Врачебно-полицейская регламентация проституции составляет господствующую форму политики государства по отношению к проституции. В последние десятилетия, однако, против регламентации возникло в разных странах более или менее сильное движение, известное под именем «аболиционизма». Движение это впервые возникло в 60-х гг. в Англии в форме протеста против изданных (в 1864 — 1869 гг.) законов о регламентации проституции (The Contagious deseases prevention Act), бывшей до того времени совершенно свободною. Сущность этих законов заключалась в том, что если полиция укажет мировому судье на женщину, занимающуюся развратом, то судья может вытребовать ее и приказать подвергать ее периодическим врачебным осмотрам. Если женщина окажется больною, то ее немедленно отсылают в специальный госпиталь. Если же она не исполняет этих требований, то может быть подвергнута заключению в тюрьме до 1 месяца. Вскоре же по введении в действие этого законодательства в Англии стали образовываться различные ассоциации, с целью протеста против регламентации проституции. Особенною энергию в деле этой пропаганды проявила мистрис Бутлер (Josephine Butler). Не ограничиваясь пропагандою своих идей в Англии, она в половине 70-х гг. совершила поездку по Европе и во многих пунктах читала публичные лекции о необходимости борьбы против регламентации проституции. Усилиями ее и ее единомышленников была организована даже международная ассоциация, получившая название «Federation britannique continentale et generale pour l'abolition de la police des moeurs», которая устроила в 1877 г. в Женеве первый конгресс аболиционистов. «Цель федерации, — говорил президент этого конгресса,— есть борьба с регламентациею проституции и обязательным осмотром женщин. Эти меры оскорбляют нравственное чувство, несовместимы с истинными понятиями о свободе и не достигают врачебных целей. Задача конгресса — доказать справедливость этих пожеланий и указать средства к борьбе с проституцией, чего до сих пор не сделала ни одна из регламентационных систем». Впоследствии федерация имела еще несколько конгрессов (в 1880 г. в Генуе, в 1883 г.—в Гаге, в 1886 г.—в Лондоне). По отношению к Англии агитация аболиционистов оказалось успешной: в 1886 г. действительно были отменены акты о надзоре за проституциею. В других местах движение аболиционизма еще не привело к значительным практическим результатам, но оно развивается все более и более; особенно горячих адептов, кроме Англии, оно имеет во Франции, Бельгии и Швейцарии. В Россию движение аболиционизма также проникло: впервые в Финляндии, в 1879 г., была образована секция федерации; в 1885 г. приезжала в Финляндию и Петербург из Стокгольма г-жа Андерсон и в ряде публичных чтений пропагандировала идеи аболиционизма. Во внутренней России они также имеют уже несколько горячих адептов, главным образом, среди врачей, которые уже делали опыты распространения своих взглядов на съездах врачей и в разных ученых обществах.

Основные положения учения аболиционистов представляются в следующем виде. В борьбе против регламентации они исходят из убеждения полного равноправия между мужчинами и женщинами, которые не должны быть подвергаемы унизительному и оскорбительному осмотру, тем более, что этот осмотр, по их убеждению, представляет собою ложную гарантию здоровья, гигиеническую ошибку. Государство не должно благоприятствовать злу, a тем более входить в сделку с пороком. Оно должно запрещать всякую коллективную организацию проституции и преследовать проксенетизм во всех его видах и всех его соучастников; оно должно подавлять порок, a не регламентировать его. Регламентация проституции служит огромным препятствием к обращению проституток, потому что внесение в списки и медицинский осмотр идут в разрез с чувством стыдливости, безусловно не чуждым ни одной женщине, и затрудняют возможное и желательное возвращение на честный путь женщины, как бы низко она ни пала. По убеждению аболиционистов, не об упорядочении проституции следует заботиться обществу, a об ее совершенном прекращении, для чего нужно уничтожить публичные дома, искоренить все виды проксенетизма, строго преследовать уличную проституцию во всех ее проявлениях. Рядом с этим, помощью распространения нравственных понятий, повышения общего благосостояния и укрепления семейных начал, следует уничтожить самую потребность в проституции, сделать ее невозможною и ненужною.

