Заметным явлением в развитии экономики и торговли Северо-Восточной Руси и ее взаимоотношений с Новгородской республикой были новгородские ушкуйники. В 1360 - 1390 гг. они стали заметной силой на волжском пути, наносив ущерб волжской торговле. В. Н. Вернадский и Л. В. Черепнин связывали изменение маршрутов ушкуйников с успехами волжской торговли¹, в которой Булгар и Нижний Новгород² в XIV в. были главными посредниками как булгарских, так и московских купцов. В литературе неоднократно подчеркивалось, что волжские походы ушкуйников возглавлялись новгородскими боярами³ и посадниками⁴.

Ряд походов пришлись на периоды острых потрясений в Северо-Восточной Руси (в 1340, 1371, 1374, 1375, 1386 годах). В историографии утвердилось мнение, что 1374 г. был переломным в отношениях между Северо-Восточной Русью и Ордой: Дмитрий Иванович открыто порвал с Мамаем, формальным же поводом послужило требование Орды "выплатить выход". Рогожский летописец констатировал факт разрыва отношений "А князю великому Дмитрию Ивановичу бысть розмирие съ Тотары и съ Мамаем"⁵.

По мнению А. А. Горского, прекращение вассальной зависимости Руси от Орды произошло, начиная с 1374 г., когда Дмитрий Иванович решил не соблюдать вассальных отношений. Мамай пытался восстановить власть над Москвой⁶, но к этому времени стало ясно, что Мамай уже упустил время, а Москва использовала возможности укрепить свое лидирующее положение в Северо-Восточной Руси.

В начале 1374 г. на съезде в Переяславле обсуждались совместные действия, в том числе и против Орды, и в частности список городов, участвующих в выплате ордынского выхода⁷. Дмитрий Иванович договорился с рязанским князем Олегом о совместной обороне. Весной 1374 г. нижегородцы "руками яша" полторы тысячи татар во главе с Сарайкой, направленных Мамаем в устье Оки⁸. В числе других оборонительных мер отмечалась закладка двоюродным братом Дмитрия Ивановича Владимиром Андреевичем дубового града Серпухова людям "...ту жити хотящимъ, подасть много волю и лготу"⁹. Сообщения летописей перемежались известиями о походе новгородских ушкуйников, детали которого будут разобраны ниже. Еще А. А. Спицын и за ним кировский историк А. В. Эммаусский объединили походы 1374

Хан Николай Александрович - кандидат исторических наук, доцент кафедры истории и социологии Московского государственного горного университета.

стр. 122

и 1375 гг. как сходные по типу¹⁰. Обращает на себя внимание, что этими походами ушкуйники пытались достичь своих объектов, спускаясь не по Волге, а заходя с тыла или с фланга в 1375 г. (по р. Костроме), а также и то, что в 1374 г ушкуйники, ограбившие булгар, разделились: одни пошли к Ветлуге, а другая часть спустилась вниз по Волге к Сараю¹¹. Причем перед отходом первая группа ушкуйников уничтожила - "иссекоша" все - и не только свои плавсредства, явно опасаясь погони. Можно предположить, что готовясь к столкновению с Мамаем, Дмитрий Иванович не упустил из виду и роль ушкуйников, поставив их заслон на пути к Нижнему Новгороду и Костроме.

Новгородские летописи умалчивают о походе 1374 г., как в суздальско-нижегородских, так и устюжских летописаниях. Не упоминается о нем и в "Сказании о Вятчанах" из "Анатольевского сборника", недавно введенном в научный оборот американским историком Д. К. Уо, о походе же следующего 1375 г упоминается кратко¹². И только в Лаврентьевско-Троицкой группе летописей поход 1374 г. был выделен в самостоятельное событие, при этом не все эти летописи являлись "промосковскими" В частности известно, что Рогожская и Троицкая летописи в промежутке 6836 - 6882 (1324 - 1374) гг. совпадают, а протограф Рогожской летописи, Тверского сборника и Музейного фрагмента с 1313 - 1375 гг. был официальным сводом тверских князей с 1324 по 1374 годы. Рогожский летописец соединяет известия, содержащиеся в Троицкой летописи, с тверскими и до 1375 г. "значительно превышая Сим(еоновскую) и Тр(оицкую)"¹³.

Рассматривая движение ушкуйников, Черепнин и Вернадский зафиксировали упоминание о походе 1374 г. соответственно в шести и девяти общерусских летописях¹⁴, причем Вернадским в примечании было отмечено, что в ряде летописей имелись вариации или повторялись другие летописи - Воскресенскую, Никоновскую и Троицкую, основным же Вернадский считал Московский летописный свод конца XV века. А. В. Эммаусскиий пересказал события похода ушкуйников 1374 г., опираясь на сохранившуюся Троицкую летопись¹⁵. Это было шагом вперед по сравнению П. Н. Лупповым¹⁶, описавшем поход 1374 г. по поздней Воскресенской летописи.

