Рейтинг
Порталус

Разгул преступности в послевоенном Ленинграде и области

Дата публикации: 14 марта 2021
Автор(ы): И. В. Говоров
Публикатор: Научная библиотека Порталус
Рубрика: ОТЕЧЕСТВЕННЫЕ ДЕТЕКТИВЫ
Номер публикации: №1615723661


И. В. Говоров, (c)

Проблема преступности в среде правоохранительных органов на сегодняшний день является одной из самых актуальных. В сознании населения сформировалось устойчивое негативное отношение к органам правопорядка и прежде всего к милиции. Милиционер большинством граждан России воспринимается не как защитник закона и борец с преступностью, а как вымогатель в форме, пользующийся своими погонами и удостоверением для получения незаконных доходов.

Публично эта тема стала обсуждаться последние пятнадцать лет, однако, проблема коррумпированности правоприменительных органов существовала с момента возникновения российского государства. Полиция дореволюционной России в глазах общества ассоциировалась с системой мелких взяток, бесплатного обслуживания в магазинах, лавках, ателье, ресторанах и т.д. Взяв власть в 1917 г., большевики попытались создать новую государственную систему, свободную от протекционизма и коррупции, однако, она вскоре оказалась заражена этими же болезнями. Даже в годы сталинского режима, когда контроль над жизнью общества, как казалось, был всесторонним, органы НКВД-МВД были вынуждены избавляться от "преступных и морально разложившихся элементов". Только в первом полугодии 1947 г. за уголовные преступления были осуждены свыше 150 сотрудников Управления МВД по Ленинградской области, а за следующие 3 месяца того же года - 171 человек. Около 30% из них составляли работники лагерей для военнопленных, 25% - сотрудники милиции г. Ленинграда и 20% - системы исправительно-трудовых колоний (НТК) и лагерей. Наиболее распространенным преступлением являлось присвоение и разбазаривание государственного имущества (около 30% из числа осужденных, причем половина пришлась на работников лагерей для военнопленных), хищение государственного имущества (свыше 20% осужденных, в основном, офицерский состав лагерей для военнопленных, НТК и отдельных лагерных подразделений), дезертирство и самовольные отлучки со службы (24,5% преступлений). В основном они были характерны для рядовых милиционеров, работников пожарной охраны и охраны подразделений Управления исправительно-трудовых лагерей и колоний (УИТЛК) 1 .

Руководство НКВД-МВД беспокоили случаи взяточничества в милицейской среде. Заместитель министра внутренних дел СССР И. Серов отмечал весной 1947 г.: "Я имею данные о том, что существует негласно установленная такса за прописку в режимных местностях, за приобретение паспорта, за паспорт на автомобиль и т.д." 2 . Так, инспектор административной группы Управления Ленинградской городской милиции лейтенант Казанин и оперуполномоченный Василеостровского райотдела МВД лейтенант милиции Тухватулин организовали в 1945 - 1946 гг. выдачу за взятки пропусков на выезд из Ленинграда. Казанин выписывал пропуска, а Тухватулин разыскивал лиц, которым было необходимо выехать, получал от них деньги и выдавал полученные от Казанина пропуска. Оба были приговорены в мае 1946 г. военным трибуналом к пяти годам лишения свободы. К семи годам лишения свободы была


Говоров Игорь Васильевич - кандидат исторических наук, доцент, докторант Санкт-Петербургского университета МВД России.

стр. 139


приговорена в 1947 г. паспортистка 19 отделения милиции г. Ленинграда Чамова, производившая за взятки незаконную прописку граждан 3 .

