Полная версия публикации №1496222221

PORTALUS.RU ПОЛИТОЛОГИЯ С. Н. КАНЕВ. ОКТЯБРЬСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ И КРАХ АНАРХИЗМА (БОРЬБА ПАРТИИ БОЛЬШЕВИКОВ ПРОТИВ АНАРХИЗМА 1917-1922 гг.) → Версия для печати

Постоянный адрес публикации (для научного и интернет-цитирования)

По общепринятым международным научным стандартам и по ГОСТу РФ 2003 г. (ГОСТ 7.1-2003, "Библиографическая запись")

С. Н. СЕМАНОВ, С. Н. КАНЕВ. ОКТЯБРЬСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ И КРАХ АНАРХИЗМА (БОРЬБА ПАРТИИ БОЛЬШЕВИКОВ ПРОТИВ АНАРХИЗМА 1917-1922 гг.) [Электронный ресурс]: электрон. данные. - Москва: Научная цифровая библиотека PORTALUS.RU, 31 мая 2017. - Режим доступа: https://portalus.ru/modules/politics/rus_readme.php?subaction=showfull&id=1496222221&archive=&start_from=&ucat=& (свободный доступ). – Дата доступа: 19.03.2024.

По ГОСТу РФ 2008 г. (ГОСТ 7.0.5—2008, "Библиографическая ссылка")

С. Н. СЕМАНОВ, С. Н. КАНЕВ. ОКТЯБРЬСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ И КРАХ АНАРХИЗМА (БОРЬБА ПАРТИИ БОЛЬШЕВИКОВ ПРОТИВ АНАРХИЗМА 1917-1922 гг.) // Москва: Научная цифровая библиотека PORTALUS.RU. Дата обновления: 31 мая 2017. URL: https://portalus.ru/modules/politics/rus_readme.php?subaction=showfull&id=1496222221&archive=&start_from=&ucat=& (дата обращения: 19.03.2024).



публикация №1496222221, версия для печати

С. Н. КАНЕВ. ОКТЯБРЬСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ И КРАХ АНАРХИЗМА (БОРЬБА ПАРТИИ БОЛЬШЕВИКОВ ПРОТИВ АНАРХИЗМА 1917-1922 гг.)


Дата публикации: 31 мая 2017
Автор: С. Н. СЕМАНОВ
Публикатор: Научная библиотека Порталус
Рубрика: ПОЛИТОЛОГИЯ
Номер публикации: №1496222221 / Жалобы? Ошибка? Выделите проблемный текст и нажмите CTRL+ENTER!


С. Н. КАНЕВ. Октябрьская революция и крах анархизма (Борьба партии большевиков против анархизма 1917 - 1922 гг.) . М. Изд-во "Мысль". 431 стр. Тираж 7000. Цена 2 руб. 14 коп.

Анархизм в России имеет короткую, но довольно шумную, скандальную историю, которая весьма поучительна. Однако исследована она очень неравномерно. Более или менее изученными можно считать развитие анархистских идей и деятельность анархистов в 60 - 80-х годах XIX века. Слабо исследована история анархистских групп в годы первой русской революции. Имеется немало пробелов в изучении деятельности анархистов в период от февраля до октября 1917 г. и после Октябрьской революции, когда она заметно оживилась, а затем резко пошла на убыль и исчезла. Естественно, эта тема в 20-е годы привлекла внимание ряда историков и публицистов; был собран значительный материал, зачастую мемуарного характера. Однако собственно исторических исследований создано не было. Лишь за последнее время в советской историографии появился ряд работ, в которых на большом фактическом материале освещена роль анархистов в период Великого Октября и гражданской войны1 . Среди них особое место занимает недавно вышедшая в свет монография доктора исторических наук, профессора Ленинградской партийной школы С. Н. Канева, являющаяся наиболее обстоятельным исследованием истории русского анархизма с 1917 г. и его распада в середине 20-х годов.