Учение аболиционистов, проникнутое гуманными началами равноправия, свободы и ставящее себе привлекательные цели, способно вызвать к себе большое сочувствие. Этим и следует объяснить растущий успех его. Но это учение, по убеждению многих выдающихся специалистов в области санитарно-медицинского значения проституции, опирается на ложное представление о многих сторонах проституции. Применение этого учения на практике грозит, по их мнению, еще более ужасными последствиями для общественного здравия, чем те, какие замечаются при регламентации. Регламентацию в том виде, в каком она практикуется в настоящее время, даже сторонники ее считают неудовлетворительною. В ней необходимы коренные реформы на основании указаний опыта и науки, но самый принцип регламентации должен быть сохранен, так как при наличных условиях общежития и воспитания она представляет собою единственный способ предупреждения еще большего вреда от проституции.

В связи с движением аболиционизма и в значительной степени под его влиянием в последние годы в европейских государствах был выдвинут вопрос о мерах борьбы с вербовкою женщин или торговлею женщинами в целях разврата (traite des Manches). Явление это, характеризующееся систематическим совращением и вовлечением молодых женщин на путь разврата, главным образом к поступлению в дома терпимости, уже давно было известно; но оно получило особенно сильное развитие во второй половине XIX стол., при чем, благодаря усовершенствованным путям сообщения и средствам сношений, оно приобрело характер международного торга. В частности, обнаружено было, что большое количество европейских женщин из разных государств вывозится в Южно-Американские государства, преимущественно в Аргентинскую республику, при чем вывозятся они большею частью путем обмана, соблазна выгодными местами, вместо которых легкомысленные жертвы обмана попадают в дома терпимости.

Инициатива широкой борьбы с вербовкою женщин принадлежит Лондонскому филантропическому обществу «National Vigilance Association». Возникшее в 1885 г, с целью борьбы с противонравственными явлениями, это общество в своей деятельности уделило большую долю внимания попечению о девушках и женщинах, впавших в разврат или находящихся в опасности быть вовлеченными в развратную жизнь. В частности оно неоднократно сталкивалось со случаями международной агентуры по совращению молодых женщин, путем обмана, насилия и иных способов эксплуатации. Широкое развитие торговли женщинами, принявшей в различных странах размеры организованного промысла, в связи с отсутствием в действующих законодательствах мер успешного преследования виновных и сознанием, что в данном случае отдельным государствам надлежит сплотиться в интересах борьбы с постыдным промыслом, привело деятелей National Vigilance Association к убеждению в желательности созыва международного конгресса по этому предмету. Благодаря энергии их и особенно секретаря названной ассоциации, г. Александра Кут (A. Coote), в июне 1899 года в Лондоне состоялся первый «Международный конгресс по вопросу о торговле женщинами для целей разврата» — конгресс, в котором приняли участие многие выдающиеся общественные деятели разных стран, в качестве делегатов от благотворительных обществ и от особых комитетов. Кроме Англии, на конгрессе были представлены Австрия, Бельгия, Германия, Голландия, Дания, Норвегия, Россия, Соединенные Штаты Северной Америки, Швейцария и Швеция. Доложенные конгрессу обобщения подтвердили факт широкого раз-вития в разных странах гнусного промысла торговли женщинами. При этом выяснилась затруднительность и часто полная невозможность судебного преследования виновных, вследствие отсутствия в законодательствах соответственных норм по репрессии преступлений, различные акты которых совершаются в различных странах. Конгресс пришел к заключению о необходимости организовать повсеместно энергическую борьбу с торгом женщинами путем создания особых ассоциаций и тесного взаимодействия их с различными благотворительными обществами защиты женщин. Вместе с тем конгресс признал желательным соглашение между правительствами об установлении во всех уголовных кодексах наказания за побуждение, — посредством насилия, обмана, злоупотребления властью или всяких других способов, принуждения,— женщин или девушек предаваться развратной жизни или оставаться в ней; необходимым было признано и обеспечение надлежащих способов расследования и преследования обнаруживаемых случаев.

Ближайшим практическим последствием Лондонского конгресса было образование в странах, имевших в нем своих представителей (а также и в некоторых других), национальных комитетов и обществ, занявшихся осуществлением пожеланий конгресса. В России с января 1900 г. возникло «Российское общество защиты женщин», поставившее целью содействовать предохранению девушек и женщин от опасности быть вовлеченными в разврат и возвращению уже падших женщин к честной жизни.

