Духовное завещание академика живописи А. В. Ступина

Дата публикации: 14 марта 2021
Автор: А. В. Седов →
Публикатор: Научная библиотека Порталус
Рубрика: КУЛЬТУРА И ИСКУССТВО →
Номер публикации: №1615723117 / Жалобы? Ошибка? Выделите проблемный текст и нажмите CTRL+ENTER!

Александр Васильевич Ступин и его художественная школа - уникальное явление русской культуры. Об этом немало уже написано ¹ , тем не менее многие вопросы его жизни и творчества остаются неясными и даже спорными. Один из них - завещание академика живописи, о котором не ведает ни один из предшествующих исследователей.

Ступин прожил долгую и сложную жизнь (1776 - 1861 гг.). Главной его заслугой была созданная им Арзамасская художественная школа, в которой получили образование 168 одаренных юношей, свыше половины которых (88) вышли из крепостных ² .

Всю жизнь Александра Васильевича тревожила мысль о достойном преемнике по школе, чтобы она развивалась и после него. Долгое время он надеялся на сына Рафаила, "обнаружившего большую склонность к живописи". С помощью отца он определился на учебу в Академию художеств. Но не выдержал академической строгости, пристрастился к алкоголизму и в 1819 г., не завершив обучения, был отчислен за "своеволие" и пьяную драку. Вернулся в Арзамас, некоторое время преподавал в отцовской школе, но и здесь не удержался от порока. Достаточно было ему выпить хотя бы одну чарку хмельного, как начинал буйствовать, крушить мебель, избивать учеников и даже отца ³ . В результате единственный сын и надежда А. В. Ступина спился ⁴ .

После такого краха отцовских надежд, Александр Васильевич целиком положился на дочь Клавдию, решив, сосватать се за одного из талантливых учеников своих, чтобы потом передать школу зятю. Но судьба дочери тоже сложилась трагично. Выросла она в кругу учеников школы, многие из которых были тайно влюблены в нее. Сердце свое Клавдия отдала талантливому юноше - Григорию Мясникову. Но он был крепостным помещика Гладкова из Саратовской губернии. Почти всем учащимся из крепостных по завершении обучения Ступин добивался "вольной" - либо по доброй воле господ, либо за выкуп. Но Гладков оказался таким закоренелым деспотом, что не согласился даже на выкуп, хотя Ступин и предлагал ему за будущего зятя большие деньги. Этот крепостник так рассвирепел, что требуя обязательного возврата своего "холопа Гришки", до смерти засек его отца. Юноша оказался в безысходном положении и с отчаяния застрелился.

Александр Васильевич стал уповать на другого ученика - Николая Алексеева, выходца из мещан Пензенской губернии. Определенный в ступинскую школу 11-летним мальчиком, он вырос под отеческим крылом Александра Васильевича, и в 1831 г. окончил Академию художеств с серебряной медалью, что дало ему личное дворянство и звание "свободного художника". Он потаенно, как и многие студийцы арзамасской школы, был влюблен в дочку учителя. Ступин это заметил и сказал Клавдии: "Пойми и то, дочь моя, старею я, а для школы нужен крепкий кормщик. На

Седов Андрей Васильевич - доктор исторических наук, профессор Нижегородского государственного университета.

стр. 138

Рафаила мечту возлагал, да не понял сын отцовской мечты". Дочь отца поняла, и в 1833 г. Н. Алексеев стал зятем Александра Васильевича, пообещав ему: "Отец, я все положу для школы, для семейства, и большего счастья мне не надобно!" Ступин блаженствовал, сбывалась его мечта, школа будет в надежных руках. А молодая семья вскоре одарила его тремя внучками (Екатериной, Елизаветой и Марией) и внуком Михаилом.

В начале 1840-х годов на долю Ступина, выпали тяжелые испытания. В 1841 г. скончалась его жена, верная спутница жизни - Екатерина Михайловна, а в 1842 г. от поджога, учиненного злопыхателями, сгорело его детище - художественная школа. На этом пожаре, спасая экспонаты, сильно простудилась Клавдия и вскоре скончалась, оставив на руках деда малолетних внуков. Зятя же дома не было, он находился в столице, где участвовал в росписи Исаакисвского собора. Ступину было уже за 70 лет. Нелегко было старику восстанавливать школу, имея на руках четырех внучат. Собрался он в столицу только в 1845 г. отвез внучат, кроме младшенькой Машеньки, к их отцу в Санкт-Петербург. Огорчило Александра Васильевича свидание с зятем. Видя, что Алексеев увлекся столичными работами и возвращаться в Арзамас не собирается, Ступин грустно покачал головой: "Видимо, Николенька, для школы нашей прошли золотые годики". В отношениях учителя с учеником, тестя с зятем возникли трещинки разногласий.