С. Н. Канев дает четкую характеристику социально-политической природы анархизма. Его классовой основой как в России, так и в других странах всегда являлись мелкобуржуазные слои. Этот контингент, как известно, отличается необычайной социальной пестротой, дробностью, противоречивостью. Такая же пестрота характерна и для анархистских групп. К этому следует добавить, что особенностью социальной характеристики участников анархистских движений была деклассированность. В самом деле, в их рядах почти нет сознательных, организованных рабочих или крестьян или представителей буржуазии, но как основной тип в них фигурируют деклассированные рабочие или крестьяне, студенты, навсегда бросившие университеты, офицеры, бежавшие из своих полков и т. п. Итак, в социальном смысле участники анархистских движений, в особенности их активисты, являлись как бы ржавчиной, отпадающей от. различных промежуточных слоев населения, пестрым и неустойчивым скоплением деклассированных элементов. Во многих случаях анархистские группы практически


1 О. Ф. Соловьев. Великий Октябрь и его противники. М. 1968; Л. М. Спирин. Классы и партии в гражданской войне в России (1917 - 1920 гг.). М. 1968; 3. В. Комин. Анархизм в России. Калинин. 1969, и др.

стр. 140


ничем не отличались от уголовных шаек, а эти последние зачастую объявляли себя анархистами. С. Н. Канев показывает эту смычку анархизма с уголовщиной. Таковы действия деклассированных матросов 2- го флотского экипажа в конце 1917 г. в Петрограде или пресловутой "Черной гвардии", ликвидированной отрядами ВЧК в апреле 1918 г. в Москве. Сюда же можно отнести историю печально известного одесского бандита М. Винницкого (по кличке "Мишка Япончик"), который в 1918 г. успешно занимался своим "промыслом" под вывеской анархиста и борца против "буржуазной собственности", пока его не настигла красноармейская пуля.

Политическая природа анархизма была четко охарактеризована В. И. Лениным в 1920 г., когда он уже опирался на опыт величайшей из революций мира: "Анархизм нередко являлся своего рода наказанием за оппортунистические грехи рабочего движения. Обе уродливости взаимно пополняли друг друга"2 . Только определенность целей и решительность действий революционной пролетарской партии может увлечь народные массы и тем самым не оставить почвы для любых оппортунистических течений, а следовательно, и для анархизма. В России именно принципиальная марксистско-ленинская политика партии большевиков лишила анархистов какого-либо политического влияния среди трудящихся. В монографии приведен интересный материал, раскрывающий это положение: партийный состав ряда съездов Советов, профсоюзных конференций и т. п. за 1917 - 1922 годы. Анализ этих данных отчетливо показывает, что наиболее шумную роль анархисты играли лишь в конце 1917 - начале 1918 года. И это понятно: старый государственный аппарат был сломан, новый, советский, только складывался; в таких условиях создалась благоприятная обстановка для действий разного рода экстремистских групп и группок. Этим и воспользовались анархисты. Так, в Москве их отряды (вернее, шайки) захватывали особняки бывших капиталистов и сановников, а имущество прежних хозяев раздавали населению. Такие действия, сопровождаемые беззастенчивой и крикливой демагогией, привлекали внимание обывателя, но лишь на очень короткое время. Разрушительная, истерическая природа анархизма весьма скоро вызвала общее недовольство. К тому же в идеологии и практике анархизма не содержалось ничего положительного, жизненно устойчивого.

В монографии показано, как по мере укрепления советской государственности влияние анархизма начинает ослабевать, а к середине 20-х годов он политически умирает естественной смертью. Автор приводит убедительные доводы того, что никаких "массовых репрессий" в отношении анархистов в Советской России не проводилось (речь не идет здесь, разумеется, о махновских или иных бандитах, или о тех, кто бросал бомбы в окна комитетов РКП - с теми поступали так, как они того заслуживали). Однако те анархисты, которые не занимались террором, получали возможность для легальной деятельности; их избирали в Советы, в руководство профессиональных союзов и в другие общественные организации. Рудиментарные группы анархистов действовали в СССР даже во второй половине 20-х годов, но никакого влияния они уже не имели. Справедлив и обоснован вывод С. Н. Канева: "Исчезновение анархизма не только как политического, но и идейного течения с арены жизни советского общества было, как мы видели, результатом не насильственных мер, а следствием последовательной идейной борьбы Коммунистической партии и коренных социальных преобразований, проведенных на основе ленинского плана построения социализма" (стр. 401).

