Рейтинг
Порталус

ЭВОЛЮЦИЯ АЗИАТСКОЙ ПОЛИТИКИ США ПОСЛЕ ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ

Дата публикации: 14 января 2018
Автор(ы): В. А. КРЕМЕНЮК, В. П. ЛУКИН
Публикатор: Научная библиотека Порталус
Рубрика: САМИЗДАТ: ПРОЗА
Номер публикации: №1515934601


В. А. КРЕМЕНЮК, В. П. ЛУКИН, (c)

Американский империализм на протяжении всего послевоенного периода стремится занять доминирующее положение в азиатско-тихоокеанском регионе, подчинить своим интересам развитие обстановки в Азии и тем самым добиться выгодного для себя соотношения сил на мировой арене. Реализация этих целей привела к войнам США в Корее и во Вьетнаме, к неоднократным попыткам вмешаться, в том числе и вооруженным путем, во внутренние дела других азиатских государств, к угрозам вооруженного нападения на социалистические страны и освободившиеся государства. Этот курс, сформулированный в ряде доктрин и концепций американской внешней политики послевоенного периода, продолжает оставаться одним из главных препятствий на пути к достижению прочного мира и стабильности в Азии.

Несмотря на сокрушительное поражение в Индокитае, Соединенные Штаты не намерены "уходить" из Азии. Напротив, правящие круги в Вашингтоне считают, что в современных условиях значение этого континента возросло для них еще больше. Оказавшись вынужденными признать, что они располагают ограниченными возможностями для достижения своих целей путем прямого применения вооруженной силы против социалистических государств и освободительных движений в Азии, правящие круги США тем не менее рассчитывают, что крупные неурегулированные кризисные ситуации в этом районе мира, сохраняющиеся трения между некоторыми азиатскими странами по территориальным и этническим вопросам, курс нынешнего пекинского руководства-все эти черты обстановки в Азии, сложившейся при активном участии США, помогут им сохранить этот регион как поле косвенного противоборства двух мировых систем и сковать, таким образом, инициативу социалистических стран на международной арене. С этой целью они стремятся связать азиатские государства системой "взаимного сдерживания", которая предоставила бы Соединенным Штатам известную "свободу рук" в остальном мире и помогла бы им изменить соотношение сил на мировой арене в свою пользу.

В связи с этим американские правящие круги считают необходимым переосмыслить свою политику в этом районе мира, заново оценить ее итоги и определить ее контуры в будущем. В исследованиях американо-азиатских связей неоднократно упоминается первый официально зарегистрированный американо-китайский контакт: прибытие в феврале 1784 г. в Кантон филадельфийского торгового судна "Императрица Китая". Этот визит не остался эпизодическим явлением. За 1785 - 1794 гг. в китайских портах побывало 47 американских кораблей, за 1795 - 1804 гг. - 158. В 80 - 90-х годах XVIII в. корабли из США весьма часто появлялись в Калькутте, Маниле, Бангкоке, Рангуне1 .


1 См. Д. В. Петров. Колониальная экспансия США в Японии в середине XIX века. М. 1955, стр. 15 - 16.

стр. 66


По мере роста экономического и военного могущества США азиатский регион превратился в одно из постоянных направлений экспансии американского империализма. В азиатской политике США выявились определенные традиции, преемственность, устойчивый политический курс, учитывающий специфические условия региона. На отдельных этапах азиатская политика США отражала наиболее стабильные и долгосрочные интересы американских монополий, в отношении реализации которых в правящих кругах устанавливалось определенное согласие. Одним из наиболее известных примеров такого подхода является сформулированная в конце XIX в. доктрина "открытых дверей"2 . На других этапах вокруг вопроса о достижении целей американского империализма в Азии возникали достаточно острые споры, что, как правило, было связано и с переменами в обстановке на континенте и с конкретной расстановкой сил внутри правящих кругов США.

Доктрина "открытых дверей", направленная на то, чтобы дать возможность американским монополиям при сохранении известного баланса сил в Восточной Азии использовать свои экономические преимущества в конкурентной борьбе с другими колониальными державами, оказала большое влияние на традиции азиатской политики США. Являясь компромиссом между желанием американской буржуазии получить максимальный доступ к азиатским рынкам и необходимостью учитывать интересы других империалистических государств в Восточной Азии, эта доктрина содержала в себе попытку правящих кругов США добиться в тех условиях односторонних преимуществ, не давая в то же время втянуть себя в более активное глобальное соперничество через восточноазиатские дела. Стремясь отделить себя от колониальной экспансии европейских держав, США рассчитывали занять некую "центральную" позицию в общей расстановке политических сил в этом районе. Следовательно, доктрина "открытых дверей" отражала точку зрения той части правящих кругов США, которая под воздействием теории "баланса сил" предпочитала ориентироваться в своей экспансии на "свободную конкуренцию" в Азии, видя в этом возможность использования противоречий между соперниками в своих интересах.

Существовала, однако, и другая тактическая линия, основу которой заложили некоторые представители калифорнийской буржуазии еще в середине прошлого века, - линия на установление господства США в зоне Тихого океана и Восточной Азии без промежуточного этапа маневрирования вокруг "баланса сил". С этой линией связаны захват Филиппин и попытки утверждения американского господства в Тихом океане. Но, как отмечает прогрессивный американский исследователь и публицист У. Помрой, "высокая стоимость и огромные трудности такой политики в районе, который занимал лишь третьестепенное место в глобальном распределении американской заморской торговли и капиталовложений, делали ее стратегически нецелесообразной и привели к углублению споров в американских политических кругах"3 . Отзвуки этих споров давали о себе знать еще в дискуссиях между администрацией Ф. Д. Рузвельта и "изоляционистами" в конгрессе накануне второй мировой войны и вооруженного столкновения между США и Японией. Усиление Японии и превращение ее в главного империалистического


2 О доктрине "открытых дверей" см.: А. А. Мурадян. К вопросу о внешнеполитической доктрине США в странах Азии, Африки и Океании (начало XIX - 60-е годы XX в.). "Колониализм: история и современность". М. 1968; Л. И. Зубок. Экспансионистская политика США в начале XX века. М. 1969; У. Помрой. Становление американского неоколониализма. М. 1973; А. А. Мурадян и Н. А. Xалфин. Эволюция интерпретации политики США на Дальнем Востоке в XIX - начале XX в. "Основные проблемы истории США в американской историографии". М. 1974; А. А. Фурсенко. О происхождении доктрины Хэя. Там же.

3 У. Помрой. Указ, соч., стр. 12.

стр. 67


соперника США в Восточной Азии повышали стратегическое значение этого района для американских правящих кругов, где их интересы сталкивались с планами Японии, доминирующей в этом районе империалистической державы. Не удивительно, что для США вторая мировая война началась именно в Азии, а не в Европе. "Стратегическая мысль Соединенных Штатов, - пишет американский военный историк Л. Мортон, -в период между 1919 и 1938 годами была сосредоточена на проблемах, связанных с конфликтом, который мог бы возникнуть из-за посягательства Японии на американские интересы или американскую территорию на Дальнем Востоке"4 .

Таким образом, существование двух разных линий (или подходов) в азиатской политике правящих кругов США обусловлено конкретными внешне- (а также и внутри-) политическими обстоятельствами. Возрастающее стратегическое значение Азии для США объяснялось и ростом экономического значения этого региона для американского капитала, который прочно обосновался в Китае, рассматриваемом как плацдарм для наступления на Юго-Восточную и Южную Азию, а с конца 20-х годов проник в крупных масштабах на Ближний Восток (в Саудовской Аравии США полностью монополизировали добычу нефти). Наметилась тенденция к "охвату" континента с двух сторон, что угрожало английским позициям в Индии, Бирме, Сингапуре, Малайе. В дипломатической практике США начало формироваться понятие "общеазиатская" политика, охватывающее весь комплекс действий официальных органов, частных предпринимателей, многочисленных религиозных и культурно- просветительских миссий, включенных в долгосрочную стратегическую схему. Одно из первых мест в политике США занимало при этом вытеснение из Азии европейских держав и опора на "дружественные" политические круги местной национальной буржуазии.

