Рейтинг
Порталус

Классовая борьба на западе. ОБРАЗОВАНИЕ ГЕРМАНСКОЙ КОМПАРТИИ

Дата публикации: 03 декабря 2013
Автор(ы): Вильгельм ПИК
Публикатор: Научная библиотека Порталус
Рубрика: ПОЛИТОЛОГИЯ
Источник: (c) Борьба классов, № 1, Январь 1932, C. 32-45
Номер публикации: №1386081054


Вильгельм ПИК, (c)

ВОСПОМИНАНИЯ

1. ИЗДАНИЕ "РОТЕ ФАНЕ"

9 ноября спартаковцы с помощью революционных рабочих и солдат захватили типографию и редакцию ура-патриотической, верной генштабу газеты "Берлинер локаль анцейгер" и в тот же вечер выпустили газету под названием "Роте фане". На следующее утро вышел второй номер. У владельца этого крупнейшего предприятия со страху душа ушла в пятки, так что в первый момент он не оказал никакого сопротивления.

Но уже на следующий день он нажал все рычаги, чтобы выкинуть спартаковцев из своего помещения. С.-д. народный уполномоченный Эберт был проникнут таким уважением к капиталистической собственности, что тотчас же распорядился выставить спартаковцев. По нашей жалобе исполком совета рабочих и солдатских депутатов распорядился предоставить в наше распоряжение типографию "Локаль анцейгер" для дальнейшего печатания газеты. Однако Эберт, по всей видимости, не собирался отменять своего распоряжения, несмотря на то, что правительство было подчинено исполкому.

Когда 11 ноября Роза Люксембург и Карл Либкнехт хотели приступить к выпуску "Роте фане" в помещении "Берлинер локаль анцейгер", ссылаясь при этом на постановление исполкома, наборщики и печатники устроили собрание, на котором вынесли постановление о недопущении их в типографию, при чем по адресу обоих наших товарищей раздавались самые возмутительные ругательства. Не дремал и владелец, вызвавший военную охрану, и немногого нехватало для того, чтобы уже на третий день революции Розу Люксембург и Карла Либкнехта вновь не посадили в тюрьму. Невзирая на повторное постановление исполкома, владелец не допустил печатания "Роте фане" в его типографии, так что прошло около недели, пока удалось найти для "Роте фане" другую буржуазную типографию, и наша газета вышла лишь 18 ноября.

2. СПАРТАКОВЦЫ СНОВА ВМЕСТЕ

Поздно вечером 10 ноября собралась в помещении редакции "Локаль анцейгер" группа спартаковцев, которые вели решительную борьбу против политики с.-д. и против самой войны и были брошены за это в тюрьмы, отправлены на фронт или находились в изгнании за границей. Карла Либкнехта правительство выпустило 21 октября из каторжной тюрьмы, а Лео Иогихеса освободили товарищи 9 ноября из тюрьмы Моабит. Я вернулся 27 октября из Голландии, где жил в эмиграции, а 10 ноября в 10 ч. веч. приехала из Бреславля Роза Люксембург, где ее тоже освободила революция от долголетнего тюремного заключения. Кроме упомянутых собрался еще ряд товарищей, женщин и мужчин. Радость от того, что все снова вместе, что снова спартаковцы смогут возобновить свою деятельность, что вожди вернулись снова к ним, была все же омрачена. Слова Карла Либкнехта, сказанные им несколько часов назад в цирке Буша рабочим и солдатам: "Контрреволюция находится среди вас", были слишком справедливы. Хотя монархия и была низвергнута, а война окончена, однако все же не хватало сил, чтобы превратить половину революции в целую, разбить с.-д. изменников делу пролетариата и установить подлинную власть рабочих и крестьян. Спартаковцы много сделали для свержения монархии и окончания войны, но они не представляли собой массовой большевистской партии, которая могла бы и в Берлине и во всей стране двинуть рабочих и солдат на штурм капитала и создание республики советов. Поэтому деятельность спартаковцев ограничивалась лишь агитацией среди рабочих. Спартаковцы предостерегали их против предательства с.-д.

3. ОСНОВАНИЕ ЦЕНТРА СПАРТАКОВЦЕВ

В понедельник 11 ноября состоялось заседание спартаковцев, на котором был избран их центральный орган. Спартаковское движение достигло во время войны таких размеров, что Лео Иогихес предложил заменить название "Группа Интернационал" (группа "Спартак") на союз "Спартак". Однако союз все же не был партийной организацией: его члены принадлежали организационно к Независимой с.-д. партии Германии. Но внутри этой партии союз являлся замкнутой пропагандистской группой. Спартаковцы имели особые членские

билеты, хотя членских взносов не платили. Само собою разумеется, что в условиях свободы деятельности, наступивших после свержения военной диктатуры, подобное положение вещей не могло не привести к конфликтам с независимыми-.

Однако Роза Люксембург (и в этом очень ярко и с весьма губительными последствиями сказался меньшевистский груз в теории и политике Розы) считала целесообразным оставаться возможно дольше в рядах Независимой с.-д. партии. Она хотела избежать создания новой самостоятельной организации спартаковцев. Между тем поднятие революционной активности рабочих и солдат могло происходить только при условии полного высвобождения рабочей массы и рядовых членов Независимой партии из-под влияния ее вождей.

Однако осуществление этих задач было несовместимо с пребыванием в одних рядах с независимцами, ибо без абсолютно самостоятельного аппарата спартаковцы не могли проводить своей политики.

