Широкая общественность недавно отметила крупные даты в истории нашей страны - 450-летие русского книгопечатания и 275-летие издательской деятельности Российской академии наук. Этим знаменательным событиям были посвящены прошедшие в Москве в конце 2003 г. очередные "Федоровские чтения", материалы которых опубликованы в одноименном сборнике (М.: Наука, 2003. - 467 с). Несомненно, он привлечет внимание тех, кто интересуется далеким прошлым и настоящим отечественной книжной культуры.

Точкой отсчета проведения "Федоровских чтений" принято считать 1933 г., когда состоялось торжественное заседание в Государственной библиотеке СССР им. В. И. Ленина (ныне - Российская государственная библиотека), приуроченное к 350-летию со дня кончины первопечатника Ивана Федорова. А в декабре 1958 г. с инициативой ежегодно организовывать такие мероприятия выступил известный книговед и искусствовед, член-корреспондент АН СССР А. А. Сидоров.

И эти встречи прошли в 1959, 1960, 1961 и 1964 гг. Правда, они носили характер скорее заседаний,

стр. 62

чем конференций, поскольку на каждом из них было представлено всего от 2 до 6 докладов о раннем русском книгопечатании и других актуальных проблемах истории книжного дела.

Действительное же рождение "Федоровских чтений" как полноценных научных форумов началось в 1973 г. Главным организатором их стал доктор исторических наук Е. Л. Немировский. Во многом благодаря ему такие чтения проходили ежегодно до 1986 г. Затем традиция была прервана и возродилась лишь в 2003 г. И оказалось, что в истории русского книгопечатания есть еще немало белых пятен.

Возьмем, к примеру, вопрос о деятельности первой, так называемой анонимной московской типографии. Сведений о ней немного. И Немировский в статье, опубликованной в рассматриваемом сборнике, впервые подробно сообщил о выпуске этой своеобразной "книжной фабрикой" таких изданий, как узкошрифтное Четвероевангелие (1553 - 1554 гг.); Триодь постная (1555 - 1556 гг.); Триодь цветная (1556 - 1557 гг.); среднешрифтное Четвероевангелие (1558 - 1559 гг.); среднешрифтная Псалтырь (1559 - 1560 гг.); широкошрифтное Четвероевангелие (1563 - 1564 гг.); широкошрифтная Псалтырь (1564 - 1565 гг.). Словом, делает вывод автор статьи, наиболее активная деятельность первой московской типографии приходится примерно на 1553 - 1564 гг.

На конкретных фактах и примерах ученый доказывает: продукция этой типографии сотнями нитей связана с тем, что печатали в Москве позднее. Это прослеживается в текстологическом, филологическом, искусствоведческом, технологическом аспектах. Так, тексты упомянутых выше Четвероевангелий сообразны четвертой славянской редакции Нового Завета, бытовавшей преимущественно в Московской Руси в первой половине XVI в. Кроме того, в "Сборник" Четвероевангелий 1554 - 1560 гг. без выходных сведений включены праздники чисто русского происхождения - Покров Богородицы, святого Владимира, его сыновей - святых Бориса и Глеба.

По своему составу близки к последующим московским книгам и другие подобные издания того периода - Триоди и Псалтыри. И наоборот, они весьма далеки от предшествующих и последующих южно-славянских и молдавско- румынских печатных работ. Более того, водяным знакам бумаги, на которой напечатаны эти безвыходные издания, соответствуют таковые в книгах, московское

Страница с двухцветным инициалом первого анонимного "Евангелия". Москва, ок. 1556 г.

стр. 63

Фронтиспис "Апостола" издания Ивана Федорова. Москва, 1563 - 1564 гг.

стр. 64

Начальная страница "Арифметики" Л. Магницкого. Москва, 1703 г.

стр. 65

Страница из "Часовника" издания Ивана Федорова. Москва. 1565 г.

Страница русского букваря конца XVII в.

происхождение которых бесспорно.

Е. Л. Немировский доказывает: и графика шрифтов книг анонимной типографии отражает характернейшие особенности московского полуустава конца XV - первой половины XVI в. Совершенно аналогичные начертания литер встречаются и в первопечатном Апостоле И. Федорова и П. Мстиславца. И наоборот, графика шрифтов Ф. Швайпольта ^* , митрополита Макария ^** или Ф. Скорины ^*** , отражавшая литовско-русскую и южно-славянскую традиции, чужда безвыходным изданиям. Что же касается орнаментики, т.е. художественного убранства книг анонимной типографии (заставки, буквицы и т.д.), то и здесь имеются близкие параллели с более поздней московской печатной продукцией.

Есть и свидетельства современников о существовании анонимной типографии. Е. Л. Немировский приводит неоднократные упоминания в печатных работах белорусского просветителя В. Тяпинского (ок. 1540 - ок. 1604) о "московском недавно друкованном" Евангелии. О нем же говорил и белорусский просветитель С. Будный в предисловии к Новому Завету 1574 г.

Кроме того, о безвыходных изданиях часто идет речь в переписных книгах русских монастырей и церквей. Одним словом, делает заключение автор статьи, московское происхождение этих фолиантов к настоящему времени следует считать достоверным.

В рассматриваемом сборнике масса и других сообщений о редких печатных работах, например находящихся в московском Покровском соборе (храме Василия Блаженного), превращенном в музей в 1923 г., а с 1929 г. и по сегодняшний день являющемся филиалом Государственного Исторического музея. Здесь, как

^* Ф. Швайпольт (7 - 1525)-печатник, с 1491 г. выпустивший в Кракове несколько богослужебных книг кирилловским шрифтом (кириллица - одна из первых славянских азбук, созданная в IX в. на основе греческого уставного письма) (прим. ред.).