Престарелый основатель художественной школы оказался без преемника. С каждым годом ему становилось все труднее поддерживать свое детище. И в 1854 г. 78-летним Ступин снова, в последний раз, едет в столицу с надеждой вернуть зятя в Арзамас, чтобы не погибла школа. "Помни о школе моей, - говорил он Алексееву, - жить бы ей да жить". Чувствуя благодатное время в связи с отменой крепостного права, Ступин увещевал зятя: "Время какое хорошее настает. Вот-вот рухнет с мужиков цепь вековая! Сколько их там, в селах, талантливых, жадных до учения ребяток. Да будь я помоложе, как бы развернулся!" Но Алексеев уже женился вторично, увяз в столичном быте, и своего обещания тестю продолжить его школьное дело не сдержал ⁵ .

Академик живописи, создатель неординарной живописной школы в глубокой провинции, потрясенный крушением благих надежд на судьбу своего общественного дела, тихо доживал в Арзамасе, до конца дней своих из последних сил поддерживая свою школу. Скончался он 31 июля 1861 г., а за полгода до смерти составил "Духовное завещание Академика и Кавалера Александра Васильевича Ступина". Но адресовано оно было не зятю Н. М. Алексееву, как полагают многие краеведы, а внукам - детям дочери Клавдии, поскольку зять своего обещания не сдержал, предал учителя. Завещание было составлено заочно: внуки, кроме Марии, страдавшей эпилепсией, находились у отца в столице.

Своей душеприказчицей Александр Васильевич определил незамужнюю старшую внучку Екатерину, которой было уже 26 лет. Ей он завещал родительский "дом со строениями всякого рода, с принадлежащей к оному землею, садом и огородом, состоящий в городе Арзамасе против Троицкой церкви, с мебелью, серебром, фарфоровой, фаянсовой, хрустальной, медной, железной и деревянной посудой; все без изъятия предоставляю в вечное потомственное владение старшей внучке Екатерине Николаевне Алексеевой по той причине, что я, по древности лет своих, не в силах буду управлять домом, и она из любви ко мне поддержит мою старость, а может и похоронит меня. Кроме, той же Екатерине предоставляю четвертую часть из всего моего капитала с процентами, в долгах находящегося". Второй, внучке, Елизавете Николаевне, состоявшей уже в замужестве, дед тоже назначил четвертую часть своего капитала. Этих двух старших внучек Александр Васильевич "благословил святым образом с серебряным крестам и святыми мощами".

А живописную школу со всеми ее "художественными произведениями, античными фигурами и бюстами, все картины оригинальные и копии более 1000 штук, все образы на досках, писаные красками, живописный инструмент и краски; словом все, что касается до художества, простирающееся до 10 тысяч рублей серебром", Александр Васильевич завещал не зятю, а своему единственному внуку Михаилу. Ему же, как и всем другим внучатам, дед завещал четвертую часть капитала. А поскольку, на его взгляд, Михаил был еще молод (ему минуло лишь 20 лет), дед завещал душеприказчице Екатерине не выдавать ему четвертую часть капитала до 30-летнего возраста, а выплачивать лишь проценты с него.

Четвертая часть капитала завещалась и младшей внучке Марии. "Но как она одержима разными припадками и не может распорядиться своей частью", Александр Васильевич поручил Екатерине положить следуемую Марии долю капитала "в казенное кредитное заведение для содержания больной внучки из процентов с этого капитала".

стр. 139

А. В. Ступин, мещанин по происхождению, вместе с дипломом Академии художеств получил личное дворянство, что позволило ему приобрести имение из 96 ревизских душ мужского пола в селе Илишеевке Елатомского уезда Тамбовской губернии. Он мог бы завешать эту собственность зятю Алексееву, который по окончании Академии художеств тоже удостоился личного дворянства. Но Ступин не простил предательства, а внуки дворянства не имели и правом владения крепостными не обладали. Пришлось Александру Васильевичу завещать имение государству с надеждой, "если последует за оное из казны вознаграждение, то оное разделить всем четырем внукам моим по равным частям".