Использование Троицкой летописи для реконструкции событий 1374 г. как наиболее ранней записи, в которой события записывались с лагом в 15 лет, что в общем-то было оправданно¹⁷, тем более, что данная летопись являлась первым общерусским митрополичим сводом, составленным Киприаном в 1408 (1409) годы¹⁸. Однако надо принять во внимание и то, что еще Приселков, реконструировавший Троицкую летопись, подчеркивал ее сходство с Симеоновской, что подтвердилось и новейшими исследованиями¹⁹. Представляется целесообразным использовать сообщения Симеоновской летописи о походе 1374 г. в качестве основного источника (учитывая при этом, что данное известие могло содержаться и в Троицкой летописи²⁰, а также и разночтения, встречающиеся в летописях). У летописей даже московского круга были разные протографы.

Сравнивая запись о походе 1374 г. по реконструкции М. Д. Приселкова и запись в Симеоновской летописи, нетрудно обнаружить почти полное текстуальное совпадение. Продолжая сопоставления летописных известий, в поисках аналогий Симеоновской летописи, мы обнаруживаем совпадение данной записи с Рогожским летописцем. Поскольку эта летопись является первым сводом неофициального митрополичьего летописания, составлявшемся в середине XV в.²¹, ее можно считать самой ранней из всех сохранившихся записей о походе ушкуйников 1374 года.

В монографии, посвященной Рогожскому летописцу, Л. Л. Муравьева вслед за А. А. Шахматовым и М. Д. Приселковым обращает внимание на то, что период 1327 по 1375 гг. летописец передает по московскому источнику, сочетая его с тверскими известиями. Симеоновская и Рогожская летописи имеют, вероятно, общий протограф²², что очень близко к точке зрения Я. С. Лурье и Г. М. Прохорова, писавшим о совпадении основного текста Рогогож-

стр. 123

ского летописца и Тверского сборника за 6793 - 6883 (1285 - 1375) гг. - в первом кашинско-тверские события находятся "в избытке", что позволяет предположить, что в основе Рогожского летописца была Тверская летопись²³. Впрочем в Тверском сборнике запись о походе ушкуйников отсутствует.

Прежде чем изложить события похода 1374 г., в ракурсе рассматриваемой нами темы, обратимся к вятскому летописанию, известному в лучшем случае по спискам конца XVII в., что вслед за А. А. Спицыным утверждает В. В. Низов²⁴. Вятское летописание осуществлялось в г. Хлынове, а также в г. Слободском²⁵, обогатившемся в последнее время благодаря находке Д. К. Уо новой оригинальной летописи.

До открытия "Анатольевского сборника" в библиотеке им. А. Навои в Ташкенте, наши знания по истории вятского летописания зиждились в основном на исследованиях "Повести о стране Вятской"²⁶. В работе, посвященной этому памятнику, А. А. Спицын впервые сопоставил ее с Юферевским временником (вятская летопись), предположив при этом, что известия "Повести о стране Вятской" взяты из последнего, "если, конечно, не извлечены из общего источника". Подводя итог своему анализу вятского летописания, Спицын писал: "Памятник этот мы лучше поймем тогда, когда хорошо ознакомимся с составом других местных летописей, когда будут собраны сведения об исторических исследования, предпринятых в Вятке по инициативе владыки Ионы"²⁷.

С введением в научный оборот "Сказания о вятчанех како откуда приидоша на Вятку..." из ташкентского сборника, появилась возможность выстроить таксономический ряд вятского летописания, предложенный Д. К. Уо: "Сказания о вятчанех..." - "Юферевский временник" - "Повесть о стране Вятской", который выглядит достаточно обоснованным. Составитель "Повести о стране Вятской", которая замыкает вслед за "Сказаниями о вятчанах" и "Юферевском временнике" историю вятского летописания, Вятский книжник Семен Попов использовал и русский Пролог. "В русском Прологе помещены несколько текстов о Борисе и Глебе", - говорится в "Словаре книжников и книжности Древней Руси". Здесь же сообщается, что паримийное чтение в литургиях конца XI - начала XII в. "пользовалось большой популярностью у древнерусских писателей: заимствования из него имеются в "Повести о житии Александра Невского"²⁸. Публикатор "Сказания о вятчанах" обращает внимание, что вставка об Александре Невском, помолившимся перед битвой на Неве страстотерпцам Борису и Глебу, не является хронологическим признаком. Нам до сих неизвестно, когда составлялась статья под 1181 годом. В этой связи аргумент о военном культе ушкуйников в пользу Бориса и Глеба не может быть использован для оправдания последних в 1374 г., когда новгородцы 24 июля взяли Болванский городок. Впрочем, еще и Н. М. Карамзин полагал, что, содержащаяся в "Повести о стране Вятской" информация не является оригинальной, и, естественно, не предпринимал попытки соединить сообщения в этой "Повести" под 1174 г. с известиями Троицкой летописи под 1374 годом²⁹. Наконец, статья, под 1374 г. в тексте "Анатольевского сборника", отсутствует. Одновременно заметим, что под 6884 (1376) г. с запозданием на год, что вряд ли случайно, помещена краткая запись о походе ушкуйников в 1375 г., вне связи с вятскими событиями³⁰.

