А. П. КАЖДАН. Деревня и город в Византии IX - X вв. (Очерки по истории византийского феодализма.) М. 1960. Изд-во АН СССР. Тираж 1500. Цена 16 руб. 70 коп.

Монография А. П. Каждана посвящена проблеме становления феодальных производственных отношений в Византии. Содержание работы несколько шире ее названия, так как автор нередко предпринимает значительные экскурсы как в предшествующий период, главным образом в VII-VIII вв., так и в последующий - вплоть до конца XII столетия. Это дает возможность автору показать не только зарождение тех исторических явлений, которые стали играть определяющую роль в жизни византийского общества IX-X вв., но и выяснить некоторые тенденции их дальнейшего развития.

А. П. Каждан видел задачи своего исследования в том, чтобы: 1) рассмотреть развитие византийской деревни в тесной связи с развитием византийского города; 2) выяснить своеобразие экономической и социальной структуры византийского общества, так как наиболее общие черты византийского феодализма, роднящие его с западноевропейским, уже достаточно выявлены в историографии, 3) рассмотреть социально-экономический строй Византии в его развитии, показав еще раз беспочвенность утверждений буржуазной историографии о застойности и неизменности византийской "цивилизации", противопоставляемой ими "прогрессирующей цивилизации" Запада.

Исследуя проблему византийской общины, разложение которой является исходным моментом развития феодальных отношений, автор показал ее отличительные черты: возрождение и укрепление в VIII-X вв. внутри общины большесемейных отношений; наличие общих неподеленных земель и, наконец, развитие прав на чужую землю. Характеризуя общину "Земледельческого закона" как типичную земледельческую общину с верховной собственностью на неподеленные угодья и на участки, находившиеся в личном пользовании, автор констатирует, что в этот период процесс ее разложения еще не зашел далеко: выделе-кие аллода еще только начиналось. В X в.

Положение существенно меняется: аллод стал господствующим видом собственности на поделенные земли; право на чужую землю модифицировалось в право предпочтительной покупки при отчуждении земли соседа; купля-продажа земли стала обыденным явлением, иными словами, земледельческая община превращалась в общину-марку. Этому процессу активно содействовало государство, подчинившее общину и превратившее ее в податную; способствовала этому и рецепция римского права, узаконившего свободное распоряжение наделом. Формирование общины-марки сопровождалось усилением имущественного неравенства и выделением значительного слоя бедняков (предшественников феодально зависимого крестьянства) и мелких вотчинников. Однако в силу прочности славяновизантийской общины эти процессы совершались в Византии сравнительно медленно. Автор детально разработал вопрос о происхождении крупной земельной собственности. По мнению А. П. Каждана, революционный перелом VI-VII вв. привел к гибели позднеримской крупной собственности. Новая крупная собственность начинает формироваться (как и крупнейшие феодальные фамилии Византии) с середины IX и особенно усиливается с X века. Заслуживает внимания вывод автора о том, что крупная собственность этого периода была собственностью феодальной, не имевшей никакого отношения к позднеримским поместьям; основной формой реализации этой собственности в IX-X вв. была феодальная рента. Феодально зависимое крестьянство формировалось в основном в результате разложения общины-марки.

Исследуя специфику византийского феодализма, А. П. Каждая установил еще одну черту его сходства с феодализмом Запада: зарождение в Византии IX-X вв. элементов феодальной иерархии, развитие вассалитета, формирование феодальных дружин и феодальной юрисдикции.

Исходя из факта существования в Византии в период формирования феодальных отношений сильной государственной власти, автор полагает, что здесь государство сыграло гораздо большую роль в процессе феодализации, чем на Западе. Прочность византийской общины заставила господствующий класс Византии предпринять на первом этапе централизованный натиск на крестьянство. К концу X в. свободное крестьянство оказалось обложенным государственными налогами и повинностями, которые представляли собою реализацию верховной собственности государства на землю, причем собственности именно феодального типа (римская податная система рухнула уже к началу VIII в., а новые платежи и повинности в пользу государства ничем, в сущности, не отличались от частновладельческой ренты).

