Рейтинг
Порталус

В. Н. ТАТИЩЕВ И АКАДЕМИЯ НАУК

Дата публикации: 09 ноября 2018
Автор(ы): А. И. ЮХТ
Публикатор: Научная библиотека Порталус
Рубрика: ВОПРОСЫ НАУКИ
Источник: (c) Вопросы истории, 1986, № 11.
Номер публикации: №1541779047


А. И. ЮХТ, (c)

Россия в первой половине XVIII в. своими успехами в развитии науки и просвещения была обязана не только Академии наук. Свой вклад в прогресс русской науки внесли и такие деятели, как И. К. Кирилов, Феофан Прокопович, Антиох Кантемир, В. Н. Татищев, Ф. И. Соймонов, П. И. Рычков и другие, не являвшиеся членами Академии1 . Тем не менее все они поддерживали с нею контакты по роду своей деятельности, вследствие своих научных интересов, приверженности к развитию науки и просвещения. В первую очередь это касается В. Н. Татищева - одного из замечательных людей своей эпохи, выдающегося ученого, человека разносторонних знаний и интересов. С Академией наук он вел регулярную переписку с 1730 г. и вплоть до своей смерти в июле 1750 года.

Переписка его с И. Д. Шумахером, игравшим большую роль в управлении делами Академии наук в 30 - 40-х годах XVIII в., и ее президентами в значительной части сохранилась; наряду с письмами Татищева имеются и многие черновики ответов Шумахера. Выявлено около 200 писем и официальных документов, направленных Татищевым в Академию наук, а также различным ученым, в том числе и Рычкову2 . Переписка представляет большой интерес как для изучения всего комплекса вопросов, характеризующих взаимоотношения Татищева с Академией наук, так и для более полного освещения темы "Татищев и русская наука и просвещение в XVIII столетии", которая заслуживает монографического исследования. В письмах и официальных документах, с которыми Татищев обращался к Академии, он сообщал о ходе работы в области географии, истории (главным образом над "Историей Российской"), делился своими научными планами, рассказывал о находках древних рукописей, монет и разных редкостных вещей. Переписка содержит сведения о картографических работах, предпринятых по инициативе Татищева геодезистами, находившимися в его распоряжении, о результатах этих работ. Татищев высказывал также соображения о деятельности Академии наук, отзывался о ее печатных трудах.

Исследователи не раз обращались к этой переписке. А. И. Андреев опубликовал две вступительные статьи к сочинениям Татищева. В них он, используя письма, в хронологической последовательности проследил основные этапы работы Татищева над трудами по географии и истории,


1 П. И. Рычков был утвержден членом-корреспондентом Академии наук лишь в 1759 году.

2 Письма Татищева полностью еще не изданы. Часть их опубликована в 1 - 10 тт. "Материалов для истории Академии наук" (СПб. 1885 - 1900). Наиболее полная публикация переписки за 1746 - 1750 гг. осуществлена А. И. Андреевым (Исторический архив, 1951, т. 6, с. 245 - 314).

стр. 39


прежде всего над "Историей Российской"3 . Связи Татищева с Академией наук и некоторыми учеными освещаются в монографии К. Грау (ГДР)4 . Однако богатые сведения, содержащиеся в переписке, использованы все же не в полной мере. В настоящей статье рассматриваются вопросы развития исторической науки (в том числе и вспомогательных исторических дисциплин), просвещения и издания литературы в стране, которые Татищев ставил перед Академией наук, а также ее участия в решении практических задач, связанных с экономическим развитием России.

В России до М. В. Ломоносова никто не отводил такой большой роли науке в развитии общества и государства, как Татищев. Особенно он подчеркивал значение исторических и географических знаний. В "Предъизвещении" к "Истории Российской" он обстоятельно рассмотрел вопрос о пользе истории для всех областей практической деятельности (административной, судебной, военной, дипломатической)5 . Собирание, описание и публикацию источников Татищев считал важнейшей государственной задачей. Он полагал, что надо дать указание монастырям обстоятельно описать находящиеся у них "всякие древние письменные книги, тетради, грамоты и пр." и описания напечатать "под именем русской библиотеки". Тогда желающие изучать гражданскую и церковную историю будут знать, "где что сыскать могут"6 . Он предлагал Академии наук не обкладывая приступить к собиранию рукописных источников, потому что "за продолжением времени много нечаянно гниет, которого после сыскать не можно"7 . Еще ранее, в 1741 г., он предлагал приобрести библиотеку А. Ф. Хрущева, казненного в 1740 г. по делу А. П. Волынского8 . В качестве одной из неотложных мер Татищев рекомендовал сделать копии рукописных книг по русской истории, имевшихся в частных собраниях9 .

На протяжении всей жизни Татищев собирал источники и литературу по истории и географии России. Он открыл для науки такие памятники, как Русская Правда, Судебник 1550 г., "Книга Большого чертежа", собрал богатейшие летописные материалы, Еще в 1735 г. он послал в Академию наук перечень имевшихся у него рукописей и сообщал, что надеется приобрести еще больше, т. к. весьма заботится о собирании "всего, относящегося к русской истории". Среди перечисляемых им рукописей (12 номеров) было две о Казанском походе, несколько - об истории России конца XVI - начала XVII в., в том числе о Минине и Пожарском, Судебник Ивана IV, две - А. А. Матвеева и Сильвестра Медведева - о восстании 1682 г., грамоты, выписанные из сибирских дел, "Сибирская история" и др. Татищев писал, что намерен также обратиться к источникам на татарском и калмыцком языках и что одну рукопись на татарском языке послал для перевода10 . Свое намерение он в некоторой степени осуществил, материалы об истории калмыков, их вере, законах и обычаях отправил в Академию наук11 . Перечислен-


3 Андреев А. И. Труды В. Н. Татищева по географии России. В кн.: Татищев В. Н. Избранные труды по географии России. М. 1950; его же. Труды В Н. Татищева по истории России. В кн.: Татищев В. Н. История Российская. Т. 1. М. -Л. 1962. Переписка использована также С. Н. Валком в его археографических введениях к тт. 2 - 7 "Истории Российской" (М. -Л. 1963 - 1968).

