Рейтинг
Порталус

СОВЕТСКАЯ КОНСТИТУЦИЯ И ЕЕ БУРЖУАЗНЫЕ КРИТИКИ

Дата публикации: 10 февраля 2018
Автор(ы): Ю. С. КУКУШКИН, Б. И. НОТКИН
Публикатор: Шамолдин Алексей Аркадьевич
Рубрика: ПРАВО РОССИИ
Номер публикации: №1518269038


Ю. С. КУКУШКИН, Б. И. НОТКИН, (c)

За время, прошедшее после вступления в силу новой Конституции Союза ССР, ярко проявилось ее благотворное воздействие на жизнь нашего общества, на происходящие в нем экономические, социальные, политические и культурные процессы. Важнейшее значение для дальнейшего развития советской демократии имели разработка, всенародное обсуждение и утверждение конституций союзных и автономных республик. В Стране развернулась Широкая по своим масштабам законодательная работа. В 1978 г. девятая и десятая Сессии Верховного Совета СССР IX созыва утвердили законы "О выборах в Верховный Совет СССР", "О Совете Министров СССР", "О Гражданстве СССР" и Другие. На первой сессии высшего законодательного органа СССР X Созыва 6 апреле 1979 г. был утвержден "Регламент Верховного Совета СССР". Эти Документы получили полное одобрение не только советской, но и зарубежной прогрессивной общественности.

Учитывая глубокий интерес читателей к разработке проекта новой Конституции СССР, его всенародному обсуждению, утверждению и воплощению в жизнь Основного Закона Советского государства, Многие буржуазные исторические журналы пытаются Дать свою интерпретацию Конституции СССР 1977 года.

Наиболее объективные буржуазные авторы отдают должное этому выдающемуся документу. Так, профессор Руанского университета П. Желар отмечает, что Конституция СССР 1977 г. в значительной степени улучшает основные положения Конституции 1936 г., обеспечивает подлинное развитие советской демократии, "предельно полно выражает все возможности системы, созданной на основе предыдущей Конституции"1 . Кёльнский профессор К. Вестей обращает внимание на последовательно демократические принципы решения национального вопроса в СССР. "Положения новой Конституции по национальному вопросу, - пишет он, - можно назвать действительно мудрыми... акцент на советский народ как новую историческую общность людей, а также признание развития и роли наций позволяет обоим этим явлениям существовать параллельно, не исключая и не затемняя друг друга"2 .

Большой интерес за рубежом вызывают внешнеполитические принципы Союза ССР, зафиксированные в его Основном Законе. Так, Желар указывает, что "СССР провозгласил в новой Конституции соблюдение основополагающих принципов международного права в том виде, в каком они были сформулированы в Хельсинки", и развивает дальше эти принципы, фиксируя в ст. 28 борьбу Советского Союза за всеобщее и полное разоружение3 . И даже профессор Национального института общественных наук Франции Э, д'Анкос, которая не проявляет особых симпатий к Советскому Союзу, подчеркивает "знаменательность внешнеполитической части новой Конституции, отражающей возросшую по сравнению с 1936 г. роль внешней политики в жизни Советского государства"4 .


1 P. Gelard. La Constitution d'Octobre 1977. "Problems Politiques et Sociaux", 1977, N 326, p. 37.

2 K. Westen. Akzente der Sowjetischen Unionsverfassung von 1977. Berichte der Bundesinstituts fur ostwissenschaftliche und internationale Studien. Koln. 1978, S. 42.

