Полная версия публикации №1447536987

PORTALUS.RU РЕЛИГИОВЕДЕНИЕ ВЕК КРЕЩЕНИЯ → Версия для печати

Постоянный адрес публикации (для научного и интернет-цитирования)

По общепринятым международным научным стандартам и по ГОСТу РФ 2003 г. (ГОСТ 7.1-2003, "Библиографическая запись")

ВЕК КРЕЩЕНИЯ [Электронный ресурс]: электрон. данные. - Москва: Научная цифровая библиотека PORTALUS.RU, 15 ноября 2015. - Режим доступа: https://portalus.ru/modules/religion/rus_readme.php?subaction=showfull&id=1447536987&archive=&start_from=&ucat=& (свободный доступ). – Дата доступа: 28.03.2024.

По ГОСТу РФ 2008 г. (ГОСТ 7.0.5—2008, "Библиографическая ссылка")

ВЕК КРЕЩЕНИЯ // Москва: Научная цифровая библиотека PORTALUS.RU. Дата обновления: 15 ноября 2015. URL: https://portalus.ru/modules/religion/rus_readme.php?subaction=showfull&id=1447536987&archive=&start_from=&ucat=& (дата обращения: 28.03.2024).

Найденный поисковой машиной PORTALUS.RU оригинал публикации (предполагаемый источник):

ВЕК КРЕЩЕНИЯ / Иеромонах НИКОН.



публикация №1447536987, версия для печати

ВЕК КРЕЩЕНИЯ


Дата публикации: 15 ноября 2015
Публикатор: Научная библиотека Порталус
Рубрика: РЕЛИГИОВЕДЕНИЕ
Источник: (c) Иеромонах НИКОН
Номер публикации: №1447536987 / Жалобы? Ошибка? Выделите проблемный текст и нажмите CTRL+ENTER!


Условные мерки, употребляемые в нашем летосчислении для разделения исторического времени на отрезки, оказываются порой ознаменованными глубокой духовной значимостью, которая ясно обнаруживает себя в судьбах как отдельных людей, так и целых народов. Именно таким для Русской земли стал X век. Происшедшее в самом конце его Крещение Руси св. Владимиром было не только началом великой перемены в строе народной жизни, но и завершением предшествовавшей эпохи исканий, векового стремления утолить жажду высшей истины, которая охватила тогда народную душу.

Восточнославянский этнос испытывал тогда воздействие исторических законов, определяющих путь европейской цивилизации. Как справедливо отмечал Ф. И. Успенский, "Россия в X веке не могла не быть вовлеченной в общий исторический поток; для всех народов представлялась одна и та же альтернатива: или принять христианство и тем положить начало созданию государственности, или уступить место другому"1 . Свое место и вес имели, конечно, условия политического и экономического характера. Однако не низким расчетом и не "объективной необходимостью", будь она "слепой" или "осознанной", определялся великий выбор, совершенный Русью в X столетии. Его основа - духовное самоопределение, которое происходит в жизни отдельной личности или народа как личности соборной при соприкосновении с духовной реальностью.

После крещения русов при патриархе Фотии, между 860 и 867 гг., относительно долгий срок - несколько десятилетий - христиане, живущие в пределах формирующегося в то время Древнерусского государства со столицей в Киеве, были духовно окормляемы епископской кафедрой Руссии. В списке епархий Константинопольского патриархата, составляющем приложение к церковному уставу императора Льва VI Мудрого (886 - 912), кафедра Руссии поименована как митрополия2 . Она стоит на одном из самых последних в списке, 61-м месте, что говорит о ее недавнем основании.

Город Русия (Россия) был дружинным центром, одной из главных опорных баз сложносоставного в этническом отношении консорциума, включавшего готский, иранский, тюркский, славянский и скандинавский элементы, именуемого греками "народ рос", арабскими писателями -


Иеромонах НИКОН (ЛЫСЕНКО) - преподаватель Московской духовной академии.

1 Успенский Ф. И. Русь и Византия в X в. Одесса. 1888, с. 32.

2 Левченко М. В. Очерки по истории русско-византийских отношений. М. 1956, с. 82.

стр. 47


"русы", а авторам Повести временных лет "русь - варяги". Автор X в. Лиутпранд Клермонский писал: "Греки зовут Russos тот народ, который мы зовем Normannos - по месту жительства" и тут же перечисляет народы "печенеги, хазары, русы, которых мы зовем норманнами"3 . Это и другие свидетельства с достаточной определенностью указывают, что этнонимы "норманны", "варяги" и "русь" в контексте источников, повествующих о событиях IX - X столетий в Восточной и Южной Европе, не следует понимать чрезмерно узко, видя под этими именами одних только скандинавов. Нельзя считать русов чистыми скандинавами еще потому, что последние начали свои походы в конце VIII в., в то время как первые упоминания о росах встречаются у Захарии Ритора, автора VI века.

Как показывают данные археологических раскопок последних двух десятилетий, к 30-м годам IX в. Волховско-Днепровская магистраль вошла в систему трансевропейских водных путей под именем "путь из варяг в греки". Первооткрывателями и хозяевами его были не кто иные, как русы. Знаменитое свидетельство Вертинских анналов 839 г. сообщает, что "свей" послы "хакана росов" рассчитывали вернуться к нему кружным путем, почему и направились из Константинополя далеко на запад, в Идельгейм. Археологический материал свидетельствует о том, что Балтийско-Черноморская магистраль широко использовалась в торговых и военно-политических целях, связывая дружинные центры Швеции - Бирку, Готланд и др. - и военно-торговые базы на берегах "Русского" (Черного) моря. Крупнейшим из этих последних была Русия, по имени которой, как сообщают некоторые восточные источники, и получило свое название море.

