ОБ ОДНОЙ ФАЛЬСИФИКАТОРСКОЙ РАБОТЕ ПО НОВОЙ ИСТОРИИ КИТАЯ

MARY CLABOUGH WRIGHT. The Last Stand of Chinese Conservatism . The Tung-chih. Restoration. 1862 - 1874. Stanford. 1957. 426 p.

В конце 1957 г. издательство Стэнфордского университета в Калифорнии выпустило очередную, 13-ю монографию из серии книг по истории, экономике и политическим наукам под названием "Последнее сопротивление китайского консерватизма", посвященную исследованию так называемой "реставрации Тунчжи", периода, охватывающего 60-е - начало 70-х годов XIX века. Автор Мэри Клэбоу Райт, профессор Стэнфордского университета, хранитель китайских коллекций Гуверовского института и университетской библиотеки, специализируется по вопросам новой и новейшей истории Китая. В течение длительного периода она собирала в Китае и Японии материалы по теме своего исследования. Рецензируемое издание написано на основе большого количества источников с привлечением китайской и иностранной литературы.

Под "реставрацией Тунчжи" китайская феодальная, а вслед за ней и западноевропейская и американская буржуазная историография подразумевают период относительной временной стабилизации правящего лагеря Китая после подавления тайпинского восстания. Современный китайский ученый-марксист Фань Вэнь-лань в своей книге "Новая история Китая" отмечает, что так называемая "эпоха возрождения годов Тунчжи" является "успехом контрреволюции, одержанным благодаря поддержке иностранных держав" ¹ .

Обращение М. Райт к истории Китая периода, когда при военной и экономической помощи Англии и Франции и активном участии американских военных наемников лагерю маньчжуро-китайской феодальной реакции удалось потопить в крови грандиозные восстания китайских крестьян, является весьма показательным для характеристики общего направления американских исследований по новой истории Китая.

Современная американская буржуазная историография по новой истории Китая проникнута непримиримой враждой к национально-освободительному движению китайского народа, пытается всячески обелить грязную роль, которую иностранный, в том числе и американский, капитал играл в истории колониального закабаления Китая в XIX веке. Работа Райт, продолжая развивать те же "идеи", что и опубликованные ранее книги буржуазных историков Морзе, Мак-Нейра, Деннета, Латуретта и др. ² , пропагандирует "неагрессивность" внешней политики США, которая, по уверению всех этих авторов, отличается якобы от политики европейских держав своим "миролюбием", тенденцией к сохранению "целостности" и "независимости" Китая, отсутствием стремления к колониальным захватам. Для Райт, как и для остальных американских историков этого направления характерно изображение экспансии США в Китае как якобы бескорыстной политики распространения христианства и "цивилизации" и оправдание преступной роли капиталистических держав в развитии опиумной торговли, в зверских расправах с населением в ходе усмирения народных восстаний и т. д.

По своим взглядам на развитие исторического процесса М. Райт принадлежит к числу последователей английского историка-идеалиста А. Тойнби. Творцами исторического прогресса в книге Райт выступают высшие маньчжурские и китайские сановники цинской империи; китайский и другие народы представлены в качестве темной, слепой, всеразрушаюшей силы. Заимствуя у Тойнби идеи периодизации дальневосточ-

¹ Фань Вэнь-лань. Новая история Китая. М. 1955, стр. 295.

² Подробный критический разбор основных направлений американской буржуазной историографии по новой истории Китая дан в книге А. Л. Нарочницкого "Колониальная политика капиталистических держав на Дальнем Востоке 1860 - 1895 гг.". М. 1956, стр. 37 - 47.

ной цивилизации с чередованием циклов подъема и упадка, Райт в отличие от него считает периодом "кратковременного повторного расцвета" цинского владычества не годы Канси - Цяньлуна (1662 - 1796 гг.), а период Тунчжи (1862 - 1874 гг.). Ненаучный подход Райт к трактовке исторического процесса наглядно проявляется в той обобщающей характеристике, которая дается ею всему исследуемому периоду, называемому "эпохой реставрации;". Автор считает, что на протяжении всей истории Китая аналогичные "периоды реставрации имели место трижды: при чжоуском царе Сюаньване (827 - 782 гг. до н. э.); при ханьском императоре Гуанъу (25 - 57 гг. н. э.); при императоре Ханской династии Сыцзуне (755 - 763 гг.).

Механическое сравнение четырех отделенных друг от друга VI - XI вв. различных периодов истории Китая по чисто формальным и условным признакам, идеализация деятельности цинских сановников, отрицание активной роли народных масс в истории - все это свидетельствует о несостоятельности исторической концепции автора и его неспособности дать подлинно научный анализ истории Китая.

