Рейтинг
Порталус

МЕМУАРНОЙ ЛИТЕРАТУРЕ - БОЛЬШЕВИСТСКАЯ БДИТЕЛЬНОСТЬ

Дата публикации: 05 декабря 2013
Автор(ы): Б. ВОЛИН
Публикатор: Научная библиотека Порталус
Рубрика: МЕМУАРЫ, ЖИЗНЕОПИСАНИЯ
Источник: (c) Борьба классов, № 4, Апрель 1932, C. 104-107
Номер публикации: №1386254168


Б. ВОЛИН , (c)

В своем решении об издательстве "Молодая гвардия" ЦК партии указал, что "борьба за большевистское воспитание юношества и детей в духе ленинизма, за интернациональное воспитание пролетарской и колхозной молодежи Советского союза требует на данном истерическом этапе исключительного внимания к острейшему большевистскому орудию на идеологическом фронте - к литературе для молодежи и детей".

Несомненно, что одним из наиболее острых орудий в арсенале молодежной литературы является наша большевистская мемуарная книга. Она, эта мемуарная литература, близко примыкает к литературе исторической, ее порой подменяет, а еще чаще дополняет. Она во всяком случае должна и может служить делу воспитания миллионов молодого поколения, делу выковывания из них устойчивых и опытных ленинцев.

"Мы должны воспитывать, - говорил т. Каганович на десятилетии ИКП, - членов партии, комсомол, мы должны поднимать новые и новые слои рабочего класса, воспитывая их на изучении истории вашей большевистской партии. А эта история не есть, как это думают многие историки-схематики, история безвозвратно прошедшего прошлого, канувшего в неизвестность вчерашнего дня. Вся ваша история есть программа, стратегия и тактика, организация героической борьбы лучших, передовых элементов нашего класса за победу диктатуры пролетариата, за уничтожение классов, за коммунизм".

Вот почему так особенно остро т. Сталин реагировал на вреднейшие извращения и крупнейшие ошибки, которые были допущены в изложении, истории нашей партии. Вот почему письмо т. Сталина подняло такую высокую волну большевистской мобилизованности и активности всей вашей партии.

Это доставляет с особой бдительностью относиться к мемуарной литературе, тем более, когда ее создают авторы, принадлежавшее к русскому меньшевизму - этой агентуре буржуазии в среде рабочего класса, особенно если автор не только был в течение всех трех революций меньшевиком, но, войдя потом к нам в партию, обманул ее доверие, стал контрреволюционным троцкистом, за что был наряду с другими троцкистами изгнан из рядов нашей партии.

За последнее время нашлось немало таких "мемуаристов", которые лезут в "учителя" нашей молодежи, которые, претендуют на то, чтобы "а примере в опыте их воспитывалась пролетарская и колхозная молодежь. Но, занявшись воспоминаниями о романтических годах своей революционной юности, эти бывшие меньшевики, против которых с такой беспощадностью и ленинской последовательностью неустанно боролась наша партия, никак не хотят рассказать нашей молодежи про меньшевистские обман, демагогию и измены, не хотят раскрыть и разоблачить до конца всю теорию и практику меньшевиков, всю механику предательств этой буржуазной агентуры. А некоторые гнилые либералы среди большевиков своими сочувственными предисловиями потакают им в этом, совсем не подвергая или недостаточно подвергая большевистской критике эту меньшевистскую мемуаристику и не рассказывая юному читателю, кто авторы мемуаров, каково было их последующее "героическое" прошлое...

"Воспоминания т. Фишелева проникнуты бодрым духом неунывающего пролетария-боевика... В воспоминаниях приводятся также и картины упадка рабочего движения во время столыпинской реакция. Только лишь активисты, среди которых и автор, не унывают, а продолжают дело борьбы... Наша молодежь несомненно встретит работу т. Фишелева с большим интересом". Так аттестует Мих. Фишелева и его книжку "От Харьковской голубятни до ангарской ссылки", изданную сватала Обществом политкаторжан, а затем третьим изданием и "Федерацией", т. Я. Шумяцкий.

Сам автор также не скупятся на похвальные автохарактеристики: "Я был рядовым солдатом революции и как солдат, по мере сил и возможности, держал винтовку наизготовке". Автор претендует на учительство молод ежи: "История моей жизни - общая участь рядового работника революции 1905 г. И если я хотя неполно своими очерками нарисовал быт подпольщика того времени, если я хотя на мгновение заставлю идущих на смену остановить свое внимание на том, в каких муках и какими лишениями наш рабочий и крестьянин пришел к Октябрю, я буду считать себя счастливым тем, что красное знамя революции, передаваемое в крепкие руки молодежи, не будет выбито из ее рук, как бы ни была организована всемирная контрреволюционная сволочь".

