LA GEORGIE ENTRE PERSE ET EUROPE. Sous la direction de F. Helliot-Bellier et I. Natchkebia. Paris: l'Harmattan, 2009. 358 p.*

Институт востоковедения Грузии им. Г. Церетели совместно с Французским национальным центром научных исследований Mondes-Iranien etindien издал на французском языке сборник исследований грузинских и французских востоковедов. В него вошли работы грузинских исследователей Г. Саникидзе, И. Начкебия, Г. Берадзе, М. Габашвили, М. Сванидзе, М. Алексидзе, Н. Тер-Оганова (ныне проживает в Израиле), французских ученых Ф. Хелло-Беллие, Т. Зарконе, Ш. Уржевич и японского ученого Хиротаки Маеда (Университет Хоккайдо).

В работе Г. Саникидзе "Ислам и мусульмане в грузинской современности" рассмотрены районы компактного расселения мусульман в историко-этнографических регионах Грузии - Аджарии, Квемо Картли, Месхети, Абхазии, Панкисском ущелье. Автор упоминает французского путешественника П. де Д. Турнефора, который еще в 1701 г. отмечал возрастание мусульманского населения в Тбилиси в Сефевидский период. Описывая сложившиеся условия и историческую обстановку во время принятия ислама в этой части Грузии, Г. Саникидзе отмечает, что в период борьбы Османской Турции и Сефевидского Ирана в XVI-XVIII вв. особенно усилилось давление на грузин Аджарии в вопросе смены веры и конфессии. Известно, что после Амасийского договора 1555 г., установившего мир между Турцией и Ираном после 40-летней войны, Западная Грузия была признана сферой интересов Османской империи [История Востока, 1999, с. 72, 115 - 116]. В Аджарию и Месхети (Джавахети) стали активно проникать турки, был создан Ахалцихский пашалык, началось строительство мечетей и насильственное обращение местных грузин в мусульманство. Однако прозелитизм не смог распространиться по всей территории Грузии и, несмотря на мощное давление со стороны могущественных мусульманских соседей, грузины в массе своей остались христианами. Правда, в Аджарии, Месхети и Кахети ингилойцы частично приняли ислам.

Затрагивая сложный вопрос о возвращении в Грузию турок-месхетинцев, депортированных в годы Второй мировой войны, Г. Саникидзе отмечает, что среди них есть часть лиц, обладающих грузинским самосознанием и помнящих о своих этнических корнях. Что касается ферейдан-ских грузин, то они в большинстве своем шииты, а грузины-аджарцы - сунниты.

Наибольшее количество мусульман-азербайджанцев, компактно проживающих в Южной Грузии, от Марнеули до Дманиси, по переписи 1989 г., составляло 303 600 человек, а по переписи 2001 г. - около 200 000 человек (с. 285), что свидетельствует о миграции их в Азербайджан после распада СССР в 1991 г.

По определению автора, число кистов (чеченцев) в Панкисском ущелье составляет от 8 до 12 тыс. человек, а первое их появление в этих краях отмечено с 1817 - 1825 гг. (с. 291). В конце XIX в. среди кистов были распространены идеи орденов накшбандийа и кадирийа, а с 1997 г. стал распространяться ваххабизм, и в селении Дуиси была построена мечеть этого направления ислама.

В целом работа Г. Саникидзе дает представление о расселении и количестве мусульманского населения в Грузии, но автор не дает ответа на вопрос, каким образом должна происходить адаптация и инкорпорация различных групп мусульманского населения в социально-политическую жизнь республики.

В работе М. Алексидзе "Шейх Санаан из Тифлиса/Тбилиси" рассматривается интересный сюжет из средневековой мусульманской литературы. Автор приходит к выводу о том, что в тбилисской мусульманской среде горожан на рубеже XVIII-XIX вв. зародилась легенда о шейхе Санаане, который несколькими столетиями раннее прибыл в Тбилиси, женился на грузинке-христианке и сам обратился в христианство. После смерти он был погребен на горе Мтацминда, во дворе церкви Св. Давида. В работе приводятся выдержки из трудов Мирзы Хоссейна Фарахани, Маджида ос-Салтане, Мохаммада Казем Шейбани Кашани, Фарид ад-дина Аттара, Паки Техрани и других авторов, свидетельствующие о популярности легендарного сюжета в

* Грузия между Персией и Европой / Под ред. Ф. Хелло-Беллие и И. Начкебия. Париж: Харматта, 2009. 358 с.

персидской литературе. В истории о шейхе Санаане, вероятно, описан довольно редкий случай обращения мусульманина в христианство.

В сборнике помещены две статьи И. Начкебия: "Тифлис/Тбилиси в начале XIX в. по сообщениям французских дипломатов" и "Место Грузии в Финкенштейнском договоре (1807 г.)".