Среди сотрудников оперативных служб приобрело широкое распространение присвоение денег и вещей, изъятых при задержании и обысках. Во время проверки работниками ОБХСС Управления милиции г. Ленинграда было выявлено конфискованное и хранящееся без оформления имущество. Так, начальник отделения ОБХСС Морозов изъял у задержанного Несквич золотые монеты царской чеканки на сумму 160 руб. золотом. Эти монеты хранились у Морозова без всякого документального оформления свыше 13 мес., в результате чего одна из пятирублевых монет бесследно исчезла. Изъяв у спекулянта Косырева 300 г золота, Морозов незаконно использовал его в оперативной комбинации. Золото было продано осведомителем Морозова. Часть вырученных денег Морозов присвоил и только после начала расследования своей деятельности сдал в финотдел. При осмотре его служебного кабинета были найдены предметы из золота, происхождение которых Морозов объяснить не смог 4 .

Неоднократно отмечались случаи, когда сотрудники милиции, задержав граждан якобы за спекуляцию, отбирали у них деньги и вещи и скрывались с ними. Достаточно широкое поле для злоупотреблений давали взаимоотношения оперработников со своей агентурой. Оперуполномоченный Петроградского РО НКВД г. Ленинграда старший лейтенант милиции Смирнов практиковал присвоение продуктов и денег, предназначенных для выдачи секретным осведомителям за хорошую работу (так, он взял у секретного осведомителя Знаменской расписку в том, что выдал ей 7 кг продуктов, хотя передал лишь 2 кг) 5 . Проверки работы уголовного розыска и ОБХСС Ленинграда и области неоднократно выявляли факты, когда денежное и продовольственное вознаграждение якобы выдавалось агентам, которые на самом деле либо выехали из региона, либо находились в местах лишения свободы. Характерно, что в подобных случаях руководство УМВД ограничивалось дисциплинарным наказанием, не возбуждая уголовных дел.

Излишне тесное сотрудничество с секретными осведомителями приводило некоторых офицеров оперативных служб милиции на грань преступления. Так, помощник начальника Тихвинского РО МВД Воробьев завербовал в качестве секретного осведомителя спекулянтку Сайгину. Деловые отношения между ними перешли в дружеские, а затем и интимные. Сайгина познакомила Воробьева со своими друзьями-спекулянтами. Он стал постоянным участником организованных "дельцами" застолий, а затем и начал брать у них деньги и продукты. По существу один из руководителей райотдела стал покровителем преступной группы. Несколько раз, когда работники ОБХСС задерживали спекулянтов с поличным, Воробьев избавлял своих "друзей" от неприятностей. Когда сотрудники райотдела, не разделяющие благожелательного отношения своего начальника к спекулянтам, арестовали Сайгину за совершение крупной нелегальной сделки, Воробьев организовал провокацию, обвинив их в присвоении ценностей, изъятых при обыске. Весной 1947 г. Воробьев был арестован и предан суду военного трибунала 6 .

Наиболее характерным проявлением коррупции в правоохранительных органах Ленинграда стала агентурная разработка "Скорпионы". В центре ее оказался Кар-маков А. И., являвшийся профессиональным мошенником. Выдавая себя за ответственного работника (районного прокурора, замдиректора бюро по распределению рабочей силы, начальника отдела снабжения авиационной промышленности, замдиректора бюро жалоб Ленсовета и т.д.), Карнаков выступал организатором многих крупных афер в Ленинграде еще в 1930-е годы. Он неоднократно привлекался к уголовной ответственности. После начала Великой Отечественной войны Карнаков эвакуировался в Свердловск, где продолжал заниматься преступной деятельностью. В 1943 г. он был арестован и осужден к 8 годам ИТЛ. Однако уже через полгода он оказывается на свободе и появляется в Ленинграде. Здесь Карнаков устанавливает тесные связи с дельцами черного рынка и рядом государственных чиновников. Подобная бурная деятельность не могла укрыться от внимания органов государственной безопасности. В августе 1944 г. Управление НКГБ передало компрометирующие материалы на Карнакова в ОБХСС ленинградской милиции, и он был взят в агентурную разработку. Около двух лет дело Карнакова кочевало по сейфам различных сотрудников отдела, однако никаких мер по нему не предпринималось. Объяснялось это довольно просто. Начальник одного из отделений ОБХСС Нелидов оказался весьма хорошим знакомым Карнакова. За взятки он обеспечивал безопасность Карнакова, по его просьбам организовывал прекращение уголовных дел и освобождение из-под стражи. В преступную связь с Карнаковым он вовлек также двух своих подчиненных - оперуполномоченных Закусова и Антонова 7 . В начале 1946 г. аферист попал в поле зрения Отдела борьбы с бандитизмом (ОББ) в качестве связного одного из объектов разработки ОБХСС. Установив за ним агентурное наблюдение, оперработники ОББ выяснили, что Карнаков поддерживает тесные связи не только с преступным элемен-

