Полная версия публикации №1106756310

PORTALUS.RU ПРАВО РОССИИ Правовое положение органа юридического лица → Версия для печати

Постоянный адрес публикации (для научного и интернет-цитирования)

По общепринятым международным научным стандартам и по ГОСТу РФ 2003 г. (ГОСТ 7.1-2003, "Библиографическая запись")

Правовое положение органа юридического лица [Электронный ресурс]: электрон. данные. - Москва: Научная цифровая библиотека PORTALUS.RU, 26 января 2005. - Режим доступа: https://portalus.ru/modules/russianlaw/rus_readme.php?subaction=showfull&id=1106756310&archive=old&start_from=&ucat=& (свободный доступ). – Дата доступа: 29.03.2024.

По ГОСТу РФ 2008 г. (ГОСТ 7.0.5—2008, "Библиографическая ссылка")

Правовое положение органа юридического лица // Москва: Научная цифровая библиотека PORTALUS.RU. Дата обновления: 26 января 2005. URL: https://portalus.ru/modules/russianlaw/rus_readme.php?subaction=showfull&id=1106756310&archive=old&start_from=&ucat=& (дата обращения: 29.03.2024).



публикация №1106756310, версия для печати

Правовое положение органа юридического лица


Дата публикации: 26 января 2005
Публикатор: Научная библиотека Порталус
Рубрика: ПРАВО РОССИИ
Номер публикации: №1106756310 / Жалобы? Ошибка? Выделите проблемный текст и нажмите CTRL+ENTER!


Автор

Е.В.Богданов - доктор юридических наук, профессор кафедры гражданского права и процесса Белгородского университета потребительской кооперации.

