощников мастера. А между тем молодому коллективу цеха, не обладавшему опытом, нужен был повседневный инструктаж. Плохо работали столовые, в общежитиях было грязно и неуютно. Все это, вместе взятое, -

 

 

7 Архив семьи И. Ф. Тевосяна.

 
стр. 136

 

простои, съедавшие заработок, и неустроенность быта - порождало большую текучесть рабочих кадров. Человек приходил на завод, приобретал некоторые знания, перенимал кое-какие навыки и... покидал цех.

 

Что делать? Неужто так и продолжать всеми правдами и неправдами, любой ценой выжимать из цехов "благополучные" сводки? И Тевосян решился на героическую меру. Хотя тракторостроители ежедневно жаловались в Москву, что "Красный Октябрь" держит их на голодном металлическом пайке, и что по его вине простаивают целые пролеты, Тевосян остановил сталеплавильные печи. Весь коллектив цеха был брошен на очистку канавы. На свалку были вывезены сотни вагонов мусора. Подверглись тщательному и придирчивому контролю все печи, был провешен самый срочный, самый неотложный ремонт, очищен от грязи весь цех. Такой же тяжелой, но необходимой операции подвергся прокатный цех. Здесь особо остро давали о себе знать малейшие отступления от заданных размеров и допусков металла. Между тем каждая лишняя доля миллиметра требовала потом в цехах машиностроительных заводов дополнительного труда: излишний металл приходилось снимать, тонны ценной стали, шли в стружку. Руководители цеха и завода доказывали, что оборудование не позволяет работать более точно. Прокатчики из бригады "Спецстали" придерживались противоположной точки зрения. Стан был остановлен. Все узлы его были проверены, некоторые части заменены, агрегат был по-новому настроен прокатчиками "Спецстали". После того, как агрегат прошел успешные испытания на точность прокатки, его пустили на полный ход. Участники бригады показали вальцовщикам и мастерам, как правильно управлять станом и как его обслуживать. Те же методы обучения и передачи опыта применили они и в сталеплавильных цехах.

 

Не сидели, сложа руки, и приехавшие с Тевосяном нормировщики и экономисты. Совместно с работниками цехов они пересмотрели организацию труда и заработной платы. В ряде цехов, в частности во вспомогательных (ремонтно-механическом энергетическом) царила повременная оплата труда, стимул личной материальной заинтересованности игнорировался. Теперь во всех цехах применили сдельщину, либо индивидуальную, либо коллективную, подкрепленную той или иной формой премирования. На одних участках ввели прогрессивку, а на других, представлявших собой особо "узкое место", - крутую прогрессивку, то есть значительно более высокие надбавки за каждый процент перевыполнения программы. Выяснилось, что ряд профессий можно совместить. На многих операциях применили простейшую механизацию, и оказалось, что завод не только не нуждается в дополнительных кадрах, а может даже отказаться от сотен своих работников. Так и сделали. Штаты были сокращены, а семьсот высвободившихся рабочих переведены на построенный рядом новый завод. Тем временем профсоюзные организации и сотрудники отдела рабочего снабжения "Спецстали" наводили порядок в столовых и общежитиях. И. Ф. Тевосян связался с партийными и профсоюзными организациями не только завода, но и города. Дело бригады стало родным делом всего партийного и беспартийного актива. В то же время Тевосян и приехавшие с ним специалисты соблюдали величайший такт по отношению к руководству завода: бригада никогда не действовала через голову заводских работников, а только через их посредство и с их помощью.

 

Так работали бригады "Спецстали" и на других предприятиях. Конкретная помощь, помощь показом - таков был основной метод руководства. Зная, что делается на любом заводе и в чем он нуждается, повседневно помогая предприятиям, руководство "Спецстали", однако, не увязало в текучке и беспрестанно работало над большими перспективными планами, всегда держало курс на новое, передовое, руководило технической политикой. Этим непосредственно ведал профессор К. П. Григорович, но все работники объединения и в первую очередь сам Тевосян считали себя обязанными следить за специальной литературой. Впоследствии Тевосян, уже, будучи наркомом и вспоминая опыт "Спецстали", страстно убеждал руководителей главков Наркомата черной металлургии: "Нельзя терпеть того, чтобы заводские работники смотрели на приезжающих к ним работников главка сверху вниз. Надо добиться того, чтобы на предприятиях посланцев главка встречали с радостью, так как они несут им помощь. Этого можно добиться, лишь хорошо зная дело во всех его конкретных деталях. Когда на заводе видят, что посланцы главка, сам начальник главка помогают на деле, сове-

 
стр. 137

 

том, а главное, показом, что они не администрируют, не только приказывают, а помогают, тогда и главк и его посланцы обретают авторитет, ими вполне заслуженный"8 .

 

Советская страна энергично строила мощную качественную металлургию. В строй входили новые предприятия. Начали давать продукцию заводы, построенные в Запорожье, Челябинске, подвергся коренной реконструкции завод в Златоусте. Многочисленные новые цехи и агрегаты выросли на старых, изменивших свой облик предприятиях. Широким фронтом осваивались новые марки металлов. Но неправильно было бы думать, что создание новой сложной отрасли техники шло без сучка и задоринки. В апреле 1933 г. заседает коллегия Наркомтяжпрома. С докладом выступает Тевосян. Он приводит цифры, неоспоримо свидетельствовавшие о серьезных успехах индустрии качественных металлов, и в то же время говорит о допущенных ошибках, о сложных задачах, стоящих перед объединением. И вот один за другим выступают потребители качественных металлов - директора автомобильных, тракторных, авиационных заводов, люди, известные всей стране. Они страстно критикуют "Спецсталь". Они предусмотрительно захватили с собой образцы негодного металла, выпущенного без отжига. Они потрясают, кусками стали, пораженной внутренними трещинами, гневно говорят о тоннах металла, уходящего в стружку из-за неточности размеров при прокатке. Атмосфера в зале накаляется. Тевосян мрачнеет. Вдумчиво и спокойно слушает Серго Орджоникидзе. И вот он берет слово. "Верно, качество продукции "Спецстали" хромает, да и количество ее еще недостаточно. Много, очень много надо еще поработать качественной металлургии, чтобы оправдать оказанное ей народом доверие. Но значит ли это, что ее работников надо бить дубинкой по голове, что нерешенные задачи должны обесценить проделанную работу? Нет, это было бы неправильно". Орджоникидзе поворачивается лицом к Тевосяну. Глаза его теплеют. И он говорит тихо, словно в раздумье: "Ведь объединению этому и двух лет еще нет. А какую большую работу оно проделало! Больше того, другие объединения могут поучиться у "Спецстали" тому, как надо помогать заводам...". На всю жизнь запомнил это заседание Тевосян и еще раз сделал для себя прежний вывод: критиковать работников надо, но так, чтобы эта критика помогала людям, а не подавляла их. Как важно вовремя сказать работнику теплое слово, приободрить его!