Военный разгром Японии и резкое ослабление позиции европейских колониальных держав после второй мировой войны, казалось, открывали перед правящими кругами США широкие перспективы проникновения в Азию. Но такая оценка не учитывала изменений в расстановке сил на мировой арене, возрастания роли и авторитета Советского Союза. Тем не менее, игнорируя эти изменения, правящие круги Вашингтона считали, что в итоге войны США должны стать господствующей державой в Восточной Азии, включив в сферу своего влияния Китай, Японию, Корею, Филиппины, Индокитай и Индонезию. США рассчитывали на создание здесь системы полузависимых государств, прочно привязанных к ним различными формами неоколониальной зависимости. На Ближнем и Среднем Востоке, который приобретал исключительное стратегическое значение из-за своих нефтяных запасов, США приходилось считаться с сильными позициями Англии, а поэтому ориентироваться на сотрудничество (в основе которого лежало, разумеется, империалистическое соперничество) с ней. Одним из запасных вариантов этого курса считалось возможное использование сионистского движения в Палестине, имевшего тесные связи с европейской буржуазией в США, для борьбы против английского влияния на Ближнем Востоке, хотя Ф. Д. Рузвельт и его окружение придерживались осторожной позиции на этот счет5 . Позднее, после смерти Рузвельта, сторонники ориентации на сионизм добились того, что поддержка Израиля со временем стала одной из основ политики США на Ближнем Востоке. Придавая большое значение этому региону в глобальном плане, США не могли, однако, обойтись без помощи Великобритании и поэтому согласились на раздел "сфер влияния", по которому преимущественное влияние


4 "Важнейшие решения". М. 1964. стр. 30.

5 См. G. Kolko. The Politics of War. The World and U. S. Foreign Policy, 1943 - 1945, N. Y. 1968, p. 297.

стр. 68


Лондона признавалось, например, в Турции6 . Вместе с тем в Вашингтоне придерживались твердого убеждения, что в "нефтяных" районах Ближнего Востока первенство должно принадлежать США. Южная Азия на том этапе рассматривалась скорее лишь как потенциальный объект политики США, поскольку считалось, что английское господство в Индии будет продолжаться еще длительное время. Несмотря на то, что реальный ход событий очень сильно вмешался в расчеты американских политиков, сложившаяся региональная структура интересов США в целом сохранилась до последнего времени.

Политическая эволюция в Азии после 1945 г. не оправдала прогнозов, которые были сделаны в Вашингтоне в годы войны.

Во-первых, правящие круги США недооценили национально-освободительное движение в странах Азии, последствия разгрома колониальных держав Японией и последующее крушение самой Японии. Победа, одержанная советским народом над фашистской Германией и милитаристской Японией, решающий вклад нашего государства в разгром главной ударной силы мирового империализма, способствовали небывалому подъему революционного и национально-освободительного движения, в том числе на азиатском континенте. Важнейшим следствием этой победы и революционного движения в данном районе явилось вступление на путь социализма народов Китая, Северного Вьетнама и Северной Кореи. Здесь в Азии было положено начало крушению всей колониальной системы империализма.

Во-вторых, применение правящими кругами США атомного оружия против Японии в августе 1945 г. и решения трумэновской администрации по Дальнему Востоку (установление оккупационного режима на Юге Кореи, высадка американских войск в Китае) осложнили советско-американские отношения и сыграли большую роль в образовании очагов напряженности в этом регионе.

Советское правительство вынуждено было принять меры по усилению обороны советского Дальнего Востока. Вопреки потугам маоистов китайский народ не может забыть, как при помощи верного своему интернациональному долгу Советского Союза была укреплена революционная база в Маньчжурии - наиболее индустриально развитом районе страны, как Советская Армия передала народно-освободительным войскам всю огромную массу вооружения и боеприпасов, захваченных у противника7 . Напряженность на Дальнем Востоке усилилась и в связи с попытками США сорвать выполнение решений Московской конференции 1945 г. по Корее и добиться создания плацдарма для вооруженной агрессии на Корейском полуострове8 .

В-третьих, не совсем так, как хотелось бы Соединенным Штатам, строились их отношения с другими колониальными державами. США, стремившиеся к усилению своих позиций в бывших колониях этих держав в Юго-Восточной Азии, не только не препятствовали, но даже способствовали возвращению прежних колониальных держав в азиатский регион, опасаясь, чтобы власть в них не перешла к силам Сопротивления9 . Однако возвращение в Юго- Восточную Азию европейских колониальных держав серьезно осложнило осуществление планов Вашингтона, рассчитанных на усиление своих позиций, а также затруднило его маневрирование в отношениях с местными националистическими силами.


6 G. Harris. Troubled Alliance. Turkish-American Problems in Historical Perspective. 1945 - 1971. Washington. 1972, p. 23.

7 См. О. Борисов. Советский Союз и маньчжурская революционная база. 1945- 1949. М. 1975, стр. 133 - 152.

8 Ф. И. Шабшина. Южная Корея. 1945 - 1946. Записки очевидца. М. 1974, стр. 218 - 222.

9 См. Е. Colbert. The Road Not Taken. Decolonization and Independence in Indonesia and Indochina. "Foreign Affairs", Vol. 51, N 3, April 1973, pp. 624 - 625.

стр. 69


В итоге в Азии сложилась новая расстановка сил: резко возросло влияние идей социализма, победила народная революция в Китае, было создано социалистическое государство на Корейском полуострове, усилилась освободительная борьба народов Индокитая, Индонезии, Филиппин, Бирмы, Малайи, Индии. Ослабли позиции колониальных держав: главный партнер США в Азии - Великобритания была вынуждена согласиться на предоставление независимости Индии, Пакистану, Цейлону и Бирме, уйти из Палестины, Турции и Греции. В ходе вооруженной борьбы добилась независимости Индонезия. Попытки восстановить французское колониальное господство в Индокитае привели к началу ожесточенной войны за освобождение.

Идеологи американского империализма изображали дело так, будто в азиатском регионе произошло "полное разрушение системы международных отношений" и возникла угроза агрессии со стороны "советско-китайского коммунистического блока"10 . Фактически почти весь период 1945 - 1949 гг. может быть охарактеризован как время активных поисков в США соответствующего создавшейся обстановке политического курса в азиатском регионе, то есть поисков новых, более адекватных времени форм экспансионистской политики. Некоторые американские историки определяют этот период как "выжидание, пока в Азии "осядет пыль"11. В политических кругах, имевших отношение к формированию азиатской политики США, образовались две группировки: сторонники активного вмешательства в азиатские дела, выдвинувшие программу "Азия прежде всего", и приверженцы более осторожного подхода, считавшие, что США как лидер всего капиталистического мира не должны отвлекаться на "второстепенные задачи". В центре споров и политической борьбы между этими группировками оказалась проблема политики США в отношении гражданской войны в Китае. Группировка "Азия прежде всего", считая недостаточными методы "ограниченного" вмешательства (помощь Чан Кай-ши, высадка отдельных боевых частей морской пехоты в некоторых портах Китая, авиационные налеты и т. п.), требовала осуществления немедленной интервенции в Китае. Ее противники, озабоченные прежде всего положением в Европе, считали невозможным прямое и широкомасштабное вооруженное вмешательство США в Азии, во всяком случае, пока обстановка в Европе не будет "стабилизирована". Дж. Кеннан, имевший в то время прямое отношение к разработке глобального внешнеполитического курса США, решительно выступил против "сверхвовлеченности" в Азии. В меморандуме, представленном государственному секретарю Дж. Маршаллу в начале 1948 г., он писал: "Обращаясь к проблемам Дальнего Востока, я выразил мнение, что наши ресурсы были в высшей степени перенапряжены... Нам стоило проявить значительно больше сдержанности"12 .

