Очень нравятся мне в "Семейном клубе" истории под рубрикой "Дела житейские". Читаешь и не знаешь - плакать или смеяться. Невольно вспоминаются подобные казусы из собственной жизни. Например, такой...

Случилось это в далекой моей молодости. В нашей деревне Большие Чаки Урмарского района жили Немцевы: Николай Иванович и жена его Екатерина (к стыду своему, забыл отчество). Николай Иванович - трудяга, умелец, любил юмор, был хороший рассказчик. Тетя Катя запомнилась серьезной, аккуратной женщиной, умной собеседницей. Обоим им тогда, в конце сороковых годов, было за шестьдесят. Вместе с ними жила их внучка - юная и скромная красавица Зоя. Многие парни в деревне были влюблены в нее, и я - не исключение. В те годы чувашские парни и девушки часто ездили в Москву на заработки. Поехала в Москву и Зоя. Там она трагически погибла. Вскоре не стало тети Кати и Николая Ивановича. Светлой памяти этих добрых, очень порядочных, трудолюбивых, красивых людей я и посвящаю свои воспоминания.

Немцовы имели добротные строения, глухо огороженный двор. В теплые летние ночи Николай Иванович любил спать под открытым небом на телеге, застланной свежескошенной травой (только на себе испытавший может оценить прелесть такого отдыха). У Николая Ивановича была еще одна причина спать во дворе: он в строгости держал внучку, оберегал ее.

И вот однажды мы, пятеро или шестеро озорных парней 16-18 лет, решили подшутить над ним. С помощью товарищей я перелез через высокий забор во двор Немцовых, открыл изнутри калитку, впустил ребят. Бесшумно распахнули ворота. Николай Иванович безмятежно спал на телеге. Четверо из нас с большой осторожностью приподняли телегу, отделив ее от передка, другие выкатили на улицу передок, поставили на проезжей части улицы оглоблями в сторону Урмар. Телегу вместе со спящим стариком медленно вынесли на улицу. Дед нашей подружки продолжал спать. Затем я изнутри на длинный засов закрыл ворота, запер калитку на крючок и через забор перелез обратно на улицу. Довольные, мы разошлись по домам.

Не знаю, проснулся Николай Иванович от пения петухов, или его разбудил кто-то из прохожих. Можно только догадываться, как изумился старик, оказавшись утром на собственной телеге в десяти-двадцати метрах от своих ворот. Эта весть быстро разошлась по деревне. Но и Николай Иванович скоро узнал об участниках проделки. Да мы и не скрывались - не от злости же все делали.

Так мы забавлялись. А как душевно пели в летние вечера девушки и парни русские и чувашские песни! Какие были красивые голоса, открытые души, счастливые лица! Теперь у молодых иные "шутки", иные песни, чаще пустые, и речи частенько скверные, и поступки страшные. Как жаль...

Канаш.