4 Grau C. Der Wirtschaftsorganisator, Staatsmann und Wissenschaftler Vasilij N. Tatiscev (1686 - 1750). Brl. 1963, S. 109 - 145.

5 Татищев В. Н. История Российская. Т. 1, с. 79 - 81.

6 Там же, с. 119.

7 Исторический архив, 1951, т. 6, с. 277.

8 Материалы для истории Академии наук. Т. 4. СПб. 1887, с. 719.

9 Исторический архив, 1951, т. 6, с. 271.

10 Архив АН СССР, Ленинградское отделение (ЛОА АН СССР), ф. 394, оп. 1, д. 397, лл. 193 - 194.

11 Там же, ф. 121, оп. 2, д. 130, лл. 48 - 49.

стр. 40


ные выше рукописи Татищев использовал при написании "Истории Российской". Впоследствии (в 1747 г.) он рекомендовал снять копии со всех имеющихся у него лично рукописей, в том числе и со сделанных им выписок из Казанского, Астраханского и Сибирского (Томского, Тарского и Тобольского) архивов12 . Это не было сделано, и указанные выписки вместе с другими бумагами Татищева после его смерти погибли во время пожара в его имении.

Татищеву было ясно, что успешное исследование истории России невозможно без широко организованного и продуманного издания источников, в том числе и произведений иностранных авторов, содержащих сведения об отечественной истории. Он разработал проект публикации источников и подготовил некоторые из них к печати, сопроводив примечаниями. В 1740 г. он предложил в "Собрании русских древностей" напечатать отдельными выпусками: 1) "древние законы"; 2) духовные великих князей; 3) "некоторые старинные грамоты"; 4) материалы о соборах Руси13 . Над подготовкой к печати "Собрания законов"- свода древних законодательных памятников, включающего Русскую Правду, Судебник 1550 г. и последовавшие за ним указы, Татищев работал много лет14 . Известны четыре редакции этого "Собрания законов" (середины 1730-х годов, 1740 г., начала 1750 г. и первой половины 1750 г.), причем каждая последующая редакция была результатом большой дополнительной работы 15 . Татищев подготовил к печати и другие источники: "Книгу Большого Чертежа" "яко весьма к географии русской потребную, но мало кому сведомую", сопроводив ее примечаниями и "росписью алфабетической"16 ; летопись "История Иосифа о разорении русском", которую он ценил и хранил "яко сокровище"17 ; упомянутые рукописи Матвеева и Медведева о событиях 1682 г. с примечаниями18 и другие материалы. При его жизни не была напечатана ни одна из подготовленных им публикаций, они разделили судьбу "Истории Российской" и других оригинальных сочинений Татищева.

Важной задачей Академии наук Татищев считал перевод и издание иностранных сочинений, содержащих сведения по истории России: античных, польских, шведских, восточных и др.19 . Как и в других вопросах, он не остался в стороне от этого дела. В 1734 - 1737 гг. он поручил преподавателю латинского языка Екатеринбургской школы К. А. Кондратовичу перевести на русский язык ряд таких трудов20 . Перевод труда М. Кромера "De origine et rebus gestis Polonorum" был выправлен Татищевым и И. Рудаковским. Посылая текст перевода в Академию наук, Татищев писал, что хотя в истории Кромера "на Русское государство многие лжи и злобные поношения и клеветы находятся, однако ж: я все велел перевести, как творец написал". Татищев на-


12 Исторический архив, 1951, т. 6, с. 270.

13 ЛОА АН СССР, ф. 1, оп. 3, д. 31, лл. 40 - 40об.

14 Об истории создания Татищевым "Собрания законов" см.: Андреев А. И. Примечания В. Н. Татищева к "Древним русским законам". В кн.: Исторические записки. Т. 36; Валк С. Н. О составе рукописей седьмого тома "Истории Российской?" В. Н. Татищева. В кн.: Татищев В. Н. История Российская. Т. 7. Л. 1968.

15 Эти редакции опубликованы в т. 7 "Истории Российской".

16 Материалы для истории Академии наук. Т. 7. СПб. 1895, с. 492 - 493.

17 Об этой летописи см.: Корецкий В. И. "История Иосифа о разорении русском" - летописный источник В. Н. Татищева. В кн.: Вспомогательные исторические дисциплины. Т. 5. Л. 1973.

18 Эти примечания опубликованы: Татищев В. Н. История Российская. Т. 7.

19 Материалы для истории Академии наук. Т. 3. СПб. 1886, с. 257.

20 Речь шла о сочинениях польского историка М. Кромера (1512 - 1589), античных писателей Геродота, Страбона и Плиния, немецкого хрониста XII в. Гельмольда, испанского ученого М. Арнольда, писавшего о славянах, немецкого астронома К. Кирха (Кирхера) (1694 - 1740) о татарской хронологии, голландского филолога и философа А. Ван Даля Г1638 - 1708) об оракулах (Материалы для истории Академии наук. Т. 3, с. 257 - 258. 541 - 542, 560 - 561, 682 - 683; т. 4, с. 40 - 41).

стр. 41


мерен был в комментариях опровергнуть все эти измышления и объяснить темные места. И взялся было за это дело, но из-за недостатка времени и нужных книг оставил его. Он рекомендовал Академии наук проделать эту работу и напечатать труд Кромера21 . Сочинения перечисленных авторов были использованы Татищевым в ходе работы над "Историей Российской".

В 1746 г. Академия наук прислала Татищеву русский перевод труда Абулгази Баядур-хана "История происхождения татар"22 . Ознакомившись с ним, он нашел, что эта книга "весьма к русской истории нуждна", и высказал сожаление, что она в России не была "так долго напечатана". Перевод показался ему не вполне удачным, а составленные, как полагают, англичанином Бентинком23 примечания вызвали у него резкие возражения, так как они "частию от незнания, частию от пристрастия, неправы и нам лживыми оскорблениями наполнены". Татищев рекомендовал перевод с французского сверить с текстом книги на татарском языке. Над исправлением погрешностей перевода и составлением примечаний он работал несколько лет (будучи одновременно занят написанием основного труда - "Истории Российской"). В марте 1750 г. он сообщал Шумахеру, что полностью подготовил к печати труд Абулгази с собственными примечаниями и пришлет его в Академию наук24 .