В первой из них автор знакомит читателя с малоизветными трудами французских авторов, описывающих городскую жизнь, характерные детали ежедневного быта, традиции и обычаи жителей города, - Ж.-Ф. Гамба, А. Жобера, Ж.-Ф. Руссо, А. Дюпре, А. де Гардана. Они видели город еще не оправившимся от разорительного нашествия Ага-Мохаммед-хана в 1795 г. и запечатлели его последствия. Кроме того, И. Начкебия использует малоизвестный архивный материал, где говорится о роли Южного Кавказа в торговле и экономике, первое место в которых, по мнению французов, писавших о Грузии в тот период, приоритетно принадлежало этому городу. В статье анализируется место Тбилиси в планах индийского похода императора Наполеона, которыми в этот период он был увлечен, рассматривалась возможность организации здесь базы для снабжения французских войск в Иране. Однако после Тильзитского мира 1807 г. Наполеон резко изменил свои намерения и совершенно отказался от индийского похода. И. Начкебия приводит также свидетельства французских авторов об оживленной торговле тбилисских армянских купцов с Нижним Новгородом, Одессой, Астраханью и другими российскими городами. А лейтенант Трезель пишет, что после восточных городов Тбилиси показался ему первым европейским городом.

Во второй статье этого же автора рассматривается вопрос о возвращении Восточной Грузии (до 1801 г. - Картли-Кахетинское царство) в состав Каджарского Ирана, обговоренный в статьях 3 и 4 Финкенштейнского договора заключенного между Францией и Ираном в мае 1807 г. И. Начкебия обнаружила в архиве Министерства иностранных дел в Париже неопубликованный проект этого договора, который, как и окончательный вариант, состоит из 16 статей, но имеет с ним разночтения: в статье 3 проекта говорилось, что Наполеон закрепит за Ираном Восточную Грузию, если персы сумеют захватить Тбилиси, а в статье 4 император просил, если Иран выполнит условия статьи 3, ежегодно снабжать его грузинскими мамлюками. Описывая прием иранского посла Мирзы Мохаммада-Реза Казвини в Финкенштейне, автор приводит французские тексты статей договора, по которым Наполеон обещал Ирану добиться от России возвращения Восточной Грузии Фатх-Али-шаху. Причем в тексте договора шаханшах Фатх-Али-шах именуется "императором" и тем самым как бы ставится вровень с французским правителем.

В заключительных частях исследования И. Начкебия анализирует причину невыполнения Финкенштейнского договора. Как известно, через два месяца после этих событий Александр I встретился у Тильзита с Наполеоном и Россия подписала союзный с Францией Тильзитский договор, перечеркнувший действие Финкенштейнского соглашения. Во время переговоров с Александром Наполеон ни разу не упомянул о намерении передать Восточную Грузию Ирану. Возможно, он и не думал выполнять свои обязательства перед персами, а в текст Финкенштейнского договора согласился их включить, чтобы польстить самолюбию иранского шаха и получить его расположение.

Автор статьи отмечает роль членов миссии генерала Гардана-Трезеля, Трулие, Лами, Фабьера, Раймонда, Фино, Марешалья, Дармона, Бонтам Ле Фра, Вердье - в обучении и реорганизации иранской регулярной армии за короткое время (1807 - 1809). Излагаются в статье и версии о том, что грузинские царевичи Александр и Теймураз, после 1801 г. скрывшиеся на территории, подвластной наследнику иранского престола Аббас Мирзе, слишком большую надежду возлагали на вмешательство в грузинские дела французского императора.

Интересна работа М. Сванидзе "Отношения Франции с Османской империей и Персией (1548 - 1555)", в которой проанализированы документы посла французского короля при дворе султана Сулеймана Кануни Габриеля де Лутса барона д'Амарона. В 1547 - 1549 гг. барон д'Амарон докладывал королю о результатах сражений и продвижения турецкой армии на восток, в персидские пределы. Сохранилось также описание военной кампании турок в 1554 - 1555 гг. в окрестностях Эрзерума. Рассматривается Амасийский договор 1555 г. между Турцией и Ираном, которые впервые разделили между собой Западную и Восточную Грузию, Западную и Северо-Восточную Армению, Ирак Арабский, Курдистан, Самцхе-Саатабаго (Джавахетию). В последующих войнах это деление оспаривалось.

В основательном исследовании ГГ. Берадзе "Париж - Тифлис/Тбилиси - Персеполис. Визит Стенли в Иран через Тбилиси" рассматривается история путешествия сэра Генри Мортона Стенли в 1870-х гг. через Тбилиси - Тегеран - Исфаган - Шираз и другие области Ирана. Известный гео-

граф и путешественник Г. М. Стенли после экспедиций в Центральную Африку совершил путешествие на Кавказ и в Иран в целях изучения маршрута прокладки индо-европейского телеграфа, который планировалось проложить сначала к грузинской столице (в то время столице всего Кавказского Наместничества Российской империи, включавшего в свой состав все территории южного и северного Кавказа под русским управлением), затем от нее в Иран и через всю его территорию до самой границы с Британской Индией на востоке. В работе приводятся редкие фотографии и рисунки Г. М. Стенли в период пребывания в Тбилиси в 1870 г., рассказывается о его встречах с бароном Л. П. Николаи, выпускником Царскосельского лицея, бывшим генерал-губернатором Малороссии и Бессарабии, сенатором и статс-секретарем императора, с 1863 по 1875 г. возглавлявшим Центральный комитет по реорганизации управления на Кавказе. Л. П. Николаи руководил кавказским отделением Императорского Географического общества и рядом других научных обществ в Тбилиси [Кавказ, 1890]. Он был женат на княжне Софье Чавчавадзе, дочери князя Александра Чавчавадзе, а в 1859 г. принимал участие в боевых действиях русской армии против Шамиля в районе аула Гуниб [Николаи, 1872 - 1874, ч. III XI].

