В середине 30-х годов в результате сталинского произвола были осуждены как враги народа, брошены в лагеря или расстреляны и многие тысячи комсомольцев и комсомольских работников. 27 января 1989 г. Бюро ЦК ВЛКСМ приняло постановление "О работе комсомольских организаций по реабилитации репрессированных в годы культа личности комсомольцев и комсомольских работников". Выполнению этой задачи способствует решение Бюро ЦК ВЛКСМ от 1 марта 1989 г. о введении в научный оборот материалов Центрального архива ВЛКСМ, которые ранее были недоступны исследователям. Эти документы и легли в основу данной статьи.

Сталин и его окружение сформулировали преступную идею виновности многих тысяч комсомольцев в антисоветской и антипартийной деятельности и пособничестве врагу. "Правда" призывала "освободиться от скверны, выкорчевывать все остатки вражеской агентуры в комсомоле"¹ . Многое делалось для того, чтобы ввести в заблуждение комсомольцев. И эта цель была достигнута. "Весь комсомол, - говорилось на одном из пленумов ЦК ВЛКСМ, - политически и организационно был мобилизован на ликвидацию врагов народа"² . Масштабы устрашения, жестокость сталинизма сковали волю многих людей, привели к моральной деградации молодежи, выразившейся, в частности, в доносительстве. Об этом свидетельствуют письма комсомольцев в свой Центральный Комитет. Автор одного из них, посланного из Нижнего Тагила, пишет, что он, "выдержав все натиски и наскоки врагов из группы бухаринцев и пятаковцев, вел разоблачение всех вредителей, мешающих нам создавать культурную и радостную жизнь всему обществу СССР"³ . В других письмах говорилось о потере бдительности, о том, что планы не выполняются из-за вредительства, в связи с чем главная задача комсомольцев - искоренение врагов народа. Обвинения такого рода, как правило, не имели веских оснований.

Обстановка доносительства создалась и в ЦК ВЛКСМ. Его Генеральный секретарь Александр Косарев сетовал: "Мне приходилось сдерживать аппарат, в частности отдел руководящих органов, от той критики, которую зачастую без оснований организовывали в отношении тт. Белобородова, Павлова, Мгаладзе, ленинградских товарищей, Таштитова, Артыкова, Вершкова (все эти люди впоследствии были арестованы и почти все расстреляны. - В. Г.). Как правило, по отношению этих то-

ГРЕХОВ Вячеслав Николаевич - доктор исторических наук, профессор Московского государственного университета.

¹ Правда, 29.VIII.1937.

² Центральный архив (ЦА) ВЛКСМ, ф. 1, оп. 2, д. 167, л. 55.

³ Там же, д. 154, л. 5.

стр. 136

варищей составлялись всевозможные докладные записки, сигналы, фабриковались сведения о неблагополучии, проводилась ставка не на исправление отдельных ошибок и упущений, имеющихся у этих товарищей, а на их разгром"⁴ . Впоследствии подобные суждения Косарева расценили как враждебную акцию, направленную против линии партии.

Именно с доноса в июле 1937 г. началось дело директора издательства "Молодая гвардия" Е. Д. Лещинера. После его возвращения из командировки в Саратовскую область в ЦК комсомола пришло письменное сообщение, что Лещинер слишком дружески был настроен к секретарю горкома ВКП(б) Назарову, часто с ним встречался, а его вскоре разоблачили как врага народа. Автор письма жаловался: поведение представителя из Москвы "мешало вскрыть преступную деятельность Назарова, ибо это создавало ложное впечатление об очень близких связях и авторитетности Назарова в ЦК ВЛКСМ"⁵ . Объяснительные записки Лещинера, опровергающие ложь, не были приняты во внимание. Вскоре его сняли с работы, вывели из состава Бюро ЦК ВЛКСМ, а затем арестовали⁶ .

Не все могли выдержать создавшуюся систему подозрений, некоторые кончали жизнь самоубийством. Так поступил один из вожаков московского комсомола, Ильинский. Это тоже было поставлено ему в вину. "Самоубийство Ильинского, - говорилось в одном из документов, - является не только результатом боязни разоблачения его подрывной деятельности, но и стремлением уйти от показаний и прикрыть завербованную им агентуру. О ловкой расстановке врагом народа Ильинским (своих агентов. - В. Г.) свидетельствует также факт, что в составе бюро МК и МГК оказались разоблаченные враги народа Бычков, Рыжиков, Поляков, Давидович. Вместе с ним эта банда врагов народа орудовала в Московской организации"⁷ .