В своих письмах в Академию наук Татищев неизменно подчеркивал, что к сочинениям иностранцев о России следует подходить критически, поскольку они написаны тенденциозно, содержат грубые ошибки и оскорбительные выпады против Русского государства. Происходит это от незнания авторами русской истории, от преднамеренного искажения ими прошлого в политических целях, а иногда вследствие того и другого. Довольно часто фактические ошибки встречаются и в трудах доброжелательно настроенных по отношению к России авторов, потому что они не располагают достоверными известиями25 . Между тем, сетовал он, у нас измышления недругов не встречают отпора. И это неудивительно', потому что в России не ценят историческую науку. Татищев с горечью писал президенту Академии наук К. Г. Разумовскому в сентябре 1746 г.: "У нас сие гисторическое искусство и труд презирают, не токмо сами трудиться не хотят, но другим от незнания или злости препятствуют, итак Россия от чужестранных принуждена терпеть клеветы и поношения"26 .

Наиболее действенным средством борьбы с извращениями прошлого России в сочинениях иностранцев Татищев считал публикацию источников и создание оригинальных отечественных трудов по отечественной истории и географии. Для решения этой задачи он сам сделал больше, чем кто бы то ни было из его современников. В Академии наук вплоть до конца 40-х годов XVIII в., т. е. до М. В. Ломоносова и Г. -Ф. Миллера, мало кто занимался отечественной историей. Работая 30 лет над "Историей Российской", ставшей делом всей его жизни, и другими сочинениями по истории и географии России, готовя к изданию источники,


21 Там же. Т. 3, с. 258.

22 Перевод был сделан В. К. Тредиаковским с французского издания книги Абулгази 1726 года. Этот перевод был издан позднее Академией наук в двух томах (Абулгази Баядур-хан. Родословная история о татарах. СПб. 1768).

23 Исторический архив, 1951, т. 6, с. 299.

24 Примечаний было очень много, но сохранилось всего два листка (Архив ЛОИИ, ф. Собрание рукописных книг, N 274).

25 В качестве примера Татищев приводит книгу И. Ф. Страленберга "Das Nord-und Ostliche Theil von Europa und Asia", опубликованную в Стокгольме в 1730 году. Автор ее "подлинно желал" Петру I "опровержением клевет услугу и благодарность свою изъявить, но, поверя другим, весьма во многом ошибся" (Исторический архив, 1951, т. 6, с. 263).

26 Там же, с. 254.

стр. 42


Татищев был преисполнен сознания патриотического долга. Он выражал надежду, что издание его трудов послужит пользе и славе отечества, а также будет способствовать тому, что "чужестранные о нас баснословия и лжи пресекутся"27 .

XVIII век - век энциклопедий и словарей. Во многих странах Европы появлялись лексиконы по самым различным отраслям знаний. Россия не была исключением. Общий уровень развития науки и нехватка ученых, особенно широкого профиля, еще не позволяли приступить к подготовке отечественных лексиконов. Поэтому сначала обсуждался вопрос о переводе иностранных энциклопедических словарей. Из нескольких историко-географических лексиконов того времени28 решили остановиться на "Staats- und Zeitungs-Lexikon" И. Гюбнера. Хотя эти словари, по словам Татищева, "великим прилежанием и достаточною наукою збираны, но что русских предел касается, то не токмо десятой части в них нет, но паче сколько есть, едва один артикул найдется ль, чтоб правильное и достаточное описание было". Оправдывая составителей этих изданий, он пишет далее: "Сие от незнания их русской истории и географии приключилось, и они в том невинны, когда того и у нас нет"29 .

Татищев одобрительно отозвался о намерении Академии наук подготовить издание лексикона Гюбнера на русском языке, но предупреждал, что эта работа связана с определенными сложностями. "Я в Москве над тем более года трудился и многие затруднения обрел", - писал он Шумахеру 17 октября 1733 года30 . Однако основную задачу он видел не в переводе иностранных справочных изданий, а в подготовке оригинальных лексиконов. Как и е других подобных случаях, он энергично принялся за дело сам, не дожидаясь, пока Академия наук приступит к этой работе. Сначала он "хотел сочинить исторический лексикон", в котором содержались бы биографии "российских государей", а также крупных деятелей отечественной истории. Но вскоре убедился, что одному человеку, "особливо как мне по моей слабости и отягощению делами", не удастся скоро закончить этот труд. Предвидел он и другие сложности: "Некоторые будут весьма тем недовольны, что я иногда, не закрывая истины некоторые обстоятельства положил, токмо на всех не угодить, понеже болящему желчию и мед горек, но здравый умом сладость обретает" 31 .

В конечном счете Татищев отказался от этой идеи и стал готовить "Российский гисторический, географический и политический лексикон". В июле 1745 г. он послал в Академию наук семь тетрадей этого лексикона, который он довел до слова "ключник". Хотя лексикон не был закончен, Татищев считал, что его после исправлений и дополнений, вне-


27 Там же.

28 В библиотеке Татищева имелись: Bayle P. Dictionnaire historique et critique. Vol. 1 - 4. P. 1695; Hubner I. Staats-und Zeitungs-Lexikon. Leipzig. 1717; ejusd. Natur-, Kunst-, Berg-, Gewerk- und Handlungs-Lexikon. Leipzig. 1722; Martiniere A. Le Grand Dictionnaire geographique et critique. Tt. 1 -10. La Haye. 1726 - 1739; Buddeus F. Allgemeines historisches Lexikon Bd. 1 - 4. Leipzig. 1709; ejusd. Fortsetzung des Allgemeinen historischen Lexici. Bd. 1 - 2. Leipzig. 1740.

29 Татищев В. Н. История Российская. Т. 1, с. 90.

