РЕЛИГИЯ И ПОЛИТИКА В ЕВРОПЕ XVI-XX вв. СМОЛЕНСК., 1998

Дата публикации: 06 февраля 2020
Автор: Хаванова О.В. →
Публикатор: Научная библиотека Порталус
Рубрика: ИСТОРИЧЕСКИЕ РОМАНЫ →
Номер публикации: №1580990691 / Жалобы? Ошибка? Выделите проблемный текст и нажмите CTRL+ENTER!

Издательство СГПУ, 183 с.

В 1998 г. в Смоленском государственном педагогическом университете прошла конференция "Религия и политика в Европе XVI-XX вв.". Прозвучавшие на конференции доклады легли в основу одноименного сборника статей ¹ , авторы которых исследуют опыт соотнесения политики и религии в истории человечества.

Ряд статей посвящен проблеме власти и общества в поликонфессиональных государствах Европы раннего нового времени. В статье о религиозно-политических аспектах взаимоотношений Священной Римской империи с территориальными государствами Германии Ю.Е. Ивонин рассмотрел взаимосвязь поликонфессионального характера Священной Римской империи и федеративной основы, на которой складывалась современная Германия. Если раньше в историографии было принято негативно оценивать последствия Аугсбургского (1555) и Вестфальского (1648) мирных договоров, фактически закреплявших религиозную самостоятельность территориальных правителей и следовательно политическую раздробленность Германии, то современные исследователи справедливо видят в создавшемся полицентризме уникальный опыт сосуществования католических и протестантских территориальных государств во главе с обладавшим номинальной властью, но символически значимым императором-католиком.

Ю.Е. Ивонин называет причины перехода германских правителей к политике религиозной терпимости, заключающиеся в том, что представители господствующей конфессии одной страны могли оказаться религиозным меньшинством в других государствах. Хотелось бы возразить, что причины этой политики кроются также в возросшей прагматизации, рационализации взаимоотношений между государством и подданными, в стремлении абсолютных монархов ко все большему контролю за самыми разными сторонами жизни и деятельности каждого жителя страны, а это было возможно только путем включения в гражданское сообщество тех. кого раньше изгоняли и преследовали за веру. Поэтому вряд ли можно назвать политику веротерпимости в эпоху Иосифа II "вынужденной". Терпимое отношение к иным конфессиям было осознанной необходимостью, которую диктовали и дух времени (философия Просвещения), и государственный интерес.

В статье Л.И. Ивониной о религиозно-политической ситуации накануне и во время Славной революции в Англии (1688-1689) показано, как отмена Нантского эдикта (1685) и возобновление гонений на гугенотов во Франции привели к коренному изменению международной обстановки в Европе и в конечном итоге способствовали победе революции в Англии. Анализ баланса сил на международной арене убеждает автора в правильности вывода современных историков о том, что конфессиональный век закончился в середине XVII в., с окончанием Тридцатилетней войны, и возрожденное после Славной революции англо-французское соперничество не носило характера религиозного противоборства.

Т.Л. Лабутина в статье об антикатолицизме в Англии рассматривает этот феномен как сложное социально-психологическое явление, многообразные причины которого можно обнаружить и в опрометчивой политике Стюартов, и в господствовавших в политической мысли раннего

¹ Научные редакторы сборника Ю.Е. Ивонин и Л.И. Ивонина.

стр. 243

нового времени представлениях о соотнесении конфессий с определенными формами правления (католицизм - абсолютизм), и в столкновении интересов новой (англиканской) и старой (католической) землевладельческой аристократии. В результате даже сторонники философии Просвещения испытывали подозрительность и неприязнь к католическому меньшинству.

С.А. Короткова на примере истории секты квакеров рассматривает важную проблему столкновения принципа свободы личности с теми ограничениями, которые неизбежно налагают на эту свободу государство и официальная церковь. Автор прослеживает эволюцию религиозной и социально-политической доктрины квакеров, показывает формы их многообразной деятельности в Англии и Новом Свете, где они попытались реализовать свои идеалы в обстановке большей политической и конфессиональной свободы.

Статья Г.А. Ластовского посвящена религиозно-политической истории Смоленщины в контексте борьбы двух претендентов на древнерусское киевское наследие - Московского княжества и Великого княжества Литовского и Русского в XV в. Автор рассматривает религиозную политику литовского князя Витовта и его преемников, в основе которой лежала борьба за независимую метрополию как форму укрепления литовской государственности, повышения авторитета княжества на международной арене и, как следствие, превращения Литвы в центр притяжения бывших земель Киевской Руси.