Истребление комсомольских активистов сопровождалось пропагандистской шумихой. Обреченных на гибель людей бесчестили на страницах печатных изданий. "Оголтелые враги народа Салтанов, Лукьянов, Файнберг, Бубекин, Андреев и другие, - писала "Правда" 29 августа 1937 г., - пользуясь идиотской болезнью политической слепоты ряда руководящих работников из бюро ЦК ВЛКСМ, и в первую очередь тов. Косарева, сделали свое подлое дело. Троцкистско-бухаринские шпионы, диверсанты и террористы, они хотели повернуть колесо истории вспять, отбросить страну и ее счастливую молодежь назад к капитализму... Грязные подонки, прохвосты с лживыми улыбками на устах, лишенные опоры в массах, они проникли обманным путем в комсомол, они вредили молодежи, пытались противопоставить комсомол партии".

ЦК ВЛКСМ, комсомольские работники оказались беззащитными перед сталинским террором. Это продемонстрировал IV пленум ЦК ВЛКСМ, проходивший по указанию Сталина 21 - 28 августа 1937 года. На его заседания были приглашены 63 секретаря горкомов, обкомов, крайкомов и ЦК комсомола республик, 29 секретарей райкомов и крупных комитетов ВЛКСМ Москвы. По особому списку были вызваны на пленум и 11 секретарей обкомов комсомола - заранее намеченные жертвы⁸ . Заседания были превращены организаторами пленума - Л. М. Кагановичем, А. А. Андреевым, А. А. Ждановым, Г. М. Маленковым - в публичное судилище над комсомольским активом. Этот форум - классический пример воплощения на практике идей "расширенного соучастия", когда выступавшие стремились не только убрать своих противников, но и замарать сотни и тысячи других людей.

⁴ Там же, д. 133, лл. 85 - 86.

⁵ Там же, лл. 137 - 138.

⁶ Там же, л. 62.

⁷ Там же, л. 131.

⁸ Там же, лл. 117, 120.

стр. 137

Такой пленум ЦК ВЛКСМ потребовался, чтобы публично заявить о виновности его руководителей в совершении преступлений. Тем самым, с одной стороны, подтверждалась "законность" репрессий против них, а с другой - в союзе молодежи создавалась обстановка всеобщей подозрительности и страха. Произвол и беззаконие в отношении комсомола на этом пленуме достигли своего апогея. В повестке дня был один вопрос - "Сообщение о работе врагов народа внутри комсомола". Некоторые материалы пленума сохранились, несмотря на то, что на папке, в которой они были собраны, стоял гриф: "Не подлежит оглашению. Уничтожается на месте".

За несколько недель до открытия пленума в центре и на местах прошли кампании шельмования и аресты комсомольских работников. Органы НКВД арестовали как "врагов народа" 35 членов и кандидатов в члены ЦК ВЛКСМ⁹ . По обвинению в создании "серьезной объединенно- троцкистской правой организации молодежи" взяли под стражу секретарей ЦК комсомола С. Салтанова, Д. Лукьянова, Е. Файнберга¹⁰ . Салтанову ставилось также в вину то, что "он входил в 1925 году в группу зиновьевской молодежи, члены которой Талмазов, Румянцев, Ханик, Каталынов к этому времени были уже расстреляны, пытался созвать без ведома ЦК ВКП(б) и ЦК ВЛКСМ в целях борьбы с партией с ведома Зиновьева Всесоюзную конференцию комсомола".

В действительности Салтанов был репрессирован за смелость суждений, за непризнание диктаторской власти, за открытые высказывания о том, что "из детей растят оголтелых сталинцев", и за предложение сделать им "антисталинские прививки"¹¹ . Файнберга и Лукьянова, избранных секретарями ЦК ВЛКСМ на первом после X съезда комсомола (1936 г.) организационном пленуме его ЦК, обвинили в том, что в 1927 - 1928 гг. они были "леваками", а затем зиновьевцами, входили в "право-левацкий блок"¹² . Ранее под тем же предлогом были арестованы и расстреляны комсомольские руководители и журналисты Л. Шацкин, Н. Чаплин, И. Бобрышев; В. Ломинадзе покончил с собой.

В ходе подготовки пленума были "разоблачены" как "изменники,., шпионы, диверсанты, террористы, ставленники троцкистов и бухаринцев" руководители комсомольских организаций Дзово-Черноморья, Западной области, Белоруссии, Орджоникидзевского (ныне Ставропольский) края, Западной Сибири, Красноярска, Воронежа, Москвы, всех областных организаций комсомола Украины и ЦК ЛКСМУ¹³ . По настоянию "сверху" Бюро ЦК ВЛКСМ отстранило от обязанностей секретаря ЦК ВЛКСМ Т. Васильеву, заведующего отделом руководящих комсомольских органов Л. Герцевича, а В. Чемоданов, бывший секретарь МК ВЛКСМ, а затем руководитель Коммунистического Интернационала молодежи (КЦМ), был освобожден от занимаемой должности и выведен из состава ЦК ВЛКСМ как "не оправдавший звание члена ЦК"¹⁴ .

