Уже более столетия южноафриканское направление является одним из важных для российской эмиграции. В конце XIX - начале XX вв. сюда из России ехали, в основном, евреи, привлеченные новыми возможностями и экономическим подъемом, охватившим Капскую колонию и бурские республики после открытия богатейших золотых и алмазных месторождений. В результате, большая часть южноафриканских евреев сегодня может похвастаться российскими предками.

В начале 1930-х гг. иммиграционное законодательство Южно-Африканского Союза (ЮАС) было ужесточено. Бурный поток россиян, намеревавшихся поселиться в этой стране, превратился в ручеек. Через препоны, воздвигнутые южноафриканскими властями, могли прорваться только самые отчаянные. Алмазный и золотой бум сошел на нет, и эмигрантов из России привлекали уже другие страны.

Так продолжалось вплоть до "перестройки", когда советские граждане получили право более свободного выезда за границу. К тому времени правительство белого меньшинства Южно-Африканской Республики (ЮАР) уже начало политику активного привлечения иммигрантов к делам своей страны, и немало наших бывших сограждан, даже в отсутствии дипломатических отношений между СССР и ЮАР, правдами и неправдами получали вид на жительство в этой стране. Читатели, наверное, помнят тот ажиотаж, который в конце 1980-х - начале 1990-х гг. был связан с ЮАР, те легенды и мифы, которыми в сознании россиян в то время был окутан далекий и манящий "рай для белых" на обратной стороне земного шара. И ныне число наших соотечественников в Южной Африке исчисляется тысячами - официальных данных на этот счет, к сожалению, нет.

А что же было в промежутке между этими двумя мощными волнами российской иммиграции в Южную Африку? Сведения о русских в Южной Африке вплоть до конца 1980-х гг. довольно скудны. Русская диаспора в эти годы была малочисленной. До перестройки в СССР и связанной с нею крупной волны российской иммиграции общее число русских в Южной Африке вряд ли превышало несколько сотен. По приблизительным оценкам перед второй мировой войной в Йоханнесбурге, важнейшем городе ЮАС, проживало всего около 20 русских ¹ . К концу 1950-х гг. их там было уже около 50. В дальнейшем их число в ЮАР только сокращалось, несмотря на небольшой приток русских из бывших африканских колоний. В 1973 г. в "Южноафриканской энциклопедии" русская диаспора страны названа "вымирающей" ² .

Здесь вообще не издавались русские газеты и журналы, а эмигрантская пресса из Европы и США приходила с большим опозданием. Но все же здесь ее ждали с большим нетерпением, читали от корки до корки. В Южную Африку доставлялась русская пресса, выходившая не только в Западной Европе и США, но и в Прибалтике (например, рижская газета "Сегодня"). Эмигранты ходили друг к другу в гости, обменивались экземплярами газет и журналов, читали статьи, а затем обсуждали их. Некоторые сами посылали корреспонденции в газеты русского зарубежья. Статьи с юга Африки можно было прочитать в "Новом русском слове", "Русской мысли", "Сегодня", "Православной Руси".

Русские эмигранты, оказавшись в Южной Африке, не хотели оказаться в изоляции и стремились всеми силами поддерживать связи с мировыми центрами русской диаспоры.

В период после окончания второй мировой войны роль и влияние русской общины Южной Африки возросли. В предыдущие десятилетия здесь знали лишь отдельных русских иммигрантов, достигших успеха и заслуживших уважение в новой для них стране (например, геологи П. С. Назаров и П. Е. Ковалев). Но это все же были одиночки, не связанные друг с другом организационно, не объединенные групповой необходимостью сохранить свое национальное самосознание. После войны русских в ЮАС стало больше, чем в предыдущие годы, а значит, возникли условия, необходимые для создания общины как альтернативы ассимиляции, и южноафриканские русские воспользовались этим шансом.

"ОБЩЕСТВО РУССКИХ ЭМИГРАНТОВ"

В первые предвоенные и первые послевоенные годы в ЮАС приехали русские из таких важных центров российской эмиграции послереволюционной волны, как Франция, Германия, Югославия. Они знали формы и способы объединения русских беженцев в этих государствах. Некоторые из них, возможно, принимали участие в деятельности эмигрантских организаций. В любом случае, им была знакома и близка идея сохранения в себе и своих детях русского и православного начал как способа избежать ассимиляции и сберечь свою идентичность. Без таких "подготовленных кадров" создание "Общества русских эмигрантов" в Южной Африке (оно было основано в 1952 г.) было бы невозможно.

