Палеонтология

ПОСТАПРИОРИ

Феноменология золотого зуба



Известно, что главная претензия к феноменологам заключается в том, что фактически они всегда отстаивают свой никому неизвестный доступ к феноменам, понимаемым в каком-то странном мистифицированном ключе (то ли в виде идеальных сущностей, то ли психологических, то ли событийных и т.д.). Все эти феномены нельзя попробовать на зуб. Мы же предлагаем другую базовую очевидность – очевидность золотого зуба, который всегда во рту и от которого так просто не отделаться. В самом деле, проверка на очевидность – это то же самое, что проверка пробы. Пробовать, ставить опыт – это проверять пробу и, одновременно, впервые давать её место. Отсюда можно сделать вывод, что беспрерывное пробование своего золотого зуба – одна из наиболее привилегированных форм опыта: именно из неё происходит выражение “зуб даю”, а также всемирно известная зубная экономия: “зуб за зуб”. Ведь здесь не нужно достигать чего-то внешнего, брать из окружающего мира что-то и пробовать его на зуб. Золотой зуб и так всегда попадает на зуб, лежит на нем. Более того, поскольку пробуется он также зубом (и не исключено, что золотым), можно сделать вывод об автоаффектации. Преимущество зуба перед идеальными сущностями феноменологии в том, что такой зуб, попадающий на зуб – это и не внешнее (не нужно быть аффицированым, если пользоваться кантовской терминологией, чем-то внешним), но это и не психологическая данность, которую нужно возгонять до ее эйдетического содержания. Единственная проблема для очевидности зуба состоит в том, что бывают случаи, когда “зуб на зуб не попадал”. Более того, можно ли вообще попробовать свой собственный зуб? Или же, потому, что он всегда уже обкусан просто до бесконечности, его проба совершенно не замечается (можно ли ночью выкрасть золотой зуб у его содержателя и заменить его другим, так что владелец ничего не заметит?)? Кроме того, узнавать пробу чего бы то ни было, проводить опыт нужно только для того, чтобы затем проверенное пустить в оборот. А зуб уже выведен из оборота (если его не вырвать), так что его очевидность бесполезна (единственное, что она может – это возбуждать своим сверканием зависть у окружающих, но ведь они-то не пробовали её на зуб!). Итак, очевидность золотого зуба не только нельзя обменять ни на что иное, но и для самого обладателя она давно стерлась (если когда и была вообще). Если золотой зуб – это априори опыта, то это априори во рту может продержаться не так уж и долго – пока новоиспеченный обладатель золотого зуба все время пробует его на зуб и активно тащится от его пробы. А потом априори переходит в стадию постаприори. А это и есть существенный момент любой формы опыта, не заметный ни в априори, ни в апостериори.