Фактически борьба разных политических группировок в США вокруг их азиатской политики представляла собой поиски оптимального с точки зрения американского империализма курса. Победа народной революции в Китае, заключение советско-китайского Договора о дружбе, союзе и взаимной помощи в феврале 1950 г., образование КНДР, установление отношений Советского Союза и КНР с ДРВ - все эти события американские империалисты рассматривали как реальную угрозу их интересам в Азии. Были пущены в ход пропагандистские тезисы о "советско-китайском коммунистическом блоке", угрожавшем установлением своей "гегемонии" в Азии, о "незащищенности" здесь


10 J. H. Kalicki. The Pattern of Sino-American Crises. Political-Military Interactions in 1950s. L. 175, p. 17.

11 T. Hoopes. The Devil and John Foster Dulles. Boston. 1973, p. 94.

12 G. F. Kennan. Memoirs, 1925 - 1950. N. Y. 1969, pp. 401 - 402.

стр. 70


интересов США и необходимости прямой американской агрессии в этом регионе.

Собственно, уже действия трумэновской администрации, стремившейся с помощью атомной бомбы заявить себя в Восточной Азии "доминирующей" державой, поддержка антисоветских происков Великобритании в Иране в 1946 г. и вмешательство в дела Турции в 1947 г. отчетливо говорили об антисоветской направленности политики США в Азии после второй мировой войны. О том же свидетельствовало и принятие стратегии "сдерживания" в качестве основы внешнеполитического курса США. В 1949 - 1950 гг. вашингтонская администрация подверглась резкому давлению со стороны правого крыла американского "истэблишмента" и в особенности республиканской партии и ее представителей в сенате - Р. Ноуленда, Дж. Ф. Даллеса, Дж. Маккарти. 21 октября 1949 г. Даллес заявил в сенате, что тихоокеанская сфера интересов США "открыта для окружения с востока... Довольно странно, - добавил он, - что наше правительство оказалось абсолютно не подготовлено к этой опасности. Сейчас ситуация становится критической" 13 . В условиях, когда Соединенные Штаты располагали ядерным оружием, крупнейшим в мире флотом, основные силы которого были дислоцированы в бассейне Тихого океана, эти слова можно было истолковать только в том смысле, что сфера империалистических интересов США включала отныне всю Азию - как островную, так и континентальную. Любое политическое изменение здесь, которое представлялось Вашингтону "нежелательным", провозглашалось "затрагивающим сферу его интересов", а потому требующим "ответных" действий. Так рождалась азиатская региональная разновидность глобальной концепции "Pax Americana".

На рубеже 50-х годов США активизировали свою экспансионистскую политику в Азии, превратив ее в интегральную часть глобальной стратегии конфронтации с Советским Союзом и другими социалистическими странами, освободительными движениями в колониальных и зависимых странах. Сформулированная в 1947 г. доктрина "сдерживания" распространилась и на Азию, охватывая периметр СССР, Китая, КНДР, а в политическом плане - и национально-освободительные движения. Главным этапом на этом рубеже явилась спровоцированная Вашингтоном в 1950 г. война в Корее, которая, по оценке сотрудника Брукингского института Р. Клафа, увязала европейскую и азиатскую политику США, "глобализировав политику сдерживания"14 . Провозглашенная доктриной "сдерживания" политика глобального антикоммунистического "крестового похода" в специфически азиатских условиях, отмеченных динамизмом политической ситуации вследствие роста масштабов освободительных движений, слабостью потенциальных союзников США, исторически сложившейся легкостью применения вооруженной силы и т. п., проявилась в росте агрессивности американского империализма, в его стремлении к военным авантюрам. Опьяненный своей, как ему казалось, монопольной военной силой, Вашингтон перешел к непосредственной политической и военно-стратегической конфронтации против СССР и его союзников в Азии с целью утверждения в этом районе мира своего единоличного господства.

Азиатская политика США 50 - 70-х годов в достаточной степени исследована в советской литературе15 . В этот период американский


13 T. Hoopes. Op. cit., p. 78.

14 R. Clough. East Asia and U. S. Security. Washington. 1975, p. 8.

15 Н. Н. Иноземцев. Внешняя политика США в эпоху империализма. М. 1960; Н. Н. Яковлев. Новейшая история США. 1917 - 1960. М I960; С. М. Нестеров. США и СЕАТО. М. 1961; "Политика США в странах Южной Азии (Индия, Бирма, Индонезия)". М. 1961; "Политика США на Арабском Востоке". М. 1961; З. З. Абдуллаев. Начало экспансии США в Иране. М. 1963; Р. А. Ульяновский. Неоколониализм США и слаборазвитые страны Азии. М. 1963; "Политика США в стра-

стр. 71


империализм использует широкий набор разнообразных средств и методов экспансионистской активности, направленной на подавление освободительных движений, утверждение своего господства в азиатско-тихоокеанском районе. Данный этап азиатской политики США начинается с интервенции в Корее и заканчивается поражением американской агрессии в Индокитае.

При ретроспективном взгляде на это 20-летие в азиатской политике США можно выделить несколько главных направлений, по которым происходила ее эволюция. Прежде всего это рост прямого военного вмешательства в азиатские дела. Одновременно с агрессией в Корее администрация Г. Трумэна приняла ряд дополнительных решений: был отдан приказ 7-му флоту о патрулировании Тайваньского пролива, что означало прямое вмешательство США во внутренние дела Китая; в феврале 1950 г. оказана военная помощь Франции в Индокитае, американские империалисты перешли также к более активным формам вмешательства в гражданскую войну на Филиппинах16 . Поражение США в Корее лишь временно притормозило развитие этого процесса, и уже в 1954 г. администрация республиканцев пыталась поставить вопрос о вооруженном вмешательстве в Индокитае, где в сражении у Дьен Бьен Фу были разгромлены французские войска17 . Неоднократно США были готовы перейти к вооруженным действиям против Китая, инспирируя кризисные ситуации вокруг Тайваня и прибрежных островов в 50-е годы 18 . Эта линия проявлялась и в различных агрессивных акциях американского империализма, направленных против Индонезии (поддержка антиправительственных выступлений в 1957- 1959 гг.), Лаоса (разжигание внутренней борьбы в 50 - 60-е годы), Ливана (высадка войск в 1958 г.), против революции в Йемене и во многих других случаях.

Пиком в развитии этого процесса была начавшаяся в 1961 г. агрессия США в Южном Вьетнаме, перешедшая затем в их нападение на ДРВ, Камбоджу и Лаос. В течение всего исследуемого периода вооруженная борьба США против освободительных движений в Азии была главным средством их азиатской политики как по масштабам затрат (только на ведение войн в Корее и во Вьетнаме США, по официальным оценкам, израсходовали свыше 220 млрд. долл.19 , в обеих войнах их потери в личном составе достигают четверти миллиона человек20 ), так и по значению, которое ей придавалось правящими кругами Вашингтона. Они считали, что агрессивные действия в Азии являются самым надежным средством обеспечения американских интересов, и поэтому острие политики США было сосредоточено на обеспечении военных возможностей для прямого противоборства со странами социализма и освободительными движениями. Размещенный в западной части Тихого океана 7-й флот, сухопутные войска США в Южной Корее, на Окинаве, Тайване, Филиппинах, в Таиланде, специальные подразделения, более 200 военных баз в странах Восточной Азии и Тихого океана - во всем этом проявляла себя политическая линия на прямое вооруженное противостояние тем силам, которые США рассматривали как своего основного противника.