В резолюции, подготовленной комиссией, в состав которой вошли Каганович, Андреев, Жданов и Маленков, и одобренной пленумом, в вину комсомольским работникам ставилось и то, что они "своевременно не проявили инициативы и недопустимо опоздали с разоблачением врагов народа внутри комсомола... В бюро ЦК ВЛКСМ и среди многих комсомольских работников существовала прямая недооценка проникновения врагов народа в комсомол и отсутствие политической заостренности... Среди актива комсомола были широко распространены вредные,

⁹ Там же, лл. 1 - 3, 61 - 62.

¹⁰ Там же, л. 65.

¹¹ Там же, лл. 61 - 62, 103.

¹² Там же, л. 78.

¹³ Там же, л. 103.

¹⁴ Там же, л. 62.

стр. 138

политически ошибочные настроения, что врагов в комсомоле нет"¹⁵ . Эта резолюция оправдывала начавшиеся в комсомоле репрессии и последовавшую затем установку считать "очередной политической задачей всех комсомольских организаций разгром и полное выкорчевывание врагов народа, быстрейшее очищение от них комсомола и его руководящих органов, ликвидацию последствий их вредительства и решительное устранение недостатков руководства, способствующих проникновению врагов"¹⁶ .

После IV пленума ЦК ВЛКСМ машина уничтожения комсомольских кадров прибавила обороты. Именно на это нацеливало постановление пленума, направленное в комсомольские организации, опубликованное в "Правде" и "Комсомольской правде" и выпущенное отдельной брошюрой в издательстве "Молодая гвардия". В постановлении говорилось: "Троцкистско-бухаринские шпионы, террористы, предатели социалистической Родины продолжительное время орудовали в организациях ВЛКСМ. Банда троцкистско-бухаринских фашистов, шпионов проникла в руководство ряда областных, краевых и районных организаций и даже пробралась в Центральный Комитет ВЛКСМ. Эта контрреволюционная троцкистско-бухаринская свора, сформировавшаяся из осколков давно разбитых партией и комсомолом антипартийных течений и групп, возглавлялась изменниками Родины, врагами народа Салтановым, Лукьяновым, Файнбергом, Бубекиным, Андреевым и другими... Банда приспешников японо-немецкого фашизма в комсомоле... обманным путем проникла в руководящие органы ВЛКСМ и всячески вредила среди молодежи и Ленинского комсомола"¹⁷ .

Каганович, Андреев, Жданов, Маленков подталкивали участников пленума к принятию формулировок, которые обвиняли "Центральный Комитет комсомола, бюро ЦК, секретарей ЦК и в первую очередь т. Косарева... в том, что они прошли мимо указаний партии о повышении большевистской бдительности, проявили нетерпимую политическую беспечность и проглядели особые методы подрывной работы врагов народа в комсомоле"¹⁸ .

Результатом работы IV пленума ЦК ВЛКСМ явился арест 42 членов ЦК (в том числе 8 членов Бюро ЦК), а также 13 секретарей обкомов комсомола¹⁹ . К январю 1938 г., то есть всего лишь за полгода, прошедшие после пленума, свыше 560 сотрудников райкомов и обкомов комсомола были сняты с работы как "враги народа", а 830 уволены из комсомольских органов за связь с "врагами народа"²⁰ . За этим следовали лагеря и расстрелы не только для обвиненных, но и для их близких родственников.

Главный редактор "Комсомольской правды" В. Бубекин был арестован и расстрелян по обвинению в том, что он якобы "полностью поддерживал установки правых по всем вопросам их борьбы с партией,., отдел писем превратил в место, где глушили всевозможные сигналы". 42 сотрудника газеты были сняты с работы и подвергнуты репрессиям как "бывшие и настоящие меньшевики и эсеры, анархисты и люди, которые... держали активную связь с заграницей, у которых родственники заграницей"²¹ . Отдельным комсомольским журналистам инкриминировалось и то, что они оказались в роли сторонних наблюдателей и не вели борьбы с "врагами народа". "Только этим, - писала "Правда" 29 августа 1937 г. в передовой статье, - объясняется, что серьезные сигналы, которых в газете было предостаточно, глушились".

