Рейтинг
Порталус

Иванов В.А. Новая Эразмиада, или глупость в России. Век XX-XXI. Часть II

Дата публикации: 05 февраля 2012
Автор(ы): Иванов-Тверской В. А.
Публикатор: 7597
Рубрика: СОВРЕМЕННАЯ РУССКАЯ ПРОЗА
Источник: (c) http://portalus.ru
Номер публикации: №1328453985


Иванов-Тверской В. А., (c)

Иванов В.А.
Глупость обращается к Томасу Мору и к читателю в XXI веке

Любезнейший Томас Мор! Надеюсь, что ты со свойственной тебе сообразительностью и прозорливостью понимаешь, что после нашей с тобой встречи в конце XX века Я Россию ни на миг не покидала. Разве могла Я не присутствовать при всех тех умопо-трясающих, скажем, событиях и преобразованиях на её всё ещё не совсем ощипанной территории? Упустить возможность найти для себя столь многообразные формы воплощения?! Нет, это не по мне! Напротив! Ничто в России не могло свершиться без моего активнейшего участия. Роль куратора России Я выполняю, как никто, добросовестно. Я вообще ничто мимо себя не пропускаю. Во всём нахожу своё место, как и все человеческие деяния во мне, в Глупости, себя находят.
Теперь же, по прошествии более чем десяти лет, вновь меня посетил бес желания. Не подумай чего-то такого, - желания пообщаться с тобой, мой дорогой Мор. Тем более, что с тех пор, как мои самые надёжные почитатели из числа россиян, воодушевленные тем, что ломать – не строить, и усмотревшие для себя в соответствии, конечно, со своим интеллектом в этом деле изрядную развлекуху да ещё и возможность сходить по шерсть и не подумав, что можно вернуться стриженным, засучив рукава, принялись загонять свою страну в яму, прошло уже больше двух десятков лет. Есть о чём и вспомнить! И конечно же, Я не могу не поделиться с тобой своими впечатлениями о тех свершениях в этой стране за прошедшее время, в которых Я принимала самое непосредственное и самое активное уча-стие и в которых Я воплотилась в своём самом наилучшем виде, т.е. в наиглупейшем. Промолчать не только тогда, когда тебя не спрашивают, но даже и тогда, когда хотят, чтобы ты помолчала, - это не в моих правилах. Точнее говоря – это не в моей природе. Это ж надо настолько поумнеть, чтобы Я, Глупость, перестала быть глупостью.
Ты, Мор, в своё время хорошо показал, как в твоём туманном Альбионе овцы пожрали людей. Но английский буржуа и тех и других превратил в машины, в промышленность. Я же хочу рассказать тебе о том, что в России люди пожирают людей, чтобы развалить и производство, и страну. В соответствие с русским умом, который, как они сами говорят, обычным, т.е. нормальным умом не понять. Вместе с тем мы поговорим и с нашим дорогим читателем.
Тщу себя надеждой и очень хочется верить, что не напрасной, что в твоём лице, мой любезный читатель, Я найду достойного меня собеседника. Более того – почитателя. Мы ж с тобой едины духом. А подчас и телом едины. Ты был и остаешься активным соучастником всех моих дел.
Я действую только через тебя. И не действую, когда надо действовать, тоже через тебя. Так что ты от души поговоришь не только со мной, но и сам с собой, да не по принципу «тихо сам с собою я веду беседу» о том, что лучше нету того света, а откровенно, как ни с кем другим ты говорить не будешь, и о делах самых земных и реальных. И может быть, на что я бы очень хотела надеяться, ты из всего этого вынесешь что-то и для себя лично.

ГЛАВА I

Глупость представляет себя почтен-ной публике в XXI веке


Фу, как примитивно! Так в России те-перь и не говорят. Есть и словечки и вы-ражения и помоднее, посовременнее, поизящнее. «Могучий русский» так «обогатился» за последнее время, что Я в силу своей глупости за всеми его вывихами, т.е., «блин», за его развитием уследить не в состоянии. Представляться кому-то, как мне это кажется, вообще нужды нет. Кто же не знает Глупость. Да если бы какой-то мудрейший из мудрецов и вздумал бы отпираться не только от знакомства, но и от родства со мной, то тем самым показал бы только, насколько он глуп. Однако и не поговорить о себе Я тоже не могу. Это мне и моя близкая подруга Филавтия не позволит: что ж это за Глупость без самолюбия?!
Не могу вот только решить: если представляться я не буду, поскольку это не только ниже моего достоинства, но и явное принижение моей известности и всеобщей доступности, но в то же время и полное умолчание моих достоинств невозможно, то что мне разумнее сделать: провести ребрендинг или репрезинг своей собственной персоны? Как видите, дорогой Мор и ты мой читатель, Я тоже модернизирую, как принято сейчас говорить, свой словарь. Не знаю точно, умнее от этого становлюсь, или ещё глупее. Ну, а если вы не понимаете не только то, что мне лучше проводить – ребрендинг или ре-презинг, но и не понимаете, что это такое вообще, то и в этом случае не огорчайтесь. Я сама не больше вашего понимаю. Не подумайте только, что Я окончательно сбрендила. Это Я по своей глупости, конечно, за другими повторяю: у самой-то ума на такое творчество не хватит. Давайте просто будем считать, что репрезинг моего ребрендинга уже идёт полным ходом.
Словечки-то новые, да суть-то старая, как сами человеки. Да и такая же глупая.
«Ведь человечество всё то же,
Всё та же копоть, та же гарь,
Хоть дипломатом и святошей
Зовётся нынешний дикарь».

Свет ни в чём не изменился:
Люди также лицемерят,
Клевете как прежде верят,
Богачи крадут казну…
Ну, и Я верна себе, а значит и человечеству. Хоть Филавтия и всегда рядом с Морией, манией величия Я не страдаю, хоть и глупа, но психически здорова. Толстовством не страдала и не страдаю: может и по глупости, но лучше Я сдачи дам, чем вторую щеку подставлять кому-либо буду. И ни косить, ни пахать мне, как и всем россиянам, в противовес Толстому не хочется. Мне лучше делать ничего, мне от этого и не скучно, и не грустно. Достоевщиной тоже не страдаю: чем копаться в себе, Я лучше на других по-смеюсь, глядя на муравьиную возню тще-славных людишек.
Скажете, бабья логика, так Я баба глупая и есть. Зато Я чистосердечна: Глупость не может быть лживой, она не рисуется перед другими, не пускает пыль в глаза, не рядится в пурпурные одежды, не напяливает на себя маску мудреца. Чтоб это проделывать, ум нужен. А где ж она его возьмёт, коль глупа?
Я и мудрец, и сумасбродка,
Я ни глубока, и ни плоска.
«Дитя падений и высот»
Я жизни верный голосок.
Наград Я для себя не изыскиваю, обиды не страшусь, венца не требую. Но и себя ни перед кем не унижаю и никому не угождаю. Не могу Я угождать. Я ж пряма и откровенна до глупости. А разве угодишь обезьяне, сказав, что она обезьяна? Зато только Я могу сказать подлецу, что он подлец, ханже, - что он ханжа. Я свободна и независима ни от кого. Это от меня все зависят.
«Потомков я не представляю…
Не так мне важен суд потом…
Я вам себя предоставляю
В порыве честном и святом

И в одиночество, как в башню,
Надменно я не ухожу…
Мне с вами нужно быть и важно!
На вас я в главном похожу».
Вот Александр Сергеевич, друг мой сердечный, думал, наверное, что только о себе пишет, ан нет, это он и про меня тоже сказал.
«Не дорого ценю я громкие права,
От коих не одна кружится голова.
------------------------------------------
Зависеть от царя, зависеть от наро-да –
Ни всё ли нам равно? Бог с ними –
Никому
Отчета не давать, себе лишь самому
Служить и угождать; для власти, для
ливреи
Не гнуть ни совести, ни помыслов, ни
шеи».
Всё же где-то там внутри себя, может, конечно, виной тому лишь Филавтия, Я надеюсь, что для тебя, мой дорогой читатель, мои достоинства не совсем безразличны, что угождая себе, Я служу и тебе, что в моих рассуждениях, пусть и не претендующих на лавры, ты найдёшь немало пищи для своего ума. А значит, и роль моя – роль Глупости в мире людей – не столь уж глупа. Ты пытался, любезнейший мой читатель и почитатель, пользуясь своими несравненными ин-теллектуальными способностями, решить предложенную мною по примеру старого софиста задачку?
Правду ли утверждает Глупость,
Говоря, что она глупа?
И как ты её решил для себя? Я же всё-таки смею, поскольку ты, мой любезный читатель, давно уже убедился, что мудрец – дураку родной брат, а Я, Глупость, - кровная сестра самой Софии – мудрости, надеяться, и как ты видишь, не без объективного, как сказал бы философ-материалист, основания, на лучший для меня, т.е. для нас с тобой, вариант её решения. Больше того, или, если хочешь, вследствие того, пусть опять же в силу своей глупости, так родственной мудрости, Я смею претендовать на свою положительную, на свою созидательную роль в жизни каждого из вас в отдельности и всех вместе взятых – роль, отведённую и диктуемую мне самой природой.
Как видишь, любезный Мор, у меня и на сей предмет есть своё мнение. Со словами и с речью, конечно, хуже, хотя Я и модернизирую в меру своих способностей свой словарь. Но поскольку Глупость – это есть глупость, и её словарный запас не может быть значительным и многообразным, Я в оче-редной раз воспользуюсь, дорогие мои собеседники, чтобы показать вам моё предназначение, как Я его сама мыслю, словами Церетели. Не Зураба, конечно, грандиозность творений которого потрясает остатки моего разума, если у меня от него ещё что-то имеется, а Акакия Церетели, с которым я общалась ещё в XIX веке.
«И ветер над бескрайней нивой
Указывает мне мой путь:
Шипом для гнойного нарыва,
Для ран целебной розой будь».
Но не пугайся, любезный мой чита-тель, Я не собираюсь учить тебя, как жить надо, не собираюсь занудно наставлять ни на путь истинный, ни на какой другой. Зачем же Я буду стегать плетью по обуху топора?! Нет у меня желания и неистово обличать кого-либо или что-либо, грубо поносить или зло-словить по поводу и без повода. Я постараюсь даже пальцем ни на кого не указывать, постараюсь и личных имен не называть, за исключением разве что тех, которые уже стали нарицательными в твоей современной Руси. Натура у меня мягкая. Я ж не родня сыну Ночи – Мому, который так надоел Зевсу, что его спровадили с небес к людям на землю. Я в отличие от него процветаю и днём и ночью, и на земле и на небе, и среди людей и среди богов.
«Я равных себе (не нашла) под луной –
Владеть надлежит мне всей ширью
зем-ной».
Никому и нигде без меня не обойтись, и никуда меня не спровадить.
Выходи смелее лицемер, юрод,
Купец, урод, святоша – обезьяна.
Все вы, кто бьёт поклоны неустанно,
Все интриганы, продавцы обмана,
Болваны, рьяно злобные ханжи, -
Здесь не хватает вашей лжи.

Выходи скорее стряпчий – лиходей,
Клерк, фарисей, мздоимец хватский,
Писец, официалы всех мастей.
Нам пригодится всякий крючкодел,
Ведь в раскалённый ад не нас ввергает
чёрт,
Там места нет для наших скотских
морд.
Это Я с помощью моего друга Франсуа Рабле всех вас приглашаю к далеко нескучному, надеюсь, разговору со мной.
Тебе, мой дорогой почитатель, а Я надеюсь, что ты именно таков, Я просто покажу, собственно говоря, то, что ты и каждый из вас и так знает, но о чём вы боитесь говорить, в том числе и из страха показаться глупыми. Не веришь?! А вот как ты думаешь, почему Я довольно часто пользуюсь чужими словами? И сознаюсь в этом смело. Да потому, что про вашу людскую глупость практически всё уже сказано и запротоколировано, как и про ваш замечательный ум, которого вполне достаточно у каждого из вас, чтобы другого назвать дураком и получить тем же концом в то же место. Только ты, умный, как и все умные, ни за что не хо-чешь признаться, что повторяешь чужие слова, чужие мысли. Умному признаться в этом – признаться в своей глупости. Каждый умный считает, что там было сказано обо всех и обо всём, но только не о нём. А мне-то, Глупости, что в этом не сознаться?! Я даже не всегда в этот раз буду называть того, чьими словами Я говорю. Тебя, как Я заметила, это даже не интересует.
Итак, выступаю Я перед вами, мои любезнейшие читатели, с глубоким почтением к твоему имени, дорогой Мор, в своём собственном обличье под своим дурацким колпаком. Не пристала мне роль ментора или там наставника, препода, нудного проповедника. Так что могу смело вам обещать, что не заставлю вас тратить время до зевоты. Я очень многолика, но маску бога скуки на меня никак не напялить.
«Я тут и там, и посреди,
Везде люблю кружиться я!»
Для всех для вас подруга я,
Вот моя позиция.

