Жизнь Петра Алексеевича Кропоткина (1842 - 1921) английский писатель, поэт и драматург О. Уайльд в эссе "De Profundis" назвал одной из "наиболее совершенных", имея в виду полноту раскрытия личности, удивительно цельной и гармоничной. С 1876 по 1917 г. ему пришлось находиться за границей, преимущественно в Англии, где его называли самым знаменитым русским эмигрантом, в значительной степени потому, что он способствовал развитию научных связей между Россией и Великобританией.

Петр Алексеевич - князь из рода Рюриковичей, выпускник Пажеского корпуса - стал известным ученым, одним из руководителей Русского географического общества. Отказавшись от перспективы блестящей военной или государственной карьеры, он избрал для службы далекое Амурское казачье войско. Там с исследовательскими целями прошел тысячи верст по Маньчжурии, горам Восточного Саяна, в Приамурье, Прибайкалье, впервые пересек водораздел Лены и Витима. Итогом стали фундаментальные труды, по- новому освещающие закономерности расположения гигантских горных хребтов Сибири и Дальнего Востока. Была существенно исправлена схема, составленная великим немецким естествоиспытателем А Гумбольдтом (1769 - 1859), никогда не бывавшим в Сибири. П. А Кропоткин установил существование в Центральной Азии проявлений вулканизма, открыл следы четвертичного оледенения в горах Восточной Сибири.

Он выступил в Географическом обществе с проектом большой экспедиции по исследованию русских северных морей и поиску еще не открытых в Северном Ледовитом океане земель, но правительство отказало в средствах. Тогда Кропоткин отправился изучать следы древнего оледенения в Южной Скандинавии.

Однако весной 1874 г. его арестовали, заключили в Петропавловскую крепость Санкт-Петербурга как участника народнического кружка. В заточении он написал фундаментальный двухтомный труд "Исследования о ледниковом периоде". В июне 1876 г. узник совершил смелый побег из тюремного лазарета и смог неузнанным проехать через Финляндию, Швецию и Норвегию, где его искали агенты царской охранки.

Кропоткин сошел на берег Британии в порту Гуль с паспортом на имя своего друга Алексея Левашова, не собираясь долго оставаться на Западе. Но вскоре пришел к выводу, что возвращаться в Россию, где пришлось бы жить в подполье, нецеле-

стр. 92

сообразно и поселился в Эдинбурге. Он отправил в лондонский научный журнал Nature статью об океанографических исследованиях под руководством норвежца Хенрика Мона, вернувшегося из Северной Атлантики (это издание еще в 1871 г. напечатало его заметку о наблюдении полярных сияний над Байкалом за подписью Р. К.). В газете "Times" опубликовал очерки о русских экспедициях, прежде всего о героических походах в Центральной Азии Н. М. Пржевальского. В обоих случаях за подписью AL. (А Левашов). Получив благоприятные отзывы, Кропоткин (Левашов) приехал в Лондон.

В редакции Nature ему предложили постоянную работу: регулярно сообщать о научной деятельности Русского географического общества и книгах, выходящих в России. "Келти не знал, конечно, - вспоминал Кропоткин, имея в виду издателя, - что я переписывал каждую заметку по три-четыре раза, прежде

чем решался показать ему мой английский язык. Но мне разрешили брать научные журналы домой, и скоро я мог жить на маленький гонорар... Конечно, бывали недели, когда я не мог дать никаких интересных сведений про Пржевальского и когда мои заметки о других частях России не попадали в печать, как лишенные интереса. В эти недели я довольствовался чаем и хлебом".

Однажды секретарь редакции Дж. Скотт-Келти достал с полки только что полученный из Петербурга солидный том под названием "Исследования о ледниковом периоде" и попросил нового сотрудника написать рецензию на эту книгу. Петру Алексеевичу пришлось признать свое авторство. Келти было известно из газет о побеге русского политзаключенного, и он высказал большое удовлетворение, что именно на британской земле удалось тому обрести безопасность.