Эта организация появилась в непростое для русской эмиграции время, в период дальнейшего по-

стр. 57

слевоенного рассеяния по миру. Российские беженцы уезжали из стран Европы на другие континенты в поисках заработка и более достойной жизни. В этот период возрастает роль детей эмигрантов, родившихся уже в изгнании, никогда России не видевших и знавших о ней только по рассказам родителей. В большинстве случаев представители именно этого, второго поколения стремились сохранить в себе русскую культуру и веру. К сожалению, их дети, т.е. внуки непосредственно эмигрантов, как правило, ассимилировались обществом принявшей их страны и считали своей родиной последнюю, а не далекую и полумифическую Россию.

Судьба южноафриканского "Общества русских эмигрантов" (или "Русского общества") развивалась именно по этой схеме. Большинство его организаторов принадлежало ко второму поколению эмигрантов из России, и пока они были сравнительно молоды и полны энергии, т.е. в 1950 - 1970-е гг., русская община, по крайней мере, в Йоханнесбурге, процветала. Но передать "эстафету" своим детям они не смогли. Третье поколение, по большей части, считало себя не русскими, а стопроцентными южно-африканцами. А значит, для них не было нужды поддерживать и культивировать в себе русское начало, "Русское общество" было им не нужно...

Русская иммиграция в стране была минимальной, а дети членов "Общества русских эмигрантов" не ощущали себя причастными к России и русскому самосознанию. Перемещенные лица и редкие советские иммигранты были весьма малочисленны и склонны к ассимиляции в южноафриканском обществе. Такая ситуация была тупиковой, и если бы не новая, "перестроечная" волна иммигрантов из Советского Союза, начавшаяся в конце 1980-х гг., русская община Южной Африки была бы, очевидно, обречена на исчезновение.

Несмотря на то, что, как указывалось выше, русская диаспора в этом регионе вплоть до конца 1980-х гг. была сравнительно малочисленной, многие ее представители заслужили уважение и известность в принявшей их стране. Благодаря этим людям российская диаспора Южной Африки в этот период не может считаться маргинальным явлением русского зарубежья и потому заслуживает пристального внимания и исследования. Жизнь этих представителей русской общины ЮАР является блестящим примером адаптации, аккультурации (но не ассимиляции!) российских эмигрантов в принимающем обществе.

САМЫЙ ИЗВЕСТНЫЙ "РУССКИЙ ЮЖНОАФРИКАНЕЦ"

Наверное, самый известный "русский южноафриканец" - это художник Владимир Григорьевич Третчиков. По мнению влиятельного южноафриканского журнала "Лидершип", Третчиков - самый знаменитый художник ЮАР ³ .

Он родился в Петропавловске-Камчатском 13 июня 1913 г. в богатой семье, владевшей недвижимостью в Сибири ⁴ . После революции его родители эмигрировали в Китай и в 1918 г. поселились в Харбине. С 11 лет Владимир начал рисовать профессионально и устроился на работу помощником декоратора в харбинский Русский оперный театр, писал портреты служащих КВЖД. В 1929 г. Третчиков был принят на работу в китайский Департамент народного просвещения и рисовал иллюстрации для учебников.

Год спустя Владимир переезжает в Шанхай, где работает карикатуристом в газете "Шанхай Ивнинг Пост" и руководит художественно-рекламной студией "Меркьюри Пресс" ⁵ . В Шанхае Третчиков встретил свою будущую жену, Наталью Михайловну Теплугову, которая также бежала со своими родителями из России. Здесь же, в 1933 г. прошла его первая персональная выставка; он также получил вторую премию на конкурсе эскизов обложки для альбома "Русский Шанхай" ⁶ .