«Меня в тупик не заведёт
Стезя многострадальная.
Иду вперёд, потом назад», -
Вот моя позиция.
Моя тебе уважуха, почтеннейшая публика! Вот ведь какие словечки из меня полезли. Но это не моя вина. Сказал же Александр Сергеевич:
«Словесность русская больна.
Лежит в истерике она».
Вот знал же поэт, что в России и в XXI веке будет. Ну, а Я только зеркало.

ГЛАВА II.

Глупость, как и прежде, видит в россиянах своих наилучших воспитанников


Да, именно так, дорогой Мор! Весь прошедший промежуток времени служит подтверждением тому, что нет у меня поклонников и друзей благодарнее и преданнее, чем русские. Поразительное родство наших с тобой имен – Мор и Мория – для большинства из них, конечно, мало что значит, но своё душевное родство со мною, Глупостью, они и без перевода моего имени на русский язык интуитивно, всем своим нутром чувствуют. В русском-то языке мор, уморить – смерть означает, да к тому же не совсем естественную, и в то же время уморить – смеяться до упаду. Только с моей логикой и с разумом русских можно понять и согласиться с тем, что заставить умереть и заставить смеяться до упаду – это одно и то же. Тут нужна глупость немалая.
Этим-то уж Я русских, не будь Я их покровительницей, никогда не обижу. Не буду, конечно, никому навязываться. Но и не вижу ничего плохого в том, чтобы учиться тому, кто этого желает, хотя бы и у дурака. Иного и дурак может многому научить. Короли всегда при себе дураков держали, а у лицедеев дураков играют наиболее способные артисты, признанные талантами. Нет, не просто быть дурачком.
Вот и на Руси, - как всеобще признанный гений или даже талант – так свихнувшийся алкоголик или наркоман. В противоречиях в себе любит копаться: гений он или идиот? Самосовершен-ствование – это достижение гармонии или идиотизма? Жизнь – это любовь или мерзость? Ну, а уж как доходит дело до поиска «высшего смысла жизни», чем все русские «гении» любят заниматься, все тут же уподобляются мне и даже в превосходной степени.
Я, конечно, люблю хлебнуть. Нектара. Для веселья. Они же стараются сразу нахлебаться под завязку. Да сивухи. Тут и попы, и алкоголики сходятся. Только иные предпочитают винную, другие – религиозную, а третьи – и той и другой не брезгуют. В общем, все находят себя во мне, а наиболее талантливые – в жёлтом доме. Это как обычно: если очень настойчиво искать смысл жизни, то он сам тебя находит. Именно в этом месте.
Не только, конечно, русский, но и любой другой мудрец не может без меня обходиться. Известное дело, глупость более успешна во всех делах. С моей-то помощью всё спроворить можно. Вот уж на что Солон – известнейший из известных семи греческих мудрецов, но и тот к моей помощи прибегал, чтобы своего добиться: и сумасшедшим притворялся, и женщиной переодевался. А на Руси-то, и Петя Вяземский – тот, что ещё с Александром Сергеевичем дружил, со мною согласился.
«Судьба, проказница – шалунья,
Определила так сама:
Всем глупым счастье от безумья,
Всем умным – горе от ума».
Не скудеет и не оскудеет земля русская круглыми … моими почитателями и в будущем. Ума они не ищут и поумнеть не могут – они ж не знают, что они глупы. А о будущем они не думают – его же ещё нет. Понимать то, что есть, у них нет ни способности, ни желания. В атараксию они впадают. До тупости. Она не только на лицах, но и на затылках видна. Загадочна русская душа! Загадочны они, согласна Я с Антоном Павловичем, т.е. «глупы и смешны в течение 48 недель в году». Ну и ещё дней тридцать за год наберётся, когда они, подчиняясь постыдному желанию понять что-то, вертят мозгами и так и сяк, а они не действуют никак. И особый склад, и особый спад ума проявляется. Второго, по моему разумению, не меньше, чем первого, а больше.
Тут, как мне подсказывают мои несравненные способности, вполне может сказываться наследственность. С абсолютной достоверностью зафиксировано, а Я могу по этому поводу свидетельствовать как очевидец, что прежде на Руси избы топили по-черному. Чтоб мозги, особенно в холодные русские зимы, не подморозить. Ну не подморозили, так прокоптили. Так они у многих до сих пор и не отмылись. А у других, более современных, в головах, напротив, даже не серое, как говорят, вещество, а белое. Никакими мыслями не тронутое. В общем, в головах, как в квартире, из которой жильцы давно съехали. Что было не тронуто – так оно и остаётся, что было развалено – так и лежит. И только всё покрывается пылью, паутиной и плесенью. И стоит русский, как бык, и не знает, как быть.
Как бык, не знает, как быть, а в ос-тальном даже не телок, а овца. Его и стригут, и бреют, а он только блеет. Как сказал воспитанный мною ещё во втором веке любитель разгадывать сны Артемидор из Лидии: «Овцы суть не что иное как люди» - и те и другие слушаются пастуха и собираются в стадо. Так и бредут тупо за козлом – вожаком, ни в чём, как отметил мой друг А.Церетели, не нарушая принцип стадности.
«Чуть овца проблеет в стаде,
Вторят ей – одна, другая,
Ни причины, ни значенья
Крика своего не зная.
----------------------------------
Все мирские кривотолки
С блеяньем овечьим схожи.
И о том, кто им внимает,
Что сказать? Овца он тоже».
Ну какой ум у овцы? Даже на бараний не тянет. Вот русские за своими правителями – вожаками также тупо и бредут. И блеют также, заслышав их голос. Их же и славят, и без причины, и вне значенья. А к ручке или там поближе к телу правящего лица подойти…! Слов нет. В хорошего царя, как и в меня, верят. «На него, - как Антон – то Пав-лович сказал, - глядят все как на полубога, считают за счастье, если он удостоит вниманием чью-нибудь простоквашу».
Бывает, конечно, что иногда и недовольство чем-нибудь проявит народ русский и даже возмутится, захочет ум свой показать. Бывает ведь, что господин пообещает пообещать, а сам то в морду плюнет, то пнёт или вместе – и то, и другое преподнесёт. Пообещает бычка, а даст тычка. Тогда русские чаще всего поскуливают, как тот пёс, которого во сне блохи заели. Ну, а уж если осмелеют на столько, что решатся выразить свой протест, забастуют, скажем, то непре-менно берут на себя обязательство сопли не вытирать. Так и протестуют. Распустив через губу.
Есть у моих русских друзей и утешение, конечно. Небольшое, правда. Как говорится, вся услада – вино да баба! Пей до суха, чтоб не болело брюхо. Вот весь умишко – то и растеряли. Из того, что ещё оставалось. Так что не могу Я, мой читатель, про тебя сказать однозначно, что мол каким ты был, таким остался! Скорее всего, как сказал бы врач, ты интеллектуально прогрессируешь. Да и физически тоже.
Внешняя форма, как говорят мои сотоварищи – философы, есть выражение внутреннего содержания. Парни какими красавцами стали. Рослые, плечи накачанные, ноги на ширине, а то ещё и шире плеч, шея короткая, утолщенная, головушка маленькая, кругленькая, так что лицо по горизонтали, по ширине то есть, больше, чем по вертикали, камера для мозгов небольшая, но зато жева-тельный аппарат мощный.
У девушек главное – ноги и то, откуда они растут. Удлинённые ноги к центру внимания ведут. Мозговая камера вообще не актуальна. Откуда ноги растут, тем и думают. Им важно также, чтобы было чем свои стринги демонстрировать. Пу-пок голый важен – пирсинги внимание привлекают к тому, что пониже его. Наряды у них Николе голозадому посвящены. Возможность стать грелками для престарелых купидонов «с жи-листыми петушьими ногами» - это для них взлёт в карьере. А без гламура им тут уж никак не обойтись. На что он их только не толкает. Самых «звездистых звёзд» гламур уже до того довёл, что кожи на лице у них не хватает, - глаза и рот теперь они только по очереди закрывать могут.
Джинсы, жвачка, кока-кола, коктейли, пиво, «колёса», наркотики, бары, дискотеки, ночные клубы – довольно обычный современный джентльменский молодёжный набор. Тащиться, оторваться – жизнь в ритме свинга, или свинства – это, говорят, стильно.
Думаю, дорогой Мор, у тебя нет ни грамма сомнения в том, что русские стали даже более достойными моей разумности, чем прежде. А их дела – это ещё более яркое свидетельство признания ими моей рассудительности в качестве высшего интеллектуального идеала. И даже не просто свидетельство – это порука их абсолютной преданности мне во всём многообразии моих прояв-лений.
ГЛАВА III.

Глупость отмечает упорство стрем-ления русских к свободному рынку


Все эти годы, дорогой Мор, русские с упорством градоначальника города Глупова, Угрюм-Бурчеева, переделывают всё, что можно. Масштаб, конечно, не сопоставим. У того-то всего лишь городишко был, а тут всю страну в единое Глупово превратили. И успешно. Семьдесят лет мотали клубок в одну сторону. Теперь надо размотать в об-ратную, коли не туда мотали. А размотаешь, так надо же снова куда-то мотать. А куда? Вот и мотаются. Все и всё в соплях замотано. Ну что ж – любимое дело Иванушки сопли мотать.
Не хотят русские светлого будущего в виде того социализма, образ которого ты, мой дорогой Мор, и твои последователи рисовали. И того, что был у них, не хотят. И «с человеческим лицом», говорят не надо. Все захотели стать капиталистами, столбовыми дворянами или уж хотя бы кулаками. Вот они всё прошедшее время и прокладывали и прокладывают свой особый путь к светлому будущему: через туннель – в тупик, через горы – в пропасть, через болото – в трясину. Светлую, справедливую рыночную эко-номику там найти хотят. Такая вот светлая мечта россиянами овладела – ничего не производить, а всё продавать.
Коль ума – то нет, так что ж тут сделаешь? Вот и не могут они никак выродить эту новую экономику, такую, чтобы жить-то могла. Я не оговорилась. Такого уродца можно только очень-очень мучительно выродить. Вот Гаргамелла, как свидетельствует мой друг Франсуа Рабле, носила Гаргантюа в своём чреве одиннадцать месяцев. Сколько она требухи за это время съела! А требухи, как известно, без дерьма не бывает. Как рожала, всё дрожало, а уж как смердило и воняло…! Русские же уже больше два-дцати лет, своей экономикой разродиться не могут. Лишь смердят и воняют!
Мучительны роды! Утешаются всё тем, что будет вслед за тем! Дескать, радость-то какая для всех далее последует. Вот уже и ножки появились. Тонкие, правда, и кривые. Зато руки – вот это да! Загребущие-загребущие!! Ни головы, ни тела нет, а рот…! Просто пасть всё заглатывающая. А как воняет и смердит…! Повитухи-то у этой экономики заокеанские. Только требухой и дерьмом её и вскармливали. Первые слова этого уродца без головы и тела – это «моё» и «дай». Прямо орёт и всё хватает. Других слов так и не знает. И вонять не перестает. Марается эта экономика каждый час, а то и чаще. На нефтяных маслах вскормлена, вот её постоянно и проносит. Да и тельца-то нет. Всё сразу и пролетает и смердит. Рулады газовые выводит. Никакие подгузники не спасают.
Продай – купи, купи – продай. Кругом одни шопы. Нет, не одни. Ещё супершопы, гипершопы. Все дела – шопинги. Поездки за границу – туршопинги. Вся Россия давно уже в шопе. Первый звук, правда, не совсем верно звучит. И даже голову из этого места так и не хочет вытащить.
«Уверен ты в том, что для купли-продажи
Всё создано в мире – и в этом лишь
сча-стье.
Что ближний для каждого нужен и важен
Всего как ступенька к богатству и
вла-сти».
Мой друг А.Церетели так, конечно, не считал. И даже был ярым противником этого мнения. А вот русских уже больше двух десятков лет в этом убеждают и нельзя сказать, что безуспешно. Пустот-то в головах довольно много, вот их и заполняют. Каким дерьмом наполнят, то они и переваривают. А переваривают-то опять же как подскажут – свой-то котелок не варит. Ну и убедили русских, что каждый из них вот-вот свою птицу за хвост схватит. Только надо мол по-терпеть, подождать пока они сами, т.е. те, кто привёл их в рынок, не разбогатеют на столько, что дальше богатеть им противно станет. И не предупреждают, конечно, а русским самим где же понять, что у птицы под хвостом-то клоака. Схватишь за хвост – обгадит.
Убеждают народ, что рынок сам всё расставит по своим местам и отрегулирует. Правильно: одни продают недра, другие продают свой народ, третьи – всю страну целиком (или они первые?), а иные продают б/у бутылки и консервные банки, а пятые – сами себя продают, поскольку больше нечего.


«Единороска» голая
Кричит: «Любовь – товар».
Была столица городом,
Теперь она базар».