 

Миновал еще один год героической борьбы за развертывание и совершенствование индустрии качественных сталей. В январе 1934 г., с трибуны XVII съезда партии, Г. К. Орджоникидзе ставит в пример всей промышленности методы работы "Спецстали" и ее молодого руководителя: "...Образцом работы трестов, по-моему, должно быть объединение "Спецсталь"9 . В 1934 г. страна получила качественных металлов в девять раз больше, чем в 1929 году. Во много раз выросло потребление их, и в то же время удельный вес импорта снижен с 21,5 до 2,8 процента. До 1931 г. в СССР ферросплавы вовсе не производились, в 1934 г. их было выплавлено 67 тыс. тонн10 . В декабре 1934 г. Родина отметила заслуги И. Ф. Тевосяна: он был награжден орденом Ленина. Такой же награды были удостоены ближайшие помощники Тевосяна: К. П. Григорович, И. И. Субботин, С. И. Криц11 . Что же это за люди? К. П. Григорович был одним из основоположников науки о качественной металлургии в нашей стране. Его теоретические труды отражали весь комплекс проблем этой молодой тогда отрасли производства. Он не только использовал " работе опыт мировой металлургии, но внес в него и много нового, оригинального. Он был не только замечательным ученым, но и крупным педагогом, руководил кафедрой в Горной академии, подготовил сотни специалистов. В отличие от Григоровича И. И. Субботин был, прежде всего, человеком практики, одним из немногих инженеров, уже имевших большой опыт работы в производстве качественных металлов. Инженер "старой формации", он, тем не менее, с большим увлечением трудился в советской металлургии, передавая все свои знания молодым специалистам.

 

В последующий год качественная металлургия вновь сделала огромный скачок: производство стали, выросло на 25%, проката - на 32%. Одновременно резко снизился

 

 

8 Там же.

 

9 "XVII съезд ВКП (б)". Стенографический отчет. М. 1934, стр. 173.

 

10 "За индустриализацию", 22.XII.1934.

 

11 ЦГАНХ СССР, ф. 4086, оп. 42, д. 155, л. 6.

 
стр. 138

 

выпуск второсортной продукции; удельный вес ее по сравнению с 1933 г. уменьшился втрое. Из-за рубежа ввозилось лишь 1,5% потребляемых металлов12 . Советское машиностроение уже прочно опиралось на отечественное производство качественных сталей. Оно больше не зависело от поставок иностранных монополий. Но И. Ф. Тевосян меньше всего говорил тогда о достигнутых успехах. Он предостерегал коллективы заводов от зазнайства, много размышлял над технической политикой не только завтрашнего дня, но и более отдаленного будущего. В результате этих размышлений и творческих исканий И. Ф. Тевосян в начале 1936 г. выдвинул программу дальнейшей технической перестройки металлургии: в ней намечалось ускорение всех металлургических и механических процессов, превращение их в непрерывные. "Мы проделали большую работу по освоению передового технического опыта западноевропейской металлургии, теперь мы должны творчески использовать все достижения в области автоматизации процессов и механизации трудоемких работ, - еще ранее доказывал он. - Мы вступили в эпоху высоких скоростей и давлений. Это требует автоматизации управления агрегатами, автоматизации записи, регулирования температуры и давлений"13 . Он призывал, далее, к развертыванию экспериментальных работ, к смелому техническому творчеству. Когда перед И. Ф. Тевосяном возникала новая проблема, он тщательно ее продумывал, подчас долго искал ответы на встававшие вопросы. Но, придя к определенным решениям, уже до конца отстаивал их (если, конечно, не убеждался в том, что ошибся). Академик И. П. Бардин писал в апреле 1958 г., после смерти И. Ф. Тевосяна, его жене: "Мы все, работавшие с Иваном Федоровичем, учились у него принципиальности, смелости, решимости всегда говорить то, что подсказывает совесть, а не страх... Он требовал от своих подчиненных говорить только правду, как бы горька она ни была"14 .

 

Вот один из таких случаев. Шел 1931 год. На коллегии Наркомтяжпрома выступал с докладом начальник Магнитостроя Я. С. Гугель. Доклад импонировал слушателям своей деловитостью, свежими и интересными мыслями. Но вот от вопроса, когда же Магнитка начнет давать металл, оратор все время уклонялся. Г. К. Орджоникидзе терпеливо слушал докладчика, потом, не выдержав, спросил: "Когда будут пущены первые домны?" В ответ Гугель ответил нечто неопределенное. Нарком побагровел и стал усиленно крутить ус (явный признак волнения). "Нет, - бросил он, - ты скажи точно: когда дашь чугун?" Гугель и на этот раз попытался уйти от прямого ответа. Серго окончательно потерял терпение и встал во весь рост: "Гугель, ясно и четко скажи: когда пустишь домны?" Гугель ответил: "Первого октября". Автор этих строк сидел рядом с Тевосяном. Когда Гугель под нажимом наркома дал ответ, который тот, возможно, жаждал от него услышать, Тевосян с досадой пожал плечами. "Не понимаю Гугеля, - вполголоса сказал он. - Ведь из всего его поведения ясно: первого октября домны не будут пущены. Следовательно, у него просто не хватило мужества сказать правду". Он помолчал и потом прибавил: "А как ан теперь будет смотреть в глаза рабочим, всем своим подчиненным? Ведь они прекрасно знают, что он говорил неправду. Нет, уж кто-кто, а руководитель не имеет права лгать. Он обязан говорить правду, даже если это чревато для него неприятностями".

