Рейтинг
Порталус

А. В. Пешехонов НАРОДНЫЙ СОЦИАЛИЗМ ИЛИ ПРОЛЕТАРСКИЙ?

Дата публикации: 06 декабря 2004
Публикатор: Научная библиотека Порталус
Рубрика: ЭКОНОМИКА - Русские экономисты →
Номер публикации: №1102337014


Образ будущего в русской социально-экономической мысли конца XIX - начала XX века. Избранные произведения / Сост. Я. И. Кузьминов. М. Республика. 1994. 416 с.
А. В. Пешехонов
НАРОДНЫЙ СОЦИАЛИЗМ ИЛИ ПРОЛЕТАРСКИЙ?
..."От принципиального объединения пролетариата и трудового крестьянства в единый трудовой народ,- пишет Суханов в "Заветах",- народники должны отказаться". С трудовым крестьянством "социалистическая партия не может слиться и не может связывать свою судьбу". "Классом, социалистическим по природе, является один пролетариат". И "если бы казалось необходимым присвоить социалистической партии название одного класса, то это могло бы быть только название пролетарской партии".


I

Почему же г. Суханов считает необходимым для народников отказаться от одной из исконных их позиций? Откуда эти страхи перед крестьянством? Или вскрылись какие-нибудь новые факты? или обнаружились в жизни новые течения? Может быть, пути пролетариата и трудового крестьянства, вместо того чтобы сближаться, стали расходиться и таким образом выяснилась невозможность идти с ними обоими, а стало быть, и неизбежность выбора между ними?
Нет! Никаких новых фактов не обнаружено и никаких таких течений в жизни, которые увлекали бы пролетариат и крестьянство в разные стороны, г. Суханову не известно. Напротив, он убежден, что именно трудовое крестьянство подготовит сельскохозяйственное производство к социализму. Сотруднику "Заветов" известно, что частнопредпринимательский капитал в этой сфере уклоняется от выполнения провиденциальной миссии, которую ему приписывали. Одна надежда - на крестьянство, и эту надежду всецело разделяет г. Суханов.
"Кооперация,- пишет он,- способна выполнить в деревне ту же "историческую миссию", какую выполняет частнопредпринимательский капитал в обрабатывающей промышленности". "Именно она способна создать те производственные отношения, какие будут налицо в социалистическом строе. Кооперация концентрирует, организует в крупных размерах сельскохозяйственное производство"5.
Выполняя эту подготовительную для социализма работу, трудовое крестьянство, по убеждению г. Суханова, будет вести вместе с тем неустанную борьбу с частнопредпринимательским капиталом, вплоть до полной победы над ним. Такую же борьбу с капиталом ведет и пролетариат. Стало быть, враг у него с крестьянством будет общий.
Таковы, по мнению г. Суханова, уже определившиеся течения жизни. "Крестьянство,- пишет он,- уже пошло по пути кооперации; многочисленные его группы уже вкусили ее плоды и убедились в рациональности этого пути. И не может быть никаких оснований предполагать, что крестьянство не дойдет по этому пути до конца, до полного уничтожения своей эксплуатации тем или иным видом капитала".
Таким образом, до этого пункта, т. е., нужно думать, вплоть до социализма или где-то совсем близко от него, пути пролетариата и трудового крестьянства если и не совпадают, то идут в одну сторону. сближаются к одной точке. Но тут-то и может явиться крестьянская опасность.
Конечно, в текущей действительности на нее нет и не может еще быть никаких указаний. Г. Суханов определил ее при помощи исключительно логических построений,- все равно как астрономы определяют будущее местонахождение небесных светил при помощи математических вычислений. Но полной уверенности у сотрудника "Заветов" нет: он предвидит возможность этой опасности, но не настаивает на ее неизбежности. Крестьянство может, подчеркивает он, быть врагом социализма, и из этого, конечно, еще не следует, что оно таковым непременно и будет. Вероятность этой возможности г. Суханов прямо не определяет, но по всему его изложению видно, что она представляется ему очень значительной.
В чем же, однако, дело? Да в том именно, что "трудовое крестьянство не есть класс социалистический по всей природе". Но что такое "класс социалистический по природе"? что это за "вещь в себе"?.. Меня берет сомнение, как бы читатели не испугались этой "метафизики", и поэтому логические построения г. Суханова я передам в самом сжатом виде, лишь в самых необходимых частях.
Целью и сущностью социализма можно считать право работника на полный продукт труда. Правда, "многие теоретики социализма видят эту цель в другом и формулируют ее иначе. Но,- говорит г. Суханов,- это сейчас не имеет для нас существенного значения". Условиями, при которых указанная цель будет достигнута, являются: обобществление всех средств производства и общественно организованные на этой основе производство и распределение. Таково "содержание" социализма, по определению г. Суханова, и из него он исходит в своих построениях.
"И пролетарий, и современный трудовой крестьянин владеют только частью производимого ими продукта. Другая часть его, прибавочный продукт, конфискуется владельцем капитала, средств производства". Поэтому "и тот и другой могут быть освобождены уничтожением власти над ними капитала". Но на этом сходство и кончается.
"Современные формы производства предрешают единственно возможную форму хозяйства, где пролетарий может владеть полным продуктом своего труда,- это общественная организация производства и распределения, т. е. социализм". Социализм и крестьянству обеспечит полный продукт его труда. Но у крестьянства есть и другой путь, чтобы достигнуть той же цели. Как уже сказано, от эксплуатации тем или иным видом капитала его может избавить кооперация. "И вот в руках трудового крестьянина остается весь, некогда конфискованный капиталом, прибавочный продукт. В руках крестьянина остается полный продукт его труда"...
Недостаточно внимательный читатель, быть может, скажет: ну и слава Богу! - стало быть, цель социализма достигнута. Да... Но внимательный читатель, конечно, помнит, что кроме цели имеются еще условия, необходимые для ее осуществления. Если же цель достигнута при других условиях, то, стало быть, это не социализм. И, действительно, это - не социализм. "Правда, кооперация превращает индивидуальную крестьянскую собственность в коллективную. Но собственность эта остается частной". Социализм же считает необходимым все средства производства сделать собственностью общественной.