3 P. Gelard. Op. cit., p. 37.

4 X. D'Encausse. Continuite et changement. "Problems Politiques et Sociaux", 1977, N 326, pp. 25, 27.

стр. 154


Вместе с тем не прекращается идеологическая борьба вокруг Советской Конституции. Сразу после опубликования ее проекта силы реакции развернули оголтелую кампанию очернительства. Главным их орудием стали средства массовой информации, контролируемые крупным капиталом. Генеральный секретарь ЦК КПСС, Председатель Президиума Верховного Совета СССР, Председатель Конституционной комиссии Л. И. Брежнев в докладе "О проекте Конституции (Основного Закона) Союза Советских Социалистических Республик и итогах его всенародного обсуждения" 4 октября 1977 г. указал, что у специалистов "психологической войны" одна цель: "помешать росту влияния социализма на умы людей, посеять любыми средствами недоверие и неприязнь к нему. Отсюда шаблонные выдумки, бессовестные фальсификации и прямая ложь о Советском Союзе в расчете на слабую осведомленность аудитории, на легковерных читателей, слушателей, зрителей. Отсюда и тенденции не столько информировать о новой Советской Конституции, сколько извратить ее содержание, преуменьшить ее значение, а по возможности и просто замолчать важнейшие ее положения"5 .

О том, как буржуазная пресса умеет замалчивать важнейшие события в жизни СССР, свидетельствует, например, тот факт, что один из крупнейших на Западе советологических журналов, "Soviet Studies", за весь 1978 г. не поместил ни одной работы о новой Советской Конституции. Даже в большой статье об избирательной системе в СССР ее авторы ни словом не обмолвились о Конституции 1977 года6 . Другие западные журналы отвели определенное место посвященным ей публикациям. В данном обзоре анализируются основные положения некоторых статей буржуазных авторов США, Великобритании и ФРГ на эту тему.

Американский профессор Р. Шарлет, его английский коллега М. Никольсон начинают свои статьи7 с краткого экскурса Ё историю советских конституций 1918, 1924 и 1936 годов. Оценки этих документов, игравших важнейшую роль в развитии первого в мире социалистического государства, носят резко негативный характер. Выпады против этих Конституций оба автора используют и применительно к Конституции СССР 1977 года. Значительное место в их статьях занимают рассуждения относительно причин и своевременности ее создания. Шарлет весьма непрозрачно намекает, что можно было бы не создавать новой Конституции, а вполне обойтись "внесением поправок в Конституцию 1938 г., заполняя наиболее значительные отставания от времени дополнительными государственными положениями и новыми законодательными актами"8 . Оба автора утверждают, что для создания новой Конституции не было никаких внутренних причин, а в своем поиске внешних причин договариваются до абсурда. Так, по заверению Никольсона, новая Конституция в значительной мере обязана своим рождением поднятой на Западе кампании о якобы допускаемом в СССР нарушении прав человека и "необходимостью иметь свой документ на этот счет в год инаугурации президента Картера"9 . Этот тезис не нов. Он является, по существу, модификацией многократно повторявшегося в прошлом10 и не забытого до сих пор утверждения советологов о том, что, создавая в 1936 г. свою Конституцию, Советский Союз прежде всего заботился о "возведении демократического фасада" для "улучшения отношений с западными демократиями"11 . Повторяя на протяжении многих лет этот антинаучный тезис, советологи игнорируют факт глубочайших социально- экономических изменений, происшедших в Советском Союзе.

Советское общество прошли в своем развитии несколько больших этапов. Каждая из ранее действовавших советских конституций отражала новый уровень развития социалистической демократии. Конституция РСФСР 1918 г. законодательно закрепила


5 Л. И. Брежнев. Ленинским курсом. Речи и статьи. Т. 6. М. 1978, стр. 531.

6 V. Zaslavsky and R. Grim. The Functions of Elections in the USSR. "Soviet Studies", vol. XXX, N 3, July 1978.

7 R. Sharlet. The Soviet Constitution. "Problems of Communism", 1977, N 3; M. Nickolson. The New Soviet Constitution. A Political Analysis. "The World Today", 1978, N 1.

8 R. Sharlet. Op. cit., p. 3.

9 M. Nickolson. Op. cit., p. 11.

10 J. Hazard. Law and Social Change in the USSR. Toronto. 1953, p. 118; M. Fainsod. How Russia is Ruled. Cambridge (Mass.). 1955, pp. 314 - 315, a. o.