Деятелям как русского, так и заграничных обществ пришлось на первых же порах убедиться, что их старание вести борьбу с торговлею женщинами, путем преследования агентов этого промысла, будет парализоваться отсутствием в существующих законодательствах различных стран соответственных норм, которые признавали бы преступными действия и происки агентов и обеспечивали бы возможность уголовного преследования их за акты, совершаемые в разных государствах. Выраженное еще на Лондонском конгрессе сознание необходимости выработать международные законодательные меры борьбы с торговлею женщинами привело к решению возбудить вопрос о созвании официальной конференции представителей государства. Инициативу созыва ее решило принять на себя французское правительство, чему особенно содействовал известный сенатор Р. Беранже, автор многих гуманитарных актов новейшего французского законодательства. Конференция состоялась в июле 1902 года в Париже (Conference internationale pour la repression de la traite des Manches), при участии официальных делегатов от правительств 15 европейских и 1 Южно-Американского государств (Австрии, Бельгии, Великобритании, Венгрии, Германии, Голландии, Дании, Испании, Италии, Норвегии, Португалии, России, Франции, Швейцарии, Швеции и Бразилии).

Заключения конференции были формулированы в проекте конвенции по основным законодательным вопросам и в проекте соглашения по различным административным мерам.

Важнейшими постановлениями конференции являются статьи, в которых дана общая формулировка караемых преступных деяний:

Ст. 1.— Подлежит наказанию всякий, кто, для удовлетворения похоти другого, склонил, вовлек или совратил в разврат несовершеннолетнюю женщину или девушку, хотя бы и с согласия ее и хотя бы отдельные действия, входящие в состав преступления, совершены были в раз-личных странах.

Ст. 2.—Подлежит наказанию также всякий, кто, для удовлетворения похоти другого, посредством обмана, насилия, угроз, злоупотребления властью, или всякого, иного способа принуждения, склонил, вовлек или совратил в разврат совершеннолетнюю женщину или девушку, хотя бы отдельные действия, входящие в состав преступления, совершены были в различных странах.

Принимая эти постановления, Парижская конференция не только полностью удовлетворила желание, выраженное Лондонским конгрессом 1899 г., но и значительно улучшила данную последним формулу. В самом деле, Лондонский конгресс признал желательным соглашение между правительствами «об установлении во всех уголовных кодексах наказания, по возможности одинаковой степени, за побуждение — посредством насилия, обмана, злоупотребления властью или всяких других способов принуждения — женщин или девушек предаваться развратной жизни или оставаться в ней». В этой формуле не предусматривается различие между девушками и женщинами совершеннолетними и не достигшими совершеннолетия, так что при таких условиях факт совращения несовершеннолетней и даже малолетней становится преступным лишь при наличности применения указанных способов принуждения. Между тем формула, установленная Парижскою конференциею, делает преступным совращение несовершеннолетней и при отсутствии каких либо обманных, насильственных и пр. способов принуждения, и даже более — при наличности ее согласия. Рекомендуемая конференциею квалификация обеспечивает, без сомнения, более действительные средства защиты несовершеннолетних.

При этом конференция признала нужным оговорить, что приведенные постановления должны быть рассматриваемы как minimum и что договаривающиеся государства, само собою разумеется, сохраняют безусловную свободу карать и другие аналогичные нарушения, как напр. склонение в разврат совершеннолетних, хотя бы и при отсутствии обмана или принуждения.

В силу ст. 3 проекта конвенции, те договаривающиеся государства, «в которых действующее законодательство представляется недостаточным для репрессии преступлений, предусматриваемых двумя предшествующими статьями, обязуются принять или предложить соответственным законодательным органам меры, необходимые для того, чтобы эти преступления были караемы сообразно их важности».

Дальнейшие статьи проекта конвенции говорят о взаимном сообщении государствами законов их в отношении к предмету настоящей конвенции, о международных мерах в целях надлежащей репрессии преступлений, совершаемых на пространстве нескольких территорий (регулирование выдачи преступников, упрощение и ускорение сношений между судебными органами различных государств), наконец о сообщении государствами друг другу сведений о судебных приговорах по делам о преступлениях, когда действия, входящие в состав преступления, совершены в различных государствах.

Второй из вышеназванных документов, проект соглашения, заключает в себе перечень тех административных мер, которые могли бы быть приняты правительствами до вступления в силу конвенции. Меры эти, при деятельном проведении их в жизнь, могли бы оказать весьма решительное воздействие в борьбе с постыдным промыслом.

В силу ст. 1, «каждое из договаривающихся государств обязуется установить или определить орган, на который возложено было бы сосредоточение всех сведений о склонении женщин и девушек к разврату за границею; этому органу предоставляется сноситься непосредственно с подобными же органами, установлениями в каждом из других договаривающихся государств».