Проект трансевропейского телеграфа условно обозначался как телеграф "Париж - Тбилиси - Персеполис", хотя древняя столица Ирана лежала в это время в развалинах и никаких обжитых селений и городов в непосредственной близости от нее не наблюдалось [Bosworth, 1998, p. 219- 220]. Г. М. Стенли побывал на развалинах Персеполиса и даже оставил на одной из каменных плит свой автограф, выбитый на английском языке, с датой (1870 г.), фотография которого была сделана Г. Г. Берадзе и приводится в его статье (с. 186). Благодаря умелой подаче автором статьи имеющегося материала исторический эпизод о путешествии Г. М. Стенли через Тбилиси к Персеполису воспринимается живо и с большим интересом.

В исследовании Ф. Хелло-Беллие "Миграции иранских азербайджанцев в Тифлис в XIX в." анализируются по французским источникам религиозные, экономические и этнические факторы, способствовавшие миграции армян, ассирийцев и несториан (иранцев) в Грузию. Автор приводит известные цифры переселения в первой половине XIX в. на Южный Кавказ (преимущественно в армянские области, но она это почему-то не отмечает) 40 тыс. армян и включает в это число несториан, хотя их было всего несколько тысяч (р. 222). Как пишет Ф. Хелло-Беллие, по европейским источникам, в состав населения Тифлисской губернии в 1874 г. входили: 289 018 грузин, 158 323 армянина, 36 390 русских, 5033 тушинца, 4896 немцев, 1872 поляка, 1692 перса (иранца), 1018 курдов (вероятно, езидов) и 342 тюрка (видимо, азербайджанца), отдельно говорит о трудовой миграции рабочих-персов из Ирана (с. 223, 227). Отмечу, что тушинцы - это грузины, живущие в горах Кахетии на границе с Чечней.

В статье Т. Зарконе "Тифлис/Тбилиси как место интеллектуальной жизни мусульман" речь идет о значении Тбилиси как интеллектуального центра всего Южного Кавказа. Автор приводит факты публикации на тюркском языке в столице наместничества, рассказывает об издании материалов о хозяйственной жизни и обычаях кавказских тюрок в "Тифлисских ведомостях", газете "Кавказ", журнале "Закавказский вестник", ежегоднике "Кавказский календарь", журналах "Экинчи", "Дийа", "Дийа Кавкассийа", "Диване хекмат", а также о влиянии на танзимат различных публикаций о путях модернизации азиатских обществ. В работе делается вывод о том, что к концу XIX в. в интеллектуальной жизни мусульман Кавказа, да и всей России, Тбилиси начинает играть заметную роль.

Ш. Уржевич в работе "Тбилиси и восточный модернизм: темпы и контроль" рассматривает процесс модернизации (индустриализации) на Востоке и на примере тбилисских амкаров анализирует роль ремесленных объединений в этом преобразовании. Отдельно он исследует социальные слои, участвовавшие в выступлении тбилисских амкаров 1865 г. В конце автор делает вывод о замедленных темпах модернизации в Тбилиси, как и на всем Востоке.

В сборнике опубликованы также работы Х. Маеда "Глава рода Аллахверди-хане: пример патронимии в Сефевидском Иране"; Н. Гелашвили "Художественные связи между Грузией и Ираном в XVII в." о персидских миниатюрах XVII в.; И. Кочоридзе "Восточное искусство в Грузии" о персидской живописи в грузинских музеях; Д. Гудиашвили "Становление шелководства на Кавказе в XIX в." о производстве и торговле шелком на Кавказе, в частности в Тбилиси.

В заключение отмечу, что все работы сборника выполнены на высоком научном уровне, с соблюдением всех требований к оформлению примечаний и списков литературы. Издание богато проиллюстрировано. Выпуском данной публикации на французском языке Институт востоковедения Грузии еще раз подтвердил свой высокий международный статус, достигнутый благодаря достаточно известным в научных кругах постсоветского пространства кадрам.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

История Востока. Т. III / Под ред. Р. Б. Рыбакова. М.: Вост. лит-ра. 1999.

Кавказ. Газ., Тифлис (Тбилиси). 1890. N 259, 261, 262.

Николаи Л. П., барон. Кавказская старина // Выписки из дневника генерал-адъютанта барона Л. П. Николаи. Ч. I-XIV. Тифлис. 1872 - 1874.

Bosworth C.R.E. The Persian contribution to Islamic historiography in the pre-Mongol period // The Persian Presence in the Islamic World / Ed. R.G. Hovannisian. Cambridge: University Press. 1998.