нах Дальнего Востока (Япония, Южная Корея)". М. 1964; С. К. Игнатущенко. Япония и США: партнеры и конкуренты. М. 1970; Ю. М. Мель никое. Внешнеполитические доктрины США. М. 1970; его же. От Потсдама к Гуаму. М. 1974; Бор. Дмитриев. США: политики, генералы, дипломаты. М. 1971; "США: региональные проблемы внешней политики". М. 1971; Ю. Я. Михеев. Американцы в Индокитае. М. 1972; Э. М. Федотова. США и неприсоединившиеся страны. М. 1975; "Политика США в Азии". М. 1977.

16 См. D. Acheson. Present at the Creation. N. Y. 1969, pp. 407 - 408.

17 Ю. Я. Михее в. Указ, соч., стр. 28 - 32.

18 С. Сергейчук. США и Китай. М. 1969, стр. 81 - 87.

19 "Armed Forces Journal", Vol. 110. N 5, January 1973, p. 29.

20 Т. К. Белащенко. США; 200 лет - 200 войн. М. 1976, стр. 189, 198.

стр. 72


Сокрушительное военное поражение в Индокитае привело к краху этой политической линии. Общим выводом, к которому пришло американское политическое руководство в связи с поражением в Индокитае, было признание, что прямое военное вмешательство США в Азии в условиях меняющегося на международной арене (и в том числе в рамках азиатского региона) соотношения сил не только не может привести к политическому успеху, но, наоборот, угрожает Соединенным Штатам значительными потерями. Невозможность военной победы в "ограниченной" войне против стран социализма и национально-освободительных движений, считалось в Вашингтоне, подрывает престиж США и прочность их позиций в зависимых странах. Поэтому одним из главных выводов была установка на сокращение американского присутствия ("низкий профиль") и обращение к военным средствам лишь как к крайнему, исключительному способу "защиты" интересов США.

Другим направлением азиатской политики Вашингтона в течение рассматриваемого периода было создание системы зависимых от США государств, военно-политических блоков, объединяющих зависимые и союзные страны на продиктованных Вашингтоном условиях. Это направление тесно связано с предыдущим, и не случайно его наиболее бурное развитие приходится на тот момент, когда США перешли к прямому военному вмешательству в дела Азии. Самый насыщенный период в плане сколачивания проамериканских блоков на этом континенте - первая половина 50-х годов. В это время были заключены военные договоры и соглашения с Японией (1951 г.), Филиппинами (1952 г.), Южной Кореей (1953 г.), Тайванем (1955 г.). В 1951 г. США подписали соглашение о "совместной обороне" с Австралией и Новой Зеландией (блок АНЗЮС), в 1954 г. добились создания под своим руководством блока СЕАТО в составе Англии, Франции, Австралии, Новой Зеландии, Филиппин, Таиланда и Пакистана. В 1955 г. сфера действия этого пакта распространилась на Лаос, Южный Вьетнам и Камбоджу.

Проблемы политики США на Ближнем и Среднем Востоке в политических кругах Вашингтона фактически уже со времен "доктрины Трумэна" рассматривались через призму американских интересов в Западной Европе и в Средиземном море. На страны Ближнего Востока (Иран, Израиль, Египет, Ирак, Иорданию, Ливан, Саудовскую Аравию, Сирию и Йемен) была распространена программа помощи по "плану Маршалла"21 . В 1950 - 1951 гг. США совместно с Англией выдвинули идею организации военно-политического блока ближневосточных государств, который должен был тесно сотрудничать с НАТО. После провала этой затеи Вашингтону удалось добиться включения Турции в состав НАТО в 1952 г., а в 1954 - 1955 гг. создать военный блок ближневосточных государств (Багдадский пакт, переименованный позже в СЕНТО) в составе Англии, Турции, Пакистана, Ирана и Ирака (Иракская республика заявила о своем выходе из этого блока после революции 1958 года). С помощью СЕАТО и СЕНТО правящие круги США надеялись замкнуть кольцо зависимых стран и режимов вокруг Советского Союза и других социалистических стран Азии, а также "оградить" неприсоединившиеся страны континента от "влияния коммунизма".

Кризис политики прямого вмешательства США вызвал переоценку отношения американских политических кругов к зависимым странам и режимам Азии. Пока проводился в жизнь курс на прямое вмешательство, большинство политических деятелей и научных работников в США рассматривали систему зависимых стран как "актив", позволяющий американскому империализму держать свои войска в непо-


21 L. W. Koenig. The Truman Doctrine and NATO. "Current History" Vol 57 N 335, July 1969, p. 23.

стр. 73


средственной близости к границам "потенциальных противников", располагать развитой системой военных баз, рассчитывать на людские и промышленные ресурсы своих союзников. Провал агрессии в Индокитае и вынужденный в связи с этим пересмотр политики военного вмешательства в дела азиатских стран породили двойственное отношение к этой системе: с одной стороны, влиятельная группировка в американских политических кругах, примыкавшая к администрации, считала, что США могут в этих условиях переложить часть жандармских функций в Азии на своих союзников (стратегия "вьетнамизации"), а с другой - некоторые специалисты и политические деятели начали рассматривать союзные США страны и режимы как "бремя" их внешней политики, сковывающее ее маневренность и гибкость22 .

Третьим направлением азиатской политики США на протяжении рассматриваемого периода было использование совокупности различного рода "косвенных средств" проникновения, предназначаемых для борьбы против политики "неприсоединения", проводимой рядом крупных азиатских государств, против их сопротивления усилению позиций американского капитала. К этой категории средств относятся экономическая и финансовая "помощь" США, различного рода подрывные акции, давление на азиатские страны в международных организациях, использование внутренних конфликтов и неурядиц и т. п. По отношению к союзным и дружественным США государствам эти средства служили укреплению позиций правящих группировок, а что касается неприсоединившихся государств - они подрывали их внутреннюю стабильность, усиливали их зависимость от США23.

Разумеется, совокупность азиатской политики США не исчерпывается перечислением этих главных аспектов, она значительно шире и разнообразнее. Но три направления отражают главные формы осуществления этой политики и ее основное содержание: борьбу против социалистических стран Азии, стремление создать вдоль их границ непреодолимый для влияния идей социализма барьер из союзников США, усиленных присутствием американских вооруженных сил и опирающихся на стратегический потенциал США. В последующем правящие круги США не исключали и возможности поворота вспять волны освободительных процессов, разгрома социализма в наиболее, как им казалось, "удобных" районах (Корея, Вьетнам). Экономическая и финансовая помощь, усиление союзников США по блокам и зависимых режимов играли при этом роль второстепенных средств экспансии американского империализма, рассматривались как подспорье в вооруженной борьбе. После поражения интервенции в Индокитае и вынужденного решения Вашингтона сократить свое прямое вмешательство в дела азиатских стран значение этих средств неизмеримо возросло.

Наблюдались в эволюции этих направлений и спады и подъемы. Во многом их динамика обусловливалась особенностями подходов разных администраций к проблемам азиатской политики. Республиканская администрация Эйзенхауэра - Даллеса, как известно, сыграла решающую роль в формировании азиатской политики США: создании военно-политических блоков, усилении военного присутствия, активном вовлечении в "горячие" точки континента. В Восточной Азии эта администрация, опираясь на японо-американский военный союз и блок СЕАТО, проводила курс на "сдерживание и изоляцию" Китая, постепенно вовлекаясь в индокитайский конфликт и надеясь подчинить Индокитай интересам борьбы против социализма в Азии. На Ближнем и Среднем Востоке, опираясь на блок СЕНТО, та же администрация рассчитывала


22 R. Steel. A Spheres of Influence Policy. "Foreign Policy", N 5, Winter 1972, pp. 107 - 118.

23 Э. М. Федотов а. Указ, соч., стр. 71 - 91.