Отрицая решающую роль трудящихся масс в историческом прогрессе общества, Райт описывает лишь деятельность правящего феодального лагеря, сознательно замалчивая тот факт, что народ в этот период с оружием в руках выступал против маньчжурского деспотизма, феодально-помещичьего произвола и иностранного вторжения, что сговор властей с иностранными захватчиками встречал всеобщее осуждение со стороны самых широких слоев китайского населения.

Автор рецензируемой книги поставила перед собой задачу - показать, что "реставрация Тунчжи" была первой и почти успешной попыткой изменить китайское государство так, чтобы оно смогло эффективно существовать в современном мире "без революционных изменений традиционных китайских ценностей и представлявших эти ценности институтов" (стр. 8).

Идеализируя деятельность китайских консерваторов, Райт восхищается их "достижениями", среди которых она называет подавление мощных восстаний тайпинов, няньцзюней и неханьских народов, сокращение армии, уменьшение земельного налога при увеличении общего объема налоговых поступлений казны; открытие новых земель для культивации; поднятие эффективности чиновничьего аппарата и образовательной системы, содействие китайским торговцам в их соревновании с иностранными купцами и т. д. (стр. 7 - 8).

Стремление снять с капиталистических держав ответственность за пагубные для Китая последствия их агрессии, а также идеализация политики маньчжуро-китайских правящих кругов - эти две тенденции пронизывают красной нитью монографию М. Райт. Чтобы облегчить выполнение своей задачи по оправданию агрессивной политики держав в Китае, автор сузила хронологические рамки своего исследования (1860 - 1870 гг.), хотя подзаголовок книги "Реставрация Тунчжи. 1862 - 1874", казалось бы, ясно указывает на хронологические грани.

С первых же страниц Райт стремится создать у читателя впечатление о том, что политика держав в отношении Китая в этот период была продиктована исключительно заботой о прогрессе и процветании страны и что эту политику по достоинству оценивали китайские руководящие политические деятели, вроде великого князя Гуна (стр. 14). Оговариваясь, что "любая попытка обелить весь мрачный список специальных привилегий Запада в Китае была бы глупой", автор, тем не менее, активно занимается этой бессмысленной работой, пытаясь доказать, что на протяжении десяти лет, с 1860 по 1870 г., державы "ушли с ринга, предоставив решение китайской истории самому Китаю" (стр. 20 - 21).

Многочисленные свидетельства не только китайских и советских, но даже некоторых американских историков убедительно опровергают голословное утверждение Райт о том, что крупные капиталистические державы в этот период не вмешивались во внутренние дела Китая. Например, в известной совместной работе англичанина Морзе и американца Мак-Нейра "Международные отношения на Дальнем Востоке", в главе, посвященной международному аспекту тайпинского восстания, приводятся обширные материалы о вооруженном участии иностранцев в гражданской войне на стороне правительственных войск в период 1860 - 1864 гг., об использовании капиталистическими государствами благоприятной обстановки для получения от маньчжуро-китайских властей концессий и сеттльментов, учреждения консульских судов и т. д. ³ .

³ H. B. Morse and H. F. MacNair. Far Eastern International Relations. Cambridge, Massachusetts. 1931, pp. 258 - 261.

Англия и Франция при содействии США активно участвовали в подавлении революционного движения в Китае. В начале 1862 г. интервенты располагали в портовых китайских городах двумя тысячами солдат регулярных войск, охранявших эти порты от тайпинов. Иностранные военные суда и их экипажи также участвовали в борьбе против тайпинов. В марте 1862 г. английское правительство предписало, чтобы эскадра адмирала Хоупа отразила натиск тайпинов на Шанхай и другие договорные порты и конвоировала английские суда, плававшие по Янцзы. Сотни и тысячи джонок, подвозивших продовольствие и подкрепление тайпинам, были потоплены. Для наступательных действий против тайпинов были созданы отряды под командованием иностранных офицеров; наиболее крупным из них был иностранный легион во главе с американцем Ф. Уордом, а затем англичанином Гордоном. В провинции Чжэцзян действовал отряд под командованием французских офицеров. Англичане и французы снабжали цинские войска вооружением и направляли им своих инструкторов. Для переброски правительственных войск широко использовались английские пароходы ⁴ .

В июне 1864 г., после роспуска иностранного легиона (вследствие близкой победы над основными силами тайпинов), англичане и французы продолжали оказывать вооруженную помощь маньчжурам в борьбе с остатками тайпинских армий на границе провинций Фуцзянь и Гуандун. Через консульства в Фучжоу и через Гонконг они направляли современное вооружение и боеприпасы для правительственных войск, перевозили на своих морских судах части хуайской и сянской армий в Фуцзянь, блокировали своим флотом побережье, помогая правительственным судам. Французские суда, вооруженные артиллерией, непосредственно участвовали в боях с остатками тайпинских войск весной 1865 года ⁵ .