Автор убедительно полемизирует с теми историками (Л. М. Спирин и др.), которые употребляют понятие "анархисты" в смысле политической партии. Еще задолго до Октября В. И. Ленин указывал, что называть анархистов "политической партией было бы слишком рискованно"3 . Обширный материал, содержащийся в монографии, убедительно подтверждает отсутствие какого бы то ни было "единого анархизма" как политического течения. На основании этого материала С. Н. Канев приходит к важному заключению о том, что в действительности единого анархизма не было ни до, ни после событий 1917 г. (стр. 11). В монографии подробно говорится об основных течениях в русском анархизме той поры. С. Н. Канев выделяет 11 группировок анархистов, хотя справедливо оговаривается, что перечень этот "далеко не полный" (стр. 44). Анархо-коммунисты соседствуют здесь с анархистами-кооператорами, имелись группы пан-анархистов,


2 В. И. Ленин ПСС. Т. 41, стр. 15.

3 В. И. Ленин. ПСС. Т. 14, стр. 22.

стр. 141


"мирных" анархистов и даже... "анархизм-биокосмизм". Эти аморфные, слабо спаянные группы возникали очень легко, но столь же быстро распадались на множество осколков, враждующих друг с другом. Ясно, что в обстановке ожесточенной классовой борьбы подобные организации не могли иметь устойчивого влияния на народные массы, что убедительно показано в работе.

С. Н. Каневым очень ярко представлены активисты анархии, что выгодно отличает его работу от ряда безликих хроник. Идейная и организационная рыхлость, зыбкость программ и лозунгов, истерические метания, позерство и демагогия - все эти свойства анархизма как политического течения отразились в облике его главарей. Вот один из нарисованных в книге портретов: "Асин на трибуне был чрезвычайно живописен. Черный длинный плащ, мягкая широкополая шляпа, черная рубашка, высокие охотничьи сапоги, пара револьверов за поясом, в руке наотмашь винтовка, на которую он опирался" (стр. 76). Здесь речь идет не о каком-нибудь рядовом полууголовнике из "Черной гвардии", а о весьма популярном анархистском ораторе в Петрограде в 1917 году! Совершенно иную картину можно было наблюдать в период обострения классовой борьбы, когда кончалась безответственная митинговщина и наступало время решительных и суровых действий. Вот как выглядел, например, известный "вождь" анархо-коммунистов И. С. Блейхман в дни Октябрьского вооруженного восстания: "В каюте судового комитета, где разместился штаб, тоже теснота и давка. В уголке прикорнул Блейхман, растерянный, забытый и никому не нужный с его анархизмом. Он сам чувствовал свою неловкость, и вся его фигура говорила о какой-то робости, словно просила, чтобы его, "пожалуйста", не трогали. Через несколько дней он снова будет "призывать", а теперь... теперь Блейхман немножко жалок, как и его призывы. Не символ ли это анархизма, с бурливой словесностью и никчемностью в революции" (стр. 84 - 85)4 .

В то же время С. Н. Канев, как объективный исследователь, показывает, что отдельные анархисты, те, которые сохранили связь с массами, в дальнейшем порвали с прошлым и слились с революционным народом, а некоторые даже вступили со временем в РКП (б). К ним относились известные герои гражданской войны Н. А. Каландарашвили, А. Г. Железняков, А. В. Мокроусов и др.

Пагубная, преступная деятельность анархистов с наибольшей очевидностью проявилась в вопросе об отношении к внешней политике Советского государства в первые, наиболее трудные годы его существования. Анархисты развернули яростную борьбу против насущно необходимого мира с Германией. В книге приводится основательный и во многом новый материал на эту тему. Известные в ту пору анархисты братья В. и А. Гордины писали: "Для нас нет вопроса об отечестве... нет вопроса о мире, для нас нет ни России, ни Германии, ни Австрии, ни Италии и проч. и проч. Для нас нет ни родины, ни отечеств. Для нас нет никакой политики, ни внутренней, ни внешней... Наш лозунг не "без аннексий", а "без отечеств" (стр. 289). В том же духе и почти в тех же выражениях высказывались и другие главари анархизма. Отрицание Отечества, Родины - вот, пожалуй, единственное, в чем анархисты достигли столь недостававшего им единства. С. Н. Канев справедливо подчеркивает, что в борьбе против ленинской внешней политики Советского государства анархисты объединялись с левыми эсерами, максималистами, меньшевиками и "левыми коммунистами".