Центральный комитет спартаковцев был избран из 13 товарищей во главе с Розой Люксембург, Карлом Либкнехтом, Францем Мерингом и Лео Иогихесом. Кроме них в ЦК вошли еще: Эрнст Мейер, Герман и Кете Дункер, Вильгельм Пик, Гуго Эберлейн, Август Тальгеймер, Пауль Леви и Пауль Ланге. Каждый из них взял определенный участок работы. В редакцию "Роте фане" были выделены Люксембург и Либкнехт. Иогихес взял агитацию во всегерманском масштабе, Пик - в Берлинском районе, Эберлейн - управление делами, оба Дункеры - агитацию среди женщин, молодежи и солдат. Далее Роза Люксембург представила длинный список наших ближайших задач: издание газеты в качестве центрального органа, издание научного еженедельника "Интернационал", издание газет для молодежи, для женщин, листка для солдат и создание газетного корреспондентского бюро. Далее было решено организовать центральное бюро с различными секретариатами.

Был создан также отдел для агитации среди солдат - "Красный союз солдат", руководство которым было возложено на Будиха, а позднее передано Карлу Шульцу. Для агитации в Берлинском районе был выделен еще Отто Франке.

4. АГИТАЦИЯ В БЕРЛИНСКОМ РАЙОНЕ

14 ноября состоялось совещание товарищей, работавших еще во время войны в Берлинском районе.

Пригласительная повестка на это собрание попала случайно в редакцию одной из буржуазных газет, напечатавшей заметку, что союз "Спартак" устраивает открытое собрание.

Так как и другие буржуазные газеты перепечатали эту заметку и подняли травлю против созыва этого собрания, то следствием этого явилось то, что не только помещение для собрания, но и двор и прилегающая улица были переполнены рабочими, которых не мог вместить зал. Пришлось открыть митинг в переполненном доотказа помещении, при чем все речи докладчиков встречали шумное одобрение собравшихся. Это первое наше выступление в Берлине было колоссальным успехом спартаковцев. Берлин был тотчас лее разбит на районы, были предприняты организационные мероприятия для развертывания нашей агитационной деятельности, для которой во всех районах нашлись способные товарищи.

На 21 ноября были об'явлены три открытых собрания о задачах революции. Все залы были до того битком набиты народом, что пришлось устроить параллельные собрания на улице. Из помещения, где говорил Либкнехт, отправилась демонстрация в полицей-президиум, так как стало известно, что там находятся еще политические заключенные. Когда демонстранты подошли к полицей-президиуму и отправили депутацию к полицей-президенту Эйхгорну, на демонстрантов напали солдаты, привезенные на грузовике, и открыли по ним огонь. Это нападение было устроено по распоряжению коменданта города с.-д. Вельса, который развернул среди солдат беспощадную травлю против "Спартака".

Войска Носке готовятся к выступлению против спартаковцев

25 ноября появилось в "Роте фане" от имени союза "Спартак" воззвание "К пролетариям всех стран", написанное Розой Люксембург, в котором пролетария всех стран призывались к совершению мировой революции. Воззвание это было подписано Розой Люксембург, Кларой Цеткин, Карлом Либкнехтом и Францем Мерингом.

6 декабря "Красным союзом солдат" было созвано собрание фронтовиков, отпускников и дезертиров, закончившееся уличной демонстрацией под лозунгом признания их представителей в совете солдатских депутатов. И по этой демонстрации был открыт огонь солдатами "Майксфера", в результате чего было убито 14 чел. и много раненых, в том числе руководитель "Совета красных солдат" т. Будих.

5. КОНСОЛИДАЦИЯ КОНТРРЕВОЛЮЦИИ

Контрреволюция наглела все сильнее и сильнее. В Западном (буржуазном) квартале Берлина контрреволюционное офицерство занималось вербовкой за пять марок в отряды, которые должны были арестовать на следующий день исполком и провозгласить Эберта президентом республики. В самую последнюю минуту удалось помешать аресту исполкома в помещении ландтага, и Эберт считал пока что более благоразумным отказаться от предложенного ему поста. Один из завербованных отрядов вторгся в ночную редакцию "Роте фане", в которую еще не успели притти ни Люксембург, ни Либкнехт. Вожаки этой банды тщетно искали несгораемый шкаф, где должны были лежать "русские миллионы". Лишь с трудом удалось добиться удаления солдат, и газета успела еще выйти во-время.

По поводу этой попытки контрреволюционного переворота мы распространили на следующее утро, 7 декабря, на предприятиях листовку, в которой призывали рабочих на демонстрацию в Зигесаллее к 12 час. дня. Это было первым массовым выступлением, к которому союз "Спартак" призвал берлинский пролетариат. С речами в Зигесаллее выступили Либкнехт и Пик, требовавшие свержения правительства, на котором лежала ответственность за усиление контрреволюции. От Зигесаллее демонстранты направились к зданию советского полпредства с требованием его возвращения. Около Оперы демонстрантов встретил отряд республиканских войск с 10 пулеметами, готовый пустить их в ход. Но рабочие их быстро прогнали, и Либкнехт произнес из помещения комендатуры речь против с.-д. коменданта города Вельса и правительства Эберта.

На 8 декабря, в 2 час. дня, мы призвали рабочих на демонстрацию в Трептове под следующими лозунгами: "Вся власть советам рабочих и солдат!", "Долой правительство Эберта-Шейдемана, виновников кровопролития!", "Немедленное разоружение офицеров и активных унтер-офицеров!", "Немедленное образование вооруженных рабочих отрядов и красной гвардии!", "Долой Вельса!", "Да здравствует Интернационал, да здравствует Российская социалистическая советская республика!"