стр. 140


том, но и с рядом чиновников различных ведомств. Вскоре сотрудники, занимавшиеся данным делом, получили сведения, что Карнаков через нескольких офицеров милиции из райотделов МВД организует освобождение из заключения лиц, арестованных за спекуляцию. К делу были подключены работники Особой инспекции и отделения отдела контрразведки "СМЕРШ" УМВД области, а когда было установлено, что среди преступных связей Карнакова замечены работники прокуратуры и горисполкома - Управления МГБ области. Оперативно-следственную группу возглавил один из заместителей начальника КМГБ. Данное дело получило кодовое название "Скорпионы". Карнаков создал группу коррупционеров, решавших самые разные вопросы - от получения квартиры и освобождения от службы в армии до прекращения уголовных дел. Было выявлено около 700 связей Карнакова с чиновниками и нелегальными дельцами. Доказательства, достаточные для предания суду, были собраны на 316 человек. Из привлеченных к уголовной ответственности 59 человек составили работники милиции, 47 - прокуратуры, адвокатуры и судов, 10 - горздравотдела и собеса, 7 - жилсистемы, 8 - офицеры Ленинградского военного округа (включая заместителя начальника отдела кадров ЛВО Николаева), ряд должностных лиц ВТЭК и более полутора сотен взяткодателей (хозяйственники, работники торговли, служащие артелей, баз, системы общепита и т.д.) 8 .

В то же время, в отличие от сегодняшнего дня, факты предательства служебных интересов со стороны сотрудников милиции были достаточно редким явлением. Каждый подобный случай расценивался как чрезвычайное происшествие и в обязательном порядке сообщался министру внутренних дел для выяснения причин и факторов, способствующих преступлениям подобного рода.

Руководство МВД СССР выделяло ряд причин, порождающих преступность в милицейской среде. На одно из первых мест выдвигалась слабая работа местных аппаратов МВД по подбору кадров. Зачастую зачисление в кадры МВД проходило без проведения тщательной спецпроверки. В результате в милицию попадали люди с низкими моральными и профессиональными качествами.

Другой причиной, ведущей к росту преступности в МВД, его руководители считали слабую политико-воспитательную работу с личным составом, особенно с недавно принятыми на службу. Большинство уголовных проявлений приходилось на лиц, проработавших в МВД менее двух лет. Из 59 человек, привлеченных к ответственности в первом полугодии 1947 г. Особой инспекцией Управления МВД Ленинградской области, 27 проработали в милиции менее 1 года и 11 - от года до двух лет. Например, милиционеры отряда речной милиции Ленинграда Бальмонт и Швецов, принятые на службу в декабре 1946 г., уже меньше чем через полгода были осуждены за совершение ограбления. Они отобрали у двух пассажиров поезда на перегоне Саблино- Тосно 1300 руб. и 3 кг муки. Эти деньги "защитники правопорядка" пропили. Бальмонт был осужден на 18 лет лишения свободы, а Швецов - на 6. Милиционеры кавалерийского эскадрона Трофимов и Хвоенко, не отработав в милиции и трех месяцев, похитили из продфуражного склада 170 кг овса. Трофимов был осужден к 18 годам лишения свободы, Хвоенко - к 15. Милиционер речной милиции Мельников за полгода работы умудрился пять раз обокрасть своих соседей по служебному общежитию, и был осужден к 20 годам лишения свободы 9 .