Размер ступинского капитала, к сожалению, неизвестен, тем более, что состоял он, в значительной мере, из долгов за разными лицами. Сбором этих денег он и сам был постоянно озабочен, и в завещании записал: "Если при жизни моей не окончится дело о долгах, то по кончине моей прошу употребить по оному делу ходатайство родственнику моему коллежскому регистратору Н. А. Белову" ⁶ .

Как справедливо заметил М. П. Званцев, "материальное положение А. В. Ступина не было блестящим", а художественная школа требовала немалых расходов. Хотя обучение в ней и было платным, но многих талантливых мальчиков из бедной среды Александр Васильевич обучал бесплатно. Так что школа сама себя не обеспечивала. Приходилось искать побочные источники средств. Арзамас тогда был крупным центром кожевенных промыслов, многие земляки Ступина промышляли скорняжным делом и Александр Васильевич тоже подключился к этому промыслу. В 1840 г. на публичных торгах за 571 рубль 50 копеек он купил каменный дом с кожевенным заводом у мещанина М. Лысковцева. И совместно с крестьянином С. С. Беловым из села Ивановского Выездновской волости организовал компанию по торговле заячьими мехами ⁷ .

Н. М. Щегольков упрекнул Ступина в ростовщичестве. Но факты опровергают этот навет. Ступин действительно ссужал деньги нуждавшимся, но взимал за это законные для того времени 6 % годовых. Например, в 1840 г. "порутчица" Е. Л. Онучина заняла у него 2000 рублей на один год "за уставные проценты", то есть на официальных условиях. Заем был оформлен под залог ее деревянного дома. К сожалению, вернуть долг в срок она не смогла, и дом на законном основании перешел к Ступину. Александр Васильевич собирал деньги разными путями не для наживы, а ради школы и своих учеников, что ясно прозвучало в его завещании. За год до смерти он купил дом у мещанки Митряшевой и завещал его не внукам, а "предоставил в вечное владение вольноотпущенному ученику своему В. П. Соколову".

Поскольку в момент завещания все старшие внуки находились у отца в столице, Александр Васильевич заканчивал документ условием: "Пока старшая внука Екатерина Алексеева еще в Санкт-Петербурге, до ее прибытия поручаю заведование и сохранение имущества арзамасскому мещанину А. Н. Молодцову и мещанке Е. А. Лысковцевой. Им же поручаю и собирать долги" ⁸ .

А вот далее произошло нечто странное. Завещание А. В. Ступина, вопреки святости и нерушимости таких актов, было нарушено. Все исследователи, незнакомые с завещанием академика живописи, единодушно утверждают, что "единственным наследником Ступина остался Алексеев", что "ухудшение здоровья и возраст заставили Александра Васильевича передать дела по школе своему лучшему ученику и зятю Н. М. Алексееву" ⁹ . Но, как видно из содержания завещания Ступина, такие заверения противоречат истине. Алексеев действительно вернулся в Арзамас, в школу Ступина, но не по завещанию тестя, а по согласию своих детей. Почему же внук Михаил, единственный сын любимой дочери Александра Васильевича, которому дед завещал школу со всем ее имуществом, уступил свои законные права отцу, который еще при жизни Ступина отказался стать преемником учителя, предал его? Почему душеприказчица, старшая внучка Екатерина, которой дед завещал общее распоряжение наследством, допустила такое нарушение, последней воли усопшего?

Вероятно причина заключалась в сложном материальном положении большой семьи, состоящей из 6 едоков, а единственным кормильцем был Н. М. Алексеев. Вынужденный содержать такую семью, он перетрудился и тяжело заболел, у него ослабло зрение. В результате он уже не мог работать по академической программе и был уволен с грошовой пенсией. Заботы о семье легли на юные плечи сына Михаила, которому в этих условиях стало не до дедушкиной школы ¹⁰ . А Екатерина, чтобы поправить семейный бюджет, занялась выколачиванием долгов с заемщиков деда. Так, в 1864 г. она просила арзамасский уездный суд помочь ей получить 314 рублей 50 копеек, оставшиеся в долгу за покойным Н. А. Полушкиным. Но ей было отказано под бюрократическим предлогом: не по форме было написано прошение ¹¹ .