Наибольший интерес приобретает известие под 6689 (1181) г., которое как в "Повести о стране Вятской", так и в "Сказании о вятчанах" смешиваются со сведениями, носящими легендарный характер, что не отрицает и Д. К. Уо. Можно заключить, что упомянутые письменные источники уступают по информативной ценности археологическим. Типология и топография русских поселений в бассейне р. Вятки прямо свидетельствуют об единовременном заселении этого микрорайона, что сопровождалось мощным миграционным импульсом³¹. Само заселение носило характер военной интервенции. Булгароведы связывают этот процесс с городищем Джуке-Тау - летописным Жукотином, известным нам в частности по походам ушкуйников в 1360 и 1366

стр. 124

годах. На этом памятнике, раскопки которого продолжаются, имеются значительные русские культурные напластования³².

Рассмотрев источники, относящиеся к периоду до 1374 г., попробуем пройти маршрутом ушкуйников в том году, опираясь на Рогожскую и Симеоновскую летописи. Выйдя из Новгорода (Львовская летопись содержит уникальное добавление: "ноугородцевъ") в конце весны или начале лета 1374 г., как пишет В. В. Низов³³, ушкуйники не смогли прорваться на волжские просторы, поскольку этот путь был им перекрыт. Поэтому они были вынуждены отправиться, скорее всего, через Старую Ладогу, то есть кружным путем выйти на Сухону и по ней спуститься до Устюга. Очевидно опасаясь за свой тыл, они не стали грабить Устюг. "Того же лета идоша на низъ Вяткою оушкуиници, совъкупишася 90 оушкуев, и Вятку пограбиша и шедши взяша Болъгары и хотеша зажещи и взяша откупа 300 рублевъ. И отътуду разделишася на двое: 50 оушкуевъ поидоша по Волзе на низь къ Сараю, а 40 ушкоевъ поидоша вверхъ по Волзе и, дошедше до Обухова, пограбиша все за-Сурие и Маркваш, и, переехавши за Волгу, лодьи, поромы и насады и павозки, и стругы, и прочаа вся ссуды пасекоша, а сами поидоша къ Вятце по сухому на конех и идучи много селъ по Ветлузе пограбиша"³⁴.

Вернадский, и вслед за ним Эммаусский, проводя запись о данном походе ушкуйников, отмечают также сведения, имеющееся в Ермолинской летописи в отношении числа ушкуев. "Того же лета 200 ушкюевъ разбоиниковъ пограбиша Вятку, и Болъгары взаша, и хотиша градъ зажещи; и даша съ него окуп 300 рублевъ. И оттоле идоша 50 укшуевъ къ Сараю, а 40 въверхъ по Волзе, пограбиша все Засурье, изсекъ суды, и поидоша на конехъ к Вятке и Ветлугу пограбиша"³⁵. Число "200", как видно из суммы разделившихся ушкуев, было по-видимому, опиской переписчика.

Согласно отступлению в Львовской летописи, поход начали новгородцы и из Новгорода. Четких указаний о пункте окончания похода общерусские летописи не содержат. Значит ушкуйники прибыли в Устюг кружным путем, прошли мимо него и спустившись по реке Моломе, стали грабить русские же города в вятском поречье в том числе и Шабалинское и Ковровское городища. Сделав небольшой крюк, ушкуйники, что для них не составляло большого труда, ограбили город Вятку (впрочем, возможно, этот город они вообще миновали). Спускаясь вниз по р. Вятка, разбойники очевидно не обошли вниманием и городище в современном Котельниче и другие города ниже по Вятке, в том числе и Пижемское. Это может скрываться за кратким упоминанием - "и Вятку пограбиша". Нельзя упустить и сообщение летописи: "идоша на низъ Вяткою", то есть указан маршрут похода.

Спустившись по Вятке на Каму, ушкуйники "шедше взяша Болъгары", то есть "с ходу" (Никоновская летопись добавляет после слова "Болгары" - "глаголемая Казанцы", затем, угрожая поджечь этот город ("хотиша зажещи"), они получили 300 руб. "откупа", хотя в это время Волжская Булгария реальной угрозы для русских, а конкретно для Нижегородского княжества не представляла. Трудно сказать, чем вызвана такая сумма "откупа", во всяком случае, ушкуйники руководствовались отнюдь не демографическим фактором. Но, если подойти к данному вопросу с макроэкономической точки зрения, то надо учесть факт, упомянутый Л. В. Черепниным и Б. А. Рыбаковым³⁶, что в 1376 г., то есть уже через два года, в результате похода на Волжскую Булгарию московско-нижегородских ратей сумма "откупа" составила 5 тыс. руб., что вполне сопоставимо с суммами подобных контрибуцией того времени³⁷. "Откуп" ушкуйникам был выплачен, естественно, слитками серебра - около 200 г каждый, то есть 60 килограммами.

А. Г. Мухамадиев показал, что древний Булгар переживал в 70-х гг. XIV в. упадок и эмир Хасан в 1380-е годы основывает новый Булгар, получивший официальное название, согласно монетным легендам "Булгар ал-Джедид", то есть Казань, с чем согласен и А. Х. Халиков, отметивший, что с конца XIV в. Булгар упоминается в летописях под названием Казань. Естественно предпо-

стр. 125

ложить, что в 1374 г. ушкуйники "взяша Болъгары" - г. Казань и, таким образом, в 1376 г. русские войска штурмовали Казань³⁸.