 

И. Ф. Тевосян был активным другом газеты "За индустриализацию" и нередко подсказывал интересные темы не только для отдельных статей, но и для больших газетных кампаний. Статьи Тевосяна радовали интересными наблюдениями, оригинальными мыслями, смелыми, боевыми и конкретными выводами. Он любил газету, что не мешало ему подчас сурово критиковать ее. В 1936 г. на столбцах этой, как, впрочем, и других газет, часто мелькали сообщения о саботаже стахановского движения. Такого рода корреспонденция появилась и с одного завода "Спецстали". При первой же встрече с сотрудниками редакции Тевосян заговорил об этой корреспонденции. "Да, - сказал он, - на заводе не ладится со стахановским движением. Но почему вы кричите о саботаже? Разве вы всерьез полагаете, что инженеры и руководители завода саботируют? ...Надо было писать о неумении, об отсутствии опыта, об ошибках, а не о саботаже. И неужто вы серьезно думаете, что люди на этом предприятии сидят безответственные, что их не интересует стахановское движение? ...Все эти трафаретные

 

 

12 "За индустриализацию", 2.X; 12.XII.1935.

 

13 "За индустриализацию", 12.VII.1935.

 

14 Архив семьи И. Ф. Тевосяна.

 
стр. 139

 

обвинения кочуют из корреспонденции в корреспонденцию. А люди бьются изо всех сил. Вместо того чтобы помочь советом, вы бьете их дубинкой по голове!"

 

Невысокий ростом, удивительно подвижной и жизнерадостный, Тевосян, казалось, излучал энергию. Его черные блестящие глаза всегда теплились мыслью, на губах играла мягкая улыбка. Он видел, как буквально на глазах растет его детище. Радостно было ощущать доверие многотысячной армии металлургов. Большим счастьем было работать под руководством Серго Орджоникидзе, чувствовать рядом его плечо.

 

Во главе металлургии СССР

 

С приходом в Германии к власти фашизма угроза войны становилась все более ощутимей. Коммунистическая партия и Советское правительство всемерно укрепляли обороноспособность страны. В этих целях, в частности, был создан Наркомат оборонной промышленности, во главе которого был поставлен М. Л. Рухимович, до того занимавший пост заместителя наркома тяжелой промышленности. В новый Наркомат Коммунистическая партия направила и Тевосяна. Три года, с 1937 по 1939, работал он в оборонной промышленности, сначала на посту начальника Главка этого Наркомата, потом первым заместителем наркома оборонной промышленности и, наконец, в качестве наркома судостроительной промышленности СССР. В 1939 г. с трибуны XVIII съезда ВКП (б) И. Ф. Тевосян отчитался перед партией и народом о ходе строительства Военно- Морского Флота, развернул боевую программу действий для скорейшего достижения поставленных целей15 .

 

В оборонную промышленность И. Ф. Тевосян перенес те же методы, которые он применял в металлургии: максимум помощи, инструктажа, совместных поисков нового, минимум администрирования. Работая над форсированием производства и созданием сверхпрочной брони, он и его сотрудники львиную долю времени проводят на предприятиях, в заводских лабораториях, привлекают новых ученых. И советские танки получили прочную броню. Замечательных успехов добились строители боевых кораблей. За две первые пятилетки (1928 - 1937 гг.) на советских верфях было построено 500 боевых судов. Военный флот СССР пополнился новыми надводными кораблями, значительно превосходившими старые по скорости, по мощи артиллерийского и торпедного вооружения. А в 1938 г. судостроители сдали морскому флоту в пять раз больше кораблей, чем в предыдущем году. Наконец, в 1939 г. флот получил от промышленности столько же боевых кораблей, сколько их было построено за десять лет, предшествовавших первой мировой войне. Это результат самоотверженного, вдохновенного труда рабочих и инженеров заводов Ленинграда, Николаева и других городов16 . В этих удивительных достижениях есть доля заслуг и И. Ф. Тевосяна.

 

Иван Федорович вернулся к своему любимому делу - металлургии - в середине 1940 г., когда был назначен наркомом черной металлургии СССР. К этому времени в силу ряда обстоятельств существенно вырос разрыв между темпами роста металлургии и темпами развития отраслей, потребляющих металл. Развитие оборонной индустрии упиралось б, казалось бы, непреодолимое тогда препятствие - острую нехватку металла. В ряде документов (постановление Совнаркома СССР от 7 сентября 1939 г., решение ЦК ВКП (б) и Совнаркома СССР от 2 июня 1940 г.) были даны глубокий анализ положения в черной металлургии и развернутая программа борьбы за ликвидацию отставания этой отрасли, от которой в значительной мере зависит экономическая мощь и обороноспособность страны. В этих документах большое место заняли вопросы улучшения работы тыловых отраслей металлургии. Совнарком СССР в своем постановлении указывал на "неудовлетворительное хозяйственное и техническое руководство со стороны Наркомчермета, который на деле не руководил своими предприятиями, а плелся в хвосте событий, прикрывая свою отсталость и беспомощность пустыми обещаниями"17 . Серьезные ошибки были допущены Наркоматом во всех областях деятельности - в планировании, в организации труда и зарплаты, в технической политике, а, прежде всего в расстановке и воспитании кадров и в работе с ними. В трудных пред-

 

 

15 "XVIII съезд ВКП (б)". Стенографический отчет. М. 1939, стр. 419 - 422.

 

16 "Промышленно-экономическая газета", 22.II.1957.

 

17 "Правда", 8.IX.1939; 3.VI.1940.

 
стр. 140

 

военных условиях, когда от руководителей металлургии требовались большое гражданское мужество и большевистская принципиальность, заместителем наркома по кадрам, например, был некто Евстратов, о котором Тевосян говорил, что он "ответствен за серьезные ошибки в работе с кадрами: он непосредственно подбирал и выдвигал эти кадры совершенно неправильно", на основе одних лишь анкетных данных18 .

 

Частые перемещения с поста на пост привели к тому, что из 155 директоров основных крупных предприятий Наркомата 62 работали менее года, 55 - от одного до двух лет; из 140 главных инженеров 56 занимали свои посты менее одного года. Каждый второй начальник цеха выполнял свои обязанности менее года. Если в 1935 г. было перемещено лишь 5 директоров и 1 главный инженер, то в 1937 и 1938 гг. их было перемещено уже соответственно 70 и 4819 . Среди вновь выдвинутых имелось много одаренных людей. Ими требовалось умело руководить, их надо было терпеливо учить. И тогда, пусть даже ценой немалых производственных издержек, они выросли бы через год-два в дельных работников. Но так как кривая производства пока не желала идти вверх, только что назначенных людей быстро снимали, а на их место назначали работников, снятых, в свою очередь, с других постов. Между тем недруги Советской страны за рубежом постоянно предсказывали "провал" плана индустриализации из-за "кризиса" металлургии.