"Журнал российского права", 2001, N 3


Правовое положение органа юридического лица

В последнее время в литературе все чаще появляются суждения о необходимости
свертывания исследований по вопросу о сущности юридического лица. По мнению
некоторых ученых, они не имеют практического значения и способствуют лишь
появлению еще одной теории*(1). Недооценка важности продолжения исследований
в данном направлении в итоге оборачивается несовершенством действующего законодательства,
проблемами в его практическом применении, что можно установить, например,
при анализе специфики ответственности как самих юридических лиц, так и лиц,
их создавших*(2).
Несовершенство законодательства становится заметным также при анализе
правового положения органа юридического лица. Согласно пункту 1 статьи 53
ГК РФ юридическое лицо приобретает гражданские права и принимает на себя гражданские
обязанности через свои органы, действующие в соответствии с законом, иными
правовыми актами и учредительными документами. Изложенную норму принято толковать
так, что орган является частью юридического лица. Посредством органа юридическое
лицо доводит до других участников гражданского оборота свою волю. Когда директор
общества с ограниченной ответственностью или акционерного общества подписывает
договор, то не он, а само юридическое лицо является стороной по договору.
Точно так же и присутствие директора в арбитражном процессе означает, что
участником процесса является юридическое лицо, и в отношении него, а не директора
решение будет обладать принудительной силой. Казалось бы, можно признать постулатом
вывод о том, что правосубъектностью закон наделяет не орган юридического лица,
не какое-либо физическое лицо, являющееся директором данной организации, а
само юридическое лицо. Однако не все так просто.
Помимо пункта 1 статьи 53 ГК РФ, в данной статье имеются и другие нормы.
Согласно пункту 3 статьи 53 ГК РФ лицо, которое в силу закона или учредительных
документов юридического лица выступает от его имени, должно действовать в
интересах представляемого им юридического лица добросовестно и разумно. Оно
обязано по требованию учредителей (участников) юридического лица, если иное
не предусмотрено законом или договором, возместить убытки, причиненные им
юридическому лицу. Поскольку изложенное правило находится в ст.53 ГК РФ, можно
сделать вывод о том, что оно относится к органу юридического лица. Здесь сконцентрированы
как требования, которым должен соответствовать субъект, исполняющий обязанности
органа, так и условия его деятельности.
Прежде всего необходимо учитывать, что органом юридического лица может
выступать только лицо. Именно с данного термина начинается текст п.3 ст.53
ГК РФ. Поскольку каких-либо уточнений в нем нет, можно прийти к выводу, что
речь идет как о физическом, так и о юридическом лице. Однако, если органом
одного юридического лица будет другое юридическое лицо, то органом этого (второго)
юридического лица будет уже лицо физическое. В конечном счете подписывать
договор и участвовать в суде будет человек.
Таким образом, действительным органом юридического лица может быть только
физическое лицо, обладающее достаточным объемом собственной правосубъектности.
В итоге орган приобретает черты двойственности: с одной стороны, орган (директор)
- это часть юридического лица, а с другой - конкретное физическое лицо, являющееся
директором (органом), есть нечто внешнее по отношению к самому юридическому
лицу, при этом обладающее своей, отличной от юридического лица, правосубъектностью.
Нельзя, однако, упрощать ситуацию, утверждая, что отношения юридического
лица с другими участниками гражданского оборота основываются на правосубъектности
только юридического лица (собственная правосубъектность лица, являющегося
директором, во внимание не принимается) и лишь во внутренних отношениях -
внутри юридического лица - законодатель признает правосубъектность всех элементов
юридического лица. В действительности все несколько сложнее. Правило пункта
3 ст.53 ГК РФ ориентировано не только на регулирование отношений внутри юридического
лица, в частности, в вопросах ответственности лица, исполняющего обязанности
органа, перед юридическим лицом, но и на регулирование отношений с участием
юридического лица в гражданском обороте, то есть внешних отношений. Указание
пункта 3 ст.53 ГК РФ на то, что органом юридического лица может быть только
лицо, обязывает участников гражданского оборота перед заключением договора
удостовериться не только в правосубъектности юридического лица, но и в правосубъектности
того, кто является органом: установить его право- и дееспособность.
Несоблюдение этого требования может повлечь недействительность договора.
Например, при несомненной правосубъектности юридического лица возникнут проблемы
с право- и дееспособностью лица физического, являющегося директором юридического
лица. Поэтому надо признать, что физическое лицо, исполняющее обязанности
директора (органа) юридического лица и в этом качестве являющееся частью юридического
лица (п.1 ст.53 ГК РФ), реализует в обороте не только правосубъектность юридического
лица, но и свою собственную правосубъектность (п.3 ст.53 ГК РФ). Более того,
видимо, собственная правосубъектность физического лица в данном случае является
первичным фактором, а правосубъектность юридического лица лишь вторичным,
поскольку физическое лицо, не обладающее правосубъектностью в достаточном
объеме, не сможет реализовать и правосубъектность лица юридического. Это и
понятно. Только физические лица обладают способностью к психической деятельности,
к формированию воли и волеизъявлению. Само по себе юридическое лицо к этому
не способно.
Юридическое лицо есть искусственный субъект. За юридическим лицом признается
лишь правоспособность (ст.49 ГК РФ), а дееспособность, как правовая категория,
прямо предусмотрена законом только за физическим лицом. Правда, в литературе
принято считать, что о дееспособности юридического лица говорится в п.1 ст.53
ГК РФ, так как через органы юридическое лицо приобретает права и принимает
на себя обязанности*(3). Однако в названной норме указывается лишь на то,
каким образом юридическое лицо участвует в гражданском обороте. Речь в нем
идет всего лишь об органе, посредством которого это участие осуществляется.
При этом в пункте 3 ст.53 ГК РФ подчеркивается, что органом может быть только
лицо. В связи с этим, видимо, правильнее считать, что в ст.53 ГК РФ говорится
о дееспособности не юридического лица, а физического, то есть того, кто исполняет
обязанности директора (органа). Другое дело, каким образом физическое лицо,
действуя в качестве органа юридического лица, будет осуществлять свою деятельность.