стр. 74


занять господствующие позиции и нанести поражение освободительным движениям арабских народов. В Южной Азии США противостояли нейтралистской политике Индии, оказывая военную помощь Пакистану, который связывал главные военные блоки в Азии.

Администрация Дж. Кеннеди сделала попытку выйти за рамки жесткого курса своих предшественников. Она лелеяла мечту о возрождении в азиатской политике США методов компромисса с национальной буржуазией азиатских стран, гибкого проникновения в их экономику, маневрирования вокруг сложных кризисных ситуаций24 . Однако преемник Кеннеди в Белом доме Л. Джонсон фактически вернулся к откровенно агрессивным действиям администрации Эйзенхауэра - Даллеса.

Для политической обстановки в странах Азии в первой половине 60-х годов было характерно дальнейшее усиление освободительных движений (Южный Вьетнам, Лаос, Бирма, Йемен) и позиций левых сил (в Индонезии, Шри Ланка, Ираке), что расценивалось в Вашингтоне как сокращение его "сферы влияния" и угроза позициям США в зависимых странах. "Вызовом" в свой адрес сочли американские правящие круги и активизацию пекинского руководства в области инспирирования левацких экстремистских выступлений в странах Юго- Восточной Азии. В политических кругах США в то время неизмеримо усилилось влияние военного руководства и связанных с ним политических и деловых группировок. Они настаивали на применении для борьбы с освободительными движениями в странах Азии военного потенциала США в самых широких масштабах. Все это обусловило стратегическое решение администрации Джонсона об интервенции во Вьетнаме.

Агрессия США в Индокитае уже исследовалась советскими историками 25 , но сделано в этом: плане еще не все. Преступная авантюра Вашингтона, в особенности ее позорный для агрессора финал и полная победа патриотических сил народов Индокитая ждут еще всестороннего анализа. Для азиатской политики США поражение в Индокитае явилось крушением надежд на достижение господствующего положения в Азии путем установления своего военно-политического контроля над континентом. Оно означало полный провал 20-летнего политического курса на "сдерживание" освободительной борьбы азиатских народов.

Реакцией широких политических кругов Вашингтона на отчетливо Обозначившуюся в конце 60-х годов бесперспективность попыток нанести военное поражение патриотическим силам в Южном Вьетнаме было требование разработать стратегию политического решения вьетнамского конфликта и "выхода" США из войны. Эта позиция была сформулирована в рекомендациях группы и высших советников Белого дома в феврале-марте 1968 г.26 и фактически определяла деятельность новой республиканской администрации вплоть до выступления президента Р. Никсона на о. Гуам в июле 1969 года. "Гуамская" доктрина и разработанная на ее основе стратегия "вьетнамизации" были ответом новой администрации на создавшееся в США вокруг войны во Вьетнаме критическое положение. Военное содержание стратегии "вьетнамизации" - это попытка переложить на зависимые марионеточные режимы функции вооруженной борьбы против освободительных движений при усиленной помощи и военной поддержке США. Как отмечают авторы коллективной монографии "Секрет Полишинеля: доктрины Киссинджера - Ник-


24 См. В. Ф. Ли. Стратегия и политика неоколониализма США. Дипломатия "новых рубежей" и страны Южной и Юго-Восточной Азии. М. 1971.

25 См. А. А. Лаврищев. Индокитайский вопрос после второй мировой войны, М. 1960; А. И. Полтора к, Л. И. Савинский. Преступная война. М. 1968; Ю. Я. Михеев. Указ, соч.; его же. Индокитай: путь к миру. М. 1977; Ю. А. Юхананов. Агрессия США в Индокитае. "Международные конфликты". М. 1972.

26 Т. Hoopes. Limits of Intervention. N. Y. 1969, pp. 220 - 224

стр. 75


сона в Азии", "азиатская доктрина, впервые сформулированная Никсоном на Гуаме 26 июля 1969 года, продолжала угрожать будущими Вьетнамами, в которых азиатские пехотинцы были бы скомбинированы с военно-воздушной мощью США"27 .

Значительно важнее оказался политический аспект новой доктрины. Во-первых, с помощью этой стратегии администрация республиканцев надеялась физически высвободиться из войны во Вьетнаме и тем самым несколько уменьшить влияние военного поражения на внутреннюю обстановку в стране, а заодно на всю систему американской политики в Азии и даже в более широком масштабе. Во-вторых, рассчитывая добиться известной "стабилизации" обстановки в Юго-Восточной Азии, администрация Никсона стремилась восстановить нарушившееся в ходе войны во Вьетнаме соотношение внешнеполитических приоритетов США, снизить глобальное значение авантюры во Вьетнаме, превратившейся фактически в центр их внешнеполитической активности в конце 60-х годов. В дальнейших разработках официального внешнеполитического курса на основе "гуамской декларации", получивших наименование "доктрины Никсона", было намечено и общее направление, в котором предполагалось произвести перестройку системы внешнеполитических приоритетов: поддержание в.Восточной Азии "баланса сил" между Советским Союзом, КНР и обретшей самостоятельную международную роль Японией, с тем чтобы получить некоторую "передышку" и возможность более сосредоточенно пересмотреть весь спектр целей и методов азиатской политики США, сохранив по возможности неизменной установку на "сдерживание" коммунизма и на достижение господствующего положения для самих себя.

"Доктрина Никсона", которая в течение какого-то времени рассматривалась как возможная концептуальная основа для политики США в Азии, явилась лишь промежуточным этапом в изменении американского политического курса в связи с переходом от "биполярного мира к миру значительно большей сложности"28 . С помощью этой доктрины правящие круги США сумели справиться с некоторыми последствиями своего поражения во Вьетнаме: провести операцию по "разъединению" в Азии (главным образом значительно сократив численность американских сухопутных войск в Восточной и Юго-Восточной Азии, - сейчас американские вооруженные силы в этом районе, по официальным данным, насчитывают около 133 тыс. человек, в то время как в 1968 г. их численность составила около 900 тыс.29 ); наладить американо-китайский диалог, несколько успокоить своих союзников в Азии относительно надежности американской поддержки. Дальнейшие же перспективы политики США в Азии эта доктрина наметить не могла, во- первых, из-за слишком тесной связи со стратегией "вьетнамизации", которая не оправдывала возлагавшихся на нее надежд уже с самого начала, а во-вторых, потому что не предлагала приемлемого для большинства политических кругов конечного ориентира политики в Азии: идти ли по пути нормализации отношений с Советским Союзом в плане начавшегося процесса разрядки международной напряженности и предложений Советского правительства относительно создания в этом районе мира системы коллективной безопасности (это было неприемлемо для реакционного крыла американских политиков), сделать ли ставку на антисоветский курс, проводимый Пекином, и оказать ему всестороннюю поддержку в "сдерживании" Советского Союза, либо сохранить опору на военно-политический союз


27 "Open Secret. The Kissinger -Nixon Doctrine in Asia". Ed. by V. Brodine and M. Selden. N. Y. 1972, p. 73.

28 R. Clough. Op. cit., p. 2.

29 "Budget Issue Paper. Planning US General Purpose Forces: Forces Related to Asia". Congressional Budget Office. Congress of the US. June 1977, p. XV.

стр. 76


с Японией и подключить ее потенциал к дальнейшему проведению политики "сдерживания коммунизма".