11 P. Vanneman. The Supreme Soviet. Political and Legislative Process in the Soviet Political System. North Carolina. 1977, p. 6.

стр. 155


создание в результате победы Великой Октябрьской социалистической революции государства диктатуры пролетариата. Конституция 1936 г. отразила факт победы в СССР социалистических общественных отношений.

В докладе на майском (1977 г.) Пленуме ЦК КПСС Л. И. Брежнев специально остановился на вопросе о причинах создания новой Конституции СССР. Он отметил, что за четыре последних десятилетия в Советском Союзе произошли глубокие изменения - построено развитое, зрелое социалистическое общество. Неузнаваемо изменились экономика страны, социальный облик общества в целом, рабочего класса, крестьянства и интеллигенции. Полностью обеспечено не только юридическое, но и фактическое равенство наций, сложилась новая историческая общность людей - советский народ. Государство наше, возникшее как диктатура пролетариата, переросло в общенародное государство. Наконец, Советский Союз вырвался из капиталистического окружения и возглавил могучее социалистическое содружество, что в корне изменило расстановку сил на мировой арене. "Опираясь на достигнутое, советский народ под руководством партии решает теперь новые задачи: создания материально- технической базы коммунизма, постепенного преобразования социалистических общественных отношений в коммунистические, воспитания людей в духе коммунистической сознательности". Все это и вызвало необходимость создания новой Конституции, отразившей в себе глубочайшие изменения, происходившие в Советском Союзе и его положении в мире12 . Хотя советологам это известно, они настойчиво повторяют, что новая Советская Конституция якобы не отражает каких-либо важных изменений в функционировании советского общества13 .

Чтобы по достоинству оценить то или иное научное исследование, необходимо проанализировать, на какой источниковой основе оно построено. В распоряжении всех изучающих историю создания новой Советской Конституции имеется обширный материал, так как ее всенародное обсуждение нашло всестороннее отражение в печати. О проекте Конституции сказали свое слово более 140 млн. человек (свыше 4/5 взрослого населения страны), они внесли около 400 тыс. предложений о поправках к статьям, однако указанные буржуазные авторы не привлекают эти материалы. Но, поскольку волеизъявление советского народа, высказанное в ходе обсуждения проекта Конституции, приобрело столь широкую известность, что его невозможно полностью замолчать, буржуазные авторы прибегают к приему преуменьшения. Так, Никольсон называет всенародное обсуждение проекта Конституции всего лишь "относительно живым"14 . Он и его коллеги предпочитают пользоваться фальшивками, предоставляемыми в их распоряжение различного рода отщепенцами, так называемыми диссидентами. Здесь уместно напомнить, что непосредственными предшественниками "диссидентов" в этом отношении были предатели Родины, сотрудничавшие с гитлеровцами в годы Великой Отечественной войны и впоследствии бежавшие на Запад. Американские советологи под руководством А. Инкельса провели анкетирование среди этих перебежчиков, и впоследствии их показания были положены в основу указанной выше книги М. Фейнсода и многих других работ15 . Определенная часть советологов вновь обращается к "свидетельствам" предателей Родины, но это опасное увлечение может полностью подорвать научное реноме тех, кто пользуется столь сомнительными источниками.

Опубликованные на Западе статьи о новой Советской Конституции тесно связаны с весьма обширной буржуазной историографией социально- политического развития СССР. Это вполне естественно. Но противоестественно то, что авторы этих статей совершенно игнорируют работы, содержащие объективные характеристики, и опираются только на махрово антисоветские издания. Подобного рода литература неоднократно подвергалась аргументированной критике в трудах советских ученых16 .


12 См. Л. И. Брежнев. Указ. соч., стр. 374 - 376.

13 M. N ickolson. Op. cit., p. 20; H. Hofman, G. Seidenstecke. Die Sowjetische Wirtschaft im Spiegel von Verfassung und Verfassungsdiskussion. Koln. 1978, S. 53.

