Рейтинг
Порталус

Рецензии. РАЗВИТИЕ ЭТНИЧЕСКОГО САМОСОЗНАНИЯ СЛАВЯНСКИХ НАРОДОВ В ЭПОХУ РАННЕГО СРЕДНЕВЕКОВЬЯ

Дата публикации: 28 июля 2018
Автор(ы): Ю. В. Бромлей
Публикатор: Шамолдин Алексей Аркадьевич
Рубрика: ФИЛОСОФИЯ
Номер публикации: №1532785890


Ю. В. Бромлей, (c)

М. Наука, 1982. 357 с.

В современных условиях наблюдается повсеместный рост этнического, национального самосознания. В мире социализма это явление теснейшим образом связано с экономическим, социальным и культурным прогрессом наций, вызывающим у каждой из них законную национальную гордость. Если при этом учесть, что важнейшим компонентом этнического, национального самосознания каждого народа является представление об общности исторического прошлого, то станет понятным, почему ныне столь острый интерес вызывают проблемы этнической истории народов.

Относящиеся в своем большинстве к далекому прошлому, эти проблемы весьма сложны. Будучи связанными с различными аспектами жизни общества, они в известном смысле дуалистичны, проявляясь не только в объективных свойствах народов, но и в их самосознании. Между тем при изучении проблем этногенеза обычно основное внимание уделяется анализу объективных свойств формирующихся народов, прежде всего опредмеченных в культуре. Процессы же возникновения их этнического самосознания остаются в тени. Но таковое - непременный компонент каждого этноса. Не случайно, когда с целью разработки этногенетической проблематики исследуются только опредмеченные формы культуры, вопрос о ее этнической принадлежности нередко оказывается открытым.

Этим во многом определяется значимость изучения становления у народов мира их этнического самосознания, представляющего собой своеобразную результанту этногенетических процессов. К тому же следует учитывать, что большинство западных ученых данную проблематику вообще не считает научной: поскольку не было наций (это- явление нового времени), утверждают они, постольку не было и этнического самосознания (любого уровня); было лишь религиозное единство и сознание государственной принадлежности, подданства.


*Авторский коллектив: Л. А. Гиндин, В. В. Иванов, Я. Д. Исаевич, В. Д. Королюк, Г. Г. Литаврин, Е. П. Наумов, В. Э. Орел, А. И. Рогов, Г. Э. Санчук, Н. И. Толстой, Б. Н. Флоря. Редколлегия: Л. В. Заборовский (отв. секретарь), В. В. Иванов, В, Д. Королюк (отв. редактор), Г. Г. Литаврин (зам. отв. редактора), Н. И. Толстой, Б. Н. Флоря.

стр. 132


В свете всего сказанного не может не привлечь внимания первый в отечественном славяноведении опыт историко-сравнительного изучения одной из центральных проблем древнейшей этнической истории славян - становления и развития их этнического самосознания в эпоху раннего средневековья.

Поскольку основным источником для решения этой проблемы являются свидетельства письменных памятников, созданный для ее разработки авторский коллектив состоял преимущественно из историков. Вместе с тем в его состав вошли и лингвисты; в работе широко используются данные этнолингвистики, топонимики (особенно микротопонимики), гидронимия, а также археологии (в первую очередь материалы о жилище, культе, ритуале захоронений). В этом смысле работа, по существу, имеет комплексный характер.

Авторы поставили перед собой задачу установить, какие формы самосознания существовали у отдельных групп славянского населения (и славянской общности в целом) в период, предшествовавший образованию народности, выявить их постепенную трансформацию, определить время появления иных форм самосознания, характерных для раннефеодальной народности, выделить специфику этих форм самосознания и их отличие от форм более ранних и, наконец, установить их место в общей иерархии этнических представлений. Исходя при этом из современной теории этнических общностей, считающей не только народность, но и племя этносоциальным организмом, авторы рассматривают собственно этнические процессы не изолированно, а в неразрывной связи с ходом социально-экономического и социально-политического развития славянского общества в эпоху раннего средневековья.

