R.H. Bruce Lockhart, Memoirs of a British agent. Being an account of the authors early life in many lands and of his official mission to Moscow in 1918. London and New York. Putnam. 1932. Pp. XIII + 355.

Р. Г. Брюс Локкарт, Мемуары британского агента. Отчет о жизни автора в многих странах и об его официальной миссии в Москве в 1918 г., Лондон и Нью-Йорк, 1932, стр. XIII + 355.

Роман Романович Локкарт, британский генеральный консул в Москве, а затем первый британский агент при советском правительстве, контрразведчик и шпион, замышлявший при помощи вооруженного переворота захватить в плен Совет народных комиссаров, выпустил в свет свои мемуары. Со времени первой британской интервенции прошло более 13 лет. Но вопрос об интервенции отнюдь не снят с порядка дня. Английское правительство попрежнему защищает своих шпионов и контрразведчиков, как во времена Локкарта и Керзона. "Мемуары британского агента", находящегося ныне в полной "безопасности", представляют для нас актуальный интерес. Мы узнаем из них подтверждение некоторых фактов, о которых мы только подозревали.

Роман Романович Локкарт родился в Шотландии в 1887 г. Родители имели достаточные средства, чтобы послать юного Локкарта

в Германию и Францию. Затем Локкарт отправился в Малайские владения в качестве плантатора каучука, где он познакомился с системой выжимания пота в колониях.

Возвратившись из дальних колониальных странствий, г. Локкарт (с успехом) сдает экзамен на чин сотрудника министерства иностранных дел и вскоре, после кратковременного стажа в министерстве, получает назначение помощника английского консула в Москве. В III главе, озаглавленной "Московская пышность", Локкарт описывает "блестящую" жизнь старой Москвы. Помощнику английского консула хорошо жилось в Москве. Его охотно принимали в богатых домах; с ним вели знакомство фабриканты, заводчики, князья церкви и московские аристократы; ему случалось завязывать знакомства и среди либерально настроенных интеллигентов. Подготовка войны была в самом разгаре, поэтому русским делам уделялось в Англии значительное внимание.

Через некоторое время после начала войны Локкарт стал исполняющим обязанности генерального консула. Его отчеты о "настроениях в Москве" обратили на себя внимание посольства, а затем и министерства в Лондоне. Надо отметить, что информация у англичан в царской России была поставлена плохо.

Перед самой революцией в России побывала миссия лорда Мильнера, в составе которой были такие "специалисты по русским делам", как Стивен Грэхем, Бернард Пэйрс и др. Они настолько ничего не поняли в тогдашней русской действительности, что доносили в Лондон: русская армия обожает "царя-батюшку".

Гг. Локкарт и Бьюкенен понимали положение вещей лучше, чем их лондонские коллеги. Локкарт получал информацию на промышленных и торговых кругов, в особенности в Москве. Из книги Локкарта видно, что английские посольство и консульство были связаны теснейшими нитями с теми кругами, которые оказались у власти после Февральской революции. Львов и Челноков, деятели Союза городов и Земского союза, октябристы и кадеты искали поддержки Англии, обещая более интенсивное ведение войны, разоблачая коррупцию правящих сфер. Локкарт рассказывает о любопытной встрече Керенского с Бивербруком в 1931 г., когда Керенский, вспоминая о "днях былых", сожалел о том, что Временное правительство не заключило мира.

Началась революция, Локкарт и его соратники начинают закреплять свои связи с новым режимом. Перед читателем проходит панорама деятелей Февральской революции. Милюков, Львов, Кокошкин, затем Керенский, Савинков, Чернов, Зензинов, Прокопович, Кускова - "все побывали тут", в английском посольстве или консульстве. Со многими из них Локкарт продолжал и продолжает встречаться и в эмиграции. То здесь, то там проскальзывают воспоминания о той или иной встрече за рубежом Советского союза, еще недавно, в последние годы. Так узнаем мы, что интервенционистская деятельность Романа Романовича еще не прекратилась; он еще молод и полон сил и жаждет принять участие в новой интервенции. Некоторые характеристики Локкарта занимательны и теперь: во всех случаях "герои" революционной фразы и неудавшиеся "Кавеньяки" первой революции для него лишь орудия, которыми не удалось как следует воспользоваться.

Локкарт последовательно описывает попытки союзников удержать Россию в войне. К числу этих попыток относятся несколько "социалистических" миссий. Локкарт дает красочную картину миссий Тома и Гендерсона. Покойный Альбер Тома учил посланников политическому цинизму. Палеолог и Бьюкенен не умели согласиться с формулой "мир без аннексий и контрибуций". "Я знаю моих социалистов, - говорил Тома. - Они готовы умереть во имя формулы. Надо принять формулу и видоизменить ее содержание" (стр. 185). Тома предвидел интерпретацию 14 пунктов Вильсона. Так "аннексии" стали "возвращением" и "контрибуции" - "репарациями".