Всеобщий рынок. Всех расставил по местам. И цены всему определил: вот если белорусское молоко дешёвое, то его к нам пускать нельзя – какой же это рынок, если оно дешевле нашего. И не только вещам цены определил, но и должностям, и чести, и совести.
Говорят, рынок свободный, а цены и тарифы сочиняют как хотят и всем другим их диктуют. Вмешательство государства в дела рынка всячески ругают, и государство же и за фалды, да и за горло хватают постоянно: дай, дай и ещё дай! По отдельности вроде бы каждая бабка, идя на рынок продавать картошку или огурцы, знает, что не обманешь, не продашь, а все вместе хотят, чтобы рынок честным был! Честным, конечно, только по отношению к нему. Ну разве это не глупо? Не могут понять, что всеобщим принципом действий всех, входящих в рыночную экономику, становится принцип: обмани ближнего, обмани дальнего и воз-радуйся!
«Один ликует, обобрав другого,
(Так устроен рынок) – разве это но-во?»
Государственное управление по сравнению с рыночным, говорят, неэффективно. И не просто говорят, а повторяют и повторяют. Вдалбливают. Вроде бы точно это знают, а зарплату за неэффективную работу всем госслужащим дают, и очень даже эф-фективную. Надо бы соответственно и платить. А лучше не платить вовсе, а дать им совковые лопаты. На их же место определить тех, кто может эффективно работать. А то ведь и действительно делают так, чтобы для общества было неэффективно, а эффек-тивно для себя лично.
Так вот всё и строится в светлом рыночном обществе. Как, например, Папандопула добычу делил: это мене и это мене, это тоже мене, а вот шиш – это тебе. Так и рыночные доходы акционеров распределяются. Вот многие, пойдя на рынок по шерсть, и приходят обратно не только стриженными, но и «освежёнными» из той клоаки.

ГЛАВА IV.

Глупость видит себя в российских реформах


Что делать, если что-то делал, но не успел ничего ещё сделать, а уже видно, что получается не то, что хотел сделать? Это, как Я думаю, понятно любому моему воспитаннику. Начинай ломать снова. Так русские и делают. Ломают и ломают. Есть что ломать. Ведь почти весь XX в. строили. Теперь же надо то, что не продали – сломать, что не сломали – продать. Не так-то просто со всем этим справиться, когда всё ещё надо и переделывать: проданное – перепродать, сломанное – переломать по новому, да не один раз. Не просто даже с моим умом и с моей рассудительностью, с моей способностью здраво судить о вещах, способностью, без колебаний переходящей в дело. Но мои воспитанники не сдаются. Вот и русские с настойчивостью идиота, принявшего твёрдое решение, ломают и переламывают всё вокруг себя. И то, что не ими сделано, и то, что делают сами.
Это у них реформами называется. Что реформируют? А всё! Не важно же, к какому делу глупость применить. Или, лучше сказать, не важно какое дело – глупость везде найдёт свое применение. Реформируют систему власти, милицию, медицину, образова-ние, социальное обеспечение, ЖКХ… Экономику, конечно же. Собственность в первую очередь. И технологии – это тоже важно. Да всё надо перелопатить! Это раньше жизнь была, а теперь реформы.
«Изменились времена.
Все сделалось наоборот,
Везде нелепость и содом:
Осёл над розою поёт,
А соловей поёт ослом».
Сверху говорят, что реформы успешно идут, что они даже эффективны. Замедлились, говорят, темпы очередного спада. А что никто этого не видит, так это по глупости своей, конечно.
«Только за полдень прилёг,
Снится новая реформа
И огромный кошелёк.
Кошелёк для денег новых».
Не спи, а то, говорят, замёрзнешь. На то и рынок: хоть разденут, хоть «обуют», всё равно без штанов останешься.
Реформы – дело серьёзное, многогранное и многонаправленное, особенно если оно осуществляется с моим усердием. А русские ныне мне ни в чём не уступают. И Я их всячески вдохновляю. И не безрезультативно. Вот посмотрите сами, что было сделано за весь советский период.
Национализация Электрификация
Индустриализация Коллективизация
И это за семьдесят-то лет. Посмотри-те-ка, что уже сделано и что творится сейчас в России под моим, как говорят, чутким руководством.
Денационализация Деэлектрифика-ция
Чубайсизация Деколлективиза-ция
Приватизация Сексуализация
Деиндустриализация Интронизация
Криминализация Попоизация
Деноминация Канонизация
Инфляция Модернизация
Девальвация Инновация
Монетизация ЕГЭизация
Индексация Валоризация
Деидеологизация Нанонизация
Профанация Надувация
Пустыризация Объегоризация
Вот видишь, дорогой Мор, какие дела можно свершить с моим умом, если действовать с моей же решимостью. Понятно, что свершения, подобные этим, доступны лишь моим лучшим воспитанникам. Тебе, с твоим воспитанием и склонностью взывать к высоким чувствам, наверное, может показаться неприличным и даже низким, по созвучию, говорить о нанонизации. Действительно! Ононизация всей страны!
Это Тебе может показаться неприлич-ным, но не мне и не русским. Наши с тобою имена-то ведь тоже только созвучны, как это ещё наш общий друг и покровитель Эразм отмечал. Мор и Мория! Звук есть звук. Фу, и улетел! Мне ещё от древних мудрецов известно, что сходство формы не гарантирует сходства содержания. А у русских, чтоб они ни делали, всё в то самое превращается. Ни-чего доброго сделать не могут. Всё получается кое-кака. Точнее говоря без кое… Ни с каким делом ни в сроки, ни в планы не укладываются. Почему? Просто потому, что не делают. И правильно. Я тоже считаю, что если хочешь, чтобы у тебя было много свободного времени, - ничего не делай!
Они так и поступают. Вот, например, планируют, бюджеты составляют. На годы. А строить, скажем, дорогу, начинают в сентябре – октябре. Это деньги от Москвы до Тамбова или там до Ярославля, ну не до окраин же, девять месяцев, говорят, идут. Незаурядную изощренность надо проявить, чтобы это-го добиться. Это поезд за четыре часа доходит, а с деньгами так нельзя. Тут надо и распилить, и откатить, и отщипнуть. И отстирать и отмыть понадобится. Если водопровод и отопление ремонтировать, то начинают не раньше, чем морозы прихватят. Правильно. Зачем же лето на такие дела тратить. Оно в России и так короткое. Отдыхать надо. К тому же и без отопления всё лето тепло. А сколько денег и в том и в другом случае можно «зарыть, закопать, закатать» по своим карманам. А то и того проще: из бюджета деньги уходят и никуда не приходят. Как, например, когда их в Чечню отправляют, или как их выдали банкам для кредитования предприятий, а до тех эти деньги так и не дошли. И все удивляются, куда же они деваются? Да так бесследно! Только мой дурачок, причём очень хорошо мною воспитан-ный, может поверить в то, что невозможно проследить, куда ушли и где осели перечисленные государством деньги.
С поиском адресов, куда надо перечислять деньги, проблем нет. Россия теперь вся чрезвычайная. То она взрывается, то горит. И взрываются, и горят и военные склады, и торговые, и жилые здания, и железные дороги и поезда, и дома престарелых и ночные клубы, и нефтепроводы, и газопроводы. То её трясёт, то морозит, то снегом заметает. То что-то разваливается, то что-то рушится, то что-то ломается, прорывается, то проваливается. В общем, не понос, так золотуха. Зато из всех министерств самым главным стало МЧС.
То, что не хочет само рушиться, разваливаться, тому реформаторы охотно помогают, переделывают в нечто новое. Заводы, например, - в торгово-развлекательные центры, или в кирпичную и бетонную крошку, в металлолом и в пустырь. И свет меньше загораживают, и воздух чище. Леса вы-рубают, так тоже свет меньше загораживают, и видно дальше. А на селе сколько пустырей уже сделали и ещё сделают вместо ферм, мехдворов и деревень! Правда, не только в головах, как это Я уже говорила, но и во всей стране стало как в однокомнатной квартире, в которой поселились два десятка гастарбайтеров, а хозяева съехали. Зато Россия ближе к природе стала. Пашня – это ж не естественная природа. Пахать – землю ранить. Естественная травка вырастет.
«Ныне почёт бузине,
Розу шипы заглушили,
Вместо хлебов на полях –
Сорной травы изобилье».
Это не важно. «…Главным вектором всех наших реформ», как теперь говорят и сами реформаторы, было «сбрасывание балласта». «Сбрасывание» себе государственной собственности, фиксированных цен, поскольку они сильно мешают произвольному увеличе-нию прибыли, социальной системы, поскольку она заставляет делиться с народом, а ещё Митрофанушку его мамаша учила, чтоб не делился ни с кем, «сбрасывание» союзных республик, чтобы властью тоже ни с кем не делиться. Однако моя рассудительность, позволяет мне предположить, что замена коллективизации пустыризацией, на-ционализации – чубайсизацией и объегоризацией народа, которые уже свершились, ещё не исчерпали всей деградации России. Есть ещё что и ломать, и переламывать, и переделывать. Устал ломать? Не тормози, сникерсни! Всё будет, как тебе обещает реклама, кока-кола! Или кое-кака!


ГЛАВА V.

Глупость одобряет принципы русских реформ и даже дает советы русским
реформаторам