 

Такова была обстановка, когда И. Ф. Тезосян возглавил черную металлургию СССР. К удивлению своего предшественника (Меркулова), ставшего одним из его заместителей, новый нарком первые дни даже не заглядывал в суточные сводки заводов. А до того вся деятельность Наркомата сосредоточивалась именно на этих сводках. Первым нарком вызвал к себе заместителя по кадрам и попросил его дать список директоров, главных инженеров заводов, главных доменщиков, сталеплавильщиков, прокатчиков, начальников цехов, руководителей и главных инженеров главков и трестов, сотрудников Наркомата. Получив список, он изучил его и с горечью убедился, что почти ни с кем не знаком, хотя раньше хорошо знал многих работников металлургии. После этого нарком попросил дать ему справки о количестве перемещенных работников номенклатуры Наркомата, то есть освобождаемых от должности и назначаемых непосредственно Наркоматом. И хотя И. Ф. Тевосян знал из постановления ЦК ВКП (б) и СНК СССР, что за один лишь 1939 г. на предприятиях Наркомата было снято и перемещено 2665 командиров производства, представленная таблица поразила его. Интересы дела требовали решительного устранения этих недочетов. И вот с трибуны партийного и хозяйственного актива нарком заявил, что массовым увольнениям и перемещениям положен конец, что директора, главные инженеры, начальники цехов могут быть сняты лишь с его личной санкции. А он эту санкцию будет давать только в чрезвычайных случаях. Тевосян заявил также, что не намерен производить никаких изменений в аппарате Наркомата. Впрочем, имело место одно исключение: заместитель наркома по кадрам Евстратов был снят и направлен на производство. Не заместитель директора по кадрам, а сам "директор отвечает за подбор кадров! Кадровики же - только их помощники в этом деле. Таков был один из основных принципов, выдвинутых Тезосяном.

 

И. Ф. Тевосян не подписал ни одной составленной по прежнему "единому" трафарету "грозной" телеграммы заводам. Хотя каждое утро ему сообщали о недоданном металле, об отдельных авариях и простоях, он продолжал методически знакомиться с делами. Оставив вместо себя П. И. Коробова, назначенного первым его заместителем, он, по своему обыкновению, выехал во главе небольшой бригады на заводы. На этот раз цель его поездки заключалась не столько в помощи предприятиям, сколько в том, чтобы раскрыть подлинные причины отставания и "снизу" рассмотреть методы руководства со стороны Наркомата, главка, дирекции. Долгие часы проводил он в сталеплавильных цехах - у канавы, где разливается сталь, вверху, где складируется сырье. Рассматривал журнал плавки. Беседовал с начальниками цехов, мастерами, рабочими. Аналогичную работу проводили остальные участники бригады, и не только в металлургических, но и в "тыловых" цехах: транспортном, энергетическом. Ежедневно Иван Федорович внимательно знакомился с почтой директора, начальников цехов. И,

 

 

18 Архив семьи И. Ф. Тевосяна.

 

19 "Вопросы истории КПСС", 1964, N 11, стр. 73; Архив семьи И. Ф. Тевосяна.

 
стр. 141

 

когда изучил положение дела, причины отставания металлургии больше не вызывали, у него сомнений, ясны были и методы, которыми надо действовать. Нарком убедился в просчетах, допущенных в планировании, в недооценке роли тыловых цехов: транспортного, энергетического, ремонтного - и тыловых отраслей: рудной, известняковой, марганцевой, - в результате чего возникали перебои в питании производства сырьем и материалами, в подаче электроэнергии и порожняка. Все это являлось результатом "организационного хаоса"20 . Так охарактеризовал И. Ф. Тевосян механику управления металлургией со стороны Меркулова. И в самом деле, на предприятия обрушивался нескончаемый ливень приказов - экстренных, особо срочных и просто срочных, за подписями всех заместителей наркома, начальника главка и его заместителей. И каждый приказывал, требовал, предупреждал, грозил. Нередко одно распоряжение противоречило отданному накануне. Особую ретивость проявлял Главметаллосбыт: сегодня предлагал катать один профиль металла, назавтра - другой. Между тем такая перемена каждый раз требовала перестройки станов, изменения технологии по всему фронту производства. Наркомат и главки были оторваны от предприятий, заводоуправления - от цехов. Не часто работники центра выезжали на места.

 

Опираясь на поддержку со стороны ЦК партии и Советского правительства, И. Ф. Тевосян круто повернул руль. По его предложению ЦК ВКП (б) и СНК СССР во всей системе металлургии утвердили принцип единоначалия. Отныне приказы по Наркомату, главку, заводу могли подписывать соответственно только нарком, начальник главка, директор завода, а в случае их отсутствия - первый заместитель. Ни одно распоряжение, ни один приказ не мог отдаваться начальникам цехов через голову директора завода. Был поставлен в жесткие рамки Главметаллосбыт. Ему было запрещено самовольно менять программу. Исключения допускались в самых редких случаях. Из всех документов, направляемых на заводы, предписывалось вытравлять элементы шаблона и трафарета. Нарком бросил клич: "Весь актив главков и Наркомата - на предприятия!" Это не было голым лозунгом. Всем главкам предложено было организовать по две бригады - одну во главе с начальником главка, другую под руководством главного инженера. Каждая была укомплектована высококвалифицированными специалистами. Нарком внимательно просмотрел списки членов бригад, долго советовался с руководителями главков, а затем всех их пригласил для беседы "Мне хочется, - сказал он в кратком напутственном слове, - чтобы вы приехали на заводы не как грозные начальники, не как суровые администраторы, не как "крупные специалисты", с презрением взирающие на неумелых, неопытных юнцов. Ведь и сами они не рады тому, что им сразу, со школьной скамьи пришлось заделаться начальниками. Это надо понять. Не приказывайте, не бранитесь, не давайте выговоров. И приказами, и бранью, и выговорами они сыты. Помогайте им! Помогайте умным советом, учебой, а всего лучше показом. Учите умно, тактично, я бы сказал, деликатно. Никогда не забывайте о том, что вам надо поддержать, даже поднять авторитет руководителей. Побольше беседуйте с глазу на глаз, расскажите, как было трудно и вам, как самим приходилось делать первые шаги". Иван Федорович сделал паузу и продолжал, словно размышляя вслух: "Очень важно поднять у людей настроение, веру в самих себя. Ведь они, бедняги, совсем пали духом. И еще одно: начальник цеха, его заместитель должны быть всю смену в цехе. А теперь их то и дело отвлекают вызовами к начальству, в партком, в завком, на совещания. Добейтесь того, чтобы в рабочее время уход начальника цеха превратился в чрезвычайное происшествие. Да, только в чрезвычайных случаях руководитель цеха может покидать его в свое рабочее время. Капитан цехового корабля всегда должен быть на мостике. Конечно, каждый участник бригады будет действовать исходя из специфики данного цеха, но стиль работы должен быть одинаков, - подчеркнул Тевосян. - Наркомат все предоставляет в ваше распоряжение. Я не только прошу, но требую, чтобы при любом затруднении вы звонили мне, моему первому заместителю Павлу Ивановичу Коробову. Если заводам потребуются дополнительные штаты, попытаемся их изыскать. Только одного права вам не даем - права налагать взыскания, перемещать, снимать. Это противоречило бы всему смыслу вашей поездки, ее единственной цели - учить, помочь... Но это не означает, что вы не должны думать о правильной расстановке кадров. Нет! В ходе работы вы очень скоро узнаете людей стоящих, расту-

 

 

20 Архив семьи И. Ф. Тевосяна.