В 1934 г. Владимир Григорьевич был удостоен первой премии на конкурсе сингапурской рекламной фирмы "Уоррен Студио" и переехал в Сингапур, заключив с этой компанией пятилетний контракт. Здесь чуть позже, в 1935 г., Владимир и Наталья поженились. В Сингапуре Третчиков давал уроки живописи и рисовал карикатуры для газеты "Стрейт Таймс". В 1938 г. у Владимира и Натальи родилась дочь. В том же году картина Третчикова "Последний ныряльщик" экспонировалась в павильоне Британской Малайи на Всемирной выставке в Нью-Йорке и получила медаль.

Война застала Владимира Григорьевича в Сингапуре. В декабре 1941 г. жену и дочь Третчикова эвакуировали. Несколько дней спустя Владимир покинул Сингапур на корабле британского министерства информации, для которого он создавал пропагандистские материалы. Однако судно в открытом море было захвачено японцами и потоплено.

В спасательной шлюпке художник добрался до Явы, которая, как он думал, все еще находилась в руках союзников. Однако японские войска к тому времени уже оккупировали остров, и Третчикова бросили в тюрьму по обвинению в шпионаже. Его выпустили, когда узнали, что он русский, а СССР в то время с Японией не воевал. Владимиру было разрешено работать в Джакарте под наблюдением японского художника. Здесь Третчиков оформляет постановки театральных трупп, а по вечерам пишет картины.

Годы пребывания на Яве оказали сильное влияние на творчество художника. В его работах появились ярко выраженные восточные мотивы, которые позднее произвели сенсацию на выставках в Кейптауне. Корреспондент российско- южноафриканской газеты

стр. 58

"Нью Бридж", беседовавший с Третчиковым в 1994 г., пишет, что художник рассказывал ему о своей встрече на Яве с будущим президентом Индонезии Сукарно, который хотел купить его картины. Однако Владимир заявил, что продавать картины не собирается, а хочет организовать выставку своих работ.

После войны Третчиков узнал, что его жена и ребенок находятся в Кейптауне. Тем не менее, еще 10 месяцев он не мог отправиться в Южную Африку, поскольку был "лицом без гражданства". В 1946 г. он, наконец, воссоединился со своей семьей. Через 2 года в Кейптауне состоялась первая выставка работ Владимира Григорьевича, пользовавшаяся исключительным успехом. В 1952 г. передвижную выставку Третчикова в Кейптауне, Йоханнесбурге и Дурбане посетило более 100 тыс. человек. Экспозицию его работ, устроенную в середине 1950-х гг. в лондонском супермаркете "Хэрродс", посетило около 200 тыс. человек ⁷ .

С тех пор выставки Владимира Третчикова в Южной Африке неизменно побивали все рекорды по сборам и посещаемости. Репродукции произведений Третчикова в 1970-х гг. можно было приобрести во всех книжных и художественных магазинах Кейптауна ⁸ . Его картины стали широко известны в США, Канаде, Англии. Впоследствии художник занялся изготовлением репродукций своих полотен, и этот бизнес принес ему немалый капитал. В интервью журналу "Лидершип" Третчиков не без апломба заявил, что в мире продано больше репродукций его картин, чем любого другого художника, включая Леонардо да Винчи, Рембрандта и Ван Гога ⁹ . По утверждению британской газеты "Дэйли Миррор", Третчиков - самый богатый художник мира после Пикассо ¹⁰ .

С 1978 по 1999 гг. телекомпании "Би Би Си", "Эс Эй Би Си" и "Евровидение" сняли о нем четыре документальных фильма. К 2001 г. Третчиков провел в разных странах 52 персональных выставки. В 1953 - 1954 гг. состоялся его "Национальный выставочный тур" в США, в 1955 и 1965 гг. - в Канаде ¹¹ . Его выставки регулярно проходят в Великобритании, где они побили рекорды по посещаемости и сборам.

Впрочем, многие критики наперебой ругали картины В. Г. Третчикова. Они считали, что его творчество насквозь пропитано коммерцией, что он работает в угоду непросвещенной толпе, которая не может отличить настоящее искусство от посредственности. По этой причине ни один национальный музей изобразительного искусства в ЮАР не имеет в своем собрании полотен Третчикова. Сыграло свою роль и то обстоятельство, что большинство героев полотен Третчикова - африканцы и азиаты, и консервативные круги южноафриканского общества не могли поддерживать художника, нарушавшего "расовую чистоту" в искусстве. Однако, по мнению обозревателя журнала "Лидершип", есть еще одна причина, по которой работы этого художника отсутствуют в южноафриканских галереях: они просто не могут себе позволить их приобрести ввиду крайней дороговизны ¹² . Например, в октябре 1999 г. на аукционе "Сотби" картина Третчикова "Девушка-зулу" была продана за 55 тыс. рандов ¹³ .

