Московский летописный свод конца XV века. Изд-во Академии наук СССР. М. -Л. 1949 (Академия наук СССР. Институт истории). 463 стр.

Летописные своды XIV - XVI вв. принадлежат к числу важнейших источников для изучения истории образования русского централизованного государства. Являясь памятниками феодальной эпохи, они отражают прежде всего идеологию правящих классов феодального общества, с позиций которых летописные своды освещают процесс объединения русских земель вокруг Москвы как политического и культурного центра, борьбу отдельных феодальных княжеств, международное положение формировавшегося русского государства. В то же время летописные своды представляют собой ценный источник для изучения истории языка, литературы, культуры.

Внимательно и критически анализируя летописные тексты, можно почерпнуть из них богатый материал, относящийся к деятельности подлинного творца истории - русского народа. В них нашла своё отражение его героическая борьба против захватчиков: монголо-татар, ливонских рыцарей, польско-литовских феодалов.

Летописные своды, создавшиеся в период образования русского централизованного государства, отражают особый интерес к национальным традициям, в них проводится идея преемственности истории Киевской Руси и Москвы как общерусского центра. Поэтому общерусские своды XV - XVI вв. строятся на основе замечательного памятника Киевской Руси - "Повести временных лет".

Ввиду большого значения русских летописей как исторических источников следует приветствовать возобновление их издания Институтом истории АН СССР и опубликование 25-го тома их Полного собрания.

Московский летописный свод конца XV в., вышедший под редакцией члена-корреспондента АН СССР проф. М. Н. Тихомирова, представляет значительный исторический интерес. Существование этого свода было предположительно установлено А. А. Шахматовым путём сличения текстов летописей Воскресенской, Ростовской и Симеоновской. Шахматов датировал реконструируемый им свод предположительно 1479 или 1480 годом. В дальнейшем ему удалось найти в Эрмитажном собрании Ленинградской Публичной библиотеки, в копии XVIII в., текст того летописного свода, существование; которого было им теоретически выявлено в результате изучения других летописных памятников. Эрмитажный список, относящийся к более позднему времени, воспроизводит текст протографа с целым рядом неточностей и пропусков. Ввиду этого большой находкой явился обнаруженный М. Н. Тихомировым в 1928 г. в собрании Уварова, хранящемся в Государственном историческом музее в Москве, другой список Московского летописного свода конца XV в., относящийся к XVI в. и, следовательно, близкий к оригиналу.

Текст Уваровского списка кончается в 1492 году. Исходя из этого, М. Н. Тихомиров считает возможным, в отличие от Шахматова, датировать Московский свод не 1479 - 1480 гг., а концом XV века.

Издание Московского свода - на уровне тех высоких требований, которые выдвигает советская археография. Изданию предпослано археографическое предисловие, в котором даётся детальное описание Ураровского и Эрмитажного списков со всеми их палеографическими особенностями. В примечаниях к тексту Уваровского списка указаны

подчистки, приписки, сделанные другими чернилами, исправления, а также дань; некоторые разночтения по Эрмитажному списку, Ипатьевской, Воскресенской, Симеоновской летописям.

Кроме того в томе помещены те разделы Московского летописного свода, которые в Уваровском списке не сохранились и воспроизводятся по Эрмитажному: начало свода в пределах до 1072 г. (приложение I) и текст, имевшийся на утерянных листах Уваровского списка на всём протяжении свода (приложение II).

К тому приложены три указателя к тексту: личных имён, географических наименований, предметный. Указатели по самой методике их составления представляют большой интерес. Составитель И. А. Голубцев сумел насытить их большим историческим содержанием, в значительной степени отказавшись от чисто формальных приёмов подбора терминов и названий. В качестве примера можно указать на систематизацию упоминаний о Руси, русской земле, русских людях, "сынах" и "жёнах" русских, русских полках и т. д. (стр. 443).

Подобран яркий материал, очень нужный исследователю для изучения вопроса о формировании русской народности.