Середина IX в. ознаменовалась возникновением по пути из варяг в греки крупных узлов торговых и политических связей. Они становятся центрами формирования военных дружин, купеческих объединений, ремесленных организаций, обретающих международный статус4 . Это Старая Ладога, Рюриково и Труворово городища, Гнездовское поселение, Киев. Тогда-то и происходит легендарное призвание варягов новгородцами. "Путь из варяг в греки" становится военно-политической магистралью, имеющей первостепенную значимость для объединения славянских земель. Дружинные центры русов превращаются в опорные базы формирования славяно-русской государственности.

Однозначно определить, какую роль играла "крещеная русь" в процессе образования Древнерусского государства с центром в Киеве, довольно трудно. Данные археологических исследований определенно подтверждают не раз высказывавшиеся предположения, что инициаторы набега русов на Константинополь в 860 г., Аскольд и Дир, принявшие вскоре затем крещение от миссионеров, посланных в Русию патриархом Фотием в середине 60-х годов IX в., принесли христианство в Киев, и оно получило там довольно широкое распространение. Однако прямых оснований считать, что в Киеве при Аскольде и Дире была епископская кафедра, нет.

Судя по всему, к началу 80-х годов IX в. между христианскими правителями Киева и варяго-русскими князьями-язычниками, утвердившимися в Новгороде, стал назревать конфликт. В том, что разнородная в этническом отношении военно-торговая корпорация хозяев "пути из варяг в греки" по мере превращения дружинных баз в государственные центры стала разваливаться, и распад этот был сопряжен с борьбой за гегемонию на великой водной магистрали, нет ничего удивительного. И все же роль религиозного антагонизма в конфликте Новгорода и Кие-


3 Цит. по: Платонов С. Ф. Лекции по русской истории. Пг., 1915, с. 65.

4 Лебедев Г. С. Эпоха викингов в Северной Европе. Л. 1985, с. 229 - 231.

стр. 48


ва нельзя не принимать во внимание, особенно рассматривая его в свете дальнейших событий.

Автор Повести временных лет ясно указывает, что Аскольд и Дир ушли от Рюрика в Царьград вместе со всем своим родом около 862 года. Как отмечает С. М. Соловьев: "В некоторых списках летописи встречаются также подробности о неприязненных отношениях Аскольда и Дира к Рюрику: так, есть известие, что они по неудовольствию оставили северного князя... Также есть известие о бегстве новгородцев, недовольных Рюриком, в Киев к Аскольду и Диру"5 .

Интересный взгляд на подоплеку конфликта между Новгородом и Киевом высказывает Л. Н. Гумилев. Он пишет: "Рюрик был варяг (это профессия) из этноса "руси". Не ужившись дома, он принял предложение "Гостомысла" (или партии "гостомыслов") и укрепился в Новгороде... Под его контролем была небольшая и редконаселенная территория: Ладога, Белоозеро, Изборск, Полоцк и Смоленск в 863 - 869 гг. были подчинены Киеву, где сидели враги Рюрика Аскольд и Дир. Пополнять свое войско Рюрик мог только одним способом - наймом варягов из заморья6 . Они-то и завоевали Киев для его сына... И тут возникает новая неясность: почему хитрый захватчик, убив только двух правителей города, не встретил сопротивления в народных массах? Очевидно, у варягов была столь мощная поддержка, что (киевские) славяно-русы не рискнули повторить попытку Вадима Храброго, пытавшегося в 864 г. выгнать Рюрика из Новгорода. Летопись об этом молчит. Лакуну отчасти восполняет краткая справка Масуди, что "русы и славяне составляют прислугу хазарского царя".

Гумилев приводит довольно весомые свидетельства источников и данные исторического анализа, доказывающие, что корпорации еврейских торговцев и финансистов "рахдонитов", уже в VIII столетии полностью взявшие в свои руки контроль над важнейшими торговыми путями, связывающими Азию, Европу и Северную Африку, наладили тесную связь с шайками викингов, часто грабивших в то время побережья Западной и Южной Европы. "Мы привыкли видеть в евреях и норманнах антагонистов, ибо они в самом деле весьма непохожи друг на друга, - пишет Гумилев, - но в политических коллизиях, особенно диктуемых элементарной алчностью, - симпатии, основанные на сходстве психологических складов, уступают место расчету... И поэтому рахдониты спокойно использовали викингов, оставляя тех в уверенности, что они не являются игрушкой в руках опытного партнера"7 .

Усиление скандинавского элемента в Новгороде и других северных дружинных центрах русов приводит в конце концов к тому, что новгородская "русь" втягивается в орбиту еврейско-норманнского симбиоза и становится союзником хазарских иудеев. Она стала резко враждебна "крещеной руси", владевшей Русией и Киевом. Вполне естественно предположить, что новгородские скандинавы стремились уничтожить независимость Киева и Русии, чтобы подчинить власти рахдонитов "путь из варяг в греки". Возможно, что поворот кагана русов, которым, по-видимому, в то время был Рюрик, к союзу с каганом Хазарии нашел отражение в притче, содержавшейся в анонимном персидском "Сборнике историй", датируемом XII столетием. Там говорится: "Рус и Хазар были от одной матери и отца. Затем Рус вырос и, так как он не имел места, которое ему пришлось бы по душе, написал письмо Хазару и по-


5 Соловьев С. М. История России с древнейших времен. Кн. 1, т. 1. М. 1988, с. 132.

6 Именно потому, возможно, что христианизированная Русия уже не поддерживала кагана-язычника.

7 Гумилев Л. Н. Русь и Великая степь. М. 1989, с. 174 - 175.

стр. 49


просил у того часть его страны, чтобы там обосноваться"8 . Указание на родство Руса и Хазара может быть истолковано как дополнительное свидетельство того, что титул кагана, присваиваемый рядом источников правителю русов в IX в. и киевским князьям в X - XI вв., говорит о родственной связи между династией Ашина и Рюриковичами. Под "частью страны Хазар" можно подразумевать землю полян, жители которой до того, как Киевом овладели крещеные русы во главе с Аскольдом и Диром, платили дань хазарам9 .

