(С искренней признательностью KVS за все то доброе, что он для меня
сделал.
И с извинениями за маленький плагиат.)
Ксюше ...

Всю свою жизнь он писал сказки. Добрые и веселые, грустные и
лирические, они заставляли слушателей плакать и смеяться, и удивленно
раскрывать глаза, замирая от неожиданной развязки. И как у всякого Мастера,
была у Сказочника страна, в которой жили герои его захватывающих историй.
Страна полная приключений и волшебства, мужества и благородства, и
непримиримых схваток со злом. Но даже ближайшие друзья вряд ли догадывались,
что все эти сказки не были лишь плодами его фантазии. На самом-то деле
висело на стене у Сказочника большое магическое зеркало, через которое он,
как через окно, наблюдал все то, что происходило в волшебной стране. И
каждый вечер, усевшись в старое дубовое кресло и положив перед собой бумагу
и перо, он пристально, почти не мигая, смотрел в зеркало, лишь изредка делая
какие-то пометки на листах. А потом, словно бы очнувшись от долгого и
тяжелого сна, принимался лихорадочно записывать самое интересное из
увиденного и, как правило, к утру уже были готовы одна, а то и две сказки.
Конечно же, он мог и не писать никаких сказок, а просто сидеть и смотреть в
свое удовольствие. Но, во-первых, очень уж ему хотелось поделиться
увиденным; во-вторых, он никогда не брал за это денег; а в-третьих,
Сказочник писал их чтобы увидеть искорку интереса в глазах той единственной
и самой прекрасной, которую встречают лишь раз. И когда сказка удавалась и
любимая замирала, сопереживая ее героям, Сказочник был счастлив.
Он так и любил свою милую, от сказки к сказке, от искорки к искорке, от
улыбки к улыбке. И каждая новая сказка становилась еще одним признанием, но
милая лишь внимательно слушала, склонив голову на плечо, и молчала. И потому
Сказочник вновь и вновь усаживался перед зеркалом и окунал свой взгляд в
зазеркалье, надеясь, что уж на этот раз он выберет такую историю, что
любимая не сможет не ответить. Дописывая последние строки, Сказочник замечал
что ночь уже давно кончилась и пора на работу. И, тяжело вздохнув, он уходил
в пыльную затхлость серого дня перекладывать бумажки в какой-то скучной
конторе. Но впереди был вечер, а в нем искорки в любимых глазах и ночь в
мире волшебства и опасностей.
Но сказка сменялась сказкой, а любимая так и не хотела слышать тех
слов, которые он находил для нее в волшебной стране. И однажды, отчаявшись и
завесив зеркало одеялом, Сказочник выплеснул на бумагу то, что переполняло
его душу. Но даже сейчас любовь и нежность, тоску и одиночество он облек в
сказочную форму, просто он не умел иначе. Только уж на этот раз и слепому
было ясно, кто такие Принцесса и Рыцарь. И желая побыстрее прочесть любимой
свою, по-настоящему первую, сказку, он бросился к ней со всех ног.
И вновь светятся лукавые искорки, пьянит ее манящая улыбка, а Рыцарь
признается в любви и повисает в воздухе немой вопрос, ответить на который
может только Она, ведь без этого сказка так и останется незавершенной.
Мучительно долго тянется так и не прерванная ответом пауза, и не выдержав,
Сказочник, неловко извинившись, уходит прочь.
Он не вышел на работу на следующий день, а через неделю, обеспокоенные
его исчезновением друзья, взломали дверь его дома. Они с удивлением увидели
беспорядочно разбросанные вещи и кровать, густо усыпанную осколками
вдребезги разбитого зеркала. Но больше всего их удивил клок, вырванный из
старой штормовки Сказочника, непонятно каким образом зацепившийся за резную
раму разбитого зеркала...