Н. Ф. МОКШИН, Е. Н. МОКШИНА. МОРДВА И ВЕРА

Дата публикации: 23 декабря 2019
Автор: П. И. Пучков →
Публикатор: Научная библиотека Порталус
Рубрика: ПРИКЛЮЧЕНЧЕСКАЯ ЛИТЕРАТУРА →
Номер публикации: №1577104924 / Жалобы? Ошибка? Выделите проблемный текст и нажмите CTRL+ENTER!

Саранск: Мордов. кн. изд-во, 2005. 532 с, ил.

В ряду этнорелигиеведческих публикаций рецензируемую книгу следует поставить на особое место. Ее по праву, несмотря на малый тираж (500 экз.), можно считать событием в российском этнографическом сообществе, уникальной работой, открывающей новое направление в сфере отечественных этнорелигиеведческих исследований. Она посвящена не просто изучению тех или иных аспектов эволюции религиозных систем или их компонентов, что само по себе, безусловно, заслуживает внимания, а соотношению этих систем с этносом в це-

Павел Иванович Пучков - доктор исторических наук, профессор, советник Института этнологии и антропологии РАН.

стр. 173

лом, причем не только на каком-то отдельном хронологическом этапе, временном фрагменте, а на протяжении всего периода существования этноса.

Такой теоретико-методологический подход дает возможность наиболее полно проследить роль религии в судьбе этноса, динамику ее развития совокупно с ее не только творцом, но и носителем, место веры в менталитете народа, ее как идеологические, так и социально-экономические, духовно-нравственные, этнические и этические функции. Думается, здесь нет необходимости напоминать и тем более доказывать, что изучение последних в советские годы не считалось актуальным, ибо религия как особая форма общественного сознания подвергалась остракизму в целом, в ней не видели никакого позитивного содержания, она объявлялась "пустоцветом" на ниве человеческой культуры, "тормозом" прогресса.

Содержание рецензируемого труда стройно и логично. Он начинается с "Введения", включающего параграфы "Мордва как народ" и "Источники и историография", в которых авторы раскрывают актуальность темы, источниковую базу, вклад их предшественников в ее изучение, указывают, какие разделы являются плодом совместного труда авторов, а какие разработаны в отдельности.

Мордва - один из архогенетических этносов Восточной Европы, история которого, как и его этнонима, насчитывает не менее двух тысячелетий. Обычно считалось, что наиболее раннее свидетельство о данном этнониме (Mordens) дошло до нас в сочинении "Getica" византийского историка епископа Иордана (VI в.). Однако это, видимо, не совсем так. Не исключено, что "марды", упоминаемые в "Истории" Геродота (V в. до н. э.), как одно из кочевых "племен персидских", приняли участие в этногенезе мордвы. В пользу этого предположения, как отмечает Н. Ф. Мокшин, свидетельствует не только иранская этимология самого этнонима "мордва" (mard - человек, мужчина, муж, отсюда мордовское мирде - муж, супруг), но и множество иранизмов, имеющихся в мордовских языках.

К древнегреческим источникам (Страбон, Птолемей) восходят и первые свидетельства о мордве-эрзе (арсы, арсииты). Чрезвычайно интересно предположение Н. Ф. Мокшина о том, что древнерусское летописное выражение "Русь Пургасова", под которой обычно подразумевалось русское население, подвластное мордовскому (эрзянскому) князю начала XIII в. Пургасу, следует читать как "Эрсь Пургасова" (с. 9 - 10). Оно дает возможность по-новому осмыслить русско-мордовские взаимоотношения в канун монголо-татарского нашествия.

Дохристианские религиозные верования и обряды мордвы в данной книге классифицируются по объектам одухотворения, каковыми у мордвы выступают животные, растения, лес, земля, вода, ветер, огонь, жилище и хозяйственные постройки, небесные тела и явления, умершие. Что касается идеи верховного бога Шкая (Нишке), то она, как предполагает Н. Ф. Мокшин, возникла у мордвы на той стадии развития, которая в современной этнографической науке получила название вождества, знаменовавшего переход от доклассового общества к классовому.

Особый раздел рецензируемой книги посвящен магическим колдовским обрядам, систематизированным по их целевому предназначению: магия лечебная, предохранительная, вредоносная (порча), любовная (приворот), хозяйственная и др. Н. Ф. Мокшин прав, считая магию не формой, а непременным элементом религии. Он констатирует, что ухудшение медицинского обслуживания в настоящее время привело к заметному оживлению знахарских приемов лечения не только в сельской, но и в городской среде (с. 116).