В 882 г. Киевом овладел Олег, заманивший Аскольда и Дира в ловушку и коварно расправившийся с ними. Сравнительная легкость захвата Киева Олегом может быть вполне объяснена помощью, оказанной ему язычниками - киевскими славянами. В Иоакимовской летописи упоминается, что Олег "слыша от киевлян жалобы на Оскольда". Несколько далее в том же тексте сказано: "Блаженный Оскольд предан киевляны и убиен"10 .

Вопрос о том, как после этого сложились отношения между Киевом и Русией, остается неясным. Возможно, разгадку его следует искать в связи с событиями на Каспии между 884 и 910 годом. В это время, по свидетельству ряда восточных авторов, русы совершают частые набеги на мусульманские города Каспийского побережья. Последний из них, описанный Масуди, закончился для войска русов трагически. С дозволения хазарского царя (бека) Вениамина огромный русский флот - 500 кораблей - прошел Азовским морем и Доном до Волго-Донской переволоки и спустился по Волге в Каспийское море. Русы подвергли опустошению побережья Гиля на, Табаристана и Ширвана и с богатой добычей, долю от которой выделили хазарскому царю, возвратились в низовья Волги. Узнав об этом, мусульмане, составлявшие гвардию хазарского царя, потребовали у него разрешения отомстить русам за кровь своих единоверцев. Получив его, мусульмане врасплох напали на отдыхавшее после похода русское войско и истребили его. Масуди сообщает, что в трехдневном кровавом бою пало 30 тыс. русов11 .

Скорее всего отправной базой этого неудачного похода была Русия. Видимо, после описанных событий этот дружинный центр теряет свое значение, а Олег обретает монополию на "путь из варяг в греки". Очевидно, каспийская катастрофа имела своим следствием и упадок митрополии Русии. За захватом Киева следует поход Олега на Царьград, который русский летописец датирует 907 годом. Он сопровождался жестокостями по отношению к греческому мирному населению. Явно чувствуется особая ненависть языческого войска Олега к христианам. "И много убийства сотвори... греком, и разбиша много полаты и пожгоша церкви. А их же имаху плънникы, овех посекаху, другие же мучаху, иныя же растреляху, а другыя в море вметаху и много зла творяху русь греком"12 , - гласит летопись. Текст договора между Русью и Византией, заключенного около 911 г., явно показывает, что христиане с русской стороны в переговорах не участвовали. Христиане (греки) здесь отчетливо противопоставлены руси- язычникам.

Эти факты дают основания полагать, что с приходом Олега в Киев положение "крещеной руси" достаточно серьезно осложнилось. След епископов Русии теряется именно в это время. Однако бросается в глаза одно существенное обстоятельство. Текст договора Руси с греками со-


8 Цит. по: Новосельцев А. П. Восточные источники о восточных славянах и Руси VI - IX вв. В кн.: Древнерусское государство и его международное значение. М. 1965, с. 401.

9 Повесть временных лет (ПВЛ). Ч. 1. М. -Л. 1950, с. 16, 18.

10 Цит. по: Татищев В. Н. История Российская. Т. 1, кн. 1. СПб. 1768, с. 35.

11 См. Гаркави А. Я. Известия мусульманских писателей о славянах русских. СПб. 1870, с. 130 - 135.

12 ПВЛ. Ч. 1, с. 24.

стр. 50


держит одно весьма ценное свидетельство. От имени русских послов в договоре говорится: "Бывший мир сотворихом Ивановым написанием на двою хартью, царя вашего и своего рукою"13 . Это говорит о том, что договор был подписан послами собственноручно. Более того, исследователи по аналогии с процедурой заключения мирных договоров Византии с Персией, описание которой сохранилось в источниках, полагают, что из двух экземпляров договора, о которых идет речь, один был на греческом, другой - на русском языке14 .

Был ли это тот язык, на котором написаны тексты Псалтири и Евангелия, найденные в 861 г. в Херсонесе св. Кириллом, или текст одной из хартий договора был написан на славянском языке кириллицей? Сравнительный анализ языка договора 911 г., договора Игоря 944 г. и авторского текста летописца, приводящего тот и другой акты, проведенный С. П. Обнорским, доказал, что договоры представляют собой два различных памятника, два разновременных перевода с греческого языка на славянский. Оба договора и текст летописи значительно различаются по типу языка, ими представленного15 . Нет каких-либо причин предполагать, что русский текст договора был записан с использованием какой-либо другой азбуки, а не кириллицы.

"Это значит, - писал А. В. Карташев, - что запрещенная в своем открытом существовании именно Олегом новорожденная Русская церковь, лишенная даже епископского возглавления, в течение пятидесятилетия со времени ее создания славянскими апостолами уже культурно завоевала русский народ, его государственную головку. Хотя большая часть имен, подписавших договоры представителей Олегова войска и звучит чисто по- скандинавски,.. но государственным языком и разговорным, и письменным уже является литературный язык, подаренный русскому народу в 861 - 862 гг. святыми Солунскими братьями. Через это духовная власть Церкви над начавшейся историей русской государственной культуры складывается со всей исторической наглядностью"16 .

Враждебность новых хозяев Киева и "пути из варяг в греки" к христианам не могла стать непреодолимой преградой для всевозраставшего влечения пробуждающегося к исторической жизни славяно-русского народа к восприятию византийской культуры, которая была пронизана христианской духовностью. Что касается Византии, то она хорошо сознавала преимущества своей культуры и образованности и силу их духовно- нравственного влияния. Нелепо представлять себе византийцев коварными поработителями, пытающимися - по недостатку военных сил - подчинить себе молодые славянские народы через своекорыстное использование христианской миссии.