Владимир Третчиков живет в фешенебельном пригороде Кейптауна Бишопе Корт. Он до сих пор говорит по-английски с сильным русским акцентом. По- русски же он говорит, постоянно сбиваясь на английский. Дмитрий Грешнев, выпускник Института стран Азии и Африки (ИСАА) МГУ, в своей статье в газете "Ди Бюргер" писал, что временами ему было трудно воспринимать ту русско-английскую смесь, на которой говорил Третчиков ¹⁴ . С Россией старого художника связывает немногое.

В 1949 г. Владимир Григорьевич написал одну из самых известных своих картин - портрет знаменитой балерины Алисии Марковой ¹⁵ , (она тогда гастролировала в Кейптауне) в образе "умирающего лебедя". Эта картина была впоследствии растиражирована на множестве открыток и репродукций.

В беседе с корреспондентом газеты "Нью-Бридж" художник сказал: "Моделью для моих картин чаще всего была русская женщина... Я очень хочу написать картину, которая пахла бы Россией. Для этого надо хотя бы немного пожить на земле Достоевского, Репина и Кандинского, на земле предков. Но когда вам за 80, это не простое решение" ¹⁶ .

До сих пор в России не было организовано ни одной выставки полотен Третчикова.

КАРИКАТУРИСТ, ПЕВЕЦ, ОБЩЕСТВЕННЫЙ ДЕЯТЕЛЬ

Другим популярным в ЮАР художником, одним из корифеев южноафриканской карикатуры был Виктор Архипович Иванов (1909 - 1990). Он сын генерал-майора Белой Армии, донского казака Архипа Васильевича Иванова. Виктор Архипович родился 2 июля 1909 г. на Дону, обучался в Новочеркасском казацко-юнкерском училище. Во время гражданской войны Виктор потерял родителей и в обозе армии Врангеля попал в Крым. Оттуда в составе 2-го Донского кадетского корпуса в 1920 г. был вывезен в Югославию, где продолжил обучение. "Кадетские корпуса делали мальчиков и юношей глубоко русскими, и это оставалось на всю жизнь", - писал М. Залесский в статье о российских кадетских корпусах в зарубежье ¹⁷ . Эти слова полностью применимы к Виктору Архиповичу, до самой смерти говорившему на русском без акцента, глубоко любившем Россию и русскую культуру.

Будучи студентом архитектурного факультета Загребского университета, Виктор стал участником Хора донских казаков под руководством Сергея Алексеевича Жарова (1896 - 1985). Хор был основан 19 декабря 1921 г. на греческом острове Лемнос, куда были интернированы части врангелевской армии. Основатель коллектива, С. А. Жаров, был профессиональным регентом и хормейстером, выпускником Московского синодального училища ¹⁸ . В 1920 - 1930-е гг. хор Жарова пользовался огромной популярностью, объездил с гастролями весь мир, в том числе страны Африки, Латинской Америки и Австралию. Старожил Риги Д. Анохин вспоминает, что когда в 1928 гг. в столицу Латвии приехал Жаров, восторженная толпа на руках несла его вместе с автомобилем до гостиницы "Рим" ¹⁹ . 17 октября 1981 г. Сергей Жаров был введен в Русско-американскую палату славы.

В 1936 гг. во время гастролей хора Жарова в ЮАС Виктор Иванов решил остаться в этой стране. Сначала он поступил в штат португальской газеты "Нотисиас", издававшейся в столице Мозамбика Лоренсо-Маркише, а в 1937 г. приехал в Йоханнесбург и начал сотрудничать с африканерской газетой "Ди Фадерланд" в качестве карикатуриста.