Хотя правительственные социалисты устроили в тот же день тринадцать собраний, а независимые - три, на наш призыв откликнулись огромные массы рабочих. Наши ораторы говорили с десяти трибун. Затем толпа устроила мощное шествие к центру города, где республиканские отряды обороны начали брататься с демонстрантами. Когда подошли к комендатуре, с которой говорил Либкнехт, группа солдат ворвалась в комендатуру, чтобы вытащить Вельса, который, однако, скрылся. Охрана комендатуры также солидаризировалась с нашей демонстрацией. У русского полпредства были устроены митинга солидарности с советской властью. Затем демонстрация направилась по Вильгельмштрассе, где у дворца рейхсканцлера была устроена грандиозная манифестация против правительства. Дойдя до Зигесаллее, демонстрация разошлась. Это была одна из самых больших демонстраций того временя.

9 декабря, в 4 ч. дня, наша редакция была занята военным отрядом под предлогом поясков оружия, при чем все присутствовавшие подверглись самому грубому обращению. Потребовался энергичный протест перед правительством для того, чтобы последнее приказало Вельсу снять осаду.

Контрреволюция стремилась особенно увеличить свои военные силы. К Берлину стягивались в большом количестве войска под предводительством ген. Леквис, главная квартира которого находилась в Штеглице. Это делалось под тем предлогом, чтобы дать возможность возвращающимся с фронта войскам вместе вступить в Берлин. Среди этих стянутых с фронта частей правительственные социалисты развернули гнуснейшую кампанию клеветы против "Спартака", Розы Люксембург и Карла Либкнехта. Солдатам внушили мысль, что стоит только обезвредить спартаковцев и в Берлине наступят мир и покой; о них сеяли слухи, будто спартаковцы действуют, как бандиты, что Либкнехт свирепствует, как атаман шайки разбойников, и т. п.

6. ПРОГРАММА "СПАРТАКА"

14 декабря в "Роте фане" появилась составленная в основном Розой Люксембург программа союза "Спартак" под заглавием: "Чего хочет союз "Спартак"?" В ней давалась характеристика политического положения, излагались задачи рабочего класса по отношению к буржуазии, цели коммунистов и национальные и интернациональные требования для обеспечения распространения революции, равно как и ряд отдельных требований.

Эта программа и ее заключительная часть отражали собою непонимание Розой роли партии в пролетарской революции, непонимание большевистского, подлинно революционно-марксистского учения о диктатуре пролетариата. Роза утверждала, что союз "Спартак" - сознательная часть пролетариата, но не партия, не понимая, что, только будучи организованным, имея большевистскую партию как передовую, сознательную часть класса, авангард его и руководитель, пролетариат может победить и победоносно завершить социалистическую революцию.

В заключительной части программы говорилось:

"Союз "Спартак" - отнюдь не партия, которая стремилась бы к власти над рабочей массой или через посредство рабочей массы.

Союз "Спартак" является лишь сознательной частью пролетариата, указывающей широким массам рабочих на каждом шагу их исторические задачи на каждой стадии революции - социалистическую конечную цель, - и представляющей во всех национальных вопросах интересы пролетарской мировой революции.

Союз "Спартак" отказывается делить власть с Шейдеманами - Эбертами, приспешниками буржуазии, ибо в этом сотрудничестве он видит измену основным принципам социализма, усиление контрреволюции и задержку развития революции...

Победа союза "Спартак" не начинает, но завершает революцию: она равнозначаща победе миллионных масс социалистического пролетариата. Вперед, пролетарии! На борьбу! Вам предстоит завоевать целый мир и бороться с целым миром. В этой последней в мировой истории классовой схватке во имя высших идеалов человекества нужно вбить осиновый кол в грудь врага".

7. ПЕРВЫЙ С'ЕЗД СОВЕТОВ

16 декабря в Берлине собрался первый с'езд советов. "Спартак" устроил накануне совещание с делегатами, стоявшими на левом крыле независимых, чтобы обсудить сообща с ними требования, которые нужно выставить, я тактику, которой следует придерживаться на с'езде. Однако в процессе прений выяснилось, что между нами и большинством делегатов имеются серьезные разногласия по принципиальным и тактическим вопросам, особенно по вопросу о созыве Учредительного собрания. И хотя нам удалось в конце концов добиться видимости соглашения по целому ряду вопросов, но во время с'езда независимые отказались поддерживать эти требования. Только товарищи Левине и Геккерт, бывшие делегатами на конгрессе, выступили энергично в защиту наших требований; однако левые независимые бросили их на произвол судьбы.

Мы сосредоточили наши усилия на том, чтобы мобилизовать под нашими лозунгами берлинских рабочих, которых мы призвали через "Роте фане" на массовую демонстрацию 16 декабря со следующими требованиями:

1) Германия - единая социалистическая республика;

2) вся власть советам рабочих и солдатских депутатов;

3) избранный центральным советом исполком является высшим законодательным и исполнительным органом;

4) удаление эбертова совета народных уполномоченных;

5) немедленное энергичное проведение центральным советом всех мероприятий, необходимых для защиты революции, в первую очередь: разоружение контрреволюции, вооружение рабочих, вооружение красной гвардии и

6) немедленное издание центральным советом воззвания к пролетариям всех стран с призывом организовать повсюду советы рабочих и солдатских депутатов ради осуществления задач мировой социалистической революции.

К 11 часам рабочие в значительном количестве собрались на Зигесаллее и двинулись к палате, где заседал с'езд советов.

Там они делегировали на с'езд депутацию из10 чел., которая должна была выставить упомянутые требования. Хотя Лейнерт и запретил депутации доступ в помещение конгресса, депутация не успокоилась и передала через одного посредника свои требования, которые были встречены отчасти одобрением, отчасти сильными протестами. Тем временем Либкнехт говорил с балкона ландтага речь к собравшимся на улице массам. На следующий день перед с'ездом появился отряд берлинских гвардейских войск с требованием суверенитета совета солдатских депутатов.