Сравнительно единый в VII-VIII вв. класс свободного крестьянства постепенно начинает делиться на ряд категорий. Важнейшими среди них были государственные крестьяне, которые выплачивали налоги, и стратиоты, несшие военную службу. Последние постепенно становились вотчинниками рыцарского типа. Государственные крестьяне, прикрепленные к земле, своей общине и тяглу ¹ стали феодально зависимыми от государства, являвшегося выразителем воли и интересов класса феодалов. Эта зависимость крестьян от государства облегчила в дальнейшем их превращение в лично зависимых (с этого времени начинают развиваться такие институты, как солемний, арифмос, патронат и т. п.). Однако в X в. превращение государственных крестьян в лично зависимых представляло лишь тенденцию, которая полностью проявилась в более позднее время.

Много внимания уделяет автор изучению экономической и социальной природы византийского города. Значительный интерес представляет вывод А. П. Каждана, что общий кризис античного полиса, связанный с гибелью рабовладельческого способа производства, обусловил упадок византийских городов в VII-IX веках. Новый подъем ремесленного производства, наметившийся в X и особенно в XI вв., был связан с развитием феодального города, с возникновением новых центров или с возрождением старых на новой, феодальной основе. В Константинополе этот подъем проявился намного раньше (IX в.), чем в провинции (XI-XII вв.), но зато упадок средневекового ремесла наступил в столице уже в XII в., когда провинциальные города достигли своего расцвета.

А. П. Каждая показал, что признанный марксистской историографией тезис о цеховой регламентации и цеховой иерархии как типичных чертах средневекового цехо-

¹ Этот тезис был выдвинут А. П. Каджаном еще в 1952 году. Сходные взгляды по этому вопросу были высказаны и Г. Острогорским (Q. Ostrogorsky. Quelques problemes d'histoire de la paysannerie byzantine. Bruxelles. 1956, p. 18 - 21).

вого строя вполне применим и к Византии. Особенности византийского цехового строя, по мнению А. П. Каждана, состояли в применении рабского труда, в тесной связи цеха с императорским двором и в строгом контроле государства над цеховой иерархией. В дальнейшем этот контроль из средства, стимулировавшего развитие столичного ремесла, превратился в его оковы, что, возможно, и обусловило ранний упадок (XII в.) ремесла в Константинополе.

Весьма обстоятельно проанализирована в книге проблема социальных противоречий в византийском обществе IX-X веков. Автор пришел к выводу, что централизованный натиск феодалов на крестьян вызывал в IX в. мощный отпор с их стороны. Наиболее яркими проявлениями антифеодальной борьбы, охватившей всю империю, было восстание, которое возглавил Фома Славянин (820 - 823 гг.), и движение павликиан. В дальнейшем, в частности, в первой половине X в., восстания крестьян носят более узкий, локальный характер.

Концепция развития византийского общества в IX-X вв., разработанная А. П. Кажданом, представляет большой интерес. Она дает, на наш взгляд, наиболее последовательное объяснение политики императоров Македонской династии, пытавшихся помешать поглощению мелкой крестьянской собственности крупным землевладением. Эта проблема вызывала и вызывает большие споры в историографии. По мнению А. П. Каждана, законодательство этих императоров явилось отражением борьбы столичного чиновничества с крупной провинциальной знатью за ренту-налог, за путь централизованной или частновладельческой феодальной эксплуатации крестьянства.

В монографии А. П. Каждана впервые в нашей историографии развитие феодальных отношений в Византии IX-X вв. освещено всесторонне как в деревне, так и в городе. Автор положил начало широкому использованию такого трудного и малообработанного материала, как археологический. Без учета этого материала разработка вопросов экономической истории исследуемого периода уже не может отвечать требованиям современной науки.