"По преимуществу именно на долю Византии выпала роль воспитания новоевропейских народов, - писал Ф. И. Успенский. - ...Мало того, что, устояв против врагов, она долгое время оставалась очагом и светочем просвещения, она старалась частью убеждением, частью проповедью христианства и цивилизирующим влиянием укротить и облагородить дикарей, приучить их к выгодам гражданской жизни... Восточные народы обязаны ей верой, литературой и гражданственностью"17 . Именно этого рода влияние старались оказать византийцы и при заключении договора 911 года. Это ясно уже из того, что "Царь Леон почти послы руськые дарми, злотом и паволоками... и пристави к ним мужи свои показать им церковную красоту,., и страсти Господни,


13 Там же, с. 28 - 29.

14 Там же. Ч. 2, М. -Л. 1950, с. 279.

15 Обнорский С. П. Язык договоров русских с греками. В сб.: Язык и мышление. Т. VI - VII. М. - Л. 1936, с. 101 - 102.

16 Карташев А. В. Очерки по истории Русской церкви. Т. 1. Париж. 1959, с. 94.

17 Успенский Ф. И. Ук. соч., с. 32 - 33.

стр. 51


и венец, и гвоздие, и хламиду багряную, и мощи святых, и учаще я к вере своей показующе им истиную веру"18 .

Важным фактором в приобщении славяно-русов к христианской культуре Византии в тот период, помимо торговых связей, была служба их в качестве наемников в византийских войсках. Ряд византийских источников содержит сведения о "росах", служивших в императорской армии и флоте, реже в гвардии - гетерии.

Свидетельством постепенной христианизации дружины киевских князей являются договор между Русью и Византией, заключенный в 945 г., и рассказ о его ратификации в Киеве, приведенные в Повести временных лет. В тексте договора не только упоминается "крещеная русь", но, судя по тому, как он составлен, ее представители в дружине Игоря занимают первое, преимущественное положение. Послы Игоря, согласно летописи, возвратились после заключения договора из Царьграда в Киев вместе с послами греческими. Здесь совершилась ратификация договора. При этом языческая русь клялась в верности договору на холме, где стоял идол Перуна, на своем оружии, "а хрестияную русь водиша роте в церкви святого Ильи иже есть над Ручаем, конець Пасынъче беседы: себе сборная церкви, мнози же бяша варязи христиане и козаре"19 . Таким образом, и текст договора, и обстоятельства его ратификации указывают на то, что к середине X в. христиане стали в Киевской Руси реальной общественной и политической силой.

На основании упоминания в летописи о христианах - хазарах И. И. Малышевский и Г. М. Барац выдвинули гипотезу о ведущей роли в деле распространения христианства в Киеве "хазарских иудеохристиан"20 . При этом Барац развивал высказанный в ряде других его работ тезис о еврейской культурной гегемонии в Киевской Руси X - XI веков. Как представляется, упоминание о христианах - варягах и хазарах - на самом деле является очень важным свидетельством, указывающим на то, откуда проникало христианство в Киев. Современными исследованиями доказано, что термин "варяги" - не этноним. Им обозначаются служившие в византийской армии воины-наемники, выходцы с севера - русы, славяне и скандинавы. Что касается хазар, то, по-видимому, под ними подразумеваются именно те русы, которые были выходцами из Русии, потомками "хазар", крещенных св. Кириллом и Мефодием в 862 году. Этой точки зрения придерживался В. В. Мавродин, связывавший название одного из районов Киева - "Казаре" с поселением здесь русов - выходцев из Хазарии21 .

Вопрос о том, был ли князь Игорь, как считали Е. Е. Голубинский и М. Д. Приселков22 , "внутренним христианином", за недостатком данных остается открытым. Ясно, однако, что во время его правления христианство в Киеве обретает статус официально признанного вероисповедания. Достаточно указать на признание присяги крещеных русов, принесенной в соборной церкви наряду с клятвой язычников на холме Перуна, необходимым условием ратификации договора. О многом говорит и само упоминание соборной церкви св. Ильи. Очевидно, предположение митрополита Макария (Булгакова), что титул "соборная" означает наличие в Киеве и других церквей, между которыми церковь св.


18 ПВЛ. Ч. 1, с. 29.

19 Там же.

20 Малышевский И. И. Евреи в Южной России. - Труды Киевской духовной академии. 1876, кн. III; Барац Г. М. Критико-сравнительный анализ договоров Руси с Византией. Киев. 1910, с. 255 - 256.

21 Мавродин В. В. Образование Древнерусского государства. Л. 1945.

22 Голубинский Е. Е. История Русской Церкви. Т. 1, ч. 1, М. 1901, с. 37; Приселков М. Д. Очерки по церковно-политической истории Киевской Руси X - XII вв. СПб. 1913, с. 6.

стр. 52


Ильи считалась главною23 , разделяемое современными исследователями24 , является вполне резонным.

Укрепление христианства в Киеве, сопровождавшееся появлением "христианской партии" при великокняжеском дворе, происходит скорее всего внезапно, как бы в результате какого-то переворота. И византийские хронисты, и русский летописец отмечают, что всего за три года до заключения договора, при подписании и ратификации которого "крещеная русь" играла столь заметную роль, отношение русов к христианам и их святыням было самое враждебное. "Их же емше, овех распинаху, другия аки странь поставляюще и стреляху в ня, изимахуть, опаки руце связывахуть, гвозди железные по среди главы вбивахуть им. И много же святых церквей огневи предаша, монытвере и села пожгоша и имения немало взяша", - рассказывает летописец, повествуя о походе Игоря на Царьград в 941 году.

