Измитская трагедия.

После этого случая я поменялся на 180 градусов, перешел в иное состояние. А до этого случая я часто ставил себе вопросы, рискуя не находить на них никакого ответа. Но все вернулось на круги своя.
Это была необычная трагедия, это была молитва, и этому надобно сострадать. Август 1999 года, я находился с рабочей командировкой в Турции, в городе Измит, близ Стамбула.
Была служебная командировка, связанная с социологическим опросом. Я находился в гуще событий, общался с людьми разных прослоек, интервьюировал их, проводил устные референдумы и прочее и прочее.
Все это, в общем, не так интересно.
Это был жаркий август конца двадцатого века, когда по городу Измиту люди неслись по своим делам, машины нервно сигналили, жизнь кипела, бурлила, а вечером наступала прохлада, все успокаивалось, останавливалось, люди на верандах пили айран, чай, играли в нарды.
И вот я стал свидетелем жизни, биения сердец в четырех кругах, я увидел особую и болезненную манию жизни, которую надобно щадить.

Первый круг.
Семья Багруз Озат, она проживала в центре Измита. Багруз 40 летний мужчина, работал в МИТ – е, в спецслужбах Турции, турецком «КГБ». Семья Озатов была породистой и более чем обеспеченной. Супруга Багруза – Эмель, работала директором супермаркета, и две дочки близняшки по 18 лет. Светленькие, с точеными фигурками, и не замужем. Одним словом, семья Озата считалась светской семьей, и сваты почти их забодали, от них проходу не было. Кто в Измите не хотел породниться с такой семьей?
От и до, вдоль и поперек по косточкам, под микроскопом я изучал эту семью, и с полной уверенностью заявляю, что семья Багруза Озата являлась культовой в городе Измит.
Второй круг.
Семья Хакана Чолака, 55 летнего педагога Измитского Лицея. Он преподавал физику. Жена у него скончалась, в семье два сына, одному 25, другой на год младше. И дочь, которой 20 лет, но она уже была замужем. Старший сын Хакана работал в гараже по ремонту автомобилей «РЕНО». Младший учился в Университете.
Хакан был строгих нравов, не баловал детей, хотя откровенно выказывал любовь дочурке.
Семья крутилась, ковырялась, кое - как вертелась, с голоду не умирала.

Третий круг.
Это семья Ибрагима Пунджая, это был 47 летний шахматист. Он был женат, но детей у них не было. Жена Ажеда работала в детском саде воспитателем. Тихо и мирно проводила свое время супружеская чета Пунджаев.
Работа – дом, дом – работа. Все серо и уныло. Даже как люди эта пара была неинтересной, от них отталкивались буквально все. Мне кажется, тут нечего добавить.

Четвертый круг.
И последний круг, это Нихат Янал. Это был бомж и пьяница, безработный тунеядец. Целыми днями слонялся по улочкам, просил милостыню, весь ободранный, обоссанный, в лохмотьях, одет в барахло, часто ночевал в подвротне, а то и под забором.
В последний раз я увидел, как Нихат под шафе, точнее сказать, вдрызг пьяный, подошел к грязной белой дворняге, присел рядышком у подъезда.
Собака виляла хвостом, примазываясь к нему. Дело было ночью, никого не было рядом, и мерзкий, гадкий и ужасный Нихат Янал вошел с псом в половой контакт. Он изнасиловал дворняжку, вошел в нее сзади, схватив ее за спину. Она визжала, слабо скулила, а Нихат же входил в нее порывисто с одышкой. Потом они вместе как – то похоже заскулили, завыли, и оба кончив, легли на прохладный асфальт.
Я чуть не замер, окаменел полностью, глядев на это из окна.

…


Теперь главное. 17 августа под утро произошло страшное землетрясение в городе Измите по шкале Рихтера в 7,5 бала.
Резко пошли толчки, поверхность земли вздыбилась, как гармонь пошла танцевать, двигалась почва. В небе летели картоны и железки, сыпалась известь, деревья поленами попадали друг на друга.
Через пару секунд высотные здания как спичечные коробки валились на асфальт. А еще через пол минуты началась паника. Вот это была паника.
Народ выбежал на улицы, многие были голыми, в глазах страх, суета и дрожь. Город был разрушен почти наполовину.
Под руинами оказались все эти перечисленные люди из четырех кругов.
И турецкий спецслужбист Багруз Озат, чуть в стороне лежал Хакан Чолак, прижался к нему и застыл в смертельной судороге Ибрагим Пунджай, тут же его жена, и между ними посредине Нихат Янал.
Что интересно все эти люди из разных слоев и кругов Измита почему то оказались под общей плитой, которая и придавила их всех.
Люди разных прослоек и разных взглядов и привилегий бессильны перед Природой. Будь ты хоть трижды миллионер, будь ты хоть дважды банкир, но рано иль поздно тебя зароют в могилу, в землю, в почву, а поблизости, почти рядышком будет лежать уже бывший батрак, слуга, бомжара или раб. Они при жизни были врознь, друг друга презирая, в земле же будут вместе.
Купец, поэт и простонародье будут кормом для насекомых под землей, если даже поэту десять раз воздвигнут памятник.
Пусть земля им будет пухом. Что сказать еще?