¹⁵ Там же, л. 19.

¹⁶ Там же, л. 45.

¹⁷ Там же, лл. 43 - 44.

¹⁸ Там же, лл. 44 - 45.

¹⁹ Там же, л. 120.

²⁰ Там же, д. 163, л. 42.

²¹ Там же, д. 133, лл. 70 - 71.

стр. 139

Завершил расправу над комсомольскими работниками спешно созванный (19 - 22 ноября 1938 г.) по прямому указанию "вождя" VII, внеочередной пленум ЦК ВЛКСМ. На пленум были вызваны секретари комсомольских организаций ряда крупных регионов страны, промышленных предприятий столицы, некоторые работники аппарата ЦК ВЛКСМ. Фактически открыл пленум Жданов, а не Генеральный секретарь ЦК ВЛКСМ Косарев. В кратком вступительном слове секретарь ЦК ВКП (б) объявил о причине созыва пленума, а после этого предложил Косареву: "Откройте пленум, пожалуйста"²² .

Молотов, Жданов, Андреев, Маленков превратили этот форум в настоящее судилище над вожаками комсомола, по существу устроив перекрестный допрос жертв, намеченных для репрессий. Лишь 19 ноября при выступлении секретарей ЦК ВЛКСМ А. Косарева и П. Вершкова секретарь Партколлегии ЦК ВКП (б) М. Ф. Шкирятов, которому Сталин поручил сделать на пленуме главный доклад, прерывал их 63 раза, Жданов - 25, более 20 - Маленков, столько же - Андреев. Сталин, пришедший вместе с Молотовым на вечернее заседание пленума 20 ноября, около 20 раз прерывал выступавших репликами и вопросами, которые накаляли страсти²³ . Пытаясь сбить, запутать, унизить выступавших, не дать им подготовиться и выстроить свои аргументы, за четыре дня работы пленума "верные сталинцы" вмешивались в ход прений на пленуме более 300 раз (из них 120 приходится на долю Жданова)²⁴ . Впоследствии архивисты завели специальную папку "Выписки из стенограммы VII-го пленума ЦК, реплики, вопросы, замечания тт. Андреева, Жданова, Шкирятова, Сталина, Молотова и других представителей ЦК партии".

По какому же поводу был собран VII пленум ЦК ВЛКСМ? В повестке дня его значился только один вопрос: "О результатах разбора заявления работника ЦК ВЛКСМ тов. Мишаковой и о положении дел в ЦК ВЛКСМ". Инструктор ЦК комсомола О. Мишакова в условиях безудержного насаждения вражды и подозрительности, репрессий и произвола, будучи в октябре 1937 г. в Чувашии, с чудовищным рвением искала там "врагов народа" в райкомах и обкоме ВЛКСМ, среди комсомольского актива и потребовала на областной комсомольской конференции применения к ним репрессивных мер. Первого секретаря Чувашского обкома ВЛКСМ А. Сымокина, которого Мишакова требовала удалить с конференции и исключить из партии, она обвинила в том, что "вся его работа в ОК ВЛКСМ носит исключительно подозрительный характер", что он "ничего не сделал по очищению комсомольской организации от пробравшихся врагов, особенно в руководящие органы"; второго секретаря ОК ВЛКСМ И. Терентьева по тем же причинам она отнесла "к вражескому элементу". Однако эти обвинения не нашли поддержки на конференции. На ней, как сетовал в докладе на пленуме Шкирятов, "Мишакова боролась с врагами народа, ей приходилось преодолевать большие трудности, и враги тогда всячески пытались ее дискредитировать. Она как большевик выдержала все это, и хотя не всех выкорчевали на этой конференции, но часть врагов народа была выгнана из организации"²⁵ .

Мишакова собрала "компромат" и на первого секретаря обкома ВКП (б) Петрова, о чем было доложено Маленкову. 6 ноября 1937 г. постановлением ЦК ВКП (б) Петров был отстранен от должности, а 16 апреля 1938 г. Комиссия партконтроля ЦК ВКП (б) исключила его из партии. Такая же участь постигла наркома внутренних дел Чувашии Розанова: Мишакова отнесла и его к "врагам народа" и настаивала на

²² Там же, д. 155, л. 5.

²³ Там же, д. 163, л. 28об; д. 133, лл. 120 - 121.

²⁴ Там же, д. 167, лл. 1 - 316 (подсчитано автором).

²⁵ Там же, д. 163, л. 5; д. 155, л. 6.