В главе "Дохристианские религиозные праздники" показано, что отличительной особенностью этносоциальной и этнокультурной жизни мордвы вплоть до начала XX в. было бытование сельской общины и сохранение общинного землевладения, во многом определявшего повседневный уклад мордовского крестьянства, характер не только этносоциальных связей, но и ритуальную сферу его жизнедеятельности. Даже в советское время смена уклада жизни происходила очень замедленно. Если на одном полюсе были колхозные и партийные собрания, то на другом - моления на кладбищах, у святых родников и домашних икон. Общегосударственные, безрелигиозные, советские праздники и обряды так и не смогли вытеснить деревенские, поскольку этносоциальное сознание каждого крестьянского сообщества, каждой де-

стр. 174

ревни как микромира хранило в своей коллективной памяти этнокультурные и этнобытовые модели поведения, созданные и принятые всеми предшествующими поколениями.

В небольшой, но информативно весьма насыщенной главе Н. Ф. Мокшин сравнивает религиозные верования и обряды мордвы с таковыми у других финно-угорских народов Поволжья (марийцев, удмуртов). Он приходит к выводу, что по религиозным верованиям и обрядам наиболее близки к мордве марийцы, при сравнении традиционных верований и обрядов которых речь должна идти не о стадиальной близости, а об общности происхождения, особенно ярко прослеживающейся на ранних ступенях развития верований мордвы и марийцев.

Христианизация мордовского народа была не только длительным, но и сложным, противоречивым процессом, так или иначе сопряженным со структурой другого, исторически гораздо более широкого и многозначного процесса присоединения и последующего развития его в составе Российского государства. Бесспорно, обращение в христианство народов Поволжья стало одной из важных мер царского самодержавия, предпринятой для укрепления власти среди них. Но в представлениях многих православных иерархов миссия воцерковления этим не завершалась. Конечной ее целью должно было стать обрусение данных народов.

Несмотря на то, что самостоятельная будущность мордовской культуры, равно как и культуры других народов Волго-Камья, не рассматривалась властными структурами России, миссионерское просвещение, как показывают Н. Ф. и Е. Н. Мокшины, объективно стимулировало сохранение и изучение культуры мордовского народа, способствовало созданию его письменности, литературных языков, национальной интеллигенции.

С установлением советской власти взаимоотношения государства и религии были кардинально пересмотрены. Из страны, в которой господствующей идеологией была религия, Россия стала превращаться в страну, где таковой провозглашался марксизм-ленинизм, непременной составной частью которого был атеизм. Атеизация общества была возведена в ранг государственной политики. Быть верующим становилось непрестижно.

Как показывали проведенные авторами исследования, уровень религиозности мордвы, безусловно, постепенно снижался, вырастали новые поколения людей, воспитанные на идеях безбожия и атеизма. Молодежь тщательно оберегалась от воздействия религии и церкви. Говоря о характере религиозности, ее специфике у мордвы, авторы отмечают, что верующая часть мордвы продолжала соблюдать не только православные, но и доправославные верования и обряды, равно как и те, что формировались в результате синтеза этих религиозных систем.

С распадом СССР и суверенизацией РФ в сфере ее государственной политики по отношению к религии и церкви произошли серьезные перемены. Конституция Российской Федерации, принятая в 1993 г., признала идеологический и политический плюрализм, гарантировала, что никакая идеология не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной, запретила разжигание социальной, расовой, национальной и религиозной розни, уравняла религиозные организации перед законом.

В постсоветский период религиозная жизнь мордвы заметно активизировалась, стала более свободной и содержательной, избавившись от пут и препон предшествующей эпохи. В 1991 г. открылась Саранская и Мордовская епархия РПЦ, объединяющая в настоящее время 280 церковных приходов и 14 монастырей (в 1985 г. в Мордовии было всего 19 действующих церквей и ни одного действующего монастыря). В этом же году в Мордовии была открыта Мокшэрзянская протестантская (лютеранская) церковь, ведущая богослужение на мокша-мордовском и эрзя-мордовском языках В настоящее время она обладает тремя приходами, два из которых находятся в Саранске, один - в г. Ковылкино.

Одной из особенностей современной этноконфессиональной ситуации у мордвы следует считать частичное оживление традиционных дохристианских верований и обрядов, мордовского язычества. Его реанимацией занимаются в основном те же лица, которые задействованы в различных организациях и движениях, сопричастных процессам этнического и ассоциированного с ним конфессионального возрождения. Они демонстративно отреклись от православия и православных имен, стали выступать под языческими именами (Нуянь Видяс,

стр. 175

Кшуманцянь Пиргуж, Маризь Кемаль, Эрюшонь Вежай и др.) и контактировать с языческими лидерами других народов Поволжья, в том числе Республики Марий Эл, значительная часть коренного населения которой поныне не крещена. Это, конечно, не говорит, вопреки предположениям некоторых авторов, о формировании некоего "межнационального союза" с язычниками из Республики Марий Эл, могущего в перспективе превратиться в определенное духовное ядро единения поволжских народов на основе язычества.

Опубликовано 23 декабря 2019 года