Поход этот, однако, завершился сокрушительным разгромом русов на суше и на море. Особенно трагичной была судьба русского флота, против которого византийцы применили "греческий огонь". Это небывалое оружие христиан навело на язычников- русов такой ужас, что, по словам летописца, уцелевшие, вернувшись на родину, рассказывали: "Яко же молонья иже на небесех греци имут у собе, и се пушающе жегаху нас, сего ради и одолехом им"25 . Страшное бедствие, постигшее русов, могло быть осознано ими как кара свыше, воздаяние за зверство и святотатство, каковым, думается, оно и было на самом деле.

Гибель наиболее ревностных язычников и особое впечатление, произведенное пережитым бедствием на прочих участников похода 941 г., могли весьма существенно способствовать тому, что дотоле почти незаметные киевские христиане становятся силой, активно влияющей на ход общественно-политической жизни Древнерусской державы. Вполне возможно, что договор 945 г. был подписан уже после смерти Игоря, который, как считает Д. С. Лихачев, был убит во время сбора дани осенью 944 года26 . Пошатнуть веру в языческих богов и усилить страх перед Богом христиан могла, между прочим, и сама ужасная смерть князя-язычника, который, как сообщает Лев Диакон, был привязан древлянами к вершинам двух предварительно пригнутых деревьев и разодран на части.

Обращает на себя внимание гипотеза, которую для объяснения событий, происходивших в Киевской Руси после смерти Игоря, предлагает Гумилев. По его мнению, сама жадность князя, переполнившая чашу терпения древлян, была вызвана необходимостью добыть достаточно средств для того, чтобы оплатить услуги варяжских отрядов и собрать дань, которую киевский князь был обязан платить хазарскому царю. Гумилев считает, что за гибелью Игоря последовала резкая перемена политического курса Киева: "Ольга и Свенельд восстановили славянорусскую традицию и вернули Русь на тот путь, по которому она двигалась до варяжской узурпации. И последствия оказались самыми благоприятными для Русской земли и весьма тяжелыми для еврейской общины Хазарии"27 . Действительно, анализируя события 945 г. и последующие, трудно не согласиться с тем, что союз с Византией, сопровождавшийся дальнейшим распространением христианства на Руси, и война с Хазарией, окончившаяся полным разгромом последней, являются следствием резкой перемены курса внешней политики Киева.


23 Макарий (Булгаков). История христианства на Руси до равноапостольного князя Владимира. СПб, 1868, с. 242.

24 Рыбаков Б. А. Киевская Русь и древнерусские княжества XII - XIII вв. М. 1982, с. 142.

25 ПВЛ. Ч. 1,с. 33.

26 ПВЛ. Ч. 2, с. 295.

27 Гумилев Л. Н. Ук. соч., с. 205.

стр. 53


Следующей важной вехой на пути Руси к восприятию истины Христовой было крещение великой княгини Ольги. Вопрос о его времени и месте довольно запутан, как, впрочем, и вопросы, связанные с ее происхождением, а также и возрастом, в котором она крестилась. На основании данных источников, которые весьма между собой разнятся, были предложены очень разноречивые версии. Наиболее подробное описание поездки Ольги в Царьград осенью 957 г., содержащееся в трактате Константина Багрянородного о церемониях византийского двора, не упоминает о крещении русской княгини. Там вообще прямо не говорится, кто она - христианка или язычница.

Ряд косвенных обстоятельств, однако, может быть использован в качестве аргументов в пользу того, что, по крайней мере, ко времени, когда "архонтисса росов" прибыла во дворец Константина VII Багрянородного, она уже была христианкой. Об этом свидетельствует описание приема, как сказали бы теперь, "на высшем уровне", который был ей оказан, и упоминание о наличии в свите княгини православного священника Григория. Сопоставление данных ряда источников, произведенное О. М. Раповым, позволяет предположить, что Ольга приняла крещение в Константинополе во время первого своего путешествия, имевшего место в правление императора Романа I, но после смерти Игоря28 , по-видимому, еще в конце 944 года. В этом случае рассказ Повести временных лет о сватовстве императора к русской княгине после ее крещения оказывается не столь уж баснословен. Императором этим, конечно, не мог быть Константин VII, который принимал русскую княгиню в 957 г. в присутствии своей супруги и детей, но им вполне мог быть Роман I Лакапин, овдовевший в 937 году29 .

Достаточно часто в современных исследованиях, касающихся вопроса о крещении Ольги, можно встретить пространные рассуждения о его политических причинах и следствиях. Путь княгини ко крещению, каким нам он представляется из рассказа летописца, является свидетельством того, что истинная вера обретается только прозрением сердца, горящего жаждой постижения Совершенного и единения с Ним. "Блаженная Ольга с малых лет искала мудростью, что есть лучшее в свете этом, и нашла многоцветный жемчуг - Христа". Но что могло послужить непосредственным толчком к раскрытию ее сердца для восприятия благодати Божией? "На этот вопрос, - пишет современный церковный писатель, - дает ответ сама княгиня Ольга. В разговоре с сыном Святославом она свидетельствует о себе: "Я познала Бога, сын мой, и радуюсь: если и ты познаешь, тоже станешь радоваться". Значит, до познания Бога в душе Ольги не было радости! Трагическая гибель мужа, кровавая месть древлянам должны были еще более омрачить ее сердце"30 . Озарение Божественной истиной переменило в душе княгини скорбь на радость.

"Радуйся, русское познание к Богу"31 , - восклицает летописец, завершая свое повествование о жизни св. Ольги. Не открывается ли в этих словах духовная истина о природе русской веры, о том, как русская народная душа ощущает свое соприкосновение с Божественной реальностью? Христианство для русского человека - это отнюдь не "идеология" или "нравственное учение", а подлинное преображение жизни, происходящее от обретения живой связи с самим источником бытия.

Вернувшись из Константинополя, св. Ольга начинает миссионерскую деятельность, но существенным препятствием на ее пути оказывается непреклонная позиция ее сына, Святослава. "Возненавидели премудрость, а страха Божьего не избрали для себя, не приняли совета Моего,


28 Рапов О. М. Русская церковь в IX - первой трети XII в. М. 1988, с. 166.