Попытаемся установить, сколько человек участвовало в походе. Вслед за А. С. Хорошевым обратимся к данным о походе 1375 года. Известно, что разбойники воспользовались в 1374 г. 90 ушкуями. В походе 1375 г. участвовало 2000 человек на 70 ушкуях. Значит ушкуй брал 28 - 29 человек "с оружием и припасами". Однотипность транспортных средств в обоих походах позволяет предположить и одинаковую грузоподъемность. Число участников похода 1374 г. не могло превысить 2572 человека. На каждого ушкуйника приходилось в среднем 0,12 руб. "откупа". Уже располагая твердой валютой, ушкуйники разделились. "И отътуду", продолжает Рогожская летопись, то есть сразу после получения и раздела "откупа", - "разделишася на двое". Причины этого видятся в том, что путь вверх по Волге на Нижний Новгород, первый крупный русский город на Великом волжском путиц, был им закрыт. "50 оушкуевъ поидоша по Волзе на низь къ Сараю", то есть приблизительно 1429 человек, и их судьба летописца больше не интересует. "А 40 ушкоевъ...", - в количестве 1142 человек - "...поидоша вверхъ по Волзе, и дошедше до Обухова, пограбиша все за-Сурие и Маркваш" (Засурье - в Ермолиновой летописи). Еще А. А. Спицын локализовал этот "фронт" ушкуйников между речкой Обуховкой и рекой Сурой - земли, частично входившие в состав Нижегородского княжества, где в 1372 г. Борис Константинович - князь суздальско-нижегородский - основал город-крепость Курмышъ, а начиная с последней четверти XIV в. этот населенный пункт, а вслед за ним и город Вятка стали фигурировать в "Списке всех русских городов". Ни русский форпост Курмыш на Суре, ни булгарский город Кирман, что в устье Свияги, ушкуйники грабить не стали. Действия Мамая, ограбившего соседнее Запьяне в следующем 1375 г., мало чем отличались от грабежей ушкуйников. Далее Маркваша ушкуйники вверх по Волге подниматься не стали. Напомним, что перед известием о данном походе рассматриваемые нами летописи вторым событием этого года ставили сообщение о легкой победе нижегородцев над татарами, которых "руками яша" (голыми руками) численностью 1000 или 1500 человек во главе с Сарайкой³⁹.

Переправившись на левый берег Волги, ушкуйники "лодьи, поромы и насады, павозки и струги и прочаа вся ссуды пасекоша". Перечень основных видов плавсредств интересен и с точки зрения дальнейшего изучения рассматриваемого похода (в других летописях речь идет только о судах). Предположить, что ушкуйники имели в своем распоряжении перечисленные суда не представляется возможным, так как они имели разную грузоподъемность и скорость передвижения. Напрашивается вывод, что речные пираты "пасекоша" - "пожгоша" не только свои суда, но и, видимо, плавсредства застигнутого ими врасплох купеческого каравана. "А сами (!) поидоша (пока слова "к Вятце" опустим) по сухому на конех". Уничтожение судов и изменение способа передвижения свидетельствуют о вполне осязаемой опасности, которая грозила ушкуйникам со стороны Нижнего Новгорода⁴⁰. А слова же "к Вятце" указывали не только направление движения ушкуйников, но и позволяют предположить наличие у них продуманного варианта отступления, то есть вынужденный выбор места завершения похода.

Новгородцы в 1398 г. получили контрибуцию с Двинской земли в размере 3000 лошадей. Еще раньше, согласно Жалованной грамоте Ивана Калиты, печорским сокольникам Жиле с ватагой, великим князем было отмечено: "...хто стражет на готовых конех..." На Средней Волге, в не столь лесной зоне, заполучить табун лошадей в 1200 голов особой сложности не составляло⁴¹.

Известие о походе 1374 г. заканчивается словами: "идучи много селъ по Ветлузе пограбиша". Здесь они, как пишет К. А. Аверьянов, разрушили г. Хлынов. Где рассеялись ушкуйники, это остается за рамками летописного известия под 6882 (1374) года. Косвенно на это указывает источник "к Вятце". Таким образом отряд численностью до 1150 ушкуйников, не имея возможности для отступления, прибыл на Вятку и, согласно Я. Я. Фризу и В. В.

стр. 126

Низову, "в пермской провинции населившись построили город Хлынов". Это событие могло произойти не позднее сентября месяца, поскольку 17 сентября (согласно ряду летописей) умер последний тысяцкий Василий Васильевич Вельяминович⁴².

Ушкуйники разделили и деньги булгарского откупа. Деньги эти были потрачены вне Вятки (где денежного рынка не было), конкретно на Устюге, Волжской Булгарии или, в крайнем случае, Чепце, хотя какая-то часть денег (серебряных слитков) могла быть просто утеряна ушкуйниками.