Реформы – это дело, разумеется, принципиальное, целенаправленное. Вот и русские, как мне подсказывает моя рассудительность, во всех реформах свою принципиальность реализуют. Ну о том, что для них ломать – не строить, голова не болит, мы уже говорили. Кроме того, опираясь на свою наблюдательность, могу сказать, что русские многие свои дела решают по принципу, согласно которому клин клином вышибают. И получается!
- Вот поставили задачу, чтобы в стране было больше богатых, ну и сделали: отдали руководство экономикой Поспираловым, Украдизаводовым, Плутократовым, Воро-Вороватым, Сейфопустошиловым. Олигархов и ста-ло больше. От равенства в нищете пришли, говорят, к равенству в достатке. Ну, если ещё и не совсем, так поделятся же они когда-то и с быдлом.
- Поставили задачу перейти от власти бюрократии к власти демократии и поручили чиновникам с этой целью отрегулировать численность чиновничьего аппарата. Отрегулировали – количественно бюрократия выросла в четыре – пять раз. Правильно. Чем больше их численность, тем больше людей охвачено демократией.
- Заговорили о необходимости возрождения национальной экономики. И все – и олигархи, и государство, бросились вывозить капиталы за границу. Может быть, конечно, имеют ввиду возрождение России в рамках Московии Ивана III или IV. Ни тер-риториально, ни экономически до этого ещё не дошли, но подвижки есть.
- Разве не моя заслуга в том, что борьба с взятками поручена самым крупным взяточникам, что о борьбе с коррупцией, о её решительном искоренении громче всех кричат её организаторы, что бюрократы, руко-водящие борьбой с бюрократией, создают для ведения этой борьбы новые бюрократические системы, что чиновники ведут борьбу за сокращение чиновничества, т.е. своих собственных должностей.
- Стабильность, говорят, нужна. И со-храняют: как разваливались, так и про-должают разваливаться; цены как росли, так и растут и будут расти; пенсии добавили и опять отобрали; инфляция быстро росла и тормозить не собирается, а напротив, ещё и добавляет. Разве не стабильно?
- Поскольку на всех не отдельных предприятиях все не отдельные станки и производства в целом давно уже стали несовременными, нужны говорят, России инновации. Производства инновационные.
Нужны так нужны! Десяток таджиков – вот и самый новейший станок. Ещё инновационнее надо? – сотня таджиков. А ещё и вьетнамцы, и корейцы, и китайцы есть. И производства новые создали – производство справок и прочих бумаг. За ними теперь такие очереди, каких и за колбасой никогда не было. Профессии тоже новые. Токари, слесари, сварщики или там трактористы не очень-то теперь нужны. Теперь более актуальны кидалы, рэкетиры, рейдеры, профессиональные нищие, торговцы должностями, и правительственными тоже, не говоря уж о проститутках и сутенёрах. А на охранников какой спрос! Правильно. Надо ж и луну от волков охранять.
А приставы?! Новая профессия. Приставай и приставай – это и новая технология пополнения бюджета, заменяющая даже производство. Штрафуй чаще и больше и взыскивай. Вон как ГАИ штрафует за нарушения правил дорожного движения. Я вот только никак не могу рассчитать, сколько генералов МВД, судейских там, прокурорских, депутатских – тех, что определяют штрафы, смогли бы закончить начальную школу, если бы с них также взыскивали за нарушение школьных правил? Умный читатель, а тем более генерал, сразу возразит, конечно, что соблюдение правил дорожного движения суперважно, поскольку сопряжено с проблемой безопасности человеческой жизни. Видимо, Я просто по своей глупости думала, что школьные правила определяют поведение человека во всей его жизни, в том числе и на дороге.
- О технологиях разговор особый. Не просто инновационные, говорят, нужны, а нужны нанотехнологии. И руководителя для их разработки нашли. Не беда, что это лесничий, не видевший леса. Управился же он и с приватизацией, и с электричеством, и к новейшим технологиям, распространённым в России, уже руку приложил. Самые эффективные технологии в России вовсе не нанотехнологии (нано или не надо? – это ещё вопрос), а урвитехнологии, хап-хаптехнологии, цап-цаптехнологии, дай-дайтехнологии, распилитехнологии, откатитехнологии, надуйтехнологии, обуйтехнологии. И не в наноразмерах, а в тоннах. А прочие технологии для России не актуальны. НИИ типа институтов биофизики можно закрыть. Производить товары? В Китае купим. Хлеб сеять? Зачем? Не только русские правители, но даже фокс Микки Саши Чёрного знал, что хлеб можно и в соседней лавке купить.
Как мне кажется, может это, конечно, в силу моей глупости, русские реформаторы любят анекдоты. Анекдоты в действии. Посмотрите сами.
- Обещали реформаторы зарплаты и пенсии индексировать поквартально. Индексируют квартплату. И не реже обещанного. Обещали повышение жизненного уровня – повышают стоимость жизни, чтобы деньги у народа, говоря словами Антона Павловича, улетучивались «как черти от ладана». В стране растёт безработица – правители вместо создания рабочих мест, обещают создать единую систему информации о вакансиях.
- Кричат, что в советское время «вырубали свои богатые леса», и принялись так их вырубать и за кордон гнать, что сами правители за голову схватились. И не только вырубать, но и выжигать стали. «Выгребали, - кричат, - свои несравненные недра». И точно: все двадцать лет эти несравненные недра разворовывали, как могли. За этот счёт и миллиардеров расплодили.
- Вот кричат буквально, что, дескать, раньше-то, при царе, всю Европу якобы кормили и хлебом и маслом. А свидетели тех времен говорят, что сами жили в Неелове, Горелове да Неурожайке. Как пошехонцы говорили
«…на крышах скот кормили,
Да хлебали мужики толоконце из ре-ки,
Молотили три двора
На обухе топора».
- Социализм, кричат, крестьянство ликвидировал. Сами и реализовали. Реформировали сельское хозяйство так, что не стало и колхозников и фермерство фактически не появилось. Теперь мужиков для прокорма генералов вообще не найти. Сталин, говорят, такой разэтакий, ликвидировал верхушку армии – реформировали её так, что развалили полностью. Сталин заигрывал с Гер-манией – теперь лучший немец, немец №1 – это русский, тот, что всю Россию огорбатил. Честь поменял на заграничные почести. А следующий её и США заложил. Возмущались, что крупный чиновник советского времени устроил гулянку якобы в «Эрмитаже». И устроили. На «Авроре»! И губернаторы, и министры, и представители президента.
Мои интеллектуальные способности позволяют мне сделать вывод и об оценке русскими своих реформ. Они очень даже соответствуют точке зрения той вороны, что ещё в былые времена, когда мужики ездили на лошадях, клевала в августе просыпанную на дороге мужиком пшеницу и кричала г…но! г…но!, а зимой на той же дороге клевала лошадиное г…но и кричала творррог! творррог!
Я со свойственной мне рассудительностью, могла бы, с учётом вскрытых мною особенностей русских реформ, довольно многое подсказать реформаторам, как им быстрее и проще действовать. Как, например, сделать, чтобы не выросла цена на квартиру? – уменьшить её площадь. Как получить больший доход от продажи колбасы, сахара, масла и т.д., не поднимая на них цену? – уменьшить вес килограмма. Как снизить энергопотребление, предотвратить глобальное потепление, улучшить экологию? – закрыть побольше заводов. Как быстрей решить жилищную проблему? Отправить ещё парочку миллионов людей бомжевать. Как обеспечить высокий коэффициент замещения зарплаты пенсией? Не под-нимать, а снижать зарплату, он и вырастет. Как сделать, чтобы как можно меньше людей осталось за чертой бедности? Нет ничего проще: опустить её до плинтуса.
Ты, мой вдумчивый читатель, и ты, мой дорогой Мор, не подумайте, что Я всё же хочу встать в позу наставника по отношению ко всем «дорогим россиянам» и их правителям по поводу того, как им «обустроить Россию». Но порассуждать я способна на любую тему. И лишить меня этой способности и этого права никто не в состоянии. К тому же Я не собираюсь определять единственно правильный путь, не собираюсь и на-вязывать свое мнение. Я рассуждаю лишь в сослагательном наклонении.
Может быть, России надо сделать, как в твое, дорогой Мор, время говорили «Verti vela» - повернуть паруса обратно? Но это ж надо, если не всем, то по крайней мере большинству и народа и правителей признать себя круглыми дураками. А ума-то для этого, для такого признания сколько надо? Где ж его взять? Разве что весь народ неод-нократно прогнать под иконой «О прибавлении ума». А для правителей и чиновников, для властей всех мастей – устроить сидение, нет – стояние под иконой на четвереньках, длительное стояние и стучание иконой по их головам. Для вколачивания в них ума. А сколько икон надо! Сколько леса будет загублено. На счёт же ума – не ясно.
Никаких гарантий, что это поможет, Я, конечно, дать не могу. Но могу предложить другой вариант действий и даже, подстрекаемая Филавтией, могу дать россиянам и их правителям совет, который, как я полагаю, при его реализации быстро, довольно быстро многое изменил бы в России. Если в ре-зультате действий при благих намерениях получаются ну не очень благие результаты, то что отсюда следует? Нет, намерения менять не надо. Надо, как подсказывает мне моя рассу-дительность, просто говорить и поступать наоборот. Главное, говорить наоборот, поступать – можно и никак не поступать!
Вот если прогноз погоды сбывается всего лишь на сорок восемь процентов, а вы его озвучите наоборот, он сбудется на пятьдесят два процента. Успех есть! Чиновник, говорите, взятки берёт? Распустите слух, что он каждому посетителю даёт взятку. Чтоб к нему приходили. Ему небо с овчинку покажет-ся от желающих с ним встретиться. И прокуратура им заинтересуется. Там тоже не захотят быть в стороне. Квалифицированные специалисты развалили армию, экономику…? Так может быть военным министром назначить Фанфаронова, командующим – Плюгавкина, военачальниками помельче – Дристалёвых и Улепётовых, министром внутренних дел - Браткова, банки отдать под управление Цапцарапова, а суды – Блудодеева? Может попробовать? Всё равно все жалуются на неэффективность управления.
Самый надёжный мой рецепт – третий. Это, как всегда принято в русских сказках: средний был и так, и сяк, ну а третий был дурак. Эффективный дурак. И совет такой же. Каждый скажет, что его только Я могла дать. Он тоже исходит из принципа «наоборот». Зарплату распределить наоборот: учителям дать зарплату чиновников с учётом её высшего уровня и их льгот, а чиновни-кам и всем козлоногим, подвизающимся в СМИ - зарплату учителей! Что бы было!
Смею вас, мои рассудительные читатели, заверить – это был бы, как подсказывают мне мои аналитические способности, переворот всех переворотов. Переворот, каких история ещё не знала. Проведение всех прочих реформ сверху сразу же стало бы из-лишним. Сам по себе сократился бы чиновничий аппарат. Без всякого принуждения. А как «запели» бы все вещающие ящики! Вся страна нормально бы заработала: помехи-то вместе с чиновниками удалились бы. Все к знаниям бы потянулись, а это вам и инновации, и модернизация, и технологизация. Чего доброго, и наукой страна занялась бы по-настоящему. И жить бы не по чиновничье – начальничьей прихоти стала: начальники-то людьми бы стали.
Вот ведь слюни распустила. Как захо-чешь поумничать, так дурь и попрёт из всех щелей. Точно так, как это с русскими бывает.
Как видишь, любезный мой читатель, эффективность моих советов реформаторам вполне соответствует всему тому, что сейчас в России творится, а то, что творится в России, соответствует моей рассудительности и свойственной мне логике. Разделяю Я и твой призыв, выражающий и направление, и оценку реформ, выступающий и в качестве их всеобщего принципа: «Россия вперед, и всё задом!» Надеюсь, что в этом единстве наших мнений есть и моё благо-творное влияние.

ГЛАВА VI.

Глупость рассуждает о структурных особенностях современной русской
государственности


Раньше, как говорили, шла Россия «по ленинскому пути». Теперь, уже больше двадцати лет, - все вперед и всё задом. Трудно это! Поза не позволяет видеть, куда идёшь. Шишки набиваешь. И вилять, и юлить приходится. И переделывать, и перепеределывать. Выбираться-то пришлось из пущи, где джина из бутылки выпустили. А джин, как оказалось, выполнял даже не три желания, а всего лишь одно на троих. Вот и разделали страну, и территорию и людей, как тушу. На соевую колбасу переработали. Запад и юг страны потеряли, зато, утешаются, восток пока ещё цел; почти половины населения лишились, зато всем оставшимся колбасы без мяса хватает. Что осталось от экономики? Тут уж, чтобы разобраться с этими дробями, моих интеллектуальных способностей не хватит.
Ничего иного и не могло получиться из того, что появилось на свет по пьянке в пуще с помощью джина, выпущенного из бутылки, - джина, который может только на части делить. Сам посмотри, любезный мой читатель. Основным признаком государства, как умные-то люди говорят, является публичная власть, т.е. та, что стоит над народом, стрижёт его, как овец, и делит его своей административной волей по территори-альному признаку. Одна из властей законы принимает. По которым стричь народ полагается, вторая и пасёт, и стрижёт, и погоняет, а третья судит тех, кто от стрижки увиливает. Это нормально, наверное, для нормального государства, но не для русского.
В современной России, как говорит мне моя природная наблюдательность, совмещаются, т.е. неплохо уживаются между собою по крайней мере четыре варианта структурирования и властей, и территориального деления. Но это не законодательная, исполнительная, судебная власти и СМИ. Все вместе взятые они составляют лишь одно звено в системе русской государственности, называемое публичной властью.
Вершина власти здесь – это надпубличная власть, или суперпубличная. Это органы, вывесок которых нет. Адресов тоже нет. Состав их разве что Штирлиц смог бы вы-числить. Так что никакой Мюллер колпак на них не наденет, а вот они всю Россию околпачили. Поделили между собою не только всё то, что на земле находится, но и в её недрах. Заставили на себя работать не только люд простой, но и все остальные власти. Ты, мой дорогой читатель, поскольку действительно «простой», скорее всего не очень-то это и замечаешь. Тебе ж видно лишь то, что под их колпаком, где ты и сам находишься. Это их как раз и устраивает – зачем «светиться»! Но Я-то вездесуща. Мой колпак никаким другим не накроешь. Надеюсь, ты не забыл, что это государство возникло при моём активнейшем участии. Так что Я могу те-бя с ними познакомить. Вот они.
- КСО – комитет свободных олигархов. Свободных и от народа, от всех его проблем, свободных и от государства, его законов и т.д. Руководит ВСЕМ.
- КРП и С/Х – комитет разваливания промышленности и сельского хозяйства.
- КРОС – комитет разворовывания общественной (государственной) собственности. Опирается на результаты деятельности предшествующего комитета.
- КОН – комитет одурачивания народа, без соответствующего воздействия которого, хотя русские и так воспитаны на моей рациональности, достижение успеха деятельности предыдущих комитетов затруднительно. Другая структура – государственная, под ними находится.
Та власть, которую называют публичной (как и девку, ищущую клиентов на панели), т.е. государством, имеющая и вывески и адреса, находится, как и вся страна, под колпаком той, первой – она может государство и подкормить, а может и на голодную диету
посадить и законы может продиктовать, и высокие должности, самые высокие может дать, а может и отобрать. Потому-то государство ей и послушно. Достойно оно, это государство, моего внимания, очень даже достойно! Не могу Я своих читателей с ним не познакомить.
«На плечах (его) как будто две верши-ны»,
Торчат две головы по сторонам,
А третья вознеслась по середине
Медвежьей мордой повернувшись к нам.
Да, похоже, морда-то медведя гризли.
Не иначе, как джин тот был с петушиными яйцами. А то откуда бы, даже с моей помощью, могло такое чудо вылупиться. Раньше это был двухголовый уродец, а теперь мутировал в какую-то трехголовую звероптицу с деревянно-долларовыми ногами.
Народные истратники, или как их ещё называют – избранники, законодатели, законы как блины пекут. И во блин! Всё комом! Кроме тех случаев, конечно, когда принимают законы о льготах для себя. Тут они блинами одними обойтись не могут. Пирогов ещё настряпают.
Ты, Ваня, глянь, какие демократики. Просто демокрачушки. Говорят, застраховали себя от «попадания в горло посторонних предметов». Опростоволосились, по-моему, на сей раз. Ведь и другое отверстие есть. Не предусмотрели.
В прочих случаях они, говоря словами Антона Павловича, то недопонимают, то перепонимают. А посему они сами предпочитают поворачиваться так, как на них пукнут те, кто без вывесок, или те, кого называют исполнителями, верховными, конечно. Не будешь принюхиваться, могут не только сладкого к обеду не дать, но и кресло из-под зада убрать. Значит, надо реагиро-вать и быстро и единодушно. Одному кнопкодаву и поручают голосовать за всех. Единодушие, значит, полное. Депутаты по доверенности – это только русская демократия выродить могла. Один за всех, все остальные – каждый за себя. Это раньше было, что «оне на двух заседаниях сразу», а теперь «оне» даже в сорока советах могут сразу заседать. «Он, - как сказал ещё Достоевский, - где-то заседал и что-то подписывал» и «ще-голял изысканностью в костюме». Вот надо же с тех пор только количество заседающих мест выросло. И законы в то же время принимают те, какие надо. Не народу, конечно. Народ-то, особенно в Сибири, давно знал: закон – тайга, медведь – хозяин.
Депутаты же знают, что хозяина слу-шаться надо. Как, не прорычит даже, а проурчит, так и «склонится толпа лебезяща». Законы на все случаи жизни изготовят. И где каким грибам расти, и какого размера должны быть грузди и какого опёнки, на какой высоте должны ульи стоять и пчёлы летать. На очереди закон о том, каким пальцем надо в носу колупать. И ещё о комарах закона нет. Да не решили ещё, зачем зимой снег лежит? Решат. Как премьер скажет, так и решат. Против глупости законов нет. А умные-то люди давно предупреждали, что многочисленность законов – это признак болезни государства.
Исполнительных властей – мини-стерств и комитетов на правах министерств, ведомств, управлений и их руководителей только на самом верху, как блох на всех вместе взятых бродячих собаках. А если спускаться ниже по ступеням власти, так не только собак, но и никаких блох на них не хватит. Там органы и федеральной власти на местах и региональной, и муниципальной, районной и власти поселений. Да не в одном экземпляре.
И те и другие, и третьи и пятые и есть и пить хотят. И не просто сытыми быть хотят, а хотят «жить красиво». А широкая жизнь широкого кошелька требует. Чем, за счёт чего его наполнишь? Да только за счёт твоей глупости, мой читатель! Вот и присоса-лись все блохи… Налоговики, чиновники, банки, кредиторы, милиция, ЖЭКи… - «племя назойливое, хуже комаров». И ведь не скажешь им, как сказал один известный человек, мол сосали бы, иль он сказал, чесали бы, в другом месте. Государство-то, говорят, правовое. Значит, всё по закону. Хоть правовое, хоть левовое, а работает, как доильный аппарат. Деньги из народа высасывает, да при этом ещё и стрижёт его, как овцу.
«Волку почёт – овец пасёт,
Кур стережёт лисица,
А чёрта чёрт с собой зовёт
В раю повеселиться».
Известное дело, это мне Михайла Ломоносов ещё лет двести пятьдесят тому назад говорил, что если у кого насколько убавится, то у другого настолько прибавится! У народа убавляется, у доильщиков прибавляется. Да какими темпами! За всю историю мир никогда таковых не знал. Ну, а если ко-му-то не нравится, как его стригут, того посылают к третьей власти – в суд.
«Независимый» русский суд законность блюдёт. Независимый от здравого смысла. От законов тоже свободный: закона о соблюдении законов ни судами, ни другими властями нет. Иначе какая же независимость. Несвободный только от тех, кто эту должность даёт, держит на ней и кормит. И уж, конечно, не свободный от меня, Мории, и от моего колпака с бубенчиками. Так под их звон и блюдёт ту законность, которая нужна тем, кто его кормит. Украл на тысячу, ограбил одного – посадят в тюрьму. Правильно! Вор должен сидеть. Продал два авианосца – получи пару лет условно. Украл десятки миллионов, ограбил всех – посадят. Вор должен сидеть. В Думе, в сенаторах, в министрах. Правильно! И раньше смотрели: вор-алтынный или полтинный? Толерантным надо быть, смягчающие обстоятельства надо найти
«Сегодня мудрость мира – в силе,
Благая весть – монеты звон.
Билль о правах провозгласили
Чтоб варварство прикрыл закон».
Есть кому ещё и следить за этим. Чтоб не перепутал судья простого воришку с вором государственного значения. Или с вором из другой структуры, параллельной государст-венной. Что «в законе» состоит.
«Ныне стали адвокаты
Кошкой ластиться к богатым,
Всё родное и святое
Растеряли без возврата.