Группу статей, посвященных соотношению религии и политики в раннее новое время, хронологически замыкает исследование Б.В. Носова о "диссидентском вопросе" в русско-польских отношениях в 1767 г. В ней на широкой источниковой базе, в том числе на архивных документах, показано, как религия в век рационализма стала одним из инструментов внешней политики, которым, в частности, ловко пользовалась императрица Екатерина II.

В статье С.М. Фалькович рассматривается деятельность комиссии по вероисповеданию в российской Государственной Думе в начале XX в. Одним из вопросов, вызывавших ожесточенную полемику между депутатами, были религиозные права католического населения (в большинстве своем этнических поляков) западных окраин империи.

А.С. Стыкалин в статье об отношении католической церкви к социалистическому режиму в Венгрии в 40-50-е годы обозначил основные вехи драматического противостояния двух непримиримых идеологий. В поликонфессиональной Венгрии католицизм исторически играл роль государственной религии, хотя национальная принадлежность никогда не отождествлялась с той или иной конфессией. Поэтому наиболее организованное сопротивление советская власть встретила именно со стороны католического клира.

В исследовании С.А. Насоновой анализируются исторические корни современных вооруженных конфликтов на территории бывшей СФРЮ. Религия, будучи одним из отличий между православными сербами, боснийскими мусульманами и исповедующими католицизм хорватами не только стала нациеобразующим фактором в государствах - наследниках СФРЮ, по и превратилась в один из критериев "образа врага". Предложенное автором объяснение сербскохорватского конфликта выглядит тем не менее несколько односторонним. Так, неправомерно* рассматривать претензии хорватов в XIX в. на лидерство в югославянском объединении отдельно от аналогичных национальных теорий в сербской политической мысли той эпохи. Несправедливо также сводить австро-венгерское влияние в Боснии к кратковременному периоду между аннексией и образованием Королевства сербов, хорватов и словенцев. За четыре десятилетия, прошедших со времени оккупации Боснии и Герцеговины в 1878 г., австрийскими властями был проведен ряд важных реформ, способствовавших консолидации боснийского общества и зарождению этнонационального самосознания боснийцев.

При рассмотрении соотношения религии и политики невозможно обойти вниманием "человеческое измерение", т.е. преломление в индивидуальном сознании религиозных норм. выбор человеком той или иной модели социального поведения исходя из религиозно- нравственных убеждений. А.В. Ковалев показал непростой путь великого английского философа Дж. Локка к осознанию принципа веротерпимости. Т.П. Довгий рассмотрела поиск гармонии между церковью и государством в трудах русского религиозного философа Г.П. Федотова. М.Ю. Досталь в очерке о патриархе Тихоне показала важность понимания церковными иерархами сложных этноконфессиональных проблем. О.И. Лейко в статье о теоретике гильдейского социализма Дж. Кроуле охарактеризовала религиозные мотивы, побудившие его отказаться от веры в Бога.

Заключительные статьи сборника посвящены религиозной ситуации в современной России. Е.Г. Блосфельд рассматривает религиозную политику и отношение к религии постсоветской политической элиты и видит в просчетах власти корни дезинтеграционных тенденций, восторжествовавших в бывшем СССР, и причины неудач российской политики на Кавказе. Г. Г. Сильницкий утверждает, что для социальной и национальной консолидации России необходимо восстановить "конфессиональный консенсус" - вернуть религии ее социогенную (т.е. создающую и объединяющую общество) функцию.

стр. 244

К сожалению, отсутствие сквозной проблемы, объединяющей авторов статей поверх стран и эпох, несколько снижает методологическое значение сборника, поскольку интересные выводы, к которым приходят авторы, не складываются в целостную картину, не дают представления об общеевропейских тенденциях и их региональных особенностях, о закономерностях и исключениях из правил. Дальнейшее изучение соотношения религии и политики представляется не только оправданным, но и необходимым, поэтому ценная инициатива смоленских ученых нуждается в осмыслении и дальнейшем развитии.

О.В. Хаванова, кандидат исторических наук, научный сотрудник Института славяноведения РАН

Опубликовано 06 февраля 2020 года