Научная ценность книги А. П. Каждана определяется и ее полемической заостренностью, направленной против антинаучных теорий, имеющих хождение в современном буржуазном византиноведении.

Тщательный анализ источников позволил автору сделать немаловажные уточнения фактологического характера. Например, ему удалось установить, что восстание Фомы Славянина началось в 820, а не 821 году (стр. 350, прим. 6).

Вместе с тем книга А. П. Каждана не лишена недостатков. Некоторые выводы автора, на наш взгляд, недостаточно доказаны. Наиболее спорным нам представляется вывод о роли византийского государства в процессе феодализации. В отличие от работ, вышедших несколько лет назад ² , А. П. Каждая в настоящей монографии уже не считает централизованную форму эксплуатации начальным, довольно продолжительным этапом, на смену которому пришел второй этап - этап частновладельческой эксплуатации. Теперь он выдвигает на первый план развитие феодальных отношений внутри общины-марки и делает вывод об активном содействии государства этому развитию. Однако эти изменения во взглядах автора все же не устранили неясностей в его трактовке данного вопроса.

Следует заметить, что не полностью решены такие вопросы, как время возникновения верховной государственной собственности в Византии; социальная сущность и природа этой собственности; время превращения государственной собственности в феодальную, а налога - в ренту-налог и, наконец, вопрос о государственном прикреплении крестьянства к земле. Источники, которые приводит А. П. Каждая, по нашему мнению, и не бесспорны и не вполне достаточны для того, чтобы мы могли признать доказанным, что в IX-X вв. свободное крестьянство было прикреплено государством к своей общине, своему тяглу. Интерпретация этих источников к тому же тесно связана с пониманием такого института, как арифмос, природа которого вряд ли может считаться выясненной до конца (ср., например, стр. 176 и 177).

Мы бы назвали некоторые из указанных выше выводов интересной и умело разработанной гипотезой, признание которой в значительной мере зависит от выяснения сущности византийского государства. К сожалению, эта важнейшая проблема до сих пор не нашла в марксистской историографии достаточной разработки, чем мы и

² А. П. Каждан. Крестьянские движения в Византии в X в. и аграрная политика императоров Македонской династии. "Византийский временник" V, 1952; его же. К вопросу об особенностях феодальной собственности в Византии VIII-X вв. "Византийский временник" X, 1956.

объясняем спорность некоторых выводов автора. Нельзя признать доказанным мнение А. П. Каждана о патронате, который он рассматривает как право определенного лица получать в свою пользу (частично или полностью) налоги с того или иного крестьянского поселения или округи в силу специального распоряжения центральной власти (стр. 175 - 178). Если признать это определение, то нелегко будет отделить патронат от таких институтов, как василикат, харнстикий, солемний и даже прония на первых этапах ее развития. Автор приводит в качестве примера патроната случай, когда одна из деревень сама избрала Охридскую архиепископию "своей госпожой" ³ . Однако текст письма архиепископа Феофилакта не оставляет сомнений в том, что налоги с этих крестьян по-прежнему шли в пользу государства, а не патрона села, который оказывал крестьянам свое покровительство и, очевидно, выплачивал налоги в казну за это село без посредничества сборщиков налогов. Кстати, этот пример "добровольной" коммендации крестьян феодалу в XI в. не подкрепляет тезиса о государственном прикреплении крестьян. По нашему мнению, развитие патронарных отношений шло главным образом по пути постепенного вовлечения свободных крестьян в зависимость от феодала и не являлось результатом мероприятий центральной власти.

В целом труд А. П. Каждана является серьезным вкладом в советское византиноведение. Книга привлечет внимание широкой научной общественности и вызовет интерес не только визамтинистов, но и славистов и востоковедов.

Г. Г. Литаврин

³ Theophylacti archiepiscopi Bulgariae epistolae. Patrologiae cursus completus. Series graeca. T. 126. Paris. 1864, col. 449. c.