Одними из главных проводников принципов социальной ответственности и одновременно создателей различных моделей организации взаимоотношений бизнеса и общества являются крупные металлургические компании.

Отечественная металлургия сумела с большей, нежели другие отрасли, эффективностью встроиться в существующую систему мирохозяйственных связей и быстрее других адаптироваться к глобальной конкуренции. Естественно, что необходимость работы на международных рынках, стремление привести структуру и принципы ведения бизнеса в соответствие с мировыми стандартами заставили ведущие металлургические компании страны пересмотреть масштабы своей ответственности перед обществом, а также подходы к организации социальной политики.

С другой стороны, нынешняя отечественная металлургия изначально характеризовалась своей чрезвычайно высокой степенью социальной вовлеченности, которую унаследовала еще с советских времен. И дело здесь не только в наличии большого количества так называемых объектов социальной сферы, которые сопровождали едва ли не каждое крупное металлургическое предприятие.

Исторически советская металлургия формировалась по принципу "город-завод", поэтому подавляющее большинство сегодняшних предприятий металлургического комплекса являются градообразующими, и в этих моногородах на протяжении десятилетий складывалась устойчивая система взаимоотношений между работниками, жителями территории, местными и региональными органами власти.

Исторически предопределенная высокая степень участия металлургических предприятий в социальной жизни территорий вкупе с необходимостью поиска новых подходов по построению взаимосвязей с обществом уже в условиях рыночной экономики оказали существенное влияние на процесс формирования основных принципов реализации идей корпоративной социальной ответственности в металлургической отрасли. При этом данный процесс был сопряжен с определенного рода сложностями, которые возникали по причине того, что советское "социальное наследие" нужно было адаптировать к общемировым принципам корпоративной социальной ответственности.

Порой внедрение международных стандартов прозрачности, открытости, экологической безопасности, трудовых отношений вступало в противоречие с необходимостью содержать "непрофильные" социальные учреждения, сохранять большое количество "советских" льгот для персонала, оказывать помощь муниципалитетам в бюджетном планировании, избегая при этом риска так называемого корпоративного вымогательства со стороны местных властей. Тем не менее, несмотря на все объективные трудности, на протяжении 1990-х годов наблюдалось очевидное эволюционирование системы организации корпоративной социальной ответственности на отечественных металлургических предприятиях.

Когда в 1991 г. произошел распад СССР, вместе с ним исчезли многие государственные обязательства, общество оказалось на пороге острейшего социального кризиса. В то время социальная ответственность металлургического комплекса сводилась к элементарному латанию дыр в разом рухнувшей социальной системе государства: предприятия покупали питание для больниц, платили заработную плату учителям в школах, обеспечивали свет и тепло в городах.

Круг вставших пред обществом социальных проблем был настолько широк, что в то время сложно было говорить о каком-то планировании своей социальной деятельности. Все это дало повод некоторым экспертам охарактеризовать этот период как этап "филантропии по-советски", где спонтанные спонсорские проекты соседствовали с ориентацией исключительно на социальные запросы власти (принудительной или добровольной), а также шефством над государственными социальными учреждениями и поддержанием доставшихся еще с советских времен объектов соцкультбыта.

Тем не менее на тот момент это был едва ли не единственный возможный выход. Власть на местах еще только формировалась, она была слишком слаба и не имела ресурсов - ни финансовых, ни порой даже интеллектуальных, чтобы эффективно решать возникшие социальные проблемы. Социальная функция бизнеса на протяжении 1990-х гг. заключалась в том, чтобы элементарно поддерживать систему жизнеобеспечения на местах. Более того, в некоторых случаях промышленникам, в частности - металлургическим предприятиям, приходилось нести еще и определенного рода идеологическую функцию, поскольку новая система выстраивания взаимоотношений с обществом в условиях рынка требовала слома прежних "советских" стереотипов, а значит, бизнес должен был помочь людям адаптироваться в этих новых условиях, понять и принять их.

Именно в этот период, когда крупным металлургическим корпорациям приходилось на территориях своего присутствия отвечать буквально "за все", ими была четко установлена зависимость между эффективностью работы своих предприятий и уровнем жизни населения, обеспечиваемым не только заработной платой, но и наполнением городских бюджетов, а также последовательным и комплексным участием в решении социально-экономических проблем территорий.

Это непростое время позволило бизнесу понять всю важность взаимоотношений в обществе. Благодаря успехам в решении многих сложных и порой казавшихся невыполнимыми задач бизнес приобрел большой опыт и стал серьезной преобразующей силой в обществе. Укрепилось понимание важности участия и своей ответственности за решение острейших общественных проблем, и не только на местном уровне.

Постепенно расширяется и само понятие социальной ответственности компании. Сегодня социально ответственным является тот бизнес, который не ограничивается голой экономической целесообразностью, выполнением минимальных предусмотренных законом требований, но исходит из максимума экономических и финансовых возможностей, когда устанавливает заработную плату работникам, определяет широкий спектр и объем социальных льгот и услуг, решает проблемы экологии и улучшает условия труда работников, занимается благотворительностью, проявляет заботу о физическом и духовном здоровье людей.