^** Макарий (1482 - 1563), кроме церковной деятельности, редактировал "Четьи-Минеи", "Степенную книгу", руководил кружком книжников (прим. ред.).

^*** Ф. Скорина (до 1490 - ок. 1541) - белорусский первопечатник и просветитель, в 1517 - 1519 гг. в Праге выпустил Псалтырь и 20 отдельных книг Библии, впервые переведенной на славянский язык, в 1520-х годах основал в Вильнюсе типографию (прим. ред.).

стр. 66

отмечено в статье Е. И. Серебряковой, имеется довольно значительное собрание рукописей и старопечатных книг (815 единиц хранения). В течение многих лет оно оставалось практически неизвестным. И лишь недавно ученые полностью его описали.

Наибольший интерес среди старопечатных книг Покровского собора представляют три экземпляра кириллических изданий XVI в.: Евангелие московской анонимной типографии середины XVI в. - так называемое "среднешрифтное", и два острожских - Новый Завет и Псалтырь 1580 г. И. Федорова. Сведения о них в сборнике выстроены по типу каталога (порядковый номер, шифр, название, выходные данные, источник поступления, особенности печати в экземпляре, сохранность, переплет, записи, дополнительные данные).

Довольно большое число докладов опубликовано в "Федоровских чтениях", посвященных истории книгопечатания в Тверской, Пермской и Ярославской областях, ряде регионов Восточной Сибири.

Почти полтора десятка авторов проанализировали издательскую деятельность Петербургской (ныне Российской) академии наук - главного научного и просветительского центра нашей страны.

Открывается этот раздел сборника статьей доктора филологических наук В. И. Васильева. В ней он обстоятельно остановился на истории академической книги как части отечественной культуры, начиная с основания типографии АН и до настоящего времени. Причем, подчеркнул автор, с первых дней своей издательской деятельности Академия наук первостепенное внимание уделяла научному уровню подготовки книг. Уже тогда было введено правило чтения и обсуждения докладов и сообщений с их последующей публикацией (после доработки и одобрения коллегами). С той же целью на АН возложили контроль за научным содержанием книг, выпускаемых "вольными типографиями", которым предписывалось "объявлять свои издания для свидетельства в Академию наук, что дозволено будет, то и печатать...".

В дальнейшем типография АН вышла далеко за рамки предприятия, обслуживающего одно ведомство, и фактически стала центром печатного дела страны, оказывая огромное влияние на развитие отечественной книжной культуры и просвещения.

В. И. Васильев особо отметил: деятельность академической типографии всегда определяла целесообразность служения развитию науки и образования. Из ее стен вышли первые издания русской научной литературы, первые летописи, первая "История Российская с древнейших времен", описание знаменитых экспедиций русских академиков, громадное количество переводов, произведения античной классики, труды М. В. Ломоносова.

Велика роль в становлении и развитии книгопечатания в нашей стране Петра I. Многие авторы сборника приводят многочисленные факты. Например, Н. А. Копанев и Н. П. Копанева показали, как много усилий прилагал царь для развития издательского дела. В подготовленном им в 1724 г. "Положении об учреждении Академии наук и художеств" указывалось на необходимость публикации трудов ученых. Для чего, по его мнению, при АН должны были находиться живописец и гравер: "понеже издания, которые в науках чинится будут (ежели оные сохранять и публиковать) имеют срисованы и градырованы быть".

По поручению императора секретарь АН И. Шумахер для начала издательского дела обратился за помощью к голландским специалистам. В Амстердаме изготавливали "новоизобретенные русские литеры", покупали типографские станы и другое оборудование для выпуска книг, нанимали мастеров, способных его обслуживать. Еще в 1721 г., будучи в Голландии, Шумахер, выполняя волю императора, встретился с некоторыми местными издателями, среди которых были лейденский типограф Пьер ван дер Аа и представитель амстердамской издательской фирмы Янссониус ван Васенберг, которым было поручено приобретать книги для Петра I: "Аз список библиотеки Вашего императорского величества в Голландии славному и искусному книгопродавцу Васенбергу оставил и росписи книгам с ценою от 16-ти лет с великим трудом сочинил...".

Переписка (хранится в Санкт-Петербургском филиале Архива РАН) Шумахера и амстердамского издателя Янссониуса дает возможность ввести в научный оборот новые факты становления издательского дела в Петербургской АН.

Существуют разночтения о дате открытия типографии АН. Наиболее обстоятельно и аргументированно высказывает свою точку зрения на этот счет В. И. Васильев в заключительной статье сборника. Опираясь на многие документы, свидетельстве исторических деятелей, он однозначно утверждает: существование ее в декабре 1727 г. подтверждено законодательно.

В последующем, продолжает автор, в ней родились многие приемы и начинания, касающиеся выпуска научны): книг: регулирование объема правки; организация типографского и издательского процессов, включая взаимное чтение корректур академиками; введение понятия авторского гонорара и форм его выплаты; порядок запуска рукописей в производство; технология использования иллюстраций; оформление книг в твердых переплетах; исключение дублирования в ходе печатания трудов и т.д.

В заключение В. И. Васильев подчеркивает: именно в период академической издательской деятельности начался международный книгообмен, был налажен выпуск печатной продукции как по целевому назначению, так и по характеру информации, а также периодичности. Здесь же стали готовить специалистов для многих типографий России, что способствовало установлению и расширению всего издательского дела в с"ране.