Между тем научные круги США пытались проанализировать и оценить новую ситуацию в Азии, сложившуюся на континенте в первой половине 70-х годов. Ведущие американские специалисты по проблемам Азии (Э. Рейшауэр, А. Док Барнет, Б. Гордон, Г. Сегур, Р. Скалапино, У. Локвуд, Э. Равенал, Дж. Фэйрбэнк, А. Уайтинг, а также изучавшие эти проблемы З. Бжезинский, Г. Кан и многие другие) занялись подготовкой рекомендации относительно дальнейших перспектив азиатской политики США. Из их работ явствует, что в политических кругах США поражение во Вьетнаме и новые моменты в азиатской обстановке возобновили острую борьбу двух традиционных линий: стремления к прямым формам господства (его разделяют относительно немногочисленные, но влиятельные ультраконсервативные политики) и намерения значительно более широких кругов, в том числе правящей администрации, использовать сложившуюся в этом районе расстановку сил для достижения господствующей позиции США за счет политики "баланса сил".

Еще в конце 60-х и в первой половине 70-х годов ряд крупных американских специалистов (бывший посол США в Японии Э. Рейшауэр, профессор Б. Гордон, бывший ответственный сотрудник министерства обороны Э. Равенал и некоторые другие), отчасти предвосхищая положения "гуамской" доктрины, а отчасти развивая и поддерживая их, выступили в пользу "стратегического разъединения" в Азии30 . Учитывая поражение США в Индокитае, они рекомендовали правящим кругам перейти к стратегии более гибкого использования сложившейся на континенте расстановки сил в интересах США при значительно сокращенном уровне их военного "присутствия" и прямой "вовлеченности" в этом районе.

Развивая идеи "стратегического разъединения", другая группа специалистов (А. Док Барнет, Р. Скалапино, Г. Сегур и др.) уделила значительно больше внимания анализу расстановки сил в Азии и ее возможной эволюции в случае "снижения профиля" США. При этом наибольший интерес среди американских специалистов вызвали, во-первых, анализ враждебной по отношению к Советскому Союзу политики Китая и влияния "китайского феномена" на политику США; во-вторых, исследование последствий экономического роста Японии для позиций США в Азии и, в-третьих, изучение общих тенденций к укреплению суверенитета азиатских государств, налаживанию между ними регионального сотрудничества, усилению их борьбы за контроль над собственными ресурсами.

Состояние отношений между Советским Союзом и Китаем и оценка возможностей, вытекающих для США из эволюции внешнеполитического курса Пекина после так называемой "культурной революции" в сторону антисоветизма и антисоциализма, занимали первостепенное место в этом ряду исследований. В работах Р. Скалапино, Ч. Якобсена, Г. Хинтона, А. Уайтинга, У. Гриффитса, Т. Робинсона и других американских специалистов по Китаю была предпринята попытка всесторонне оценить эту, по мнению некоторых из них, "самую острую" региональную проблему в Азии31 для расширения возможностей США в области политического маневрирования вокруг антисоциалистической направленности внешней политики китайского руководства в целях консолидации своих подорванных поражением во Вьетнаме позиций. При этом некоторые специалисты


30 В. Gordon. Toward Disengagement in Asia. Strategy for American Foreign Policy. Englewood Cliffs. 1969; E. Ravenal. The Case for Strategic Disengagement "Foreign Affairs", Vol. 51, N 3, April 1973.

31 C. Jacobsen. Strategic Considerations Affecting Soviet Policy Toward China and Japan. "Orbis", Vol. XVII, N 4, 1974, p. 1206.

стр. 77


советовали администрации как можно более активно использовать напряженность в советско-китайских отношениях, возникшую вследствие антисоветского курса пекинского руководства, в интересах США. "Соединенным Штатам, - писал, например, Г. Хинтон, - следовало бы сделать больше, чем до сих пор, для осуществления своих интересов в связи с конфронтацией между Москвой и Пекином"32 .

Администрация США уделяла известное внимание этим советам и в некоторых случаях использовала сближение с Пекином в первой половине 70-х годов для усиления своих позиций в Южной Азии. С 1970- 1971 гг. США приступили к наращиванию своего военного присутствия в зоне Индийского океана. Во время индо-пакистанского конфликта 1971 г., учитывая антииндийский курс Пекина, администрация Никсона попыталась оказать давление на подписавшую с Советским Союзом Договор о мире, дружбе и сотрудничестве Индию и оказать помощь тогдашнему военному режиму Пакистана. Вместе с тем в вопросе советско-китайских отношений американская администрация проявляла известную сдержанность.

Усиление экономического потенциала Японии и превращение ее в третье по объему валового национального продукта государство мира поставили на рубеже 70-х годов перед азиатской политикой США новые проблемы. Некоторые политические деятели США выражали подогреваемые воспоминаниями о Пёрл-Харборе чувства раздражения тем, что японский капитал начал активно вытеснять американский с азиатских рынков. В американо-японских отношениях появились конфликты и напряженность. Попытки подключить Японию к более активному участию в решении военно- политических проблем (коммюнике Никсона - Сато 1969 г., в котором Япония взяла на себя определенные обязательства по "обеспечению безопасности" режимов на Юге Кореи и на Тайване) сменились так называемой "шоковой дипломатией" Никсона в 1971г.33 и борьбой по вопросам японо- американской торговли в 1971 - 1972 годах. Эти "метания" официального политического курса, однако, не пошатнули господствующего среди американских политических деятелей мнения об исключительной ценности Японии как союзника США в этом районе. К середине 70-х годов в политических кругах США утвердилось отношение к Японии как к "главному фокусу" их азиатской политики, как к наиболее надежной опоре США в этом районе34 .

"Доктрина Никсона", оправдывая вынужденное сокращение прямого американского военного присутствия в Азии, исходила также из оптимистической оценки состояния интересов США в азиатских странах. "Азия сегодня, - отмечалось во внешнеполитическом послании президента Никсона в 1971 г., - во многом отличается от той, которая несколько десятилетий назад нуждалась в высокой активности со стороны Америки. Азиатские страны сейчас испытывают сильное чувство уверенности в себе, в своей национальной суверенности и в своем будущем"35 . Однако анализ различных процессов политической жизни, возникших как реакция на поражение Соединенных Штатов в Индокитае, показывал, что усиление "уверенности в себе" оборачивалось и стремлением избавиться от опеки со стороны США, ограничить возможности для ввоза американских капиталов, наладить внутрирегиональное сотрудничество в


32 H. Hinton. The United Stales and the Sino-Soviet Confrontation. "Orbis", Vol. XIX, N 1, 1975, p. 26.

33 Этим термином в литературе было названо принятое без консультаций с Токио и сильно ударившее по внешнеполитическим планам и амбициям японских правящих кругов решение о визите Никсона в Китай, осуществленное в феврале 1972 года.

34 R. Scalapino. Asia and the Road Ahead. Issues for the Major Powers. Berkeley. 1975, pp. 25 - 30.

35 "The Department of State Bulletin", N 1656, March 22, 1971, p. 378.

стр. 78


экономических и политических областях36 . Обострение энергетического кризиса в странах Западной Европы и в Японии зимой 1973 г. и выступление единого фронта арабских стран - производителей нефти против международных монополий убедительно продемонстрировали американским правящим кругам возможные масштабы и последствия этих тенденций.

Таким образом, азиатская ситуация первой половины 70-х годов в восприятии политических кругов США стала выглядеть значительно сложнее, нежели на протяжении двух предыдущих десятилетий. "Сегодня, - отмечал профессор Принстонского университета У. Локвуд, - в Азии нет ни биполярности, ни господствующей державы. Вместо этого два миллиарда ее населения демонстрируют огромное разнообразие в национальной приверженности, идеологической ориентации и своих возможностях. В уровнях развития проявляется разрыв по линии Север - Юг, в политических отношениях сохраняется разделение между Востоком и Западом, хотя и оно, в свою очередь, раздроблено и неясно"37 . Американские научные круги, проведя значительную работу по анализу обстановки в Азии после поражения США в Индокитае, сформулировали свои рекомендации правящим кругам. Главным в этих рекомендациях была поддержка провозглашенного "доктриной Никсона" курса на "снижение профиля" США в Азии и советы по использованию местной расстановки сил для продолжения борьбы за достижение Соединенными Штатами позиции господствующей державы азиатско-тихоокеанского региона методами "баланса сил". В то же время значительное число специалистов рекомендовало правящей верхушке не заходить слишком далеко в "снижении профиля" и сохранить достаточное военное и иное присутствие США в данном регионе для поддержки зависимых стран и режимов.