30 ЛОА АН СССР, ф. 1, оп. 3, д. 17, лл. 118 - 119. Это не первая попытка работы Татищева над словарем Гюбнера. В 1725 г. во время своего пребывания в Швеции он, как писал шведский исследователь Ф. И. Страленберг немецкому ученому И. Фришу, "взял на себя труд составить примечания ко всем статьям о России в "Staats-und Zeitungs-Lexikon" Гюбнера. Татищев согласился написать об этих примечаниях автору лексикона и обещал их ему переслать. "Если бы у меня было время, - писал далее Страленберг, - я списал бы для вас копию этих примечаний, так как в них много интересного; в словаре не осталось ни одной статьи, в которую Татищев не внес бы свои исправления" (цит. по: Татищев В. Н. Избранные труды по географии России, с. 6).

31 Татищев В. Н. Избранные труды по географии России, с. 140.

стр. 43


сенных учеными Академии наук, можно будет напечатать. Медлить с этим делом не надо, писал он, "понеже на такие книги охотников весьма довольно будет и долго не залежатся". Татищев предлагал в предисловии обратиться к читателям с просьбой присылать критические замечания и дополнения, которые можно будет учесть во втором издании32 . Академия наук не откликнулась на предложение Татищева. Несмотря на это, он продолжал работу над лексиконом, составил словник для последующих статей, которые дол ж мы были войти в продолжение лексикона - "Звания городов, урочищ, рек, озер, чинов, фамилей, денег и обстоятельств, в России употребляемых", и дополнение с перечислением главным образом авторов, использованных им, - "Дополнка росписи Лексикона гражданского"33 .

Татищевский лексикон был опубликован в 1793 г.34 , когда вышли в свет и несколько других географических и исторических словарей. Однако он не походил на них. Этот труд, до сих пор не привлекший внимания исследователей, заслуживает специального изучения, потому что в нем нашли отражение исторические представления Татищева, получившие развитие в "Истории Российской". Лексикон содержит сведения по истории и географии, экономике (промышленность, торговля, денежное обращение, монетное дело и т. д.) и политике, о сословном строе России. Татищев как государственный деятель обладал богатым опытом управления отдельными отраслями хозяйства и обширными территориями (Оренбургский край, Астраханская губ.). Этот опыт нашел отражение в лексиконе.

Татищев обращал внимание Академии на необходимость изучения генеалогии, геральдики, нумизматики и хронологии. "Генеалогия великих и прочих князей наибольшую нанесет трудность, не меньше же и описание гербов, чтобы с геральдикою и гисторией согласовали, в чем я хотя намерение трудиться положил, токмо иное темнота древности, иное резон политической] воспретили, и для того на время оставил", - писал он Шумахеру 19 сентября 1732 года35 . Впоследствии в переписке с Академией наук и в "Истории Российской" Татищев не раз касался вопросов развития вспомогательных дисциплин. В письме от 9 июля 1745 г. он рассказывал о трудностях, возникавших у него при установлении хронологии событий в случае упоминания в летописях какого-либо подвижного праздника, дня святого или воскресения: "Того ради я принужден был тех времян пасхалию сыскать и святых всех, сколько в минеях, прологах, святцах и пр. находится, в порядок по числам снести". - Татищев составил к пасхалии именной указатель и послал в Академию наук. И хотя, по его мнению, она, "кроме историков и ханжей", никому не потребуется, он все же рекомендовал ее издать36 . Пасхалия не была напечатана, и, по всей вероятности, ее возвратили автору.

Очень хорошо знал Татищев монеты Руси XIV - XVI вв., представленные в лучших коллекциях того времени, принадлежавших Я. В. Брюсу, П. И. Мусину- Пушкину, А. И. Остерману, А. П. Волынскому. Со всеми этими лицами Татищев был в разные годы связан по роду своей административной деятельности и участвовал в пополнении их коллекций присылкой всяких монет. Академия наук, учитывая познания Татищева в области истории и нумизматики, обращалась к нему как специалисту. В ноябре 1740 г. Шумахер послал Татищеву на просмотр подготовленное для каталога Кунсткамеры описание древнерусских монет. Татищев написал отзыв (он не сохранился) и одновременно высказал


32 Материалы для истории Академии наук. Т. 7, с. 492 - 493.

33 Татищев В. Н. Избранные произведения. Л. 1979, с. 328 - 360.

34 Татищев В. Н. Лексикон исторической, географической и гражданской. Чч. 1 - 3. М. 1793 См. также: Татищев В. Н. Избранные произведения, с. 153 - 327.

35 Материалы для истории Академии наук. Т. 2. СПб. 1886, с. 180.

36 ЛОА АН СССР, ф. 1, оп. 3, д. 34, л. 131.

стр. 44


ряд суждений в сопроводительном письме Шумахеру от 19 ноября 1740 года37 .

Одним из препятствий на пути развития просвещения, по мнению Татищева, было отсутствие в России "вольного книгопечатания" и "вольного книгопродавства". Он предложил Академии наук поставить перед правительством вопрос об отмене исключительного права казны на издание книг. В пользу своего предложения он приводил следующие аргументы. Во- первых, издание книг по различным отраслям знаний является одним из необходимых условий, без которого немыслимы просвещение людей и распространение наук, успешная борьба с невежеством, суевериями и "вредными разсуждениями". Во-вторых, только при свободном книгопечатании можно добиться того, чтобы книг "было достаточно, чтоб всякому достать было удобно, чтоб были недороги"; всего этого казенные типографии не в состоянии обеспечить. Наконец, в-третьих, "если вольного книготиснения допусчено не будет, - писал Татищев, - никак книгам полезным и наукам нуждным распространиться невозможно, и многие из древних полезные нам письменные книги роспропадут, что ошых впредь и знать не будем". Предвидя возможные опасения правительства, Татищев предусмотрел и меры, чтобы от вольных типографий "какого вреда не произошло"38 . Предложение Татищева не рассматривалось Академией наук. Между гем реализация его явилась бы шагом вперед по пути развития просвещения и науки в России, и в этом заключалось его прогрессивное значение. Как известно, официальное разрешение открыть во всех городах частные типографии и печатать в них книги на русском и иностранных языках последовало лишь в 1783 году39 .