Таким образом, по мнению г. Суханова, у пролетариата, чтобы обеспечить себе полный продукт своего труда, имеется только один путь - социализм; а "перед крестьянством стоит альтернатива: социализм или кооперация". Вот что значит: класс социалистический по своей природе и класс не социалистический по природе...
"Крестьянство,- пишет г. Суханов,- уже вступило на путь кооперации и едва ли сойдет с этого пути к избавлению от власти капитала. Из этого можно сделать вывод, что кооперация должна явиться одним из главнейших факторов, который отрежет крестьянское движение от пролетарского и социалистического; кооперация отнимет трудовое крестьянство у социализма"...
Это звучит уже решительно... Но и за всем тем даже самый внимательный читатель, я уверен, не видит пока никакой опасности. В самом деле: частная собственность опасна, пока она служит орудием эксплуатации; но если она служит для того, чтобы обеспечить работнику полный продукт его труда, то с ней, пожалуй, можно и примириться, тем более с коллективной собственностью, служащей для этой цели. Стало быть, будут два коллективизма - крестьянский и рабочий,- несколько отличные один от другого, но оба в равной мере удовлетворяющие цель, которой задается, как мы видели, социализм. Да и различные ли это будут коллективизмы? Если кооперация охватит все крестьянство и всю его экономическую жизнь, то чем "частная" собственность, принадлежащая этой кооперации, будет отличаться от собственности "общественной", каковою пролетариат объявит средства производства в сфере индустрии? Может быть, разница будет не так уж велика. Во всяком случае, этот вопрос заслуживал бы особой спекуляции, как выражаются наши метафизики.
Но этой спекуляцией заниматься некогда и незачем. Крестьянская опасность совсем близко, гораздо ближе, чем думают читатели... Г. Суханов допускает, что трудовое крестьянство одержит победу над ростовщическим и торговым капиталом раньше, чем пролетариат справится с капиталом производственным. Одержав победу, крестьянство заключит союз с побежденным противником. "Кооперации, естественно, станут наряду с промышленными синдикатами, имеющими целью выдерживать рыночные цены на уровне, желательном для продавца". Но высокий уровень цен "идет вразрез с интересами пролетариата, оставшегося единственным борцом за социализм". "Для социалистической партии уже является необходимость прямой и решительной борьбы с деревней". Со своей стороны, "крестьянство превращается в класс, заинтересованный в сохранении буржуазного строя. Крестьянство вместе с буржуазией борется против пролетариата и социализма". И даже тогда, когда пролетариат одержит со своей стороны победу над капиталом, экспроприирует экспроприаторов, крестьянство ухватится за свою частную собственность, продолжая борьбу со сторонниками социализма. "Из этой собственности крестьянин может извлечь особые выгоды - в ущерб пролетарию. Следовательно, эту собственность крестьянин будет развивать, укреплять и защищать, менее всего склонный от нее отказаться"...
Вот каким путем крестьянин может оказаться врагом социализма... Слов нет, такая опасность возможна. Но ведь подобных опасностей можно предусмотреть сколько угодно. Приведем одну-другую для примера.
Допустим, что пролетариат опережает крестьянство в своих победах над капитализмом, что представляется даже более вероятным. И вот, экспроприировав экспроприаторов, он вдруг объявит средства производства в индустрии, хотя и коллективной, но частной, пролетарскою собственностью. "Вы-де, мужички, в борьбе с фабрикантами не участвовали и нос вам сюда совать незачем: пролетариат без вас управится". А потом, опираясь на эту собственность, он и начнет взвинчивать цены на изделия,- себе на пользу, трудовому крестьянству во вред. "Из этой собственности пролетарий может извлечь особые выгоды - в ущерб крестьянину. Следовательно, эту собственность пролетарий будет развивать, укреплять и защищать, менее всего склонный от нее отказаться". Как видят читатели, я только перефразировал слова г. Суханова, сохранив его логику, почему и заключил их в кавычки. Не менее логичен, как я думаю, будет и следующий перифраз: "...для социалистической партии уже является необходимость прямой и решительной борьбы с фабрикой". Или г. Суханов полагает, что социалистическая партия может слиться и с фабрикой, которая эксплуатирует деревню?
Или возьмем такую возможность. Английский пролетариат одерживает победу над капиталом и экспроприирует своих экспроприаторов. И вот полученные в результате этой победы средства производства он объявляет хотя и коллективной, но частной, английской собственностью и, опираясь на нее, начинает эксплуатировать более отсталые, по преимуществу крестьянские страны, делая надбавочку в ценах на нужные им изделия. Мы можем еще раз вывернуть слова г. Суханова, и новые перифразы окажутся не менее логичными.
Я отлил свои примеры в самую грубую форму. Но их можно было бы так отчеканить, что они никого не задели бы своею нелепостью. С кое-какими менее фантастическими возможностями этого рода мы еще встретимся в дальнейшем изложении. Сейчас же для нас не это важно...
Подобных опасностей, повторяю, можно предусмотреть без числа. И социалистическая партия, конечно, должна считаться с их возможностью, с возможностью конфликтов между трудящимися. Но это не значит, что из-за каждой такой опасности нужно загодя сворачивать в сторону - и притом из-за опасности, замеченной в таком отдалении! Кто знает, что там такое? Думаешь, что волк, а потом окажется, что это просто сена клок...
Но г. Суханов, заметив такого волка - крестьянство, которому "социализм совершенно не нужен", - счел своим долгом решить, что с ним нужно сделать. Для социалиста ничего ведь не стоит решить такую задачу: нужно только быть логичным. "Для перехода к социалистическому порядку,- пишет г. Суханов,- владельцев кооперативных средств производства надо будет экспроприировать, как и капиталистов, питающихся прибавочным трудом. Это должен будет сделать и это сделает пролетариат. Он превратит частные трудовые союзы земледельцев в институты публичного права, а принадлежащие им средства производства - в общественную собственность. Он сделает это в ущерб крестьянству и, очевидно, против его воли".
Вероятно, всякий другой теоретик, договорившись до принудительной экспроприации трудящихся, спохватился бы: "Как будто что-то не так... Не оторвался ли я от земли? Не ушел ли в сторону от социализма?" Но г. Суханов, не только владеющий логикой, но и владеемый ею, даже не замечает, что он находится уже в "потустороннем мире"...