Вечером 17 декабря мы созвали на совещание всех сторонников союза "Спартак" среди членов совета рабочих депутатов и с предприятий. Там была избрана депутация из 45 чел., которая должна была пред'явить на следующий день на с'езде советов выдвинутое совещанием требование: "Вся власть советам рабочих и солдатских депутатов и исполкому как высшей исполнительной силе". Лейнерт снова сделал попытку не допустить делегацию, однако на этот раз она добилась своего. Затем депутация добилась у берлинского магистрата, чтобы похороны убитых 6 декабря и 14 декабря состоялись 21 декабря на кладбище Фридрихсгайн за счет государства.

Похоронная процессия двинулась от Зигесаллее в сопровождении почетного эскорта в лице "Союза красных солдат".

8. КРИЗИС В СРЕДЕ НЕЗАВИСИМЫХ

Поведение представителей независимых в совете народных уполномоченных вызывало все большее недовольство среди членов их партии. Гаазе, Диттман и Барт помогали правительственным социалистам не только в деле полного восстановления старой военной силы и укрепления капиталистического господства, но также и тем, что они старались удержать рабочих от всякой серьезной борьбы с контрреволюцией. Барт превратился в странствующего оратора, раз'езжавшего по стране для борьбы с растущим стачечным движением. Реакционные постановления I с'езда советов были проведены при их соучастии, так же как и подготовка национального собрания, которое должно было целиком оттеснить советы рабочих и солдатских депутатов. Независимцы избегали всяких серьезных разговоров со "Спартаком".

Особенно были возмущены революционные функционеры (функционеры на предприятиях, преимущественно металлисты) поведением Барта в правительстве. На заседании 18 декабря ему как председателю этой корпорации было выражено недоверие. Функционеры резко раскритиковали также политику независимых и приняли предложение Либкнехта о немедленном созыве партийного с'езда.

9. РОЖДЕСТВЕНСКОЕ НАПАДЕНИЕ НА МАТРОСОВ

Особенно обострились противоречия между словами независимых и их политическими действиями в правительстве, когда последнее предприняло 23 декабря попытку выгнать матросов из дворца и вывести их из Берлина, так как матросы представляли собою революционный элемент. Матросы не проявили никакого желания подчиниться распоряжениям правительства, и когда им была прекращена выдача жалования, они двинулись в комендатуру, где захватили Вельса как виновника этих мероприятий и его ад'ютантов и отвели их в манеж. Правительство стянуло в ночь с 23 на 24 декабря гвардейские части с пушками из Потсдама и пред'явило 24 декабря в половине седьмого утра ультиматум немедленно сдать оружие, немедленно очистить дворец и манеж и освободить Вельса. Срок для исполнения требований был дан самый короткий.

Когда матросы отказались от принятия требований, правительство открыло огонь по дворцу и манежу, при чем оба здания сильно пострадали. После двухчасовой борьбы к дворцу подошли с предприятий, расположенных в северных кварталах, большие массы рабочих, и когда после короткой паузы потсдамские войска увидели перед собою рабочих, среди которых было много женщин и детей, они осознали, что зря пошли против матросов, и они прекратили обстрел. Тогда представители правительства вступили в переговоры с представителями матросов, в результате которых матросы были включены как составная часть в республиканскую армию и оставлены в Берлине, при чем они дали обязательство очистить дворец и не принимать больше участия в выступлениях против правительства. Если правительство и "е достигло своей цели, то все же обязательство матросов не участвовать в выступлениях против правительства могло послужить основанием для того, чтобы в случае нужды использовать матросов против рабочих.

Союз "Спартак" тотчас же выпустил листовку к рабочим с призывом на массовую демонстрацию 25 декабря в Зигесаллее. Хотя в распоряжении организации было немного времени, демонстрация вышла исключительно многолюдной. Из Зигесаллее демонстранты направились ко дворцу и манежу, и здесь произошло массовое братание рабочих и матросов.

Часть демонстрантов направилась на обратном пути к помещению "Форвертса", непрерывно ведшего гнуснейшую, бесстыдную кампанию против "Спартака". Рабочие захватили редакцию и типографию, чтобы заткнуть глотку "собачьей брехне", как прозвали "Форвертс".

В переговорах, которые начались на следующий день с революционными функционерами в палате депутатов, независимые, возмущаясь захватом "Форвертса", пытались поднять кампанию против "Спартака". Деймиг требовал очищения "Форвертса", ибо захват его "не может рассматриваться как удачный предлог для начатия решительной борьбы пропив явной и скрытой контрреволюции".

Редакция "Форвертса" должна была напечатать на видном месте коротенькую, составленную Деймигом, резолюцию без всяких комментариев; в резолюции заключалось осуждение проводившейся до сих пор политики.

"Форвертс" напечатал эту резолюцию, "о в следующем же номере компенсировал себя еще более злостными комментариями по адресу "Спартака".

Независимые ни в чем не высказали своего отношения к поведению правительства " деле с матросами и не обнаружили намерения выйти из состава правительства. "Спартак" признал необходимым порвать с этой партией. Правлению независимых было послано письмо с открытой критикой политики независимых и предложением созвать партийный с'езд. Сроком для ответа было назначено 25 декабря.

10. ОСНОВАНИЕ КОМПАРТИИ ГЕРМАНИИ

За эти недели Иогихесу удалось завязать связи со всеми округами я подготовить таким образом предпосылки для создания всегерманской организации "Спартака". К числу наиболее сильных округов принадлежали, наряду с Берлином: Рурская область, Хемниц, Нижний Рейн, Приморский район, Северо-запад, Гессен-Франкфурт, Штутгарт, Брауншвейг, Верхняя Силезия, Лейпциг, Дрезден, Тюрингия, Восточная Пруссия, Магдебург, Бавария.