стр. 59

В. А. Иванов в 1930 - 1960 гг. активно работал в различных южноафриканских изданиях и стал одним из самых известных карикатуристов этой страны. В 1946 г. он составил и издал альбом своих работ, ранее опубликованных в разных газетах, - "Вторая мировая война в карикатурах". Кроме этого, он писал картины, многие из которых были приобретены южноафриканскими музеями и галереями, а также выступал в оперном театре Претории, исполняя басовые партии ²⁰ .

В начале 1950-х гг. Иванов сотрудничал с крупной ежедневной газетой Роттердама, а в 1956 - 1958 гг. вообще жил в Европе, рисуя карикатуры для французской и немецкой прессы ²¹ . В семидесятых годах Виктор Архипович работал карикатуристом во влиятельной южноафриканской англоязычной газете "Ситизен".

В 1950 - 1960-е гг. Иванов также получил известность как иллюстратор. В 1952 г. он выиграл конкурс на лучшую обложку, представив на суд жюри оформленную им первую страницу юбилейного номера журнала "Ди Брандвах", посвященного годовщине высадки Яна ван Рибека на мысе Доброй Надежды ²² .

В 1960 - 1970-е гг. В. А. Иванов был председателем "Общества русских эмигрантов" в ЮАР и регентом церкви св. Владимира в Йоханнесбурге, в 1968 г. стал одним из создателей "Русского дома", общинного центра выходцев из России в Йоханнесбурге. В часовне при "Русском доме" Иванов расписал стены, а также написал иконы для домовой церкви святого Владимира в том же городе.

Виктор Архипович Иванов скончался в 1990 г., завещав похоронить себя в России, в родной станице. Но только восемь лет спустя вдове художника удалось приехать на Дон и выполнить его последнюю просьбу. Урну с прахом Иванова опустили на дно водохранилища, разлившегося на месте его родной станицы ²³ .

"ПЕВУЧИЙ ГОЛОС УКРАИНЫ"

Знаменитая в Европе в 1920 - 1930-е гг. русская певица Ксения Александровна Бельмас (1890 - 1981) перед Второй мировой войной поселилась в Дурбане. Здесь она создала школу оперного пения Мадам Бельмас (так ее звали ученики и знакомые). Она родилась в Чернигове, в небогатой семье. Ее отец был обрусевший французский дворянин, а мать - украинка. С 6 лет Ксения пела в церковном хоре, а в 16 поступила в Киевскую консерваторию. После окончания учебы Бельмас отправилась на стажировку в Большой театр. До первой мировой войны Ксения Бельмас пела партии лирико-драматического сопрано в оперных театрах Харькова и Одессы ²⁴ . Во время войны ее муж, помещик Черниговской губернии Аркадий Алексеевич Бобровников, был тяжело ранен и через несколько лет умер, и Ксении Александровне, оставшейся без средств и лишившейся во время гражданской войны имения, пришлось выступать перед солдатами на улицах и площадях ²⁵ .

В 1921 г. она покинула Россию и отправилась в Европу, где ценой больших усилий добилась возможности учиться в Италии. "Закончив учебу, [Бельмас] решила попробовать свои силы в Париже, - пишет Ирина Ивановна Филатова, исследовавшая жизнь К. А. Бельмас и написавшая о ней замечательную статью. - Со сменой белья в чемодане, с мелочью в одном кармане и рекомендательным письмом в другом она отправилась покорять культурную столицу мира - и Париж пал. За три месяца Бельмас дала 16 концертов, она пела с восемью ведущими оркестрами Франции. На Парижской выставке 1926 г. она дала 17 концертов в Гран-Пале. На одном из них присутствовал президент страны, и ее представили. После ошеломительного успеха на выставке ее пригласили петь в Гранд-Опера. Просили петь в "Фаусте", но она захотела "Аиду" - и пела "Аиду". Это был взлет невероятной карьеры, которая увела мадам на гастроли в Германию (там было записано большинство ее пластинок), Польшу, Скандинавию, снова во Францию, Австралию и, наконец, в Южную Африку" ²⁶ .

