Примерно в то же самое время, а точнее, через два фортеля после
спасения принцессы Клубничным поручиком, еще один король или барон, я уж
точно не ведаю, решил выдать замуж последнюю из своих шестнадцати дочерей.
Или его дочь того захотела,- не знаю, я в эти тонкости не вдавался.
Доподлинно известно только одно: кому-то из королевского замка очень
захотелось. Как же иначе объяснить тот факт, что она, то есть дочь, девица
лет этак четырнадцати (имеется в виду сказочный возраст), оказалась в руках
шайки злодеев, как нельзя кстати появившейся в соседнем лесу. И, как это
водится во всяком уважающем себя сказочном королевстве (или баронстве, а
может быть - баранстве), местный Владыка всех морей и океанов, гор и лесов,
полей и дорог, Солнцеликий, даже керосиновую лампу светом своим затмевающий,
объявил, что тот, кто освободит, то есть спасет принцессу, получит... Я
думаю, что нет особой нужды объяснять что должен получить тот, кто совершит
сей "беспримерный" подвиг
.
Во все концы королевства, тот час же, отправился королевский гонец. И
на каждой рыночной площади он вещал подданным и надданным Солнцеликого о его
неординарном предложении.
А Иван-дурашка в это время лежал как всегда на печи и с увлечением
перечитывал, невесть откуда взявшийся в их деревеньке, томик Омар-Хойяма.
Вдруг за окном раздался странный и неожиданный звук, напомнивший Ивану крик
разъяренной слонихи, который ему пришлось услышать на днях (но это уже
совсем другая история). Вихрь воспоминаний промелькнул перед ним и, проворно
выглянув в окно, он с сожалением отметил полное отсутствие сходства оной с
королевским гонцом, дующим изо всех сил в свой старый ржавый рожок.
Привлекаемые пронзительными звуками, на площадь со всех концов деревни
стекались люди. Надданных в этом селе не было, поэтому подданные, не
стесняясь, выдергивали из земли колья, выламывали штакетник и плотным
кольцом окружали гонца. Самые слабые из них с перекошенными губами закрывали
руками уши, дабы не слышать призывных трелей рожка. Гонец, осунувшийся, и
похожий от этого на высококачественную тарань, уже успел за долгие месяцы
пути определить то минимальное расстояние, на которое можно было безопасно
подпускать к себе этих людей. А потому он вовремя прервал свою песню и что
есть силы закричал.
- Мужики! А ну! Дело есть!
Толпа дрогнула и остановилась. Гонец, воспользовавшись замешательством,
быстро и внятно затараторил.
- Как сообщило агентство Рейтер, группа известных террористов в
неизвестном количестве похитила шестнадцатую дочь Солнцеликого - принцессу
Анну. О цели похищения и местонахождении принцессы ничего не известно.
Лучшие силы Н-ского королевства брошены на поиски похищенной.
Вовремя этого монолога собравшиеся начали медленно расходиться,
побросав колья и палки. Тогда гонец, вобрав в легкие весь окружающий воздух,
с силой выплюнув его в рожок. Толпа заволновалась, вновь угрожающе сомкнув
ряды. Мимо гонца просвистел увесистый камень. "Пожалуй, хватит" - решил
гонец, с сожалением отрываясь от любимого инструмента, и скороговоркой
закончил.
- Тот, кто спасет прекрасную принцессу, получит все, что ему полагается
из предложенного Солнцеликим! Спешите успеть! Не упустите свой шанс! Сейчас
или никогда!
Эти слова донеслись до растерявшихся людей уже с окраины деревни, куда,
пришпорив что есть мочи своего битюга, помчался гонец. Через полчаса в
сторону Диких Гор двигалось все мужское население деревни. То тут, то там
можно было услышать недовольное бормотание.
- Сколько же можно! Шестнадцатую спасать!
- Ладно, а то ведь спасешь, и сам рад не будешь! Точно! Королем сделают
- сиди мудри: куда что, и что куда! Ну их!
Колонна получилась достаточно внушительная, что и позволило доложить
куда положено о проведении Дня бегуна спортивной ходьбой под девизом: "Чем
чаще и дальше - тем лучше и легче!"
И только Иван продолжал читать свою книжку, развалившись на печи. Он
так увлекся, что не услышал как в деревню вошел отряд королевской стражи, и
командир стражников, старый рубака, жаловался молоденькому лейтенанту.
- Если мы и здесь никого не найдем, то мне - все! Конец, отрежут
голову.