Все очевиднее становилась необходимость создания собственной партии, чтобы укрепить движение также и с организационной стороны. Однако ни Иогихес, ни Роза Люксембург не хотели мириться с этой мыслью. Они больше стремились к сому, чтобы отколоть рабочих внутри НСДП от руководства и повести их за "Спартаком". Так как к 25 декабря независимые не прислали ответа на наше требование о созыве партийного с'езда и так как 24 декабря они заявили на страницах "Фрайгайт", что созыв с'езда невозможен из-за транспортных затруднений и предвыборной кампании, то на 29 декабря был назначен созыв общегерманской конференции спартаковцев, в порядке дня которой стоял вопрос о кризисе в НСДП и о создании собственной партии. Конференция была закрытой. После короткого обмена мнений было решено создать свою партию. Только три голоса были против. По поводу названия новой партии были кое-какие разногласии, при чем Роза Люксембург и Иогихес стояли за название "Социалистическая рабочая партия", между тем как часть делегатов была за название "Коммунистическая партия Германии". Была выделена специальная комиссия, которая после продолжительной дискуссии приняла последнее название с добавлением в скобках: "Союз "Спартак".

Конференция была прервана похоронами убитых 24 и 25 декабря матросов.

30 декабря начались открытые заседания партийного с'езда, в котором участвовало 83 представителя от 46 мест, 3 представителя "Союза красных солдат", 1 представитель молодежи и 16 иностранных гостей. Либкнехт сделал доклад о кризисе в Независимой партии и о создании компартии Германии, не вызвавший никаких возражений. По организационному вопросу было принято решение, что партия строится не по принципу избирательных об'единений, как это принято в с.-д. организации, а по производственному признаку, и что на предприятиях должны быть организованы "коммунистические общины". Функционеры с предприятий образуют районный актив, который и выбирает свое районное руководство.

Значительные разногласия вызвал на с'езде вопрос об участии в выборах в учредительное собрание. Центральный комитет "Спартака" был за участие в выборах, чтобы использовать их для мобилизации масс против правительства и против учредительного собрания. Однако доводы в пользу этой тактики не встретили сочувствия большинства делегатов с'езда, настаивавших на том, что теперь не время для выборов, а нужно бороться против созыва учредительного собрания посредством всеобщей стачки я пулеметов. Участие же в избирательной кампании только дезориентирует рабочих и отвлечет их от непосредственной борьбы. Голосование показало, что только 23 чел. были за я 62 против участия в избирательной кампании. Люксембург и Иогихес были крайне разочарованы таким исходом голосования, они видели в этом непонимание задач, стоящих перед партией, и опасались, что если подобные настроения возьмут верх, то развитие партии пойдет по опасному пути. Однако они не допустили до раскола среди участников с'езда, так как были убеждены, что партийные массы быстро убедятся в ошибочности принятого решения. Следующим пунктом порядка дня был вопрос о программе и политическом положении, докладчицей по которому выступала Роза Люксембург. Затем была принята резолюция об экономической борьбе и международной конференции в Берне. Доклад о программе, сделанный Розой, отражал всю небольшевистскую сущность люксембургианства, его полуцентристский, полуменьшевистский характер с его непониманием большевистского учения о диктатуре пролетариата, о роли партии и т. д. Однако вопрос о создании партии был решен.

В первый день партийного с'езда, после того как был решен вопрос о создании партии, выступил с длинной приветственной речью от имени Российской коммунистической партии Карл Радек. С'езд ответил приветственной телеграммой советской республике.

Некоторое замешательство вызвало в конце с'езда сообщение, что революционные функционеры под руководством Ледебура, Деймига, Мюллера и некоторых других товарищей повели агитацию за создание собственной партии, чтобы удержать функционеров от присоединения к компартии. Когда выяснилась полная безнадежность дальнейших переговоров, с'езд принял резкий протест против политических махинаций этих мниморадикальных элементов, возглавляющих функционеров, и предложил последним вступить в ряды нашей партии.

Этим закончился учредительный с'езд Коммунистической партии Германии. Предстояла работа по мобилизации трудящихся

масс для организации революции, по образованию массовой рабочей партии. Спартаковское движение приобрело еще одного открытого врага - Независимую партию, которая принимала самое активное участие в травле коммунистов.

Учреждение коммунистической партии сигнализировало буржуазии и правительственным социалистам обострение борьбы со стороны пролетариата. Поэтому они сконцентрировали все свои стремления на уничтожении спартаковского движения и его вождей. Совершенно открыто велась кампания за убийство Розы Люксембург и Карла Либкнехта. На улицах висели плакаты, призывавшие к их убийству. Среди солдат циркулировали сообщения о цене за голову обоих вождей "Спартака". Их обвиняли как источник всех зол, на их устранение указывали как на средство избавления от бед. По пятам Розы Люксембург и Карла Либкнехта шла свора шпиков и наемных убийц; требовалась неусыпная бдительность, чтобы охранять их от убийства из-за угла. Но оба отклоняли все предложения о том, чтобы спастись от этих, преследований.

Они хотели оставаться в самой тесной связи с массами, чтобы не только помогать им в борьбе с контрреволюцией, но и самим вести всеми силами эту борьбу.

11. ЯНВАРСКИЕ БОИ

4 января контрреволюция предприняла новое наступление и потребовала от прусского с.-д. министра Гирша Эйхгорна сложения им звания берлинского по лицей-президента. Это была в Берлине единственная позиция, которая не вполне находилась в руках правительственных социалистов. Народные уполномоченные из независимых вышли, наконец, 27 декабря из правительства, вследствие расстрела матросов. Также и независимцы министры прусского правительства подали 3 января в отставку, вследствие несогласия с назначением Рейнгардта военным министром. Таким образом, оставалось только "почистить" полицей-президиум. На этот пост выдвигался на место Эйхгорна правительственный социалист Эйген Эрнст.