14 M. Nickolson. Op. cit., p. 20.

15 M. Fainsod. Op. cit., a. o.

16 В. И. Салов. Современная западногерманская буржуазная историография. М. 1963; его же. Историзм и современная буржуазная историография. М. 1977; М. Перфильев. Критика буржуазных теорий о советской политической системе.

стр. 156


В подавляющем большинстве работ советологов о социалистической демократии, в том числе и в рассматриваемых статьях, нападкам подвергается Коммунистическая партия за ту ведущую роль, которую она играет в советском обществе. Так, Б. Мейсснер заявляет, что новая Конституция свидетельствует о "слиянии партии и государства... при автократическом, самодержавном господстве партии", "аргументируя" этот тезис следующим образом: "Дело не только в том, что теперь КПСС упоминается в Конституции трижды (ст. 6, 7, 9), а не как раньше дважды (ст. 126 и 141). Главное в том, что это происходит в ключевых местах и весьма подробно... В первой главе ей посвящена целая статья (6)"17 . Никольсон не скрывает своего раздражения по поводу того, что "уже в самом начале новой Конституции подчеркивается роль партии", и глубокомысленно заключает, что теперь в Советском Союзе "партию конституизировали"18 . На аналогичных позициях стоят и западногерманские советологи Г. Хофман и Г. Зайденштеке19 . Эти выпады легко отражают не только советские ученые, но и объективные исследователи на Западе. Так, Желар пишет: "Роль народа еще более усилена статьей 6, предусматривающей, что партия существует для народа, служит народу, в то время как раньше партия определялась только как авангард рабочего класса, крестьянства и интеллигенции. Эта роль народа усилена статьей 5, предусматривающей общенародное обсуждение важнейших вопросов и введение референдума"20 .

Нельзя считать новым и тезис Шарлета о том, что смысл Советской Конституции состоит в "правовом оформлении возглавляемой партией бюрократии"21 . Он является всего лишь вариацией на магистральную для буржуазных советологов тему "бюрократия против демократии в СССР"22 . Освещают ее советологи по-разному, но чаще всего опираясь на так называемую "теорию преемственности", беспочвенно утверждающую, что, поскольку в прошлом в русской истории "совершенно отсутствовала традиция демократии, постольку мало надежд на ее появление в ближайшем будущем23 .

Буржуазные авторы игнорируют тот исторический факт, что со времени Великого Октября в нашей стране существует самая широкая в мире демократия - демократия трудящихся. Социальной базой нового государства стал рабочий класс, установивший прочный союз со всеми слоями трудящихся. Подлинная демократизация всех сторон жизни общества - цель социалистического государства. Советы, ставшие по воле трудящихся формой нового государства, - это "власть, открытая для всех, делающая все на виду у массы, доступная массе, исходящая непосредственно от массы, прямой и непосредственный орган народной массы и ее воли"24 .

Через Советы народ осуществляет эффективное руководство развитием общества. Об этом красноречиво свидетельствует историческая действительность. Однако советологи типа Мейсснера не перестают повторять, что "участие трудящихся в управ-


Л. 1968; Б. И. Марушкин. История и политика. М. 1969; И. Зенушкина. Советская национальная политика и буржуазная историография. М. 1970; Д. А. Керимов, Е. М. Чехарин. Социалистическая демократия и современная идеологическая борьба. М. 1970; И. Н. Олегина. Индустриализация СССР в английской и американской историографии. Л. 1971; "Критика буржуазной историографии советского общества". М. 1972; М. Марченко. Политическая организация советского общества и ее буржуазные фальсификаторы. М. 1973; Ю. И. Игрицкий. Мифы буржуазной историографии и реальность истории. М. 1974; "Реальный социализм в СССР и его буржуазные фальсификаторы". М. 1977, и др.