 
стр. 142

 

щих, способных идти вперед. Таких, конечно, будет подавляющее большинство. Но, безусловно, встретите вы и работников, лишь кичащихся своим партийным билетом, своим большим партийным стажем, но не знающих азов дела, смотрящих в рот мастеру, находящихся у него в плену, не руководящих им, а руководимых им. Встретите вы и прекрасных работников, видевших производство глазами и разливщика стали, и подручного сталевара, и мастера, но они почему-то не пришлись ко двору кадровикам! Возьмите этих людей на заметку. А потом, используя ваши наблюдения, мы постепенно, без шума и треска, продуманно, неторопливо, по-деловому сделаем все необходимые перестановки"21 .

 

На первом же расширенном заседании коллегии нарком обрушился на странную "деликатность", которую проявили некоторые работники главков, хотя речь шла о самых жизненных вопросах предприятий. "Главк, допустивший остановку хотя бы одной доменной печи или даже перевод ее на тихий ход, несет такую же ответственность, как и интендантство, оставившее фронт без боеприпасов, - чеканил Тевосян. В голосе его слышалось возмущение, негодование. - С завода летит телеграмма: руды или марганца, известняка или лома остается на полтора суток работы, на сутки, на 18 часов... Вот-вот замрут домны, мартены. Люди на предприятии звонят в Москву по телефону, шлют молнии. А что делает главк? Вместо того, чтобы поставить на ноги весь Наркомат, вплоть до наркома, руководители главка предоставляют работникам отдела снабжения вариться в собственном соку. Вы знаете, какое место Серго Орджоникидзе занимал в Советском государстве, в партии?.. А между тем он часами выкраивал ресурсы, добивался скорейшей отгрузки, а потом и продвижения - одним предприятиям руды, угля, другим - металла... А ведь сейчас иногда случайно узнаешь (слыханное ли это дело?), что домны переведены на слабый ход: нет руды. Спрашиваешь главк, почему не били в набат, почему не пришли ко мне? И слышишь в ответ: "Я не хотел вас беспокоить". Или: "Я к вам заходил, секретарь сказал, что вы заняты". Или: "У вас в приемной сидело много людей..." И Тевосян продолжал страстно: "Скажите, пожалуйста, какие благовоспитанные люди! Домны замерзают, это катастрофа! А он боялся обеспокоить меня, подчинился секретарю. Нет! Если ты чувствуешь ответственность, ты ни с кем не посчитаешься, ворвешься в кабинет, а если я дома и сплю, ты меня разбудишь, пускай это даже будет среди глубокой ночи!.."22 . Тогда же он сформулировал одно из основных положений всей своей линии. "Без борьбы, без драки, часто яростной, ничего не дается. Партия и правительство сделали все, что могли, дали указание выделить необходимые ресурсы. Но мы были бы ничего не понимающими ребятами, если бы думали, что одного, самого лучшего постановления ЦК и Совнаркома достаточно, чтобы дальше все пошло, как по маслу. Нет, никто вам не поднесет на блюдечке какие-либо блага. Их надо взять с боя..."23 .

 

Нередко в аппарат, ведавший снабжением, шли те, кто не мог устроиться где-либо в другом месте. Теперь же весь аппарат снабжения укреплялся энергичными, знающими дело работниками. Для каждого завода был разработан лимит-минимум по всем основным видам сырья и материалов. Если выяснялось, что остатки материалов ниже этой критической точки, объявлялось чрезвычайное положение не только на заводе, но и в главке и в Наркомате. Об этом непременно сообщалось наркому. И завод всегда получал помощь. В крайних случаях недостающие материалы доставлялись с других заводов, хотя нередко и у них запасы были на исходе. Многое делалось для укрепления тыловых цехов заводов и сырьевых отраслей металлургии. В Наркомате была сформирована особая группа специалистов, которой поручили разработать перспективный план развития сырьевых отраслей и комплекс первоочередных чрезвычайных мероприятий. В соответствии с ленинской партийной политикой Тевосян положил в основу работы Наркомата принцип: сырьевые отрасли должны развиваться темпами, обгоняющими развитие самих металлургических цехов; из этого исходить при распределении кадров, финансов, оборудования. Нарком объездил Криворожский железнорудный бассейн, посетил другие предприятия, поставляющие сырье. Здесь же на месте была разработана программа действий. О том, какие результаты дала забота о "ты-

 

 

21 Там же.

 

22 Там же.

 

23 Там же.

 
стр. 143

 

лах", свидетельствуют следующие цифры: на 14 апреля 1940 г. на заводах были запасы руды, обеспечивавшие 10 дней работы, а известняка - только 8 часов. На 1 октября запасы руды равнялись 45-дневной потребности предприятий, известняка - 35-дневной24 . Теперь металлурги могли набирать темпы, не опасаясь перебоев в снабжении.