II

...Почему, в самом деле, так далеко ушел в сторону г. Суханов? Вернемся к его исходной точке... Мы видели, как он определил цель и сущность социализма. Мнения многих теоретиков, которые видят эту цель в другом и иначе ее формулируют, он признал для себя несущественными. И об этом нельзя не пожалеть. Определение, которое он положил в основу своих логических построений, отнюдь нельзя признать удачным.
Право работника на полный продукт труда... Но как найти, исчислить для каждого работника этот "полный продукт" в наше время, после бесчисленных поколений, работавших над тем же продуктом, и в нашем строе, при разделении труда, охватившем уже почти все человечество? Какая часть данного куска хлеба создана трудом современного крестьянина и какая - трудом общих наших предков, разрыхливших землю, окультуривших злаки, изобретших орудия? Какая часть этого куска принадлежит землепашцу, подготовившему почву для посева и собравшему жатву, и какая - кузнецу, выковавшему для него плуг и серп, рудокопу, добывшему для них железо, и т. д.? Разве можно это определить? "Полный продукт труда" не только отдельных работников, но и целых классов их превратился уже в величину иррациональную, вычислить которую с достаточною точностью уже теперь трудно, а при переходе к социализму и вовсе будет невозможно6.
Я допускаю, что определением, которое взял за основу для своих построений г. Суханов, можно условно пользоваться, но лишь в тех случаях, когда речь идет об отношениях между трудящимися и нетрудящимися классами. Но ведь он взял это определение, чтобы среди трудящихся найти друзей и врагов социализма. А для этого оно безусловно не годилось. Для этого нужно было подыскать другое, более удачное определение тому строю, отношения к которому различных трудовых классов его интересовали.
Право на полный продукт труда... Но это право может быть обеспечено и помимо социализма, даже с большею точностью и, во всяком случае, с меньшими затруднениями. Даже кооперации, о которую споткнулся г. Суханов, для этого не требуется. Представьте себе замкнутое, индивидуальное хозяйство. Полный продукт обеспечен его работнику. Но разве это является целью социализма? Цель последнего несравненно шире. Это - всестороннее освобождение человеческой личности.
И не только из-под власти капитала. Возможно, полная победа над природой, проникновение в ее тайны и подчинение ее сил своей власти представляет для трудящегося человечества не менее важную задачу, чем победа над капиталом. И социализм к этой задаче отнюдь не равнодушен. Правда, теперешним социалистам даже упоминать о ней почти не приходится, как о такой, которая сама собой подразумевается и которая не вызывает никаких возражений. Но при зарождении социалистического идеала она играла видную, быть может, даже доминирующую роль.
Разрешить эту задачу человечество может не иначе как на почве самого деятельного и тесного сотрудничества, лишь совокупными усилиями всех своих детей, всех бесчисленных их поколений. И оно уже не вернется к замкнутому индивидуальному хозяйству, хотя таким путем и можно было бы уйти из-под власти капитала и обеспечить "полный продукт труда" каждому трудящемуся. Поэтому же и социализм не мог поставить своим идеалом такое хозяйство как не разрешающее одной из важнейших его задач.
Неизбежный выход всего человечества на путь сотрудничества теперь настолько очевиден, что даже с крестьянской стороны, кажется, никто уже не предвидит никакой опасности в этом смысле, никакой непреодолимой помехи в этом отношении социализму. По крайней мере, г. Суханову, который всматривался, нужно думать, очень внимательно, ничего такого не померещилось. А между тем еще недавно на этом самом месте разгуливал призрак, пугавший многих. Утверждали, что мужик вцепится в свое индивидуальное хозяйство и никакими силами, если производственный капитал не поможет, его не удастся затащить на путь коллективизма. В противовес, главным образом, этому призраку и являлись народнические ссылки на "общинный дух" и "артельное начало": и мужику-де доступно понимание пользы сотрудничества и "выварка в фабричном котле" вовсе для этого не требуется. Теперь явился новый довод, представляющийся более убедительным,- кооперация. В сущности, это то же "артельное начало", только в новой трансформации. Я не сомневаюсь, что и "общинный дух" в трансформированном виде еще появится. Но об этом ниже. Сейчас же для нас достаточно и того, что путь сотрудничества для человечества неизбежен, что задачи, которые ставит социализм, требуют этого именно пути и что ни одна часть трудового народа - даже крестьянство - от вступления на него, нужно думать, не уклонится.
Но на этом пути свобода, как известно, потерпела особенно тяжкие ограничения. В стихийно складывавшемся сожительстве и в стихийно развивавшемся сотрудничестве укоренилось социальное неравенство, и общественный механизм, который должен был бы обеспечивать безопасность, свободу и полноту человеческого существования, сделался орудием социального угнетения. Отсюда - вторая великая задача социализма, его социальная задача, которую он рассчитывает разрешить вместе с первой при помощи планомерной организации сожительства и сотрудничества: это - социальное освобождение человеческой личности.
И опять-таки: всестороннее освобождение, а не экономическое только. В социалистическом строе не может быть ни религиозных гонений, ни национального угнетения, ни политического неравенства, хотя бы они и не соединялись с экономической эксплуатацией. И теперешние социалисты, как бы они ни смотрели на происхождение названных и всех других видов социального угнетения и неравенства, полагают ли они, что все социальное зло происходит от одного корня, или приписывают различным его ветвям самостоятельное происхождение и значение, во всяком случае считают своим долгом вести с ними непримиримую борьбу. И даже те из них, которые сводят все к "экономическому базису", не откладывают этой борьбы до переустройства экономических отношений на новых началах.
Все это - общеизвестные вещи, и мне прямо совестно повторять их здесь. Но что же делать? Ведь вот теоретик "Заветов" счел возможным предпринять сложное логическое построение, положив в его основу такое определение социализма, что последнего даже узнать нельзя. Между тем если бы г. Суханов так не обкорнал его, а взял его во всей широте и глубине, то, вероятно, все построение приняло бы другой вид. И едва ли тогда крестьянство, которому "социализм совсем не нужен", появилось бы на его горизонте.
В самом деле, допустим, что крестьянство иным путем обеспечит себе "полный продукт труда" и уйдет из-под власти капитала. Ну а другие цели, которые ставит себе социализм? Или и их крестьянство осуществит вне социализма? В таком случае последнему можно, пожалуй, дать отставку. Во всяком случае, деревню-то нужно освободить от него, а не тащить ее к нему на аркане... Впрочем, остается еще последняя опасность: освободившаяся, всесторонне освободившаяся деревня пожелает, пожалуй, эксплуатировать освободившуюся, в свою очередь, фабрику. Допустим и это! Но неужели же пролетариат, который в силах будет экспроприировать крестьянство против его воли, окажется не в состоянии иным путем установить с ним безубыточное для себя равновесие?
Но дать отставку социализму, хотя бы и частичную, мы не можем. Мы убеждены ведь, что только в социалистическом строе, если еще не дальше, каждая трудящаяся личность и все трудящееся человечество а целом получат свободу и возможность всесторонне развивать свои силы. Мы убеждены, что всему трудящемуся человечеству социализм нужен... Да, всему, а не только "классу, социалистическому по природе".
Социалистический идеал зародился и социалистическая мысль начала свою работу раньше, чем этот класс привлек к себе внимание мыслителей. Успели даже сложиться целые социалистические системы. Правда, то был утопический социализм, а мы стоим на почве научного социализма. Теперешние теоретики социализма, включая в их число и г. Суханова, любят ссылаться на эту "научность" и пренебрежительно относиться к былому "утопизму". Не следует, однако, забывать, что все ведь относительно. В системах утопического социализма, при всей их утопичности, немало было элементов реального и по своему времени научного; а в научной системе пролетарского социализма при всей ее научности жизнь и мысль успели уже обнаружить немало утопического.