После непрерывной 25-летней вооруженной агрессии капиталистических держав в Китае (1839 - 1865 гг.) период с 1865 по 1870 г. может считаться относительно спокойным, однако это временное изменение форм колониальной политики в стране было вызвано отнюдь не стремлением капиталистических государств к сотрудничеству с китайским правительством во имя "поддержания достоинства, независимости, мира, стабильности и процветания Китая", как это пытается представить Райт (стр. 22). В работах современных китайских историков (Фань Вэнь-ланя и др.), а также в трудах советских историков (Г. В. Ефимова, А. Л. Нарочницкого и др.) убедительно показано, что закабаление Китая было главной целью колониальной политики капиталистических держав в Восточной Азии во второй половине XIX в., что "во время опиумных войн и тайпинского восстания была выработана политика соглашений и сделок капиталистических государств с реакционным цинским правительством феодального Китая за счет китайского народа" ⁶ .

Называя по примеру своих предшественников политику держав в отношении Китая в период 1860 - 1870 гг. "политикой сотрудничества", М. Райт пишет, что эта политика "оказывала международную помощь в деле восстановления и укрепления центральной власти" (стр. 22), то есть, по существу, признает сложившийся в эти годы сговор капиталистических держав с правящей верхушкой цинской империи. Однако тут же она заявляет, что "политика сотрудничества", проводившаяся в тот период Англией, Францией, США и Россией, с одной стороны, и Китаем - с другой, была направлена якобы на "обеспечение мирного разрешения споров и постепенную модернизацию Китая по западному образцу". Приоритет в выработке этой политики автор приписывает американскому посланнику в Китае Ансону Берлингхэму. Райт при этом совершенно затушевывает серьезные противоречия, имевшиеся в тот период между державами в борьбе за влияние в Китае. В качестве основного стража и исполнителя "политики сотрудничества" Райт представляет английского посланника в Китае Рузерфорда Олкока, причем для доказательства эффективности этой политики использует лишь официальные широковещательные заявления и депеши Берлингхэма и Олкока своим правительствам, явно предназначавшиеся их авторами для огласки и публикации.

М. Райт даже защищает тезис о том, что многие видные иностранные дипломаты в Китае и иностранные специалисты, находившиеся на китайской службе, видите ли, до того полюбили страну, что "стояли где-то между китайским и западным миром" (стр. 268).

⁴ А. Л. Нарочницкий. Указ. соч., стр. 93 - 94.

⁵ Журнал "Синь шисюэ тунсюнь" ("Новые исторические сообщения"), 1956, N 1.

⁶ А. Л. Нарочницкий. Указ. соч., стр. 57.

Идеализация автором личности иностранных дипломатов в Китае и иностранных советников, находившихся на службе у маньчжуров, в частности Берлингхэма и Олкока, также связана с основной целевой установкой книги. Как известно, Берлингхэм активно поддерживал палачей тайпинского восстания - американских авантюристов Уорда и Буржевайна ⁷ ; да и в отношении правящих кругов цинской империи Берлингхэм отнюдь не придерживался принципов равноправного сотрудничества. Самозванно выступая от имени Китая на банкете в Нью-Йорке 23 июня 1868 г., Берлингхэм в своей речи заявил, например, что "Китай ...приглашает ваших торговцев, он приглашает ваших миссионеров, он говорит последним, чтобы они устанавливали сияющие кресты на каждом холме... в каждой долине..." ⁸ .

Олкок был типичным представителем агрессивных колониальных кругов Англии, заслужившим репутацию ярого противника народов Азии еще на посту английского дипломатического представителя в Японии ⁹ . Известно, что, прощаясь с Олкоком в 1869 г., великий князь Гун сказал ему: "Жаль, что вы не увозите с собой опиума и миссионеров" ¹⁰ .

Наиболее ярким документом, характеризующим "политику сотрудничества", Райт считает так называемую "конвенцию Олкока" 1869 г., которая якобы "знаменовала собой крупный поворотный пункт в истории китайско-иностранных сношений не только ввиду методов, которыми велись переговоры об этой конвенции, но и ввиду ее формы и существа" (стр. 286). Восхваление автором "конвенции Олкока" (кстати так и не ратифицированной правительством Англии ввиду оппозиции английских купцов, считавших содержавшиеся в ней уступки со стороны Китая недостаточными) также преследует цель обеления агрессивной политики капиталистических держав в Китае. В действительности же эта конвенция была типичным неравноправным для Китая соглашением: § 1 конвенции распространял на все государства преимущества, полученные в Китае хотя бы одним из них; § 3 предусматривал освобождение от внутреннего налогового обложения иностранных товаров, в первую очередь английского текстиля; § 6 предусматривал открытие для иностранной торговли двух новых портов - Вэньчжоу и Уху. Китайское правительство вынуждено было согласиться на проживание иностранцев в глубинных районах страны и на плавание по всем внутренним водоемам принадлежащих иностранцам судов китайского типа. Конвенция содержала, таким образом, только уступки со стороны Китая. Неверно поэтому утверждение автора о том, что "конвенция Олкока была первым и одним из немногих соглашений между Китаем и иностранным государством, переговоры о которых велись при обоюдном согласии" (стр. 295). Райт при этом совершенно игнорирует свидетельство китайских источников о том, что Цзунлия-мынь отмечал в ходе переговоров прямые угрозы со стороны Олкока (стр. 281).