За постановлениями ст. 2 должно быть признано особенно важное практическое значение. Задача их — по возможности предупредить завершение преступных происков торговцев живым товаром. Вот текст их:

«Каждое из правительств обязуется установить наблюдение в видах обнаружения, особенно на вокзалах и в пути, проводников женщин и девушек, предназначаемых для разврата. С этою целью должностным и всяким другим лицам, для сего подходящим, будут даваемы инструкции для того, чтобы обеспечить получение в пределах закона, всех сведений, могущих навести на след преступного промысла.

«О прибытии лиц, очевидно являющихся главными виновниками, соучастниками или жертвами такого промысла, будет сообщаемо, в подлежащих случаях, или властям места назначения, или соответственным дипломатическим или консульским агентам, или всем прочим компетентным властям».

Для установления мер помощи жертвам постыдного промысла большое значение имеют постановления статьи 3: «Правительства обязываются испрашивать, в случае надобности и в законных пределах, объяснения от женщин или девушек иностранного происхождения, предающихся проституции, с целью установления их самоличности и гражданского состояния, a также выяснения, кто склонил их оставить родную страну. Собранные сведения будут сообщаемы властям родной страны названных женщин или девушек, в видах могущего последовать водворения их».

«Правительства обязываются, в законных пределах и поскольку это возможно, поручать на время и в виду могущего последовать водворения жертвы преступного промысла, когда они не имеют своих средств, учреждениям общественного призрения или частной благотворительности, или же представляющим необходимые гарантии частным лицам».

«Правительства обязываются также, в законных пределах и по мере возможности, отправлять на родину тех из этих женщин или девушек, которые будут просить о их водворении или которых востребуют лица, имеющие власть над ними. Водворение будет иметь место не прежде того, как будут установлены их самоличность и национальность, а также место и время при-бытия на границы.— Каждая из договаривающихся стран будет облегчать транзит через свою территорию».

«Переписка касательно водворений будет совершаться, поскольку это возможно, прямым путем».

В статье 4 устанавливается порядок возмещения расходов по водворению в тех случаях, когда у водворяемой нет средств или когда у нее нет ни мужа, ни родителей, ни опекуна, которые могли бы заплатит за нее, расходы по переезду водворяемой до ближайшей станции ее родной страны или до порта в направлении к этой стране подлежат оплате той страны, на которой находилась водворяемая, расходы же по остающейся части пути падают на родину водворяемой.

Фактом подписания проектируемого соглашения существующие уже конвенции не подвергаются, в силу ст. 5, изменению в отношении к вопросу о расходах, как и по другим вопросам касательно водворения.

Постановление ст. 6 вызвано сознанием того важного значения, какое имеет надлежащее функционирование посреднических по приисканию мест бюро, которые, как известно, нередко допускают в своей деятельности злоупотребления и подчас являются своего рода агентами по торговле женщинами. В силу ст. 6-й, «договаривающиеся правительства обязываются, в законных пределах, проявлять, по мере возможности, надзор за бюро и агентствами, которые занимаются приисканием женщинам или девушкам мест за границею».

Таковы результаты работ Парижской конференции 1902 г., за которыми нельзя не признать большого значения, как за первым актом предпринятой борьбы с торговлею женщинами. Есть основание думать, что проекты, изготовленные конференциею, в недалеком будущем превратятся в международные акты и что таким образом те меры, которые намечены для борьбы, будут применены на деле. Считать их достаточными, ранее чем они получат практическое применение и выдержат испытание жизни, было бы преждевременно. Но, разумеется, еще более прежде-временно было бы объявлять их слабыми паллиативами, предрекать их неудачу в деле подавления широко раскинувшегося по всему свету торга женщинами.

Это явление, в связи с другими сторонами разврата, представляется таким сложным в своих причинах и в своих разветвлениях, оно соприкасается с такими разнообразными факторами экономической и социальной жизни, с условиями воспитания домашнего и общественного, что легкомысленно было бы считать возможным искоренить его быстро, путем хотя бы самого энергичного проведения какой-либо одной категории мер. Здесь нужна последовательная и упорная работа в разных направлениях, работа, быть может, длинного ряда поколений.

Однако предложенные Парижскою конференциею меры расчищают пут и намечают первые шаги в деле воздействия государства и общества на наиболее грубые проявления зла. И, чем деятельнее будет применение этих мер, тем с большею отчетливостью выступит самое зло, благодаря чему возможно будет не только подавлять и предотвращать отдельные проявления его, но и сделать его предметом тщательного выяснения, изучить его ближе и, в результате, прийти к установлению новых мер, более разносторонних, более глубоких и, быть может, еще более действительных.