Коренные перемены в соотношении сил на мировой арене, а также в странах Азии, происшедшие вследствие начала процесса разрядки, окончательная победа патриотических сил Индокитая весной 1975 г. создали в азиатской политике Вашингтона новую ситуацию. Обстановка в Азии, после решительной победы народов Индокитая вызвавшая усиление чувства неуверенности у многих союзников в США (например, в Южной Корее, на Филиппинах, в Таиланде), решение ряда американских союзников по блоку СЕАТО выйти из него, что привело к самороспуску этого блока, - все это требовало уточнения позиции Соединенных Штатов38 . Новый президент Дж. Форд выступил с собственной внешнеполитической доктриной.

Уже первые зарубежные визиты Дж. Форда в Японию и Южную Корею в ноябре 1974 г. указывали на растущую заинтересованность США в более активном использовании обстановки в Восточной Азии в интересах создания выгодного соотношения сил на международной арене. Через год, завершая свое второе азиатское турне в Китай, Индонезию и на Филиппины, Дж. Форд 7 декабря 1975 г. провозгласил новую "тихоокеанскую" доктрину39 , смысл которой состоял в том, чтобы сформулировать официальную реакцию США на изменение обстановки в Азии, воспринятое как угроза планам США стать доминирующей державой азиатско-тихоокеанского района с помощью политики "баланса сил".


36 См. S. Simon. Asian Neutralism and US Policy. Washington, 1975, pp. 1 - 3. См. также: W. Lockwood. Asian Triangle: China, India, Japan. "Foreign Affairs", Vol. 52, N 4, July 1974; R. Scalapino. Op. cit.

37 W. Lockwood. Op. cit., p. 836.

38 Таков практически единодушный вывод большинства авторов статей в специальном выпуске журнала "Orbis", посвященном проблемам азиатской политики США после окончательного поражения марионеточных режимов в Индокитае. "The Asian-Pacific Regions; Implications for US Policy, 1975 - 1980", "Orbis", Vol. XIX, N 3, 1975.

39 См. В. П. Лукин. О некоторых аспектах американского подхода к Азии. "США: экономика, политика, идеология", 1976, N 5.

стр. 79


Не выходя за концептуальные рамки "доктрины Никсона", "тихоокеанская" доктрина Форда сделала ставку на продолжение политики "баланса сил" в Азии, усилив при этом акцент на сокращение американского военного присутствия в регионе и еще больше сместив главный фокус азиатской политики США в район Дальнего Востока, где сохраняется сложный узел международных противоречий и соприкасаются территориально такие азиатские государства, как СССР, Китай и Япония. США подчеркнули также готовность поддерживать своих союзников (в первую очередь Японию, а также Южную Корею, Таиланд, Филиппины и др.), главным образом с помощью силы, которая, по мнению автора доктрины, имеет "основополагающее значение для любого стабильного баланса сил в Тихом океане"40 .

Принципиально новым моментом в "доктрине Форда" оказалась установка на усиление связей с Китаем. Правящие круги США в целях усиления своих позиций на континенте сочли необходимым в большей степени ориентироваться на шовинистический курс Пекина и на его последствия для советско-китайских отношений. "Новые отношения между Соединенными Штатами и Китайской Народной Республикой, - разъяснял американскую позицию бывший государственный секретарь Г. Киссинджер, - в настоящее время являют собой устойчивый и важный элемент для положения дел на международной арене. Мы преисполнены решимости добиваться их дальнейшего улучшения"41 . Новая доктрина в этом смысле была попыткой организовать самые разноплановые силы, выступающие против оздоровления международных отношений в Азии, и подкрепить их обещанием прямой или косвенной поддержки Вашингтона. Тем самым правящие круги США еще раз подчеркнули как намерение добиться сохранения своих позиций в Азии (военного присутствия, системы зависимых стран и режимов, возможности дальнейшей эксплуатации природных ресурсов азиатских стран), так и стремление перенести акцент в своей стратегии в этом районе мира на манипулирование "балансом сил". Период "отхода" на новые позиции вследствие поражения во Вьетнаме был объявлен законченным.

Следовательно, на новом этапе эволюции своей азиатской политики правящие круги США вернулись (скорее, по форме, чем по содержанию) к традиционной линии использования "баланса сил" в странах Азии и Дальнего Востока в интересах американского империализма. Проводимая Вашингтоном политика имеет практически нескрываемое антисоветское содержание. Поощряя внешнеполитический курс Пекина, направленный против СССР и других социалистических стран, а также определенные круги в Японии, вынашивающие реваншистские планы "восстановления величия" своей страны, руководители внешней политики США надеются создать угрозу СССР на востоке и тем самым снизить его влияние в Европе, на Ближнем Востоке, в других районах мира. Возможность сохранить в целости свои позиции на мировой арене правящие круги США тесно увязывают сейчас с активизацией антисоветских сил в Азии. "Мировая стабильность и наша собственная безопасность, - заявил Форд, - зависят от наших обязательств в Азии"42 . Последняя по счету азиатская доктрина американского империализма еще раз продемонстрировала, что при всех тактических колебаниях курса США в этом районе мира сохраняется его общеконцептуальная основа, диктуемая глобально-стратегическими планами американского правящего класса.

В "доктрине Никсона", и в особенности в "доктрине Форда", нашли отражение черты традиционного для США геополитического мышления.


40 Цит. по: "The Department of State News Release", 7.XII.1975.

41 "The Department of State Bulletin", N 1938, August 16, 1976, p. 222.

42 "The Department of State News Releas", 7.XII.1975.

стр. 80


Американские геополитики (например, адмирал А. Мэхэн, Г. Маккиндер, Н. Спайкмен и др.43 ) подразделяли мир на несколько крупных геополитических блоков. Соединенным Штатам (и их "естественным" вассалам в Новом Свете) отводилась роль так называемого "мирового острова", имеющего в силу своей отдаленности от остальных частей света уникальное, и при "нормальных" обстоятельствах - неуязвимое, стратегическое положение. "Нормальными" обстоятельствами считалась политическая расчлененность евразийского континентального массива. Азиатская политика США на протяжении большей части своего существования осмысливалась правящей американской элитой именно в этом контексте. За уклончивыми формулировками "гавайской декларации" 7 декабря 1975 г. ощутимо проскальзывало стремление найти "противовес" растущему влиянию Советского Союза, других стран социалистического содружества в Европе и ряде других районов мира и стремление (вполне согласованное с традиционным геополитическим подходом) "компенсировать" эту тенденцию в противоположном географическом районе. Именно в противопоставлении азиатских держав друг другу в сочетании с активным использованием собственного давления в кризисных ситуациях американский правящий класс видит смысл и содержание своей политической деятельности в Азии. Именно это он называет "борьбой за безопасность и стабильность" в Азии и бассейне Тихого океана. Но такая интерпретация в корне противоречит стремлению народов этого обширного региона к подлинной безопасности, миру и стабильности, к экономическому и социально-политическому развитию в условиях мира.

Новая американская администрация в вопросах азиатской политики стремится и дальше использовать обстановку на азиатском континенте прежде всего для противоборства с Советским Союзом и другими социалистическими государствами наряду с некоторыми элементами маневрирования. Еще в предвыборный период и в первое время после избрания на пост президента Дж. Картер обещал вывести американские войска с Юга Кореи, найти решение вопросов ограничения гонки вооружений в Индийском океане, положительно рассмотреть проблему нормализации американо-вьетнамских отношений. И действительно, в течение первого года -правления демократов Соединенные Штаты не препятствовали приему Социалистической Республики Вьетнам в ООН, начали консультации с Советским Союзом по вопросам Индийского океана, в ходе переговоров с режимом Пак Чжон Хи объявили о решении вывести до 1980 г. свои сухопутные войска из Южной Кореи.