17 B. Meissner. Der Entwurf der neuen Bundesverfassung der UdSSR. "Recht in Ost und West", 1977, September, S. 196.

18 M. N ickolson. Op. cit., p. 17.

19 H. Hofman, G. Seidenstecke. Op. cit., S. 53.

20 P. Gelard. Op. cit., p. 38.

21 R. Sharlet. Op. cit., p. 5.

22 A. Inkeles. Social Change in Soviet Russia. Cambridge (Mass.). 1968, p. 247; M. Austian. The Great Experiment. A Study of Soviet Society. L. 1975, pp. 89, 90; "Soviet Studies", January 1976, p. 42; "Options in Soviet Government and Politics". Walton Hall. 1976, pp. 26, 31; "Soviet Economy in a New Perspective". Washington. 1976, p. 11.

23 Z. Brzesinsky. Ideology and Power in Soviet Politics. N. Y. 1967, p. 26; J. Armstrong. Tsarist and Soviet Elite Administrators. "Slavic Review", 1972, March, p. 26.

24 В. И. Ленин. ПСС. Т. 12, стр. 319.

стр. 157


лении делами общества и государства совершенно не развито в СССР"25 . Подобные заявления опровергают даже буржуазные авторы, если опираются на факты. Так, австралийский ученый Л. Чэрчвард, писал: "Любого вида демократия предполагает участие масс, но если в парламентских, буржуазных демократиях это связано в первую очередь с участием через политические партии в выборах, то в советской демократии оно идет гораздо дальше. Кроме почти полного участия советских граждан в выборах в местные, республиканские и всесоюзные Советы, в СССР участие масс обеспечивается по меньшей мере еще 4 путями - через публичное обсуждение законопроектов, через привлечение масс к участию в управлении, через участие в деятельности общественных организаций, таких, как профсоюзы, колхозы, кооперация, товарищеские суды, народная дружина, домкомы, и через социалистическое соревнование"26 .

Ныне в СССР насчитывается 50 тыс. Советов, объединяющих более 2,2 млн. народных депутатов. Избрание в Совет не только почетно, но и ответственно. Согласно Конституции СССР, избиратели имеют право отзыва не справляющихся со своими обязанностями депутатов. И это право отнюдь не является формальным: только за последние 10 лет из Советов разных ступеней было отозвано около 4 тыс. депутатов, не оправдавших доверия избирателей27 . Депутаты Советов постоянно поддерживают самую тесную связь со своими избирателями, получая от них наказы и отчитываясь в их выполнении.

Не отличающийся симпатиями к СССР американский советолог П. Ваннеман отмечает: "Верховный Совет имеет необычайно представительный состав,.. вероятно, делающий его самым представительным законодательным собранием в мире"28 . Очевидно, эти оценки известны и другим буржуазным авторам, но они предпочитают их игнорировать так же, как игнорируют и самые факты советской действительности. Их попытки вдохнуть жизнь в мертворожденную схему "бюрократия против демократии в СССР" остаются, как и прежде, тщетными.

Яростным нападкам со стороны советологов подверглись положения новой Конституции о свободах, правах и обязанностях советских граждан. Мейсснер пишет, что "предоставляемые Конституцией права не являются естественными, неотъемлемыми правами человека, а лишь разрешенными государством правами, которые могут быть ограничены законом и при известных условиях вовсе отменены"29 . Шарлет, расшифровывая ту же мысль, заявляет: "Самое важное, что основные гражданские права остаются в новой Конституции лимитированными традиционным предостережением, что свободы слова, печати, союзов, собраний и демонстраций гарантируются гражданам только в соответствии с интересами трудящихся и в целях укрепления социалистической системы"30 . Он утверждает также31 , что глава 7 "Основные права, свободы и обязанности граждан СССР" практически обесценивается оговоркой о том, что "использование гражданами прав и свобод не должно наносить ущерб интересам общества и государства, правам других граждан". Подобного рода выпады легко опровергают те ученые на Западе, которые без предвзятости подходят к анализу новой Советской Конституции. Так, Вестей особо подчеркивает "юридические гарантии прав и интересов личности, подтверждающие возможность даже судебного расследования в случае их нарушения"32 .