стр. 140

сообщении "о безобразном поведении наркомвнудела товарищу Ежову"²⁶ . "Вот как нужно работать, - призывал с трибуны VII пленума ЦК ВЛКСМ Шкирятов. - Хотелось, чтобы члены Центрального Комитета комсомола почаще собирали такой материал, который собрала Мишакова, рядовой член партии"²⁷ .

Между тем в феврале 1938 г. состоялся пленум Чувашского обкома партии, который признал неправомерными действия Мишаковой. В постановлении пленума отмечалось, что направление, данное ею "комсомольской организации Чувашии, объясняется неправильной позицией, занятой инструктором ЦК на XIV областной конференции комсомола"²⁸ . Еще более резкой и по тому времени смелой была оценка деятельности Мишаковой в передовой статье газеты "Красная Чувашия" за 28 января 1938 г.: "Это один из методов вражеской работы. Враги народа стремятся таким путем побить честных людей, преданных делу партии, и криком о бдительности скрывают свое вражеское лицо". 23 марта газета опубликовала постановление бюро Чувашского обкома ВЛКСМ, а в апреле - 3-го пленума обкома комсомола о полной невиновности и реабилитации Сымокина и Терентьева.

Свои доносы на комсомольских работников Чувашии Мишакова направила Косареву, но вместо одобрения ее действий он поручил ознакомить с ними лишь секретарей ЦК комсомола, не дав широко распространиться клевете. Более того, Косарев собрал 15 марта 1938 г. расширенное Бюро ЦК ВЛКСМ, которое осудило поведение Мишаковой. Она была отстранена от работы в отделе пропаганды с формулировкой: "Допустила грубейшие ошибки, в силу чего люди честные, преданные партии зачислялись в разряд политически сомнительных, а то и пособников врагов народа". Вскоре после заседания Бюро состоялось партийное собрание коммунистов аппарата ЦК ВЛКСМ, поддержавшее постановление Бюро и осудившее "разоблачительную" деятельность Мишаковой в Чувашии. "Лгунья и перестраховщица" - такую характеристику дал ей Косарев. Мишакова была уволена из аппарата ЦК комсомола²⁹ . Однако правильные решения Бюро и партийного собрания были отменены 8 октября 1938 г. парткомом при Секретариате ЦК ВКП(б), куда не замедлила обратиться Мишакова³⁰ . Она продолжала действовать. По ее жалобе был снят и исключен из партии недавно избранный первый секретарь Чувашского обкома ВКП(б) Иванов³¹ . Затем Мишакова "разоблачила врагов народа" в руководстве Горьковской краевой комсомольской организации, в состав которой входил комсомол Чувашии. Был снят с работы и арестован секретарь ЦК ВЛКСМ К. Белобородов (на этом посту он пробыл всего два месяца), ранее работавший в Горьковском крайкоме комсомола. Для этого достаточно оказалось реплики, брошенной Л. З. Мехлисом на очередном пленуме ЦК ВЛКСМ: Белобородов "срывает всю работу армейского комсомола"³² .

В июле 1938 г. Мишакова направляет Косареву пространное письмо (впоследствии оцененное Шкирятовым как "мобилизующее на борьбу с врагами")³³ , в котором советует "внимательно присмотреться к руководящим работникам Чувашской комсомольской организации... Сымокину, Терентьеву (бывшие секретари ОК), П. Жемчугову, Теплову, Иванову (бывшие секретари райкомов), Чекмареву (бывший секретарь Чебоксарского ГК ВЛКСМ), Орловой, Яшевскому (бывшие редакторы га-

²⁶ Там же, д. 155, л.. 6; д. 163, л. 6.

²⁷ Там же, д. 163, л. 6.

²⁸ Там же, л. 5.

²⁹ Там же, л. 6.

³⁰ Там же, л. 6об.

³¹ Там же, л. 5.

³² Там же, д. 167, л. 111.

³³ Там же, д. 163. л. 6.

стр. 141

зет). По практической работе они выглядели очень подозрительно"³⁴ . Такой же донос был направлен Ежову. В ЦК ВЛКСМ, получив письмо Мишаковой, ограничились беседой с ней.