Низких, злобных побуждений
Никуда душа не денет,
Если ею овладела
Жажда денег, денег, денег!»
Вот умна ли Европа, когда взывает: «Уважаемые россияне, соблюдайте законы собственной страны!»? Как это можно? Какие из них соблюдать-то? Ведь уже давно Петя Вяземский сказал, что
(У нас) «два дела, два мерила,
Двоякий взгляд, двоякий суд:
Себе даётся власть и сила,
Своих наверх, других под спуд».
Лучше в этот суд, хотя и посылают туда постоянно, всё же не ходить. С сильным не дерись, с богатым не судись, а захочешь судиться с государством, будь готов к тому, что приговор может быть и хуже, чем в том случае, когда, как сказал Александр Сергеевич, «глухой глухого звал к суду судьи глухого».
В твоём государстве, дорогой Мор, если бы и нашёлся преступник, то он непременно чистил бы нужник. В русском государстве преступники имеют своё государство. Ну как бы парал-лельное. В каждом городке, районе у них есть своя администрация, есть свой «смотрящий». Есть «вор в законе». Что прокурор, что этот вор – оба равноува-жаемые люди. Каждый свою законность блюдёт, свой порядок поддерживает. Функции у них очень схожи с функциями соответствующих государственных органов. Поэтому они часто со-трудничают, смыкаются. «Расцвела пышным цветом малина». Просто атас!
Государство и криминал, как филосо-фы-то говорят, - это единство противоположностей. И содержатся друг в друге, и содержат друг друга. И там и там «воры в законе». А самый крупный «вор в законе» - это и есть государство.
Братки служат в милиции, милиционеры ходят в братках. Государственные чиновники получают от них немалое финансирование. «Воры в законе» заседают в Думах – они же в законе. И вертикаль власти у них рабо-тает, и свои «думы» они собирают. И выборы проводят – своих спикеров избирают. И свой общий бюджет формируют. И механизм принуждения имеют. Это третья управляющая структура в современной России.
Ну, а четвёртая структура, дорогой Мор, в твоём государстве вообще не могла бы появиться. При нынешних же хозяевах жизни её отсутствие это действительно – утопия. Бомжи поделили все свалки, помойки, мусорные баки, подвалы по всем городам России. Свои банкиры среди них есть – те, что собиранием банок кормятся. Свою за-конность установили и контролируют её соблюдение, не стесняясь в мерах принуждения. Может, конечно, показаться, что эта структура не заслуживает внимания, особенно в сопоставлении с предыдущими. Но, по-моему глупому разумению, эта четвёртая структура порождена действиями трёх первых, и чем они активнее, тем заметнее рост четвёртой. Так не она ли является «светлым будущим» России?


ГЛАВА VII.

Глупость хвалится своим
присутствием в высших эшелонах
государственной власти


Ты, мой почтенный читатель, с графом Сегеди вероятнее всего не знаком. Я-то встречалась с ним. В литературе. Я ж везде присутствую, хоть в поэзии, хоть в живописи, хоть в сказке. А теперь меня и в науке привечают. Во властных же структурах Я всегда занимаю почётное место. По крайней мере там не очень-то стремятся от меня избавиться. Так тот почтенный господин, отдавая должное моему воздействию на человечество, считал, что умные люди – во все времена большая редкость. А вот «достойными и призванными править государством считают себя прежде всего люди посредственного ума». Да и вообще, как считал мой приятель Сен-Симон, придумывавший идеальное государство, «во всех родах занятий неспособные руководят способными, самые безнравственные люди призваны блюсти в людях добродетели, а самые большие преступники поставлены карать провинности мелких».
Мне-то это всегда было известно, как и то, что ещё ни один правитель с этим не согласился. Конечно. Моя свита уделяет всем им достойное внимание. Я всегда, как ты помнишь, мой читатель, препоручаю их самой пристальной опеке Аты и Анойи, Апедии и Колакии; и заблуждения их и даже безумие всегда прикроются невежеством и лестью. Если и глупо правят, то не просто глупо, а гениально глупо. Моя подруга Филавтия спесью их наделяет, неограниченно – по потребности. Сколько можешь заглотить, столько и бери.
В желании похвалиться они мне ничуть не уступают. То плод моего воспитания. Я даже удивляюсь, где они столько благовоний берут, чтоб столь постоянно себя ими поливать. Раньше бывало правители с пергаментными лицами без признаков жизни по старости, значит, не могли отвертеться от наград, а нынешние, видимо, по молодости от должностей отбиться не могут – долж-ное себе воздают. И вообще воздают всем по заслугам, но не всем по своим.
Умники типа Ларошфуко считают, что восхвалять правителей за достоинства, которыми они не обладают, значить ос-корблять их. Нет, русские правители не так воспитаны моей свитой. Они очень любят, чтобы их так оскорбляли. Да почаще, да посильней! Окружают себя соответствующими помощниками, советниками. Кадры по этому принципу подбирают. Чтоб почитали их превыше всего. Правда, ещё тысячу лет тому на-зад было высказано мнение, что это недостойно умного правителя, что такие советники только вред приносят.
«Кто чтит тебя превыше всех на свете,
Не должен заседать в твоём совете».
У русских правителей на сей счёт своё мнение. От моей свиты. И никто его не оспорит.
Царя, как известно, царедворцы создают. И правителей русских окружает, как мой друг Мольер сказал, «любезных царедворцев племя». Герцог де Лизоблюд, граф де Приживаль, шевалье де Шваль, политмаркетологи Хитрованов да Хитрозадов и прочие Плу-тократовы, Трутневы, Хваталовы, Загребаловы, Толстобрюховы, Жирнозадовы – своя в общем команда. Так теперь называют. Команда исполнителей. Здесь все в законе, все прикрыты должностями и наградами, как броневым щитом.
«Много мудрых есть господ:
И себя не забывают,
И царям сулят доход».
Старик Державин это хорошо знал. На своём собственном опыте убедился, как там ценится то, что услаждает взор. Парады, наряды, награды. Торжества и славословия, почести не по чести. И не видят или не хотят видеть, что, как сказал более великий поэт,
«… их торжественные рожи
На бабье гузно так похожи».
Годы для них не даром прошли. И капитал научились успешнее наживать, и финансовый и политический, и невинность соблюдать. В речах натренировались. О счастии всего народа! Чтоб богатых, говорят, больше было. С себя и начали, да так собою и ограничились. Других теперь обещают «средними» сделать. Если по умишку, так оно уже ниже среднего. Тут мы с ними вместе действуем.
Виртуозами языка стали. Прогуливают их с трибун. От речей, правда, как Антон Павлович говорил, пахнет, так это естественно – у них же зад-то впереди. Но слёзы на алтарь отечества так и льются. Да так, что забота о счастье человечества не даёт возможности людей видеть. Если кто при этом и лгал, так не важно, что лгал, важно, чтоб «он важно лгал».
«Все треволненья человека
Сокрыты в глубине души:
Слова обманчивы от века,
Улыбка – воплощенье лжи».
Это таксе, говорят, стыдно, что у неё ноги кривые. Политикам – нет. Это обыкновенные лицемеры прикидываются голубями, политические же прикидываются орлами. Что народ говорит, правители не слышат. Естест-венно – медведь же на ухо наступил. Поэтому они слышат только то, что хотели бы слышать, да и видят только то, что хотят видеть.
Планы строят. В России всегда этим любили заниматься. Был вот кремлёвский мечтатель. Планы электрификации строил. Хоть бы только планы, так ведь и электростанции понастроил. Да по всей России. Подпортил мечту. Маячила бы и маячила себе впереди. Чубайсизация не совсем, конечно, одолела электрифика-цию, но старалась. И не совсем безрезультатно. Треск вместо электричества всё же кое-где пошёл. Зато новый план появился. Как лампочки заменить. А то электрик дядя Вася не справится без соответствующих указаний.
Доктрины разрабатывают, проекты.
«Прежде Русь стихи писала,
Рифмам не было числа,
А теперь практичней стала:
На проекты налегла!»
Да как оперативно! Даже полторы тысячи домов во время летних пожаров сгореть не успели, а уж и штаб создали, и разработкой программы по их тушению занялись. И правители в роли благодетелей засветиться сумели. Тоже правильно. Пожар и пиар - похоже звучат.
Предлагаемые тебе, мой вдумчивый Читатель проекты – это не просто проекты, а национальные, т.е. русские, а значит, лет на десять-двадцать. Не меньше. Правильно. Ходжа Насреддин, - один из моих лучших друзей, обещал шаху за двадцать-то лет и осла научить говорить. За это время, не шах, так осёл, кто-нибудь да сдохнет. Теперь это и каждый правитель знает. И русский тоже. Вот смело и обещает.
«Сам себе с наслажденьем внимая,
Формируя парламентский слог,
Всем недугам родимого края
Подводил он жестокий итог.
Человеком идей прогрессивных
Не без цели стараясь прослыть»,
Из себя он трибуна рисует
И клянётся народным заступником
быть.
Знает он, как моя спутница Лета этими обещаниями распоряжается. Ничего другого он, по-моему, и не ожидает.
«Не может быть, чтоб верил сам,
Он в это искреннее лганье.
Мне это видно по глазам
(В их неуверенном миганье)».
Концепцию консервативного развития проводят. Это вполне доступно моему разумению: законсервировать за собою всё уже прихваченное из государственной собственности, законсервировать эту власть, чтоб и дальше можно было консервировать по своему желанию и чтоб никто «лодку не раскачивал». Ведь сам медвежий знак не только располагает к этому, но и требует находиться всё там же и там же. Все созвездия, как на небо ни посмотришь, бегут куда-то и бегут. А вот медведица постоянна. С места не сдвинешь.
Для правителей важнее на месте уси-деть, устоять, удержаться, чем куда-то что-то двигать. Уж если двигать, так только то, без чего трудно усидеть. Вот СНГ двигают. То реформируют, то активизируют, а всё одно г… получается. То союзное государство с Белоруссией создают, то таможенный союз. А всё сводится к одному и тому же требова-нию: стань моей провинцией, отдай власть и собственность. Нельзя же признать и правительства и президентов равными. Конечно. Я, Глупость, тоже никогда и никого себе равным не признаю. Или вертикаль своей власти реформируют. В ней выше стоящих, т.е. сидящих, все, конечно, очень и очень почитают. Но у каждого ведь есть свои ниже сидящие, у каждого, вплоть до самых низов, есть к кому и свою власть проявить. Вот и извивается «вертикаль», как только хочет. Сколько её ни укрепляли, она лишь по гори-зонтали, как коровья лепёшка, аж в четыре раза по ширине расползлась. Вся Россия как вляпалась в эту лепёшку, так в ней и увязла.
Над таким дерьмом и правителям сидеть не очень приятно. Да и не очень надёжно. Соскользнуть можно. И вляпаться. Ну, они опору ещё и за рубежом ищут. Иные и сами там живут. И дворцы там имеют, и деньги свои там держат. А для России законы принимают. И управляют ею оттуда. И советников там себе русские правители набирают. Сами-то по себе русские, Я уже говорила, не могут с собою управиться. Правители-западнисты, да послушные, вот Запад и правит.
«Гость, приглашённый в наш дом,
Исподволь взялся за дело,
Выждал удобное время
Начал хозяйничать смело»