29 Там же, с. 168 - 169.

30 Лебедев Л. Крещение Руси. М. 1987, с. 87.

31 ПВЛ. Ч. 1, с. 49.

стр. 54


презрели обличения Мои", - обличает летописец словами книги Премудрости Соломона противление Святослава и его окружения увещеванию княгини. "Како аз хочю ин закон прияти един? А дружина моа сему смеятися начнут", - говорит Святослав. "Аще ты крестишися, вси имут то ж створити", - отвечала ему св. Ольга. Эти слова показывают, между прочим, что мысль о крещении Руси, которое должно было последовать за крещением князя, являлась для 60-х годов X столетия вполне естественной. А это значит, что христианство без труда уже могло стать религией всего народа, если бы было устранено главное препятствие к тому - государственный статус языческой религии.

Крещение св. Ольги и ее миссионерская деятельность еще более укрепили положение христиан в Киеве, но упорное неприятие новой веры Святославом и его дружиной создали все же довольно сложную религиозную и политическую ситуацию в Древнерусской державе. Победоносная война 964 - 965 гг., окончившаяся полным разгромом Хазарии, прекратившей после этого свое государственное существование, принесла князю и его дружине громкую славу, однако это не ослабило позиции христиан, составлявших окружение св. Ольги, являвшейся реальной правительницей во время постоянных отъездов Святослава на войну.

Не успели закончиться военные действия на Северном Кавказе, как Святослав, подталкиваемый византийским послом Калокиром, предпринял поход на Дунайскую Болгарию, в результате которого к осени 968 г. стал хозяином большей части этой страны. Когда Калокир, сопровождавший русского князя в походе, узнал о смерти императора Никифора II Фоки, он решился, опираясь на помощь Святослава, поднять мятеж и захватить власть в империи. Святославов свою очередь, рассчитывал сохранить власть над Болгарией, сделав Переяславец (Преслав) столицей своей державы, раскинувшейся от Новгорода до Филиппополя и от Саркела и Русии до Доростола. Как отмечает Гумилев: "Святослав представляется в этой коллизии отнюдь не викингом-головорезом, а трезвым и предусмотрительным политиком, решившим перенести столицу в удобное для себя место"32 . Причина того, что Святославу "не любо есть в Киеве быти", заключалась, возможно, в его нежелании делить власть с христианским правительством Ольги.

Св. Ольга скончалась в 969 г., завещав "не творить тризны над собою", но похоронить себя по-христиански. Отпевание совершил некий "презвутер", имени которого летописец не упоминает. Вскоре после этого над молодой христианской общиной Киева нависла серьезная опасность. Война с императором Иоанном Цимисхием, в которую втянула Святослава авантюра Калокира, оказалась для русов неудачной. В битве под Доростолом пал Икмор, по словам Льва Диакона, второй, после Святослава, предводитель русского войска. Тризна по нему и другим павшим в битве сопровождалась человеческими жертвоприношениями: было зарезано множество пленных христиан - мужчин, женщин и младенцев33 .

Согласно Иоакимовской летописи, тогда же произошла расправа язычников над входившими в войско Святослава русами-христианами: "Диавол возмяте сердца вельмож нечестивых, начаша клеветати на христианы, сусчия в воинстве, яко сие падение вой (т. е. понесенные в битве потери. - И. Н. ) приключилось от прогневанья лжебогов их христианами. Он же (Святослав. - И. Н.) толико рассвирепе, яко и единого брата своего Глеба не посчаде, но разными муки томи, убиваше. Они же с радостию на мучение идяху, а веры Христовы отречеся и идолом поклонитися не хотяху, с веселием венец мучения приимаху. Он же, видя их непокорение, наипаче на презвитеры яряся, яко тии чарованием не-


32 Гумилев Л. Н. Ук. соч., с. 232.

33 Лев Диакон. История. М. 1988, с. 78.

стр. 55


ким людем отврасчают и в вере их утверждают, посла в Киев, повеле храмы христиан разорити и сожесчи и сам вскоре поиде, хотя все христиане изгубити. Но Бог весть, како праведный спасти, а злыя погубити, он бо вся воя отпусти полем ко Киеву, а сам не со многими иде в лодиах, и на Днепре близ проторча (порогов) обступиша печенези и со всеми бывшими при нем избиша. Тако приат казнь от Бога"34 .

Свидетельство о разрушении храмов в Киеве подтверждается данными раскопок. По мнению Я. Е. Боровского, языческое капище, остатки которого были обнаружены на территории "города Владимира", было воздвигнуто в начале 80-х годов X столетия на месте каменного христианского храма, разрушенного по приказу Святослава за десять лет до этого35 . Гибель Святослава и его дружины нанесла славяно-русскому язычеству смертельный удар, однако его агония продлилась еще около полутора десятков лет.

Во время правления Ярополка Святославича (972 - 980) христианская община продолжала оказывать на жизнь Киева и всего Поднепровья, по-видимому, не меньшее, а гораздо большее влияние, чем в княжение Ольги. Иоакимовская летопись сообщает: "Ярополк же бе муж кроткий и милостивый ко всем, любяще христианы, и асче сам не крестися народа ради, но никому не претяше"36 . В 979 г. он вел в Киеве переговоры с византийским посольством, в результате которых был заключен новый мирный договор, безусловно, более почетный, чем мир Святослава с греками, подписанный после поражения в Болгарии, так как за год до этого Ярополк победил традиционно союзных Византии печенегов и наложил на них дань. Вслед за византийским посольством Киев посетила миссия, посланная римским папой. Все это свидетельствует о превращении Киева в 70-е годы X в. в христианский центр европейского значения.

