Тюремная одиссея Василия Шульгина

М.: Русский путь, 2010

Многие факты из биографии политического деятеля, публициста и писателя Василия Витальевича Шульгина (1878 - 1976) до сих пор остаются неизвестными не только широкой общественности, но и специалистам. Вот почему впервые публикуемые в этой книге материалы из его следственного дела представляют такую ценность для осмысления судьбы незаурядного политика. Шульгин навсегда вписан в историческую летопись России хотя бы одним фактом своего участия в отречении императора Николая П. В начале 1930-х годов белоэмигрант Шульгин отошел от активной политической деятельности и поселился в Югославии, в маленьком городке Сремски Карловци. В октябре 1944 года в город вошла Красная армия, и Шульгин почти сразу был арестован и переправлен в Москву. Начались бесконечные допросы на Лубянке, протоколы которых впервые предстают в этой книге без грифа "секретно". В своих ответах Василий Витальевич был точен и откровенен. Поэтому, узнав о приговоре ("заключить в тюрьму сроком на двадцать пять лет"), был потрясен: "Этого я не ожидал. Максимум, на что я рассчитывал, - это на три года". На вопрос прокурора, признает ли он себя виновным, Шульгин ответил: "На каждой странице моя подпись, значит, я как бы подтверждаю свои дела. Но вина ли это, или это надо назвать другим словом - это предоставьте судить моей совести". Срок он отбывал во Владимирской тюрьме. Вместе с Шульгиным сидели сын генерала Кутепова, генерал Белой армии фон Штейн, немецкий генерал Эрик Ханзен, командовавший артиллерией в армии фон Манштейна, Алла Андреева, жена философа Даниила Андреева, князь Петр Долгоруков.

Материалы дела заключенного Шульгина раскрыли загадку исчезновения его дневников и рукописей, написанных им в эти годы, - большинство их было уничтожено. Аписал он в этот период много, именно тогда была создана книга "Годы" (о работе Государственной думы).

В тюрьме Шульгин вспоминал стихи, когда-то посвященные ему Игорем Северянином. В предчувствии близкой кончины он переделал их в духе эпитафии:

  
  
 Он пустоцветом был. Все дело в том,  
 Что в детстве он прочел Жюль Верна, Вальтер Скотта,  
 И к милой старине великая охота  
 С миражем будущим сплелась неловко в нем.  
 Он был бы невозможен за рулем!  
 Он для судей России та из гирек,  
 В которой обреченность. В книгах вырек  
 Призывов незовущих целый том.  
 Но все же он напрасно был гоним  
 Из украинствующих братьев теми,  
 Которые не разобрались в теме.  
 Он краелюбом был прямым. 
  
 

Последнюю строчку Василий Витальевич просил вырезать на могильном камне. Но ему было суждено прожить еще четверть века. После освобождения Шульгин поселился во Владимире. Его квартира стала местом паломничества для историков, писателей, режиссеров тех лет. В книгу вошли фотографии из архивов писателя М. К. Касвинова (автора известной книги "Двадцать три ступени вниз") и других почитателей Шульгина.