«Сладкую песню завёл он проворно,
Слух подчинился песне покорно, -
Только во рту, где зубы,
Спрятал язык змеиный и черный».
Русские могут воспользоваться словами Э.Багрицкого и с полным основанием утверждать, что
«Над нами восходят созвездья чужие,
Над нами чужие знамёна шумят».
Один огорбатил Россию, продал всех её друзей, зато стал лучшим немцем. Памятник себе при жизни заработал. И в деньгах неплохо обошлось. Другой всю страну, и территорию и людей, продал за власть. А заодно и армию, и разведку, и военные базы, и экономические зоны России, и её влияние в мире. Тот, которому Буш и мать его – друг. Такой чести удостоился! Я, конечно, не берусь однозначно утверждать, поскольку моего ума для этого недостаточно, но неко-торые считают, что и тот и другой – это
«Мелкий политический шабашник,
Родину сменивший на стриптиз».
И вообще на международной арене в последние двадцать пять лет российские правители в качестве наиболее весомого политического акта, как мне кажется, предпочитают совершать, как ты, Эразм, говорил, анасирму. Ты, мой читатель, не знаешь, что это такое? Это – задрать подол и показать всё, что там есть без наличия нижнего белья. Ну, а дальше, конечно, следует фанерогамия. Тоже непонятно? А это публично совершаемый акт. Половой акт любой желающей страны от США до Польши, с одной стороны, с Россией, независимо от её желания, с другой стороны. Перед всем бараком.
В России всегда было достаточно же-лающих, да и любителей и подставиться Западу и петь с чужого голоса. И сама Я часто пользуюсь чужими словами. По глупости. А тех любителей такого пения раньше называли политическими выкидышами. Теперь они не любители, а профессионалы-правители. А правят так же. С народа деньги собирают – за границу отдают. Отдают под 2%, занима-ют под 10%. У себя безработица, а строительство кораблей и самолёты заказывают на Западе, продовольствие на Западе закупают – своё производство прекращают. В моём воспитании правителей России пробелы, как видите, найти не так-то просто.
А разве не плод моего воспитания то, с какой уверенностью русские правители ломают не ими созданное, и то, насколько они уверены в своей правоте? Такой угрюм-бурчеевщины в стране, чтобы собственные правители её столько лет подряд разоряли, никогда ещё за всю историю не было. Говорят, что в России распрягают медленно, а ездят быстро. Вот уже, как Я вижу, больше двадцати лет её распрягают, а ехать так и не на чем. И никто, никакие мудрецы, из своих, конечно, а не из заграничных, им не указ. Это мудрецы, общаясь с царями, как меня на сей счёт ровно тысячу лет тому назад просветил Георгий Багратиони, любят говорить намёками, а цари, общаясь с мудрецами, предпочитают намекать пинками. Вот Сократ – мудрец из мудрецов, а от Александра Македонского предпочитал быть подальше. Его просто мудрецом назы-вают, а Александра – Великим. К тому же, в своём отечестве, как известно, пророков нет. Кроме их. Себя и мудрецами и пророками считают. В превосходной степени.
Мой старый приятель Фирдоуси предупреждал, правда (но меня-то лично это никак не касается, а правитель каждый уверен, что его это минует, иначе отказался бы от должности), что «судьба кознелюбива и упряма».
«Она сильна в хорошем и плохом,
Заботиться не хочет ни о ком.
Того, кого лелеяла на воле,
Вдруг бросит в яму нищеты и боли».
Как этих вождей-правителей будут величать потомки? Даже с моим умом нетрудно представить – наследники никогда не бывают довольны. Вот сейчас у всех русских правителей прям-таки припадок религиозности. В загробный мир, знать, надеются попасть. И что будет? Попадут они к Иоанну Грозному, и будет он им каждый день головы своим посохом долбить. Попадут к Малюте Скуратову, тот будет каждый день их на осиновый кол сажать. Сажать – снимать, сажать – снимать… Петр I, так тот скорее всего собственноручно будет каждый день головы отрубать. У Екатерины II заплечных дел мастера тоже квалифицированные были. Меньше всего им страданий принёс бы тот, кого они больше всего ругают, - Сталин. И ничто из их деяний от потомков не скроется. Должности не дают правителям понять, что как ни
«Крепка гранитная скала,
Но аммонал сильней
Какой бы сила ни была
Есть сила и над ней».
Так и правят, не оглядываясь назад, на судьбы своих предшественников, и не за-глядывая вперёд и не думая, что потомки могут их не только с грязью, но и с навозной жижей смешать, что потом и сама история может о них сказать словами А.Церетели
«Как сынов таких непутёвых
Родила и взрастила мать?
Вы шутов гороховых славу
Ухитрились себе создать!»


ГЛАВА VIII.

Глупость признаётся в том, что
чиновничья стая, то бишь свита
верховной власти, в России
превосходит её свиту по всем
параметрам


Соответствующая и свита у русских правителей. Проводников, точнее говоря, полупроводников и соответствующего исполнения их воли. Свита чиновников. Умом они взять не могут, поскольку его нет. Ты же помнишь, мой дорогой читатель, что начальники не умных, а неумных любят – с дураками у начальников любовь взаимная. Так они числом берут. В одиночку никто глупым не бывает.
Я ж говорила, что чиновник один не приходит. Он тут же, как таракан, сам себя оплодотворяет и размножает. И расплодились и размножились и «от Москвы до самых до окраин» и от южных гор и до северных морей тоже. Аж в четыре-пять раз превзошли их изобилие на душу населения по сравнению с советским временем. А при прошлой нашей встрече было только в три раза больше. Так что пусть не всё, но кое-что, местами, но всё же растёт в России. Везде чиновник – полновластный «хозяин необъятной родины своей». Каждый в своей епархии.
Кандидатов в чиновники в России стало немногим меньше, чем прожи-вающих в ней людей. Но не каждый, конечно, в эту касту пробиться может и не каждый в ней выжить может. Отбор надо пройти и его принципам соответствовать, а главный принцип подбора кадров – это начальстволюбие, чинопочитание. Каких подчинённых на-чальники любят? Положительных, конечно, т.е. исполнительных, чтоб выполняли, а не думали – тупоисполнительных. Думать и так есть кому – на то и вышесидящие. Любят благообразных, приученных и вышколенных, выдрессированных, умеющих ножкой шаркнуть. Вот посмотрите: подписывают два больших начальника бумажку, а за ними и по сторонам толпа этих вышколенных. Он знают, что величавость – свойство тела скрывать недостаток ума. Поэтому позы у них отработаны, как у манекенов, и выражения лиц такие же: «так глубоко довольны собой, что подумаешь – в том их призванье!»
Голодная собака, говорят, верует только в мясо, чиновник же – в деньги и ещё больше в чины, которые дают ещё большие деньги. Посему ему нужен гибкий позвоночник. Надо и моську начальника вовремя погладить и в нос её лизнуть. Перед хромым начальником чиновник на ногу припадает, перед косноязыким косноязычит. Начальник собачку завёл – всей чиновничьей рати такие же понадобились: лай не лай, а хвостом виляй. Пошёл он в теннис играть – все за ракетки схватились. Встал на горные лыжи – все в горы полезли. Правильно! Быстрей заметят, оценят и обогреют.
«Достопочтенный лорд Мидас,
С душой посредственной и низкой, -
Чтоб не упасть дорогой склизкой,
Ползком пролез в известный чин
И стал известный господин.
Ещё два слова о Мидасе:
Он не хранил в своём запасе
Глубоких замыслов и дум;
Имел он не блестящий ум,
Душой не слишком был отважен;
Зато был сух, учтив и важен».
И неважно, что уши ослиные. Зато попону от арабского скакуна получил и «чином от ума избавлен». И всё лишь благодаря знанию того, что, чтоб тебя не укусила собака, нужно бежать сзади неё. То бишь за начальником. И не высовываться.
«(Здесь) ясный разум и добро
Бессильны в схватке с лестью.
Одна (здесь) мера – серебро
Достоинству и чести».
Человек – это звучит гордо, сказал один известный человек, а выглядит мерзко, сказал другой, глядя на чиновников.
«Раболепье и двуличье
Нынче мудростью зовётся.
И за тем, кто всех подлее,
Поле жизни остаётся».
Ум, как Я уже раньше говорила, здесь не актуален и даже опасен. Разве будет умный заниматься бумаготворчеством? Да в таком объёме! Перебирать, согласовывать, подшивать… Входящие, исходящие… Только тупоголовый может этим заниматься. Умного сначала надо до этого состояния довести. Довести до того, чтоб он мог измерять длину скачков блохи, что очень необходимо для решения множества государственных дел. Иначе бюрократ из него не состоится. Бюрократы же могут всё что угодно не сделать.
«Когда тебе бывает скучно,
Что ты творишь, сказать прошу?»
В ответ (чиновник) равнодушно:
Я? Я (зад) себе чешу».
И у них, конечно, есть свои стимулы. Очень для них важные. И они аж локтями друг друга раздвигают, когда
«Званья в воздухе витают.
И, о должностях мечтая,
Претенденты выступают.
Кто к окорокам стремится,
А кого осётры манят,
Но для родины трудиться
Ни один из них не станет
(Хоть и каждый пред толпою
Мнит себя величиною!)»
Чтоб делать и не сделать, они, например, «дурочку включают». Это А.Райкин нам ещё в советское время объяснил: создают комиссии, проводят экспертизы, согласования, разрабатывают мероприятия, издают инструкции, пишут справки… Дешевле обойдётся ничего не делать. Или сделают так, чтоб никто кроме их самих ничего понять не мог.
Этим принципом российские чиновники последние двадцать лет вполне успешно руководствуются. Что с приватизацией народом своих пяти соток земли, называемых дачными участками, что с начислением пенсий, что с взиманием так называемой сто-процентной платы за коммунальные услуги, что с валоризацией.
Ты, мой интеллектуально развитый читатель, может быть, конечно, и понимаешь, у меня же умишка никак не хватает, чтобы понять, как это квартирная плата могла вырасти больше чем в сто раз, но ста процентов так и не достигла, а значит будет расти и расти, чтоб их, эти проценты, догнать. А как понять, что миллионов двадцать семей, владельцев пятисоточных земельных участков, являются и источником власти и преступниками, которым созданные ими же власти объявили амнистию, но которые по этой амнистии не только ничего не получили, а и лбы разбили о двери своей власти? Когда Я пыталась всё это совместить, у меня, как у Страшилы – героя известной детской сказки, из головы и иголки и булавки вылезают. Ну, а что касается валоризации пенсий, так тут я просто обвалилась. Я даже запомнить не могла, какие там алгоритмы, интегралы с дифференциалами нужны. Запомнила только, что попроще. Что надо, на-пример, размер ботинок бабушки умножить на размер туфелек внучки, разделить на размер ботинок дедушки, вычислить коэффициент соотношения среднегодовой температуры на земном шаре с вашей среднесуточной температурой за последние пять лет, всё это то ли ещё раз помножить, то ли сло-жить, потом разделить на количество лет до нового всемирного потопа… Ну и ещё операций тридцать проделать.
Так всё в России теперь и делается: продаётся – перепродаётся, приватизируется – расприватизируется, разрешается – запрещается. А у чиновников – «нос в табаке».
«Блаженна мутная вода
Для многих рыбаков:
Не нужно силы и труда,
Чтоб щедрым был улов.
……………………………….