Расхваливая на все лады пресловутую "политику сотрудничества", ее авторов и исполнителей - дипломатических представителей США и Англии в Китае, - М. Райт, тем не менее, в нескольких местах своей работы делает серьезные оговорки, по существу, опровергающие основной вывод автора о возвышенных якобы мотивах политики держав в Китае. К их числу можно отнести свидетельства о том, что сменивший Берлингхэма в 1868 г. на посту американского посланника в Китае Росс Браун был ярым сторонником установления жесткой иностранной опеки над Китаем (стр. 37), что даже "китайские чиновники периода реставрации никогда не знали, что же скрывается за этой политикой сотрудничества" (стр. 41) и, наконец, что сам Олкок в 1868 г. был склонен разделять "дипломатию канонерок" (стр. 283) и санкционировал применение силы английскими судами, обстрелявшими населенные пункты на Тайване.

М. Рант в своей монографии умалчивает о том, что открытым вооруженным вмешательством в ход гражданской войны в Китае на стороне цинского правительства державы преследовали свои сугубо корыстные цели, не помышляя об интересах китайского народа. Сознательно автор обходит вопрос об иностранной интервенции в Китае в период 1860 - 1865 гг., о которой мы говорили выше.

С не меньшим упорством М. Райт пытает-

⁷ М. И. Барановский. Американо-английские капиталисты - душители тайпинского восстания. "Вопросы истории", 1952, N 1, стр. 117 - 118.

⁸ H. F. MacNair. Modern Chinese History. Selected Readings. Shanghai. 1933, p. 426.

⁹ А. Л. Нарочницкий. Указ. соч, стр. 105 - 106.

¹⁰ М. Венюков. Очерки современного Китая. С. -Петербург. 1874, стр. 252.

ся представить в розовом свете и деятельность маньчжуро-китайского правящего лагеря: "Достижения эпохи правления Тунчжи были в первую очередь политическими и социальными" (стр. 50). Карательную, палаческую деятельность маньчжуро-китайской помещичьей реакции автор представляет как невинное и даже благородное движение, якобы направленное лишь на восстановление авторитета официальной философии правящего феодального лагеря - конфуцианства. М. Райт, например, пишет, что "великой целью реставрации Тунчжи было возрождение конфуцианских ценностей и институтов" (стр. 63).

В работах современных китайских историков убедительно показано, что главной отличительной чертой так называемой "эпохи Тунчжи" было вовсе не возрождение конфуцианской идеологии, а приход к власти на равных правах со старой придворной маньчжуро-китайской камарильей новой феодально-помещичьей клики, представлявшей как столичную знать и бюрократию (великий князь Гун), так и лидеров китайских феодалов-помещиков бассейна Янцзы (главари хуайской и сянской группировок Цзэн Го-фань, Цзо Цзун-тан, Ли Хун-чжан и др.). Для упрочения контрреволюционного лагеря эта новая клика выступила с рядом мероприятий, снискавших ей прозвище сторонников "подражания иностранцам". Основными из них были: создание дипломатического аппарата для связи с капиталистическими державами, привлечение иностранных войск для подавления народной борьбы и так называемое "самоусиление", то есть ввоз из-за границы оборудования для создания некоторых отраслей промышленности (особенно военной), модернизация вооруженных сил по иностранному образцу и наступление реакции в идеологической области. В результате этих мероприятий произошло усиление полуколониальной зависимости Китая, углубление народных бедствий, усугубление раскола между группировками внутри правящего лагеря ¹¹ .

Оправдывая неслыханную жестокость деятелей помещичьего лагеря при подавлении восстания крестьянства, М. Райт не скрывает своих симпатий к правящим кругам. Называть палача Цзэн Го-фаня "защитником дисциплины", а восставших крестьян "бандитами" и "разбойниками" (стр. 63) может только человек, враждебно настроенный к китайскому народу и его славной борьбе за национальную независимость. В то же время автор отводит много страниц для восторженной характеристики Цзэн Го-фаня, великого князя Гуна, Вэнь Сяна, Ху Линь-и и других китайских и маньчжурских главарей контрреволюции.