Из этих характеристик как самого автора мемуаров, гак и либерального автора предисловия перед юным читателем, в крепкие руки которого т. Фишелев так великодушно отдает красное знамя революции, встает якобы цельная, кристально-чистая фигура преданного делу рабочего класса пролетария-революционера, пролетария-большевика.

И совершенно напрасно встает: ибо на самом-то деле М. Фишелев, лезущий ныне в учителя нашей молодежи, которому безо всякой большевистской критики помогает в этом т. Я. Шумяцкий, не такой уж политический агнец и далеко не верный, даже совсем не верный солдат революции.

М. Фишелев во все три революции - меньшевик. Он меньшевик с 1905 г. по 1914 г. Он - так называемый интернационалист с 1914 г. по 1919 г. Это значат, что во все тяжелейшие периоды борьбы пролетариата с царизмом и буржуазией Фишелев был против рабочего класса и его единственно последовательной революционной партии-партии большевиков. Это значит, что он был с Плехановым и Троцким, Мартовым и Даном, против Ленина в его партии большевиков, что он был на стороне тех, кто травил большевиков-ленинцев.

И только тогда, когда революция победила, через два года после Октября, Фишелев вступил в нашу партию. Но его "верность делу Ленина" оказалась крайне краткосрочной: он вскоре снова подло и преступно изменяет пролетариату и его партии. В 1927 г. Фишелев, как известно, будучи директором одной из крупнейших типографий Москвы, как контрреволюционный троцкист обманул доверие партии и органов Советской власти: напечатал, прибегнув к подлогу и использовав государственные средства, антипартийные документы (троцкистские материалы под обложкой из сочинений писателя Фурманова). Исключенный за это из партии, он только недавно был восстановлен.

Об этом должна помнить наша партия, должна особенно знать наша комсомольская, наша пролетарская и колхозная молодежь.

Наша партия выросла и окрепла в непрестанной, непримиримой, беспощадной борьбе с меньшевизмом как агентурой буржуазии в рядах рабочего класса. Наша партия взрастила и воспитала целое поколение подлинных пролетариев-большевиков в противовес меньшевикам типа Фишелева. Как же можно обо всем этом забывать? Как можно все это скрывать? Только гнилым либерализмом в отношении тех, кто затрагивал и затрагивает кровные интересы большевизма, можно об'яснить, что ни в введении автора, ни в предисловия редактора не нашли места ни история измен рабочему классу, ни оценка меньшевизма, идеи и тактику которого разделял и организационные фермы которого поддерживал вплоть до 1919 г. на протяжении всех лет, начиная с 1905 г., Мих. Фишелев.

Нельзя допускать, чтобы Фишелевы рисовались как солдаты революции в глазах большевистской смены, о которой Ильич в 1920 г. на III с'езде комсомола говорил, что это поколение "и увидит коммунистическое общество, и само будет строить это общество".

-----

Вслед за б. троцкистом М. Фишелевым в "учителя" лезет матерый меньшевик В. Плесков, автор книги, тоже предназначенной для молодежи и даже изданной "Молодой гвардией", - "В годы боевой юности" ("Молодежь накануне первой революции").

Из того, что "южно-русская группа учащихся средних школ" в Ростове, существовавшая в течение 1902 - 1904 гг., заслужила одобрительные отзывы со стороны старой "Искры" и самого Владимира Ильича, совершенно не вытекает, что молодежь, на которую рассчитана эта книга Плескова, не должна знать, кто автор этой явили и что сама-то книга не большевистская.

Автор предисловия к этой книге, т. Станчинский (быв. меньшевик, а теперь член партии), на протяжении целых полутора десятков страниц рассказывает о чем угодно, но только не о том, что В. Плесков (делающий все возможное, чтобы можно было сделать вывод, будто его ученическая организация в Ростове была прототипом ленинского комсомола) был на всем протяжении всей своей политической жизни активнейшим меньшевиком вплоть до Октябрьской революции, когда он, будучи членом МК меньшевиков, в буквальном смысле слова дрался против нас по ту сторону баррикад в решающие дни восстания рабочего класса и его партии за власть Советов, за диктатуру пролетариата.

А т. Станчинский, либерально скрывая прошлое Плескова, и по сей день находящегося вне рядов нашей партии, ничего лучшего не находит, как представить автора чуть ли не большевиком, который "призывает всех оставшихся в живых членов южно-русской группы пережить в наше боевое знаменательное время вторую юность, борясь за коммунизм под ленинским знаменем и активно участвуя в нашем грандиозном строительстве социализма".