Например, сегодня даже с учетом стабилизации политической и заметным улучшением экономической ситуации в стране, ростом доходов населения, металлургические холдинги в большинстве своем по-прежнему сохранили за собой всю систему жизнеобеспечения в городах, передав муниципалитетам лишь объекты жилого фонда и часть "коммуналки". Только в отличие от ситуации пятилетней давности эти действия на сегодняшний день тщательно экономически просчитаны, жестко увязаны с общей корпоративной стратегией компании, а также исходят из необходимости соблюде-ния максимального баланса интересов бизнеса, власти и общества. Это более чем сознательная и обдуманная позиция. Да, есть нормативные акты, позволяющие и даже предписывающие передать объекты социальной сферы муниципалитетам. Но металлургические предприятия не могут позволить себе сбросить "социалку", хотя вывод непрофильных активов в состоянии обеспечить значительное улучшение финансово-экономических показателей и рост конкурентоспособности основных производств.

Бизнес сознательно идет на эти потери, потому что твердо знает, что при сегодняшних возможностях формирования бюджетов муниципальных образований, переданные им объекты социальной сферы перестанут работать на людей из-за недостатка финансирования. А это, в свою очередь, угрожает гораздо более серьезными рисками жесточайшего кадрового дефицита, поскольку, не обеспечив социальной привлекательности территории, бизнес (вдвойне опасна эта ситуация для градообразующего предприятия) лишится возможности нормального воспроизводства персонала. Перспективная молодежь будет просто покидать эту территорию.

Другое дело, что в ситуации наблюдающегося экономического роста в стране при содержании социальных объектов можно поставить задачу повышения экономической эффективности их работы за счет развития материальной базы, поиска и использования современных рыночных форм хозяйствования, а также частичной коммерциализации. Например, в рамках УГМК очень хорошо зарекомендовала себя форма некоммерческого партнерства, по которой работает социальная инфраструктура Шадринского автоагрегатного завода. Так, Шадринский автоагрегатный завод является одним из учредителей НП "Дворец культуры ОАО "ШААЗ". Ежегодно НП заключает договор с "ШААЗом", городской администрацией и профкомом завода на выполнение социальных заказов и составляет план на год. В процентном отношении поступления распределяются так: примерно 50% - от ОАО "ШААЗ" и профкома, 20% - от города и 30% приходится на коммерческую деятельность.

Точно так же повышается степень ответственности и при реализации металлургическими компаниями остальных социальных проектов. При этом сами расходы на социальную сферу все больше принимают характер социального инвестирования, поскольку максимально соответствуют корпоративному бренду компании, ее идеологии, ожиданиям общества, проходят тщательную предварительную экспертизу, имеют грамотно сформулированное социально-экономическое обоснование, систему мониторинга и оценки эффективности. В рамках УГМК проектами, в наибольшей степени отвечающими принципам именно социального инвестирования, за последнее время стали заключение генеральных соглашений о сотрудничестве с ведущими уральскими вузами, расширение возможностей негосударственного пенсионного обеспечения для своих сотрудников через НПФ "УГМК-Перспектива", а также запуск программы жилищного строительства и ипотечного кредитования для своих работников.

Тем не менее для успешной реализации идеологии корпоративной социальной ответственности крупным металлургическим компаниям, как, впрочем, и всему предпринимательскому сообществу в целом, жизненно необходимо сотрудничество с государством, потому что только государство может выступать в качестве независимого верховного арбитра, устанавливающего и регулирующего правила экономической игры, гарантирующего социальную и политическую стабильность.

Металлурги заинтересованы в стабильности и прозрачности системы государственного управления, в создании и укреплении механизмов добросовестной конкуренции, поощрении действий, направленных на долгосрочное социально-экономическое развитие.

В то же время очевидно, что существуют общие для всей страны проблемы, препятствующие воплощению этой идеологии в жизнь, решение которых является государственной задачей. И самая острая из них - неурегулированность межбюджетных отношений. На государственном уровне готовятся решения этой проблемы, но пока на местах ситуация далека от идеальной. В реальной жизни региональные власти перекачивают ресурсы из успешных муниципальных образований в кризисные через бюджеты субъектов Федерации. Нет смысла ставить под сомнение сам принцип перераспределения ресурсов, если оно происходит во имя развития - ведь это одна из основополагающих функций государства. Однако сегодня на местах разрушается система мотиваций: социально ответственным предприятиям нет смысла улучшать наполняемость муниципальных бюджетов, поскольку все дополнительные средства все равно изымаются. Поэтому развитие территорий останавливается: успешные муниципалитеты не заинтересованы в развитии новых производств и сборе дополнительных налогов, а муниципалитеты дотационные даже не пытаются решать свои проблемы, создавать предпосылки для социально-экономического развития - ведь все равно власти субъекта Федерации через трансферты обеспечат минимально необходимый уровень финансирования.

Думается, что Россия, проходящая на огромной скорости уникальный путь из социализма к новой, современной, конкурентоспособной экономике, не должна себе позволять в вопросах социальной ответственности и долгосрочного развития исходить только из экономии усилий, простоты решений и краткосрочных выгод.

Металлурги готовы предложить к услугам государства накопленный ими опыт и знания и принять на себя ответственность за проводимые преобразования. Мы рассчитываем на деловое взаимодействие с государством. На официальное, законодательно регламентированное сотрудничество по подготовке и согласованию принципиальных решений в экономической и социальной сфере.

Уверен, что совместными усилиями представителей государства и бизнеса мы сможем создать цивилизованные и эффективные механизмы такого сотрудничества.