Читая между строк третью часть книги Локкарта, посвященную "войне и миру", мы убеждаемся в том, что английская пропагандистская, военная разведочная деятельность в России все время усиливалась в течение 1916 - 1917 гг. Мы встречаем большое количество имен, знакомых нам по более поздней истории: тут и генерал Нокс, и Локкер Лемпсон, и контрразведчик Рейли, и чины посольства, принимавшие впоследствии участие в интервенции. Нить повествования внезапно обрывается; начинающий дипломат отозван в Лондон вследствие неудачной любовной интрижки.

В Лондоне Локкарт встречает новую для него атмосферу. Ему "приходится", говорит он, бороться с лживой и нелепой антибольшевистской пропагандой, он должен возражать в ответственных политических кругах против утверждений о том, что Ленин и Троцкий - полковники германского генерального штаба, и тому подобных пошлых выдумок желтой печати. В Лондоне Локкарт вновь встречает Гендерсона, вернувшегося из поездки в Россию и потерявшего разом и свой министерский портфель и обещанное ему место посланника в Петербурге. Ныне г. Гендерсон "играл в революцию и стремился к посту премьера". Но Гендерсон не изменился по существу. "Это был попрежнему богобоязненный методист, мелкий буржуа, боявшийся революции, как всегда; таким он всегда и останется" (стр. 197). И у Гендерсона, и у Мильнера, и у Стиль-Мэйтланда Локкарт рассказывает о России, о большевиках. Наконец его представляют Ллойд-Джорджу, вершителю всех судеб тогдашней Англии. Правительство решило установить неофициальный контакт с большевиками. Молодой Локкарт, имевший "связи" во всех слоях русского "общества", казался подходящим, для того чтобы на месте, т. е. в Петербурге или Москве, представлять английский Интеллидженс-сервис. На самом деле Локкарт не представлял никого другого. Формально его миссия была миссией недомолвок, образцом политического лицемерия.

Он назывался "британским агентом в Москве": для него добивались дипломатических привилегий, по пребывание его в Москве не означало признания. Через него велись переговоры об отъезде официального английского посольства, и через него завязывались переговоры об установлении торговых сношений. В 1918 г. Локкарт с торговой миссией посещает Москву под крылышком Уркварта. Но главные задачи Локкарта далеко выходили за пределы понятий о дипломатическом представительстве. Он прикрывал деятельность контрразведчиков своим полудипломатическим положением и своим вполне дипломатическим паспортом. Он доставал паспорта для русских белогвардейцев, доставал для них деньги, нелегально переправлял валюту, вообще развивал уголовно наказуемую работу во всех направлениях. В своих воспоминаниях Локкарт повествует об этих разнообразных сторонах своей "британской агентуры" со значительной подробностью.

Британский агент не гнушается и прямого подлога: в отделе виз Наркоминдела он перекладывает паспорт одного из контрразведчиков в пачку визируемых паспортов с ловкостью опытного шулера. Во время обыска, произведенного в его помещении, агенты Локкарта поспешно уничтожают инкриминирующий их материал. И все время, вплоть до своего ареста, Локкарт поддерживает отношения с советским правительством. Двуличный до конца, он прикрывает намерения своего правительства активно вмешаться в гражданскую войну на стороне белогвардейцев. Он усиливает белую армию деньгами и людьми, одновременно заявляя о своем желании поддержать советское правительство против немцев. Перед нами довольно мелкий, посредственный политический разведчик, оказавшийся на опасном посту, агент, который умеет писать донесения. Локкарт в конце концов только исполнитель. Более того, Локкарт знает, что белогвардейцы не могут иметь успеха; он чувствует силу и прочность советского правительства и считает, что интервенция не увенчается успехом. И тем не менее он соглашается на самую гнусную роль в задуманном интервенционистском плане. Локкарт знает и доказывает в своей книге, что без помощи извне белогвардейские армии не могли бы оказать вообще сколько-нибудь значительного сопротивления.

Попытка захватить в плен Совнарком не представляет интереса: задуманный в духе Пинкертона и Шерлока Холмса план привел лишь к аресту Локкарта и прекращению его "полезной" деятельности. "Цепочка" британской агентуры на время порвалась. Неудачливый британский агент по возвращении мог только вспоминать о своем блестящем прошлом в Москве; его думы влекут его к старой России, где так хорошо и удобно было жить. Разоблаченный шпион больше не нужен, по крайней мере официально.

Мемуары британского агента освещают лишь один эпизод английской шпионской деятельности в Стране советов. Это - запоздалое показание на процессе британских интервентов.