Ким А.

Арина

М.: Октопус, 2006

Книга имеет подзаголовок: "Роман-сказка для чтения вслух" и, возможно, в большей мере адресована взрослым, чем детям. Но это не нудный дидактический трактат, а пронзительная поэтическая история о брошенной родителями пятилетней девочке Арине, для которой страшилки вроде Бабы-Яги - чепуха в сравнении с правдой жизни и предательством любимых людей. Опыт, который выпал на долю Арины, нельзя считать редким явлением в наши дни, когда зачастую самыми покинутыми и никому не нужными оказываются дети и старики. Но это сказка, и у неё должен быть счастливый конец.

"Непутёвая", по определению бабушки, Аринина мама, танцовщица, разводится с безденежным папой, китаистом-филологом, и уезжает искать счастья за границу. Папа с той же целью едет в Китай. Девочку "скидывают" в Деревню, к бабушке, которую Арина никогда не видела. Такая же одинокая и брошенная собственной дочкой, бабушка жила на крохотную пенсию, держала корову, возделывала огород. Арина научилась у неё разговаривать с Боженькой и поняла любить всё прекрасное на земле. Она заслушивалась рассказами бабушки про Игру Солнца в Петров День , привязалась к корове Марте и её телёнку, подружилась с котом Васькой и собакой Полканом, полюбила всякую живность вокруг, грибы в лесу, цветы в поле. Со всеми она разговаривала, всех жалела... А бабушка часто плакала и называла её "сиротинушкой".

По сумасбродному сговору родителей Арина с бабушкой и Полканом оказываются в Городе. Они снова брошены - у папы и мамы дела далеко-далеко, они даже забыли оставить им средства на жизнь. Выживай как хочешь. Бабушка пошла торговать семечками, начала прикладываться к бутылочке. Полкан, убегая от облавы, потерялся. Пропала и бабушка. Избитая рэкетиром, пьяненькая, лежит старушка неведомо где под кустами и не хочет умирать. Арина бродит одна по улицам, ищет своих. Участие проявляют, но только на словах - это Город. Помогают отверженные - цыганка, бродячие псы да парочка хоро-

стр. 63

ших людей. Арина плачет и молится: Боженька мой и бабушкин! ... Ты мне поможешь . И правда, всё кончается как нельзя лучше. Находятся бабушка с Полканом, возвращаются домой помирившиеся и разбогатевшие мама с папой и даже берут в семью золотоволосого мальчика-сироту.

Потом Писатель напишет сказку про Арину, и там будут такие слова, обращённые к маленькому Читателю:

Помнишь ли ты, как однажды Арина, - во сне или наяву, - думала про то, как в Деревне однорукий старик Андрей Иваныч сделал сетку, чтобы ловить быстро убегающую по речке рыбу? Помнишь, как Арина стала мечтать, что хорошо бы тоже сделать большую-большую, - на всё Небо! - волшебную Сеть, на которую бы ей поймались, вместо рыбы, все убежавшие непонятно куда любимые существа, такие, как мама и папа, Игра Солнца в Петров День, красные ягоды земляники в зелёной траве, белые грибы и молодые подберёзовики, жёлтый цыплёнок, которого утащила Ворона, лохматый добрый Полкан, а также чудесный золотоволосый мальчик из цирка, который из своей руки дал ей откусить мороженое... И многое другое...

Увы, многие дети мечтают о том же. У каждого свой мир и свои образы, но суть одна.

О. Никулина

Крюкова Т.

Потапов, к доске! Хрустальный ключ

М.: Аквилегия-М, 2006

Фэнтези на основе славянских мифов и поверий - для подростков, повести- сказки - для школьников начальных классов, стихотворная азбука и рассказы об игрушках - для малышей, - все это многоцветье жанров создано талантом современной детской писательницы Тамары Крюковой.

Среди ее произведений как уже давно полюбившиеся читателям "Хрустальный ключ", "Гордячка", "Кубок чародея", "Гений поневоле", "Ровно в полночь по картонным часам", "Калоша волшебника", так и новые книги: "Потапов, к доске!", "Паровозик Пых", "Кораблик". Талант рассказчицы, способной увлечь читателя за собой в созданный ее воображением мир, объясняется, должно быть, ее неподдельным интересом к миру ребенка. Ведь во взрослом человеке своеобразно отпечатывается и прорастает и нежное детство, и дерзкий подросток, и надежды юности.

Тамара Крюкова чувствует свою огромную ответственность перед маленьким читателем. Цель ее творчества - поддержать его и помочь выстроить свою жизнь. Сказочная фантастика всегда переплетена в ее повестях с нравственными вопросами: что есть добро, бескорыстие, жертвенность в их противоборстве со злом, равнодушием, высокомерием.

О том, что книги Крюковой полюбились детям и их родителям, свидетельствует и неуклонный спрос на них в книжных магазинах и детских библиотеках, поэтому издательство "Аквилегия-М" постоянно допечатывает их тиражи.

