Рейтинг
Порталус

Ф. КЛЯЙН. Дома и за рубежом. Историк в ГДР. Воспоминания

Дата публикации: 06 апреля 2021
Автор(ы): А.С. Кан
Публикатор: Научная библиотека Порталус
Рубрика: МЕМУАРЫ, ЖИЗНЕОПИСАНИЯ
Номер публикации: №1617704982


А.С. Кан, (c)

F. KLEIN. Drinnen und DrauBen. Ein Hisroriker in der DDR. Erinnerungen. Frankfurt am М. 2000. 376 S.

Воспоминания Фрица Кляйна - в недавнем прошлом одного из ведущих историков ГДР - привлекли к себе внимание и высоко оценены большой прессой немецко-язычной части Европы - "Die Welt", "Neue Zurcher Zeitung". Критика хвалила не только литературные достоинства книги, но и в особенности откровенность и самокритичность мемуариста. Для российского читателя автобиография берлинского профессора представляет особый интерес, ведь его страна, ГДР, почти полвека была частью социалистического лагеря.

Выходец из интеллигентской и буржуазно-консервативной, очень правой (но не нацистской) семьи, Кляйн рано осиротел, был воспитан своим фактическим опекуном, социал- демократом, и ушел на фронт добровольцем, не веря и не желая победы рейху. После двух лет пребывания на Восточном фронте и окончания войны в Центральной Европе 20-летний раненый фронтовик вернулся из американского плена в Восточный Берлин и как "патриот первого часа" начал строить антифашистскую, демократическую, а затем и социалистическую Германию. В 1946г. он и его жена - члены СЕПГ. Бремя насилия, "горестей и неудобств" советской зоны Кляйн и его жена - филолог-славист - несли стойко, расплачиваясь за грехи отцов и веря в великую цель. Весной 1953 г. Кляйн стал главным редактором первого марксистского исторического журнала ГДР "Zeitschrift fur Geschichtswissenschaft", а в 1956г. он был снят со своего поста за связь с "антипартийной группой" Хариха 1 . В 1957г. доктор Кляйн был принят в академический Институт истории, где и трудился до ухода на пенсию в 1991 году. Вице- председатель клуба интеллигенции имени Иоганнеса Бехера, председатель профкома Академии наук ГДР, Кляйн оставался лояльным по отношению к режиму, добиваясь лишь большей свободы для творческого труда. Его научные интересы были посвящены истории германского империализма, точнее, предыстории и истории Германии в первую мировую войну. Руководимая им рабочая группа выпустила в конце 60-х годов трехтомник на эту тему, заслуживший одобрение историков в обеих частях разделенной Германии.

"Страна развитого социализма", ГДР принадлежала, на свое счастье, к западной цивилизации. Круг "выездных" историков был там куда шире, чем на братском Востоке. Кляйну были доступны архивы Бонна и Вены, Будапешта и Москвы. Он знакомится с передовыми зарубежными учеными: Хобсбаумом, Раджо-ньери, Ж. Гауптом, знатоком истории II Интернационала венгром И. Берендом (с 1995 г. - председатель Международного комитета исторических наук - МКИН), а в Москве устанавливает творческие контакты с А. С. Еруса-лимским и В. М. Туроком. Однако по сравнению с кадаровской Венгрией общественная атмосфера и нежелание русских друзей говорить в отеле и в особенности архивный режим в Москве 1960-х годов действуют угнетающе. В Архиве внешней политики России он встречал больше противодействия, чем помощи, а тезис многих советских коллег о России как чисто обороняющейся стороне в первой мировой войне отбивал охоту к дискуссиям.

На плечи Кляйна легло налаживание прерванных после 1958 г. контактов с западногерманскими учеными. И на этом пути грешивший "ревизионистскими воззрениями" ученый заслужил гнев партийных инстанций: наладившийся было плодотворный обмен мнениями с прогрессивными историками (братья Моммзены) вновь был прерван, и Кляйну пришлось каяться публично. Еще более горьким разочарованием была оккупация Чехословакии; весь период нашего "застоя" у Кляйна именуется "годами скепсиса (1968-1985)". И все-таки "явные недостатки нового общества, неспособность его ведущей силы к подлинному обновлению не отменяли пороков старого строя, не устраняли причин, в силу которых нужно было жить и бороться против него" (с. 25). Несмотря на параллельное "завинчивание гаек", русских и немецких, оба последних десятилетия в жизни ГДР внесли свежую струю в ее исторические исследования. Речь идет о начатой по инициативе СЕПГ дискуссии

стр. 173


о "наследии и традиции", повторявшей советский пересмотр отечественной истории во второй половине 1930-х годов, преодоление левацкого сектантства. В 1973 г. Кляйн возглавил вновь созданный отдел всеобщей истории в своем институте, впоследствии выделившийся в самостоятельный Институт всеобщей, то есть не германской, истории.