Было бы значительно полезнее для дела ленинского воспитания нашей молодежи если бы редактор книги т. Станчинекий заставил Плескова подвергнуть жесточайшей критике политику меньшевиков, боевым активным единомышленником которых был всю свою жизнь В. Плесков - этот ожесточеннейший враг большевиков, которых он и его московские друзья шельмовали в 1917 г., как авантюристов и агентов реакции и германского империализма. И ее менее полезно для дела ленинского воспитания молодежи было бы также, если бы сам т. Станчинский в своем большом предисловии уделил достаточно места разоблачению контрреволюционных позиций автора.

-----

В компании с троцкистами и меньшевиками на такое же "учительство" претендует бундовец Б. Михалевич, написавший большую книгу "Воспоминания еврейского социалиста", которую пыталась выпустить "Молодая гвардия" в серии "Революционное движение в России в мемуарах современников".

О поучительном характере этих "мемуаров" свидетельствует та часть книги этого бундовца, где подается молодой, неискушенной аудитории характеристика некоторых делегатов Лондонского с'езда.

Вот как Михалевич живописует например Плеханова: "Украшением меньшевистской фракции был основатель и ветеран русской социал-демократии Г. В. Плеханов. Каждое его выступление было для с'езда "событием", из кулуаров и боковых комнат прибегали слушать Плеханова. Стоя на возвышении, он глядел на публику своими красивыми глубокими глазами и направлял на своих противников стрелы, отравленные легким юмором и насмешкой.

Когда возникал шум и крики мешали ему говорить, он спокойно выжидал, когда аудитория успокоится. Он имел привычку свои серьезные выступления уснащать словечками и цитатами из комедий Островского, Гоголя и Мольера. Его речи были шедеврами и заинтересовывали! всех своей красивой формой. Он был европейцем в полном смысле слава".

Не жалеет бундовский автор самых тонких красок со своей меньшевистской палитры и для Мартова:

"Второе место во фракции занимал Ю. О. Цедербаум (Мартов). У него не было качеств, необходимых оратору. Он немного даже заикался. Говорил нервно и глотая слова. Но понемногу он овладевал внешней формой и захватывал слушателей глубиной своей речи. Мартов был блестящий полемист. Он причинял своим противникам неприятности, он, благодаря своей убежденной искренности, заставлял их прислушиваться".

Не забывает автор упомянуть и о том, что третье место - именно третье место - занимал И. Гуревич (Дан). Он так же эпически рассказывает, как "выступал также и старый П. Б. Аксельрод". И вся эта меньшевистская болтовня о любезных бундовскому сердцу Михалевича героях Лондонского с'езда заканчивается текстуально следующим: "среди большевиков рель первой скрипки играл, конечно, Ленин". И все!

К этой наглой меньшевистско-бундовской выходке имеется следующая редакторская сноска: "Ну, конечно, Ленина автор не мог приметить, а особенно славословить его имя наряду с Мартовым, Даном в пр.; ведь это не к лицу ему". И все!

Подлинно только "гнилой либерализм, имеющий теперь среди одной части большевиков некоторое распространение", мог водить рукой тех, кто подписывал и выпускал этот труд ничему не научившегося и ничего не забывшего меньшевика-бундовца.

-----

"На протяжении длинного пути своего исторического развития, - говорит т. Постышев на совещании культпропов при ЦК ВКП(б), - наша партия накопила богатейший опыт революционной борьбы, опыт руководства массами, опыт борьбы за социализм. В борьбе с ревизионистами учения Маркса - Энгельса, в борьбе за диктатуру пролетариата и удержание взятой власти, в осуществлении конкретных задач социалистического строительства, в борьбе с попытками оппортунистического извращения ленинизма накапливала партия этот революционный опыт".

Мы не можем и не имеем права допускать, чтобы под видом передачи этого опыта нашему молодому поколению строителей социализма подносилась всяческая троцкистская, меньшевистская, бундовская контрабанда. Мы обязаны разоблачать самих контрабандистов, "систематически срывая с них маски", не позволяя им представлять себя в виде "Иванов, не помнящих родства", а тем более в виде героев революция, и не допускать, чтобы гнилые либералы, сидящие в наших издательствах и редакциях, там в этом содействовали.

----------

"Мы должны воспитывать членов партии, комсомол; мы должны поднимать новые и новые слои рабочего класса, воспитывая их на изучении истории нашей большевистской партии. А эта история не есть, как это думают многие историки-схематики, история безвозвратно прошедшего прошлого, канувшего в неизвестность вчерашнего дня. Вся наша история есть программа, стратегия и тактика, организация героической борьбы лучших, передовых элементов нашего класса за победу диктатуры пролетариата, за уничтожение классов, за коммунизм".

(Л. М. Каганович - "За большевистское изучение истории партии").

Опубликовано на Порталусе 05 декабря 2013 года

Новинки на Порталусе:

Сегодня в трендах top-5


Ваше мнение?



Искали что-то другое? Поиск по Порталусу:


О Порталусе Рейтинг Каталог Авторам Реклама