Писательница придумывает оригинальные сказочные объяснения в ответ на многочисленные детские "почему": "Куда ушли мамонты", "Отчего у дятла красная шапочка", "Почему страус летать не умеет". Так создаются "Сказки почемучки" (2006), продолжающие традиции народных сказок.

стр. 64

Сказочные сюжеты, объясняющие названия полевых и луговых лекарственных растений, составили целую сказочную энциклопедию "Лесная аптека" (2006). Обе книги отличают прозрачный слог и разнообразная лексика, которые, безусловно, повлияют на становление речи ребенка.

Из разговора двух молодых мам у прилавка с детскими книгами:

- Ты знаешь, с этой книгой (говорившая указала на сказочную повесть Т. Крюковой "Автомобильчик Бип") я намучилась. Каждый день ее читаю. Ребенок уже давно знает ее наизусть, но все равно требует читать.

Для родителей это все-таки не самая большая неприятность. А для писателя - лучшая похвала. А вы как думаете?

И. Жукова

Роньшин В.

Детский садик N 13

М.: Эгмонт Россия Лтд., 2005

"Жили-были..." Зачин столь стародавний, что как-то уже и поднадоел. Но в забавной книжке Роньшина к нему присоединяется неожиданное продолжение - в ней жили-были "маленькая жирненькая пиявочка"; "папа-полковник, мама - кандидат наук и их сынок Кеша - ученик шестого класса"; Ирка Чижикова "на невидимой планете N 777"; "Степан, сантехник". А то и просто - "жил-был я".

"Давным-давно..." - начало тоже не столь уж оригинальное, но дальше у Валерия Роньшина следует удивительное: "Давным-давно, когда Земля еще имела форму чемодана...". А если начало истории и похоже на что-то привычное ("Жил-был рыбак у самого синего моря"), то потом обязательно произойдет невероятное: из моря вылезет огромное чудище, потребует у рыбака дочку, чтобы ее сожрать, вместо дочки проглотит бомбу, а после взрыва из его брюха появится морская принцесса, которая выйдет замуж за Федора Трофимыча Сидорчука, командира воинской части. Или вот, скажем, "жила- была в Англии принцесса Лиззи", а потом у нее обнаружился золотой скелет, который был украден, а после попал в музей как "дар принцессы Лиззи" с надписью "руками не трогать".

Небывальщины, неслыхальщины. Традиция, уходящая далеко в прошлое. Когда-то они выпевались, под звуки гудков и дудок, под скоморошьи пляски. Нелепость громоздилась на нелепость, сопровождалась колкими словечками под хохот простоватых зрителей. В эпоху классической литературы дурашливые истории врывались в произведения серьезные - например, стихи капитана Лебядкина в "Бесах" Достоевского ("Жил на свете таракан..."). Иногда они воплощались в творчество мифического литератора (Козьма Прутков). Иногда пронизывали произведение - как у Гоголя, где шутка (сбежавший нос) граничила с кошмаром. Серьезная литература часто хочет отдохнуть от своей серьезности. И Пушкин в окруженном холерными карантинами Болдине рождает потешную (с намеком) "Сказку о попе и работнике его Балде", Алексей Константинович Толстой создает "медицинские стихотворения" ("Доктор божией коровке назначает рандеву..."), Антон Павлович Чехов сочиняет смешную "Рыбью любовь"... Нелепицы - то забавные, то зловещие - проступали из произведений Блока, Белого, Ремизова, Зощенко, Леонида Леонова, Вс. Иванова, сочинений обэриутов (Д. Хармса, А. Введенского, Ник. Олейникова, раннего Заболоцкого), сказов Писахова и Шергина... И всегда, в самой невероятной ерунде, все-таки вспыхивало что-то, непохожее на простую нелепость.

стр. 65

В историях автора "Детского садика N 13" за милой чепухой тоже сквозит иносказание. Мечтательный лягушонок влюбился в жирненькую пиявочку. Она предпочла ему иностранца - окурок Кент. Овдовев (когда окурок совсем размок в водоеме), пиявочка попала в сачок любознательных юннатов и очутилась в городе. Лягушонок взвалил на спину рюкзак с парой сушеных комаров, отправился в дальний путь, нашел школу, этаж, класс, свою возлюбленную в банке со спиртом. Под ее презрительным взглядом (она уже и говорила слегка "проспиртованным" голосом) взирал на нее "с трепетом и обожанием". Рефрен сказочки незамысловат: маленький, склизкий, с вечно выпученными глазами... "Это я только с виду такой, душа у меня беленькая, пушистенькая, с крылышками"... Но когда с лягушонка спадает кожа, под потолок и в самом деле взлетает его дивная бабочка-душа.

Сюжет за сюжетом, история за историей... То вместо знакомой с детских лет Золушки появится противная "Злушка". То маленькая горбунья окажется милой девочкой с воздушными крылышками. Истории смешные, иногда - жутковатенькие. И все-таки незримо вылетает из каждой своя неожиданная "бабочка".

С. Федякин