Впервые певица приехала на гастроли в ЮАС в 1934 г. Публика встретила ее очень тепло, и в 1938 г. Ксения Бельмас получила вид на жительство в этой стране. Затем началась война, а потом уже не было денег вернуться назад в Европу. В годы войны Мадам Бельмас активно участвовала в благотворительных концертах, сборы от которых направлялись на поддержку Советского Союза в его борьбе с фашистскими оккупантами. Она пела в опере "Снегурочка", поставленной в Йоханнесбурге по инициативе общества "Медицинская помощь России". В этом благотворительном спектакле были использованы сценические костюмы, которые Ксении Бельмас удалось привезти с собой в Южную Африку из Европы ²⁷ .

После войны Ксения Александровна зарабатывала на жизнь частными уроками пения. Несмотря на ее неоднократные попытки устроиться на работу, ее не брали, якобы, из-за недостаточного знания английского языка, но в действительности из-за зависти коллег к ее таланту и дарованию. Мадам Бельмас сильно нуждалась, но, несмотря на это, активно участвовала в жизни русской общины. После открытия "Русского дома" К. А. Бельмас стала одним из его членов и исправно платила членские взносы. Во второй половине 70-х "Русский дом" иногда оказывал ей материальную помощь.

Незадолго до кончины Ксения Александровна высказала желание быть похороненной на родине. Один из друзей мадам Бельмас, согласно ее завещанию, передал И. И. Филатовой урну с прахом певицы. Ирине Ивановне удалось при содействии советника посольства Украины в ЮАР А. Г. Цветкова организовать торжественную церемонию захоронения урны с прахом К. А. Бельмас на Байковом кладбище в Киеве. Церемония состоялась 3 сентября 2000 г. в присутствии представителей украинского министерства культуры и музыкальной общественности. Надпись на стеле, установленной на могиле Ксении

стр. 60

Александровны, гласит: "Певучему голосу Украины - Ксении Бельмас. 1890 - 1981. Чернигов - Дурбан".

УДАЧЛИВЫЕ БИЗНЕСМЕНЫ, ТАЛАНТЛИВЫЕ УЧЕНЫЕ

Русские иммигранты были и среди крупных южноафриканских бизнесменов. Например, сестры Тумановы, приехавшие в ЮАС в 1951 г. из Италии и преуспевшие в производстве косметики. Крупным русским бизнесменом в ЮАР в 1960 - 1970-е гг. был и Константин Михайлович Лащин, владелец компании по продаже автомобилей. Нина Александровна Швецова в 1960 - 1970-е гг. возглавляла одну из крупнейших в стране компаний по добыче асбеста. Выпускник Петроградского института гражданских инженеров Михаил Сергеевич Свиридов был владельцем большой инженерной компании, существующей и по сей день. Константин Константинович Владыкин, сын генерала К. И. Владыкина, в Южной Африке занимал пост директора нескольких важных горнодобывающих предприятий. А Михаил Дмитриевич Бибиков, старейшина русского дворянства в ЮАР, стал в этой стране первым, кто начал профессионально готовить собак-поводырей для слепых ²⁸ . Впоследствии он около двух десятилетий возглавлял PR-службу южноафриканского отделения компании "Ай-Би-Эм".

Русские эмигранты в ЮАР достигли успеха и в научной сфере. Елизавета Григорьевна Кандыба-Фокскрофт основала в Университете Южной Африки первую в стране кафедру славистики, которую возглавляла около 20 лет. Борис Иванович Балинский в 1960 - 1970-е гг. занимал должность заведующего кафедрой зоологии в крупнейшем в стране вузе - Витватерсрандском университете. Николай Константинович Мосолов, живший в Юго-Западной Африке, в то время фактически провинции ЮАР, был видным археологом и историком. Доктор Юрий Стефанович фон Зоон, крупный энтомолог, многие годы работал в Трансваальском музее.

Список наших соотечественников, игравших важную роль в разных сферах жизни южноафриканского общества, будь то культура, образование, наука или бизнес, можно продолжить. Но даже приведенных примеров достаточно для иллюстрации того факта, что малочисленность и изолированность русской диаспоры ЮАР в период до конца 1980-х гг. не помешала многим ее представителям добиться успеха в новых и непривычных для себя условиях и при этом не лишиться национальной идентичности, не раствориться в принимающем обществе. Эти люди, оставаясь русскими не только по происхождению, но и по своему самосознанию, тщательно оберегали свой язык, свою культуру, активно участвовали в делах русской общины. И как это ни горько, они понимали, что передать "эстафету" своим детям им не удастся, потому что новое поколение, несмотря на усилия своих родителей, в большинстве случаев не ощущало своей принадлежности к России, к русской культуре.