Когда это постановление прусского правительства стало известно, "Роте фане" тотчас же повела усиленную кампанию, призывая к решительной борьбе против правительства, за разоружение контрреволюции и вооружение пролетариата, за слияние всех верных революции воинских частей. Было совершенно очевидно, что контрреволюция делает в этом вопросе последнюю попытку утвердиться в Берлине, чтобы устроить кровавую баню берлинскому пролетариату и террором заставить его воздержаться от дальнейших выступлений. Естественно, что эта вылазка контрреволюции была направлена против спартаковского движения, как это впоследствии я подтвердил Эрнст.

4 января на заседания революционных функционеров, в котором приняли участие, также я и Либкнехт, все единодушно считали, что Эйхгорн не должен ни в коем случае подавать в отставку и что необходимо бороться с этим вплоть до свержения правительства. У Деймига были на этот счет сомнения, ибо рабочие "недостаточно вооружены и реорганизованы по-военному" я поэтому, мол, легко потерпеть поражение, в результате которого буржуазия устроит массовое кровопускание пролетариату. Он был в то же время против того, чтобы Эйхгорн соглашался подавать в отставку, но не мог указать никакого выхода. Я же, наоборот, был того мнения, что либо нужно немедленно действовать, либо же итти на полную капитуляцию. Правительство пытается стянуть войска, и берлинский пролетариат может предупредить правительство лишь путем быстрых, решительных действий. В противном случае правительство не остановится ни перед чем, чтобы провести свое решение. Брюль заявил от имени центрального правления берлинских избирательных организаций, что последнее па только что закончившемся заседании единогласно постановило призвать рабочих к самым резким действиям против правительства, и заявил, что целиком согласен с моею точкой зрения. То же заявил и Ледебур. Либкнехт также высказался в том же духе, что и я. Было решено на следующий же день, 5 января, призвать рабочих на демонстрацию. Сборный пункт - Зигесаллее. Организованные на предприятиях вооруженные отряды, названные "черными кошками" (в отличие от "белых кошек"), которые должны были нести службу связи, обязаны были явиться на демонстрацию с оружием на случай нападения правительственных войск. Демонстрация привела к захвату крупных газетных предприятий, "Форвертса", Ульштен, Моссе, Шерль и телеграфного агентства Вольфа.

На заседании революционных функционеров вечером 5 января было постановлено обратиться к рабочим с призывом к массовой забастовке на следующий же день. Был избран также комитет действия, в котором были представлены все политические и военные организации, сочувствующие движению, в том числе и матросы ее представители берлинского гарнизона.

6 января большинство рабочих покинуло предприятия и направилось в центр города. В манеже, в полицей-президиуме и других местах рабочим выдали оружие, так что демонстранты имели отчасти вооруженную охрану. Правительственные социалисты также начали вооружать своих сторонников и призывали к борьбе со спартаковцами. Комитет действия разослал часть товарищей по казармам, чтобы агитировать солдат за присоединение к демонстрации. В манеж явились многочисленные депутации от войсковых частей, заявлявшие о своей готовности примкнуть к восстанию, если им будет дана гарантия, что правительство, которому они присягали, уже больше не существует. При этих обстоятельствах мне пришлось составить на пишущей машинке следующий документ: "Товарищи рабочие!

Правительство Эберта-Шейдемана стало немыслимым. Нижеподписавшиеся - революционный комитет, представители революционных с.-д. рабочих я солдат (Независимая с.-д. партия и Коммунистическая партия) - об'являют его низложенным. Нижеподписавшийся революционный комитет временно принял на себя правительственные дела.

Товарищи рабочие!

Присоединяйтесь к мероприятиям революционного комитета.

Берлин, 6 января 1919 г. Революционный комитет в лице:

Ледебур Либкнехт Шольце".

Депутация от солдат потребовала собственноручной подписи под документом. Его подписали Либкнехт и Шольце. За отсутствием Ледебура его подписал еще раз Либкнехт. Само собою разумеется, что этот документ был только средством к цели убедить колеблющихся солдат присоединиться к восстанию рабочих и освободить их от угрызений совести по поводу нарушения присяги правительству Эберта - Шейдемана. Однако при общей нерешительности руководителей выступления эта попытка оказалась никчемной. Даже матросы, которым революционные рабочие пришли на помощь во время рождественского нападения правительства, предоставили рабочих самим себе, ссылаясь на данные обязательства не бороться против правительства.

Мы не имели возможности тотчас же поставить Центральный комитет компартии Германии в известность о принятых на этом заседании решениях. Но позже, при обсуждении этого вопроса в ЦК, оказалось, что ЦК согласен с борьбой против правительственных мероприятий, но не с целями, во имя которых ведется борьба, т. -е. с борьбой за власть. Отсюда возникли значительные разногласия по поводу моего я Либкнехта участия в совместных действиях с функционерами. Поводом к этому послужили неясность и нерешительность, проявленные руководством независимых и функционерами; вожди независимых уже с первых же дней вступили в переговоры с правительственными социалистами и поэтому, - естественно, не имели яи малейшего желания развертывать движение. Тем не менее, ЦК всеми силами поддержал намеченные действия, и огромные массы откликнулись на его призывы к демонстрациям.