Однако эти, казалось бы, позитивные акции правительства США, в зависимости от эволюции советско-американских отношений, сопровождались и мерами противоположного плана. Так, США отказываются от нормализации американо-вьетнамских отношений и всячески поощряют антивьетнамские настроения в союзных им странах Юго-Восточной Азии. Они всемерно нагнетают военную напряженность в районе Индийского океана, концентрируют там свои военно-морские силы и силы своих союзников по НАТО. Разговоры о выводе американских войск из Южной Кореи, вызвавшие особо острые нападки со стороны реакционных политиков Вашингтона, послужили поводом для решения администрации США резко усилить гонку вооружений на полуострове, передав сеульскому режиму вооружения стоимостью в 800 млн. долл., обещав ему дальнейшие поставки оружия объемом в 275 млн. долл. ежегодно и помощь в обучении и оснащении его войск на 2 млрд. долларов44 .

Вопросы азиатской политики уже неоднократно освещались разными представителями администрации Дж. Картера: в марте 1977 г. о них


43 A. T. Mahan. The Interest of America in Sea Power. Present and Future. 1897; ejusd. The Problems of Asia. 1900; N. Spykman. Geography of the Peace. 1944; H. Mackinder. Democratic Idea and Reality. 1944.

44 "The New York Times", 23.II.1978.

стр. 81


говорил в конгрессе новый помощник государственного секретаря по делам Восточной Азии и Тихого океана Р. Холбрук; в июне того же года с общим заявлением относительно главных моментов азиатской политики США выступил государственный секретарь С. Вэнс; в феврале 1978 г. после поездки по Восточной Азии о необходимости уточнения военной политики США в этом регионе высказался министр обороны Г. Браун. В этих выступлениях проводится мысль о том, что события в азиатских странах и общая обстановка на континенте оказывают "сильное влияние" на советско-американские отношения, рассматриваются в Вашингтоне как некий "актив" в стремлении США изменить соотношение сил на мировой арене в свою пользу. Характерно, что в своей речи в Аннаполисе, специально посвященной советско- американским отношениям и расцененной мировой общественностью как одно из наиболее "жестких" заявлений нынешней администрации, явно идущих вразрез с духом разрядки, президент Дж. Картер специально подчеркнул необходимость "обеспечения неослабного присутствия США в бассейне Тихого океана"45 . При этом нынешняя администрация, не довольствуясь лишь следованием в русле привычной политики "баланса сил", намерена более активно полагаться на угрозу военного вмешательства в дела стран Азии, как бы подчеркивая, что период поражения во Вьетнаме забыт и в азиатской политике США следует открыть новую страницу. Министр обороны США Г. Браун, выступая в Лос-Анджелесе в Совете международных дел и в конгрессе, разъяснил, что вывод американских сухопутных сил с Юга Кореи будет сопровождаться усилением "более гибких" средств военного присутствия США в зоне Восточной Азии (он перечислил планы американской военщины относительно ввода в строй подводных лодок "Трайдент" с ракетами на борту, оснащение бомбардировщиков Б-52 крылатыми ракетами, имеющихся авианосцев - новыми истребителями-бомбардировщиками и т. д.) и обещал тем кругам в США, которые недовольны решением администрации о выводе сухопутных войск с полуострова, расширить масштабы военных учений в этом районе и проводить их чаще, с тем чтобы сохранять по-прежнему высокую степень напряженности в Корее46 . ,

Таким образом, нынешняя американская администрация, унаследовав от своих предшественников цели превращения Азии в район косвенного противоборства с миром социализма, не только сохранила их на вооружении, но и дополнила арсенал средств, направленных на их достижение, новыми, еще более угрожающими миру и безопасности в Азии, рассчитанными на запугивание азиатских народов и поощрение тех сил, которые заинтересованы в поддержании напряженности в этом районе мира, в первую очередь - пекинских руководителей. Этот курс объявлен администрацией Дж. Картера курсом на поддержание "мира и стабильности" в Азии.

Вместе с тем в широких общественных кругах США и среди определенных прослоек правящего класса растет понимание того, что в условиях современного мира экспансионистский, геополитический подход является устаревшим, обреченным на неудачу, а в случае его упорного и "жесткого" проведения в жизнь - чреватым исключительно серьезными опасностями в том числе и для Соединенных Штатов47 .


45 "The New York Times", 8. VI .1978.

46 "The New York Times", 28.11.1978.

47 Крайне характерна в этом отношении позиция видного политического деятеля США, бывшего заместителя государственного секретаря Дж. Болла. В своей последней книге, занимая в целом довольно жесткую "американоцентристскую" позицию, он все же делает двум последним администрациям республиканцев упрек в том, что они не сумели найти пути к осуществлению в полном объеме курса на военную разрядку, которую он считает отвечающей интересам США (см.O. Ball. Diplomacy for a Crowded World. An American Foreign Policy. Boston. 1976, pp. 84 - 90, 121 - 124).

стр. 82


Такая же участь ожидает традиционные американские концепции "азиатской безопасности", исходящие из тех же самых миссионерско-геополитических предпосылок, что и все послевоенные доктрины азиатской политики США. В конкретной послевоенной обстановке обширная система блоков и двусторонних соглашений, созданная Вашингтоном (каждый из элементов которой был наименован "договором безопасности") была конкретной реализацией именно такого классово ориентированного представления о "коллективной безопасности", направленной против стран социализма и освободительных движений.

Все это, вместе взятое, говорит о непрекращающейся борьбе между различными группировками внутри правящего класса США относительно дальнейшей ориентации их азиатской политики. При этом важно то, что эта борьба, хотя она и выглядит внешне как преемственность традиционных подходов разных группировок правящих кругов США к своей азиатской политике, на деле представляет собой качественно новое явление. Она отражает глубокий раскол в американском правящем классе, наступивший в связи с развитием процессов разрядки напряженности на международной арене, и непосредственно связана с эволюцией обстановки в Азии. Трезвомыслящие политики в США не могут не видеть, что под влиянием активной и целеустремленной борьбы Советского Союза и других социалистических государств на континенте набирает силу движение за мир и безопасность, за развитие взаимовыгодного сотрудничества.

Заявление XXV съезда КПСС о том, что "Советский Союз намерен и впредь активно участвовать в поисках путей к укреплению мира и безопасности на азиатском континенте, к развитию и здесь равноправного сотрудничества"48 , конкретные действия Советского государства, направленные на нормализацию отношений с отдельными азиатскими странами (например, обращение Президиума Верховного Совета СССР к постоянному комитету Всекитайского собрания народных представителей от 24 февраля 1978 г.), все это продиктовано заботой о всеобщем мире и безопасности, основывается на реалистическом понимании значения Азии в современном мире, сложности и масштабности существующих противоречий и поэтому встречает положительную реакцию в большинстве азиатских стран. Понятны в связи с этим и опасения тех реалистически мыслящих политиков США, кто сегодня осознает, что ставка на раздувание противоречий, на поощрение шовинистических настроений и тем самым на достижение гипотетических преимуществ в глобальном соотношении сил обречена на неудачу и может привести к новому глубокому кризису американских позиций в Азии.


48 "Материалы XXV съезда КПСС". М. 1976, стр. 15.

 

Опубликовано на Порталусе 14 января 2018 года

Новинки на Порталусе:

Сегодня в трендах top-5


Ваше мнение?



Искали что-то другое? Поиск по Порталусу:


О Порталусе Рейтинг Каталог Авторам Реклама