Однако затем, вступив на стезю общественной деятельности, Кропоткин на несколько лет отошел от науки, ведя пропаганду анархических идей социальной справедливости в Швейцарии, Франции, Англии. Во Франции его арестовали. Не без содействия царского правительства, планировавшего даже покушение на него, он был приговорен к пятилетнему заключению. Через три года, по настойчивому требованию научной и культурной общественности Франции и Англии, его освободили. Первой под петицией президенту республики стояла подпись В. Гюго, а от Англии - поэта Ч. Суинберна, писателя Г. Уэллса, драматурга Б. Шоу, философа Г. Спенсера.

Кстати, книгу последнего "Основы биологии" братья Петр и Александр Кропоткины перевели с английского. Она вышла в Петербурге в 1866 г. (это было первое ее издание на иностранном языке). Тем не менее позже в посвященной Г. Спенсеру большой статье Петр Алексеевич подверг критике многие положения английского мыслителя, особенно

стр. 93

его признание всеобщности борьбы за существование.

Еще находясь во французской тюрьме, Кропоткин начал писать статьи, заказанные ему Издательством Британской энциклопедии, а также приступил к разработке важной биологической проблемы взаимной помощи как фактора эволюции. Она заняла едва ли не центральное место в его творчестве в период "британской ссылки" (так он назвал однажды свое вынужденное проживание в Англии). И все-таки только в этой стране он мог продолжить творческую работу в максимально широком диапазоне. Ведь в России его имя было под запретом. Даже в работах отечественных географов и геологов, ссылавшихся на результаты его научных исследований, оно упоминалось очень редко. Именно в Англии к нему пришла мировая известность.

Здесь же он перевел на английский язык фрагменты из наиболее выдающихся произведений русской литературы. Они пригодились, когда в 1901 г., находясь в США, Петр Алексеевич прочитал в Бостоне курс истории русской словесности - от сказок, былин и летописей до А. П.

Чехова и Максима Горького. Лекции были собраны в книгу, вышедшую в 1905 г. в Нью-Йорке и Лондоне под названием "Russian Literature: Ideals and Realities".

Кропоткин одним из первых сделал обзор русской литературы для англоязычных читателей и опубликовал ряд статей, посвященных крупнейшим русским писателям, прежде всего Й. С. Тургеневу, с кем был близко знаком, и Л. Н. Толстому, с которым на протяжении ряда лет вел эпистолярный диалог.

Кропоткин в основном жил в двух пригородах Лондона - Харроу (на северо- западе) и Бромли (на юго-востоке), а в 1911 г. переехал в приморский город Брайтон. И всюду дом его, по свидетельству в то время публициста, позже посла СССР в Великобритании, академика И. И. Майского, представлял собой своего рода "Ноев ковчег". По воскресеньям у него можно было встретить, часто одновременно, анархиста из Южной Америки и фермера из Австралии, английского рабочего-социалиста и царского генерала, депутатов Государственной Думы из Петербурга и Палаты общин из Лондона, священника из Шотландии и переселившегося при содействии Л. Н. Толстого и П. А. Кропоткина в Канаду духоборца. Его гостями были поэт У. Моррис, автор романа "Овод" Э. Л. Войнич (Буль), Б. Шоу, руководители британских тред- юнионов Дж.К. Гарди и Р. С. Уотсон, один из первых лейбористов Э. Р. Пиз, организатор теософского общества А. Безант.

Бывали у него и коллеги-географы: академики П. П. Семенов-Тян-Шанский и Д. Н. Анучин, будущий член-корреспондент АН СССР Ю. М. Шокальский, а также исследователь Центральной Азии П. К. Козлов, выступление которого в Королевском географическом обществе было организовано Кропоткиным. Сам Петр Алексеевич активно сотрудничал в обществе английских географов, неоднократно выступал на их заседаниях, печатал статьи в издаваемых ими журналах Proceedings Geographical Society и Geographical Journal, Nature.

В 1893 г. Петр Алексеевич был избран членом Британской ассоциации содействия развитию науки, участвовал в съездах этой организации, выступал с докладами на естественнонаучные темы. В разных

стр. 94

районах Британии он не только читал лекции социальной, научной и культурной тематики, но и исследовал экономику страны, обращая особое внимание на состояние сельского хозяйства. Эти наблюдения и размышления обобщены им в книге "Поля, фабрики, мастерские", на долю которой выпал огромный успех: с 1898 по 1904 г. ее переиздавали в Англии ежегодно.