А. В. Эммаусский считал, что ушкуйники в 1374 г. вернулись в Вятку, поскольку этот город фигурирует в Списке "А се имена всим градом Рускымъ, дальним и ближним"⁴³, но историк не обратил внимание на работу Б. А. Рыбакова, где разобраны три общерусских списка городов, составлявшихся практически синхронно в конце XIV века⁴⁴. Рассмотрим применительно к локальной исторической географии эти списки. В 1387 - 1395 гг. на Руси бассейн р. Вятка с городом Вяткой относился к русским территориям. Эта территория не была подчинена Тимуром. Вятчане, жившие по контексту источника на берегах р. Вятки, отнесены Епифанием Премудрым к числу иноязычных, что не может служить аргументом в пользу того, что они не являлись русскими, хотя население здесь очевидно было смешанным. Вятская историография относит термин "вятчане" к русскому населению, а термин вятичи к автохтонному финноязыному населению. Таким образом, вятчане из "этнографического" списка и город Вятка из Списка городов русских это этно- и топонимы пермской земли, и, что важно, земель, тяготеющих к Устюгу, где проходила миссионерская деятельность Стефана Пермского, известная нам по "Житию...", составленному Епифанием Премудрым. Заметим, что науке известно о пребывании Стефана Пермского в феврале 1396 г. в городке Слободском, что на верхней Вятке, который он посетил, направляясь в Москву⁴⁵.

А. В. Эммаусский обратил внимание, что в числе Залесских городов фигурировала Вятка, однако не попытался высказать свое отношение к этому определению. Б. А. Рыбаков и М. Н. Тихомиров писали, что Список городов в части залесских составлялся на Киевщине или Волыни, "для которых и Москва и Новгород всегда были Залесской землей", эта "территория к северу от обширных брянских лесов для жителей южной Руси всегда была залесской"⁴⁶. А. В. Подосинов вслед за Рыбаковым не считает Список дорожником. По его мнению, Список составлялся смолянином или в Смоленске⁴⁷.

По мнению В. Л. Янина, "наиболее ранней датой составления "Списков городов русских" можно признать 1375 г..," но не позже 1381 г., а в 1330- 1340-х годах он только редактировался⁴⁸. К. А. Аверьянов предположил, что "Список" составлялся Дмитрием Ивановичем как раскладка ордынской дани и был принят на переяславском съезде русских князей в 1374 году⁴⁹.

Таким образом, в центре Руси города на средней Вятке под названием Хлынов не знали. Появление этого названия отмечается в провинциальном летописании конца XVII - начала XVIII вв., в том числе в "Анатольевском сборнике", когда Вятка уже называлась Хлыновым. Можно предположить, учитывая этимологию данного слова⁵⁰, что переименование города Вятки имело локальное значение, то есть "оба названия использовались параллельно с начала возникновения города"⁵¹ в конце XIV в. - первой половине XV века. Остается лишь резюмировать, что удревление даты составления трех названных здесь Списков отражало состояние географических знаний на Руси и в середине XIV в., когда русский город Вятка, самый восточный из всех русских городов в первой половине XV в. так и назывался.

Археологические материалы свидетельствуют о более раннем, нежели в XIV в., славяно-русском заселении средней Вятки. Все древнерусские города на средней Вятке расположены на небольшом пространстве вятского поречья и образуют устойчивую, замкнутую группу поселений, представляющую самодостаточную военно-оборонительную систему. Именно сюда, на среднюю Вятку бежала часть русского населения Заволжья, спасаясь от монгольского нашествия, что документируется кладом типично русских вещей XII-

стр. 127

XIII вв., приобретенных И. Е. Забелиным, происходящим из Вятской губернии⁵², что, впрочем, нуждается в отдельной разработке.

Новгородские ушкуйники появились на Волге в условиях резкого снижения поставок серебра с Запада, в связи с сокращением добычи его в горах Центральной Европы. Поход 1374 г. пришелся на неудобное для Дмитрия Ивановича время. Участники этого как и следующего 1375 г. похода, не вернулись в Новгород, этому помешали правительственные заслоны на их пути. Реконструкция самого похода, известного по девяти общерусским летописям, возможна по Рогожской и Симеоновской летописям, наиболее ранним и полным. Ушкуйники вынуждены были вернуться в разграбленную ими Вятку и, скорее всего, основали здесь новый город. Русский город Вятка, являвшийся центром славяно-русской колонии на вятском поречье с конца XII в. и расположенный среди финно-пермского населения, и в начале XV в. на Руси так и назывался.

Примечания

1. ВЕРНАДСКИЙ В. Н. Новгород и Новгородская земля в XV в. М. -Л. 1951, с. 46; ЧЕРЕПНИН Л. В. Образование русского централизованного государства в XIV-XV вв. М. 1960, с. 390 - 391.

2. КУЧКИН В. А. Нижний Новгород и Нижегородское княжество в XIII-XIV вв. - Польша и Русь. Черты общности и своеобразия в историческом развитии Руси и Польши XII-XV вв. М. 1974, с. 234 - 260; ЛИМОНОВ Ю. А. Владимиро-Суздальская Русь. Очерки социально-политической истории. М. 1987, с. 188; ЧЕРЕПНИН Л. В. Ук. соч., с. 377 - 378.