Однако движению в целом не хватало решительного руководства, которое уже с первого же дня было бы в состоянии прогнать правительство и передать политическую власть в руки пролетариата. У молодой коммунистической партии, не изжившей еще люксембургианства, не было достаточно сил в берлинской организации, а вожди независимых боялись последствий этих выступлений и сводили всю свою деятельность к переговорам с правительственными социалистами и к соглашательству с ними. Последние же шли на эти переговоры только ради того, чтобы выиграть время, которое они использовали для энергичного стягивания войск и мобилизации собственных вооруженных сил. Роза Люксембург выступила в "Роте фане" с очень резвой критикой этого образа действий вождей независимых, обвиняя их в том, что они зря болтались, в то время как вооруженные массы стояли на улицах, не получая никакого руководства, никаких директив.

Революционные функционеры, среди которых была значительная часть людей, готовых на любой революционный акт, не могли, однако, дать движению твердого руководства. Таким образом все выступление свелось к кружению больших масс рабочих по улицам Берлина, между тем как контрреволюция, получившая Носке в качестве вождя, готовилась к решительному удару.

8 января состоялось заседание ЦК КПГ, на котором Иогихес и Роза Люксембург подвергли в высшей степени резкой критике руководство этим выступлением и категорически потребовали от меня и от Либкнехта, чтобы мы вышли из комитета действия. Либкнехту было крайне тяжело подчиниться этому решению, так как слишком сильно был он связан с революционными рабочими, но он видел, что и его пребывание в комитете действия уже не спасет движения.

Нерешительность руководства движением привела к тому, что 8 января на собрании рабочих АЕД и Шварцкопфа было решено провести во что бы то не стало об'единение рабочих. Была образована комиссия из рабочих двух с.-д., двух независимых и двух членов КПГ, которая выставила требование единства рабочих в центральном правлении независимых и революционных функционеров. На заседании функционеров Либкнехт доказывал этой комиссии, что коммунисты стремятся именно к единству рабочих против буржуазии, но что политика правительственных социалистов, идущих с буржуазией, не допускает этого единства. Если рабочие осудят эту политику, если они освободятся от влияния правительственных социалистов и будут бороться за революцию, тогда единство станет возможным.

Случилось то, что предсказывали товарищи Иогихес и Роза Люксембург: функционеры также начали колебаться и в конце концов высказались за сдачу боевых позиций пролетариата и за переговоры с правительственными социалистами по поводу поста полицей-президента. Тогда ЦК КПГ обратился 10 января к функционерам с письменным заявлением, в котором сообщал, что оба представителя компартии отзываются из комитета действия и впредь будут присутствовать на его заседаниях лишь с информационной целью. Независимо от всех разногласий коммунисты будут бороться рука об руку с революционными функционерами всякий раз, когда последние будут выступать с последовательно революционными действиями. 11 января правительственные войска, "тянутые Носке, начали штурмовать центр города, в особенности помещение "Форвертса", захваченное революционными рабочими. С неслыханной жестокостью, под "гнем тяжелых орудий они заставили рабочих пойти на капитуляцию. Семеро парламентариев подверглись жестоким издевательствам я были расстреляны.

12. ПРЕДАТЕЛЬСКОЕ УБИЙСТВО РОЗЫ ЛЮКСЕМБУРГ И КАРЛА ЛИБКНЕХТА

Несмотря на все преследования даже в эти дни белого террора удавалось выпускать "Роте фане", хотя типография, в которой она печаталась, подвергалась налету за налетом. Помещение Центрального комитета партии было захвачено военными властями. Партийное руководство оказалось в очень тяжелых условиях. Каждую минуту можно было ожидать ареста всех товарищей, что в обстановке разгула белого террора означало угрозу смерти.

С другой стороны, ни один товарищ не хотел оставлять боевых позиций, на которых значительная часть рабочих все еще продолжала борьбу с правительственными социалистами. Лишь после ареста троих руководящих товарищей удалось убедить Розу Люксембург и Карла Либкнехта в необходимости скрываться от преследователей. Однако оба ни за что не хотели отказаться от редактирования "Роте фане", чтобы до последней минуты вести этот боевой орган пролетариата.

Сперва их удалось устроить на частной квартире в Нейкельне. Однако редакционная работа была сопряжена с многочисленными посещениями, что бросалось в глаза. Пришлось перевести их на другую квартиру, на этот раз в Вильмерсдорфе. Там оба товарища немедленно возобновили свою редакционную деятельность. Роза написала свою статью "Порядок царствует в Берлине", которой суждено было стать последней. Статья эта была напечатана в "Роте фане". Карл Либкнехт написал 14 января статью "Несмотря ни на что", появившуюся в последнем номере "Роте фане" 15 января. Значительная часть тиража обоих номеров газеты была конфискована в типографии и на улице возле нее, однако нам все же удалось распространить порядочное количество.

Благодаря до сих нор еще не выясненному стечению обстоятельств местопребывание Розы Люксембург и Карла Либкнехта было открыто. Оба были арестованы вечером 15 января на своей нелегальной квартире и доставлены в гостиницу "Эден", где находилась главная квартира гвардейского кавалерийского дивизиона, переброшенного Носке в Берлин для подавления революционного движения. Оба были здесь убиты из-за угла офицерами и солдатами, подстрекаемыми травлей против спартаковцев. Карла Либкнехта убили в Тиргартене выстрелом в спину и выставили в морге как труп неизвестного мужчины; Розу Люксембург застрелили при перевозке в автомобиле, и труп ее бросили в канал. Труп ее был найден только 31 мая. На этой нелегальной квартире арестовали также и меня и тоже доставили в гостиницу "Эден". Мне удалось обмануть убийц относительно моей личности и через несколько дней спастись бегством.

13. КПГ ВСЕ-ТАКИ ОСТАЛАСЬ!