Ответ на этот вопрос содержится в п.1 ст.53 ГК РФ, где указано, что такое
лицо должно руководствоваться законом, иными правовыми актами и учредительными
документами. Например, директор общества с ограниченной ответственностью вправе
совершать крупную сделку лишь при условии ее одобрения большинством участников
общества. Одобрение сделки оформляется решением таких участников (ст.46 Закона
РФ "Об обществах с ограниченной ответственностью" от 8 февраля 1998 года*(4)).
Подобная ситуация предусмотрена законом и для акционерных обществ (ст.78,
79 Закона РФ "Об акционерных обществах" от 26 декабря 1995 года*(5)). Все
это не является свидетельством ограничения дееспособности физического лица,
исполняющего обязанности органа, а представляет лишь особый порядок совершения
определенных сделок. Точно так же, как, например, опекун должен получить предварительное
разрешение органа опеки и попечительства на совершение некоторых сделок (ст.37
ГК РФ).
Таким образом, дееспособность признается лишь за физическим лицом, исполняющим
обязанности органа юридического лица. И несмотря на то, что согласно ст.48
ГК РФ юридическое лицо может от своего имени приобретать и осуществлять права,
в действительности своими собственными действиями юридическое лицо приобрести
ничего не в состоянии. Сопоставление статьи 48 ГК РФ и п.3 ст.53 ГК РФ позволяет
сделать вывод, что для этого необходимо участие физического лица со своей
правосубъектностью. В полных товариществах и товариществах на вере нет даже
органа. Согласно пункту 1 статьи 72 ГК РФ каждый участник полного товарищества
(точно так же и в товариществе на вере - п.1 ст.82 ГК РФ) вправе действовать
от его имени. Здесь наглядно продемонстрирована подмена дееспособности юридического
лица дееспособностью лица физического. При этом возможность такой прямой подмены
в более широком плане закреплена в п.2 ст.53 ГК РФ, где говорится, что юридическое
лицо в предусмотренных законом случаях может приобретать права и принимать
на себя обязанности через своих участников. Об органе в данной норме не упоминается.
В то же время в соответствии с п.3 ст.53 ГК РФ такой участник должен быть
лицом, то есть обладать собственной правосубъектностью. Это связано с тем,
что в гражданском обороте могут участвовать лишь физические лица. Участие
в нем юридических лиц есть лишь фикция, предусмотренная законодательством
в целях перенесения ответственности с того, кто действительно формирует и
изъявляет волю, - человека, - на юридическое лицо, которое и не мыслит, и
не проявляет воли. Участие юридических лиц в гражданском обороте напоминает
кукольный театр, где зрителям показывают кукол, управляемых артистами.
В связи с изложенным следует отметить, что наиболее удачно анализируемую
ситуацию можно объяснить с позиций теории фикции, предполагающей фиктивность
существования юридического лица. Это всего лишь искусственный субъект, созданный
в установленном законом порядке. За фиктивно существующим юридическим лицом
всегда должно находиться лицо физическое. Подлинной правосубъектностью обладает
лишь физическое лицо. Правосубъектность юридического лица является фикцией.
Объяснение сущности юридического лица с позиций теории фикции находит
все больше сторонников не только на Западе, но и в России. Так, Е.А. Суханов,
объясняя сущность юридического лица как особого способа организации хозяйственной
деятельности, заключающегося в обособлении, персонификации имущества, по сути,
предлагает вариант теории "целевого имущества" А.Ф. Бринца, который в свою
очередь основывался на теории фикции*(6). По нашему мнению, современное юридическое
лицо - это персонифицированная ответственность субъекта, специально созданного
для этой цели правовым строем. Сущность юридического лица проявляется прежде
всего в его ответственности. Все остальные признаки носят вспомогательный
характер*(7). Таким образом, автор также основывается в своих исследованиях
на теории фикции. Правда, указанная теория в литературе оспаривается. Однако
некоторые исследователи оперируют такими аргументами, которые, наоборот, лишь
подтверждают теорию фикции. Так, Ю.К. Толстой в полемике с Е.А. Сухановым
отмечает, что им (Ю.К. Толстым) решающее значение при анализе сущности юридического
лица придается двум следующим положениям: "Вне живых людей, на поведение которых
институт юридического лица призван оказывать стимулирующее воздействие, обоснование
гражданской правосубъектности государственных органов, как, впрочем, и правосубъектности
вообще, дать невозможно: Волей может обладать либо живой человек, либо коллектив
людей. Организационно - правовая форма, взятая в отрыве от живых людей, никакой
волей обладать не может"*(8). Ю.К. Толстой, как известно, не разделяет теорию
фикции. Он является автором теории директора, согласно которой воля руководителя
есть воля самого юридического лица, потому руководитель и представляет сущность
юридического лица. Однако из приведенных выше формулировок Ю.К. Толстого можно
прийти и к следующему выводу: правосубъектностью в действительности могут
обладать лишь физические лица, а то, что юридические лица также по закону
являются субъектами права, - всего лишь фикция, предусмотренная законом.
Фиктивность существования юридического лица обусловливает необходимость
того, чтобы в гражданском обороте фиктивного субъекта представлял какой-либо
действительный субъект - физическое лицо. Его роль сводится как бы к "освящению",
к узакониванию существования юридического лица. В противном случае в п.3 ст.53
ГК РФ отсутствовало бы первое предложение: "Лицо, которое в силу закона или
учредительных документов юридического лица выступает от его имени, должно
действовать в интересах представляемого им юридического лица добросовестно
и разумно".
Второе предложение данного пункта могло быть без всякого ущерба перенесено
в п.1 ст.53 ГК РФ, который в этом случае был бы изложен в следующей редакции:
"Юридическое лицо приобретает гражданские права и принимает на себя гражданские
обязанности через свои органы, действующие в соответствии с законом, иными
правовыми актами и учредительными документами. Они обязаны по требованию учредителей
(участников) юридического лица, если иное не предусмотрено законом или договором,
возместить убытки, причиненные ими юридическому лицу, если будет доказано,
что они действовали недобросовестно и неразумно". В итоге пункт 3 был бы вообще
исключен из статьи 53 ГК РФ. Однако в таком случае в норме права отсутствовало
бы указание на то, что органом может быть только лицо. Законодателя это не
устраивает, и потому мы имеем дело с действующей редакцией ст.53 ГК РФ, что
объясняется исключительно тем, что сам законодатель понимает всю ущербность
конструкции юридического лица, фиктивность существования искусственного субъекта