М. Райт, не понимая социально-экономических причин восстаний крестьянства и неханьских народов против маньчжурской деспотии, их целей и т. д., искажает подлинную историю и в своем стремлении выгородить иностранных интервентов и маньчжуро-китайский правящий лагерь договаривается до того, что утверждает, будто бы восставшие крестьяне "проиграли Цинам потому, что они проиграли соревнование за народную поддержку" (стр. 107) и что "иностранная помощь, хотя и принимаемая иностранцами за главную причину триумфа Цинов, совершенно очевидно была второстепенным фактором" (стр. 101). У Райт получается, что восставший китайский трудовой народ потерпел поражение из-за отсутствия "народной поддержки" и иностранная интервенция якобы не сыграла решающей роли в разгроме тайпинов. Это очевидная фальсификация истории.

Китайскими историками на основе глубокого и всестороннего изучения многочисленных документов тайпинского государства доказано, что восстание тайпинов было по своему характеру крестьянской войной. Цели тайпинского государства и политика, которую оно проводило, отражали требования крестьянства. Объективные причины поражения восстания тайпинов заключались главным образом в том, что реакционное маньчжурско-цинское правительство, бесстыдно распродававшее национальные интересы государства, вступило с английскими, французскими, американскими и другими иностранными агрессорами и китайскими феодально-компрадорскими классами в сговор, имевший целью совместное подавление революции, уничтожение самыми жестокими средствами тайпинского государства.

Не менее грубо фальсифицирует Райт и вопросы борьбы правительственных войск с восстаниями неханьских народов в провинции Юньнань и на северо-западе Китая. И здесь автор пытается выгородить иностранных захватчиков, указывая, что, хотя Англия и Франция снабжали цинские армии новейшим вооружением, исход борьбы был решен не иностранной помощью, "а комплексом внутренних сил" (стр. 117). С эпиче-

¹¹ Фань Вэнь-лань. Указ. соч., стр. 294 - 295.

ским спокойствием описывая огромные разрушения, которые были причинены экономике этих районов правительственными войсками, и ужасающие по своей жестокости расправы с беззащитным мусульманским населением, автор не находит ни единого слова для осуждения политики Цинов и китайского помещичьего лагеря, потопивших в крови эти восстания.

В главах книги, посвященных политике правящих кругов в области экономики, просвещения и культуры, М. Райт лишь вскользь упоминает о том, что в этот период издавались только конфуцианские книги и была объявлена суровая борьба "фривольной" и неортодоксальной литературе вроде народного романа, сатирических новелл и т. д. Автор не решается показать крайне реакционный, антидемократический курс правящих кругов в идеологической области. Наоборот, она ставит своей целью оправдание всех правительственных мероприятий этого периода, вплоть до таких ультрареакционных, как введение системы круговой поруки "баоцзя", позаставного налога "лицзиня", тормозившего развитие торговли, и т. д. (стр. 137, 169).

Особое внимание М. Райт уделяет описанию экономической политики правительства. Но, несмотря на всевозможные похвалы в адрес правящего лагеря Китая в период Тунчжи, она вынуждена в конце концов признать бесплодность экономической политики этого лагеря. Автор пишет: "Фатальной слабостью земельной программы реставрации были ее неспособность справиться с растущей проблемой арендаторов и злоупотребления своим положением со стороны более крупных землевладельцев" (стр. 167).

Утверждение М. Райт о том, что экономическая политика цинского правительства в правление Тунчжи якобы была успешной, опровергается многочисленными свидетельствами современников и документами той эпохи. В "Сборнике материалов по истории сельского хозяйства Китая в новое время. 1840 - 1911 гг.", изданном Институтом экономики АН КНР под редакцией Ли Вэнь-чжи, ряд разделов посвящен арендным отношениям, налоговой политике и феодально-помещичьей эксплуатации китайского крестьянства после подавления восстания тайпинов ¹² . Эти материалы (преимущественно выдержки из хроник различных уездов провинций Аньхой, Хубэй. Чжэцзян, Цзянсу, Хунань и др.) убедительно свидетельствуют об усилении эксплуатации крестьян со стороны помещиков и правительственных чиновников в период правления Тунчжи, о росте налогового гнета и усилении произвола властей. Приведенные в "Сборнике" материалы о росте цен на землю и арендной платы в различных районах империи также свидетельствуют об ухудшении положения китайских крестьян-арендаторов в рассматриваемый период.