Не только советские люди, но и вся мировая общественность знают, что средства массовой информации в СССР предназначены для развертывания народной инициативы, открытого выражения мыслей масс, устранения преград, стоящих на пути общества к прогрессу. Даже Инкельс, один из знаменосцев антисоветизма, вынужден был признать: "На Западе широко распространено ошибочное мнение, что советское руководство не интересуется общественным мнением. На самом деле ленинская тео-


25 B. Meissner. Op. cit., p. 197.

26 L. Churchward. Contemporary Soviet Government. Oxford. 1975, p. 11.

27 См. Л. И. Брежнев. Актуальные вопросы идеологической работы КПСС. Т. 2. М. 1978, стр. 430.

28 P. Vanneman. Op. cit., p. 11.

29 B. Meissner. Op. cit., p. 201.

30 R. Sharlet. Op. cit., p. 9.

31 Ibid.

32 K. Westen. Op. cit., S. 42 - 43.

стр. 158


рия и советская практика отражают настойчивый интерес к мыслям масс"33 . А вот Мейсснер вопреки фактам заявляет, что "50 статья новой Конституции, обеспечивающая политические свободы предоставлением возможности использования печати, телевидения, радио, на практике мало осуществима"34 .

Авторы рассматриваемых работ, претендующие на их научность, активно включились в поднятую реакционными кругами Запада пропагандистскую кампанию в "защиту прав человека", якобы нарушаемых в СССР. Так, Шарлет заявляет: "В последние годы случаи запугивания, шантажа, физических избиений, иногда и смерти при загадочных обстоятельствах, как полагают, были спровоцированы или просто совершены сотрудниками в штатском из органов безопасности"35 . У читающих эти строки невольно складывается впечатление, что речь идет о США, явивших миру немало примеров открытого шантажа, преследований людей доброй воли, борцов за мир, демократию, гражданские права, избиений и убийств. Попытки приписать социалистическому обществу пороки капитализма обречены на провал. Эту аксиому до сих пор не могут усвоить некоторые "специалисты" на Западе.

В 1978 г., когда советский народ праздновал первую годовщину принятия новой Конституции, отмечалась и другая знаменательная дата - 30-летие Всеобщей декларации прав человека, утвержденной Генеральной Ассамблеей ООН 10 декабря 1948 года. Проведение во многих странах мира Дня прав человека вновь наглядно показало, что только в условиях социализма осуществляется настоящая забота о законодательном закреплении и осуществлении на практике свобод личности. Самое наглядное тому подтверждение - нынешняя действительность СССР, получившая законодательное оформление в новой Конституции.

Советский Союз внес большой вклад в разработку Всеобщей декларации прав человека, а затем в Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах, в Международный пакт о гражданских и политических правах, в Заключительный акт Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе. Именно СССР одним из первых ратифицировал эти документы и последовательно борется за их реализацию, тогда как в США из 40 существующих международных соглашений и конвенций, посвященных правам человека, конгресс утвердил только десять. И это не случайно. Многие видные буржуазные ученые, учитывая объективную реальность, вынуждены признать полную несостоятельность попыток реакционных сил Запада возглавить движение в защиту прав человека. Один из крупнейших историков США, профессор Дж. Кеннан, занимавший в прошлом ответственные дипломатические посты, писал в 1976 г.: "Я не думаю, что наша политическая система стоит на уровне потребностей эпохи... Нам нечему учить мир. Мы должны признать, что у нас нет ответов на проблемы человеческого общества в современный век"36 . Это было сказано за год до принятия в Советском Союзе новой Конституции. А когда советский народ отмечал ее первую годовщину, на общественном форуме, организованном Центром по изучению демократических институтов в Вашингтоне, видные общественные деятели и ученые США привели многочисленные факты попрания основных гражданских прав и свобод в своей стране. Аналогичные признания все чаще и чаще делают честные ученые и других капиталистических стран, когда речь заходит о демократии Запада. Однако в рассматриваемых нами статьях читатель не найдет подобных признаний, хотя для каждого объективного ученого, анализирующего Конституцию СССР, очевидно, что она содержит значительно больше прав и свобод, чем это предусмотрено во Всеобщей декларации прав человека. Самое же главное, чего не желают замечать наши "критики", состоит в том, что Советский Союз не только провозглашает, но и гарантирует выполнение прав человека. Впервые за всю историю человечества в СССР, а затем и в других странах социалистического содружества были созданы социально- экономические условия, обеспечивающие полную свободу личности.