 

Нарком пришел к выводу, что одна из основных болезней металлургии - расшатанность технологической дисциплины, легкомысленное экспериментирование. Для борьбы с этими недостатками был издан прочно вошедший в летопись отечественной металлургии приказ N 393. Новый документ обязывал соблюдать строгую технологическую дисциплину, точно соблюдать технологические инструкции25 . "До сих пор, - подчеркивал Тевосян в конце сентября 1940 г., - металлурги занимались преимущественно вопросами количества выплавляемого металла. Этого больше нельзя терпеть. Необходимо сделать переворот в умах металлургов, повести людей на борьбу за налаживание технологии, высокой культуры производства..."26 . Отныне деятельность цеха, завода стала расцениваться не только по количеству выпущенной ими валовой продукции. Точное и неуклонное выполнение плана по заказам, выпуск продукции точно по стандартам - вот что становилось основным мерилом работы27 . Эта техническая политика последовательно проводилась в годы Великой Отечественной войны и полностью себя оправдала. Но к середине 1940 г. технологические процессы были регламентированы далеко не по всем маркам металла, что открывало большой простор для технологической партизанщины и расхлябанности со всеми вытекающими отсюда тяжелыми последствиями: замедлением самого процесса, браком продукции. Партия мобилизует лучшие силы Наркомата, научно-исследовательских институтов, заводов, и этот зияющий пробел в значительной своей мере был ликвидирован. Отныне введение любых новшеств, менявших технологический процесс, требовало санкции Наркомата. Ранее в решениях коллегии Наркомата то и дело мелькали записи: "Принять к сведению заявление директора такого-то завода, что завод с такого-то числа начнет выполнять план". В одном из своих выступлений Тевосян зло высмеял эту ставшую шаблонной формулировку: "Надо самим влезать в самые дебри завода и проверить, в состоянии ли он выполнить план или нет. А главное, помогать его руководству"28 . Огромное значение имела скрупулезная работа по подбору командных кадров, проведенная в июне- сентябре 1940 года. Нарком вместе со своими ближайшими сотрудниками внимательно знакомился с высшим командным составом главков и заводов. Тщательно взвешивались политические и деловые качества каждого работника, теоретическая подготовка, практический стаж, организаторские способности. Тевосян настойчиво напоминал о ленинском требовании деловитости, практичности, знания дела. Работник снимался или перемещался на другую должность только в том случае, если его непригодность для занимаемого поста не вызывала никаких сомнений. И все же не было главка, не было завода, где на отдельных, решающих постах не оказалось бы нескольких таких людей. Надо отдать им справедливость, многие из них сами тяготились своим молниеносным выдвижением и рады были перейти на другую, более скромную работу, где они ощущали бы себя на месте. В то же время на каждом предприятии, в каждом главке нашлись люди, знания, и опыт которых использовались не полностью. Теперь они были выдвинуты на посты, где могли служить делу во всю силу своих способностей.

 

Тевосян не жалел ни времени, ни энергии, чтобы о каждом перемещении руководителя посоветоваться и выяснить точку зрения местной партийной организации. Как правило, заводские, городские, областные комитеты партии хорошо знали кадры металлургов. К тому времени они убедились в отдельных ошибках, допущенных в процессе выдвижения людей, и с готовностью соглашались их исправить. Но случалось порой, что местные работники продолжали отстаивать "своих" людей. Однажды Тевосян решил снять одного начальника мартеновского цеха. Представитель местной организации защищал его, ссылаясь на то, что он хороший общественник. На это нарком

 

 

24 "Черная металлургия", 8.X.1940.

 

25 Архив семьи И. Ф. Тевосяна.

 

26 "Черная металлургия", 1.X.1940.

 

27 "Черная металлургия", 8.X.1940.

 

28 Архив семьи И. Ф. Тевосяна.

 
стр. 144

 

ответил: "Когда не клеится плавка и мастер приглашает этого начальника цеха к печи, тот только и может, что произнести очередную речь, а мартен речей не понимает. Вот мы и назначим начальником цеха человека не столь красноречивого, зато мартен будет его слушаться". Следуя ленинским заветам, Тевосян требовал от руководителей всеми силами поддерживать работников морально, не оставлять их в беде, если даже они и ошиблись. "Каждый честный работник, - говорил он, - должен ощущать у себя за спиной своего руководителя. Ты, руководитель, сурово требуй по полному счету, но умей и поддержать добрым словом, умей защищать, даже если это пойдет тебе во вред"29 .

 

Постепенно, без излишней торопливости, при активной помощи местных партийных организаций был подобран состав знающих дело и не боящихся ответственности директоров, с честью справившихся со своими задачами в годы войны и послевоенного восстановления народного хозяйства: Г. И. Носов, В. В. Андреев, А. Ф. Борисов, Р. И. Белан, А. И. Кузьмин и др. Заново было укомплектовано руководство Наркома? та. Первым заместителем наркома был назначен Павел Иванович Коробов, член известной рабочей династии Коробовых. Свою трудовую деятельность П. И. Коробов начал на Макеевском заводе газовщиком. Потом - годы учебы в Горной академии, после окончания которой он стал начальником доменного цеха Енакиевского завода. Очень скоро молодой инженер показал себя талантливым, смелым организатором производства. Г. К. Орджоникидзе направляет его начальником долго отстававшего доменного цеха Петровского завода (Днепропетровск), затем руководителем доменного цеха Магнитки, а потом и всего Магнитогорского комбината. В 1932 г. П. И. Коробов по рекомендациям Серго Орджоникидзе и секретаря Днепропетровского обкома М. Хатаевича был принят непосредственно ЦК ВКП (б) в члены партии. Умение работать с людьми, любовь к рабочему человеку, глубоко развитое чувство нового, смелость в решении производственных вопросов, сочетание больших знаний теории с обширным практическим опытом - все это делало П. И. Коробова выдающимся руководителем. Он и нарком хорошо сработались, они как бы дополняли друг друга. Тевосян специализировался, по производству стали, Коробов - по выплавке чугуна Другим заместителем наркома стал академик И. П. Бардин, чье имя пользовалось широкой известностью. Он в основном ведал технической политикой Наркомата. "Не уходить от острых и сложных вопросов, а пойти им навстречу, самому их ставить и решать - в этом одно из важнейших условий правильного руководства"30 , - говорил И. Ф. Тевосян. Этот принцип последовательно претворяли в жизнь и нарком, и его сподвижники.

 

За несколько месяцев обстановка в черной металлургии изменилась. Без шума и громких деклараций, благодаря упорной, продуманной работе были достигнуты большие успехи. Ранее в течение трех с половиной лет металлургия испытывала серьезные трудности. Теперь кривая производства поползла вверх, а кривая себестоимости - вниз сразу по всем предприятиям. По сравнению с 1940 г., уже в мае 1941 г. выплавка чугуна выросла на 26,2%, стали - на 31,2%, производство проката - на 19,5%31 . В январе - мае 1941 г. предприятия Наркомчермета впервые после трехлетнего перерыва выполнили программу по всему металлургическому циклу. Быстро оживали могучие силы советской металлургии.