Возьмем, в самом деле, систему Маркса... Каким близким представлялся ему и его первым ученикам социализм и как далеко отодвинулся этот последний в глазах теперешних последователей Маркса! Порою кажется даже, что они перегибают в этом случае палку в противоположную сторону...
Насколько, далее, простой представлялась структура, какую будет иметь общество перед тем, как окажется возможным и неизбежным "прыжок из царства необходимости в царство свободы"! На одном конце маленькая кучка, на другом - огромное большинство, и громадное расстояние между ними: в руках одних все богатства, доля других - безысходная нищета. И это расстояние все увеличивается: на одном конце богатства концентрируются, на другом - нищета растет...
Теперь уже не может быть сомнения, что жизнь, вообще имеющая, как известно, склонность к усложнению, не представит исключения и в данном случае. Такой простой структуры, какую рисует изложенная схема, общество иметь не будет. Некоторые поправки, внесенные жизнью, пришлось уже признать и, хотя бы путем толкования, внести в учение Маркса. Например, с полною очевидностью выяснилось, что общий характер движения в пределах капиталистического общества несколько иной: если на одном конце богатства и концентрируются, то на другом - нищета не растет, а, напротив, жизненный уровень повышается. Пролетариат неустанной борьбой успел уже отвоевать себе лучшие и более обеспеченные условия существования и, как можно надеяться, успеет еще немало отвоевать в рамках существующего строя. Таким образом, расстояние между двумя концами социальной лестницы если и увеличивается, то только в одну сторону. В целом же человечество, хотя и медленно, с трудом, с ненужными страданиями, идет, по-видимому, все-таки вверх. Вместо абсолютного расхождения в разные стороны марксизм должен был подставить в вышеприведенную схему относительное расхождение крайних слоев общественной формации, при общем их движении в одном направлении.
Другие поправки, настойчиво предлагаемые жизнью, не так еще очевидны и "ортодоксия" их оспаривает; зато "ревизионизм" не в меру, быть может, муссирует. Несомненно одно: жизнь до чрезвычайности осложнит такую простую вначале схему. Уже теперь этих осложнений наметилось немало.
Прежде всею, кучка, находящаяся наверху, стала как будто расплываться, терять резкие очертания и считавшиеся характерными для нее признаки. Возможно даже. что она не уменьшается в числе, а увеличивается, если не относительно, то абсолютно. Во всяком случае предположение, что в руках находящейся наверху кучки, в руках одних и тех же лиц сосредоточится вся сумма экономической власти и вся сумма народного богатства, не оправдывается. Собственник все больше и больше отделяется от предпринимателя: свойственный жизни процесс дифференциации сказывается и в данном пункте. Участники акционерной компании к самому предприятию, как известно, не имеют почти никакого отношения: они только получают дивиденды и в лучшем случае изредка, обыкновенно раз в год, являются на собрание, чтобы санкционировать предложения директоров - фактических хозяев предприятия. Держатели облигаций, дав деньги на предприятие и получая свой процент, уже ровно никакого отношения к хозяйству не имеют. Предприятия все больше и больше ведутся на чужие, прямо арендованные, а то и иными путями добытые деньги. Эти иные пути оказываются подчас окольными, но и за всем тем для концентрированных чужих капиталов очень верными. Достаточно сослаться в этом случае на финансирование американских трестов. Американские дельцы нашли способы, при помощи которых можно, имея своих денег миллион, захватить власть над чужими миллиардами. Эти способы получили уже довольно широкое распространение; применяются, в частности, и у нас, в России. Напомним еще роль банков, которые владея собственными миллионами, распоряжаются чужими сотнями миллионов. Директора же этих банков, каковые и являются в них фактическими хозяевами, могут иметь своих денег совсем пустяки - лишь установленное число акций. Да и то можно обойти. Между тем роль банков в экономической жизни громадна и с каждым днем становится все значительнее: не ограничиваясь властью над кредитом, они все больше подчиняют себе обмен и даже производство. В частности, в России фактическими хозяевами очень многих уже акционерных промышленных компаний являются коммерческие банки, которые в собраниях акционеров диктуют свою волю и ставят директорами своих людей...
Легко понять, что может получиться, если это отделение собственника от предпринимателя будет продолжаться. У социальной пирамиды могут образоваться две вершины (если не считать третьей, высоко еще поднимающейся в некоторых странах, как, например, в России), очень близкие между собой, по не тождественные: одна явится средоточием богатства, другая - экономической власти. И вместо одной задачи, которую предвидел Маркс - "экспроприации экспроприаторов",- окажется, пожалуй, две, далеко не совпадающие между собой и требующие разных методов для своего разрешения. Может быть, их придется решать не сразу, а одну за другой, и сделать дело враздробь будет легче. Но оно, несомненно, будет много сложнее, чем предвидел это научный социализм в первой своей формулировке.
Но осложнения этим, по-видимому, не ограничатся. Я исходил из предположения, что экономическая власть и богатство все-таки сконцентрируются в небольших социальных группах. Но и на этот счет уже появились сомнения, в особенности относительно "богатства".
С отделением его от "власти" исчезают многие стимулы для его концентрации. Чтобы удерживать его в своих руках, извлекать выгоды и приумножать по силе возможности, не требуется уже ни ума, ни таланта, ни удачи; нужны только ножницы, чтобы отрезать купоны. Риск потерять ею может быть тоже сведен до минимума и для этого уже имеются способы - способы "верного помещения капиталов". Отлитое в форму ценных бумаг, богатство приобретает, кроме того, легкую дробимость: громадная фабрика может принадлежать многим тысячам собственников, вплоть до самых мелких, и в совместном обладании ею они не почувствуют никакого неудобства,- они даже знать друг друга не убудут. Таким образом предприятия могут приобретать все более и более крупные размеры, а собственность в то же время может все больше и больше дробиться. Эта трансформированная собственность, не требующая от своего обладателя ни времени, ни труда, легко может совмещаться с самыми разнообразными профессиями. Пастор может владеть акциями компании, которая содержит дома свиданий, а профессор может быть одним из собственников кассы ссуд или игорного дома,- и никто об этом даже знать не будет. Но не это важно, а то, что собственность может быть побочным источником дохода при других занятиях, нисколько не мешая им и сама ничуть не страдая от такого совместительства. Можно было бы указать и еще некоторые особенности собственности, отделившейся от экономической власти,- особенности, которые могут не только замедлить процесс ее концентрации, но и породить прямо обратные течения. Вероятнее всего, что совсем концентрирующий процесс не прекратится и в руках отдельных лиц и групп будут сосредоточиваться колоссальные богатства. Но вполне возможно, что значительная часть собственности останется до конца не собранной, растекшейся по значительной части социального организма, вплоть до самых нижних его слоев.
Исходя из того, что наблюдается уже в жизни, легче представить себе концентрацию экономической власти. В этом отношении вполне возможной представляется олигархия и даже единодержавие,- в лице какого-нибудь Моргана, который будет распоряжаться экономической жизнью целого ряда стран. Но он будет ведь осуществлять свою власть не единолично, а при посредстве громадного штата служащих, начиная от директоров и управляющих и кончая конторщиками и приказчиками, мастерами и табельщиками. Статистика показывает, что этот социальный слой - слой "служащих" - в капиталистическом обществе увеличивается, и не только абсолютно, но и относительно. Особенно быстро, по-видимому, растет "технический персонал" - и это, конечно, вполне понятно, ввиду быстро усложняющейся техники.