В числе сотрудников УМВД Ленинградской области, осужденных в первом полугодии 1947 г., на лиц начсостава приходилось 27%, на членов и кандидатов в члены ВКП(б) - 29%. В целом по Советскому Союзу в 1947 г. лица начальствующего состава представляли 43% привлеченных к уголовной ответственности сотрудников милиции 10 .

Серьезное негативное воздействие, по документам и приказам МВД, на состояние милицейской преступности оказывало злоупотребление алкоголем. За полгода, в 1947 г. за пьянство в милиции Ленинграда было наказано 204 человека (24% всех нарушений), по милиции области - 57 человек. Во втором квартале 1947 г., по сравнению с первым кварталом, число взысканий за пьянство в УМВД Ленинградской области выросло с 208 до 255 случаев 11 .

Все вышеперечисленные причины оказывали воздействие на уровень преступности в правоохранительных органах. Однако они носили субъективный характер. Руководители МВД сознательно закрывали глаза на целый ряд объективных причин, толкающих работников правоохранительных служб на нарушение закона. К ним прежде всего необходимо отнести материальное положение работников правоохранительных органов и общую степень коррумпированности государственной системы. В 1946 г. заработная плата городского милиционера составляла 450 руб., милиционера сельской местности - 200 руб., участкового уполномоченного - 600 руб., оперуполномоченного - 700 рублей 12 . В то же самое время семья из четырех человек в Ленинграде (с двумя работающими членами и двумя детьми) тратила на покупку продуктов и

стр. 141


оплату коммунальных услуг около 1800 руб., а после отмены продуктовых карточек прожиточный минимум в крупных городах (Ленинград и Москва) составлял примерно 1900 руб., из которых на продукты уходило 946 руб., 720 руб. - на одежду, 98 руб. - на оплату жилья 13 . Значительная часть милиционеров (в том числе с семьями) проживала в общежитиях, в крайне сложных бытовых условиях. Милиция являлась наименее обеспеченным подразделением МВД. Зарплата сотрудников милиции, их снабжение продовольствием и вещевым имуществом, социо-культурное обеспечение значительно отставали от других служб МВД. В 1946 г. бывшим военнослужащим, переведенным в милицию, не выдавалась новая милицейская форма до тех пор, пока не выходили сроки ношения старого общевойскового обмундирования. Это указание было отменено лишь после того, как с мест в массовом порядке начали поступать сообщения, что граждане отказываются выполнять требования милиционеров в общеармейской форме. Фактически сотрудники милиции в послевоенный период, как и большинство населения страны, жили в условиях бедности. Уровень их доходов не превышал прожиточного минимума.

Не способствовала честности и неподкупности сотрудников милиции и общая ситуация в государственном аппарате. Широко распространено мнение, что сталинизм, установив тотальный контроль в обществе, сделал коррупцию невозможной. Факты опровергают данное утверждение. Распространение государственного управления на все отрасли народного хозяйства дало толчок становлению теневой экономики. В постановлении ЦК ВКП(б), посвященном проблеме взяточничества, в частности, отмечалось: "Взяточничество, являющееся тягчайшим и совершенно нетерпимым в советском государстве преступлением, получило в последнее время значительное распространение, особенно на транспорте, в торговых, снабженческих и бытовых организациях, где в ряде случаев дача и получение взяток должностными лицами производится в скрытой форме под видом "подарков", незаконных "премий" за досрочное выполнение заказов, за внеплановую отправку грузов, за внеплановое отоваривание фондов и нарядов, отпуск товаров лучшего качества и т.д." 14 .