О плачевных результатах политики правящих кругов Китая в период Тунчжи в отношении восстановления кустарной промышленности, разрушенной во время подавления тайпинского восстания, свидетельствуют данные, приведенные в "Сборнике материалов по истории кустарной промышленности Китая в новое время. 1840 - 1949 гг.", изданном Институтом экономики Академии наук КНР под редакцией Пын Цзе-и. Так, число веретен, которое имелось в 1853 г. на Нанкинской шелкоткацкой фабрике, уменьшилось к 1880 г. с 50 тыс. до 5 тысяч. Число веретен на Сучжоуской шелкоткацкой фабрике сократилось с 12 тыс. до 5,5 тысячи. Из десяти с лишним частных шелкоткацких предприятий, имевшихся ранее в уезде Шаоян, провинции Чжили, к 1867 г. осталось лишь два. Число печей на Цзиндэчжэнской фарфоровой мануфактуре, провинции Цзянси, к 1869 г. сократилось до 60 (с 270 - 290, имевшихся ранее). К концу правления Тунчжи на 50% упала производительность Хуайнаньских соляных полей, на 73% - производство олова в уезде Гэц-зю, провинции Юньнань, а число занятых на этих копях рабочих сократилось на 80%. Общее количество металлургических предприятий в провинции Юньнань уменьшилось вдвое против довоенного уровня ¹³ .

Даже через несколько лет после окончания периода Тунчжи в китайских официальных и частных материалах встречается немало описаний тяжелого экономического положения страны. Например, в 1875 г. видный китайский экономист той эпохи Сюэ Фу-чэн в одном из своих меморандумов императору, касаясь положения в провинции Цзянсу, писал: "Эта провинция долгое время страдала от военных действий, раны войны еще свежи, народ стонет от страда-

¹² "Чжунго цзиньдай нунъе ши цзыляо" ("Сборник материалов по истории сельского хозяйства Китая в новое время. 1840 - 1911 гг."), Т. 1. Пекин, 1957, стр. 251 - 385.

¹³ "Чжунго цзиньдай шоугунъе ши цзыляо" ("Сборник материалов по истории кустарной промышленности Китая в новое время. 1840 - 1949 гг."). Пекин. 1957, стр. 612.

ний, и до сих пор еще не восстановлена нормальная жизнь... Всем хорошо известно, что силы народа уже иссякли. Я видел собственными глазами, что на улицах и переулках из десяти домов пустуют девять, цены на товары непомерно велики. Простой народ хотя и старается изо всех сил добыть средства к существованию, однако испытывает большие трудности, и жить ему тяжело... Невозможно описать скитания, голод и нищету народа. На примере одной этой провинции можно составить себе представление о том, как обстоит дело и в остальных местах" ¹⁴ .

Делая в отдельных местах книги правильные, хотя и недостаточно четкие и последовательные выводы, М. Райт через несколько страниц вновь продолжает превозносить "заслуги" иностранного капитала в Китае и успехи правящего маньчжуро-китайского лагеря и защищает их представителей от справедливой критики китайских ученых. Например, она отмечает: "Внешняя политика реставрации преуспела в области защиты китайских интересов без ущерба для законных иностранных интересов" (стр. 249). Внешняя политика цинского правительства так оценивается автором, видимо, потому, что в результате ее "фактическое положение типичного иностранного резидента значительно улучшилось. 15 портов, и в дополнение к ним Пекин, были открыты для его проживания. Почти повсеместно он находил спокойные условия для путешествия и вежливое обращение" (стр. 249).

Утверждение М. Райт о том, что внешняя политика реставрации преуспела в области защиты интересов Китая, не выдерживает никакой критики. В действительности вся внешняя политика правящей клики цинской империи в этот период была направлена на умиротворение капиталистических держав, на беспрекословное выполнение всех кабальных условий, которые были навязаны ими Китаю по тяньцзинским договорам и пекинским конвенциям. Неуклонно соблюдались цинскими властями в период правления Тунчжи и навязанные иностранными державами силой пушек невыгодные и унизительные для Китая условия таможенного обложения иностранных товаров (таможенные пошлины составляли не более 5% от стоимости товара). Иностранцы освобождались от уплаты высоких внутренних пошлин - "лицзиня", - которыми облагались китайские товары, и взамен уплачивали небольшую надбавку в размере всего лишь 2,5% со стоимости. Китай был, по существу, лишен в эти годы таможенной автономии. Во главе китайских морских таможен до 1863 г. находился англичанин Нельсон Лей, а с 1863 г. в течение последующих 45 лет генеральным директором китайских таможен был англичанин Роберт Харт.