Что такое представляет из себя эта новая "буржуазия", это "третье сословие" капиталистического общества? Будет ли оно "ничем" или захочет быть "всем"? Или этот слой окажется по своим свойствам новой "бюрократией", вроде той, какою обзавелся политический абсолютизм, но только еще более многочисленной и разветвленной,- бюрократией, которая, как предполагается, способна служить всякому, но которая, как мы знаем по опыту, может оказаться одним из важных и могущественных орудий борьбы в руках хозяина? Или, наконец, этот слой нужно относить к пролетариату, считать "классом социалистическим по природе"? С собственностью он ведь разлучен уже, но от обязанности работать не избавлен...
Выше я сказал, что у социальной пирамиды могут образоваться две вершины. Вероятнее, однако, что между собственностью и экономической властью установится симбиоз вроде того, какой существует у нас между поместным дворянством и бюрократией. На верхних ступенях немало будет людей, обладающих и значительной властью, и колоссальными богатствами, но будут и богачи, стоящие в стороне от власти, и дельцы, не нажившие еще соответствующего их иерархическому положению богатства. Совмещение в разных пропорциях власти и собственности будет встречаться, вероятно, и ниже,- быть может, вплоть до самого нижнего края интересующего нас слоя. Но в этой нижней своей части он будет состоять, конечно, главным образом из людей, лишенных собственности, испытывающих почти такое же давление, как пролетариат, и почти сливающихся с ним.
Во всяком случае, средняя часть социальной формации, обыкновенно обходимая марксизмом в его построениях, представит не пустое место, будет занята, и резких, непереходимых граней, которые отделяли бы ее, с одной стороны, от пролетариата, с другой - от капиталистов, по всей видимости, не будет. Сейчас мы увидим, что кроме "служащих" в этих средних слоях останется или сюда отойдет и еще много всякого народа. Но сначала мы должны остановиться еще на одной стороне ортодоксального марксизма.
По этому учению, капитал должен выполнить всю подготовительную для социализма работу, как социальную, так и техническую. С одной стороны, он отделит работников от принадлежащих им средств производства и соберет первых в тесные и сплоченные ряды, объединенные одинаковой бытовой обстановкой и общими экономическими интересами, а последние, т. е. средства производства,- в одну компактную массу, сделав их собственностью небольшого круга лиц. С другой стороны, вместо индивидуальных, разобщенных хозяйств капитал сорганизует крупное производство, придаст ему широко общественный характер и технически совершенный вид и, таким образом, разовьет производительные силы общества до таких размеров, что капиталистическая оболочка сделается для них тесной.
Отчасти мы уже видели, что социальную подготовку далеко нельзя считать обеспеченной со стороны капитализма. Теперь надо сказать, что и техническая подготовка к социализму едва ли им будет выполнена в надлежащих размерах и доведена до конца. Даже в сфере индустрии эту работу капитал, по-видимому, не выполнит - отчасти не сможет, отчасти не захочет...
Важнейшим стимулом для технического прогресса в капиталистическом строе являлась, как известно, конкуренция. И вот этот-то стимул начинает слабеть, и так быстро, что в некоторых отраслях довольно скоро, пожалуй, исчезнет. Вместо конкуренции, которая, как предполагалось, будет действовать до самого конца в капиталистическом строе, уже начала складываться монополия, которая, по теории, если и могла возникнуть, то разве только накануне перехода к социализму. Оглядываясь назад, мы можем сказать, что зародилось это течение, в сущности, уже давно - вместе с появлением акционерных компаний, когда отдельные капиталисты, вместо того чтобы конкурировать между собой, начали объединяться. Но надвинулась и сделалась очевидной эта опасность лишь в самое последнее время, с возникновением и быстрым распространением трестов и синдикатов.
При монополии, как я уже сказал, исчезает важнейший стимул для технического прогресса, так как перед капиталом открывается иной, более легкий путь для наживы: вместо удешевления производства - повышение цен...
Возникновение синдикатов и трестов связано еще с одним далеко не безразличным явлением. Из сферы производства организующее действие капитала все больше и больше переносится в сферу денежного и товарного оборота. И это, конечно, понятно. Захватив весь оборот того или иного продукта, капиталисты могут быть спокойны: вся возможная прибыль их не минует. Нет поэтому ничего удивительного, что капитал так и оставит индустрию в ее нынешнем, "эклектическом", т. е. в значительной части в полутрудовом, виде. В результате индустриальный пролетариат останется в полусобранном виде, а, с другой стороны, в составе средних слоев сохранится немало мелкой промышленной буржуазии.
Кроме названных уже категорий в эти средние слои войдет еще многочисленное чиновничество, а также служащие в общественных учреждениях, так называемый "третий элемент", который тоже быстро множится: общественное хозяйство ведь все растет и общественные службы становятся все разнообразнее. Сюда же войдут лица свободных профессий, число которых тоже, по-видимому, увеличивается. Вероятно, найдутся еще разные элементы. Вообще, как я уже сказал, народу в этих средних слоях, с которыми теория пролетарского социализма совсем почти не считается, окажется в конце концов немало.
Но едва ли не главное осложнение, которое вовсе не было предусмотрено этой теорией, оказалось в сельскохозяйственной сфере. Капитал, по крайней мере крупный, не только не овладевает этой сферой, но я очищает, как показывают факты, даже те позиции, которые он занял было на развалинах феодального и крепостного хозяйства... Возможно и то, что капитал не находил даже нужным, т. е. достаточно для себя выгодным, выступать в этой сфере в роли хозяина. Овладев почти всецело транспортом, обменом и кредитом, он получил возможность отбирать у крестьянина почти весь прибавочный продукт, создаваемый тем в своем хозяйстве, а иногда и с излишком, с прибавкой значительной доли необходимого продукта. Возможно, что названными позициями, т. е. тремя большими дорогами менового строя, капитал и удовлетворится, тем более что и в сфере индустрии роль рачительного хозяина, как мы видели, не очень увлекает его в последнее время... Если все надежды по части подготовки к социализму возлагать на капитализм, то сельскохозяйственная сфера может оказаться совершенно к нему не подготовленной - - ни в техническом, ни в социальном отношениях.
Трудно предугадать, какое место в социальной структуре может занять трудовое крестьянство. Возможно, что в рамках существующего строя ему удастся отвоевать более высокий жизненный уровень и оно войдет в состав средних слоев. Возможно, что оно займет место рядом с пролетариатом и вместе с ним будет выдерживать социальную тяжесть. Но нет ничего невозможного и в том, что оно окажется, как сейчас в России, еще ниже и будет испытывать давление еще сильнее7. Ниже, выше или рядом, но все-таки вне пролетариата, этого единственного "социалистического по природе класса"...
Теперь спрашивается: нужен ли этим трудящимся и обремененным социализм? И если нужен, то неужели они так и останутся к нему не подготовленными и его придется вводить среди них принудительно? Будет ли в состоянии один пролетариат преодолеть все трудности пути, низвергнуть господство капитала, завершить подготовку социализма и еще принудительно ввести его среди неподготовленного населения? - пролетариат, который, быть может, не представит из себя не только "огромного", но и простого большинства? Хватит ли у него сил для этого? Хватит ли их даже для того только, чтобы разрешать попутные задачи, которые одна за другой ставятся жизнью?