Очень интересна попытка систематизировать летописные данные, характеризующие тяжесть монголо-татарского владычества и героическую борьбу русского народа против золотоордынского ига (стр. 461 - 462).

В то же время рецензируемое издание несвободно и от некоторых недостатков. Так, наряду с археографическим введением было бы полезно поместить в виде предисловия характеристику исторической обстановки, в которой возник Московский летописный свод, и самого свода как памятника феодальной политической литературы. Конец 70-х и начало 80-х годов XV в. - важный этап в истории русского централизованного государства: заканчивалось в основном объединение русских земель, и Русь добилась свержения золотоордынского ига. Эти крупнейшие явления нашли отражение в литературе того времени, и это также следовало бы отразить в предисловии.

Дату возникновения свода, 1479 - 1480 гг., принятую А. А. Шахматовым, мы считаем более правильной, так как в Эрмитажном списке текст оканчивается известием 1477 г. о походе Ивана III на Новгород. Дальнейшие известия, содержащиеся в Уваровском списке, вплоть до 1492 г., можно рассматривать как позднейшие приписки.

Надо было коротко сказать и о соотношении между текстом Московского летописного свода и текстами летописей Воскресенской и Симеоновской, тем более, что в предисловии указывается, что Московский свод был основным источником Воскресенской летописи и издатели поэтому в ряде случаев исправляют текст Московского свода по Воскресенской летописи.

Из рецензируемого тома неясно, в какой мере Эрмитажный список отличается от Уваровского. В предисловии отмечено "близкое сходство" обоих списков (стр. 3). Далее говорится: "Эрмитажный список изобилует множеством ошибочных чтений, в силу чего его нельзя было привлечь для вариантов при издании Уваровского списка, так как это обозначало бы фактическое издание не вариантов к рукописи XVI в., а ошибок переписчика конца XVIII в." (стр. 5). Но только ли ошибками переписчика XVIII в. объясняются отличия Эрмитажного списка от Уваровского, из предисловия не явствует. Между тем из подстрочных примечаний к тексту Уваровского списка вытекает, что в ряде случаев Эрмитажный список даёт более правильное чтение.

Начало Московского летописного свода, а также те его разделы, которые в Уваровском списке утрачены и восстановлены по Эрмитажному списку, следовало бы дать для удобства читателя не в виде двух приложений, а в сплошном тексте с соответствующим указанием на источник.

Указание на нолях текста даты в переводе на современное летосчисление (полученное в результате механического вычитания из летописных годов цифры 5508) не всегда точно, так как летописный год (от сотворения мира) соответствует двум годам по современному летосчислению (от 1 сентября по 31 августа или от 1 марта по 28 февраля в зависимости от календарного стиля).

Стремление составителя указателей "сгруппировать в одном месте, иногда в хронологическом порядке такие упоминания, как о мятежах и восстаниях (под словом "мятежи"), о пожарах в городах, о знамениях, о татарских нападениях, о мастерах, послах, грамотах и некоторые другие" (стр. 399) заслуживает полного одобрения. Но в отдельных случаях этот правильный в основе своей принцип применяется суммарно. Так под словом "мятежи", толкуемым в широком смысле как "смятения", неправильно отнесены в одну группу летописные данные о таких явлениях различного порядка, как династические распри в Орде, феодальные войны в Литве, антитатарские восстания русского народа или борьба новгородских чёрных людей с феодальным гнётом.

Все эти отдельные недостатки не снижают общей научной ценности 25-го тома Полного собрания русских летописей.

В заключение следует подчеркнуть, что перед советскими историками в настоящее время стоит большая научная задача - наряду с продолжением издания Полного собрания русских летописей заняться подготовкой нового издания Полного собрания русских летописей на основе марксистской методологии. Для этого потребуется большая предварительная работа по розысканию и систематизации летописных списков, сличению вариантов и установлению редакций ряда летописных памятников. Новое Полное собрание русских летописей должно правильно отразить историю русского летописания в связи с общим ходом общественного развития.