3. Новгородская первая летопись (НПЛ), с. 369.

4. ЯНИН В. Л. Новгородские посадники. М. 1962, с. 191, 212, 214.

5. ЕГОРОВ В. Л. Золотая Орда перед Куликовской битвой. - Куликовская битва. М. 1980, с. 206 - 207; КУЧКИН В. А. Русские княжества и земли перед Куликовской битвой. - Там же, с. 94 - 95; КИРПИЧНИКОВ А. Н. Факты, гипотезы и заблуждения в изучении русской военной истории XIII-XIV в. - Древнейшие государства на территории СССР. 1984 год. М. 1985, с. 232; ГОРСКИЙ А. А. Москва и Орда. М. 200, с. 88 - 96; ПРОХОРОВ Г. М. Центрально-русское летописание второй половины XIV в. (Анализ Рогожской летописи и общие соображения). - Вспомогательные исторические дисциплины. 1978. Т. 10, с. 170; Полное собрание русских летописей (ПСРЛ). Т. 15. Вып. 1, с. 106.

6. ГОРСКИЙ А. А. Московско-ордынский конфликт начала 80-х годов XIV в.: причины, особенности, результаты. - Отечественная история (ОИ). 1998. N 4, с. 16; его же. Москва и Орда, с. 89; его же. О времени и обстоятельствах освобождения Москвы от власти Орды. - Вопросы истории (ВИ). 1997. N 5, с. 23.

7. ГОРСКИЙ А. А. Москва и Орда, с. 90. АВЕРЬЯНОВ К. А. Купли Ивана Калиты. М. 2001, с. 183 - 184.

8. В Троицкой летописи говорится о 1000 человек. - ПСРЛ. Т. 15. Вып. 1, стб. 106; ПРИСЕЛКОВ М. Д. Троицкая летопись. Реконструкция текста. М. -Л. 1950, с. 386.

9. ПСРЛ. Т. 15. Вып. 1, стб. 106.

10. СПИЦЫН А. А. Свод летописных известий о Вятском крае. Вятка. 1883, с. 14, (переизд. Киров. 1993, с. 12); ЭММАУССКИЙ А. В. К вопросу о времени основания города Вятки. Киров. 1971.

11. Симеоновская летопись. ПСРЛ. Т. 18, стб. 114.

12. УО Д. К. "Анатольевекий сборник" и проблемы вятского летописания. - Шведы и Русский Север. Историко-культурные связи. Киров. 1997, с. 348 - 354; его же. К истории вятского летописания. - In memorian. Сб. статей памяти Лурье Я. С. СПб., с. 313 и след.

13. ЛУРЬЕ Я. С. Общерусские летописи XIV-XV вв. М. 1976, с. 37, 49, 52 - 53; ПРОХОРОВ Г. М. Ук. соч., с. 169.

14. ЧЕРЕПНИН Л. В. Ук. соч., с. 395; ВЕРНАДСКИЙ В. Н. Ук. соч., с. 42, прим. 27.

15. ЭММАУССКИЙ А. В. Ук. соч.

16. ЛУППОВ П. Н. История города Вятки. Киров. 1958, с. 51.

17. ЭММАУССКИЙ А. В. Ук. соч., с. 8.

18. В реконструкции известия о походе 1374 г. М. Д. Приселков не мог опираться на выписки Н. М. Карамзина и других современных ему историков, у Приселкова это событие было записано по Троицкой летописи в Московском летописном своде конца XV в. (ПРИСЕЛКОВ М. Д. Ук. соч., с. 377, прим. 4) и набрано в связи с этим мелким шрифтом. В. В. Низов недавно отметил, что следует различать шрифты реконструируемой Троицкой летописи -

стр. 128

мелкий и крупный. Последний был отнесен к ее оригиналу. НИЗОВ В. В. Слободской список "Повести о стране Вятской". - Слободской и слобожане. Материалы III научно-практической конференции. Слободской. 1998, с. 3 - 9. Поход же 1374 г. набран в издании Приселкова мелким шрифтом.

19. МУРАВЬЕВА Л. Л. Московское летописание второй половины XIV - начала XV вв. М.

1991, с. 72 - 75.

20. Н. М. Карамзин, работая с Троицкой летописью, не сделал выписок о походе ушкуйников 1374 г., вероятно не считая его влияющим на развитие событий.

21. ПРОХОРОВ Б. М. Ук. соч., с. 159; КЛОСС Б. М. Предисловие. - Рогожский летописец. Тверской сборник (ПСРЛ. Т. 15. Вып. 1, стб. 106). М. 2000, с. V-VI.

22. МУРАВЬЕВА Л. Л. Рогожский летописец XV века. М. 1998, с. 94, 108 - 109.

23. ЛУРЬЕ Я. С. Ук. соч., с. 49; ПРОХОРОВ Г. М. Ук. соч., с. 179 - 180. По мнению последнего, в Москве на основе Рогожского летописания в 1375 г. составлялся "Летописец Великий русский". Там же, с. 177 - 178.