стр. 140

Оказавшись без работы, Н. М. Алексеев спохватился и умолил детей уступить ему право на Арзамасскую школу, надеясь через нее поправить семейные дела. Видимо дети простили ему предательство, и Алексеев обратился в Академию художеств за субсидией для продолжения деятельности Ступинской школы, которую он намеревался перевести из Арзамаса в Нижний Новгород, чтобы легче было управлять ею из столицы. Но у него не было такого авторитета в академических кругах, каким пользовался А. В. Ступин, и ему отказали. Не сумев продолжить ступинское дело, Алексеев решил поживиться за счет школьного имущества. Он прибыл в Арзамас и варварски уничтожил свое родное училище - главное детище тестя. Здание и часть оборудования, представлявшего хоть какой-нибудь интерес для арзамасских мещан, он распродал, наиболее ценные картины забрал с собою, а все остальное бросил на произвол ¹² . После него все мало-мальски пригодное для мещанского быта было растащено. Когда нижегородский художник А. О. Карелин вскоре посетил Арзамас, он застал на месте бывшей Ступинской школы лишь груду гниющих художественных полотен. Ему удалось спасти только несколько гипсовых фигур ¹³ .

Так Н. М. Алексеев, с малых лет выпестованный А. В. Ступиным, его любимый ученик и зять, в котором учитель долгие годы видел своего преемника, предал своего наставника и загубил его школу - гордость Арзамаса. Алексеев наглядно воплотил народную мудрость о зятьях-корыстолюбцах: "Зять любит взять". А ведь школа Ступина находилась на пороге нового большого подъема, вызнанного отменой крепостного права. Александр Васильевич это предвидел и раскрывал пред Алексеевым большую перспективу. Но не оказалось у зятя ни совести, ни преданности, ни твердости характера, ни патриотизма, ни организаторских способностей, ни чести.

Примечания

1. ГАЦИСКИЙ А. С. Люди Нижегородского Поволжья. Н. Новгород. 1887; ВИШНЕВСКИЙ И. И. К истории арзамасской ступинской школы живописи. - Действия нижегородской губернской ученой архивной комиссии. Т. IV. 1900; АРХАНГЕЛЬСКИЙ М. В. Арзамасский мещанин-иконописец А. В. Ступин. М. 1902; ЩЕГОЛЬКОВ Н. М. Исторические сведения о городе Арзамасе. Арзамас. 1911, 1993; ЗВАНЦЕВ М. П. А. В. Ступин. Горький. 1941; его же. Необыкновенное дело. - Люди русского искусства. Горький. 1960; КОРНИЛОВ П. Арзамасская школа живописи. М. -Л. 1947; ЕРЕМЕЕВ П. В. Арзамасская муза. Горький. 1987; ФИЛАТОВ Н. Ф. Ступин Александр Васильевич. - Нижегородский край: факты, события, люди. Н. Новгород. 1997; его же. Арзамасская художественная школа. - Там же.

2. ФИЛАТОВ Н. Ф. Арзамасская художественная школа, с. 204.

3. ФИЛАТОВ Н. Ф. Расцвет и закат школы Ступина. - Нижегородская правда, 2001, декабрь.

4. ЗВАНЦЕВ М. П. А. В. Ступин, с. 60, 70.

5. ЕРЕМЕЕВ П. В. ук. соч., с. 254, 276 - 278, 316 - 317.

6. Государственный архив Нижегородской области (ГАНО), ф. 177, оп. 766, д. 10777, л. 12 - 13.

7. Там же, д. 3776, л. 1; д. 10777, л. 1, 17.

8. Там же, л. 13.

9. ЗВАНЦЕВ М. П. А. В. Ступин, с. 110.

10. КОРНИЛОВ П. ук. соч., с. 116, 123.

11. ГАНО, ф. 177, оп. 766, д. 11825, л. 3, 5.

12. ЗВАНЦЕВ М. П. А. В. Ступин, с. 119.

13. ЗВАНЦЕВ М. П. Необыкновенное дело, с. 368.

Опубликовано 14 марта 2021 года