Больше того - Иван не слышал, как стражники обыскивали деревню в
надежде найти хотя бы одного какого-нибудь завалященького мужичка. Их
командир уже отчаялся и с ужасом смотрел, как ехидно ухмыляющийся палач
точил свои большие ножницы. Но в этот миг стражники наконец-то наткнулись на
Ивана-дурашку. Он ничего не успел понять, как его подхватили под руки и
вынесли из хаты. (Последнее, что он успел заметить был какой-то непонятный
розо-вый отблеск в слюдяном окошке и заполнивший всю избу сладкий запах
клубники.) Ивана усадили на лошадь, палач огорченно крякнул, и отряд с места
в карьер бросился прочь из деревни.
Вскоре Иван понял, что его везут в темный лес, где, по агентурным
данным, бурно цвела малина. По дороге командир разоткровенничался.
- Понимаешь, парень, король уже и сам не рад, что ввязался в эту
историю. За три месяца никаких результатов. Так что ты уж постарайся. Я
конечно понимаю: может ты не хочешь на ней жениться, так мы это уладим в два
счета: делаем раз и два! И он показал, что делается на два счета и Иван, не
смотря на то, что был дураком, понял, что это действительно будет самым
кардинальным решением вопроса женитьбы.
- Ты пойми, сейчас уже речь о том, чтобы хотя бы вернуть ее домой, а то
сколько ей не говори, она не хочет. Видите ли, ей понравилось. Крутит там
какие-то урановые изотопы, и прочее, в том же и с тем же духом... Так что уж
выручай, приятель!
- Да чего уж там! Вы только покажите, где и кого, а я уж это...,
как-нибудь!
- Нет, "как-нибудь" не надо, "как-нибудь" мы и сами можем. Ты должен
красиво, эффектно! Усек?
Ну, что уж там произошло у него в лесу с террористами - я просто не
знаю. Достоверные источники сообщали только то, что в лесу том с тех пор
прекратился всяческий фотосинтез и фитогенез и появились самые разные
мутанты. Разумеется, еще известно, что ровно через день Иван-дурашка уже
привел в замок принцессу. Ну, и тотчас же к Солнцеликому , на аудиенцию.
Вот уж сцена была, доложу я вам,- загляденье! Принцесса со всклоченными
волосами дико орет: "Хочу в лес! Не хочу домой! Хочу! Не хочу! Хочу!"
Солнцеликий неуверенно оглядывается, а Иван, открыв рот, разглядывает
тронный зал и надписи на стенах. Ну, а когда принцессу таки угомонили (две
пачки димедрола на стакан брома), Солнцеликий произнес речь и одарил Ивана
милостью своей: "За подвиг сей жалую тебе дочь свою и полцарства в придачу!"
Обрадовался Иван и шасть к принцессе.
В общем начали они жить-поживать. Иван начал входить в роль правителя,
только уж очень быстро у него охота к этому пропала. Ну судите сами: кому
охота весь день лаяться с железнодорожниками, ведь, когда делили королевство
пополам, то все левые рельсы были оставлены за Солнцеликим, а правые за
Иваном. Вот и разберись.! Или с книжками: все левые страницы - королю, а
правые - Ивану. Парки, газоны, клумбы, подданные, надданные, все это делили
пополам. Особенно здорово поделили в роддоме имени Гоги Махарашвили: там
граница между королевствами проходила строго через родильное отделение и все
младенцы получали сразу два свидетельства о рождении: от Ивана и от
Солнцеликого. И так эта кутерьма Ванюше надоела, что пришел он как-то к
Солнцеликому и говорит.
- Папа, отдайте мне, пожалуйста, все королевство, а то ведь никому
никакой жизни нет, не то что нам с вами! Ничего нормально решить нельзя!
- Э, нет! А я-то чем тогда буду заниматься? Мне ведь до пенсии еще три
года трубить!
- Через три года мне это все уже не нужно будет. - сказал Иван-дурашка.
- Если уж давать - либо все, либо ничего, а так, в бирюльки играть - это не
по мне. Забирай свои полцарства назад, пошел я домой.
- Да ты не кипятись, Ванюша. Другие-то живут - и ничего! Где
договорились, где бумажку подписали, а где и просто глаза закрыли. Глядишь -
худо бедно и мы проживем!
- Нет уж, я пошел.
- Дурак! - Король, как всегда, был изысканно вежлив.
- Не умничай! Сам знаю. - с порога откликнулся Иван. И ушел.
Вот уж действительно - дурак.
Анна, конечно же, с ним не пошла. "Я, принцесса Анна, в эту халупу?
Мыть, стирать, убирать? Дудки!"
И так далее и тому подобное... Иван вернулся в свое село один. Никто
над ним даже и смеяться не стал - что с дурашки возьмешь! А дурашка -
дурашкой, но через три года крепко стал на ноги. И заглядываясь на него,
Анна от злости локти кусала, да так, что ее служанки еще долго ходили в
бинтах.