В ходе финансовой проверки Ленинградской области в 1949 г. Министерство финансов установило многочисленные факты незаконного расходования городскими и областными властями государственных средств и использования служебного положения в личных целях.

Руководство обкома, горкома, обл- и горисполкомов расходовало государственные деньги на организацию грандиозных банкетов, содержание охотничьего хозяйства, где отдыхали представители номенклатуры, приобретение дорогостоящих подарков "патронам" из Москвы (А. Кузнецову, Н. Вознесенскому и др.). Руководителей города и области обвиняли также в присвоении обстановки Мариинского дворца, выдаче пособий штатным работникам исполкома из средств, предназначенных для оказания помощи нуждающимся горожанам, и т.д. 15 . Подобная ситуация была характерна для всех регионов страны.

Атмосфера "двойной морали" внутри государственного аппарата не могла не повлиять на ситуацию в правоохранительных органах. Начальники районных, городских, областных и республиканских Управлений МВД-МГБ точно так же, как и партийно-советский аппарат занимались самоснабжением, растрачивали казенные средства на личные нужды, использовали милиционеров в качестве сторожей, садовников и т.д. Бывший начальник Яскинского района УМВД Ленинградской области Чернышев, вместе с начальником финчасти райотдела растратили свыше 15 тыс. рублей 16 . Заместитель министра внутренних дел, будущий председатель КГБ и начальник ГРУ И. Серов, требовавший "каленым железом выжечь" случаи взяточничества в милиции, не считал зазорным присвоить и вывезти из Германии свыше 50 т трофейного имущества, в основном, меха, ковры, картины, драгоценности. Как показал на допросе в МГБ бывший начальник оперативного центра НКВД в Берлине генерал-майор А. Сиднее: "...Вряд ли найдется такой человек, который бы в Германии не знал бы, что Серов является, по сути дела, главным воротилой по части присвоения награбленного ... Серов только от меня получил около миллиона немецких марок ... Я единовременно передал в аппарат Серова в изделиях примерно 3-х килограммов золота и других ценностей ... Свыше десяти наиболее драгоценных вещей Серов взял себе ... Помимо меня, много золотых вещей давали Серову и другие начальники секторов ... Жена Серова и его секретарь Тужлов неоднократно приезжали на склад берлинского оперативного сектора, где отбирали в большом количестве ковры, гобелены, лучшее белье, серебряную посуду и столовые приборы, а также другие вещи и увозили с собой ... Неоднократно провожая Серова с аэродрома в Берлине, я сам видел, как его самолет загружался сундуками, чемоданами, тюками и узлами. Серов вывез из Германии много добра, и я даже не могу себе представить, где он мог его разместить..." 17 .

стр. 142


Естественно, рядовые сотрудники МВД следовали примеру высокопоставленных чиновников. Для постовых милиционеров стало нормой обирание уличных торговцев, взимание штрафов без квитанций или составление квитанций с заниженной суммой штрафа. Участковые и оперативные уполномоченные пьянствовали с подучетным элементом и осведомителями за их счет, присваивали имущество задержанных и средства, выделенные на агентуру. Начальники отделений и отделов МВД бесплатно получали продукты, спиртные напитки, промтовары из торговых учреждений, колхозов и т.д.

Руководство МВД считало борьбу с "негативными явлениями" одной из основных задач своей деятельности. Расследованием преступлений, совершенных сотрудниками МВД, рассмотрением жалоб и заявлений об их проступках занимались Особые инспекции МВД СССР, Управлений МВД на местах. Уголовные дела на рядовых милиционеров возбуждались с согласия начальника Управления МВД, на офицерский состав - с санкции министра внутренних дел СССР. Агентурно-оперативное обслуживание органов милиции, т.е. выявление оперативным путем взяточников возлагалось в 1943 - 1946 гг. на 2 отдела Управления контрразведки "СМЕРШ" НКВД-УНКВД, а после ликвидации "СМЕРШа" - на соответствующие отделы Управлений МГБ. Дела уличенных в уголовных проявлениях сотрудников МВД рассматривались в военных трибуналах войск МВД. Широко практиковалось объявление приговоров Военных трибуналов всему личному составу милиции и органов МВД.