Тогда Мищакова обращается непосредственно к "вождю": "Дорогой товарищ Сталин! Я пишу не потому, что меня лично обидели, фактически за разоблачение врагов народа в Чувашии, еще в марте 1938 года, меня опозорили и уволили из аппарата Центрального Комитета комсомола, а потому, что я не могу пройти мимо таких фактов, когда сигналы, поданные ЦК ВЛКСМ т. Косареву, остаются гласом вопиющего в пустыне: я не могу не сообщить Вам о неправильном поведении секретарей ЦК комсомола и лично т. Косарева". Перечислив свои "заслуги", Мишакова вопрошала: "Товарищ Сталин, за что ко мне такое отношение со стороны его (ЦК ВЛКСМ. - В. Г. ) секретаря? Я помогала комсомольской организации Чувашии разоблачить врагов народа, боролась с ними в тяжелой обстановке на конференции, давала реплики, мне было там очень тяжело, враги все время мешали мне, дискредитируя меня. Дорогой товарищ Сталин, я прошу Вас проверить, почему не были приняты меры по моим сигналам, по чьей вине враги народа в Чувашии еще остались не разоблаченными, не вскрытыми"³⁵ .

Вызвав Шкирятова, Сталин распорядился: "Тщательно это дело проверить. Не потому, что мы должны беречь только честных людей, но и защищать их, когда к ним неправильно относятся"³⁶ . Письмо Мишаковой послужило поводом для фабрикации дела против Косарева, других ответственных работников комсомола, членов его ЦК. В планы "вождя и учителя" не входило, чтобы честные и принципиальные люди занимали ответственные посты в комсомольских органах. Бывший секретарь ЦК ВЛКСМ А. Мильчаков вспоминал, как следователь-лейтенант, впоследствии ставший бериевским генералом, говорил ему: "Такие, как ты, отжили свой век, хоть ты и не старый. Вы цепляетесь за жалкие побрякушки советской и партийной демократии, самокритики. Кому, к черту, они нужны? Вы не поняли изменившейся обстановки... Пришла эпоха Сталина, а с нею новые люди. Я знаю, ты не совершил никаких преступлений. Но тебя надо убрать"³⁷ .

VII пленум ЦК ВЛКСМ проходил по хорошо отработанному сценарию. С докладами на нем выступили кроме Шкирятова Андреев и Жданов. Они потребовали усилить поиск врагов народа и репрессии в комсомольской среде. Шкирятов: "Если завелась гниль у отдельных руководителей комсомола, надо с этой гнилью расправиться по-настоящему и сделать отсюда решительные большевистские выводы". Андреев: "Члены Центрального Комитета комсомола не извлекли всех уроков их двухгодичной борьбы по выкорчевыванию врагов в комсомоле... Дело с Мишаковой могло явиться как следствие небольшевистской политики в руководстве комсомолом со стороны бюро ЦК комсомола и товарища Косарева и тех небольшевистских порядков, которые имели место в ЦК комсомола"³⁸ .

"Дамоклов меч" навис над руководителями комсомола уже на IV пленуме его Центрального Комитета. "Вина ЦК ВЛКСМ, бюро ЦК ВЛКСМ, секретарей ЦК ВЛКСМ, в первую голову т. Косарева, - отмечалось в его решениях, - состоит в том, что они прошли мимо указаний партии о повышении большевистской бдительности и проявили политическую беспечность"³⁹ . К VII пленуму ЦК ВЛКСМ из семи его секретарей осталось лишь трое, а из членов Бюро - восемь; остальных аресто-

³⁴ Там же, д. 155, лл. 5, 30.

³⁵ Там же, лл. 5, 7 - 8.

³⁶ Там же, лл. 7 - 8.

³⁷ Комсомольская правда, 21.IX.1988.

³⁸ ЦА ВЛКСМ, ф. 1, оп. 2, д. 166, лл. 39, 42.

³⁹ Там же, д. 155, л. 37.

стр. 142

вали. Были репрессированы комсомольские работники и в областных, краевых, республиканских организациях: в Архангельске - М. Щагин, Горьком - Б. Флаксман, Иванове - Курнин, Оренбурге - В. Калашников, Азово- Черноморском крае - К. Ерофицкий, Узбекистане - А. Рассулов⁴⁰ . Сталин и его окружение не могли простить Косареву того, что он не боялся открыто говорить, в том числе и в ЦК ВКП(б), что "в комсомоле с врагами дело обстоит несколько иначе, чем в партии, в комсомоле нет врагов". Его "предупреждали, - говорил Андреев на VII пленуме ЦК ВЛКСМ, - что не может быть такого положения, чтобы враги не подобрались к комсомольским органам, чтобы враги оставили их без всякого внимания. Смотрите, Косарев, смотрите, руководство Центрального Комитета комсомола, в оба, разоблачайте врагов в комсомоле, очищайте комсомол от правотроцкистских шпионов. Так предупреждали товарища Косарева и других"⁴¹ .