О каких успехах во внешней политике Китая в рассматриваемый период может идти речь, когда лишь официальный ввоз иностранцами страшного яда - опиума - с 50087 пикулей ¹⁵ в 1863 г. увеличился до 65797 пикулей в 1873 году ¹⁶ . Какие эффективные меры по прекращению торговли "желтыми рабами" и по защите своих подданных, обманом вывезенных в США и страны Центральной и Южной Америки, предприняло цинское правительство? В 1865 г. торговцы "желтыми рабами" выводи на плантации и рудники Кубы и Перу свыше 16 тыс. китайских рабочих из Гуанчжоу и Аомыня ¹⁷ .

Разве провал дипломатической миссии во главе с маньчжуром Пин Чунем, направленной правительством в 1866 г. в столицы европейских государств, может быть отнесен к "успехам" правительства в области внешней политики? Что касается оценки результатов другой дипломатической миссии, посланной Цинами за границу в 1868 - 1870 гг. во главе с бывшим американским послом Берлингхэмом, то даже буржуазные историки Х. Б. Морзе и Х. Ф. Мак-Нейр склонны рассматривать их как весьма плачевные ¹⁸ . О полном провале внешней политики Цинов свидетельствует и то, что пересмотр условий тяньцзинских договоров, который должен был иметь место в 1868 г., так и не состоялся ввиду нежелания капиталистических держав, в первую очередь Англии и США, отказаться от каких-либо привилегий, захваченных ими в Китае в период 1858 - 1860 годов. Наконец, в 1871 г., после подавления властями массовых выступлений в Тяньцзине, направленных против иностранных капиталистов, маньчжурское правительство послало в Париж специальную дипломатическую миссию во главе с наместником столичной провинции Чжили

¹⁴ "Собрание сочинений Сюэ Фу-чэна" ("Юаньань вэнь бянь", "Юньань цюаньцзи", стр. 19а - 20б).

¹⁵ 1 пикуль = около 60 килограммов.

¹⁶ H.B. Morse. The Trade and Administration of the Chinese Empire. London. 1908, p. 343.

¹⁷ H.B. Morse and H. F. MacNair. Указ. соч., стр. 264.

¹⁸ Там же, стр. 271 - 272.

Чун Хоу, чтобы принести свои извинения французскому правительству. Это был один из последних внешнеполитических актов эпохи Тунчжи, и он весьма символичен для всего периода, характеризовавшегося полной капитуляцией цинского правительства перед агрессивной политикой капиталистических держав в Китае.

Как уже отмечалось выше, в ходе изложения Райт часто делает весьма противоречивые выводы, свидетельствующие о том, что поднятый ею фактический материал не укладывается в те тенденциозные и узкие рамки, в которые их пытается втиснуть автор.

Заключительная глава книги, освещающая проблемы "наследия реставрации", наглядно свидетельствует о неверной оценке автором событий новой и новейшей истории Китая ¹⁹ . Критикуя гоминьдан и его руководителей за то, что после разрыва блока с Коммунистической партией Китая в 1927 г. они слепо брали за образец реставрацию Тунчжи и пытались в борьбе с китайским народом применять в середине XX в. те же феодальные военные и административные меры, какие применяли маньчжуро-китайские правящие круги против восставшего крестьянства в середине XIX в. (в книге приведены многочисленные выступления Чан Кай-ши и других главарей гоминьдана с призывами следовать примеру Цзэн Го-фаня, Ху Линь-и, Цзо Цзун-тана и других палачей крестьянской революции), Райт сожалеет, что империалистические державы не оказали такой помощи и поддержки Чан Кай-ши и гоминьдану, которая смогла бы сохранить их у власти, не помогли им успешно преодолеть консерватизм, ошибки и трудности и не поддержали либеральные традиции, якобы имевшиеся у отдельных лидеров гоминьдана, вроде Ху Ши и Цзян Тин-фу. В результате, как признает автор, "вся "новая реставрация" гоминьдана окончилась полным крахом и была куда более грустным спектаклем, чем реставрация Тунчжи, которой она пыталась подражать" (стр. 312).

При всем этом Райт ничего, разумеется, не говорит об антинародной сущности гоминьдана, еще в 1927 г. окончательно отошедшего от завещанной Сунь Ят-сеном политики опоры на рабоче-крестьянские массы, политики союза с Коммунистической партией Китая и дружбы с Советским Союзом, называет этих ставленников американского империализма и феодально-компрадорской реакции "политической силой", которая "при соответствующих условиях" могла бы якобы сохранить столь милые сердцу автора старые порядки в Китае.

История разбила эти надежды американского империализма и его апологетов на сохранение с помощью гоминьдана своего господства в Китае. В конце книги Райт, столь возвышенно и патетически описывавшая в предыдущих главах "достижения" правящих кругов цинской империи периода правления Тунчжи, вынуждена признать крах политики правящего лагеря в период реставрации Тунчжи, но объясняет это тем, что "требования современного государства, как оказалось, шли наперекор требованиям конфуцианского порядка" (стр. 312).