 

Великую Отечественную войну черная металлургия встретила во всеоружии. Она была укомплектована кадрами, которые с честью вынесли суровые испытания военных лет, и была вооружена технологией, прошедшей самую тщательную проверку. Во время войны Тевосян не изменял себе, по-прежнему последовательно и до конца осуществляя ленинские принципы руководства. Он сосредоточил внимание на развертывании качественной металлургии - базы оборонной индустрии. 7 августа 1941 г. Государственный Комитет Обороны по его предложению постановил эвакуировать на Урал некоторые цехи и часть оборудования заводов "Серп и молот" (Москва) и "Электросталь" (Подмосковье)32 . При его же активном участии был определен поря-

 

 

29 Там же.

 

30 Там же.

 

31 "Черная металлургия", 3.VI.1941.

 

32 "История Великой Отечественной войны Советского Союза. 1941 - 1945". Т. II. М. 1961, стр. 142.

 
стр. 145

 

док эвакуации предприятий металлургии: крупнейшего в Европе завода качественной металлургии - "Запорожстали", уникального прокатного стана Кировского завода в Ленинграде, одного из самых мощных в СССР прокатных станов в Мариуполе.

 

Трудной осенью 1941 г. и зимой 1941/42 г. Свердловск, куда был эвакуирован Наркомат черной металлургии, превратился в штаб этой отрасли производства. Нарком оперативно руководил не только крупными, но и небольшими предприятиями. Он смело санкционировал технические новшества, подобных которым не знала мировая металлургия (прокатка в Магнитогорске броневой стали на блюминге, выплавка броневой стали в больших мартеновских печах и т. д.)33 . Нередко кабинет наркома пустовал. Это значило, что Иван Федорович на заводе. Не ладилось дело на Златоустовском металлургическом заводе. Прилетел Тевосян. И, к удивлению руководителей завода, он, прежде всего, занялся не технологией, плавки легированной стали, а технологией варки супа в рабочей столовой. Рядовым посетителем пришел он в столовую, терпеливо стоял в очереди за ложкой, потом столь же терпеливо ждал за столиком официантку, потом выяснил, что из значившихся в меню двух первых и трех вторых блюд налицо одно только первое и одно второе, а из бесед с рабочими узнал, что этими блюдами их кормят уже подряд два месяца. Затем нарком побывал на кухне, побеседовал с поварами. А вечером состоялся большой разговор в заводоуправлении. Нарком входил во все детали обслуживания рабочих. Он с пристрастием допрашивал, как составляется меню, кто об этом заботится, как отовариваются карточки в заводском магазине, почему до сих пор не выдан по карточкам сахар за предыдущий месяц, почему вместо масла выдают маргарин. Он тут же связался по телефону с Челябинским обкомом партии, с облторгом и добился того, что заводу были немедленно отгружены причитавшиеся ему по фондам сахар и масло. "Вы, - сказал Тевосян, - заботитесь о том, как кормить мартены, и не думаете о том, как накормить людей. Нам очень дорога сталь, но еще дороже нам советский человек. А вы об этом забываете. И именно поэтому у вас не ладится дело"34 . Приехав в Нижний Тагил, нарком, не заезжая на завод, зашел в рабочий поселок. Да, металлурги жили в большой тесноте. Что делать? Пришлось ведь размешать эвакуированных металлургов Запорожья, Макеевки. Но почему нет баков с кипяченой водой в общежитиях?

 

В октябре 1942 г., в один из самых напряженных моментов войны, И. Ф. Тевосян в речи на партактиве Наркомчермета ставит проблему улучшения быта рабочих. Он требует добиться абсолютной чистоты в общежитиях, организовать пошивочные мастерские, бережно и разумно расходовать ресурсы подсобных хозяйств заводов35 . И в Златоусте, и в Нижнем Тагиле, и в Магнитогорске Тевосян убедился, что рабочие общежития нуждаются порой в простынях, наволочках, полотенцах. Он хорошо знал, как ограниченны были в ту трудную годину ресурсы страны. И все же он со всей остротой ставит перед Совнаркомом вопрос об отпуске самого необходимого количества мануфактуры для нужд общежитий.

 

Наркомчермет - это оборонный Наркомат36 , внушал И. Ф. Тевосян металлургам еще в начале 1941 года. С предельной остротой ставил он этот вопрос и в годы войны. В связи с тем, что Златоустовский завод не выполнил план в мае 1942 г., нарком говорил на совещании начальников цехов и отделений: "Каждый десяток тонн нержавеющей стали, выплавляемой златоустовцами, чувствителен для военной промышленности... История не простит нам, если мы проиграем сражение из-за недостатка металла, из-за того, что не хватает вооружения... Потерянная плавка - это помощь Гитлеру. Сейчас, когда на фронте приходится так тяжело, особо больно, когда мы теряем хотя бы тонну металла"37 . "Достаточно, - говорил он в другой раз, - допустить перебой в выпуске одного лишь профиля проката - и танка нельзя выпускать". И делал вывод: "Работать надо, как часы! Выполнять план по каждому заводу и точно по заданному сортаменту"38 . Несмотря на потерю многих южных заводов СССР,

 

 

33 Там же, стр. 152.

 

34 Архив семьи И. Ф. Тевосяна.

 

35 Там же.

 

36 Там же.

 

37 Там же.

 

38 Там же.

 
стр. 146

 

металлургия только в восточных районах страны произвела в 1942 г. качественного проката на 6% больше, чем в 1940 г. на всей территории СССР39 . Это результат героического труда всей армии металлургов СССР. Но в этом замечательном достижении есть и доля заслуг наркома.

 

С началом освобождения нашей страны от фашистских захватчиков И. Ф. Тевосян не покладая рук, трудится вместе со всем народом над возрождением разрушенных заводов. При этом он последовательно проводит тактику, нацеленную на восстановление в первую очередь наименее пострадавших агрегатов, цехов, заводов. "Южная металлургия должна, возможно, скорее начать служить фронту", - вот как ставила партия вопрос. И Тевосян руководит реэвакуацией оборудования южных заводов, вдумчиво отбирает людей для Юга, так, чтобы и восточная металлургия не пострадала. Самоотверженная, кипучая организаторская работа И. Ф. Тевосяна была по достоинству оценена партией и правительством. Указ Президиума Верховного Совета СССР от 30 сентября 1943 г. гласил: "За особые заслуги в области организации производства качественного и высококачественного металла для всех видов вооружения, танков, авиации и боеприпасов в трудных условиях военного времени присвоить звание Героя Социалистического Труда с вручением ордена Ленина и золотой медали "Серп и молот" Тевосяну Ивану Тевадросовичу".