24. СПИЦЫН А. А. Один из источников истории. - Изв. Общества археологии и этнографии при Казанском университете. Т. 6. Вып. 2, с. 44; его же. Первый труд по истории Вятского края. - Вятские губернские ведомости. 1888. N 83, с. 6, НИЗОВ В. В. Проблемы этнокультурной истории вятского края в эпоху средневековья. - Энциклопедия земли Вятской. Т. 8. Этнография, фольклор. Киров. 1998, с. 71; его же. Слободской список "Повести о стране Вятской", с. 7. "Тенденций в ней ("Повести о стране Вятской". - Н. Х.), - в полемически заостренной форме писал, выступая на страницах "Вятских губернских ведомостей" А. А. Спицын в 1888 г., - незаметно: она ничего не доказывает и не опровергает, ничего не оправдывает и не объясняет, не придумана для возбуждения религиозных и патриотических чувств или для какой-нибудь подобной цели".

25. Повесть о стране Вятской. Труды Вятской ученой архивной комиссии (ВУАК). 1905. Вып. III. Отд. II, с. 1 - 97.

26. СПИЦЫН А. А. Один из источников истории, с. 44, 46; Л. Д. Макаров также не исключал наличие летописи, предшествующей "Повести о стране Вятской". См.: МАКАРОВ Л. Д. Литературные и летописные произведения Вятской земли в XVII-XVIII вв. как исторический источник. - История, историография и источниковедения Удмуртии. Сб. статей. Ижевск. 1992, с. 66.

27. УО. Д. К. К истории вятского летописания, с. 310; Новое о "Повести о стране Вятской". - Европейский Север в культурно-историческом процессе (к 625-летию города Кирова). Киров. 1999, с. 352.

28. См.: Словарь книжников и книжности Древней Руси. Вып. 1. (XI - первая пол. XIV в.). Л. 1987, с. 401, 405, 406; Христианство. Словарь. М. 1994, с. 339.

29. УО Д. К. К истории вятского летописания, с. 361.

30. КАЗАКОВ Р. Б. "Повесть о стране Вятской" в "Истории государства Российского" Н. М. Карамзина: проблемы использования источника. - История и культура Волго-Вятского края (к 90-летию Вятской ученой архивной комиссии). ТДС Материалы научной конференции. Киров. 1994, с. 155 - 157.

31. См.: АВЕРЬЯНОВ К. А., ХАН Н. А. (рецензия). Д. К. Уо. История одной книги. Вятка и "несовременность" в русской культуре петровского времени. СПб. 2003. 395 с. - Вопросы истории. 2005. N 3, с. 171 - 172.

32. А. А. Спицын писал, что вполне оправданы указания "Повести" о заселении Вятки со стороны Устюга и Двины. См.: СПИЦЫН А. А. Один из источников истории, с. 44; ХЛЕБНИКОВА Г. А. К истории г. Жукотина (Джуке-Тау) домонгольской поры (по работам 1970- 1972 гг.). - Советская археология (СА). 1975... N 1, с. 234 - 251; НАБИУЛЛИН Н. Г. Оборонительные сооружения Джуке-тау. - Военная археология. СПб., с. 219 - 223; МАКАРОВ Л. Д. Основные итоги изучения памятников древнерусской (русской) колонизации бассейна реки Камы. - Урал в прошлом и настоящем. Ч. 1. Екатеринбург. 1998, с. 90.

33. НИЗОВ В. В. Хлынов: рождение города. - Европейский Север в культурно-историческом процессе (К 625-летию города Кирова). Киров. 1999, с. 14 - 17.

34. ПСРЛ. Т. 15. Вып. 1, стб. 106.

35. ПСРЛ. Т. 23. Вып. 1, стб. 118.

36. РЫБАКОВ Б. А. Военное искусство. - Очерки истории русской культуры. Ч. 1. Материальная культура. М. 1969/1970, с. 384 - 386. ЧЕРЕПНИН Л. В. Ук. соч., с. 397.

37. ПСРЛ. Т. 25, с. 192. Такую же сумму 5 тыс. рублей компенсировал себе Новгород с Заволочья, выплачивая контрибуцию Дмитрию Донскому в 1386 г. (НПЛ, с. 380 - 381). Эквивалент 5 тыс. рублей получили новгородцы с двинян в 1398 г., когда, кстати, их было до 3000 человек (Там же, с. 393).

38. МУХАМАДИЕВ А. Г. Булгаро-татарская монетная система. М. 1983, с. 98, 114, 140, 143- 144; его же. Древние монеты Казани. Казань. 2005 с. 171 - 172; ХАЛИКОВ А. Х. Происхождение татар Поволжья и Приуралья. Казань. 1994, с. 93; В 1369 г. ушкуйники грабили уже

стр. 129

беззащитный Булгар (см.: МУХАМАДИЕВ А. Г. Древние монеты Поволжья. Казань. 1990, с. 142 - 144). В Новгородской четвертой летописи ряд походов ушкуйников упоминаются как "лишние", в том числе и поход 6877 (1369) г., когда новгородцы "Тои же осени шли, Волгою десять ушкуев, а инии шли Камою, и биша ихъ под Болгары" - заимствовано из Новгородской первой летописи младшего извоза, более полной. См.: БОБРОВ А. А. Ук. соч., с. 172 - 173, 181. Поскольку очевидно, что ушкуйники в 1374 г. шли по торговому пути, можно предположить, что и в 1369 г. их предшественники ("инии") поступили аналогично.