права. В связи с этим возникает необходимость использования института представительства.
При этом функции по представительству юридического лица в завуалированной
форме возложены на лицо, исполняющее обязанности органа юридического лица.
В законодательстве же закрепляется функция представительства самого органа.
Функции представительства включаются в правовой статус органа юридического
лица в числе прочих. При этом правовое положение органа как бы вбирает в себя
статус представителя.
Данный вывод находит подтверждение в законодательстве. Особенно это заметно
при анализе пункта 3 ст.53 ГК РФ, а также п.1 ст.182 ГК РФ. Согласно п.3 ст.53
ГК РФ орган выступает от имени юридического лица и действует в интересах представляемого
юридического лица, а в п.1 ст.182 ГК РФ представитель совершает сделки от
имени представляемого лица. При сопоставлении указанных норм можно установить,
что в них используется одна и та же терминология: "от имени" и "представляемого".
При таких обстоятельствах нельзя не прийти к выводу, что орган юридического
лица выполняет, в частности, функции представителя. Исполнение этих функций
основано на законе, поэтому орган юридического лица (директор) действует без
доверенности. Соответственно нормы о представительстве могут быть применены
к отношениям с участием органа юридического лица. Однако практика свидетельствует,
что суды в этих случаях испытывают некоторые затруднения. Так, БРО МОФЛПЧС
обратилось с иском к ООО "Интерарм" об устранении препятствий в пользовании
имуществом. Было установлено, что между истцом и Белгородской фабрикой культтоваров
был заключен договор безвозмездного пользования имуществом. Впоследствии фабрика
культтоваров продала имущество, сданное по договору, ООО "Интерарм", которое
в настоящее время препятствует пользованию им. Выяснилось, что в свое время
генеральный директор фабрики культтоваров, назовем его И.И. Иванов, одновременно
был и директором БРО МОФЛПЧС, то есть организации, являющейся в настоящее
время истцом. Договор о безвозмездном пользовании имуществом был подписан
одним и тем же лицом: за Белгородскую фабрику культтоваров - генеральный директор
И.И. Иванов, за БРО МОФЛПЧС - директор И.И. Иванов.
Суд первой инстанции арбитражного суда Белгородской области, оценивая
данный договор, отметил, что, поскольку договор подписан одним и тем же лицом
- И.И. Ивановым, что противоречит п.3 ст.182 ГК РФ, согласно которому представитель
не может совершать сделки в отношении другого лица, представителем которого
он одновременно является, за исключением коммерческого представительства,
и пришел к выводу о ничтожности договора в связи с тем, что он не соответствует
закону (ст.168 ГК РФ).
Кассационная коллегия Федерального арбитражного суда Центрального округа
оставила данное решение без изменений, указав, что единоличный орган юридического
лица в пределах своих полномочий действует как его законный представитель,
то есть без доверенности. На указанные отношения распространяются нормы о
представительстве*(9).
Примечательно, что до рассмотрения указанного дела БРО МОФЛПЧС дважды
обращалось в арбитражный суд Белгородской области с исками о взыскании задолженности.
Требования истца по обоим искам основывались на договоре уступки права требования,
подписанном за цедента и цессионария И.И. Ивановым, который в то время также
являлся директором двух юридических лиц. Суд удовлетворил оба иска, решения
вступили в силу и были исполнены*(10).
В приведенных выше примерах суды применили к спорным правоотношениям
нормы о представительстве, с той лишь разницей, что в первом случае имело
место некоммерческое представительство и потому суд посчитал договор недействительным,
а во втором, наоборот, отношения являлись коммерческими, что допускает представительство
одним лицом обеих сторон по договору. Таким образом, орган юридического лица
является его представителем, но обладает при этом в действительности правосубъектностью
физического лица.
Искусственность конструкции юридического лица и самостоятельный характер
правосубъектности лица, исполняющего обязанности его органа, доказываются
также тем, что это лицо может быть привлечено к субсидиарной ответственности
по долгам юридического лица (ст.56 ГК РФ). Указание в законе на ситуации,
в которых лицо, действующее в качестве органа, будет нести субсидиарную ответственность,
свидетельствует, что законодатель не вполне уверен в своем "детище" и как
бы подстраховывает ответственность юридического лица субсидиарной ответственностью
лица, исполняющего обязанности его органа. Представляется заслуживающим внимания
мнение, высказанное в литературе об относительной самостоятельности субсидиарной
ответственности*(11), что лишь подчеркивает самостоятельную правосубъектность
лица, являющегося органом юридического лица.
Изложенное позволяет сделать вывод о необходимости продолжения исследований
вопроса о сущности юридического лица, так как от полученных результатов зависит
состояние законодательства. Однако спорным представляется мнение Ю.К. Толстого,
предлагающего проводить анализ сущности юридического лица дифференцированно,
в зависимости от того, о какой организационно-правовой форме и даже о каком
конкретно юридическом лице идет речь*(12). Такой призыв означает, по сути,
признание невозможности выявить сущность юридического лица как такового. В
итоге мы можем столкнуться не с десятками, а с сотнями разных теорий, пытающихся
объяснить сущность конкретных юридических лиц, без общего понимания данного
феномена. Нельзя удовлетворительно объяснить частное в отрыве от общего. Юридическое
лицо по-прежнему является важным средством организации гражданского оборота.
Если бы общество не устраивала данная конструкция, например, в связи со своей
искусственностью, вопросы управления имуществом собственников могли бы быть
успешно решены посредством института доверительного управления. Субъектом
права в этом случае был бы непосредственно доверительный управляющий со всеми
вытекающими отсюда последствиями, в том числе и в вопросе об ответственности.
Однако вряд ли такое решение будет положительно воспринято предпринимателями.
Ни они, ни государство не пожелают отказаться от конструкции искусственного
субъекта права, когда-то созданного правопорядком именно для перенесения ответственности
с действительного субъекта на искусственный. Другое дело, что ответственность
искусственного субъекта должна быть таковой, чтобы удовлетворять требованиям
участников гражданского оборота, чтобы были найдены средства, обеспечивающие
оптимальное участие данного субъекта в правоотношениях, и т. д.
Возможно, в этом направлении и следует интенсифицировать научный поиск.