Жданов зачитал на пленуме письмо, которое он "получил от одного члена партии как раз в дни работы пленума". В вину Косареву ставились автором этого доноса политическая близорукость и бытовое разложение (его дважды видели в Подмосковье на рыбалке с членом Бюро ЦК ВЛКСМ Горшениным, впоследствии арестованным). "У нас возникает вопрос, - говорилось в письме, - только ли рыбной ловлей занимались Горшенин и Косарев, не было ли здесь мутной воды"⁴² . Объяснение Косарева не было принято во внимание. Жданов заявил, что "до ареста Горшенина и он не придавал этому значения, а после ареста возник вопрос,.. только ли рыбной ловлей занимались Горшенин и Косарев"⁴³ .

На пленуме нашлись люди, активно подыгрывавшие организаторам судилища над руководителями комсомола. Характерен в этом смысле диалог Сталина с секретарем Архангельского обкома ВЛКСМ А. Королевым. "Королев: Товарищи... мне кажется, что весь смысл ошибок, допущенных ЦК ВЛКСМ во главе с Косаревым, по-настоящему, как этого требует партия, не понят. Сталин: Все, оказывается, понимают, кроме ЦК комсомола. Вы поняли, предыдущий оратор понял, а Косарев не понял. Королев: Я так и думаю, что Косарев не понял по-настоящему решения IV пленума ЦК ВЛКСМ. Сталин: А возможно, что понял, но не хочет их выполнять. Королев: Возможно, что не хочет. Сталин: Это бывает. Королев: Бывает, товарищ Сталин. Ошибок, зазнайства за последнее время, надо прямо сказать, товарищ Сталин, в комсомоле проявляется очень много. Сталин: А может, это система, а не ошибки? Слишком уж много ошибок после всего происшедшего. Два года вредительство ликвидируется, а ошибок все еще очень много. Нет ли тут системы? Королев: Я скажу. Мне одно непонятно в поведении Косарева на этом пленуме. В первый раз я Косарева вижу, как он так выступает. Раньше он не так объяснял, когда он поучал нас. Почему он вдруг так изменился? Сталин: Тактика у него меняется: Обстановка изменилась, и тактика изменилась"⁴⁴ .

Среди немногих, кто попытался защитить членов Бюро ЦК ВЛКСМ, Косарева от голословных обвинений, были секретари ЦК комсомола С. Богачев и В. Пикина, за что они вскоре жестоко поплатились. Выдержать давление Сталина и его приспешников смогли далеко не все. Особенным нападкам Жданова и Шкирятова подвергся на пленуме секретарь Ленинградского обкома ВЛКСМ член Бюро ЦК комсомола А. Любин. Их возмутило его заявление, что неправилен, порочен сам метод партийного руководства комсомолом, что надо его учить, а не раздалбливать. Против него был тоже использован донос. Некий Догадкин

⁴⁰ Там же, д. 166, л. 43; д. 167, л. 55.

⁴¹ Там же, д. 166, л.. 43.

⁴² Там же, д. 167, л. 59.

⁴³ Там же, лл. 59, 88.

⁴⁴ Комсомольская правда, 16.VI.1989.

стр. 143

написал Жданову, тогда секретарю Ленинградского ОК и ГК ВКП (б), а также уполномоченному НКВД по области и в ЦК ВЛКСМ: "В работе обкома и горкома ВЛКСМ работа... по очищению рядов комсомола от врагов народа подменяется различными массовыми мероприятиями... Любин был в близких отношениях с ныне разоблаченными врагами народа - Вайшля, Уткиным, Савельевым, Панкиным; как правило, на заседаниях и пленумах обкома и горкома ВЛКСМ при обсуждении вопросов он их поддерживал. 9 сентября во время обсуждения решений IV пленума ЦК ВЛКСМ Любин возражал на выступления товарищей о вражеской работе Вайшля, бил себя кулаком в грудь и кричал: "Я ручаюсь своей головой, что Вайшля не враг народа, не верю выступлению тех, которые причисляют его к врагам народа". При вторичном обсуждении о рекомендации в резерв ЦК ВЛКСМ Пайкина на бюро райкома Любин заявил: "Пайкин является одним из лучших работников нашей организации, за его честность ручаюсь партийным билетом"⁴⁵ .

После VII пленума ЦК ВЛКСМ была проведена "обработка" Любина, итогом которой явилось его покаянное письмо в ЦК ВКП(б): "Я вижу, что выступал неправильно. Не об этом нужно было говорить члену Бюро ЦК ВЛКСМ, не о мелких обидах, а надо было на примерах показать и вскрыть их лицо на пленуме (Косарева, Вершкова). Я это хотел на примерах Ленинграда показать, не получилось это у меня не потому, что не хотел. Сговора с Косаревым у меня, конечно, не было. Я эти вопросы 5/VI на Бюро ЦК ставил, а на Пленуме не получилось. Считая выступление свое неправильным, я в своем заявлении на имя секретаря ЦК ВКП (б) пишу это. Читая стенограмму, я вижу, что мне и править ее нечего, ибо это непродуманное, глупое, не отвечающее задачам пленума и поведения секретаря Ленобкома ВЛКСМ, выступление"⁴⁶ .