В тесной связи с предложением Татищева о вольном книгопечатании находятся его соображения о переводах зарубежной литературы и издательской деятельности Академии наук. В 1735 г. Татищев поставил вопрос об издании серии переводных книг, главным образом по древней церковной истории, а также "книг церковных учителей". На русском языке таких изданий мало, а имеющиеся переведены "темно и невразумительно", писал Татищев. Это предложение возникло у него отнюдь не случайно. На Урале и в Сибири он убедился в распространении раскола среди местного населения. В подготовке и публикации книг по истории церкви Татищев видел одно из действенных средств борьбы с расколом. Отсутствие "книг церковных учителей и обстоятельных древних и мирских гисторей есть не безвредно и оттого раскол имянующихся старо- или паче пустоверцов так государству вредительной вкоренился и распространяется", - писал он Шумахеру 26 октября 1735 года40 . Татищев предложил издать книгу по истории Византии, положив в основу лучшие работы французских и английских авторов, опубликовать произведения "учителей первенствующей церкви", а имеющиеся переводы "рассмотреть и исправить", перевести на русский язык работы немецких и английских авторов по истории церкви, а так-


37 Там же, д. 31, лл. 41 - 42; Спасский И. Г. Рукописное наследие древней Руси в нумизматике начала XVIII в. и нумизматические контакты В. Н. Татищева. В кн.: Вспомогательные исторические дисциплины. Вып. 9. Л. 1978, с. 27 - 33.

38 Исторический архив, 1951, т. 6, с. 274, 276; Татищев В. Н. История Российская. Т. 1, с. 97. Немногим ранее Татищев высказался за то, чтобы отменить монополию казны на продажу книг и разрешить свободную торговлю печатной продукцией. "Ежели бы книгопродавство вольно допущено было, то б конечно более народ пользы имел, нежели ныне", - писал он в 1745 году (Материалы для истории Академии наук. Т. 7, с. 493).

39 Божерянов И. Н. Исторический очерк русского книгопечатного дела. СПб. 1895, с. 42. Несколько иностранцев получили привилегии на заведение типографий на определенных условиях еще в 70-х годах XVIII века.

40 ЛОА АН СССР, ф. 1, оп. 3, д. 17. лл. 173 - 173об.; Grau C. Op. cit., S. 213 - 214.

стр. 45


же "иудейские древности, чины и законы". Он отмечал, что для подготовки подобных изданий потребуются время и опытные переводчики. Что касается денег, то, как он полагал, достаточно будет Академии наук объявить о замысле издания, и явятся желающие сделать добровольные пожертвования, и сам обещал "для пользы отечества" дать 1000 или даже больше рублей41 .

В январе 1748 г. указом императрицы Елизаветы Академии наук было поручено "переводить и печатать на русском языке книги гражданские различного содержания"42 . Этим поводом Татищев воспользовался, чтобы еще раз высказать свои мысли относительно организации перевода иностранной литературы. Он приветствовал намерение Академии наук и предложил составить список нужнейших книг (в первую очередь по истории церкви и Византии, по истории и географии древней Греции и Рима), которые должны быть переведены, "чтоб о том странных от невежд кривотолков не возбудить". Татищев указывал на необходимость переводов не только с западноевропейских, но и с греческого, восточных (персидский, турецкий, калмыцкий, китайский, индийский), а также армянского и грузинского языков. Следует, полагал он, используя лучшие зарубежные издания, составить словари, ибо без них "переводы не токмо трудны, но и весьма неисправны являются для того, что, не зная силы, весьма иные слова, нежели надлежало, вносят и тем сущаго разума отдаляются"43 .

Проект Татищева об организации перевода на русский язык зарубежной литературы, подобно другим, не обсуждался. Но он отвечал назревшим потребностям научного и культурного развития страны. Весьма характерно, что спустя 20 лет, в 1768 г., при Академии наук было создано "Собрание, старающееся о переводе иностранных книг на русский язык". В самом факте организации подобного общества и его плодотворной деятельности44 нельзя не видеть практического осуществления и дальнейшего развития планов Татищева.

В оценке печатной продукции Академии наук Татищев исходил из того, насколько она отвечала не только интересам развития просвещения и науки, но и практическим нуждам страны. В этом отношении характерны его предложения об издании ряда книг, в частности трудов по анализу руд и доменно-литейному процессу. В письме К. Г. Разумовскому от 11 августа 1747 г.45 , приветствуя издание учебников по арифметике и геометрии, "весьма полезных к научению младенцев", Татищев советовал напечатать также "практическую или действующую геометрию", которая могла бы служить руководством для межевщиков. Он вспоминает, что в 1719 г. Петр поручил ему составить наказ и геометрию "для обучения землемеров". Обремененный другими делами, Татищев не успел завершить начатую работу. Сохранившуюся у него рукопись он отправил в Академию наук, при указанном письме президенту, с пожеланием, чтобы она была использована при подготовке к печати книги по практической геометрии46 .

В 1735 г. Татищев узнал из каталога, посланного ему в Екатеринбург, что Академия наук собирается издать Соборное уложение 1649 го-


41 ЛОА АН СССР, ф. 1, оп. 3, д. 17, л. 173об. О своем проекте Татищев сообщил также Феофану Прокоповичу. Как реагировала Академия наук на это предложение Татищева - неизвестно. Вероятнее всего, оно не рассматривалось.

42 Пекарский П. П. История Академии наук в Петербурге. Т. 2. СПб. 1873, с. II.

43 Исторический архив, 1951, т. 6, с. 273 - 278.

44 "Собранием" за 15 лет его существования было переведено и издано 173 тома (112 сочинений), включавших лучшие произведения мировой литературы и книги по различным отраслям знаний (400 лет русского книгопечатания. Т. 1. М. 1964, с. 179).

45 Исторический архив, 1951, т. 6, с. 264.

46 Рукопись этой работы хранится в ЛОА АН СССР, ф. 2, оп. 1, д. 211 (см. прим. 39 А. И. Андреева - Исторический архив, 1951, т. 6, с. 301).