III

Я помню споры между марксистами и народниками, не только. литературные, в которых мне потом тоже пришлось принять участие, но и те споры, которые велись в кружках, когда литературная полемика только еще начиналась...
Конечно, одним из самых спорных был тезис, выдвинутый теперь г. Сухановым, только еще более, пожалуй, обостренный: пролетариат --единственный социалистический класс. Меня, помню, особенно сильно интересовал вопрос: что такое пролетариат? Желая себе уяснить это, я не упускал случая предложить этот вопрос собеседникам. Как известно, марксизм до сих пор не дал вполне удовлетворительного определения этому основному в его доктрине понятию. Тогда давали...
Одним из самых ходких тогда марксистских выражений, наряду с "производительными силами", было: "производительные классы". И вот пролетариат определялся как производительный класс, создающий своим трудом ценности. Все другие слои населения, непосредственно ценностей не создающие и живущие за счет прибавочною продукта, были не пролетарии, чуть ли даже не эксплуататоры. А учитель? - спрашивал я: - а приказчик? а домашняя прислуга? Все это были не пролетарии. Пролетарий ли почтовый чиновник? - такого вопроса нельзя было даже предложить, так как его сочли бы за насмешку, за нежелание серьезно разговаривать с противниками. Крестьянство - несомненно, производительный класс - - рассматривалось как обломок прошлого строя, интересный лишь постольку, поскольку в нем происходит процесс дифференциации, т. е. обращения крестьянской массы в пролетариат. Наряду с этим все, что не принадлежало к пролетариату. нередко, так же как и теперь, бралось за общие скобки под именем "буржуазия". Для социализма все это был совершенно непригодный материал. Конечно, и среди "буржуазии" можно встретить иной раз социалиста, но это лишь гага avis, редкая птица, "белая ворона" - не больше. И мы, спорившие, тоже были "белые вороны" - редкостные птицы и вместе с тем выродки...
После того прошло почти 20 лет. Прожиты они не напрасно. Оказалось, что учителя, приказчики и даже почтовые чиновники представляют из себя не дурной и довольно благодарный материал для социалистической партии. С домашней прислугой сколько-нибудь широкого опыта пока не произведено, но и ее отбросить за непригодностью ни один марксист, пожалуй, уже не решится. В крестьянстве тоже нашлись "полупролетарские элементы", которыми далеко нелишне оказалось заняться. Можно думать, что те, которые фактически работали в деревне, не очень даже выискивали эти "полупролетарские элементы", а имели дело чаще всего вообще с крестьянством. Ведь даже среди заведомой буржуазии работа оказалась далеко не бесплодной - во всяком случае. она велась с энергией, насколько только позволяли силы. Взять хотя бы студенчество: самая подлинная ведь буржуазия, а социалисты среди него не знаю, как теперь, но еще недавно составляли чуть ли не большинство. Вообще "белых ворон" оказалось так много, что поиски их даже в довольно высоких сферах оказались далеко не безуспешными...
Чем бы ни объяснялись успехи социализма в непролетарской среде, во всяком случае нетрудно уже предвидеть день, когда в некоторых странах социалисты окажутся вынужденными от критики существующего в государстве строя перейти к положительной государственной работе. Такой день, быть может, совсем уже недалек для Франции, для Италии, для некоторых из германских государств... Отдельные социалисты то и дело уже появляются в составе европейских министерств...
Что же станут делать социалисты, сделавшись правительством? Или начнут расчищать путь капитализму, чтобы он поскорее подготовил общество к социализму и исчерпал имеющиеся в нем самом возможности по части развития производительных сил? Может быть, будут содействовать развитию классовых противоречий, чтобы одни поскорее богатели, а другие - разорялись и беднели? Может быть, примут, в частности, меры, чтобы капитализм поскорее экспроприировал крестьян и взял их к себе "на выучку"?
Конечно нет... Фактически все социалистические партии, не исключая и тех, которые считают себя ортодоксальными, далеко уже отошли в этом отношении от доктрины пролетарского социализма и за только что указанную работу не возьмутся. Найдется много и другой, прямо противоположной. Кроме повышения жизненного уровня пролетариата и, стало быть, не обострения, а смягчения классовых противоречий в этой области социальных отношений программы пролетарских социалистических партий включают уже в себя охрану интересов и других видов труда...
Наряду с этим, несомненно, произошел уже и другой "сдвиг" - в сторону положительной, творческой работы в рамках существующего строя для подготовки будущего...
Прежде всего назову кооперацию. Достаточно ведь вспомнить, как марксисты относились к ней прежде и как относятся теперь. Правда, они признают пока только потребительную кооперацию, но ведь эта последняя уже врезалась в сферу производства и начала с другой стороны, чем капитализм, подготовлять его к восприятию нового строя.
Кроме кооперации той же цели служит и другой путь - частичное обобществление, расширение общественного хозяйства и развитие общественных служб. С демократизацией городского управления муниципализация обнаружила быстрые успехи. И социалистические муниципалитеты, а таковые кое-где уже имеются, не только не спешат убрать эту преграду с пути капитализма, но и являются, как известно, ревностными сторонниками ее расширения и укрепления.
Те же два пути подготовки к коллективизму - и тот, где организующая роль принадлежит "артельному началу", и тот, на котором может проявить себя "общинный дух",- лежат, конечно, и перед деревней. В частности, в русской деревне, как можно думать, "муниципализация" (возьмем это слово в качестве общего термина) будет даже опережать "кооперацию"...
Имеется и третий путь, равно доступный всем трудящимся и далеко не безразличный, можно думать, для облегчения перехода к будущему строю. Это - ограничение собственнической и предпринимательской власти в интересах всего общества и прежде всего трудящихся. Социалисты давно уже идут по этому пути. Вступили они на него опять-таки под давлением жизни, ради защиты ближайших интересов трудящихся масс и немалого уже достигли в этом отношении. Достаточно сказать, что все законодательство по охране труда добыто на этом пути ограничением свободы и власти капитала...
...На вопрос, поставленный выше,- "куда же все-таки катится жизнь?" - ответить, мне кажется, нетрудно: пролетарский социализм явно стремится перейти в народный...
Нам остается теперь посмотреть на тот же вопрос с другой стороны - не с точки зрения того, что есть, а с точки зрения того, что должно быть. Должна ли, в самом деле, и может ли социалистическая партия быть пролетарской, вообще классовой?