Однако в ЦК ВЛКСМ о выступлении Любина на VII пленуме не забыли. Он был арестован 1 декабря 1938 г. без санкции прокурора. Постановление на арест было утверждено Берией лишь 6 декабря. Любину было предъявлено обвинение в том, что он являлся участником антисоветской террористической правотроцкистской организации, действовавшей в Ленинградском обкоме комсомола. Первоначально его содержали под стражей в Ленинграде, затем перевели в Москву, во внутреннюю тюрьму на Лубянке, где он и находился до осуждения. Приговор - расстрел - был приведен в исполнение в день его вынесения, 26 февраля 1939 года.

Косарев вел себя на пленуме честно и мужественно до конца. Он настоял на заключительном слове: "Товарищи! Я должен заявить по поводу того, что зачитал товарищ Жданов по моему адресу, - от начала и до конца здесь сплошной вымысел, сплошная клевета. Нигде, никогда обсуждений о контрреволюционных делах, даже разговоров или намеков на антисоветские разговоры я себе не позволял"⁴⁷ .

VII пленум ЦК ВЛКСМ снял А. Косарева, С. Богачева, В. Пикину с постов секретарей ЦК комсомола и вывел их, а также П. Вершкова из состава ЦК ВЛКСМ; снят был и заведующий отделом руководящих комсомольских органов ЦК ВЛКСМ И. Н. Белослудцев. По предложению Маленкова, Мишакова как "стойкий большевик" была "избрана" секретарем ЦК ВЛКСМ⁴⁸ . С трибуны XVIII съезда ВКП (б) она заявила: "Центральный Комитет партии и товарищ Сталин оказали неоценимую помощь комсомолу в разоблачении врагов комсомола, обманным путем пробравшихся к руководству. Проведенный по инициативе и при

⁴⁵ ЦА ВЛКСМ. Документы и материалы Комиссии ЦК ВЛКСМ по реабилитации комсомольцев. Дело А. И. Любина.

⁴⁶ Там же, ф. 1, оп. 2, д. 155, л. 184.

⁴⁷ Там же, д. 163, л. 54.

⁴⁸ Там же, л. 56об.; д. 167, л. 95.

стр. 144

непосредственном участии товарища Сталина VII Пленум ЦК ВЛКСМ изгнал вражеское охвостье"⁴⁹ . Только в 1956 г. после разоблачения культа личности ее исключили из партии.

Перемещения в руководящем звене комсомола преследовали цель поставить во главе его послушных Сталину исполнителей. Для Косарева после освобождения от работы наступило тяжелейшее время. Ускорил трагическую развязку М. Багиров: в его присутствии Косарев неодобрительно отозвался о Берии, о чем тому незамедлительно было сообщено. Взбешенный сообщением Багирова, Берия сам, в сопровождении группы работников НКВД 28 ноября 1938 г. произвел арест Косарева⁵⁰ . А 23 февраля 1939 г. он был расстрелян.

VIII пленум ЦК ВЛКСМ (апрель 1939 г.) вывел из состава членов пленума еще 21 "врага народа"⁵¹ .

Во второй половине 30-х годов комсомол вместе со всей страной пережил величайшую трагедию, которая вырвала из его рядов многих честных и талантливых лидеров, глубоко деформировала сознание молодежи. В результате беззакония и произвола тысячи комсомольцев и комсомольских работников были исключены из ВЛКСМ как "враги народа" и репрессированы. Среди исключенных из комсомола "враждебные элементы" составляли в 1936 г. 9,7 %, в 1937 г. - 49,8 %, в 1938 г. - 31,1 %, в 1939 г. - 6,9 %⁵² . Коммунистическому союзу молодежи, как и всему советскому обществу, был нанесен тогда невосполнимый ущерб.

⁴⁹ XVIII съезд Всесоюзной Коммунистической партии (б). 10 - 21 марта 1939 г. Стеногр. отч. М. 1939, с. 559.

⁵⁰ Аргументы и факты, 1988, N 36.

⁵¹ ЦА ВЛКСМ, ф. 1, оп. 2, д. 168, л. 2.

⁵² Аргументы и факты, 1988, N 44.