стр. 46


да. Одобряя это намерение, ибо в Уложении повсюду имелась огромная нужда и его нельзя было купить даже за тройную цену, он в то же время указывал, что вряд ли целесообразно публиковать его в том виде, как оно сохранилось. Прежде всего потому, что в этом своде законов "имеется много несовершенств и неисправностей" (далее он их перечисляет), главным же образом потому, что в результате последующего законодательства некоторые статьи, даже целые главы Уложения отменены47 , а в другие внесены исправления, изменения и дополнения48 . Татищев предложил подготовить новое издание Соборного уложения в двух частях. В первой напечатать его текст, причем: 1) дать на полях перекрестные отсылки к статьям Уложения, дополняющим и разъясняющим друг друга; 2) поместить к не совсем ясным по своему содержанию статьям объяснения, если таковые были сделаны в последующих указах; 3) сослаться на указы, отменяющие, изменяющие или дополняющие Уложение. Во второй же части поместить ранее не публиковавшиеся указы.

С этой целью Татищев рекомендовал Академии наук обратиться ко всем коллегиям и канцеляриям с просьбой прислать законы, касающиеся их ведомства. В предисловии к новому изданию Соборного уложения следовало, по его мнению, подчеркнуть, что при составлении законов необходимо опираться на естественное право, т. к. законодательные акты, основанные на нем, "не так легко допускают изменения или возможность иного их толкования". Большие требования Татищев предъявлял к стилю и лексике законов. Они должны быть написаны кратко, без излишней риторики и употребления непонятных иностранных слов, ясно и просто. Короче говоря, так, чтобы простой человек мог понять смысл закона49 . Татищев не случайно останавливается на этих требованиях. В XVIII в. русский язык был засорен бюрократическими оборотами и иностранными словами, непонятными для большей части населения.

Таким образом, предложение Татищева сводилось к тому, чтобы на основе Соборного уложения 1649 г. подготовить в известной мере свод действующего законодательства, которым могли бы руководствоваться в повседневной практике судебные и другие органы власти. Одновременно Татищев считал необходимым издать Судебник 1550 г., полезный не только для изучения истории, но и для объяснения действующего законодательства50 . Желая подтолкнуть Академию наук к подготовке такого издания, Татищев отмечает, что оно окажет "большую услугу" России, принесет Академии "вечную славу, всеобщее благоволение" и благодарность, а также доход, значительно больший, чем от продажи других книг. В Академии наук, казалось, заинтересовались его соображениями. 13 июля 1736 г. Шумахер сообщил Татищеву, что президент И. А. Корф распорядился доложить о них кабинет-министрам и ознакомить академиков. 18 мая 1737 г. Шумахер подтвердил Татищеву, что Академия воспользуется его "подробными размышлениями об


47 В качестве примера Татищев ссылается на гл. 16 "О поместных землях", отмененную указами 1714 и 1731 годов.

48 Критические замечания в отношении Соборного уложения содержатся1 и в других работах Татищева (см. Татищев В. Н. Разговор о пользе наук и училищ. М. 1887, с. 152; его же. Избранные труды по географии России, с. 201; его же. История Российская. Т. 7, с. 280). Исследователи не всегда обращают внимание на эту критику. Не учтена она и в монографии А. Г. Манькова "Уложение 1649 г. - кодекс феодального права России" (Л. 1980). Между тем многие замечания Татищева важны для изучения и понимания этого памятника.

49 Письмо Татищева Шумахеру от 21 декабря 1735 г. сохранилось в латинском переводе (ЛОА АН СССР, ф. 1, оп. 3, д. 1, лл. 46 - 50). Мной использован обратный перевод на русский язык, сделанный А. И. Доватуром, который хранится в фонде А. И. Андреева (там же, ф. 934, оп. 1, д. 397, лл. 193 - 200).

50 Там же, разряд 2, оп. 1, д. 206, л. 96.

стр. 47


Уложении"51 . Однако это обещание не было выполнено. Замечания Татищева не были приняты во внимание ни в издании Уложения, вышедшем в 1737 г., ни в публикациях последующих лет.

В 1748 г., ожидая присылки необходимых книг, Татищев временно прекратил работу над "Историей Российской". А так как он "не обык празден быть, то вознамерился печатное Уложение с последовавшими указами свести, оные иным порядкам сочинить, каждое доводя (выводя?- А. Ю.) из правил морали и политики, согласуя все разных обстоятельств единому основанию". Процитированные строки, по-видимому, говорят о попытке Татищева переработать текст Соборного уложения и создать на его основе, используя последующее законодательство, свод законов. Иными словами, Татищев, обогащенный опытом работы над "Собранием законов древних русских", вернулся к своему замыслу 1735 года. Однако, приступив к его исполнению, он должен был прервать работу, "хотя в разных главах... немало было сочинил", более того - уничтожить рукопись, опасаясь, что враги ("злодеи") обвинят его в "продерзком" поведении, поскольку он взялся "без позволения законы сочинять"52 .

В ходе своей государственной деятельности Татищев сталкивался со многими практическими нуждами экономики страны (стабилизация денежного обращения, упорядочение системы мер и весов, развитие металлургии), в связи с чем не раз обращался за помощью к Академии наук.

К началу 30-х годов XVIII в. в денежном обращении России обнаружились отрицательные явления. Для разработки мер по их ликвидации была создана Комиссия о монетном деле53 . Как глава Монетной конторы, ведавшей вопросами денежного обращения и чеканкой монеты, Татищев решил привлечь к этому делу также ученых. Сообщая об этом Шумахеру в письме от 22 апреля 1731 г., он подчеркивал большое значение задач, поставленных перед Комиссией: искоренение "худой монеты" в государстве и внедрение полноценной принесет "великую пользу". Петр I об этом "немало прилежания имел, да способов по тогдашней тяжкой войне не доставало". Татищев предложил составить "гисторическое описание" для того, чтобы показать, какой вред приносит экономике и населению порча монеты и какими способами европейским странам удавалось изъять "худую монету" из обращения. Вполне очевидно стремление Татищева учесть опыт других стран в поиске наиболее целесообразных путей ликвидации расстройства денежного обращения и его стабилизации. В письме предлагалось также представить проект медали "на удобрение монеты и истребление худой"54 .