Вот г. Суханов, придя к выводу, что "социалистическая партия не может быть (и не должна называться) крестьянской", полагает, что, наоборот, "с пролетариатом социалистическая партия может навсегда слиться воедино"... Но что значит "слиться"? Значит ли это, что социалистическая партия должна раствориться в пролетариате, потерять самостоятельное существование и существовать только в виде класса? Значит ли это, что партийная и классовая организации должны быть равнозначны? Но ведь этого нигде нет и не было. Даже германская социал-демократическая партия, наиболее близкая, быть может, по своему составу к пролетариату, не сливается, однако, с ним, сохраняет самостоятельное существование и имеет самостоятельную организацию. Поскольку же она близка к такому слиянию, постольку социализм уже грозит выродиться в профессионализм.
Что было бы, в самом деле, если бы партия слилась с классом, хотя бы и "социалистическим по своей природе"? Что было бы в таком случае, например, в Англии еще в недавнее время? Был бы, конечно, не социализм, а тред-юнионизм, что далеко не одно и то же. Тред-юнионизм там был широкий и могучий, а социализма совсем почти видно не было. И если бы это произошло везде, то социализм, пожалуй, совсем затерялся бы. И теперь, когда английский пролетариат почувствовал потребность изменить свое направление, пожалуй, пришлось бы социализм выдумывать наново. Но английский социализм, как ни был он слаб, не считал и не считает возможным слиться с тред-юнионизмом, а считал и считает нужным держать свой курс, более или менее отличный от того, какого держался и держится пролетариат в своей массе.
И это, конечно, понятно. Задачи социалистической партии не совпадают и, вероятно, никогда не совпадут с задачами какого-либо отдельного класса, в частности - пролетариата. Последний чувствует лежащий на нем гнет, видит свои интересы, стремится к понятной ему правде, но чужой гнет, чужие интересы и чужую правду он легко может упустить из виду. Во всяком случае своя рубашка ему ближе, чем чужая. Идеологи, рисуя пролетариат борцом за все человечество, имеют ведь дело с отвлеченной категорией. Если обратить человечество в такую же категорию, то и оно станет "социалистическим по своей природе". Но партия имеет дело не с категорией, а с тем пролетариатом, какой имеется в действительности. Задачи же этого реального пролетариата ближе и уже задач социалистической партии. Больше того: те и другие задачи не только не покрывают друг друга, но и могут порою расходиться.
Г. Суханов предусмотрел такой случай: трудовое крестьянство, быть может, захочет эксплуатировать пролетариат... Более реальной, однако, мне представляется другая, опасность. Социальные слои так напластовались, что одна часть трудящихся, отстаивая по праву принадлежащее ей место, легко может придавить другую. Среди давящих слоев может быть и пролетариат. И это отнюдь не призрачная только возможность.
Разве пролетариат вместе со всею преуспевшею Европою не давит на остальные страны, эксплуатируемые в качестве "колоний"? Разве наш пролетариат не давит вместе со всею преуспевающею промышленностью на крестьянство, которому приходится выносить на своих плечах главную тяжесть протекционизма?..
Роль социалистической партии была бы проста, если бы все дело сводилось к борьбе с капиталом, если бы все трудящиеся последним были уже уравнены, сведены в один слой, подвергнуты одному и тому же давлению. Но этого, вероятно, никогда не будет; во всяком случае, этого нет в действительности. Между интересами различных видов труда нет тождества; между ними возможно расхождение и даже противоречие. Такое расхождение и противоречие возможно не только между интересами отдельных трудовых классов, но и между интересами отдельных групп в составе одного и того же класса, в частности в составе пролетариата. Роль социалистической партии поэтому по необходимости должна быть двусторонней: ведя борьбу с капиталом, она должна в то же время поддерживать равновесие между интересами различных видов труда. Каким же путем может быть достигнуто это равновесие,- в частности, равновесие между такими интересами, представителями которых являются разные классы трудящихся? Или борьбой между ними?
Возможна, конечно, такая позиция: человечество движется к социализму, пролетариат занимает в этом движении передовое место и мы идем вместе с ним, борясь с теми, кто его давит, отстаивая его интересы, стремясь к видной ему правде; до интересов других слоев, хотя бы и трудовых, нам нет дела,- пусть каждый класс сам их отстаивает; возможно, конечно, что по дороге кого-нибудь (разумеется, из более слабых) мы оттесним, даже придавим; но это - не беда: мы уверены, что доберемся до цели, а там сразу всем станет просторно и свободно... Такая позиция, повторяю, возможна и по-своему даже логична. Но приемлема ли она для социалистической партии?
Вступить на этот путь значит ведь предоставить судьбу социализма всецело стихийной борьбе классов, т. е. отказаться от основной функции всякой социалистической партии - вносить сознательную мысль в стихийную борьбу социальных сил. Далее: может быть, этот путь и приведет к желанной цели; но не исключена ведь возможность - таковая представляется даже более вероятной,- что он заведет в такие дебри, где человек человеку станет волк. Наконец, независимо даже от цели, совместим ли этот путь, на котором можно давить слабых, с моральной стороной социализма?
Конечно, такой путь совершенно неприемлем для социалистической партии. Для нее возможна лишь одна позиция: ее роль, как я уже сказал, должна быть двусторонней, т. е., являясь непримиримым врагом капитала, она должна быть в то же время справедливым арбитром труда. Она должна внутри себя примирить противоречивые интересы разных трудящихся слоев, так же, как классовые организации примиряют противоречивые интересы отдельных групп. Для этого, по возможности, все виды труда в ней должны быть представлены, а не так, чтобы один класс, хотя бы и социалистический по природе, определял для всех остальных, что им полагается и что следует. Легко понять, что чем всестороннее и полнее различные трудовые интересы будут представлены в партии, тем шире и прочнее будет достигнутое ею объединение труда, тем больше простора удастся ей отвоевать для трудящихся в рамках существующего строя, тем быстрее, наконец, сложится и упрочится в ее рядах та солидарность труда, без которой нельзя перейти к будущему строю.
И только такая - народная - социалистическая партия может смело опереться на классовые организации трудящихся и обремененных, не опасаясь, что тот или иной класс своими ближайшими интересами заслонит ее высокие идеалы или увлечет ее куда-нибудь в сторону от них...
* * *