Монографию открывает характеристика древней славянской этнической общности, а также ранних этноязыковых контактов славян на Балканах. Далее в отдельных главах исследуется становление этнического самосознания таких славянских раннефеодальных народностей, как болгарская, великоморавская, чешская, сербская, хорватская, древнерусская, польская и особенности этнического самосознания полабских славян. Проблемы становления этнического самосознания таких славянских народностей, как русская, украинская и белорусская, а также словенская, словацкая и боснийская, в работе не рассматриваются. Это объясняется тем, что у одних из этих народов данные процессы протекали в более поздний период, на этапе развитого феодализма, для изучения же их у других нет достаточного количества письменных источников.

Хронологические рамки исследования неодинаковы во всех главах, так как анализируемый процесс развивался в отдельных частях славянского мира различными темпами. Как правило, авторы глав заканчивают свое изложение в тот момент, когда уже можно с определенностью, по их мнению, констатировать или появление этнического самосознания раннефеодальной народности с достаточной отчетливостью или разрыв в этом процессе, связанный с воздействием неблагоприятных условий.

Лингвистические разделы работы посвящены проблемам воздействия на южных славян балканского субстрата (в его языковом аспекте), важного для определения специфики в развитии этой части славян, эволюции языка славянского ареала в рассматриваемую эпоху в сопоставлении с его этническим развитием, влияния на этнические представления славян и этнические процессы в славянском мире существования единого (для ряда народностей) древне-славянского литературного языка и особой славянской письменности.

Важнейшая часть монографии - ее заключение, в котором не просто суммируются основные выводы, а предпринимается попытка осмысления в целом процесса становления этнического самосознания у славянских народов в раннее средневековье. В результате выделено три этапа развития этнического самосознания: самосознание эпохи существования слабо дифференцированной и занимавшей сравнительно ограниченную территорию славянской общности (этот этап устанавливается гипотетически), самосознание в период интенсивной этносоциальной и этнокультурной дифференциации славянской общности и образования военно-территориальных племенных союзов и, наконец, самосознание в период образования раннефеодальных государств и возникновения отдельных славянских народностей.

Особенно внимательно и всесторонне рассмотрен авторами третий этап - этап становления качественно нового уровня самосознания - народностного, т. е. этнического самосознания раннефеодальной народности. Утверждение сознания принадлежности к особой народности сопровожда-

стр. 133


лось, как специально отмечается в ряде разделов монографии, распадом и исчезновением старых форм племенного и союзно-племенного самосознания, на смену которому приходило сознание территориально-государственной принадлежности, порой не связанное с какими-либо этническими представлениями. Этот процесс распространялся на все население, затронув сознание практически всех социальных слоев. Как полагают авторы, не у всех славянских народов к началу XII в. процесс оформления народностного самосознания получил свое завершение.

Сохранившиеся источники позволяют исследовать этническое самосознание прежде всего определенных слоев господствующего класса, которое в целом ряде отношений могло отличаться от самосознания других, более широких социальных слоев. Авторы выделяют такие характерные для него черты, как представление о тесной связи этноса- народности с определенной территорией и государством, с наличием характерных для данного государства законов и обычаев. Прослеживающаяся и здесь связь между государством и народностью проявлялась в развитии культа "святых патронов"- покровителей одновременно и народа и "земли", т. е. государства. Вопреки высказывавшемуся подчас исследователями (в особенности западнославянскими) мнению, что в период раннего средневековья народ отождествлялся только с господствующим классом, авторы констатируют, что в представлениях средневековых идеологов начала XII в. в состав народа включались представители самых разных социальных слоев.

Степень языковой дифференциации славян в период раннего средневековья была объективно весьма незначительна - один из наиболее существенных выводов монографии, сделанный одновременно историками и лингвистами. Соответственно в число компонентов самосознания славянских народностей еще не входило представление об особом языке каждой из них. В эпоху раннего средневековья сохранялось представление, что все славянские народы (именуемые уже особыми этнонимами) говорят тем не менее на одном, славянском, языке. В этом факте авторы видят определенное отличие этнического самосознания именно раннефеодальной народности. Впрочем, это характерно в еще большей мере для этносов бесклассовых обществ.