Татищев и позднее продолжал делиться с Шумахером мыслями о вреде обесцененной медной монеты, которая чеканилась по 40 руб. из пуда, в то время как ее рыночная цена не превышала 8 руб. за пуд, сообщал о мерах правительства по изъятию из обращения медных полушек и копеек, повышению пробы серебряной монеты, переделу серебряных копеек в рубли и полтинники, обещал прислать текст своих записок ("мнений"), представленных в Комиссию о монетном деле55 . Короче говоря, информировал Академию наук о разработанной Комиссией программе стабилизации денежного обращения и ее проведении правительством.


51 Там же, ф. 934, оп. 1, д. 397, лл. 209, 241.

52 Исторический архив, 1951, т. 6, с. 292.

53 Подробнее о расстройстве денежного обращения и работе Комиссии см.: Юхт А. И. Государственная деятельность В. Н. Татищева, с. 229 - 248.

54 ЛОА АН СССР, ф. 121, оп. 2, д. 130, лл. 11-Поб.

55 Там же, лл. 13 - 14; Материалы для истории Академии наук. Т. 2. СПб. 1886, с. 62 - 63.

стр. 48


Академия наук не подготовила "гисторического описания" монетной системы в Европе и России. Как видно из письма Татищева Шумахеру от 19 сентября 1732 г., он сам собирался написать очерк истории денежного обращения и монетного дела в России начиная с середины 60-х годов XVII в. (именно с этого времени имеются статистические данные о чеканке серебряных копеек и полушек)56 . По-видимому, он не написал этой работы. Во всяком случае, ее не удалось пока обнаружить в архивах и впоследствии он сам о ней не упоминает.

Татищев считал целесообразным привлечь ученых и к решению вопросов об упорядочении системы мер и весов, изготовлении эталонов единиц измерения, организации поверки57 . Он высказался за введение в России децимальной ("десятиричной") системы мер, подчеркивая ее преимущество перед старой58 . По поручению Академии наук профессор механики И. Г. Лейтман и его ученики Андрей Матвеев и Петр Ремезов в порядке оказания помощи монетным дворам занимались усовершенствованием методов пробы серебра и его очистки, определением содержания серебра в монете без повреждения ее чеканки. С августа 1734 и до весны 1735 г. Лейтман, отправленный Академией наук в Москву, наблюдал за переделом мелкой серебряной монеты в крупную на денежных дворах. Здесь же он по заказу Монетной конторы изготовил большие весы, пудовые гири и мелкий развес. Эти весы были отправлены в Петербург, где их освидетельствовали и дали о них отзыв академики Ж. Н. Делиль и Г. В. Крафт. Созданная в 1736 г. Комиссия мер и весов, действовавшая до 1743 г., постоянно обращалась к Академии наук за помощью и консультацией59 .

В октябре 1735 г. Татищев обратился к Академии наук с просьбой оказать помощь уральской металлургии и подготовить научную разработку процесса получения железа и высококачественной стали из различных по своему составу руд. Речь шла о возможности их обогащения. На Урале имеются разные руды, но их из-за отсутствия "искусного химика в надлежащую доброту привести не знают". Обычно мягкие руды мешают с твердыми, но во многих местах это неудобно, ибо первые приходится доставлять издалека. В. И. Геннин, который руководил уральскими заводами в 1722 - 1734 гг., чтобы уменьшить расходы, добавлял чугун, "но оное не весьма полезно, ибо чугун в железо так, чтоб текущ был, не растопится, но смешивается кусками и оттого железо местами мяхко и кропко, а паче что в чистую отделку не годится". В некоторых рудах находится много сурьмы, ставил следующий вопрос Татищев, нельзя ли ее извлекать с пользой для дела, но так, чтобы качество железа не ухудшилось? Многие железные руды по внешнему признаку содержат другие металлы, "но по пробам кроме железа не показуют, и то малое дело. Мнится, что от неискуства в химии лучшее остается".

Татищев указывал, что в имеющейся у него литературе он не находит ответа на эти вопросы. Поэтому он предложил подготовить и напечатать труд, необходимый русским металлургам, и выслать несколько сотен его экземпляров на Урал. Одновременно он просил прислать из Германии образцы руд и описание тамошнего процесса получения стали60 . Однако из-за отсутствия специалистов по горному делу, металлур-


56 Материалы для истории Академии наук. Т. 2, с. 180.

57 См. Юхт А, И. Ук. соч., с. 199 - 204.

58 Подробнее вопрос о новой системе мер веса Татищев рассмотрел в "Представлении о неисправлении весов", написанном им в апреле 1727 г., которое опубликовано (см. Исторические записки. Т. 101, с. 326 - 328).

59 Копелевич Ю. Х. Основание Петербургской Академии наук. М. 1977, с. 171 - 172.

60 ЛОА АН СССР, ф. 1, оп. 3, д. 17, лл. 173 - 174. Основная часть письма Татищева Шумахеру от 26 октября 1735 г. опубликована в приложениях к работе К. Грау (с. 213 - 215).

стр. 49


гии, химии Академия наук не смогла оказать содействия уральской промышленности. Для подготовки их в 40-х годах XVIII в. в Германию были направлены русские студенты, в том числе Ломоносов. С его приходом в Академию наук и постройкой в 1748 г. химической лаборатории положение круто изменилось. Во второй половине XVIII в. русские ученые много сделали для развития горной и металлургической промышленности.

Для подготовки кадров, в которых нуждалась металлургическая промышленность Урала, Татищев в 1721 - 1722 гг. создал школы в Кунгуре и на ряде казенных заводов. В свое второе пребывание на Урале (1734 - 1737 гг.) он приступил к осуществлению обширной программы школьного строительства. Число школ и учащихся значительно увеличилось. Наряду со словесными и арифметическими были созданы в Екатеринбурге латинская, немецкая и "знаменованная" (чертежная) школы, которые готовили не только технический (главным образом мастеров), но и административный состав для горнозаводской промышленности. Академия наук оказала большую помощь вновь созданным школам в подборе преподавателей (немецкого и латинского языков, математики и черчения), комплектовании библиотек учебными пособиями и литературой, в снабжении инструментами и приборами, необходимыми для обучения горнозаводскому делу.