 

Девять с лишним лет И. Ф. Тевосян занимал пост наркома, а потом министра черной металлургии. В 1949 г. партия назначила его заместителем Председателя Совета Министров СССР. Но и на этом посту он фактически руководил большой металлургией и ее смежными отраслями - угольной промышленностью, геологией, а в 1950 - 1953 гг. был одновременно и министром черной металлургии СССР. Какие бы посты ни занимал Тевосян, он оставался, прежде всего, коммунистом и инженером, то есть борцом и творцом. Он был выдающимся специалистом, талантливейшим организатором, руководителем, воспитателем. Вся его жизнь была заполнена творческой, вдохновенной работой в металлургии. Невозможно представить его вне металлургии, как и историю советской металлургии без него. Тевосяна по праву можно считать одним из организаторов советской "большой металлургии". Он стоял у колыбели создания либо реорганизации крупнейших металлургических заводов - Западно-Сибирского, Карагандинского ("казахстанской Магнитки"), Череповецкого, Орско-Халиловского, Криворожского, коренной реконструкции горно-обогатительных фабрик, крупнейших железных рудников. На XX съезде партии, в феврале 1956 г., И. Ф. Тевосян выступил с глубоко содержательной речью, поддержав идею Коммунистической партии создать в районах Сибири третью мощную металлургическую базу страны. Ныне на пустынных ранее берегах Оби, Енисея, Ангары выросли многочисленные предприятия, оснащенные новейшей техникой, новые города. Стремительно развивается старейший железорудный район страны - Криворожский. Одновременно созданы предприятия в районах Курской магнитной аномалии, в Кустанайской области, в Сибири. В 1967 г. выплавка стали в СССР превзошла заветный рубеж - 100 млн. тонн. В этом есть доля заслуг и Тевосяна.

 

И. Ф. Тевосян был человеком удивительной целеустремленности, человеком одной страсти. Любовь к металлургии, служение ей заполняли всю его жизнь, все его помыслы. Ему не часто удавалось бывать на концертах. Театр остался вне сферы его досуга. Но он находил время следить за новинками художественной литературы. Большой интерес питал Тевосян к истории, в особенности к мемуарам. Узнав о выходе чьих-либо интересных воспоминаний, он не успокаивался до тех пор, пока не находил их. Тевосян очень любил слушать старые революционные и новые, советские пески.

 

Что еще характеризовало его как человека? Можно отметить, что он питал глубочайшее отвращение ко всякому проявлению стяжательства, корысти, ко всякой попытке использовать свое служебное положение в личных целях. Как-то один из управляющих трестом металлургического машиностроения приехал в Днепропетровск на подчиненный ему завод и заказал в обувной мастерской заводского отдела рабочего снабжения обувь себе и жене (в то время хорошая обувь была дефицитна). Узнав

 

 

39 "История Великой Отечественной войны Советского Союза. 1941 - 1945". Т. II, стр. 505.

 
стр. 147

 

об этом, Тевосян снял управляющего трестом с работы, широко оповестив о причинах его увольнения всех работников металлургии40 .

 

Он стремился поощрять зачинателей каждого нового дела, авторов всякой интересной технической идеи и сам, уже возглавляя министерство, был непосредственным участником больших и смелых новшеств, но при этом уклонялся от каких-либо наград. После Великой Отечественной войны авиация перевооружалась ракетными самолетами. Заводам авиационной промышленности требовались, высококачественные стали новых марок. Однако металлургическим предприятиям никак не удавалось освоить производство этих сложных сортов металла. Тогда Тевосян оставил на время министерство и во главе бригады выехал на завод. Здесь министр вместе с другими участниками бригады и работниками завода много недель искал методы выплавки новых сталей. Он уехал с завода лишь тогда, когда новые стали, были не только созданы, но и освоены в массовом производстве. Работникам, активно принимавшим участие в создании этих сталей, была присвоена Государственная премия. Когда в Совете Министров СССР утверждался список представленных к Государственной премии, И. Ф. Тевосяна спросили: "Вы ведь непосредственно участвовали в разработке этого сплава. Почему же вас нет среди премируемых?" "Я, - ответил он, - руковожу и несу перед партией и народом ответственность за всю металлургию. Мне по должности положено обеспечивать страну всеми видами металла, в которых она нуждается. Это мой прямой долг. За выполнение долга не премируют"41 .

 

В 1957 г. И. Ф. Тевосян был назначен послом СССР в Японии. С большой энергией берется он за изучение нового дела. С утра уходит в Министерство иностранных дел, знакомится с материалами по истории советско-японских отношений, беседует с работниками аппарата Министерства, постигает тонкости дипломатического этикета. Его квартиру заполнила литература, посвященная вопросам быта, истории и экономики Японии. Но Тевосяну не суждено было долго оставаться на этом посту: тяжелая болезнь в марте 1958 г. оборвала его жизнь.

 

И. Ф. Тевосян был первоклассным специалистом-металлургом, смелым новатором, блестящим организатором, руководителем. Но, прежде всего он был коммунистом- ленинцем. Начав свою политическую деятельность юношей, в большевистском подполье, он до конца жизни оставался верным сыном партии. Приезжая на тот или иной завод, в другой город, он обязательно устанавливал связь и поддерживал тесный контакт с партийными организациями. В 1930 г. XVI съезд партии избрал его членом ЦКК ВКП (б). На XVIII, XIX, XX съездах его избирали членом ЦК партии. От рядового подпольщика, затем секретаря подпольного райкома и до многократно переизбираемого члена центральных партийных органов - таков путь Тевосяна в партии. Коммунистическая партия и Советское правительство высоко оценили жизненный подвиг Ивана Федоровича Тевосяна: Золотая Звезда Героя Социалистического Труда, пять орденов Ленина и три ордена Трудового Красного Знамени украшали его грудь.

 

Прах И. Ф. Тевосяна покоится в Кремлевской стене. Ему воздвигнут памятник в Шуше. Его славное имя присвоено заводу "Электросталь", на котором он некогда начинал свой путь в металлургию.

 

 

40 Архив семьи И. Ф. Тевосяна.

 

41 ЦГАНХ, ф. 8875, оп. 38, д. 898, л. 6.

Опубликовано на Порталусе 19 ноября 2016 года

Новинки на Порталусе:

Сегодня в трендах top-5


Ваше мнение?



Искали что-то другое? Поиск по Порталусу:


О Порталусе Рейтинг Каталог Авторам Реклама