Самой распространенной мерой наказания являлся арест (он применялся в 60- 70% случаев). Широко применялось и увольнение дискредитировавших себя сотрудников. За 1946 г. из милиции Ленинграда было уволено 1775 чел., за 9 месяцев 1947 г. уже 3823 чел., в том числе 948 - с оперативных и начальствующих должностей 18 . Ответственность за поведение сотрудников возлагалась лично на руководителей подразделений МВД. Им указывалось на необходимость знать о поведении своих сотрудников как на службе, так и в быту. Однако все эти меры значительного эффекта не давали. Уровень должностных преступлений в органах милиции оставался довольно высоким. Наряду с вышеуказанными причинами, этому способствовало и то, что многие местные руководители служб и подразделений МВД, исходя из ложных понятий о "чести мундира", необходимости сохранить кадровый состав милиции, а то и личных пристрастий, зачастую "покрывали" провинившихся подчиненных. Благодаря "покровителям" в органах власти, некоторые сотрудники милиции длительное время нарушали закон, даже в случае откровенно уголовных деяний (кражи, взятки) отделывались дисциплинарными наказаниями.

Таким образом, проблема преступности в милиции является традиционной для российского государственного аппарата. Во многом она связана с уровнем жизни общества в целом. Преступления, совершаемые сотрудниками правоохранительных органов, мало отличаются от преступлений, совершаемых другими социальными группами. В послевоенный период милицейская преступность в целом может характеризоваться как "бедная". Основной целью корыстных преступлений являлись продукты, спиртное, одежда. Суммы взяток в большинстве своем были небольшими. Борьба с нечистоплотностью в системе правоохранительных органов может быть успешной лишь наряду с борьбой с преступностью в целом.

Примечания

1. Отдел специальных фондов информационного центра ГУВД СПб и Ленобласти (ОСФ ИЦ ГУВД СПб и ЛО), ф. 1, д. 130, л. 459.

2. Там же, д. 122, л. 321; д. 87, л. 153.

3. Там же, д. 122, л. 321; д. 130, л. 460.

4. Там же, д. 110, л. 231 - 232.

5. Там же, л. 166.

6. Там же, л. 130, 460.

7. Там же, д. 122, л. 321.

8. ИВАНОВ В. А. "Скорпионы": коррупция в послевоенном Ленинграде. Политический сыск в России: история и современность. СПб. 1997, с. 247.

9. ОСФ ИЦ ГУВД СПб и ЛО, ф. 2, д. 130, л. 461.

10. Там же, д. 102, л. 159.

11. Там же, д. 130, л. 461.

12. Там же, ф. 1, д. 121, л. 173.

13. ВАКСЕР А. "Чудо" возрождения или История без ретуши. - Нева. 1992, N 11-12, с. 337.

14. ОСФ ИЦ ГУВД СПб и ЛО, ф. 2, д. 76, л. 418.

15. ЗУБКОВА Е. Ю. Кадровая политика и чистка в КПСС (1949 - 1953). - Свободная мысль. 1999, N 4, с. 196.

16. ОСФ ИЦ ГУВД СПб и ЛО, ф. 1, д. 130, л. 460.

17. ЖУКОВ Г. К. Неизвестные страницы истории. - Военные архивы России, 1993, вып. 1, с. 201 - 204.

18. ОСФ ИЦ ГУВД СПб и ЛО, ф. 2, д. 93, л. 120.

Опубликовано на Порталусе 14 марта 2021 года

Новинки на Порталусе:

Сегодня в трендах top-5


Ваше мнение?



Искали что-то другое? Поиск по Порталусу:


О Порталусе Рейтинг Каталог Авторам Реклама