...Идеалы русской интеллигенции, в лучших ее частях, давно определились, но относительно путей, которые ведут к ним, в ее среде не раз уже возникали сильные сомнения и не раз уже она металась из стороны в сторону: где же тот путь, который хоть сколько-нибудь приблизит нас к этим идеалам, от которых так далека русская действительность? После поражений, понесенных в 70-х годах народничеством, пережив продолжительную полосу разочарования и уныния, русская интеллигенция в значительной своей части метнулась в сторону марксизма так резко и так далеко, что между теми, кто двинулся в эту сторону, и теми, кто остался на прежней дорою, образовался разрыв, не только вызвавший идейную полемику, но и не допустивший организационного единства.
На обоих путях успели затем сосредоточиться значительные силы, враг у них оказался общим, но и новое движение оказалось безуспешным. Мы понесли новое тяжкое поражение и пережили новую длинную полосу уныния и растерянности. Теперь эта полоса, видимо, кончается, появились признаки возрождающегося движения, разбредшиеся силы, несомненно, начнут опять сосредоточиваться. Вполне естественно, что вопрос о дороге, которая ближе и вернее ведет к цели и на которой нужно собирать силы, опять всплывает. И нет ничего невероятного, что в этот момент только что начинающегося движения многим "пролетарский" путь покажется наиболее для этого подходящим: в среде пролетариата уже обнаружилось движение, а другие слои трудового населения кто знает когда еще и куда двинутся. То же ведь было и в разгар полемики между марксизмом и народничеством. Но оставшиеся тогда на старых позициях не ошиблись: эти позиции понадобились. Понадобятся они, конечно, и в дальнейшем: и новое движение, несомненно, не вместится в "пролетарское" русло -для этого последнее слишком еще узко...
ПРИМЕЧАНИЯ
1Статья А. В. Пешехонова "Народный социализм или пролетарский?" печатается с сокращениями по изданию: Русское богатство. 1912. N 12. С. 269-301.
2 Суханов (наст. фамилия Гиммер) Николай Николаевич (1882 1940) -экономист-аграрник, публицист. С 1902 г. учился в Высшей школе общественных наук в Париже, с 1903 г.- в Московском университете, где примкнул к эсерам. В 1904 г. арестован, освобожден в 1905 г. Пешехонов - участник Декабрьского восстания 1905 г. в Москве. Сотрудничал в журнале "Русское богатство". В своих работах стремился осуществить синтез народничества с марксизмом. В 1910 г. Суханов выслан в Архангельскую губернию. В 1913 г. приехал в Петербург, с 1914 г. редактировал журнал "Современник". В 1917 г. избран членом исполкома Петроградского совета первого созыва. В этот период Суханов - один из редакторов газеты "Новая жизнь". После Октябрьской революции 1917 г. работал экономистом и редактором периодических изданий. Был избран членом Коммунистической академии, но в 1930 г. выведен из ее состава. В 1931 г. незаконно осужден по обвинению в руководстве подпольной меньшевистской организации. В 1939 г. необоснованно осужден вторично.

Опубликовано на Порталусе 06 декабря 2004 года

Новинки на Порталусе:

Сегодня в трендах top-5


Ваше мнение?



Искали что-то другое? Поиск по Порталусу:


О Порталусе Рейтинг Каталог Авторам Реклама