Но у киевской общины был враг, обладавший еще достаточной силой, чтобы нанести ей жестокий удар. Однако то, что произошло веком раньше, когда Олег со скандинавской дружиной, перешагнув через трупы Аскольда и Дира, с триумфом вошел в Киев, а упоминание о русах-христианах исчезло со страниц исторических хроник на целых полстолетия, уже не могло повториться. Если новгородские и скандинавские язычники, поддерживавшие Владимира Святославича против Ярополка, и были врагами киевских христиан, то сила эта была в тот момент лишь грубой внешней силой, временное преобладание которой определялось уже случайными обстоятельствами. Сила истинная, вырастающая из внутренних, духовных основ человеческой жизни, и сила Божественной правды была за киевлянами.

Владимир в 977 г. был вынужден даже, "убоявшись" Ярополка, бежать "за море к варягам", настолько ослабла в тот момент позиция языческой партии. Однако на второй год после того он вернулся во главе варяжского войска, нанятого, надо полагать, не без помощи новгородцев, прогнал из Новгорода ярополковых посадников и двинулся на Киев. С помощью силы и коварства Владимир одерживает победу. Ярополк погибает, став жертвой предательства своего воеводы. Победа языческой партии и на сей раз, как столетие назад, была достигнута благодаря привлечению сторонней военной силы и использованию самых низких средств. Наемники после взятия Киева предъявили далеко не скромные требования: "Реша варязи Валодимеру: "Се град наш; мы прияхам и, да хочем имати откуп на них, по 2 гривны от человека"37 . Только умение Владимира играть на противоречиях между разными


34 Цит. по: Татищев В. Н. Ук. соч. Т. 1, кн. 1, с. 36.

35 Боровский Я. Е. Мифологический мир древних славян. Киев. 1982, с. 48.

36 Цит. по: Татищев В. Н. Ук. соч. Т. 1, кн. 1, с. 111.

37 ПВЛ. Ч. 1, с. 56.

стр. 56


группировками внутри варяжского корпуса позволило ему избежать бунта наемной рати.

Владимир немало усердствовал в усовершенствовании внешних форм языческого культа, возможно, еще и для того, чтобы угодить тем же варягам. Судя по всему, это усердие в язычестве не было только следствием политического расчета. Одаренная способностью к сильному религиозному переживанию, натура молодого князя искала в древнем культе удовлетворения потребностей духа. Однако нарочитое возвышение и украшение языческой обрядности и быта неожиданно обнаружили религиозную несостоятельность язычества. "У нас на Руси, в Киеве, в малых размерах случилось то же самое, что некогда имело место в Риме при императоре Юлиане: его ревность всего более способствовала падению язычества, он истощил все средства, которые могло дать язычество для умственной и нравственной жизни общества", - писал С. М. Соловьев38 .

Событие, имевшее переломное значение в развитии религиозного сознания князя Владимира, произошло, согласно повествованию летописи, в 983 г., когда в благодарение за удачу в войне с ятвягами киевские язычники решили принести своим богам человеческую жертву. В этом можно видеть не только проявление обыкновенной языческой жестокости, но и стремление подкрепить авторитет "национальных богов" выразительной антихристианской и антигреческой акцией. Вероятно, совсем не случайно жребий "указал" именно на Иоанна, сына варяга-христианина, "пришедша от грек". Его отец, Феодор, на требование выдать сына смело ответил: "Ваши боги суть дерево, ныне есть оно, а завтра сгниет; один только Бог, Ему служат греки и поклоняются; сотворил Он нёбо и землю, и звезды, и луну, и солнце, и человека, и предназначил его жить на земле. А эти боги что сделали? Сами они сделаны"39 . Разъяренная толпа язычников растерзала Феодора и Иоанна. Они стали первыми русскими мучениками за веру, имена которых сохранила история.

Слова "ваши боги - дерево" продолжали, однако, звучать в памяти свидетелей и участников кровавого события, в числе которых был и князь Владимир. Согласно летописному повествованию, вскоре после событий, имевших место в Киеве в 983 г., он начинает вдруг "испытывать" разные веры, беседуя с приходящими к нему, миссионерами. Среди них были магометане, римо-католики, иудеи. Последним является ко двору Владимира посланный из Константинополя православный проповедник, именуемый летописцем "философ".

Несмотря на весьма скептическую оценку летописного сказания о выборе веры князем Владимиром в трудах представителей критического направления научной мысли конца XIX в. и последующего времени40 , опыт серьезного изучения проблемы, в ходе которого были привлечены малоизвестные исторические свидетельства, показывает, что в его основе лежат реальные факты41 . Возможность выбора веры, представившаяся в тот момент народам Древнерусской державы, - уникальная особенность их судьбы. Большинству языческих народов Европы в эпоху раннего средневековья возможности избрать одну из мировых религий история не предоставила. У Руси этот выбор был.

Чем же он определялся? По мнению Рапова, характер выбора веры был обусловлен тем, что тогда как от магометанства русов отталкивала "специфическая восточная обрядность", а от иудаизма то, что "еврейское вероучение не давало ничего нового верхушке феодального общест-


38 Соловьев С. М. Древняя Россия. В кн.: Соловьев С. М. Собрание сочинений. СПб. Б. г., стб. 825 - 826.

39 ПВЛ. Ч. 1, с. 256.

40 Голубинский Е. Е. Ук. соч., с. 86; Шахматов А. А. Корсунская легенда и крещение Владимира. СПб. 1906, с. 75 - 103; и др.

41 Мавродин В. В. Ук. соч., с. 319; ПВЛ. Ч. 2, с. 329.

стр. 57


ва", христианство привлекло их тем, что, как пишет Рапов, согласно Ф. Энгельсу, "отрицая все национальные религии и общую им всем обрядность, обращаясь ко всем народам без различия, оно становится первой возможной мировой религией"42 . Рассуждение это не кажется убедительным уже потому, что христианская, в особенности православная, обрядность не менее специфична, чем восточная, не говоря уже о том, что Евангелие требует от верующего самой радикальной перемены во всем строе его жизни. Конечно, в обращении Руси сыграли свою роль особенности национального характера, обусловившие выбор именно православия.