С убийством Либкнехта и Люксембург, ответственность за которое несут правительственные социалисты и в первую голову Шейдеман, коммунистическая партия Германии лишилась своих вождей. Но за короткое время своего существования партия пустила уже такие глубокие корни в пролетариате, что ни злейшим белым террором, ни объявлением осадного положения, ни запрещением партии и ее печатного органа с.-д. президентом республики Эбертом не удалось задавить революционное движение под руководством коммунистической партии. Руководство партией перешло к Иогихесу, но 10 марта и его настигла пуля наемного убийцы.

Неурядица, которую приходилось переживать КПГ в первые годы своего развития, в значительной части имеет причиной ряд теоретических и политических ошибок, которые были у Розы Люксембург и Карла Либкнехта в ряде основных вопросов марксизма и которые помешали им прорваться к последовательному и полному признанию марксизма-ленинизма. Серьезные ошибки Розы Люксембург в вопросах теории империализма, о роли партии, в национальном вопросе, в вопросе об отношении к крестьянству, в профсоюзном вопросе, о колониальной политике и др. создали неправильную установку по этим вопросам среди партийных товарищей, при чем все затягиваемый Розой Люксембург организационный разрыв с реформистами мешал оформлению самостоятельной коммунистической партии благодаря чему в первую очередь и удалось с.-д. разгромить ноябрьскую революцию 1918 г. Роза Люксембург предполагала, что путем такого затягивания организационного разрыва ей удастся добиться более сильного воздействия на членские массы внутри с.-д. и таким образом заставить партийное руководство проводить другую политику, нежели политику измены интересам рабочего класса. Ход вещей полностью доказал ошибочность этой ее установки. Отсутствие четкого, правильного ленинского представления о руководящей роли партии и организации партией боев, ошибочное воззрение на вопрос о стихийности и сознательности и пр. таким образом долгие годы мешали партии осознать и проводить свою революционную задачу, высвободить массы из-под влияния с.-д. и привести их в ряды революционного единого фронта. Только под влиянием победы Октябрьской революции в России, претворившей в дело учение Ленина, а впоследствии под влиянием примера ленинской партии с т. Сталиным во главе, КПГ, постепенно преодолевая перенятые от Розы Люксембург воззрения, преодолевая люксембургианство, вступила на путь своей большевизации. Продвинуть дальше это развитие, чтобы сделать партию способной выполнить великую ее революционную задачу подготовки и победоносного проведения пролетарской революции - вот что является требованием момента для КПГ. Конечно, при всех своих ошибках и заблуждениях Роза Люксембург вместе с Карлом Либкнехтом имеют величайшую заслугу как борцы за дело мировой пролетарской революции.

Ленин ясно отметил это се значение словами:

"Но несмотря на все эти ошибки она есть и остается орлом. Память о ней не только навсегда останется ценной для коммунистов всего мира, но и биография ее и полное издание ее трудов... окажутся полезнейшим уроком для воспитания многих поколений коммунистов всего мира".

Как раз для того, чтобы полностью развить и довести рабочий класс до победы, чтобы осуществить то, что было целью Розы Люксембург, - именно для этого необходимо отметить ее ошибки и заблуждения, полностью преодолеть все люксембургианские пережитки и последовательно проводить во всей борьбе учение Ленина и Сталина.

Можно с уверенностью предполагать, что Роза сама исправила бы свои ошибки и заблуждения, если бы не пала ют руки белогвардейца, из-за угла убившего ее и Карла Либкнехта 15 января 1919 г.

Ленин в 1921 году, давая в "Письме к немецким коммунистам" общую характеристику развития революционного движения в 1918 - 19 гг. в Германии, писал:

"Международное положение Германии чрезвычайно быстро и резко обострило, начиная с конца 1918 г., ее внутренний революционный кризис, толкая авангард пролетариата на немедленное завоевание власти. В то же время и немецкая и вся международная буржуазия, великолепно вооруженные и организованные, обученные "русским опытом", обрушились на революционный пролетариат Германии с бешеной ненавистью. Десятки тысяч лучших людей Германии, ее революционных рабочих, перебиты и замучены буржуазией, ее героями - Носке и К-о, ее прямыми слугами - Шейдеманами и т. д., ее косвенными и "тонкими" (и потому особенно для нее ценными) пособниками - рыцарями "II 1/2 интернационала", с их подлой бесхарактерностью, колебаниями, педантизмом, мещанством. Вооруженная буржуазия ставила ловушки безоружным рабочим, убивала их массами, убивала их вождей, систематически подкарауливая одного за другим, великолепно используя при этом контрреволюционный вой из среды социал-демократов обоих оттенков, и шейдемановского и каутскианского. А действительно революционной партии у немецких рабочих ко времени кририса не оказалось вследствие опоздания с расколом вследствие гнета проклятой традиции "единства" с продажной (Шейдеманы, Легины, Давиды и К-о) и бесхарактерной (Каутские, Гильфердинги и К-о) бандой лакеев капитала".

И дальше: "Развитие революционного рабочего движения в Германии шло, начиная с конца 1918 т., особенно тяжелым и мучительным путем. Но оно шло и неуклонно идет вперед" (Ленин, изд. 1-е, т. XVIII, ч. 1, стр. 341).

Ленинизм приобщил немецких рабочих к последовательному учению о пролетарской революции я диктатуре пролетариата. Претворить это учение в дело - вот задача, стоящая перед немецким рабочим классом под руководством коммунистической партии Германии и всего Коммунистического интернационала.

Опубликовано на Порталусе 03 декабря 2013 года

Новинки на Порталусе:

Сегодня в трендах top-5


Ваше мнение?



Искали что-то другое? Поиск по Порталусу:


О Порталусе Рейтинг Каталог Авторам Реклама