В мае 1909 г. в одном из писем Кропоткин дал такую оценку своей деятельности: "... В Англии меня знают больше как ученого, чем политического писателя. Причина - то, что я 20 лет обозревал в английском [журнале] Nature все естественнонаучные работы в России, частично в Швеции и Богемии, [более] 10 лет вел в Nineteenth Century [раздел] Recent Science после Huxsly - критические обзоры научных [проблем] или даже отделов науки...".

В журнале Nineteenth Century ("Девятнадцатый век"), издававшемся с 1818 г. Британской ассоциацией содействия развитию науки, особое место занимал раздел "Recent Science" ("Новейшая наука"). Многие годы его возглавлял крупнейший естествоиспытатель, соратник Ч. Дарвина и президент Королевского географического общества Т. Г. Гексли. Но в 1888 г. он ушел из редакции, рекомендовав на свое место Кропоткина.

Петр Алексеевич с энтузиазмом взялся задело. Каждый месяц он помещал обзоры открытий и изобретений, сделанных в разных странах мира, излагал суть последних теорий и гипотез; рассказывал о взглядах на процессы горообразования и причины землетрясений, о методах изучения атмосферы с помощью воздушных шаров и составлении прогнозов погоды, закономерностях циркуляции атмосферы. Рядом с этими публикациями соседствовали статьи о спектральном изучении состава звезд, открытии инертных газов и рентгеновских лучей, изучении структуры мозга и достижениях медицины. Необычайно широк диапазон этих работ, публиковавшихся за подписью Prince Kropotkin, хотя он давно уже отрекся от своего княжеского титула. Оксфордский университет собирался издать его обзоры отдельной книгой, а Кембриджский предлагал автору профессорскую кафедру с условием, что он оставит политическую деятельность. Петр Алексеевич отказался.

В 1878 г. в журнале Nature появились статьи Кропоткина, анализирующие результаты полярной экспедиции А. Э. Норденшельда, который на шхуне "Вега" за две навигации прошел вдоль северных берегов России, впервые осуществив пере-

стр. 95

ход из Атлантического океана в Тихий. Русский географ откликнулся обстоятельной статьей в журнале Nineteenth Century и на завершение трехлетнего дрейфа в Северном Ледовитом океане научно-исследовательского судна "Фрам" Ф. Нансена. С норвежским полярником (тогда еще молодым зоологом) он встречался еще раньше в Эдинбурге у английского биолога П. Геддеса, когда Нансен только готовился к переходу ледяного щита Гренландии. В публикациях Кропоткина в английских научных журналах были отражены результаты первых антарктических исследований, задачу которых он видел в познании "физики земного шара". Развивая свои идеи о ледниковом периоде и последовавшим за ним широко распространенным образованием озер, заполнявшихся талыми водами ледников, он пришел к выводу о начавшемся "высыхании Евразии". Доклад на эту тему был сделан им в 1904 г. в Королевском географическом обществе.

Постоянный на протяжении многих лет автор Британской энциклопедии (9, 10 и 11-го изданий), опубликовавший в ней около 200 статей, преимущественно по российской тематике, Кропоткин участвовал также в составлении Энциклопедии, основанной в 1850 г. шотландским издателем Р. Чэмберсом. Данные статьи посвящены крупнейшим городам России, природным и административным регионам, горным системам, рекам, озерам, островам. В обстоятельных статьях "Россия" и "Сибирь" Петр Алексеевич отчасти воплотил свой давний замысел, возникший еще в пору работы в Географическом обществе, - создание "землеведения России".

В британский период жизни важнейшее место в творчестве Кропоткина занимала разработка биосоциологической теории. Интерес к ней возник после знакомства с докладом российского зоолога, члена-корреспондента Петербургской АН К. Ф. Кесслера о значении взаимной помощи в прогрессивной эволюции живых организмов. Кропоткин приступил к занявшей многие годы разработке этой теории. В статьях журнала Nineteenth Century он изложил ее, отметив, что первопричина взаимопомощи животных не чувство симпатии, обусловленное инстинктом размножения, как полагал К. Ф. Кесслер, а общительности, базирующейся на великом законе взаимодействия и кооперации.