У чистых вод не может жить
Такой ловец никак.
Источник жизни замутить
Стремится тот рыбак.

Для честных сети он плетёт,
Запутав в них закон,
Судьбу народа предаёт
Себе в угоду он.

Не мало рыбаков вокруг
Поразвелось сейчас,
Они не покладая рук
Опутывают нас».
Коли все дела в государстве вершатся по этой системе, то и контор всяких надо море. И чиновников в них надо натолкать как селёдок в бочку. И все при деле будут. А то М.И. Веллер, работая практикантом в редакции журнала, никак не мог, по его же признанию, понять, что в ней могут делать больше трёх человек. По молодости это, по глупости. Если постараться в совершенствовании разделения труда, то и тридцать человек в любом деле одного могут заменить.
Благодаря этой системе сколько контор кормится, сколько должностей создано и занято! Безработица сокращена. Правда, другим они мешают работать. Но кто бы без них это сделал. И все они нужными становятся. И не только зад свой чешут, но и карманы лю-дишек прочёсывают.
Совесть, как и ум, для них неактуальна. Она у них только в копчике осталась. Рудимент.
«Ум и честь им неизвестны,
Сила их в чинах и званьях.
Спорить с ними бесполезно,
Нет искусней их в обмане.
Этим рыцарям всесильным
Только лишь одно по нраву:
Чтобы к пище их обильной
Повкусней была приправа».
Судьба забросила их прямо на Монблан аппетита на чужое. Все мысли у них в животе. К казённому пирогу так просто присосались. Рты всегда держат наготове, чтоб успеть откусить везде, где только удастся, да раньше других.
«Здесь себялюбие тупое
Повелевает всем вокруг,
И каждый занят лишь собою,
А человечность – праздный звук».
Самое большое благодеяние, которое может совершить чиновник – это не делать зла народу. В России каждый чиновник – самодержец. Забота о счастье народном – это для него забота о себе любимом. Каждый из них считает, что государство – это Он. Скажите ему:
- Вы подлец, сударь!
- Ну и что, - скажет. – А кто лучше?
И то верно. Скажите ему:
- Вы самодур!
- Самодур, потому как вожжа под ман-тию попала.
И мантии-то никакой никогда не было. Всего лишь стол. Стол – его пьедестал.
«Ему не снится – чугунным стал
И двигаться ему мешает пьедестал».
Ему не так уж важно, где сидеть. Важен стол. Современный, оснащённый, чтоб конверты производил, да не пустые, а с зеленью. Важно, чтоб брюхо к столу было поближе, поплотнее, а руки – к деньгам. Чиновника стол создаёт. Планету свою каждому определяет. «Встал утром – приведи в порядок свою планету» - осмотрись внимательно, что ещё к рукам не прибрал, коли возможность такая столом предоставляется. В нём, в столе, и ум, и честь, и совесть чиновника. Всё масштабом стола определяется. В обратной пропорции, нередко.
«Он был у власти в годы оны
И, почитание любя,
В масштабах целого района
Умнее всех считал себя».
Как и Скотинин-то говорил: «А промеж моих свиней я сам самый ум-ный». Но
«Не смейся над персоною чиновней
(Хотя бы пусто в голове её),
А то накажет оскорблённый кровно
(Чиновник) непочтение твоё».
Он же мэрский. Или мерзкий? По-моему, никакой разницы. Мы, скажет, создадим вам трудности, а иначе зачем же нам административный ресурс. Коль совсем дурачок, так отстаивай свои права. А вот права чиновника, и зарплата, и пенсия, и должностное кресло, - все защищены системой коллек-тивной безопасности. Дурака или грешника здесь или оставят на месте или пересадят в другое приличное кресло. Придёт другой, умный – неизвестно чего ждать. С этим же всё ясно, да и он о прегрешениях других многое знает. Вот и приходится держать его на должности и даже повышать в чинах.
«Как цветы, что в ночи распускаются,
Эти люди в чинах повышаются
В строгой тайне – и в жизни потом
С непонятным апломбом являются»,
Над простыми людьми измываются.
В этой системе «мимо законного управления, образовалось другое правление, гораздо сильнейшее всякого законного. Установились свои условия; всё оценено, и цены даже приведены во всеобщую известность». Это ещё и Н.В.Гоголь знал.
Было бы неверно, однако, думать, что чиновники смотрят на народ глазами удава. Удавы долго переваривают и долго бывают сытыми. Чиновникам это не свойственно. Они всегда и всё готовы глотать, а в глазах – и страдание и забота. И антракта в их «заботах», когда бы одна окончилась, а другая не началась, нет. Глазами крокодила смот-рят, а не удава. Сентиментального такого крокодильчика, страдающего о том, кого глотает. Известное дело – без стыда морду не износишь.
«Не в ладу ваше слово с делом,
Вам двуличья не превозмочь!
Вы о равенстве всем твердите,
(Господами же стать) не прочь».
А сколько по всей России всяких начальников и начальничков сидит. По всем конторам. Офисами их теперь называют. Начиная от платного туалета, магазина, ЖЭКа и т.д. по всем ступеням и конторам. И государственным и негосударственным. Чиновниками они себя, конечно, не считают. Депутаты, вон и те себя чиновниками не считают. И ру-гают чиновников всячески. А по мне так и те и другие – одного поля ягода. Гибрид индюка с павлином да с девкой с панели. Просто так не подойдёшь: надуты, расфуфырены, расцвечены, как и те девки. Только цена иная. Сам по себе каждый вроде бы человек как человек. Вот только начальником быть хочется. Хоть над чем, хоть над кем. А только получил чуть-чуть власти – порядочной сволочью стал. Там, глядишь, - менеджер по унитазам, а там штаны помогает примерять менеджер по работе с клиентами. Всюду начальники. А ря-довому человеку от начальника также трудно уберечься, «как в аду от ожогов».
Всё правильно! Должен же кто-то содержание рая оплачивать, тем более что он чиновничий.
В общем, Я вынуждена признать, что русские чиновники не только прекрасно усвоили уроки своих воспитателей – моей свиты, но и превзошли их по всем показателям.


ГЛАВА IX.

Глупость видит в российской свободе и демократии плоды своего влияния



По-моему, Я ещё и раньше достаточно убедительно показала, что именно Я стою у истоков всех свобод в России. И демократия без меня нигде и никогда не обходится. Не обходятся без меня и без моей активной поддержки никакие достижения и даже начинания русской свободы и демократии. Разуме-ется, что Я являюсь их самым верным сторонником. Это вне всякого сомнения. И не только сторонником. Я смело провозглашаю себя адептом свободы и демократии вообще. Вот какими словами заговорила. В эйфорию, явно, впадаю.
Ну кто ещё может быть свободнее меня, Глупости! Меня, которая не знает ни временных, ни пространственных ограничений, ни правовых и ни моральных, ни разумных и ни произвольных, рождаемых прихотями норм и установок, указов или приказов, ни человеческих, ни божественных. Напротив. Я всем этим повелеваю по собственному желанию. Как моя левая нога захочет. Одно у меня ограничение – отсутствие человека. Лишь там Я не властна, где его нет.
«Дорогие россияне» тоже в эйфорию впали. Свободу и демократию (без демократии и равенства какая же свобода?) аж черпаком хлебают. Душа моя при виде русских свобод так и рвётся. И вширь и ввысь. В далёкую высь, поскольку даже с птичьего полёта достоинства уже сотворённых в России глупостей явно не оценить. Нигде Я такой свободы от разума не встречала.
Прежде всего, как ты помнишь, мой дорогой читатель, тебя освободили от собственности на средства производства. Ты и рад был. Призрачной, конечно, была та собственность. А тут конкретную бумажку дали. Которую ты поменял на бутылку водки, или там на килограмм колбасы. А может и на акцию, на которую в иной год, но не в каждый, теперь получаешь по копейке в качестве дохода. Но кто-то же должен был всю эту собственность – фабрики, заводы, элек-тростанции, прииски и т.д. взвалить на свои плечи. Свободы люди лишились, а ты их теперь олигархами называешь.
Потом тебя освободили от твоих сбережений. Чтоб не переживал за их целостность, нервы себе не портил. А там и дефолт подоспел – закрепили твоё свободное состояние. Будь как птица свободен. Перелётная. Ни к чему не привязана, ничего не имеет. Ну, а последний кризис (отвлечёмся от того, что он уже больше двадцати лет продолжается) – разве это не показатель того, сколь упорная борьба ведётся за сохранение твоей свободы от тягот материального обладания? Количество одних только олигархов-миллиардеров, вынужденных брать эти тяготы на свои плечи, увеличилось почти вдвое. Лишают их всё больше и больше свободы, вынуждают – бери и бери.
Свобод россиянам предоставлено столько, что Я никак не могу их все описать. Только от жизни сколько россиян освободилось! Свобода: хочешь живи, если сможешь, хочешь – нет.
Пожалуй, некоторые из свобод, кроме тех, о которых мы уже говорили, стоит всё же упомянуть. Хотя бы те, которыми россияне больше всего пользуются.
- Свободу от работы россияне полу-чили. Это раньше они имели право на труд. Труд и обязанностью был. И работа у всех была. Теперь же хочешь работать – работай, если работу найдёшь, конечно. Можешь отдыхать неограниченно, можешь побираться. Мо-жешь бомжевать. Выбирай! В тунеядст-ве теперь не обвинят. Свобода. Тем более, что с работой в стране плохо: производства в стране нет, работать можно лишь с разрешения чиновников. Это в иных государствах власти заняты тем, чтобы всех в производство вовлечь. В России проще решили: работаешь без разрешения – призвать к ответу за незаконный труд. Новое слово и в эко-номике и в юриспруденции! Раньше-то к ответу призывали за преступления. Наверное, моей сообразиловки не хватает, чтобы понять, как труд становится преступлением.
- Свобода от жилища тоже стала реальной. Освобождают и от этой заботы. Эта услуга стала очень даже массовой. И летом и зимой, с детьми ты или нет – всегда могут обслужить. Свалка, конура, подвал, чердак – предос-тавляется свобода выбора.
- Свобода выезда за границу – это особая радость россиян. Их тюки, баулы и котомки весь мир увидел. Как в той песне.
«От свободы одурев, как от дурмана,
Оказавшись позади планеты всей,
Потянулись за границу караваны,
Полунищих и обманутых людей».
За тряпьём кинулись. Всё барахло, всё вторсырьё из Европы и Турции вывезли. Я тоже своим тряпьём дорожу. Всё всегда при мне. Кто поквалифицированнее, так те на за-работки кинулись. Как таджики в Россию.
- Свободу продавать получили. Кто что сможет. Кто страну, кто привезенное из-за рубежа барахло. Остальные – самих себя.
- Тут уж не обойтись было без свободы от совести и стыда, без свободы от морали. И дали эти свободы. Свободно укради, обмани, обдури, надуй, хапни. У государства тут особая привилегия. И аппарат для этого специальный создан, и технологии разработаны.
- Самая большая свобода в России, точнее говоря, громче всех о себе кричащая (т.е. в наибольшей мере соответствующая абсолютной глупости), – это свобода говорить в превосходной степени о том, как свободна в ней свобода слова. Трибун для этого – множество. Все к твоим услугам. Политическая попса очень даже старается – за приличное вознаграждение. Правильно, отра-батывать надо. Игрушечный парламент из сидящих на цепи партий (на другие можно внимания не обращать) свободно, т.е. как надо, в чётко установленных границах говорит. А если не согласен и хочешь поговорить, то купи себе эту свободу. Она тоже продаётся. И стоит к тому же очень даже дорого. Можешь и бесплатно говорить сколько хочешь. У себя на кухне. Так, чтобы не только головы, но и уши другим не забивать.
«Послушать: век наш – век свободы,
А в сущность глубже загляни –
Свободных мыслей коноводы
Восточным деспотам сродни».
Это в советское время требовали развивать во всех органах власти и управления критику и самокритику. Развивать надо было так, чтобы мнение начальника было самым верным. Обменяться мнениями означало тогда возможность придти со своим мнением, а уйти с мнением начальника. Вот большинство аппаратчиков и воспользовалось этой возможностью, чтобы поменять свои социалистические убеждения на чужие – капита-листические. Теперь и эту проблему решили ещё проще: государственным служащим запретили публичные высказывания, суждения и оценки, в том числе в СМИ, в отношении деятельности госорганов и их руководителей. Правильно, помалкивай. Думать есть кому и без тебя.
«У них на всё есть лозунг строгий
Под либеральным их клеймом:
Не смей идти своей дорогой,
Не смей ты жить своим умом».
Тоже правильно. Демократия-то управляемая, а значит, куда укажут, туда и иди, что скажут, то и делай. Правда, Петя Вяземский сказал это ещё в канун отмены крепостного права в России. Ну и ничего особенного. Велика ли разница. Я, Глупость, и всюду и во все времена верна себе.
Чтоб демократия была солиднее, шире, чтоб она лучше управлялась, нагородили всяких органов: чем больше в них чиновников сидит, тем большее количество народа в управление вовлечено. Тем демократичнее, значит. Всё ради демократии. А чтоб она лучше управлялась, органы эти тоже свободами обеспечили. Все они свободны от мнения народа. Вот плюётся народ на Чубайса, Собчака, Е.Гайдара, а правители их киннамоном поливают через все послушные им СМИ – при демократии каждый имеет право на своё мнение. Народ против введения ЕГЭ, недоволен тем, что ЖКХ его раздевает, ну так у властей своё мнение и на сей счёт есть. И вообще по любому знача-щему вопросу у властей своё мнение, не совпадающее с мнением народа, должно быть. Иначе как же плюрализм мнений обеспечить. Без него недемократично.
И права и свободы у управляющих демократией тоже свои, отличные от прав и свобод народа – плюрализм так всюду плюрализм. Право на особую зарплату, на особую пенсию, на жильё – всё за счёт народа. В дополнение к основной ставке они наделили себя дополнительно окладом за классность (классный чиновник!), доплатой за выслугу (сколько штанов-то протерто!), за особые условия службы (мозоли на заднице натираются, а то и геморрой высидишь), за гостайну (их зарплата в натуральном виде – тайна от рядового люда), за особо важные и сложные задания (обеспечение интима начальника и коммерчески выгодных дел). Ну там ещё поощрительные выплаты, дополни-тельная зарплата и материальная помощь на достойное их персон проведение отпуска. В общем, всё законно. Они наделены правом определять свои собственные права и права других. Вот и приняли для себя закон о го-сударственной службе. Любой другой вариант был бы по отношению к ним недемократичным. В общем, русская демократия (тут Я позаимствую образность выражения у Бернарда Шоу) напоминает разноцветный воздушный шар: народ на него пялится, разинув рты, и так увлечён зрелищем, что не замечает, как воры очищают его карманы.
Разве демократично было бы, если бы народ сам в одностороннем порядке мог решать, когда проводить забастовку, митинг? Только с разрешения хозяина, которой должен подготовиться так, чтобы весь ущерб, если таковой будет, возложить на бастующих или чтоб ещё и прибыль от забастовки получить, и обязательно с разрешения властей, чтоб они ОМОН и всё прочее, что необходимо, приготовили и возглавили, в правильном русле, это народное ме-роприятие. Митинги, демонстрации? Пожалуйста! Когда позволят и где позволят. И чтоб другим не мешать. А лучше, чтоб никто не видел и не слышал. Референдумы же проще вообще запретить. Так и сделали. А то будут ещё лодку раскачивать, ту, в которой управляющие демократией сидят. И вы-тряхнуть ведь могут. Это уж совсем не демократично было бы. Значит, охранять демократию надо. Надо, чтобы правоохранительные органы не дремали.
Если кто-то подумает, что речь идёт о каких-то органах, охраняющих права народа, то он глупее, чем Я могла бы предположить. Перестаралась Я, видимо, в его воспитании. Таких органов Я вообще никогда, т.е. за всю историю существования человечества, и нигде не встречала. Таковых никто и не создавал. Охраняют они тех, кто демократией руководит. Иных, кто повыше сидит, охраняют так, как будто вокруг одни партизаны.
К народу они другим боком повернуты. Неприступным. Чтоб свободу от народа в своей стране сохранить. И не только от народа, и от закона они свободны. И милиция, и прокуроры, и следователи, и свободные суды из-под закона выведены и над ним поставлены. То не правоохранительные, а про-извольно-принудительные органы. И законом и народом повелевают про-извольно. А народ ещё хочет, вот глупость-то какая, чтобы они правила дорожного движения соблюдали.
«Несправедливость ходит ныне
Вполне законною тропой:
Она возведена в святыню,
Фемида стала ей слугой».
Управление демократией русские правители тоже реформируют. Прежде основным, наиболее оперативным инструментом в этом деле были милицейские подразделения всех видов с их дирижёрскими палочками-дубинками и прочей экипировкой, хотя и внутренним войскам дремать не полагалось. Теперь же, как признались сами правители, милиция не соответствует своему назначению. Она же, по крайней мере, создавалась как орган народной власти, для защиты на-рода. А теперь-то защищать олигархов да чиновников – хозяев всех мастей надо! От народа! Полиция для этого сподручнее. Конечно сподручнее! Я вот только не пойму, будет ли реабилитация тех полицейских, которых отлавливал народ после февраля 1917 г., и тех, что служили гитлеровцам во время Великой отечественной войны? И ещё! А жандармерия вновь будет? Или вместо милиционера Дяди Степы хватит и полицейских Очумелова и Держиморды?
Русские правозащитники для меня, Глупости, тоже очень интересны. Разве не интересно наблюдать, как они, буквально с пеной у рта, кричат о правах человека, если этот человек не русский, и как они закрывают рты, если речь идёт о правах русских или о правах России в отношениях с другими народами. Так же рьяно они стараются защитить не права пострадавших от преступного мира, а права уголовни-ков. Видно, те им ближе. И разве не демократичен отстаивающий свободу уголовного мира? А для народа хватит и бумажки, чтобы крестик в ней поставить. Дырочка же для неё всегда найдётся.
То не абы какая, а либеральная демократия. Всеобще благо, говорят, для России. Её значение, по-моему, очень даже удачно с распространением картошки сравнивают. Так и живут на картошке, да к тому же на гнилой. Вот провозгласили они приоритет личности над обществом! Правильно. И в натуре это видно. Приоритет олигархов, крупных дельцов и чиновников очевиден и в суде, и на дороге, и во всех ветвях власти.
Многопартийная, говорят, демократия. Правящая власть – сама же и партия. Да ещё медвежья партия на подхвате. Партия «что вам будет угодно». Не народу, конечно. Теперь никак не скажешь, что медведи только в тайге обитают и по Красной площади и по всем городам и весям России не ходят. У лилипутов, чтобы занять государственную должность, надо было уметь ползать. В России надо через медвежью партию пройти.
Но Я совсем не утверждаю, что народу ничего не позволяется. Кроме тех свобод, о которых мы уже говорили. Можно сказать, живи народ, как хочешь. Воруй, но в меру, не наглей. С налогами тоже не наглей, делай вид благонадёжности. Главное, не протягивай руки к власти! Не суй свой нос! Оторвут, как той Варваре на базаре. Она не под-судна, неподконтрольна. Только она может бесконтрольно воровать. Да не Варвара, а власть.
Хитрая демократия в России. Суверен-ная, говорят, а в Европу всё влезть хочет. А там её европейским отребьем величают. Но она не сдаётся. Снуёт, мельтешит, дёргается во все стороны, хвостиком, как сперматозоид, крутит. Сперматозоид русской демократии, как выразился желая показать её рост, один из её же защитников. Только не дого-ворил, что как бы ни дёргался этот сперматозоид, куда бы ни побежал, всюду он наткнётся на стенки буржуазного презерватива.
ГЛАВА X.

