В 1999-м году Китай стал еще больше и еще населеннее. Больше, правда, всего лишь на 18 квадратных километров и населеннее чуть меньше чем на полмиллиона человек - пустяки по китайским масштабам. 20 декабря 1999 под юрисдикцию КНР возвращается Макао - полуостров на юге Поднебесной, в течение четырехсот с лишним лет бывший колонией, затем протекторатом Португалии. Оставался бы Макао, или Аомэнь, как называют его китайцы, португальским и по сей день, но щедрый подарок сделали в свое время Китаю португальские социалисты. Придя к власти, они объявили в 1974 году об отказе своей страны от заморских колоний. Последовала автономизация Макао, долгие китайско-португальские переговоры - и вот наконец Макао становится полностью китайским. Теперь он будет называться "Особым административным районом Китая - Аомэнь". Несмотря на малую величину, Макао для КНР - лакомый кусок. Китай получает мировую столицу игорного бизнеса и прочих развлечений. Правда, в придачу к сотням высокодоходных казино китайским коммунистам придется еще "унаследовать" и десятки гангстерских банд, давно облюбовавших этот райский уголок. Но, надо полагать, и это наследство удастся освоить "сверхдержаве XXI века", как любят называть в последнее время стремительно развивающуюся КНР.

Последние минуты самой последней (и к тому же самой старой) западной колонии в Азии на взгляд случайного наблюдателя будут преисполнены высокой торжественности. 19 декабря 1999 незадолго до полуночи китайский лидер Цзян Цземинь, президент Португалии Жоржи Сампайю и две с половиной тысячи гостей соберутся в похожем на аквариум банкетном зале в Макао, чтобы отметить конец почти 450-летнего португальского правления. Когда соборные часы пробьют полночь, государственный флаг Португалии перестанет реять над ее рухнувшей империей, а на его месте поднимется флаг Китайской Народной Республики. Польется шампанское, засверкают фейерверки, и Цзян с удовлетворением отметит, что он и его правительство еще на шаг продвинулись к заветной цели - воссоединению Китая.

Фактический же переход этой территории под юрисдикцию Китая состоялся три недели тому назад и был обставлен без всякой пышности и великолепия. 23 ноября самый могущественный гангстер раздираемого междоусобной враждой подпольного мира Макао Ван Куоккой (известный также под прозвищем Сломанный Зуб) прошествовал в зал суда Макао, чтобы выслушать вердикт по своему уголовному делу. Одетый в серый костюм в полоску 44-летний главарь тайного общества 14К, или триады, которое кормится на игорном бизнесе Макао, уверенно улыбнулся, подмигнул и начал болтать со своими дружками, сидевшими на переполненной галерке.

Ему не раз приходилось здесь бывать, и он был уверен в своей власти. Ему уже удалось запугать нескольких ключевых свидетелей обвинения, и он ожидал, что и на этот раз все обойдется. Португальский судья Фердинанду Эстрела, который прилетел специально на этот процесс, глубоким вздохом начинал каждый новый пункт обвинения - руководство преступной группировкой, отмывание денег, ростовщичество, подслушивание телефонных разговоров, - а затем выразительно произнес: "Виновен". Приговор: 15 лет, максимальный срок тюремного заключения.

Минуту все потрясенно молчали, затем зал заседаний взорвался. Дружки гангстера, сидящие среди публики, гневно кричали. Когда Эстрела в сопровождении вооруженной охраны выходил из зала, Ван в наручниках вскочил на скамью и крикнул: "Судья подкуплен!" Затем он посмотрел на стоящих в ряд тюремных охранников, готовых его увести, подошел к одному из них, приложил два пальца к его голове и пообещал: "Я тебя прикончу". Позже, уже находясь в специально построенной для него и его подельников тюрьме особого режима, Ван, должно быть, задумался о неожиданном повороте в судьбе подпольного мира Макао. В тот самый день по другую сторону границы, в Чжухае, китайские власти вынесли смертный приговор - и привели его в исполнение - еще одному главарю триады и его четверым сообщникам за преступления, совершенные в Макао.

Так что пора приветствовать новых хозяев Макао и прощаться со старыми. Даже если эти события - случайное совпадение, многие из 430 тысяч жителей Макао рассматривают конец господства главарей триады как сигнал: у Пекина серьезные намерения. После двух лет кровавых бандитских разборок и экономического спада мало кто огорчен предстоящим воссоединением. Макао, как и Гонконг, на 50 лет будет связан с Китаем договором о самоуправлении по принципу "одна страна, две системы". Но в отличие от бывшей британской колонии, которую раздражает любой признак вмешательства КНР, Макао испытывает облегчение в связи с предстоящим переходом под власть Китая - радует даже введение тысячного контингента Народно-освободительной армии Китая (НОАК). Жители Макао, более половины которых родились в Китае, никогда не испытывали сильной привязанности к демократическим институтам, и их не пугает, что Пекин начнет закручивать гайки. "Макао снова станет мирным и сонным, - говорит корреспонденту "Ньюсуика" владелец игорных заведений, миллиардер Стенли Хо. - Бояться больше нечего. Все позади".

Судя по всему, здесь все рассчитывают на то, что перед лицом суровой китайской юстиции местные гангстеры попритихнут. Бизнесмены надеются, что туристы вновь потянутся в казино, и это оживит экономику. (Из-за бесчинств триад и вследствие азиатского экономического кризиса ВНП Макао сократился в прошлом году на 6,8 процента.) Португальцы, показавшие свою полную беспомощность перед лицом растущей коррупции и бандитских разборок, хотят уйти из колонии, сохранив хотя бы видимость достоинства. Лидеры коммунистического Китая рассматривают передачу Макао, подобно передаче Гонконга, как сигнал Тайваню, остающемуся последним кусочком головоломки под названием "Объединение Китая". Как сказал местный юрист Антонио де Альмейда Феррейра: "Если с Макао ничего не получится, с мечтой о Тайване придется расстаться".

Если ничего и не получится, то не потому, что кто-то сопротивляется объединению. У этой португальской колонии всегда были более тесные связи с Китаем, чем у Гонконга. В отличие от британской колонии, которая было отторгнута от континентального Китая в ходе Опиумных войн в XIX веке, Макао сформировался как колония тремя столетиями раньше, и в этом процессе участвовал Китай. (Китайцы в Макао - это преимущественно фермеры, приехавшие сюда в поисках лучшей жизни, Гонконг же привлекал китайцев, жаждущих интеллектуальной свободы или свободного предпринимательства.) Британцы привнесли в свою колонию власть закона и демократические институты, а португальцы - стиль жизни: изысканную кухню, пышную архитектуру, дружеские личные отношения, но не институты, которые стоит защищать. В 70-е годы португальцы фактически просили Китай забрать себе последний осколок их империи. Но Пекин решил подождать. Теперь, когда момент наступил, многие лавочники в Макао приветствуют его большими красными плакатами "Да здравствует возвращение на родину!".