Специальная глава посвящена махновщине. Автор справедливо считает, что махновщину нельзя рассматривать как явление "чистого" анархизма (хотя такая точка зрения бытует в литературе, особенно популярной). В связи с этим в монографии следовало бы резче показать, что анархистские идеологи не играли существенной роли в махновщине, хотя любили и тогда и позже поразглагольствовать об этом, они лишь пытались использовать кулацко-крестьянский мятеж в своих целях, декорировать махновские тачанки черным флагом. Действительно, у гуляй-польского "батьки" подвизалось немало анархистов, прибывших из Киева, Харькова, Москвы и Петрограда. В. Волин (Эйхенбаум), И. Эмигрант (Готман), М. Мрачный, А. Барон (Полевой), Я. Алый (Суховольский), П. Аршинов (Марин), Я. Глагзон, Х. Цинципер, бывшие одесские уголовники братья Задовы (Зиньковские) - мрачно известные бандиты по кличке Левка и Данька, а также многие другие. Однако весь этот полуинтеллигентный люмпен составлял лишь обоз махнов-


4 Обе характеристики цит. по: И. П. Флеровский. Большевистский Кронштадт в 1917 году. Л. 1957, стр. 45, 97.

стр. 142


щины 5 , хотя он и старался приписать себе роль "идейного" авангарда. Им удалось выпустить небольшое количество аляповатых прокламаций, несколько номеров убогих газетенок (кстати, отдельные экземпляры их сохранились в ЦПА НМЛ при ЦК КПСС и, к сожалению, не использованы в монографии). Правда, некоторые поборники "всеобщей солидарности трудящихся" охотно взялись выполнять в отрядах Махно иные, специфические задачи. Так, например, Я. Глагзон и Х. Цинципер применили свои способности в махновской контрразведке, кошмары которой превзошли, кажется, все самое страшное, что породили темные силы во время гражданской войны, а одесский уголовник Л. Задов стал у "батьки" признанным обер-палачом.

При характеристике махновщины слабо использована пресса, как советская, так и анархистская, белогвардейская и эмигрантская. А между тем в ней содержится немало интересных сведений. Практически почти не привлечены автором архивные фонды. Разумеется, исследование махновщины - дело сложное, так как сохранившиеся источники весьма скудны и распылены. Однако настало время приступить к углубленному изучению этого "экзотического" сюжета, ибо из-за недостатка серьезного научного анализа он слишком часто служит предметом разного рода политических спекуляций и литературных поделок.

Существенное место в монографии занимает освещение борьбы Коммунистической партии против действий анархистов в области экономики, а также за преодоление анархических тенденций в профдвижении. Автор опирается на обширную литературу, привлекает прессу, в том числе и те органы печати, которые сохранились фрагментарно и труднодоступны исследователям. Однако главы, специально посвященные этим вопросам, затянуты за счет описаний общего характера, которые несколько дисгармонируют с манерой "спрессованного" способа подачи фактического материала, характерного для книги в целом. Здесь следовало бы привлечь архивные фонды предприятий и профсоюзов, в материалах которых отражены конкретные проявления борьбы с анархистскими настроениями, то есть именно то, чего порой недостает в названных главах.

В целом же монография С. Н. Канева - обстоятельное и серьезное исследование, которое существенно дополняет общую картину истории Великого Октября и классовой борьбы в первые годы Советской власти.


5 Слово "обоз" здесь уместно употребить также и в буквальном смысле. Автору рецензии довелось в свое время записать воспоминания жены Махно Г. А. Кузьменко; в частности, она рассказывала: "Помню анархистов Эмигранта и Якова Алого, Барона и его жену Фаню. Все они оружия не держали, в боях не участвовали. Барон и Фаня ужасно боялись перестрелок, сгибались в три погибели в тачанках; в остальное время держался (Барон. - С. С.) очень гордо и хорошо выступал на митингах".

 

Опубликовано 31 мая 2017 года

Картинка к публикации:



Полная версия публикации №1496222221

© Portalus.ru

Главная ПОЛИТОЛОГИЯ С. Н. КАНЕВ. ОКТЯБРЬСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ И КРАХ АНАРХИЗМА (БОРЬБА ПАРТИИ БОЛЬШЕВИКОВ ПРОТИВ АНАРХИЗМА 1917-1922 гг.)

При перепечатке индексируемая активная ссылка на PORTALUS.RU обязательна!



Проект для детей старше 12 лет International Library Network Реклама на Portalus.RU