Впоследствии, будучи начальником Оренбургской комиссии (1737 - 1739 гг.), Татищев обращался к Академии наук с просьбами о присылке медика или химика, архитектора и живописца, ибо строительство Оренбурга идет "без всякого архитектурного порядка". Требовались и различные инструменты (астролябии, ватерпасы, готовальни), поскольку ему было поручено руководить работами по составлению ландкарт и генеральной карты России, и в его ведении находилась большая группа геодезистов. По предложению Татищева в Академии наук в 1738 г. для них была составлена обстоятельная инструкция61 .

Татищев поддерживал с Академией наук постоянные научные контакты и более 20 лет вел с нею оживленную и регулярную переписку. Уже оди.н этот факт можно рассматривать как доказательство положительной оценки Татищевым ее деятельности. Имеются и непосредственные его высказывания на этот счет. 26 октября 1735 г. он писал Шумахеру: "Я не могу ни мыслить, не токмо сказать, чтоб Академия наук по обстоятельству случаев и новости времени не довольно России услуги своя в пользу изъявила, ибо имеем довольные тому доказательства"62 .

Исследования Татищева по истории и географии России встречали в Академии наук одобрение и поддержку. При всякого рода административных перемещениях Татищева ему не переставали напоминать, чтобы он не прерывал "корреспонденцию с Академией, содействующую развитию наук и усовершенствованию русской истории и географии". "Благородные усилия вашего превосходительства, направленные на преуспевание наук, так велики, что Академия была бы весьма неблагодарна, если бы не восхваляла их по всяческим поводам перед ученым миром", - писал Шумахер Татищеву 26 ноября 1737 года63 . Конференцию (Академическое собрание) нередко информировали о поступавших в Академию наук письмах и официальных отношениях Татищева. Иногда они становились предметом обсуждения64 . Академия наук снабжала Татищева своими печатными изданиями, чаще всего бесплатно, в знак


61 Материалы для истории Академии наук. Т. 3, с. 499 - 501, 509 - 510, 546 - 548. Инструкция была составлена Делилем и просмотрена профессором Морской академии А. Д. Фарварсоном.

62 Юхт А. И. Ук. соч., с. 21.

63 ЛОА АН СССР, ф. 1, оп. 3, д. 16, л. 301.

64 Протоколы заседаний Конференции Академии наук с 1725 по 1803 г. Т. 1. СПб. 1897.

стр. 50


благодарности за древние рукописи, старинные монеты, медали и редкостные природные вещи, которые он посылал в дар.

В 1745 г. Татищев был отстранен от должности астраханского губернатора и сослан в свое имение - сельцо Болдино Дмитровского уезда (ныне Солнечногорский р-н Московской обл.), где и прожил безвыездно с апреля 1746 г. вплоть до смерти. Здесь он много работал над завершением своего главного труда - "Истории Российской", благодаря которому он навсегда вошел в историю отечественной науки.

В годы опалы и ссылки переписка Татищева с Академией наук не прекратилась, напротив, стала более оживленной. В некоторых случаях письма Татищева руководству Академии наук в то время фактически имели два адресата - ее и правительство. Татищеву эта переписка служила определенной моральной поддержкой. Руководство Академии наук подчеркивало важность и значение работы Татищева над историей и географией России. Шумахер не переставал обнадеживать его, что Академия наук готова печатать "Историю Российскую" и другие его труды после их завершения65 . Однако дальше обещаний дело не пошло. Объяснялось это, очевидно, тем, что академическое начальство боялось печатать "Историю Российскую". И Елизавета и ее двор относились к Татищеву с недоверием - настороженно и недоброжелательно. Ссылка его, категорический запрет покидать Болдино доказывают именно такое, а не иное отношение к нему.

Итак, в переписке с Академией наук Татищев наметил программу развития науки и просвещения в России. Прежде всего это относилось к истории, вспомогательным дисциплинам, географии и картографии. Но это одна и причем не самая существенная сторона дела. Главное заключалось в том, что он сам много сделал для развития этих и других отраслей науки. "История Российская" представляла собой первый опыт научного освещения отечественной истории и являлась новым этапом в развитии русской историографии XVIII века. Большое значение имели его исследования по географии России и Лексикон.

Хотя труды Татищева не были опубликованы при его жизни, они получили распространение в списках, сделались известны и оказали влияние на формирование исторических представлений в России. Их воздействие, особенно "Истории Российской", значительно возросло после того, как они с конца 60-х годов XVIII в. стали выходить в свет. Несомненно также, что многие предложения и мысли Татищева о собирании, описании и публикации источников, о ликвидации монополии на печатание и продажу книг, об организации перевода иностранной литературы, расширении сети учебных заведений в большей или меньшей степени стали проводиться в жизнь во второй половине XVIII века.

Татищев подчеркивал важную роль науки в борьбе с невежеством и суеверием, выступал за укрепление связей науки с практикой, за активное участие Академии наук в решении задач экономического и культурного развития России. Эти идеи получили дальнейшую разработку и практическую реализацию в деятельности Ломоносова. Историю русской науки и Академии наук в XVIII в. нельзя представить себе без учета трудов Татищева. Его научная деятельность являет пример бескорыстного служения науке и просвещению. В своих научных занятиях он не искал ни собственной пользы, ни личной славы, а рассматривал их как выполнение долга перед Отечеством, интересы, честь и слава которого были для него превыше всего.


65 ЛОА АН СССР, ф. 1, оп. 3, д. 36, лл. 127, 128об; д. 38, лл. 9, 10, 13.

Опубликовано на Порталусе 09 ноября 2018 года

Новинки на Порталусе:

Сегодня в трендах top-5


Ваше мнение?


КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА (нажмите для поиска): В. Н. ТАТИЩЕВ И АКАДЕМИЯ НАУК



Искали что-то другое? Поиск по Порталусу:


О Порталусе Рейтинг Каталог Авторам Реклама