В 1888 г. Гексли выступил со статьей "Борьба за существование: программа", утверждая, что дарвиновская всеобщая борьба за существование, в соответствии с которой наиболее приспособленные организмы выживают за счет гибели слабых, безраздельно господствует не только в природе, но и в человеческом об-

стр. 96

ществе. Это был манифест социал-дарвинизма. И Кропоткин, поддержанный издателем журнала Британской ассоциации содействия развитию науки Nineteenth Century Д. Ноульзом и секретарем Королевского географического общества Г. У. Бэтсом, сразу же выступил со своими возражениями. Одна за другой появляются в этом журнале его статьи о приоритетном значении общения, объединения и совместных действий для развития животных, а затем и человеческого общества на разных стадиях его развития. Объединившая эти статьи книга "Взаимная помощь как фактор эволюции" вышла в Лондоне в 1897 г. (в России она появилась лишь в 1919 г.).

Естественным для Кропоткина был переход от данной проблемы к вопросам этики и нравственности. Он прочитал в клубе "Анкотское братство" в Манчестере две лекции - "Справедливость и нравственность" и "Нравственность в природе", встреченные с восторгом. В том же году они были повторены в лондонском Этическом обществе. "Нравственное начало в человеке, - говорил он, - есть не что иное, как дальнейшее развитие инстинкта общительности, свойственного почти всем живым существам и наблюдаемого во всей живой природе".

В 1912 г. в Британии было торжественно отмечено 70-летие ПА Кропоткина. В адресе специально созданного юбилейного комитета отмечалось: "Ваши заслуги в области естественных наук... Ваша поправка к теории Дарвина доставили Вам мировую известность и расширили наше понимание природы... Вы научили нас ценить важнейший принцип жизни общества - принцип добровольного соглашения, который практиковался во все времена лучшими людьми и который Вы в наше время выставляете как важный фактор социального развития...". Подписи под этим посланием юбиляру заняли 70 страниц, и среди них были автографы всемирно известных английских писателей Г. К. Честертона, Г. Уэллса, Б. Шоу. Последний сказал: "Много лет назад я вместе со своими друзьями задумал кое-чему поучить Кропоткина, так как мы были не согласны с его теориями. Но прошли годы, и я теперь не уверен, что мы были правы, а Кропоткин ошибался...".

В те дни "самый знаменитый эмигрант" получил более 500 поздравлений из разных стран, в том числе из России. Ему было разрешено приехать на Родину, но он заявил, что вернется "только в свободную, демократическую Россию". И остался в Британии еще на пять лет, покинув ее лишь после Февральской революции 1917г.

Перед отъездом Кропоткин опубликовал в местных газетах благодарное письмо за гостеприимство, за предоставленную возможность жить и работать в исключительно доброжелательной атмосфере: "Я благодарю за более, чем братский прием...".

Мысли об Англии не покидали его до конца жизни: ведь в этой стране прошла почти половина его жизни, были написаны и изданы главные книги, родилась дочь Александра и внучка Пьерра (о гибели которой в Лондоне под фашистскими бомбами в 1942 г. он уже не узнает).

П. А. Кропоткин скончался в подмосковном городе Дмитрове в феврале 1921 г. В последние годы жизни он организовал "Общество сближения с Англией". Однажды его дом посетила делегация британских лейбористов, с которой Петр Алексеевич передал послание о положении в стране, охваченной Гражданской войной.

За несколько дней до кончины, когда на какое-то время вернулось сознание, он, вспомнив, очевидно, наиболее яркое впечатление жизни, начертил маршрут самой большой его сибирской экспедиции - от Лены к золотым приискам на Витиме и потом прямо на юг, через водораздел великих рек - к Чите. Этот последний чертеж он сделал на случайно оказавшемся под рукой фирменном конверте Общества сближения с Англией...