Социалистический строй демократичнее любого буржуазного общества не только по своим социальным институтам, но и по характеру одной из самых важных сфер жизни человека - его производственной деятельности. Новая Конституция СССР оп-


33 A. Inkeles. Op. cit., p. 268.

34 B. Meissner. Op. cit., S. 201.

35 R. Sharlet. Op. cit., p. 12.

36 G. Kennan. "Encounter", September 1967, pp. 11, 20.

стр. 159


ределяет цель общественного производства при социализме (ст. 15) - "наиболее полное удовлетворение растущих материальных и духовных потребностей людей" - и пути достижения этой цели, в том числе развитие творческой активности трудящихся, социалистического соревнования и широкое использование результатов научно-технического прогресса. Не имея возможности преуменьшить притягательность для трудящихся всех стран этой благородной цели, представляющей разительный контраст с основным стимулом производства при капитализме - дальнейшим обогащением монополистов, буржуазные идеологи пытаются оспорить реальность ее осуществления. Так, Шарлет высказывает сомнение в возможности социалистического соревнования поднять производительность труда и "способности СССР стимулировать и внедрять нововведения"37 . Советологи утверждают, игнорируя при этом реальную действительность, что социалистическое соревнование превращает его победителей в индивидуалистов, оторванных от коллектива. Но и эти заявления зиждутся на прогнившем фундаменте старых буржуазных фальсификаций38 , в свою очередь, базирующихся на давно потерпевшем крах троцкизме. Социологические исследования, проведенные на многих крупных предприятиях нашей страны, показывают, как высоко развито у советских рабочих чувство трудовой чести и гордости. Так, проведенный на костромском заводе "Рабочий металлист" опрос в отношении форм поощрения лучших производственников и победителей в социалистическом соревновании дал следующие результаты: за денежное вознаграждение высказались 37,3% опрошенных, за премирование ценными подарками, путевками в санатории и т. д"-29,8%, а за сочетание этих форм материального поощрения с правом быть занесенным на Доску почета - 100 %39 .

Соревнование развивает у его участников чувство товарищества, коллективизма. Признание подобных фактов, хотя и крайне редко, содержится в работах некоторых буржуазных исследователей. Так, Э. Браун отмечает то "удовлетворение от коллективных усилий и внесения вклада в общее благо, которое типично для советских рабочих"40 .

Подводя итоги, приходится отметить, что в своем большинстве статьи буржуазных авторов лишены серьезной источниковой базы. Сознательно игнорируя общедоступные материалы, связанные с историей создания и утверждения новой Советской Конституции, Г. Зайденштеке, Р. Шарлет, М. Никольсон, Г. Хофман, Б. Мейсснер следуют худшим образцам советологической литературы времен "холодной войны". Основные положения их статей являются повторением тенденциозных заявлений буржуазной прессы.

Вместе с тем необходимо подчеркнуть, что в некоторых специальных журналах, издающихся на Западе, уже появились публикации ученых, стремящихся дать объективный анализ новой Советской Конституции. Проделанная ими работа отвечает интересам подлинной науки и способствует лучшему взаимопониманию народов.


37 R. Sharlet. Op. cit., p. 8.

38 A. Brodersen. The Soviet Worker. N. Y 1966. p. 131.

39 "Экономические науки", 1971, N 8, стр. 114.

40 E. Brown. Soviet Trade Unions and Labour Relations. Cambridge (Mass.). 1966, p. 205.

Опубликовано на Порталусе 10 февраля 2018 года

Новинки на Порталусе:

Сегодня в трендах top-5


Ваше мнение?



Искали что-то другое? Поиск по Порталусу:


О Порталусе Рейтинг Каталог Авторам Реклама