В целом в монографии ярко проявился комплексный подход к исследуемой проблеме, который становится все более характерным для советского славяноведения. Привлекает внимание также широкое применение авторами современной теории этноса. Вместе с тем, поскольку многие используемые в работе этнические термины сравнительно недавно введены в научный обиход, было бы нелишне сделать по поводу некоторых из них дополнительные пояснения; в частности, следовало пояснить, употребляются ли понятия "этносоциальный организм" и "этнополитический организм" (см., например, с. 28) как синонимы или же между ними проводится разграничение содержательного характера. К тому же авторы дают повод для заключения, что они противопоставляют этносоциальные организмы и племена (с. 253). Между тем в другом месте они справедливо рассматривают племена в качестве одного из типов этносоциальных организмов (с. 7).

Как известно, этническое самосознание формируется в оппозиции "мы" - "они". И это обстоятельство не раз подчеркивается в работе (в частности, отмечается, что самосознание обычно более четко проявляется в зонах межэтнических контактов). И все же представляется, что авторам следовало уделить больше внимания тем этносам, с которыми в рассматриваемый период славянские народы непосредственно соприкасались. Общая этническая ситуация, в которой происходило формирование этнического самосознания исследуемых народностей, оказалась несколько обедненной. Жаль также, что, сосредоточив внимание на различных видах этносоциальных организмов, авторы практически оставили вне поля своего зрения этнические группы, представлявшие собой "осколки" славянских народов.

Характеризуя столь сложный феномен, каким является становление этнического самосознания, авторы, как правило, проявляют должную осторожность в своих заключениях (тем более необходимую, что во всех многих случаях они вынуждены опираться на весьма скудные и противоречивые свидетельства источников). И все же не все их выводы достаточно убедительны. Таким представляется утверждение, что "в ходе исторического развития потомки мораван утратили ...свой этноним" (с. 94). Ведь не исключено, что этноним "словене" ("словаки"), которым ныне именуется славянское население современной территории бывшей Великоморавской державы, мог

стр. 134


восходить к эпохе ее существования; в пользу этого говорит не только большая устойчивость этнонимов, но и тот факт, что источники того времени при этнической характеристике жителей Великой Моравии называют их словенами.

Хотя авторы стремятся в проблемно-тематическом отношении ограничить свою задачу сферой этнического самосознания, они неизбежно оказываются вынужденными выходить за пределы этой сферы, нередко рассматривая многие другие аспекты происхождения отдельных славянских народов. Разумеется, от таких экскурсов нельзя требовать исчерпывающей полноты. Но все же подчас они представляются излишне односторонними. В частности, это относится к вопросу об основных этнических компонентах формирования болгарской народности. В соответствующей главе этот вопрос несколько упрощен, становление болгарской народности фактически сведено к симбиозу двух этносов - славян и протоболгар (с. 50). Между тем был я третий важный этнический компонент этого процесса - фракийский. Как признает автор главы, "следы воздействия фракийской культуры на славян (в том числе на болгар) несомненны" (с. 53). Судя по всему, и антропологические материалы свидетельствуют в пользу того, что фракийскому субстрату в формировании болгарского этноса принадлежала существенная роль.

Представляется достаточно очевидным, что эти замечания касаются остающихся дискуссионными вопросов весьма сложной проблемы происхождения славянских народов. В целом же - и это главное - рецензируемый труд поднял ее разработку на новую, гораздо более высокую как в методологическом, так и в конкретно-историческом отношении ступень. Монография показала, что вопреки все еще довольно распространенному представлению о возникновении народностей у славян чуть ли не сразу после их расселения, в действительности этот процесс отнюдь не был единовременным актом, а охватил значительный отрезок времени, протекая в разных регионах славянского мира весьма неравномерно. Привлекают также внимание идея двух видов иерархичности этнического самосознания (с. 8), классификация этнонимов (с. 256) и т. д.

Теперь важно распространить удачно начатое изучение этнического самосознания славянских народов на более поздние периоды их истории. Ведь соответствующие проблемы, оставаясь слабо разработанными, представляют огромный научный интерес.

Академик Ю. В. Бромлей

Опубликовано на Порталусе 28 июля 2018 года

Новинки на Порталусе:

Сегодня в трендах top-5


Ваше мнение?



Искали что-то другое? Поиск по Порталусу:


О Порталусе Рейтинг Каталог Авторам Реклама