Великое деяние Владимира, следствием которого стало признание его церковью святым и равноапостольным, явилось началом переворота во всем строе народной жизни Древней Руси. Неудивительно, что оно стало достоянием множества сказаний и легенд. Эпическая память народа бережно хранила образ "ласкового князя", "Владимира Красное Солнышко". Из всех правителей старого времени он особо выделен народным историческим сознанием. Это само по себе говорит уже о масштабе и значении деятельности св. Владимира как истинно христианского государя, князя - крестителя Руси.

Один из современных светских авторов пишет: "Как свидетельствуют древнерусские источники, во времена Владимира Святославича... была христианизирована - да и то внешне, в значительной мере формально - лишь малая часть Древней Руси"43 . На самом деле все источники, в той или иной мере освещающие ход Крещения Руси, подчеркивают всеохватывающий, упорный и настойчивый характер вдохновлявшейся волей св. Владимира христианской миссии. Мних Иаков в "Памяти и похвале Владимиру" многократно повторяет: "Крести же всю землю Русскую от конца и до конца", "всю землю Русскую исторже из уст диавола и к Богу приведе и к свету истинному"; "блаженный князь Володимер, бысть апостол в князех, всю землю Русскую приведе к Богу святым крещением... и вси людие Русския земли познаша Бога"44 . В Церковном уставе князя Владимира также определенно подчеркивается: "Се аз, князь великий Василеи, наречаемый Володимер,... восприял есмь крещение святое... сузях первого митрополита Михаила на Киев и на всю Русь, иже крести всю землю Русскую"45 . Иоакимовская летопись повторяет то же: "Владимир... приат кресчение сам и сынове его, и всю землю Русскую крести"46 . Наконец, о крещении Владимиром "всех, кого обнимали его земли"47 , писал арабский автор Яхья Антиохийский.

При жизни св. Владимира христианство утвердилось во всех русских городах, а это значило, что миссионерской сетью были охвачены все земли Киевской Руси. Особое значение имело для ее христианизации влияние Киева. В то время по богатству и значению он считался третьим городом в Европе, после Константинополя и Кордовы48 . Согласно хронике Титмара, епископа Мерзебургского, описывающей Киев в 1048 г., в нем насчитывалось 400 церквей49 . Никоновская же летопись сообщает, что во время пожара, происшедшего за год до этого, в Киеве сгорело 700 церквей50 .

Главное, однако, состоит в том, что за годы своего христианского правления Владимир не только выполнил план внешней христианиза-


42 Рапов О. М. Ук. соч., с. 215.

43 Гордиенко Н. С. Крещение Руси: факты против легенд и мифов. Л. 1984, с. 83.

44 Крещение Руси в трудах русских и советских историков. М. 1988, с. 287.

45 Там же, с. 294.

46 Там же, с. 296.

47 Там же, с. 300.

48 Гумилев Л. Н. Ук. соч., с. 269.

49 Рапов О. М. Ук. соч., с. 252.

50 Полное собрание русских летописей. Т. IX. СПб. 1862, с. 75.

стр. 58


ции Руси. "Всего удивительнее, он сделал попытку реально, можно сказать, материально выполнить свое исключительное служение, как главы христианского народа, чтобы воплотить осветившее его душу евангельское откровение в собирательную социальную жизнь народа"51 , - писал Карташев. Попытки представить эту, неотделимую от христианского преображения его собственной личности деятельность в качестве "стараний задобрить население Руси" и "устранить его недовольство, вызванное насильственным крещением"52 , довольно характерные для современной светской историографии, выглядят неубедительно.

Св. Владимир поразил народное воображение не только тем, что устраивал щедрые пиры для всего Киева. Им были заложены принципы христианской государственности и основы христианской общественности, которые на долгие века стали идеалом для русского народа. Святость Владимира в глазах населения Древней Руси была очевидной, и явлена она была не в посмертных чудесах, а в прижизненных деяниях.

В стремлении воплощения в жизнь евангельского идеала обнаруживают себя духовный радикализм, жажда преображения жизни, являющиеся важнейшими типическими чертами русской религиозности. Подобного рода порывы можно найти, правда, и у сектантов средневековья и нового времени, причем не только русских. Однако всегда оказывалось, что человеческая гордыня, уводившая искателей идеала из лона церкви, извращала эту высокую жажду, порождала деспотию фанатизма, изгоняя дух мира и любви. Не то было в молодой христианской общине Киева во времена св. Владимира и в последующую за тем эпоху преподобных Антония и Феодосия Печерских. "Святой князь не преткнулся на своем пути, - пишет Карташев. - ...За 1000 лет до новейших соблазнителей хлебами он сделал все, что мог для помощи меньшей братии, как устроитель и реформатор государства. И не пролил рек крови, и не заковал народ "во имя равенства и братства" в цепи рабства, подобно антихристианским народолюбцам наших дней"53 . Итак, X век- век поисков Русью религиозной истины, веры и правды как основ жизни - завершился ее Крещением.


51 Карташев А. В. Ук. соч. Т. 1, с. 124.

52 Введение христианства на Руси. М. 1987, с. 120; Рапов О. М. Ук. соч., с. 253.

53 Карташев А. В. Ук. соч., с. 129.

 

Опубликовано 15 ноября 2015 года

Картинка к публикации:



Полная версия публикации №1447536987

© Portalus.ru

Главная РЕЛИГИОВЕДЕНИЕ ВЕК КРЕЩЕНИЯ

При перепечатке индексируемая активная ссылка на PORTALUS.RU обязательна!



Проект для детей старше 12 лет International Library Network Реклама на Portalus.RU