39. ХОРОШЕВ А. С. Средства передвижения. - Древняя Русь. Город. Замок. Село. 1997, с. 122; ДУБРОВИН Г. Е. Водный и сухопутный транспорт средневекового Новгорода X-XV вв. по археологическим данным. Ч. 1. М. 2000, с. 31; СОРОКИН П. Е. Водные пути и судостроение на Северо-Западе Руси в средневековье. СПб. 1997, с. 52 - 53, 127. Слово "ушкуй" восходит к финскому и эстонскому языкам, а карельское название лодки в летописи "ушку", "ушкью" восходит к пермскому ошку - "медвежья шкура" (ЗАХАРОВ Д. М. Ушкуй - байдара средневековья. - По родному краю. Киров 1991, с. 112 - 113). Дальнейшая судьба группы ушкуйников, пошедших на Сарай, неизвестна. СПИЦЫН А. А. Свод летописных известий, с. 14 - 15 (переизд. Киров. 1993, с. 13); КУЧКИН В. А. Формирование государственной территории Северо-Восточной Руси в X-XIV вв. М. 1984, с. 228. См. также: ХАЛИКОВ А. Х. Ук. соч., с. 66, 74, 127; ТИХОМИРОВ М. Н. Русское летописание М. 1979, с. 96.

40. Л. В. Черепнин, ссылаясь на Симеоновскую летопись, отмечает, что в 1366 г. в Нижнем Новгороде ушкуйниками было перебито много местных и иностранных купцов, а принадлежавшие им многочисленные суда были уничтожены. (ЧЕРЕПНИН Л. В. Ук. соч., с. 378.)

41. См.: ПЕТРЕНКО А. Г. Древнее и средневековое животноводство Среднего Поволжья и Предуралья. М. 1984, с. 141, 106 - 107; БОЙКО Ф. Ф., НОВИКОВА М. П. Леса Татарстана. - Научный Татарстан. 1996. N 3, с. 42 - 48.

42. "В Поветлужье, - обращает внимание В. В. Низов, приводя редкую публикацию Д. П. Дементьева, - ушкуйники напали на Николо-Якшангский погост Галицкого княжества и прошлись по населенным местам Хлыновско-Ветлужского черемсского княжества" (НИЗОВ В. В. Новгородские ушкуйники, мифы и действительность. - История и культура Волго-Вятского края. Тезисы докладов и сообщений научной конференции. Киров. 1994, с. 14). Археологически ветлужский Хлынов следует связать с городом Никиты Ветлужского Нижегородской области. Подробней см.: АВЕРЬЯНОВ К. А. Купли Ивана Калиты. М. 2001, с. 77 - 78; ПСРЛ. Т. 23, с. 118; Т. 8, с. 21; Т. 25, с. 189. Должность тысяцкий была отменена в 1375 году. Подробнее см.: КРИВОШЕЕВ Ю. В. Русь и монголы. Исследования по истории Северо-Восточной Руси XIV-XV вв. СПб. 1999, с. 330 - 335.

43. ЭММАУССКИЙ А. В. Вятка в XII-XV веках. - Энциклопедия земли Вятской. Т. 4. История. Киров. 1995, с. 12 - 41; История Вятского края в XII - середине XIX в. Киров. 1996. 272 с. ПСРЛ. Т. 4, с. 623 - 624; НПЛ, с. 475 - 477.

44. РЫБАКОВ Б. А. Древние русы. - СА. 1953. N 17, с. 23 - 104; Русские карты Московии XV - начала XVI века. М. 1974, с. 9 - 15.

45. НИЗОВ В. В. Проблемы этнокультурной истории.., с. 75; НИЗОВ В. В. Древнейшие известия о Вятском городе Слободском. - Сб. материалов научно-практической конференции, посвященной 490-летию первого упоминания о городе Слободском в актовых источниках. Слободской, с. 8.

46. РЫБАКОВ Б. А. Русские карты.., с. 14; ТИХОМИРОВ М. Н. Русское летописание, с. 124.

47. ПОДОСИНОВ. А. В. О принципах построения и месте создания "Списка русских годов дальних и ближних". - Восточная Европа в древности и средневековье. Сб. статей. М. 1978, с. 40 - 48.

48. ЯНИН В. Л. О дате составления обзора "а се имена градом всем русскым далним и ближним". - Древнейшие государства на территории Восточной Европы. 1992 - 1993. М. 1995, с. 131.

49. АВЕРЬЯНОВ К. А. Купли Ивана Калиты, с. 183 - 186.

50. НИЗОВ В. В. Проблемы этнокультурной истории.., с. 90 - 91.

51. МАКАРОВ Л. Д. Типология и хронология древностей Хлынова. - Типология и датировка археологических материалов Восточной Европы. Ижевск. 1995, с. 48.

52. КОРЗУХИНА Г. Ф. Русские клады X-XIII вв. М. -Л. 1954, с. 44.