Попытка возложить основную вину за крах политики правящего лагеря на конфуцианскую философию является прямым результатом идеалистической трактовки истории автором рецензируемой книги. В работе Райт содержится явная гиперболизация роли конфуцианства - официальной философии правящего феодального лагеря, - в котором автор, с одной стороны, видит "чудодейственное" средство, позволившее спасти цинскую династию от гибели, а с другой - основную причину неудачи политики реставрации. В связи со своей идеалистической концепцией истории Райт не может понять, что основной причиной поражения политики умеренной модернизации периода правления Тунчжи было не конфуцианство, а господство в стране феодальных общественных отношений и агрессия иностранного капитала. Отдавая дань распространенной в реакционных кругах США антикоммунистической истерии, автор на страницах своей монографии допускает грубые и тенденциозные выпады против марксистско-ленинской исторической науки, Коммунистической партии Китая и китайских ученых-марксистов, обильно "оснащает" книгу ссылками на высказывания ренегата КПК Чэнь Ду-сю, цитатами из "трудов" подвизающегося на ниве американского реакционного китаеведения троцкиста Витфогеля, книг троцкиста Чжу Ци-хуа, которого она выдает за историка-марксиста, и т. д., и т. п.

¹⁹ Эта глава в значительной своей части повторяет содержание ранее опубликованной автором журнальной статьи Магу С. Wright. From Revolution to Restoration. The Transformation of Kuomintang Ideology. "Far Eastern Quarterly". Vol. XIV. 1955, pp. 512 - 532.

М. Райт пытается в своем исследовании полемизировать с современными китайскими учеными-марксистами Фань Вэнь-ланем, Ху Шэном и другими относительно оценки роли капиталистической агрессии в Китае, политики правящих кругов цинской империи эпохи реставрации Тунчжи. Хотя автор, по ее собственным словам, и пытается занять какую-то промежуточную позицию между "правыми и левыми в вопросе о роли империализма во внутреннем развитии Китая", она, тем не менее, рьяно выступает против положения, выдвигаемого современными китайскими историками, о том, что зарождающийся китайский капитализм был с самого начала стеснен империалистическими державами (стр. 21).

Защищая иностранный капитал, Райт выступает также против историков-марксистов по вопросу о роли иностранцев в таможенном аппарате Китая. Она, например, пишет: "Морскую таможню можно успешно очистить от коммунистического обвинения в том, что она была орудием иностранных интересов" (стр. 181). Если посмотреть, каковы источники, на которых основывает свое утверждение Райт, то ее следует упрекнуть в недобросовестном подходе к использованию литературы. В полемике против книги Ху Шэна "Империализм и китайская политика" Райт приводит только материалы иностранных газет, издававшихся в Китае (например, "North China Gerald"), и донесения английских дипломатов и на их основании доказывает, что генеральный инспектор морских таможен Китая англичанин Роберт Харт якобы защищал интересы Китая против частных иностранных купцов и что иностранное управление таможнями принесло лишь пользу Китаю. Поскольку подобные газеты издавались в Китае самими иностранцами, то они, конечно, не могли писать обратное.

Эта идеализация Райт личности Харта наряду с извращенным толкованием ею роли иностранного контроля над китайскими таможнями, не выдерживает никакой критики, поскольку общеизвестна та неблаговидная роль, которую играл в Китае Харт, неоднократно и грубо вмешивавшийся во внутренние дела страны на стороне английского капитала.

Нападки на труды современных китайских историков разбросаны у Райт по всем главам ее объемистой работы. Даже в "Библиографий", помещенной в конце книги, автор пытается набросить тень на достижения исторической науки в Китайской Народной Республике и отрицает тот факт, что в КНР издано много сборников уникальных документов, которые имеют большую ценность при изучении истории Китая периода 60 - 70-х годов XIX века. В действительности китайская историческая ассоциация за последние 9 лет собрала и издала объемистую серию документов по новой истории Китая, в которую входят: 8 томов материалов по восстанию тайпинов, 6 томов по восстанию няньцзюней, 4 тома по восстанию неханьских народов середины XIX в., 7 томов, относящихся к японо-китайской войне 1894 - 1895 гг., 4 тома - к движению за реформы 1898 г., и т. д., и т. п. Все эти книги Райт игнорировала в своем исследовании, как и работы советских историков по новой истории Китая.

В целом рецензируемая монография является типичной для основного направления современной буржуазной американской историографии Китая, враждебного китайскому народу и его героической национально-освободительной борьбе, стремящегося обелить захватническую агрессивную политику США и других капиталистических держав в Китае, берущего под защиту лагерь китайской реакции и выступающего со злобными нападками на марксистско-ленинскую историческую науку.