Глупость отмечает успехи в реформе российской армии


Армии тоже, конечно, надо было придать вид, соответствующий современной русской свободе и демократии. И придали! Реформировали армию в соответствии с моей, не знающей никаких сомнений, рассудительностью и деловитостью. И логика моя при этом выдержана.
Если правоохранительные для управ-ляющих демократий органы – это и произвольно принудительные органы для народа, то и структура армии должна быть такой же. Так и сделали. Внутренние войска в России теперь самые важные. Самые многочисленные. С полицейскими функциями. Так и обучаются, и оснащаются соответственно, чтоб уметь и быть готовыми бороться со своими партизанами да с теми, кто лодку с высокими начальниками раскачивает.
Свою военную элиту власти готовят. Начиная с детства. Кадетские классы в школах появляются, кадетские училища открываются. Мальчишкам, конечно, интересно и мишуру на себя напялить, и крутых вояк изображать. Желающие найдутся. В советское время мальчишек тоже готовили к службе в армии как к профессии. В Суворовских училищах. Детей, родители которых погибли на фронте. «Детей полков» туда тоже направляли. Учились они, соответственно, внешних врагов бить. И на фронт сбежать пытались. А кадеты воевали против большевиков, против рабочих да деревенских мужиков. Так что они более подходящи для властей. Элита голубых кровей будет.
Внешняя угроза – это теперь стало не современно, не актуально. НАТО, говорят, НА ТО и существует, чтобы с Россией сотрудничать. Так сильно дружить хочет, что уже к её границам прижался. С ракетками. Не теннисными, правда. И русскую армию дружить учат. И требования к ней теперь иные.
Служить в армии или нет? Теперь, чтобы «откосить» от армии – это раз-два! Даже и откупаться особенно-то не нужно. Числись студентом в каком-нибудь ВУЗе. А их как забегаловок. Всех выпускников школ за рукава хватают. А там ещё и аспирантура есть. Лояльности больше стало. Или вот замещать всё больше будут служак военных лицами гражданскими. Они ж не будут во «фрунт» вставать, бежать по приказу. Всё лояльнее будет. И платить им можно меньше.
Красивой армия должна быть. Ножку должна уметь тянуть, артикулы там всякие уметь чётко ружьём выделывать. На парадах, что особенно важно, должна красиво смотреться. Вот как, например, конный караул выезжает! Это ж любому отдельному и всем вместе взятым циркам на зависть. Вот и правильно. Зачем же ещё армия-то нужна? Жаль, что там ещё и конька-горбунка нет. А сколько красоты армии придадут женщины, которых теперь в военные училища и на службу военную принимают! Гламурненькая армия. Со времени Александры Фёдоровны Керенского такой не было.
Боеспособность этой армии будет на высочайшем уровне, т.е. на всехукладывающем уровне. Какая дивизия противника устоит, если против неё двинуть полк или даже батальон таких «воинин».
«Накрашенные губки,
Колена ниже юбки»
Сантиметров этак на 30-40. Да перед ними не одна дивизия ляжет. Тут и любой войне конец. Течка начнётся.
Мужчин тоже нельзя обижать. Поэтому солдат и офицеров теперь от кутюр будут одевать. Аксельбантами, бижутерией разной украшать будут. Гламур современной армии – это первейшее условие её боеспособности. На зависть всем цветным петухам. И кри-чать отныне будут, наверное, не ура, а гламур! Гламур!
В русской армии теперь, говорят, не полки-дивизии, а бригады. Боеспособность от этого якобы ещё выше стала. А Я-то верила Ивану Андреевичу, что как вы ни садитесь…, что осёл, как его ни называй, останется ослом, а козёл – козлом. Знать, русским реформаторам виднее.
Оружие русской армии, как и ум, осо-бенно-то и не нужны. Вот они его старые запасы (оружия, конечно, ума-то и в запасе не было) и порастащили, поразворовали, пораспродали. Теперь военные склады, и не только с оружием да боеприпасами, горят, взрываются, а следы заметаются.
Какое-то оружие и техника военная нужны, конечно. Ведь надо, чтоб и правители могли себя показать народу и в вертолёте, и в самолёте, и на корабле, и на танке. А вот на ракете Я их ещё не видела. Надо, чтобы хватало самолётов для полётов начальников, генералов по стране на совещания и на отдых, а вертолётов для охоты. Вот за 2009г. и закупили аж два военных самолёта. Боеспособность ВВС укрепили. Как ещё в шестидесятые годы прошлого века, над китайцами шутили: «наса васа не боись, наса два летай купила». Над кем смеетесь, называется? За последние двадцать лет ещё один новый стратегический бомбардировщик сделали, один старый отремонтировали, достроили одну подводную лодку и торпедный катер построили. «Булаву» который раз испытывают, а она всё не летит и не летит туда, куда её посылают. Не от того ли самого Мазепы она? Не его ли это козни? Поведение-то что-то схоже. Ещё и у НАТО, говорят, закупать военную технику будут. Вот скупить бы у них всю их технику, чтобы им воевать было нечем. И о папуасах с их оружием тоже нельзя забывать.
И живое пополнение армия получила. Да со своей техникой: попы с иконами, крестами и живыми мощами да муллы с полумесяцем. Зачем военная мощь России, если её святые мощи охраняют. Раньше говорили, что врага шапками закидают, а теперь – мощами, т.е. костями. Это посерьёзнее. Из икон щит космический создадут. Ну, а уж если враг всё же полезет, так его – крестами да иконами, иконами да крестами! Да ещё полумесяцем, как серпом по этому месту. А коль и шаманов с бубнами пустить придётся – всё, конец супостату! А конёк-горбунок с Георгием Победоносцем все ракеты супостатовы посшибают.
Вполне современная армия получается. Все, как видите, на основе новейших технологий. В том числе и подготовку солдат военному делу обещают наладить посредством компьютерных игр: и солдатам интересно, и обществу будет обходиться значительно дешевле. Разве не инновационно? В общем, прав был «залятый» друг России Г. Киссинджер, говоря, что русские сами себя победят.
А кто-нибудь ещё сомневается в моём благотворном влиянии на российскую ар-мию? Или в том, что вся её реформа проводится под моим руководством?

Опубликовано на Порталусе 05 февраля 2012 года

Новинки на Порталусе:

Сегодня в трендах top-5


Ваше мнение?


КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА (нажмите для поиска): Глупость в России Век XXI



Искали что-то другое? Поиск по Порталусу:


О Порталусе Рейтинг Каталог Авторам Реклама