И все же русская община Южной Африки не погибла. Она продолжает жить благодаря русским иммигрантам "перестроечной" волны. Это уже совсем другая иммиграция, движимая, прежде всего, экономическими, а не идеологическим причинами. Какое место она займет в жизни южноафриканского общества, покажет будущее. Но в ЮАР снова есть русские культурные центры, здесь недавно открыта новая русская церковь, появилась школа для русских детей. А значит, остался повод для оптимистичного взгляда в завтрашний день.

¹ Боссе К. Встреча с русским из Иоганнесбурга. - "Сегодня". Рига, 1938, N 67, с. 3.

² Standard Encyclopaedia of Southern Africa. Vol 9. Cape Town: Nasou Ltd, 1973, p. 437.

³ Vladimir Tretchikoff: Master of Kitsch. - Leadership, 2000, March.

⁴ Лейкинд О. Л., Махров К. В., Севрюхин Д. Я. Художники Русского Зарубежья. 1917 - 1939. Биографический словарь. СПб: Нотабене, 1999, с. 568.

⁵ Там же.

⁶ Там же, с. 570.

⁷ Там же, с. 569.

⁸ Мосолов Н. Русский художник в Южной Африке. - "Русская мысль", 1975, N 3047, 17 апреля, с. 12.

⁹ Vladimir Tretchikoff: Master of Kitsch. - Leadership, 2000, March.

¹⁰ "Богатый, как Пикассо...". - "New Bridge", 1994, N9, с. 15.

¹¹ Who's Who of Southern Africa. 1983. 66th edition. Johannesburg: The Argus Printing & Publishing Co Ltd, 1983, p. 636.

¹² Vladimir Tretchikoff: Master of Kitsch. - Leadership, 2000, March.

¹³ Ibid.

¹⁴ Greshnev D. Russe ken nie die 'Russiese' wors. - Die Burger, 7 April 1992, bl. 6.

¹⁵ Некоторые авторы считают Маркову "русской", но это не так. Настоящее имя этой всемирно известной британской балерины Лилиан Алисия Маркс (род. в 1910 г.). Ей пришлось взять псевдоним "Маркова", когда танцовщица была принята в труппу дягилевского Русского балета. Впоследствии Алисия стала директором Королевского балета Англии, а в 1963 году была удостоена рыцарского титула.

¹⁶ "Богатый, как Пикассо...". - "New Bridge"...

¹⁷ Залесский М. Российские кадетские корпуса в Зарубежье. - Марков А. Кадеты и юнкера. Русские кадеты в мирное время и на войне. Сан-Франциско: Обще-кадетское объединение, 1961, с. 250.

¹⁸ Мантулин В. Н. Творческий путь Сергея Жарова. - Русский американец. Обзорный выпуск. 1979 - 1982. Нью-Йорк, 1982 с. 21 - 22.

¹⁹ Анохин Д. Как мы жили в довоенной Риге. Рига, 1998, с. 57.

²⁰ Пиляцкин Б. Последняя воля казака из ЮАР. - "Известия", 29 сентября 1998.

²¹ Standard Encyclopaedia of Southern Africa. Vol. 3. Cape Town: Nasou Ltd, 1971, p. 120.

²² Boekemark 'n lente-oes van boeke en versamelaartsitems. -Volksblad, 28 Augustus 1998, bl. 4.

²³ Пиляцкин Б. Последняя воля казака из ЮАР...

²⁴ РГАЛИ, ф. 641 (Всероссийское театральное общество), оп. 1, ед. хр. 877, л. 64.

²⁵ Филатова И. Мадам Бельмас. Вернется ли прах великой певицы на Родину? - "Родина", 2000, N7, с. 64.

²⁶ Там же, с. 61.

²⁷ Давидсон А., Филатова И. Опыт консульских отношений. - "Азия и Африка сегодня", 1998, N1, с. 34.

²⁸ Who's Who of Southern Africa. 1972. Johannesburg: Combined Publishers (Pty) Ltd, 1972, p. 161.