Новые научные интересы и административные обязанности привели Кляйна в среду европейских всеобщих историков, в страсбургскую Ассоциацию современной (с 1789, а не с 1917 г.!) истории. Он знакомится и высоко оценивает своего земляка, хорошо известного всем историкам Французской революции В. Маркова (директора Института всеобщей истории при Лейпцигском университете). Вполне естественно, что Кляйна не коснулся усложненный порядок зарубежных командировок ("выездные кадры" приобрели, пользуясь термином покойного М. С. Вселенского, "номенклатурный" характер). Первым в ГДР он был приглашен (на целый семестр) в 1975 г. для чтения лекций в Вашингтон и выступал затем в 13 американских университетах. После своего удачного выступления в МИД ГДР Кляйн получил прямое приглашение сотрудничать с пресловутой Штази. Он согласился без внутренней борьбы: речь ведь шла не о слежке за товарищами (от чего ему уже приходилось отказываться), а о выяснении настроений среди американских ученых-международников, отношения американцев к ГДР и т. п. (с. 288). Сотрудничество со Штази продолжалось до конца ее существования и было отмечено (с юмором сообщает мемуарист) боевой медалью в бронзе!

Исследовательская работа "позднего" Кляйна по-прежнему посвящалась истории германского империализма, преимущественно до 1914 г., где было больше свободы и в архивах, и на печатных страницах. Искренне отдавая должное Марксу и Ленину, Кляйн и его сотрудники вместе с тем преодолевали, или, по крайней мере стремились преодолеть, узкий истматовский "редукционизм" (то есть сведение политики к экономике). Рамки удалось раздвинуть незначительно, и партийный контроль вновь напоминал о себе делами о диссидентах, заставлявшими автора голосовать против совести. Тематика последних статей и докладов Кляйна в 1980-е годы- "Борьба за мир и мирное сосуществование в эпоху перехода от капитализма к социализму" - ясно показывает не столько его лояльность, сколько идейный климат в общественной науке ГДР. В ходе своих повторных командировок за океан Кляйн проявил научный интерес и к советско-американским отношениям межвоенного периода. Было естественно обсудить эти вопросы со старым знакомым - эмигрантом А. М. Некричем. Оба друга покойного В. М. Турока обнаружили, однако, различный подход в оценке характера этих отношений. Не получилось сотрудничество и на ином фронте - с румынскими членами Комиссии историков ГДР-Румынии, догматиками- сталинистами. В эту комиссию Кляйн попал неслучайно: семья его родом из Транс-ильвании, из тамошних немцев ("саксов"), и Кляйн всю жизнь пытался сохранить связь с этой ныне исчезающей этнической группой.

Заключительная глава книги - "Перелом (1985-1992)"- посвящена последней главе в жизни как ГДР, так и СССР. Горячий поклонник Горбачева вместе с большей частью интеллигенции ГДР, партийной и непартийной, Кляйн немедленно взял на вооружение "новое мышление", протестовал против антигорбачевских мероприятий властей ГДР (запрет распространения дайджеста "Спутник") и на последнем конгрессе историков ГДР в начале 1989 г. прочел доклад "Историческое сознание и мирное (читай: новое) мышление". Между тем, по словам автора, эрозия все глубже охватывала ГДР. Оставшись в стороне от оппозиционного движения, Кляйн накануне падения берлинской стены вышел на заслуженный отдых и предался, теперь уже без помех, желанным семейным заграничным вояжам. С живописной Корсики наблюдал он за падением коммунистического режима в ГДР (с. 343).

Воссоединение Германии и ликвидация академических учреждений ГДР вернули Кляйна к недолгой активной деятельности в качестве последнего директора академического Института всеобщей истории в Берлине. Эта организационно-экспертная работа, направленная против существенного ухудшения статуса историков ГДР и оказавшаяся мало эффективной, была прервана оглаской многолетнего сотрудничества Кляйна со Штази.

Воспоминания историков редко раскрывают тайны и бедны драматическими моментами. Историк, однако, лучше многих других авторов подобного жанра воссоздает настроения современников, дух эпохи, наконец, видит место пережитых событий в большой исторической цепи. Этим требованиям полностью удовлетворяют рецензируемые воспоминания, подкупающие, повторим, откровенностью и критическим отношением автора к самому себе.

Примечания

1. KIRCHEISEN J. Tauwetter ohne Fruhling. BrI. 1995.

Опубликовано на Порталусе 06 апреля 2021 года

Новинки на Порталусе:

Сегодня в трендах top-5


Ваше мнение?



Искали что-то другое? Поиск по Порталусу:


О Порталусе Рейтинг Каталог Авторам Реклама