Е.В.Богданов,
доктор юридических наук, профессор
кафедры гражданского права
и процесса Белгородского университета
потребительской кооперации

"Журнал российского права", N 3, март 2001 г.

-------------------------------------------------------------------------
*(1) См.: Гражданское право. Т.1 / Под ред. Е.А. Суханова. М.: БЕК, 1998.
С.175.
*(2) Подробнее об этом см.: Богданов Е.В. Сущность и ответственность
юридического лица // Государство и право. 1997. N 10. С.97 - 101.
*(3) См.: Гражданское право. Т.1 / Под ред. Е.А. Суханова. С.192.
*(4) СЗ РФ. 1998. N 7. Ст.785.
*(5) СЗ РФ. 1996. N 1. Ст.1; N 25. Ст.29 - 56.
*(6) См.: Гражданское право. Т.1 / Под ред. Е.А. Суханова. С.171 - 173.
*(7) См.: Богданов Е.В. Указ. соч. С.98.
*(8) Толстой Ю.К. К разработке теории юридического лица на современном
этапе // Проблемы современного гражданского права: Сборник статей / Под ред.
В.Н. Литовкина и А.В. Рахмиловича. М.: Городец, 2000. С.105 - 106.
*(9) См.: Архив арбитражного суда Белгородской области. Дело N А08-1740/00-15.
*(10) Там же. Дело N А08-1280/98-2; Дело N А08-1040/98-9.
*(11) См.: Богданова Е.Е. Субсидиарная ответственность в гражданском
праве Российской Федерации. Белгород, 2000. С.44.
*(12) См.: Толстой Ю. К. Указ. соч. С.106.

Опубликовано 26 января 2005 года

Картинка к публикации:



Полная версия публикации №1106756310

© Portalus.ru

Главная ПРАВО РОССИИ Правовое положение органа юридического лица

При перепечатке индексируемая активная ссылка на PORTALUS.RU обязательна!



Проект для детей старше 12 лет International Library Network Реклама на Portalus.RU